CC BY
25
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2016. № 3
И.Е. Иванова*
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА В РОМАНЕ ИВО АНДРИЧА
«БАРЫШНЯ»
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего образования «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова», факультет иностранных языков и регионоведения 119192, Москва, Ломоносовский проспект, дом 31, корпус 1
Статья представляет собой исторический и культурологический комментарий событий, которые нашли отражение в романе И. Андрича «Барышня» и которые читателю необходимо знать для более глубокого понимания сюжета романа, характеров и поступков действующих лиц, прежде всего главной героини Райки Радакович. Определенная часть ее жизни приходится на период Первой мировой войны, во время которой ее поведение и мироощущение резко отличаются от настроения и действий большинства ее соотечественников. В детальном комментировании нуждаются эпизоды, связанные с проавстрийскими демонстрациями, последовавшими за покушением на эрцгерцога Франца Фердинанда, арестами сербов в Боснии, обнищанием местного населения и голодом в Сараеве и во всей Боснии и Герцеговине. Из текста романа читатель узнает о страданиях населения Боснии и трагедии сербского народа в этот период национальной истории. Художественное произведение отражает сложности взаимоотношений многонационального и многоконфессионального населения Боснии и Герцеговины, находившейся под австро-венгерским протекторатом. Художественное произведение делает читателя участником описываемых событий и вместе с тем нуждается в их комментировании. Особенно важен этот аспект для студентов, изучающих историю, культуру и литературу югославянских народов.
Ключевые слова: И. Андрич, роман «Барышня», Первая мировая война, сараевское убийство, демонстрации, голод, Гаврило Принцип, Франц Фердинанд, история Сараева, Босния и Герцеговина.
В процессе обучения иностранному языку и культуре других народов для овладения навыками межкультурной коммуникации огромное значение имеет знакомство студентов с произведениями художественной литературы, в которых жизнь изучаемого общества находит свое отражение [Полубиченко, 2012]. Погружение в определенную
* Иванова Ирина Евгеньевна — кандидат филологических наук, доцент кафедры славянских языков и культур факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова (e-mail: [email protected]).
историческую эпоху, в ее повседневность, идеологическую сферу дает возможность проследить, с одной стороны, формирование элементов национального самосознания, а с другой — адекватно понять смысл происходящего в изучаемом произведении [Крюкова, 2014]. Для более глубокого анализа образов романа Иво Андрича «Барышня», прежде всего главной героини Райки Радакович, ее отношений с окружающими, оценки ее поступков сараевскими сербами, а также причин ее бегства в Белград необходимо знание исторических условий, в которых протекала ее жизнь и деятельность. Особенно важным является этот аспект для студентов, изучающих литературу югославянских народов.
В первую очередь в историческом комментировании нуждаются эпизоды, связанные с проавстрийскими демонстрациями, последовавшими за покушением на эрцгерцога Франца Фердинанда, аресты сербов в Боснии, обнищание местного населения и голод в Сараеве и всей Боснии и Герцеговине.
На страницах романа читатель может наблюдать за отзвуками роковых событий 28 июня 1914 г., следуя за их случайным свидетелем, героиней романа Райкой Радакович. Сначала, стоя утром у открытого окна, она замечает на улице что-то необычное: «Глядя на оживление, царившее на противоположном берегу реки, она вспомнила, что на днях в газетах писали о прибытии в Боснию престолонаследника Франца Фердинанда и о приготовлениях в Сараеве к его встрече»1. «Она вышла из дому и, подойдя к мосту, увидела на другом берегу вереницу автомобилей, расцвеченную яркими пятнами парадных офицерских мундиров. Автомобили мчались по набережной к центру города... А когда она вошла в узкую улицу, на которой находились два высоких правительственных здания и которая выводила на Кошев-ское шоссе, из города донесся сильный глухой взрыв»2.
Д. Марьянович в статье «Сто лет после сараевского покушения» так описывает события 28 июня 1914 г. Тем утром наследник престола Франц Фердинанд со своей супругой Софией прибыл с визитом в Сараево. На вокзале их ожидал кортеж из шести автомобилей. Сначала они посетили военные казармы и около 10 часов направились к городской ратуше. Их путь проходил мимо кафе «Мостар», возле которого находились первые двое участников покушения, Мухамед Мех-медбашич и Васо Чубрилович. Хотя у них были при себе и бомбы, и пистолеты, они не приступили к активным действиям, объяснив позже, что сразу за ними стоял полицейский и осуществить покушение было невозможно.
Франц Фердинанд с супругой ехали в открытой машине, приветствуя жителей Сараева, собравшихся для торжественной встречи вы-
1 Андрич И. Барышня. Электронная библиотека Royallib.ru. URL: http://www. royallib.ru (дата обращения: 20.07.2014). С. 31.
2 Там же. С. 32.
сокопоставленной четы. Кортеж приблизился к реке Миляцке, где его поджидал третий убийца, Неделько Чабринович, сумевший бросить бомбу. Но покушение сорвалось, так как бомба отскочила от крыла автомобиля и взорвалась под днищем следующей за ним машины, при этом двое сопровождающих лиц было ранено. Чабринович попытался покончить с собой, проглотив пилюлю с цианидом, а затем бросился в реку. Но яд оказался некачественным, а глубина реки в это время достигала лишь 13 см, так что заговорщик остался жив. Полицейские вытащили его из воды, а горожане сильно избили. Кортеж направился дальше, по направлению к городской ратуше. Во время торжественной церемонии наследник престола упрекнул городские власти в том, что Сараево встретило его бомбами, но поблагодарил горожан, явно выражавших свою радость тем, что покушение не удалось.
В 10.45 Фердинанд и София в том же автомобиле направились к городской больнице, чтобы навестить раненых во время покушения. Генерал Потиорек приказал изменить направление следования кортежа, но начальник полиции Эдмунд Герде в суматохе забыл передать водителям новый маршрут. Таким образом, Франца Фердинанда снова повезли по старому пути следования, где его поджидали убийцы. Когда Потиорек увидел, в какую сторону направилась первая машина, он отдал приказ дать задний ход. Процессия остановилась.
Гаврило Принцип не ожидал, что престолонаследник может возвращаться тем же путем, поэтому покинул свой пост и направился к магазину возле Латинского моста, чтобы купить себе бутерброд. Неожиданно он увидел эрцгерцога на расстоянии 2—3 м от себя. «Принцип не раздумывал ни секунды — двинулся к автомобилю и сделал два выстрела с расстояния в полтора метра. Первая пуля попала Францу Фердинанду в вену на шее и застряла в позвоночнике. Второй выстрел ранил в живот Софию.» Принцип был тут же арестован. Автомобиль с ранеными поспешил к больнице, но по пути они скончались [Мафпоую, 2014].
Следовательно, героиня романа слышала взрыв бомбы, брошенной Неделько Чабриновичем.
Райка Радакович узнает от Рафо Конфорти о покушении и о том, что угрожает сербскому населению Сараева: «.произошло несчастье, Барышня, несчастье для всего мира. Покушение. Убили эрцгерцога и эрцгерцогиню, жену эрцгерцога, и еще нескольких человек. какой-то сербский школяр. Народ поднялся, грабят, палят. Католический священник в проповеди призывал все сербские лавки порушить. И домам грозил, говорят».3
Андрич описывает гнетущую атмосферу, царившую в тот день в городе: «Раздавался глухой погребальный звон колоколов. а в ко-
ротких интервалах крутые горы под Сараевом отзывались протяжным и странным эхом, как бы отвечая этой металлической музыке смерти и смятения. Время от времени в эти звуки врывался дружный и слаженный рев толпы, которая где-то в центре города возвещала одним славу, другим — погибель. Спускался мрак, наполненный духотой, необычайными звуками, торжественным и жутким предчувствием грандиозных и роковых событий»4.
Роберт Дониа, автор монографии «Сараево. Биография города», обращает внимание на отношение к покушению разных социальных слоев и отдельных видных личностей в Сараеве: «Большинство хорватов и мусульман возлагало на Франца Фердинанда большие надежды в деле создания южнославянского государства в рамках Габсбургской монархии» ^оша, 2006: 148]. В связи с этим агрессивная часть хорватского и мусульманского населения участвовала вечером 28 июня и в течение всего дня 29 июня в беспорядках, во время которых произошли нападения на лавки и дома зажиточных сербов.
28 июня в 10 часов вечера около сотни демонстрантов собралось перед гостиницей «Европа», принадлежавшей богатому сербскому торговцу Глигорию Евтановичу. Собравшиеся, среди которых были представители разных слоев общества, включая и офицеров, забросали камнями окна ресторана, в котором обычно собирались сербские политики. Утром 29 июня мусульмане и хорваты стали собираться на митинг во главе со своими лидерами. Люди несли в знак траура черные знамена, а также портрет императора. Их вожди обратились к митингующим, но вскоре после этого покинули место сбора. «По сообщению местных властей, демонстранты по всему городу громили сербские лавки и жилые дома. Толпа напала на несколько домов вблизи новой православной церкви, забросала камнями дом митрополита и разграбила сербскую православную школу. Другие группки закидали камнями здание, в котором помещалось сербское культурное общество "Просвета", ограбили сербский банк и разгромили редакцию газеты "Српска риеч". Имущество из сербских домов было выброшено на тротуар перед домами и лавками» ^оша, 2006: 148].
Автор романа описывает события 28 июня и при этом подчеркивает, что участники демонстраций принадлежали к городским низам, что их действия были инспирированы полицией. Андрич буквально издевается над манифестантами, представляя их как гротескные, карикатурные фигуры: «В толпе было до двухсот возмутителей спокойствия, мусульман и католиков... Они нестройно кричали: "Долой!" и "Да здравствует!", подстрекаемые человеком. очень похожим на полицейского в штатском. Затянули было неумело, грубыми неразвитыми
голосами государственный гимн, но ни складу ни ладу не получалось. Впереди двое несли портрет императора Франца Иосифа — цветную репродукцию в раме, явно взятую из какой-то конторы. То были сутулые оборванцы с низкими лбами и мутным взглядом. Впопыхах они перевернули портрет вниз головой, но зато крепко вцепились в него своими огромными, приученными к другой работе ручищами, как негры, несущие своего божка»5.
Р. Дониа обращает внимание на поддержку, оказанную сербам рядом боснийских видных деятелей, а также некоторыми печатными органами. Архиепископ Врхбосны6 Иосип Стадлер призвал католиков «не нарушать мир и не причинять ущерба ближнему своему». Антисербские действия, нападения на сербов и их имущество, осудила газета «Йени мисбах» [Donia, 2006: 148]. Боснийский историк Ален Зечевич детально описывает реакцию реис-уль-улема Джемалудина Чаушевича на антисербские акции: как глава исламской общины Чау-шевич обратился с воззванием к жителям Боснии, в котором просил «всех братьев мусульман отказаться от агрессивного поведения, а особенно от таких богопротивных действий, как уничтожение чужого имущества» [Zecevic, 2014].
Ален Зечевич пишет, что «делегация Боснийского сабора в составе представителей трех народов, населяющих Боснию, Шерифа Арнау-товича, доктора Йозо Сунарича и Данило Димовича, встретилась с председателем земельного правительства Оскаром Потиореком и потребовала срочно принять меры для прекращения беспорядков и нападений на сербское население. Земельное правительство, вынужденное предпринять какие-то шаги, чтобы отреагировать на события, 29 июня 1914 г. вводит в Сараеве быстрые суды. В качестве их обоснования оно называет "готовность оказать помощь всем, кто в результате царящего хаоса, преследований и грабежей остался без средств к существованию"» [Zecevic, 2014]. В будущем деятельность этих судов окажется направленной и против сербского населения.
Кроме реиса-уль-улема Чаушевича, с подобными воззваниями против преследования сербов, уничтожения их имущества выступили в сараевских газетах и другие политические, религиозные и культурные деятели Боснии. Но вскоре большинство газет в Сараеве было запрещено.
Что касается роли властей в событиях 28 и 29 июня, данные противоречивы. Считается, что, «вероятно, опасаясь обвинений в допущенной халатности при организации визита эрцгерцога в Сараево, приведшей к его убийству, городские власти в первый день подговаривали население выступить против сербов»7.
5 Там же. С. 35.
6 Врхбосна — старое назание г. Сараева.
7 Sarajevo u periodu Austrougarske vladavine. Grad Sarajevo. URL: http://www. sarajevo.ba/ba/stream.php?kat=132 (accessed: 19.10.2014).
Р. Дониа пишет, что трудно точно определить роль заместителя сараевского бургомистра Йосипа Ванцаша, а также других политических деятелей, «но наверняка кто-то из них вывел толпу на улицу и повел их в направлении сербских магазинов и жилых кварталов» Роша, 2006: 150].
В качестве одного из доказательств этого факта Владимир Чорович приводит в «Черной книге» признание доктора Ивана Франка на заседании Хорватского сабора, что полиция предложила ему организовать «черные отряды» с целью убийства видных политических деятелей, входивших в хорватско-сербскую коалицию. Среди них назывались Светозар и Валериан Прибичевичи, Буда Будисавлевич и некоторые другие. На это предложение Франк ответил отказом [Согоую, 1996: 31].
Вместе с тем на основании анализа донесений австрийских офицеров службы безопасности Р. Дониа приходит к выводу, что во время демонстраций 28 и 29 июня им удалось предотвратить ряд нападений на сербов и их имущество, что их вмешательство спасло от разрушения новую сербскую православную церковь, а также резиденцию митрополита. Кроме того, они разогнали штыками толпу, напавшую на дом Евтановича. Вечером 28 июня только что пришедшие на место сбора демонстранты, увидев приближающихся вооруженных всадников, вынуждены были разойтись ^оша, 2006: 150].
После вручения Королевству Сербии австрийского ультиматума в Сараеве в течение шести дней собирались группы хорватов и мусульман, приветствовавших предполагаемые военные действия против Сербии. Для предотвращения насилия в отношении сербов и их имущества габсбургские власти направили в Сараево несколько сотен военных в помощь местной полиции. За эти шесть дней были арестованы 58 участников беспорядков.
Во время Первой мировой войны большинство сараевских мужчин присоединилось к одной из воюющих сторон. Служба безопасности Австро-Венгрии предполагала, что в стране остались сербские организации, готовые применить насилие в борьбе против империи, поэтому в течение всей войны в отношении сербского населения применялись жесточайшие меры. В Сараеве чрезвычайные меры были введены на следующий день после покушения и действовали на протяжении большей части военного времени ^оша, 2006: 150].
В романе «Барышня» читатель видит некоторые эпизоды этих трагических событий: «Совершен торжественный перенос тела убитого престолонаследника и его супруги на железнодорожную станцию. Прокатилась мощная волна арестов и репрессий»8. «Сербов снова хватали и сажали в импровизированные тюрьмы, и теперь уже не
8 Андрич И. Барышня. Электронная библиотека Royallib.ru. URL: http://www. royallib.ru (дата обращения: 20.07.2014). C. 38.
только молодежь и студентов, но и солидных торговцев, мирных чиновников. Аресты производились не по решению суда, не по какому-либо закону, который можно было бы понять, а слепо, неудержимо, наудачу»9.
Мать Райки Радакович, в отличие от своей бездушной дочери, принимает близко к сердцу несчастья, происходящие с ее соотечественниками, сочувствует взятым под стражу родственникам, соседям и их семьям. Среди арестованных единственный сын их соседки Лепши, муж и деверь родственницы, Райкиной ровесницы Дивны, сын ее тети Госпавы, их родственник Константин Йосифович.
События, показанные в их историческом контексте, говорят читателю, насколько героиня романа была далека от своего народа, понесшего накануне и во время войны большие жертвы. Начиная с 28 июня в Сараеве было арестовано более 100 сербов, обвиненных в помощи террористам ^оша, 2006: 152]. По австро-венгерским источникам быстрые суды приговорили к смертной казни в Боснии и Герцеговине 460 сербов [Войс, 1972: 395].
В Боснии власти организовали вспомогательную милицию, так называемые шюцкоры, состоявшие из городского и сельского сброда. Шюцкоры имели право расправляться с сербским населением. В Фоче они повесили приходского священника Иосифа Кочовича, священника Василия Кандича и еще трех сербов. В Требинье было повешено 37 сербов. В окрестностях Фочи 14 августа было убито 126 человек сербской национальности. Происходила также и депортация многочисленных сербских деревень на территории вдоль границы с Черногорией, где люди умирали из-за отсутствия нормальных условий для жизни.
Были созданы концентрационные лагеря, среди которых печально известный лагерь в Добое. Через него прошли 16 673 мужчины и 16 996 женщин сербской национальности. Заключенные получали по 100 г хлеба в день. В лагерях свирепствовала эпидемия брюшного и сыпного тифа. Другие лагеря с такими же ужасными условиями — в Жахоре и вблизи Бихача, а также Вышеградский лагерь, в котором действовало правило, что за порцией еды каждый должен явиться лично. В связи с этим больные и обессиленные люди не могли получить еду и каждый день большое число заключенных умирало. Концентрационные лагеря были в Араде (он упоминается в романе — сюда были интернированы муж и деверь Дивны), в Нежидере, Талергофе, Туроне, Шопроне и в других населенных пунктах на территории Австро-Венгрии [Войс, 1972: 396].
Властями были закрыты сербские культурные общества «Просвета» и «Сокол», а также просербское мусульманское общество «Гаярет» ^оша, 2006: 152]. В Боснии и Герцеговине было запрещено офици-
альное использование кириллического алфавита, сербского флага, празднование главного праздника каждой сербской семьи — дня святого, покровителя рода ^оша, 2006: 152].
Население Боснии пережило годы страшного голода. С одним из героев романа, Рафо Конфорти, отличавшимся, как и Барышня, страстью делать деньги, потрясенным мучениями сограждан, происходит духовное преображение: «У него была неодолимая потребность говорить о голоде и нищете широких народных масс и о тяжелых последствиях, которые это будет иметь для государства, экономики и судеб отдельных людей»10. Барышня больше не находила в нем партнера, вместо деловых советов она слышала совершенно непонятные для нее речи: «.людям надо есть! С одеждой еще как-нибудь — залатаешь, перелицуешь, а что делать без обеда? Понимаете, Барышня, люди голодают, вот что самое ужасное. это не жизнь, это погибель!»11 «Все чаще можно было прочесть в газетах, что господин Рафо Конфорти подарил Народной кухне или сиротскому дому бочку масла или вагон капусты. В последнее время он даже начал скупать продукты, чтоб только иметь возможность по несусветно низким ценам продавать их народу. А бывало, он терял терпение, оставлял свою уютную, теплую контору и, словно кто за ним гнался, бежал в лавку, чтоб на месте во всем разобраться и раздать бесплатно остатки продовольствия самым бедным»12.
Даже Барышня заметила, что народ голодает. Но, оставаясь равнодушной к чужим страданиям, она беспокоилась лишь о своих финансовых доходах и возможных потерях: «С того дня она и сама начала внимательнее приглядываться к окружающему, чаще замечать следы голода, оскудения, упадка и недовольства на людях, в конторах, лавках. Все чаще думала она об исходе войны и о последствиях, которые она может иметь для нее и ее интересов»13.
Причинами обнищания было введение военного положения и постоянные реквизиции упряжного скота и продуктов питания. Авторы статьи «Спасение голодающих детей Боснии и Герцеговины во время Первой мировой войны» Хрвое Малчич и Мислав Габелица объясняют возникновение голода экономической политикой венгерской части Австро-Венгерской монархии, бывшей основным поставщиком сельскохозяйственной продукции. Австрия зависела от поставок пшеницы и скота из Венгрии и не могла без ее согласия делать закупки в Румынии. После начала войны Австрия и Венгрия переходят от рыночной экономики к администрируемой, поэтому сельскохозяйственную продукцию нельзя было свободно вывозить из одной части империи
10 Там же. С. 47.
11 Там же. С. 45.
12 Там же. С. 48.
13 Там же. С. 45.
в другую. Продукты питания становятся предметом контрабанды, и цена на них взлетает до астрономических сумм. Голод был вызван и другими факторами: засухой, неурожаем, призывом в армию работоспособного населения, военной экономикой, разрухой и выходом из строя транспортных коммуникаций на территории Боснии и Герцеговины, особенно в первые два года войны [Ма1сю, 2014: 240].
В конце июля 1917 г. представитель Хорватско-сербской коалиции и делегат Хорватского сабора в Венгерском саборе Гуидо Хрелянович поставил в известность венгерское правительство о продолжающемся терроре в отношении сербского населения Боснии и Герцеговины, о коррумпированных боснийско-герцеговинских властях, деятельность которых привела к массовой гибели от голода населения этих земель [Ма1сю, 2014: 240]. Католическая газета «Новине» писала, что жители Герцеговины получают в месяц всего один килограмм муки [Ма1йс, 2014: 242].
Владимир Чорович пишет в своей «Черной книге», что реквизированный у крестьян скот использовался не только для снабжения продовольствием жителей Боснии и Герцеговины и размещенной здесь армии, но и просто оказывался в руках венгерских и хорватских военных поставщиков, и даже отправлялся в Германию. Власти закупали его не на рынке, где цены в 1917 г. были около 34 крон за единицу скота, а прямо у крестьян во дворе, куда приходил жандарм и платил по две кроны за голову. А через пару дней тот же живой товар продавали государству по 810 крон, за фиксированную для официальных поставщиков-монополистов цену [Согоуш, 1996: 196].
Из сведений, собранных в книге Владимира Чоровича, следует, что, несмотря на попытки земельных властей нормализовать процесс реквизиции, так чтобы сельские жители получали достойную оплату за сдаваемые продукты и домашний скот, местные власти и разного рода спекулянты продолжали практику их насильственного изъятия. Крестьяне были обязаны отдавать продукцию, зачастую превышавшую собранный урожай. Это происходило по вине местных властей или даже просто писарей, получавших плату в зависимости от объема собранных продуктов. Так, сербский крестьянин Остоя Марьянович должен был отдать государству пшеницы больше, чем имел в хозяйстве. У него забрали все, даже запасы на три месяца, по закону оставляемые семье на пропитание, но и тогда его обязательства не были выполнены. Поскольку сам Остоя был в армии, его жена должна была выплатить штраф в размере 5000 крон и отсидеть в тюрьме два месяца. В доме, из которого пятеро мужчин служили в австрийской армии, в котором оставались четыре женщины с восьмью детьми, после реквизиций не было ни одного килограмма пшеницы для нужд семьи. То же произошло еще с 27 семьями в той же деревне, о подобном сообщали и из других мест [Согоуш, 1996: 199].
Чорович приводит ужасающие примеры обнищания народа Боснии и Герцеговины. Он цитирует слова судьи Йосипа Храбра: «Из-за недостатка хлеба люди пекли его из кленовой коры, более того, были случаи, что люди ели хлеб, сделанный из земли и толченых костей, смешанных с животным жиром. Мне, как судье, это было хорошо известно, так как ко мне обращались по поводу множества смертей от этого злосчастного хлеба» [Corovic, 1996: 207].
Имея в виду, с одной стороны, все беды, обрушившиеся на народ Боснии и Герцеговины, особенно на сербское население, а с другой — не просто равнодушие Райки Радакович, но и ее недоброжелатель -ность к соотечественникам, а также нажитый ею на войне капитал, можно лучше понять отношение к ней окружающих. Становится ясно, почему она опасается за свою жизнь и бежит из Сараева в Белград.
Ситуация в Австро-Венгрии накануне Первой мировой войны, последовавшие затем репрессии в отношении сербского населения, повлияли на современное отношение Сербии к Сараевскому покушению: национальное самосознание формируется «на основе объективно протекающих процессов и отражает собственную целостную национальную концептуальную картину мира и присущую ему строго специфическую систему приоритетов» [Раевская, 2004: 96].
Список литературы
1. Крюкова О.А. Французский кинематограф в пространстве повседневности II Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2014. № 2. С. 83-94.
2. Полубиченко Л.В. Роль и место художественной литературы в подготовке современного лингвиста || Вестн. Моск. ун-та. Сер.19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2012. № 4. С. 145-158.
3. Раевская М.М. О некоторых национально маркированных концептах испанской истории и культуры || Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2004. № 4. С. 96-108.
4. Bozic I., Cirkovic S., Ekmecic M., Dedijer V. Istorija Jugoslavije. Beograd, 1972.
5. Corovic V. Crna knjiga. Beograd: Cigoja stampa. Про]екат Растко, 1996. URL: http:||www.rastko.rs|rastko-bl|istorija|corovic|vcorovic-crna_l.html (accessed: 28.08.2014).
6. Donia R. J. Sarajevo: Biografija grada. Sarajevo, 2006.
7. Malcic H., Gabelica M. Spasavanje gladne djece iz Bosne i Hercegovine u vrijeme prvog svjetskog rata || Fra Didak Buntic — covjek i djelo. Institut drustvenih znanosti IvoPilar, 2009. URL: http:||www.pilar.hr|images|stories| dokumenti|fra_didak|11.pdf (accessed: 28.08.2014).
8. Marjanovic D. 100 godina nakon atentata u Sarajevu — Gavrilo Princip i hitac koji je promijenio svijet: o povijesnom kontekstu, Jugoslavenstvu, revoluciji, terorizmu i sudbini naroda. Advance napredno novinarstvo, 2014.
URL: http://www.advance.hr/vijesti/100-godina-nakon-atentata-u-sarajevu-gavrilo-princip-i-hitac-koji-je-promijenio-svijet-o-povijesnom-kontekstu-jugo-slavenstvu-revoluciji-terorizmu-i-sudbini-naroda/ (accessed: 28.08.2014). 9. Zecevic A. Sarajevski atentat, hitac koji je promijenio svijet. Diwan, 2014. URL: http://diwan-magazine.com/terorizam-koji-je-uvezen-iz-srbije-sarajevski-atentat-hitac-koji-je-promijenio-svijet/ (accessed: 28.08.2014).
I.E. Ivanova
THE 1st WORLD WAR IN IVO ANDRIC'S 'THE YOUNG LADY'
Lomonosov Moscow State University Faculty of Foreign Languages and Area Studies Lomonosov Str., 31, Bldg. a, Moscow, 119992
The article consists of historical and cultural commentary to the events, depicted in Ivo Andric's novel The Young Lady. The readers need to be familiar with these events in order to fully understand the storyline of the novel, as well as its main characters' personalities and ways of behaviour, and, first and foremost, those of Raika Radakovic, the heroine of the novel. Some of her life coincides with WWI, during which her behaviour and worldview are dramatically different from those of the majority of her compatriots. Detailed commentary is needed for the episodes depicting pro-Austrian rallies, following the assassination of archduke Franz Ferdinand, arrests of Serbs in Bosnia, the impoverishment of local population, and famine in Sarajevo and in the entire Bosnia and Herzegovina. The readers learn from the novel that this period of national history was tragic indeed for the population of Bosnia and for the Serbian nation. This literary work reflects the intricacies of relations between the strata of multinational and multiconfessional population of Bosnia and Herzegovina, which in this period remained under Austro-Hungarian protectorate. The novel is meant to involve the readers into its historic events, but this can only be fully achieved through supplementing it with commentary. This is particularly important for students, majoring in history, culture and literature of Southern Slavic peoples.
Key words: Ivo Andric, The Young Lady, 1st World War, Assassination in Sarajevo, rallies, famine, Gavrilo Princip, Franz Ferdinand, the History of Sarajevo, Bosnia and Herzegovina. About the author:
Irina E. Ivanova — Doctor of Philosophy (Philology), Associated Professor at the Department of Slavic Languages and cultures, Faculty of Foreign Languages and Area Studies, Lomonosov Moscow State University (e-mail: [email protected]).
References
1. Krjukova O.A. 2014. Francuzskij kinematograf v prostranstve povsednevnosti. [French Cinema in the Space of Everyday Life] Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 2, pp. 83—94. (In Russ.)
2. Polubichenko L.V 2012. Rol' i mesto hudozhestvennoj literatury v podgotovke sovremennogo lingvista. [The Role and Place of Fiction in the Training of Modern Linguist] Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 4, pp. 145—158. (In Russ.)
3. Raevskaja M.M. 2004. O nekotoryh nacional'no markirovannyh konceptah ispanskoj istorii i kul'tury. [Some National Marked Concepts of Spanish History and Culture] Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 4, pp. 96—108. (In Russ.)
4. Bozic I., Cirkovic S., Ekmecic M., Dedijer V 1972. Istorija Jugoslavije. [History of Yugoslavia]. Beograd. (In Serbo-Croatian)
5. Corovic V. 1996. Crna knjiga. [The Black Book] Beograd. URL: http://www. rastko.rs/rastko-bl/istorija/corovic/vcorovic-crna_l.html (accessed: 28.08.2014). (In Serbian)
6. Donia R. J. 2006. Sarajevo: Biografija grada. [The City Sarajevo. Biography] Sarajevo. (In Bosnian)
7. Malcic H., Gabelica M. 2009. Spasavanje gladne djece iz Bosne i Hercegovine u vrijeme prvog svjetskog rata. [Rescue Hungry Children from Bosnia and Herzegovina during the First World War] Fra Didak Buntic, Man and Work. Institut drustvenih znanosti Ivo Pilar. URL: http://www.pilar.hr/images/stories/ dokumenti/fra_didak/11.pdf (accessed: 28.08.2014). (In Croatian)
8. Marjanovic D. 2014. 100godina nakon atentata u Sarajevu — Gavrilo Princip i hitac koji je promijenio svijet: o povijesnom kontekstu, Jugoslavenstvu, revolu-ciji, terorizmu i sudbini Naroda. [100 Years after the Assassination in Sarajevo — Gavrilo Princip. Shot That Changed the World: the Historical context, Yugo-slavianism, Revolution, Terrorism and Destiny of the People] URL: http:// www.advance.hr/vijesti/100-godina-nakon-atentata-u-sarajevu-gavrilo-princip-i-hitac-koji-je-promijenio-svijet-o-povijesnom-kontekstu-jugoslavenstvu-revolu-ciji-terorizmu-i-sudbini-naroda/ (accessed: 28.08.2014). (In Croatian)
9. Zecevic A. 2014. Sarajevski atentat, hitac koji je promijenio svijet. [The Assassination in Sarajevo. The Shot That Changed the World] Diwan. URL: http:// diwan-magazine.com/terorizam-koji-je-uvezen-iz-srbije-sarajevski-atentat-hitac-koji-je-promijenio-svijet/ (accessed: 28.08.2014). (In Bosnian)
