CC BY
63
11 сентября - самое меньшее, что может ожидать Соединенные Штаты.
«Международная жизнь», М., 2008 г., № 5, с. 3-10.
Д. Нечитайло,
кандидат политических наук
ПОЧЕМУ «АЛЬ-КАИДА» ДЕЛАЕТ ГЛАВНУЮ
СТАВКУ НА АФГАНИСТАН И ПАКИСТАН?
Будучи транснациональным движением, небезызвестная «Аль-Каида» включает в себя исламистские организации, террористические сети, функционеров и рядовых боевиков из разных стран. При этом она использует собственную инфраструктуру, различные источники финансирования, хорошо отработанные нелегальные каналы переправки оружия и людей. Отряды, входящие в структуру «Аль-Каиды», действуют в различных регионах мира. Одни государства более предпочтительны для перегруппировки сил, другие - для аккумуляции финансовых средств, в третьих странах радикальные исламисты могут находиться в относительной безопасности, скрываясь от преследований спецслужб. Эти районы называются в западной литературе и в радикальных исламистских изданиях «белыми (иногда - «черными») пятнами». Их можно назвать зонами особых стратегических интересов международного исламизма. «Белые пятна», как правило, есть там, где государство само оказывает поддержку исламистам, либо там, где централизованная власть слишком слаба. Они - одни из самых важных объектов исламистской инфраструктуры.
Еще один объект повышенного интереса исламистов - региональные очаги нестабильности. Их они пытаются использовать для приобретения и испытания оружия массового уничтожения (ОМУ). «Аль-Каида» во время правления в Афганистане режима талибов работала над созданием такого оружия. После ввода американских войск в Афганистан, по некоторым данным, соответствующие специалисты и технологии были перемещены в другие районы, и эксперименты в области создания ОМУ продолжаются в более безопасных местах. Так, в мае 2002 г. боевик «Аль-Каиды» Ж. Падилла приехал в США специально для планирования теракта с использованием так называемой грязной бомбы. Другой боевик -
Д. Барот - в 2004 г. был арестован в Великобритании. При нем обнаружили детально разработанный план проведения теракта путем распыления радиоактивных веществ, однако ему не удалось найти недостающих компонентов. По сообщениям западных аналитиков, в силу того, что у «Аль-Каиды» остается все меньше мест, где ее члены могут чувствовать себя в полной безопасности, пока не стоит ждать широкомасштабных террористических актов с применением ОМУ, так как это может спровоцировать вторжение в те или иные районы, например, сил НАТО.
Современным террористам по силам организовать нелегальные операции во многих странах, в том числе и в России. Известно, например, что в декабре 1996 г. - в период между двумя чеченскими войнами - Айман аз-Завахири, в то время руководитель египетской радикальной исламистской организации «Аль-Джихад», далеко не последний человек в международной структуре «Аль-Каиды», в сопровождении двух своих сторонников - Ахмада Маб-рука и Махмуда Хиннави - приезжал на Северный Кавказ с целью создания новых баз для подготовки боевиков. Однако эта попытка окончилась неудачей: аз-Завахири вместе со своими спутниками был арестован, провел в дагестанской тюрьме шесть месяцев, а затем уехал в Афганистан. После разгрома режима талибов в Кабуле был найден компьютер, в котором аз-Завахири сделал такую запись о своем пребывании в России: «Всевышний ослепил их и они не смогли определить, кто мы на самом деле». На допросах аз-Завахири утверждал, что он бизнесмен и приехал в Дагестан с целью изучения рынка и налаживания контактов с местными деловыми кругами.
Любопытно, что известные в прошлом радикальные исламисты, представители «Аль-Каиды» на Северном Кавказе Абу Зейд (Абу Умар аль-Куэйти) и Аоу Умар ас-Сейф с началом войны в Ираке предлагали рассматривать территорию Северного Кавказа не как зону проведения боевых операций против федеральных войск, а как место, где можно с минимальным риском быть разоблаченными планировать военные акции в Ираке. Абу Зейд предлагал сделать все возможное, чтобы легализовать пребывание арабских моджахедов на территории Чечни, вплоть до заключения соответствующего соглашения с чеченским правительством.
В течение четырех лет, прошедших с момента падения режима талибов в Афганистане, активность исламистов в этой стране возрастала, а применяемые ими методы становились все более жес-
токими. После формирования правительства Х. Карзая многие афганцы положительно восприняли наметившийся в стране процесс стабилизации. Однако по прошествии нескольких лет доверие к государственным институтам стало уменьшаться. Так, например, бывший министр иностранных дел талибов Вакиль Ахмад Мутава-киль в интервью Би-би-си заявил, что успехи талибов объясняются тем, что большинство их лидеров происходит из народа, и они отлично понимают те проблемы, с которыми сталкиваются в повседневной жизни. И, несмотря на то, что большинство афганцев не разделяют взглядов талибов и даже выступают против них, тем не менее движение имеет прочную социальную базу среди этнических пуштунов. Большинство афганцев поддержало правительство Х. Карзая в надежде на улучшение экономической ситуации. Однако нынешнее правительство несколько дистанцировалось от многих простых афганцев и теряет поддержку населения, особенно в южных районах страны. По этой причине афганцы неохотно вступают в правительственные спецслужбы, обеспечивающие правопорядок. В 2006 г. на встрече с лидерами Северного альянса президент Афганистана Х. Карзай заявил, что для наведения порядка необходимо привлекать больше людей. Он отметил, что в Кабуле на каждые 500 человек приходится один полицейский, что явно недостаточно. Но в других районах страны ситуация еще хуже. В Урузгане один полицейский приходится на 1200 человек, в Герате - на 900, в Кандагаре - на 700 человек. По авторитетным оценкам, для поддержания порядка в стране необходимо около 200 тыс. полицейских, в то время как сегодня их численность не превышает 60 тыс.
Традиционная система социального устройства также не способствует поддержанию позитивных политических процессов в стране. Приблизительно 60% афганцев неграмотны и воспринимают отрицательно все то, что пытается привнести власть: демократизацию, гражданское общество, права женщин. В афганской печати публиковались сообщения о том, что многие сельские жители не хотят, чтобы их сыновья получали образование, ибо полагают, что школы, подобно огню, принесут необратимые изменения в существующие традиции и ценности, изменят устоявшийся жизненный уклад. Кази Мухаммад Амин Вакад в прошлом был одним из трех ключевых фигур, возглавлявших борьбу моджахедов против советских войск. В настоящее время он - один из ведущих деятелей Национального фронта Афганистана, оппозиционного правительству
Х. Карзая. Недавно он заявил, что атрибуты современной жизни в Афганистане - компьютеры, бытовая техника, свадебные вечеринки - распространены в основном в Кабуле. На периферии жизнь совершенно иная. «Если у талибов и будет шанс, то только потому, что их идеи привлекательны для простых афганцев и обращены к широким массам простых жителей страны. Например, в южных районах народ будет доверять преимущественно тому из государственных чиновников, у кого серьезное религиозное прошлое. Если чиновник не может выполнять функции имама, он должен присоединиться к остальным прихожанам и молиться вместе с ними». Ва-кад утверждает, что назначаемые новой властью губернаторы не знакомы с традициями и культурой своего народа. По его словам, Х. Карзай выдвигает на высокие посты людей не на основе их профессиональных качеств, а по признаку личной преданности лидеру страны.
Пакистанский район Читрал, расположенный в СевероЗападной пограничной провинции (СЗПГ), стал фигурировать в качестве места предполагаемого убежища первых лиц «Аль-Каиды» после демонстрации в феврале 2003 г. видеообращения бен Ладена, где на заднем плане можно заметить растительность, свойственную именно этому району Пакистана. В сентябре того же года в Читрале была предпринята поисковая военная операция пакистанских и американских военных против лидеров движения «Талибан» и «Аль-Каиды». В этом районе также отмечено появление известного специалиста по взрывчатым веществам Абу Хабайба, оказывавшего помощь активисту «Аль-Каиды» шейху Ахмеду Са-лиму, при финансовой поддержке которого радикальная исламистская организация «Лаш-каре Джангви» вербовала молодых людей в «Аль-Каиду» в Пакистане. Географически этот район граничит с Афганистаном на севере, юге и западе, что позволяет исламистам перемещаться из одной страны в другую. Здесь преимущественно горная местность, много труднодоступных участков. В зимнее время Читрал отрезан от остальных частей Пакистана. 65% населения составляют сунниты, 35% - шииты-исмаилиты. Местные жители этнически принадлежат к иной, нежели пуштуны, группе - они называют себя «хо». Здесь в ходу около десяти языков.
В СМИ неоднократно появлялись сообщения о том, что бен Ладен или люди из его ближайшего окружения скрываются в пакистанских районах СЗПГ, на так называемой Территории племен федерального управления (ФАТА). По сообщениям западной прес-
сы, жители приграничных афганских провинций не раз заявляли, что видели приближенных бен Ладена в Пактике, Пактии, Забуле, Кандагаре. Как считают спецслужбы, именно эти афганские провинции образуют «коридор» между Пакистаном и Афганистаном, используемый радикальными исламистами. Северный Вазиристан, расположенный в ФАТА, - одна из провинций, считающаяся бастионом радикальных исламистов из движения «Талибан» и «Аль-Каиды». Американским и пакистанским спецслужбам работать здесь сложно - местные жители дружно отрицают свои контакты с террористами. В то же время трудно представить, что бен Ладен и А. аз-Завахири (по некоторым данным, вместе с женами, детьми и внуками) могли проживать здесь длительный период времени без поддержки местного населения.
Когда весной 2004 г. пакистанские правительственные войска приступили к операции против радикальных исламистов в Ване и Южном Вазиристане, генералы столкнулись с совершенно новым явлением - массовым дезертирством. В ходе операции в Ване, длившейся десять дней, 500 офицеров и солдат отказались воевать и сложили оружие. Многих арестовали, приговорили к разным срокам заключения, были и смертные приговоры. Операция против талибов не имела успеха. Члены официальной администрации были вынуждены бежать за пределы «территории племен». Лидеры племен, поддерживавшие правительство, преследовались, более 250 человек были убиты, тысячи людей бежали. Талибы даже объявили о создании Исламского эмирата Вазиристана. А Фархад, представитель талибов в Вазиристане, заявил корреспондентам английской газеты «Дейли таймс», что Совет шуры вынес суровый приговор двум лидерам племен - Мир Шарофу Эдерхелю и Навабу Хану Борахелю, которые встречались с президентом Пакистана П. Мушаррафом. Осенью 2006 г. в некоторых районах Вазиристана власти ввели комендантский час. Однако столкновения с исламистами продолжались. В боевых действиях активное участие принимали марокканцы, алжирцы, чеченцы и узбеки.
В марте 2007 г. произошли столкновения между полицией Тонка (районный город в СЗПГ) и сторонниками движения «Талибан», которые занимались вербовкой молодых людей в местной школе. В результате один полицейский и один исламист были убиты. А через два дня группа исламистов численностью до 200 человек совершила в городе акцию возмездия, вступив в пере-
стрелку с полицией. Для наведения порядка пришлось привлечь войска.
ФАТА состоит из семи географических районов: Баджаур, Момманд, Оракзай, Хайбер, Курам, Северный и Южный Вазири-стан и является частью горной системы Гиндукуш. Население -преимущественно пуштуны, за исключением нескольких кочевых племен. Большинство племен принадлежит к суннитской ветви ислама, исключение составляет лишь шиитское племя бангаш в Ку-раме. Некоторые вожди племен в ФАТА поддерживают правительство, однако талибы и «Аль-Каида» выявляют их. Вожди не назначаются правительством - определяющими в выборе того или иного человека в качестве вождя являются его личные лидерские качества, прочные финансовые позиции и связи с местными политическими кругами. Вождь обычно представляет интересы племени в переговорах с политической администрацией района. Правительство, как правило, идет на уступки вождям взамен на то, что те поддерживают порядок в подконтрольных им районах, на дорогах и т.д. Известные проправительственные вожди часто становятся жертвами исламистов, и поэтому в Северном и Южном Вазириста-не они стараются не поддерживать правительство, по крайней мере открыто. Известно, что на «территории племен» в 2005 г. исламисты провели ряд успешных операций против пакистанских военных и устроили показательные расстрелы лояльных правительству жителей.
Один из лидеров радикальных исламистов в Пакистане Мав-лана Факир Мухаммад, связанный с «Аль-Каидой» и талибами, происходит из «территории племен», района Баджаур, на границе с афганской провинцией Кунар. Он принадлежит к влиятельному пуштунскому племени момманд. Его близкие родственники - два сына и два двоюродных брата - были активными членами радикальной исламистской организации «Техрике нафазе шариате мо-хаммади», принимали участие в боевых действиях в Афганистане. Владея арабским языком и религиозными знаниями, он снискал к себе уважение ряда ключевых фигур из «Аль-Каиды». После разгрома талибов вернулся на родину, и вместе с охраной ему удавалось довольно долго свободно перемещаться по Баджауру. Белуджистан - одна из крупнейших и одна из самых бедных провинций Пакистана. После вооруженных столкновений с правительственными войсками в Северном и Южном Вазиристане боевики «Аль-Каиды» и движения «Талибан» отступили в Белуджистан, где в
пустынной местности, в горах и на малозаселенных равнинах сравнительно легко укрыться. «Аль-Каида» и «Талибан» не без успеха используют в своих интересах высокий уровень преступности в Белуджистане. Как заявил бывший министр финансов Пакистана д-р Мубашар Хасан, десятки тысяч преступников скрываются от правосудия в этой провинции, образуя здесь так называемые «лагеря беглецов». Многие вступают в радикальные исламистские группировки, например, «Джамиат-и-улемае ислам».
Иранские националистические организации белуджей выступают за создание «Великого Белуджистана», который вобрал бы в себя отдельные территории нескольких государств. Некоторые белуджские интернет-сайты, обращенные к западной аудитории, сравнивают «белуджскую проблему» с «курдским вопросом». В отличие от подавляющего большинства иранцев, являющихся шиитами, белуджи принадлежат к суннитской ветви ислама. Белуджские националисты в Иране используют религиозную суннитскую риторику, чтобы подчеркнуть свою идентичность и обвинить иранские власти в преследованиях по религиозным мотивам. Ведущиеся сейчас переговоры о строительстве газопровода для поставок природного газа из Ирана в Пакистан и Индию, большая часть которого будет проходить через территорию Иранского и Пакистанского Белуджистана, серьезно осложняются из-за позиции радикальных исламистских группировок, угрожающих самому сущее-ствованию трубопровода. Реагируя на эти угрозы, в апреле 2006 г. Пакистан запретил Освободительную армию Белуджистана как террористическую организацию. Между тем «Аль-Каида» небезуспешно играет на противоречиях белуджей с властями Пакистана и Ирана. Радикальные исламисты пользуются поддержкой белуджей, проживающих в афганских провинциях Гильменд, Фарах, Нимруз, Герат. Известно, что на территории белуджских районов Пакистана и Ирана активно действует входящая в «Аль-Каиду» группировка «Джундалла», известная также как «Федаин-е-ислам». Одна из целей ее создания, как было заявлено, - защита братьев по вере, белуджей-суннитов в Иране. По сообщениям газеты «Джомхурие ис-лами», в декабре 2005 г. на границе с юго-западным Белуджистаном был обстрелян кортеж президента Ирана Махмуда Ахмади-нежада, причем один из его телохранителей был убит. «Джундал-ла» активно действует в приграничных районах Пакистана и Афганистана. Эта группировка была создана в 2003 г. и возглавляется
Абдулмаликом Риги. Известность ей принесли теракты против высокопоставленных иранских чиновников и сил безопасности.
В июне 2005 г. «Джундалла» взяла на себя ответственность за похищение группы иранских офицеров близ границы с Пакистаном. Видеозапись похищения была опубликована через телеканал «Аль-Арабийя». Группа заявила, что эта акция - месть иранским властям за их действия в Иранском Белуджистане. Члены «Джун-даллы» требовали освободить из иранских тюрем ряд своих активистов и представителей белуджских организаций в обмен на заложников. А через три недели была подброшена видеозапись казни одного из заложников, который, по словам активистов «Джундал-лы», якобы был офицером иранских спецслужб. В середине 2006 г. руководитель группы в интервью одному интернет-изданию заявил, что оправдывает использование вооруженных методов борьбы для того, чтобы защитить белуджские интересы и вообще интересы суннитов в Иране.
И Тегеран, и Исламабад обвиняют белуджских националистов по обе стороны границы в том, что они сотрудничают в контрабанде оружия и наркотиков. Обе страны рассматривают белуджские националистические движения как угрозу региональной стабильности.
По сообщениям Управления ООН по наркотикам и преступности, производство опиумного мака в Афганистане в 2006 г. достигло 6,1 млн. т, что почти в полтора раза больше, чем в 2005 г. Наркопроизводители получили доход в размере 755 млн. долл. В 2006 г. в провинции Гильменд было произведено 46% общего объема опиумного мака, 8% - в Кандагаре, 25% - в северных районах Афганистана, граничащих с Таджикистаном, Узбекистаном и Туркменистаном. Согласно докладу ООН, производство опиумного мака возросло в районах продолжающихся боевых действий - Кандагаре и Гильменде, где коалиционные силы понесли 2/3 от общего числа потерь, причем эти потери возрастают в период сбора урожая мака. Известно также, что не менее 139 акций смертников в Афганистане было профинансировано за счет доходов от производства наркотиков. По данным ООН, 21% наркотрафика проходит через государства Центральной Азии, более половины объема наркопродукции переправляется через 2430-километровую границу с Пакистаном. В начале 2007 г. специальной комиссией ООН в Афганистане были проведены исследования, в ходе которых выяснилось, что существует прямая зависимость между деятельностью ислами-
стов и наркобизнесом. Пользуясь высоким уровнем безработицы, талибы предлагают молодым людям от 200 до 600 долл. в месяц, чтобы они воевали на их стороне. В докладе ООН по проблеме распространения наркотиков говорится, что талибы всего за 20 долл. в сутки вербуют молодых людей, заставляя их устраивать засады, расставлять самодельные взрывные устройства. Полевые командиры талибов используют их также для сбора урожая и для охраны плантаций опиумного мака. Согласно подготовленному в апреле 2007 г. комиссией ООН докладу, талибы полностью зависят от «наркоэкономики» и финансируются за ее счет. В южных и восточных районах Афганистана талибы облагают производителей мака 10%-ным, а наркоторговцев - 40%-ным налогом. Крестьяне часто платят талибам за то, что те обеспечивают охрану наркоплантаций.
Некоторые афганские «наркобароны» прочно связаны с «Аль-Каидой». Так, один из них, Бадрудоза Чоудури Момен, заявил, что это «...благородное дело - испортить западное общество наркотиками». А один из наркоторговцев и лидеров моджахедов Насим Ахунзада еще в 1981 г. в своей фетве писал, что «...мак должен выращиваться для финансирования священной войны против советских войск и их ставленников в Кабуле». Высокопоставленный деятель движения «Талибан» М. Ханиф в 2006 г. заявил, что хотя и выступает против производства наркотиков, но рад сражаться с Западом любыми средствами. Афганская провинция Гильменд также относится к центрам движения «Талибан» и «Аль-Каиды». Участившиеся здесь столкновения с правительственными войсками - следствие ужесточения мер по борьбе с наркотиками. Из этой провинции происходят многие ключевые фигуры «Талибана». Наиболее боеспособные подразделения талибов также состоят из выходцев из провинции Гильменд. Но разве может быть иначе, если, по словам афганского политолога Мухтара Пидрама, за последние четыре года правительство не создало ни одной, даже небольшой компании, чтобы занять молодежь? Безработица - вот одна из главных причин непопулярности правительства Х. Карзая и устремления молодежи в «объятия мафии» в Афганистане. Как не согласиться с утверждением одного из основателей движения «Талибан», маулана Сами уль-Хака, заявившего в мае 2007 г., что он не видит ощутимых положительных изменений в стране за последние годы?
Недавно подразделения НАТО предприняли крупную операцию против наркопроизводителей - в ней участвовало 4,5 тыс. военнослужащих сил альянса и около тысячи афганских военных. Они были намерены взять под контроль районы, где местное население поддерживает радикальных исламистов из движения «Талибан» и «Аль-Каиды» и предоставляет убежища для наркоторговцев. Тем самым надеялись подорвать финансовую основу движения «Талибан». Несколько ранее, в середине 2006 г., 11 тыс. военных из состава коалиционных сил уже принимали участие в подобной операции в Гильменде. Дислоцированный здесь британский контингент из состава НАТО ежедневно подвергается обстрелам со стороны боевиков. По сведениям ЦРУ, именно эта провинция в последнее время служит основным прибежищем для радикальных исламистов. К сожалению, о результатах этих двух операций никаких сообщений опубликовано не было.
Известно, что исламисты из «Аль-Каиды» и движения «Талибан» в качестве укрытий часто используют медресе, расположенные в городах и поселках близ афгано-пакистанской границы. В марте 2007 г. пакистанские войска в ходе рейдов против сторонников «Аль-Каиды», скрывающихся в городах на севере Пакистана, закрыли медресе «Дар уль-улюм фаридийя гильшан-и-илюм» в г. Миран Шах, которое использовалось радикальными исламистами как место встреч и планирования террористических операций. Против «Бинори медресе» в Карачи было выдвинуто обвинение в том, что там тоже укрываются террористы, а также проходят обучение выходцы из Малайзии, Индонезии, Филиппин. В программу обучения включены военные дисциплины, а в качестве своеобразной практики студенты воюют в Афганистане. В здании, принадлежащем «Бинори медресе», во время войны в Афганистане встречались бен Ладен и небезызвестный мулла Омар. Студенты различных медресе создают немало проблем для пакистанских властей. Так, учащиеся исламабадского медресе «Джамиа Хафса» в 2007 г. захватили двух полицейских и потребовали освобождения из заключения двух своих преподавателей. Показательно, что спецслужбы страны, признавая незаконность экстремистских выступлений студентов, тем не менее выступают против жестких мер в отношении бунтовщиков. Генеральный директор Национального управления кризисными ситуациями Джавед Икбал Чима утверждает, что использование силы в отношении исламистов слишком взрывоопасно.
Государство уже столкнулось с трудностями при наведении порядка в Вазиристане и Белуджистане, где «детонаторами» социальных взрывов выступали как раз студенты медресе. Чем объясняется повышенное влияние медресе на общественную жизнь в Пакистане? Дело в том, что в этой стране образование не обязательно, и во многих районах не хватает общеобразовательных школ. В то же время религиозные школы - медресе - расположены повсеместно, причем в них ученикам предлагается не только бесплатное образование, но также бесплатные питание и проживание в общежитиях. В бедных районах южного Пенджаба исламские религиозные заведения финансируются исламистской организацией «Сипахе сахаба Пакистан». Более того, эта организация даже платит родителям деньги, чтобы они отправляли детей на учебу именно в подконтрольные ей учебные заведения. Учащиеся радикальных исламистских медресе не только изучают Коран, но и внимают проповедям о джихаде, который в воинственных проповедях сводится только к вооруженной борьбе. Зачастую выпускники таких медресе получают совершенно недостаточные религиозные знания. Однако знают, что у них есть возможность реализовать себя и выполнить «общественную обязанность», участвуя в джихаде в Кашмире или выступая против «вероотступников» в Пакистане. По официальным подсчетам пакистанских властей, в 10-15% медресе страны исповедуется ислам радикального толка (только 4350 из 40-50 тыс. медресе Пакистана прошли официальную регистрацию в правительственных органах). Некоторые медресе отправляют студентов в военно-тренировочные лагеря, несмотря на возражения родителей.
Пакистанские медресе активно экспортируют радикальный исламизм в другие страны. Так, в исламистском медресе «Худаму-дин» проходят подготовку студенты из Бирмы, Непала, Бангладеш Йемена, Афганистана, Кувейта, Монголии. Из 700 студентов 127 -граждане других государств. Половина студентов медресе «Дар уль-улюм хакка-нийя», которое было открыто талибами, - афганцы. Здесь также проходят обучение выходцы из Узбекистана, Таджикистана, Турции, России. Следует отметить, что регион Центральной Азии находится в поле особых стратегических интересов международного исламизма. Например, один из идеологов мирового исламизма Абу Мусаб ас-Сури в своей книге «Мусульмане в Центральной Азии и будущие войны ислама» утверждает, что для последующей экспансии мировому исламскому движению необходимы безопасные территории. Он считает, что их нужно создавать
именно в Центральной Азии, откуда джихад начнет свое движение в «сердце мусульманского мира». Центральная Азия рассматривается как основное поле битв. Здесь планируется проводить операции по свержению «второстепенных» режимов «неверных» с целью создания прочной тыловой базы для будущих битв против главных государств «неверных» - США и Израиля. Ас-Сури считает, что мировому «движению джихада» нужны подготовленные кадры пропагандистов для экспансии на Ближний и Средний Восток. Необходимо создать «Исламский пояс» вокруг государств «неверных», причем начать формировать его следует с Бангладеш, Северной Индии, Кашмира, Пакистана, Афганистана, Центральной Азии, включая Туркменистан. После чего заняться Кавказом и Уралом, где сравнительно велика численность мусульманского населения.
Пакистанские исламистские организации, которые работают в тесном контакте с «Аль-Каидой» и «Всемирным исламским фронтом», преследуют долгосрочные цели, направленные против Индии. «Аль-Каида» рассматривает Джамму и Кашмир в качестве «ворот» в Индию, и «освобождение» Кашмира - это первая стадия джихада против Индии. Второй стадией будет «освобождение» Хайдерабада в Андхра Прадеше и Гуджарате. Заключительный этап борьбы - это полное «освобождение» Индии и установление там «справедливого» исламского государства. В свою очередь, это лишь прелюдия для установления эмирата во всей Южной Азии. Все исламистские организации призывают не только к джихаду против Индии - они выступают против всяческих заимствований из индуизма, что особенно распространено в Белуджистане и на острове Бали в Индонезии. Пакистанские исламистские организации устраивают теракты в местах поклонения последователей индуизма (например, в Джамму в ноябре 2002 г. и в Хайдерабаде в сентябре 2002 г.). Одна из самых опасных антииндуистских организаций исламистского толка - «Лашкаре Тойба»; большинство террористических атак в Индии было организовано именно ее смертниками. После террористических акций против индийского парламента в декабре 2001 г. США оказали давление на пакистанское правительство с тем, чтобы оно приняло меры по пресечению деятельности радикальных исламистских организаций. В ответ на это генерал Первез Мушарраф в январе 2002 г. запретил деятельность «Лашкаре». Были проведены аресты лидеров этой организации. Однако запрет не коснулся таких организаций, как «Харакат
уль-Муджа-хедин» и «Харакат уль-джихад аль-ислами». Их боевики проявляют активность не только в Кашмире, но и в Бангладеш, на Филиппинах, в странах Центральной Азии.
Кстати, впоследствии многие лидеры пакистанских исламистских организаций были освобождены, а самые радикальные из них сменили названия. Например, «Марказ ад-Даава ва-ль-иршад» стала «Марказ ад-Даава», «Лашкаре Тойба» - «Джейше Мухам-мад» и т.д. Они переместили свои военно-тренировочные базы на территорию Кашмира и «территорию племен». Как считает известный пакистанский журналист Халед Ахмед, в Пакистане действуют много инструкторов «Аль-Каиды». Радикальные исламистские группы тесно сотрудничают с пакистанскими медресе, призывая «перенести» ислам в Индию, равно как и на Запад. А «Лашкаре Тойба» пошла еще дальше - она призывает «водрузить знамя ислама в Вашингтоне». Вовлечение как можно большего числа людей в радикальную исламистскую инфраструктуру - одна из целей «Аль-Каиды». Недавно убитый саудовскими спецслужбами Аль-Мукрин, в прошлом лидер «Аль-Каиды» в Саудовской Аравии и один из ее видных идеологов, утверждал, что вовлечение все большего числа мусульман в конфликт с США - это серьезная политическая работа. Активная поддержка как можно более широких слоев населения, считал он, необходима, чтобы было легче прятать боеприпасы, создавать мелкие базы и схроны с оружием по всей стране, особенно в горах; проводить сравнительно мелкие, но сеющие панику акции. Затем следует интенсифицировать боевые действия, превратив их впоследствии в крупномасштабный конфликт с вовлечением в него широких масс населения.
Радикальные исламисты непрерывно совершенствуют свои структуры, подбирают более опытные и квалифицированные кадры. Так, в мае 2007 г. был назначен новый «руководитель групп джихада» в Афганистане Мустафа Ахмед Мухаммад Усман Абд аль-Язид. Он родился в Египте в 1955 г. в провинции Аш-Шаркийя, активно участвовал в деятельности различных исламистских группировок. Был причастен к убийству президента Египта А. Садата в 1981 г. Затем стал активистом радикальной группировки «Исламский джихад», которой руководил аз-Завахири. Позднее в Египте был заочно приговорен к пожизненному заключению. По данным Интерпола, пользовался несколькими псевдонимами: шейх Сайд аль-Мисри, Мустафа Абу Язид, Саад Абу Шаяма, Мустафа Му-хаммад Ахмад, Сайд Усман. В кругах «Аль-Каиды» более известен
под именем «шейх Сайд». В 1988 г. аль-Язид уехал в Афганистан, считается одним из основателей «Аль-Каиды». В 1991 г. сопровождал бен Ладена в его поездке из Афганистана в Судан. По некоторым данным, причастен к финансированию подготовки радикальной исламистской группировкой «Джамаа исламийя» покушения на президента Х. Мубарака в Аддис-Абебе в 1995 г. и к терактам в США 11 сентября 2001 г. Член Совета шуры «Аль-Каиды». По сообщениям пакистанских СМИ, аль-Язид - прежде всего талантливый бизнесмен. В Афганистан он приехал после «двухлетней миссии джихада» в Ираке, где в его обязанности входило укрепление финансовых, административных и медийных позиций «Аль-Каиды». Летом 2007 г. радикальными исламистами был продемонстрирован любопытный фильм о «новом выпуске террористов-смертников», готовых отправиться совершать теракты в США и страны Западной Европы. Фильм ориентирован, прежде всего, на западную аудиторию: сама церемония «выпуска» напоминает ту, которая происходит в американских или европейских странах после завершения учебы в колледже или университете.
Талибы меняют свою тактику в Афганистане. В качестве своеобразного «оружия» все чаще используется похищение людей. В марте 2007 г. они похитили итальянского журналиста и потребовали освобождения нескольких афганских заключенных в обмен на жизнь журналиста, его переводчика и водителя. Похищение вызвало резкий протест в итальянском обществе. Спустя месяц талибами были похищены двое французских граждан вместе с их афганскими помощниками. Исламисты потребовали от Франции вывода своих войск из Афганистана, а также оказания давления на Х. Карзая для освобождения ряда афганских заключенных в обмен на жизни заложников.
Новая тактика исламистов все больше напоминает ту, которой они придерживаются в Ираке, стремясь внести раскол среди коалиционных сил. Известно, что Франция и Италия вели переговоры с талибами об освобождении своих граждан, причем Италия даже была готова заплатить выкуп похитителям. Госдепартамент США осудил такие намерения, заявив, что выступает против каких-либо переговоров с террористами. В случае с Францией талибы освободили похищенную женщину без каких-либо условий -это был своего рода показательный «жест благородства» с их стороны. Другой заложник был освобожден после того, как кандидат на пост президента Франции Н. Саркози объявил о том, что, если
его выберут на пост руководителя страны, он откорректирует ее позицию в отношении Афганистана. В мае 2007 г. талибы уничтожили трех немецких солдат и ранили двенадцать мирных жителей в Кундузе. Гибель немецких военнослужащих вызвала широкий общественный резонанс в Германии. Социал-демократическая партия Германии и «зеленые» высказались за вывод войск из Афганистана. О подобной тактике, но применительно к Ираку, говорится в книге известного идеолога современного радикального исламизма Юсуфа аль-Аири «Джихад в Ираке: надежды и угрозы». В ней автор анализирует политическую ситуацию в некоторых европейских странах и вероятность ее изменения в связи с событиями в Ираке. Он пишет, что «...альянс таких стран, как Великобритания, Испания, Италия, с США - это, прежде всего, личные позиции их руководителей. Исходя из этого и следует строить стратегическую линию современного движения джихада». В формулу глобальной борьбы с Западом Ю.аль-Аири вводит различные переменные. Главный акцент в настоящее время, на его взгляд, следует делать на общественное мнение в европейских государствах и в США. Нужно поддерживать протестные настроения в обществе в связи с увеличением военных расходов (и, соответственно, сокращением затрат на социальные нужды) в странах, участвующих в оккупации мусульманских государств, большее внимание акцентировать на росте мировых цен на нефть и, соответственно, на бензин.
Особое внимание в своей работе Ю. аль-Аири уделил Испании, заявив, что «...самый эффективный способ заставить власть вывести войска из Ирака - нанести удары, которые своей разрушительной силой потрясут общественное мнение Испании. При этом необходимо обеспечить этим акциям информационную поддержку, которая даст наглядную картину происходящих событий в Ираке. Все это необходимо было сделать до всеобщих выборов в Испании». Так в действительности и произошло. Автор отмечает, что, поскольку «...у Испании самый низкий уровень заинтересованности в войне, значит, с нее и следует начать вывод войск. Затем, глядя на нее, остальные европейские страны последуют ее примеру». Таким образом, как видим, «Аль-Каида» и другие исламистские группировки небезуспешно готовят «асимметричные» ответы на все или, по крайней мере, на большинство акций, которые западное сообщество намерено провести против сил международного терроризма. Перед нами - жестокий, сильный и умный противник, способный использовать в своей работе новейшие достижения соци-
альной психологии и информационной политики. Его ни в коем случае нельзя недооценивать. Борьба с ним предстоит, скорее всего, долгая, а победа в этой борьбе, право слово, видится не столь однозначной и бесспорной. Ну а о том, что ждет мировую цивилизацию в случае успеха черных сил мирового терроризма, не хочется даже и думать...
«Азия и Африка сегодня», М., 2008 г., № 4, с. 41-46.
А. Байбаков
НОВЫЕ ПОДХОДЫ К ОЦЕНКЕ РАЗВИТИЯ АРАБСКИХ СТРАН
Долгие годы обобщающим показателем результатов хозяйственной деятельности того или иного государства являлся объем валового внутреннего продукта (ВВП), темпы его роста. Однако в последнее время стало ясно, что критерии экономического роста должны включать не только абсолютные или относительные макроэкономические показатели. Для адекватной оценки социально-экономического прогресса, наряду с интенсификацией материально-вещественного накопления, необходимо уделять внимание развитию социальных и духовных компонентов производительных сил. В настоящее время принято считать, что экономическое развитие во многом определяется «человеческим фактором». Не случайно за последние десять лет доклады, подготавливаемые в рамках ПРООН, все чаще строятся на основе данных о «человеческом потенциале», включающем сопоставление доходов на душу населения, продолжительности жизни, уровня грамотности среди разных категорий населения. «Экономический рост - это необходимое, но не единственное условие для человеческого развития. Он символи-зируе т качество общественного прогресса, но не является единственной величиной, необходимой для благосостояния людей», - говорилось в одном из документов ПРООН. В последние годы к этим данным причислены также степень свобод граждан, их доступ к знаниям и информации, выбор средств адаптации к стремительно изменяющемуся образу жизни и возможности реализации растущих потребностей. Иными словами, понимание процесса социально-экономического развития перестает носить исключительно технико-экономический характер, поскольку его успех зависит в значительной степени от социокультурных показателей.
