CC BY
13Перспективы влияния пандемии С0УЮ-19 на устойчивость социально-экономического развития субъектов Российской Федерации
Абрамов Руслан Агарунович,
доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой государственного и муниципального управления, Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова, Abramov.RA@rea.ru
Соколов Максим Сергеевич,
кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры государственного и муниципального управления, Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова, Sokolov.MS@rea.ru
Мониторинг последствий и оценка перспектив влияния пандемии ^УЮ-19 на устойчивость социально-экономического развития субъектов Российской Федерации представляется крайне актуальной задачей для всех участников региональной экономической системы. Органам государственной власти выявление устойчивых трендов постпандемийного развития позволит оценить и мобилизовать ресурсы, необходимые для решения задач антикризисного управления и стабилизации территориального развития. Также актуализируются вопросы изучения трансформации целей и задач развития не только бизнеса, но и гражданского общества, преимущественно связанных с активным распространением цифровых технологий в условиях пандемии. В статье рассмотрены ключевые аспекты, связанные с положением государства, бизнеса и общества в условиях пандемии, а также выявлен ряд направлений, обеспечивающих приоритезацию решаемых задач в рамках управления устойчивым социального-экономическим развитием регионов.
Ключевые слова: информационные технологии, коронавирус, пандемия, регион, устойчивое развитие, цифровая экономика, экономический кризис
Устойчивое региональное развитие составляет основу реализации долгосрочной стратегии социально-экономического развития Российской Федерации. В Федеральном законе «О стратегическом планировании в Российской Федерации» от 28.06.2014 № 172-ФЗ указано, что стратегическое планирование направлено на решение задач устойчивого социально-экономического развития государства, регионов и муниципальных образований. При этом особое место в методологическом обеспечении реализации данного закона будет занимать анализ устойчивости территориального развития, формируя основу для принятий управленческих решений при разработке приоритетных направлений развития региона [1].
Среди научных работ, посвященных исследованию факторов, влияющих на возможность перехода регионов к устойчивому развитию, выделим работу Д.В. Новоченко и Д.В. Маловой [2]. Мы разделяем авторскую позицию, основанную на интегральном изучении факторов устойчивого и инновационного развития субъектов РФ, так как инновации обеспечивают не только количественное, но и качественное решение поставленных руководством страны задач, стимулируя взаимодействие региональных властей, бизнеса и общества (табл. 1).
Таблица 1
Факторы устойчивого социально-экономического развития
Работа выполнена при финансовой поддержке ФГБОУ ВО «РЭУ им. Г.В. Плеханова»
региона
Фактор Содержание
Экономический - эффективность финансовых и экономических инструментов регулирования эколого-эко-номического взаимодействия и инновационного процесса
Экологический - развитие природоохранных механизмов; - эффективность использования географического положения территории; - наличие системы управления рисками природного, антропогенного и техногенного характеров
Социальный - усиление роли и ответственности общества при реализации принципов устойчивого развития; - общественное одобрение и поддержка распространения инноваций
Технологический - наличие развитого рынка высокотехнологичной продукции; - эффективность региональной инновационной системы и инфраструктуры; - внедрение ресурсосберегающих, безотходных, экологичных технологий; - проведение природоохранных и природовос-становительных работ
X X О го А С.
X
го т
о
2 О
м
сч
0 сч
сч
01
о ш Ш X
<
m о х
X
Институционально -структурный - сокращение ресурсоемких и отходоемких отраслей на фоне развития сферы услуг и высокотехнологичного сектора экономики; - создание институтов, способствующих реализации стратегии устойчивого и инновационного развития субъектов РФ
Информационный - активность региональных СМИ в достижении целей устойчивого развития; - рост информированности потребителей о важности инноваций в обеспечении уровня и качества жизни; - повышение социальной ответственности экономических субъектов в вопросах охраны окружающей среды, природопользования и обеспечения инновационной активности
Политико-правовой - наличие эффективной нормативной правовой базы, обеспечивающей регулирование устойчивого регионального развития
Глобализация и кооперация - выступает как риск-фактор, но может быть и средством обмена между странами (приграничное и трансграничное взаимодействие) и регионами достижениями научно-технического прогресса и расширения рынка инноваций
Источник: составлено на основе [2, с.36]
В свою очередь пандемия коронавирусной инфекции COVID-19 значительным образом трансформировала глобальную реальность, сформулировав набор вызовов и возможностей для реализации национальных целей устойчивого развития. Так, Г.А. Щербаков в результате своего исследования приходит к выводу, что коронавирус как явление выходит за рамки медико-биологического восприятия и приобретает экономическое и социально-гуманитарное измерение, формируя новые цели, задачи и принципы общественного развития [3].
Рассмотрим далее перспективы влияния пандемии COVID-19 на устойчивость социально-экономического развития субъектов РФ, отмечая, что нашей целью является не проведение анализа и оценки социально-экономических и экологических показателей регионального развития в условиях пандемии, а выявление средне- и долгосрочных трендов и вызовов регионального развития, сформировавшихся в новых реалиях.
По оценкам Bloomberg, глобальные экономические потери от пандемии в 2020 г. составили около 5 трлн долл., а ОЭСР оценивает общий ущерб мировой экономике к концу 2021 г. на уровне 7 трлн долл. Общий же ущерб до 2025 г. может достигнуть 35 трлн долл. [4]. Данные Роспотребнадзора показывают, что COVID-19, без учета потерь не-произведенного ВНП вследствие летальных исходов, стойкой и временной нетрудоспособности, нанес ущерб российской экономике в 2020 г. более 997,06 млрд руб. [5, с.125]. Вместе с тем очевиден факт регулярных мутаций вируса и появления новых штаммов (Альфа, Бета, Гамма, Дельта, Омикрон), что будет генерировать новые и обострять текущие риски социально-экономического развития российских регионов.
На текущем этапе пандемии наиболее уязвимыми стали предприятия таких отраслей, как авиаперевозки, туризм и гостиничный бизнес, культура и досуг, спорт, общественное питание, бытовые услуги (ремонт, стирка, химчистка, парикмахерские и салоны красоты). Локдауны в регионах привели к тому, что после окончания карантинных мер вновь смогли открыться порядка 30% предприятий малого бизнеса сферы услуг. В результате региональная экономика столкнется со следующими ключевыми последствиями COVID-19:
1) снижение ВРП на фоне общего падения ВВП России, в том числе из-за нарушения логистических связей и товарных цепочек;
2) снижение платежеспособного спроса и инвестиций, следствием чего станет спад инновационной активности и объемов производства, особенно в обрабатывающем секторе;
3) рост потребления электроэнергии, необходимость модернизации систем энергоснабжения;
4) рост тарифов и задолженности за услуги ЖКХ;
5) нехватка квалифицированных кадров, способных работать в условиях активной цифровиза-ции управленческих и технологических процессов;
6) рост затрат, связанных с необходимостью модернизации информационной и цифровой инфраструктуры;
7) рост безработицы и социальной напряженности [6-10].
Учитывая данные вызовы, региональным антикризисным программам следует ориентироваться на прямую и косвенную поддержку отраслей, наиболее подверженных кризисным проявлениям при соблюдении работодателями обязательств по сохранению рабочих мест. Растет важность господдержки внедрения энергосберегающих и энергоэффективных технологий во всех сферах деятельности. В ближайшие 2-3 года страна столкнется с задачами по восстановлению показателей экономического развития доковидного периода, целью которого становится не только обеспечение национальной конкурентоспособности, но и снижение политических рисков, вызванных ростом социальной напряженности в регионах.
Представители уязвимых групп населения подвержены большему риску заражения на фоне низкой возможности успешно справиться со сложившейся ситуацией. Наиболее остро данная проблема стоит для высокодотационных регионов с неразвитой системой здравоохранения и инфраструктурой, где более жесткие ограничительные меры могут быть наиболее эффективными. В тоже время широкое внедрение режима самоизоляции может обострять следующие негативные тенденции:
1) падение уровня доходов на фоне необходимости оплаты дорожающих услуг ЖКХ, аренды, кредитов, особенно ипотечных;
2) рост алкоголизма и случаев насилия, в том числе совершенных против женщин и детей;
3) игнорирование антиковидных мер со стороны мигрантов, что снижает эффективность проводимых властями мер и затягивает сроки ослабления ограничений;
4) осложнение реализации социальных мер, направленных на слабозащищенные слои населения, вызывающий рост финансовой нагрузки на государство и общественные организации;
5) появление и обострение заболеваний, связанных с новыми условиями труда и жизнедеятельности.
Учитывая данные тренды, региональным властям следует обратить внимание на следующие направления антикризисной социальной поддержки:
1) помощь работодателям, организующим для сотрудников удаленную работу, включая людей из географически отдаленных территорий, молодежи, женщин с детьми и лиц с ограниченными возможностями;
2) стабилизация ситуации на рынке жилья, мониторинг застройщиков на предмет банкротства, стимулирование программ рассрочек и рефинансирования для широкого круга граждан;
3) мониторинг и профилактика конфликтных ситуаций, в том числе с привлечением общественных организаций, предупреждение случаев бытового насилия, реализация профилактических и ограничительных мер в отношении пожилых людей лишь на добровольной основе;
4) оптимизация медицинской сортировки пациентов на основе доказательных медицинских и этических факторов, а не на возрасте и социальном положении;
5) мониторинг и контроль реализации мер продовольственной безопасности, особенно при работе с пожилыми людьми и лицами с ограниченными возможностями здоровья;
6) обеспечение контроля здравоохранения в детских домах, пансионах для сирот во избежание вспышек COVID-19;
7) активизация профилактических медицинский, культурных и досуговых онлайн мероприятий, что расширяет географию вовлечения людей, проживающих в сельской местности и малых городах, малообеспеченных граждан и лиц с ограниченными возможностями здоровья.
Рассматривая экологический аспект протекания пандемии, отметим, что по данным Центра исследований энергетики и чистого воздуха с февраля по март 2020 г. выбросы СО2 в Китае сократились на 25% на фоне реализации антиковидных мероприятий. По данным Министерства экологии и окружающей среды Китая, число дней с «хорошим качеством воздуха» выросло на 21,5% по сравнению с аналогичным периодом 2019 г., что подтвердилось спутниковыми снимками NASA.
В большинстве европейских городов снижение уровня загрязнения воздуха составило более 45%. Например, в Москве 94% или около 800 тыс. т в год выбросов в атмосферу производит автотранспорт, а самоизоляция и снижение деловой активности сократили автомобильный трафик, что привело состояние воздуха практически к полному соответствию предельно допустимой концентрации по всем веществам.
Однако пандемия создает и дополнительную эконагрузку, связанную с ростом объемов переработки медотходов и одноразовой посуды. Общество стало генерировать больше мусора, на задний план ушел раздельный сбор отходов, увеличилось количество упаковки из-за роста услуг доставки товаров. Программы безопасной утилизации сокращены во многих крупных городах США, не говоря уже о фактическом отсутствии ресурсных возможностей у российских регионов на реализацию подобных мероприятий. При этом в нашей стране вряд ли в ближайшее время получат развитие аналогичные китайским технологии по переработке пластиковых бутылок, например, в защитные костюмы для врачей.
Изменения экологических показателей происходят бессистемно, так как вызваны непредвиденными событиями. В свою очередь кризисная ситуация на глобальном рынке энергоносителей может замедлить развитие «зеленых» технологий и возобновляемых источников энергии. В результате пандемия вряд ли повлияет на изменение климата, о чем свидетельствуют исторические данные, когда на фоне кризисных событий изначально наблюдалось значительное снижение выбросов СО2, которые возрастали при восстановлении экономики.
Повышается вероятность того, что «зеленая» повестка привлекающая молодежь и немалое финансирование будет вытеснена проявлениями глобального экономического кризиса и ростом инфляции, необходимостью трансформации системы здравоохранения здоровье, борьбой с безработицей и сохранением пенсионных накоплений, ростом цен на недвижимость при снижении платежеспособного спроса. Данные тенденции будут охватывать мир, но эффективное решение конкретных проблем при реализация антикризисных мероприятий будет зависеть от работы региональных и местных властей.
В современном обществе происходит плавный рост таких ценностей, как здоровье, социальные контакты, экологичность, зеленая сертификация, что положительным образом влияет на содержание региональной социально-экономической политики. При этом пандемия повлекла вызовы, связанные с трансформацией региональной градостроительной и архитектурной политики: организуются открытые зоны отдыха, спортивные пло-
X X
о
го А с.
X
го m
о
2 О
м
сч
0 сч
сч
01
о ш m
X
<
m О X X
щадки и места для досуга граждан, активизируются задачи по озеленению и рекреации, что направлено на оздоровление граждан в урбанизированной среде.
Экология становится трендом, обеспечивающим поддержку и рост конкурентоспособности местных производителей, обеспечивающих эко-сертификацию. В результате пандемия усилила связи российских деревень и городов, поддерживая программу продуктового импортозамещения, что важно учитывать региональным властям и бизнесу.
Рост потребности в онлайн-коммуникации обеспечил расширение региональных границ, что должно лечь в основу нового представления о целостном общественном организме, обеспечивая зачатки ноосферы как наивысшей составляющей устойчивого развития государства. Технологии показали себя как источник поддержки, соучастия, коммуникация стала двухсторонней - индивид не только включен в коммуникативную систему, но и выступает полноценным источником информации, что многократно повышает роль коммуникаций государства и власти при обеспечении эффективной реализации региональной политики, актуализируется принцип «снизу-вверх» при формировании российской модели публичного управления.
В заключение отметим, что под воздействием пандемии в мире наблюдается рост глокализации, выраженной в повышении значимости региональных и локальных факторов развития при взаимной увязке с задачами международных экономических отношений и борьбы за геоэкономическое лидерство. Эту тенденцию усилили финансово-экономические диспропорции, разрывы глобальных цепочек поставок, энергетический кризис и рост цен на сырьевые товары, приоритезация автономности и импортозамещения в экономической политике большинства стран [11], что формирует новую реальность как для устойчивого социально-экономического развития российских регионов, так и для государства в целом.
Литература
1. Гагарина Г.Ю., Чайникова Л.Н., Архипова Л.С. Роль анализа устойчивого развития регионов России в стратегическом планировании // Федерализм. 2019. №4. С. 5-21.
2. Новоченко Д.В., Малова Д.В. Устойчивое развитие региона // Вестник РЭА им. Г. В. Плеханова. 2013. №4 (58). С.34-41
3. Щербаков Г. А. Влияние и последствия пандемии COvlD-19: социально-экономическое измерение // МИР (Модернизация. Инновации. Развитие). 2021. №1. С.8-22
4. Ивановский Б. Г. Экономический ущерб от пандемии COVID-19 и меры по его преодолению в странах Европейского союза (Обзор) // ЭСПР. 2021. №3 (47). С. 75-87
5. О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Российской Федерации в 2020 году: Государственный доклад. М.: Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, 2021. - 256 с.
6. Анпилов С. М., Сорочайкин А.Н. Россия в постпандемийном мире // Основы ЭУП. 2020. №2 (21). С. 24-30
7. Каракетова Л.Т. Социально-экономические последствия пандемии COVID-19 // Вестник КазНМУ. 2021. №2. С.285-289
8. Пак А.В., Фадеева Е.А. Социально-экономические последствия пандемии COVID-19 // Экономика и бизнес: теория и практика. 2021. №4-2. С.58-60
9. Талаквадзе Г. Социальные, экономические и мировоззренческие последствия пандемии COVID-19 // Sciences of Europe. 2020. №60-3. С.44-50
10.Шеремет А. Н. Пандемия неравенства. Социально-экономические аспекты и последствия COVID-19 // Медицина. Социология. Философия. Прикладные исследования. 2020. №4. С.136-141
11. Елецкий А. Н. Модификация геоэкономической стратегии ЕС в условиях глокализации мировой экономики // Российский внешнеэкономический вестник. 2020. №5. С.93-100
Prospects for the impact of the COVID-19 pandemic on the sustainability of socio-economic development of the subjects of the Russian Federation Abramov R.A., Sokolov M.S.
Plekhanov Russian University of Economics
JEL classification: D20, E22, E44, L10, L13, L16, L19, M20, O11, O12, Q10, Q16, R10, R38, R40, Z21, Z32_
Monitoring the consequences and assessing the prospects for the impact of the COVID-19 pandemic on the sustainability of the socio-economic development of the subjects of the Russian Federation seems to be an extremely urgent task for all participants in the regional economic system. The identification of sustainable trends in post-pandemic development will allow public authorities to assess and mobilize the resources necessary to solve the tasks of crisis management and stabilization of territorial development. The issues of studying the transformation of the goals and objectives of the development of not only business, but also civil society, mainly related to the active spread of digital technologies in a pandemic, are also being updated. The article examines the key aspects related to the situation of the state, business and society in the context of a pandemic, and also identifies a number of areas that ensure the prioritization of tasks to be solved within the framework of managing sustainable socio-economic development of regions.
Keywords: information technology, coronavirus, pandemic, region,
sustainable development, digital economy, economic crisis References
1. Gagarina G.Yu., Chaynikova L.N., Arkhipova L.S. The role of analysis of
sustainable development of Russian regions in strategic planning // Federalism. 2019. No. 4. pp. 5-21.
2. Novochenko D.V., Malova D.V. Sustainable development of the region //
Bulletin of the PRUE. 2013. No.4 (58). pp.34-41
3. Shcherbakov G. A. The impact and consequences of the COVID-19
pandemic: socio-economic dimension // MID (Modernization. Innovation. Development). 2021. No.1. pp.8-22
4. Ivanovskiy B. G. Economic damage from the COVID-19 pandemic and
measures to overcome it in the countries of the European Union (Review) // ESPR. 2021. No. 3 (47). pp. 75-87
5. On the state of sanitary and epidemiological welfare of the population in
the Russian Federation in 2020: State Report. Moscow: Federal Service for Supervision of Consumer Rights Protection and Human Well-being, 2021. - 256 p.
6. Anpilov S. M., Sorochaykin A.N. Russia in the post-pandemic world //
Fundamentals of EUP. 2020. No. 2 (21). pp. 24-30
7. Karaketova L.T. Socio-economic consequences of the COVID-19
pandemic // Bulletin of KazNMU. 2021. No. 2. pp. 285-289
8. Pak A.V., Fadeeva E.A. Socio-economic consequences of the COVID-19
pandemic // Economics and Business: theory and practice. 2021. No.4-2. pp.58-60
9. Talakvadze G. Social, economic and ideological consequences of the
COVID-19 pandemic // Sciences of Europe. 2020. No. 60-3. pp.44-50
10. Sheremet A. N. The pandemic of inequality. Socio-economic aspects and
consequences of COVID-19 // Medicine. Sociology. Philosophy. Applied research. 2020. No. 4. pp.136-141
11. Yeletsky A. N. Modification of the EU geo-economic strategy in the conditions of glocalization of the world economy // Russian Foreign Economic Bulletin. 2020. No.5. pp.93-100
X X
o 00 A c.
X
00 m
o
2 O
ho
