CC BY
208
ПРАГМАЛИНГВИСТИКА
УДК 808 ББК 80.9
А.В. Голоднов*
ПЕРСУАЗИВНАЯ СТРАТЕГИЯ ТЕКСТООБРАЗОВАНИЯ В РИТОРИЧЕСКОМ МЕТАДИСКУРСЕ
Ключевые слова: коммуникативная стратегия, общая стратегия, персуазивная техника, персуазивная стратегия, риторический метадискурс, частные стратегии; communicative strategy, general strategy, persuasive techniques, persuasive strategy, rhetorical discourse, private strategy
Предметом данной статьи является коммуникативная стратегия персуазивности, которая определяется как диалектическое единство концептуально-тематического плана адресанта по построению своего речевого высказывания / текста и процесса творческой (вариативной) реализации этого плана, направленного на достижение прагматической цели адресанта риторического метадискурса. Универсальная для риторических текстов персуазивная стратегия рассматривается в статье на разных уровнях - как общая стратегия, складывающаяся из частных стратегий, и как совокупность конкретных операций текстопроизводства (персуазивных техник).
The article deals with the persuasive strategy which is defined as a dialectical unity of a text production plan of the message-source and a creative realization of this plan for the purpose of influencing the recipient of the rhetorical discourse. The persuasive strategy is described on different levels -as a general strategy consisting of some special strategies and as a totality of text production operations (persuasive techniques).
1. Введение
Риторическим метадискурсом мы называем интегративную типологическую единицу, объединяющую тексты (типы текстов), принадлежащие различным исторически сложившимся в общественной практике коммуникативным сферам (напр. рекламе, политике, религии и т.п.), на основе общности их коммуникативной
* Голоднов Антон Владимирович, кандидат филологических наук, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена, Санкт-Петербург
целеустановки (интенции) - побуждения реципиента к совершению выгодного адресанту посткоммуникативного действия через изменение или формирование убеждений, мнений, оценок реципиента в отношении определенного «спорного» предмета (см. об этом подробнее [3]).
Общая для риторических текстов (рекламного объявления, публичной политической речи, публичных объявлений разных типов, проповеди и др.) интенция предполагает наличие единой коммуникативной стратегии текстообразования в риторическом метадискурсе, что подтверждается выявлением в риторических текстах общих коммуникативно-прагматических признаков на разных уровнях ментально-коммуникативной организации (когнитивном, функционально-коммуникативном, прагматическом, языковом). Некоторые из этих признаков рассматриваются в предыдущей статье автора «Риторический метадискурс: к определению понятия» как «риторические параметры инвариантные для текстов, образующих риторический дискурс» [3: 12].
Коммуникативная стратегия, универсальная для текстов риторического метадискурса, направлена на побуждение реципиента к совершению / отказу от совершения посткоммуникативного действия путем убеждения и / или увещевания («обольщения») и определяется в соответствующей литературе как персуазивность (персуазивная стратегия, коммуникативная стратегия персуазивности).
2. Понятие коммуникативной стратегии Прежде чем рассмотреть коммуникативную стратегию персуазивности необходимо дать определение коммуникативной стратегии как таковой. Несмотря на то что понятие стратегии прочно вошло в научный аппарат современной функционально
ориентированной лингвистики, не существует единства в понимании
114
сущности коммуникативной стратегии (см. об этом подробнее: [13]). Большинство исследователей сходятся, однако, в том, что в коммуникативной стратегии можно выделить три основных составляющих: цель, средства ее достижения и связывающий цель и средства план по реализации цели. Кроме того, в стратегию включаются также условия реализации плана и его результат (ср. [2: 20; 5: 5; 7: 100; 11: 274; 13: 125]).
Все вышеперечисленные составляющие коммуникативной стратегии являются компонентами деятельности. С позиции теории речевой деятельности и теории речевых актов коммуникативная стратегия может быть описана как производимый адресантом (осознанно или неосознанно) комплекс операций по выбору и реализации способа осуществления прототипического образца речевого акта в конкретной ситуации общения.
Стратегия в таком понимании всегда соотносит цель и возможные средства ее достижения, процесс и результат реализации речевого действия. Тем самым, мы можем говорить о двойственном характере функционирования коммуникативной стратегии:
С одной стороны, стратегия существует как концептуально-тематический план, включающий множество вариантов реализации прототипического образца речевого действия. Множественность вариантов обусловлена возможностью выбора различных путей достижения одной и той же цели, возможностью использования различных коммуникативных ходов и комбинирования языковых ресурсов и приемов.
С другой стороны, стратегия представляет собой динамический процесс, связанный с выбором и реализацией отдельного прагматического, семантического и формально-
стилистического варианта речевого действия. Этот динамический
115
процесс можно описать как преимущественно вербальное развертывание дискурса, построение высказывания / текста.
В своем статическом аспекте коммуникативная стратегия характеризуется абстрактностью, представляя определенное обобщение, эталон развертывания дискурса. В динамическом аспекте стратегия характеризуется конкретностью своего речевого воплощения в условиях данной коммуникативной ситуации (ср. [1: 13]).
Вышеизложенное позволяет сделать вывод, что в основе развертывания определенного типа дискурса лежит определенная коммуникативная стратегия. Как уже было сказано выше, универсальной для риторического метадискурса является коммуникативная стратегия персуазивности.
3. Коммуникативная стратегия персуазивности
Под коммуникативной стратегией персуазивности мы понимаем диалектическое единство концептуально-тематического плана адресанта по построению своего речевого высказывания / текста и процесса творческой (вариативной) реализации этого плана, направленного на достижение прагматической цели адресанта любого текста риторического метадискурса.
Коммуникативную стратегию персуазивности, как и другие типы коммуникативных стратегий, следует рассматривать как минимум на двух уровнях:
1) общая персуазивная стратегия определяется прагматической интенцией адресанта и представляет собой доминирующую функциональную характеристику дискурса, его главную концептуально-тематическую установку с ориентацией на перлокутивный эффект, к достижению которого стремится адресант.
Общая персуазивная стратегия реализуется на макротекстовом уровне.
2) Частные персуазивные стратегии - реализации глобальной интенции в виде элементов содержания, включенных в пропозициональную структуру текста.
Между общей и частными персуазивными стратегиями существуют родовидовые отношения.
В рамках риторического метадискурса персуазивную цель можно разложить на «непосредственные составляющие» - частные цели, которые не просто играют роль сопутствующих при глобальной персуазивной целеустановке, а формируют ее. Например, выделяют такие частные персуазивные цели, как убеждение и «обольщение». В соответствии с данной типологией персуазивных целей ряд исследователей определяет две основные частные стратегии персуазивности: стратегию убеждения и стратегию «обольщения», или, в терминологии Э. Манн, стратегию объективного и стратегию субъективного аргументирования ([14: 189-190]; см. также [9: 68; 12: 214]).
Стратегия объективного аргументирования основана на использовании в качестве аргументов суждений, приемлемость которых для реципиента обусловлена их истинностью в реальном мире (объективные аргументы), либо в «социальном мире» конвенциональных норм, правил, законов (деонтические аргументы) (ср. [14: 190]). Объективным аргументом является, например, ссылка на темноту, обосновывающая просьбу зажечь свет. Пример деонтического аргумента - ссылка на закон об авторском праве, мотивирующая необходимость выплатить деньги правообладателю.
Стратегия субъективного аргументирования основана на использовании в качестве аргументов таких суждений, приемлемость которых для реципиента обусловлена их истинностью в субъективном мире коммуникантов, в мире чувств,
эмоций, переживаний, мнений, оценок и т.п. (ср. [14: 192]).
117
Примером субъективной аргументации может служить апелляция к чувствам («ты же любишь маму»), актуализация стереотипов («это не женское дело»), ссылка на субъективную установку («мне так важно») и пр.
В риторическом метадискурсе стратегии объективного и субъективного аргументирования обычно взаимодействуют при условии доминирования одной из них.
Помимо основных стратегий в риторическом метадискурсе используются второстепенные, направленные на усиление аргументации и реализацию «вторичных» прагматических установок адресанта.
Второстепенные стратегии ориентированы, с одной стороны, на «выделение» тех содержательных аспектов «спорного» предмета речи, которые реципиент может оценить как положительные и полезные для себя. С другой стороны, они тематизируют аспект взаимоотношений коммуникантов и способствуют самопрезентации адресанта и формированию «образа реципиента», с которым реальный реципиент может себя идентифицировать. Такие стратегии должны вызвать переоценку реципиентом как собственного имиджа, так и имиджа адресанта, что, в конечном итоге, стимулирует принятие аргументации.
Кроме того, второстепенные стратегии используются для привлечения внимания реципиента к предмету речи, устранения возможных препятствий в интеракции, сокрытия истинного намерения адресанта и т.д.
4. Персуазивные техники и языковые маркеры персуазивности.
Как уже отмечалось, стратегия всегда соотносит цель и средства ее достижения. Отсюда возникает необходимость
выделить инструментальный аспект коммуникативной стратегии персуазивности.
В инструментальном аспекте персуазивная стратегия рассматривается как система осуществляемых адресантом операций выбора и комбинирования, тематического оформления и текстового кодирования коммуникативных действий под контролем соответствующей стратегической цели.
Данные операции мы называем персуазивными коммуникативными техниками. Персуазивные техники могут быть речевыми, неречевыми (графическими, визуальными) или комплексными, объединяющими речевые и неречевые приемы. Термин «техника» аналогичен более частотному термину «тактика» (см., напр., [6]). Использование термина «техника» призвано подчеркнуть преднамеренный характер, запланированность, подготовленность соответствующей коммуникативной операции.
Если понятие стратегии акцентирует намерение достигнуть определенной цели в процессе речевого взаимодействия, то понятие техники подчеркивает аспект оформленности стратегии в коммуникативном акте.
Соотношение стратегии и речевой техники можно продемонстрировать следующим образом: допустим, в тексте политической листовки с призывом голосовать против кандидата Х мы можем выделить фрагменты А, В, С, в каждом из которых реализуется определенная техника. Во фрагменте А адресант производит апелляцию к авторитету («Лучшие люди страны, такие, как писатель Н., возмущены действиями Х»). Во фрагменте В адресант осуществляет стигматизацию, или навешивает ярлык [8: 133], например: «Х - предатель Родины». Во фрагменте С адресант манипулирует с именем политика (например, использует
ассоциацию по созвучию). Все эти техники реализуют стратегию
119
дискредитации политического деятеля Х, что детерминировано глобальной интенцией адресанта - сформировать / изменить мнение реципиента о кандидате Х и побудить его к совершению посткоммуникативного действия - проголосовать против Х на выборах.
Дискредитацию следует рассматривать как промежуточную цель на пути к основной персуазивной цели политической листовки.
Таким образом, стратегию можно представить 1) как отношение между рядом тематических ситуаций текста и 2) как отношение между каждой тематической ситуацией и общей темой текста. Коммуникативная стратегия как бы пронизывает весь текст, структурирует и организует его как функциональную единицу.
Коммуникативная техника же обеспечивает отбор тематического содержания, необходимого для достижения стратегической цели, и формально-стилистическое оформление данного содержания.
Техника, представляющая собой некий инвариант, эксплицируется в тексте в виде коммуникативного хода -конкретного приема, выступающего в качестве инструмента реализации той или иной техники.
Коммуникативные ходы могут быть вербальными и невербальными (графическими, визуальными и пр.).
Покажем соотношение техники и коммуникативных ходов на примере техники «апелляция к авторитету» (в рекламном тексте):
Коммуникативная Коммуникативные ходы, непосредственно техника реализующие коммуникативную технику
Х (персона) предпочитает У (продукт): Andie MacDowell trägt Excellence Creme Nr. 4 Апелляция к Mittelbraun
авторитету Х: «Я выбираю У» (цитата): «Ich mag Müller
Milchreis» (Steffi Graf) Фотография Х с У.
120
Персуазивные техники эксплицируются в поверхностной структуре текста через систему поддающихся лингвостилистической интерпретации средств разных языковых уровней. Данные языковые средства мы определяем как языковые маркеры персуазивности. Сами по себе языковые маркеры персуазивности не обладают «персуазивным значением». Их персуазивная функция реализуется:
1) только в условиях текстового целого, интенционально обусловленного коммуникативной стратегией персуазивности;
2) в их взаимодействии между собой, с другими элементами текстовой структуры, а также с элементами экстралингвистической информации (о ситуации общения, реципиенте, возможных помехах и пр.).
При этом образуется «персуазивный смысл» текста, активная интерпретация которого реципиентом потенциально может привести к возникновению персуазивного перлокутивного эффекта.
Следует еще раз подчеркнуть, что персуазивный процесс -это, в первую очередь, когнитивное взаимодействие коммуникантов по порождению, восприятию и интерпретации особого смысла, которое осуществляется на дискурсивном уровне; что персуазивный процесс происходит «в головах, а не в текстах» [10: 8]. Коммуникативная стратегия - это дискурсивная единица, если мы понимаем дискурс как конкретное коммуникативное событие, осуществляемое в определенном когнитивно и типологически обусловленном коммуникативном пространстве и фиксируемое в форме текста.
Однако содержащиеся в текстовой структуре языковые маркеры персуазивности сигнализируют наличие персуазивной операциональности и выступают (совместно с тематическим
содержанием текста и определенными экстралингвистическими
121
параметрами) в качестве индикаторов персуазивного намерения адресанта.
5. Выводы
Итак, персуазивность рассматривается нами как ведущая, конституирующая функционально-прагматическая характеристика риторического метадискурса, универсальная для реализующих его текстов (Persuasivitaet von Texten, по М. Хофману и К. Кесслер) [10: 8]. В связи с этим риторический метадискурс может также называться риторико-персуазивным.
На основе выделения общих и частных целей риторического метадискурса, а также инструментального аспекта персуазивной стратегии мы предлагаем стратификацию коммуникативной стратегии персуазивности, которая может быть применена к другим типам коммуникативных стратегий:
Общая стратегия
I
Частные стратегии
I
Техники
Элементы данной схемы связаны отношениями включения.
Трехуровневую иерархию стратегий мы находим у многих исследователей, например, у О.С. Иссерс, где коммуникативной технике соответствует понятие речевой тактики [10], или у Е.А. Гончаровой, отмечающей, что «в коммуникативной стратегии присутствуют как минимум три плана ментально-речевой деятельности субъекта, создающего текст: концептуально-тематический, функционально-прагматический, формально-стилистический» [4: 121].
Функционально-прагматический план понимается как
функциональная направленность текста, или тот коммуникативный
122
эффект (реакция реципиента), к достижению которого он стремится. Концептуально-тематический план связан с отбором содержания / темы информации, вкладываемой адресантом в текст. Формально-стилистический план представляет собой систему актов выбора и комбинирования языковых средств, обеспечивающих речевое формулирование задуманных целей высказывания.
Установление типичных для риторико-персуазивного дискурса частных коммуникативных стратегий и техник на основе экспликации персуазивных функций и средств их реализации является базой для функционально ориентированного анализа риторического текста и - шире - риторического метадискурса как совокупности текстов. Основная задача функционально ориентированного анализа заключается не в перечислении языковых и паралингвистических (в случае поликодовости текста) средств, характерных для текстов риторико-персуазивного дискурса, а в установлении типичной функциональной зависимости между персуазивной целью дискурса и соответствующими языковыми и паралингвистическими средствами ее достижения. Такой анализ позволяет выявить универсальные приемы реализации персуазивности в риторических текстах различных типов. Наряду с выявлением универсального на разных уровнях текстовой организации, является возможным установить, как универсальное реализуется в конкретных коммуникативных ситуациях, а также выделить специфические особенности различных типов риторического текста. Рассматривая универсальные характеристики типов текста, относящихся к риторико-персуазивному метадискурсу, в сочетании с их специфическими особенностями, представляется возможным осуществить полное типологическое описание риторико-персуазивного метадискурса с одной стороны, и конституирующих его типов текста с другой.
Данная статья, а также статья «Риторический метадискурс: к определению понятия», вышедшая в номере 2 (13) «Вестника ЛГУ им. А.С. Пушкина», выполнены в рамках исследовательского проекта «Der deutschsprachige rhetorische Diskurs im europaeischen Kulturkontext», финансируемого Министерством образования и науки РФ и Германской службой академических обменов (DAAD) по программе «Иммануил Кант» (2007 г.).
Список литературы
1. Вохрышева Е.В. Коммуникативные стратегии диалогического взаимодействия в новоанглийском языке: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - СПб, 2001.
2. Глаголев Н.В. Коммуникативное воздействие с элементами ложной информации // Речевое воздействие: психологические и психолингвистические проблемы. - М.: Изд-во ин-та языкознания АН СССР, 1986.
3. Голоднов А.В. Риторический метадискурс: к определению понятия / А.В. Голоднов // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина № 2 (13). Серия Филология. - СПб, 2008.
4. Гончарова Е. А. Персуазивность и способы ее языковой реализации в дискурсе рекламы // Studia Linguistica-10. Проблемы теории европейских языков: Сб. науч. тр. - СПб: Тригон, 2001.
5. Горбачев Е.В. Семантические стратегии предвыборной коммуникации (на материале сообщений для прессы фракции ХДС / ХСС в Бундестаге 1998 г.): автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Самара, 2001.
6. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи.
- Омск: Изд-во Омск. ун-та, 1999.
7. Койт М.Э., Ыйм Х.Я. Понятие коммуникативной стратегии в модели общения / Психологические проблемы познания действительности. Труды по искусственному интеллекту: уч. зап. Тартуского гос. ун-та. - Вып. 793. - Тарту: Изд-во Тартуского ун-та, 1988.
8. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. - М.-Волгоград: Перемена, 2000.
9. Hoffmann M. Gestaltungsstrategien und strategisches Gestalten. Zur Persuasivitat von Thematisierungsstilen im politischen Diskurs. // In: Beiträge zur Persuasionsforschung: unter besonderer Berücksichtigung textlinguistischer und stilistischer Aspekte. - Frankfurt am M.: Peter Lang, 1998.
10. Hoffmann M., Kessler Ch. Persuasion als Forschungsgegenstand: Vorbemerkungen zum Thema. // In: Beitraege zur Persuasionsforschung: unter besonderer Beuecksichtigung textlinguistischer und stilistischer Aspekte.
- Frankfurt am M.: Peter Lang, 1998.
11. Kessler Ch. Diskurswechsel als persuasive Textstrategie. // In: Beitrage zur Persuasionsforschung: unter besonderer Beruecksichtigung textlinguistischer und stilistischer Aspekte. - Frankfurt am M.: Peter Lang, 1998.
12. Kosta P. Zur semantischen Struktur und illokutiongren Kraft persuasiver Sprechakte. // In: Slawistische Linguistik 1995. Referate des XXI. Konstanzer Slawistischen Arbeitstreffens. Mainz 26-29.9.1995. - München, 1996.
13. Lenk H.E.H. «Persönliche Perspektivierung» als Persuasionsstrategie in DDR-Pressekommentaren der Wendezeit. // In: Beiträge zur Persuasionsforschung: unter besonderer Berücksichtigung textlinguistischer und stilistischer Aspekte. - Frankfurt am M.: Peter Lang, 1998.
14. Mann E. Persuasive Sprechhandlungen in Alltagsdialogen des Russischen, unter besonderer Berbcksichtigung ihrer Handlungsbedingungen. Inauguraldissertation zur Erlangung des Grades eines Doktors der Philosophie. - Potsdam, 1999.
