CC BY
27
УДК 811.511.132'367.6
Г. А. Некрасова
Периферийные языковые единицы в коми-пермяцком языке
Аннотация. В статье рассматривается актуальная для современного финно-угроведения проблема формирования языковых единиц в результате контаминации ауслаутного компонента (суффикса) одной лексемы к анлауту последующей. Цель статьи - выявить свойства языковых единиц, образованных способом переразложения, определить их место в структуре соответствующих частей речи. На основе изучения свойств языковых единиц (существительного ладор 'сторона' и послелогов с основой ладор) коми-пермяцкого языка автор показывает, что новые единицы, образованные способом переразложения, приобретают грамматические свойства соответствующих частей речи, но могут не обладать полным набором этих свойств, оставаясь на периферии части речи. Существительное ладор 'сторона' имеет грамматические категории числа, падежа и посессивности, выполняет синтаксические функции подлежащего, дополнения и обстоятельства, но при ней обязательно должно быть определение. Свойства послелогов с основой 'ладор' совпадают со свойствами других серийных послелогов: они могут присоединять посессивные суффиксы, оформлять всю сочиненную группу, но в отличие от других серийных послелогов, не могут употребляться вне послеложной конструкции. Автор предполагает, что облигаторность определения при существительном и невозможность эллипсиса первого компонента послеложной конструкции могут быть объяснены свойством первого компонента единицы ладор, которым явилась связанная морфема.
Ключевые слова: коми-пермяцкий язык, части речи, словообразование, существительное, послелог, периферия языка.
G. A. Nekrasova
Peripheral language units in the Komi-Permyak language
Abstract. The article considers relevant for modern Finno-Ugric studies the problem of formation of linguistic units as a result of contamination of the component auslaut (a suffix) of one lexeme to anlaut of the following one. The purpose of the article is to reveal properties of language units formed by the method of metanalysis, and to determine their places in the structure of the relevant parts of speech.
Based on the study of properties of language units (the noun lador 'side' and the postpositions with the basis «lador») of Komi-Permyak language the author shows that the new units formed by a method of metanalysis get the grammatical properties of the relevant parts of speech. But they may not have a full set of these properties been on periphery of the part of speech.
The noun lador 'side' has the grammatical categories of the number, the case and the possession, performs the syntactic functions of a subject, an object and an adverbial, but in any case it must have an attribute. Properties of postpositions with the base lador coincide with properties of the other serial postpositions: they can add possessive suffixes can form all composed group, but unlike other serial postpositions they cannot be used outside of postpositional construction.
The author suggests that obligatory of an attribute with a noun and impossibility of ellipsis of postpositional construction's first component can be explained by the property of the first component of the unit lador, which is this morpheme.
Key words: the Komi-Permyak language, parts of speech, word-formation, a noun, a postposition, language periphery.
Система частей речи держится на определенных связях и отношениях между ее единицами. Следствием действия различных языковых процессов являются качественные и количественные изменения в составе еди-
ниц частей речи. Одним из таких процессов, имеющих (имевших) место в некоторых финно-угорских языках, является грамматикализация, процесс постепенного перехода лексических единиц в грамматические пока-
затели. На промежуточных этапах перехода существительного (деепричастия) в послелог, далее послелога в падежный суффикс возникают единицы синкретичного характера. Такая ситуация сохраняется, например, в ряде прибалтийско-финских языков, в которых обнаруживаются единицы, имеющие свойства падежа и послелога [1; 2]. Явления переходности свойственны также коми-пермяцкому языку, особенно северным диалектам, в которых процесс перехода послелогов в падежные единицы еще не завершился (подробнее см. [3, 127-138; 4, 9198]). Единицы переходного характера отличаются от единиц с полным набором дифференциальных признаков, характерных для конкретной части речи, тем, что они могут проявлять не все дифференцированные признаки или признаки, нехарактерные для данной части речи, что создает определенную трудность установления их статуса на шкале линейно-синтагматического континуума. Интерес с точки зрения проявления грамматических свойств представляют единицы, образованные нетривиальным для коми-пермяцкого языка способом - переразложением словоформы: отделившийся ауслаутный компонент слова присоединяется к последующему слову. В системе коми, да и других финно-угорских языков единицы, образованные таким способом, редки. В качестве примера можно привести венгерский послелог пе1ки1 'без', образованный в результате контаминации падежного окончания -пе1 'у' и наречия ки1 'наружу' [5, 277]; коми-зырянский послелог сьоддор 'кроме', представляющий собой контаминацию суффикса элатива и послелога оддор 'кроме' [6, 47]. В коми-пермяцком языке обнаруживаются две единицы такого образования: ладор и лев. лапол, иньв. вавов [7, 217, 219]. Первый компонент этих единиц восходит к суффиксу -ла, который сохранился также в структуре некоторых наречий и сложных существительных (подробно см. в [8, 14-15]), вторым компонентом явились лексические единицы. Второй компонент ладор употребляется со значением 'часть объекта, граница' (пызан дор 'край стола'; дора дор 'кромка холста'; пурт дор 'лезвие
ножа') и 'место, которое прилегает к ориентиру' (вор дор 'опушка леса', туй дор 'обочина дороги'). На основе этой лексемы образовалась серия послелогов с локализацией апуд (пызан дорын 'около стола', пызан доро 'к столу', пызан дорись 'от стола', ворота дородз 'до ворот', вор дорот 'около леса', вор дорлань, вор дорланьо 'к лесу, в направлении к лесу') [7, 126-127].
Лексема лапол, вапов 'сторона; направление' обнаруживается только в отдельных говорах, в левичанском и иньвенском; вторым компонентом этой единицы явилась лексема пов (пол) 'одна часть, половина' [7, 362]. В рассмотренных нами коми-пермяцких текстах [9-14] имеется только девять вхождений единицы лапов в составе композиты: модлапов 'тот (другой) берег' (6)4 , талапов 'этот берег' (1), веськыдлапов 'правая сторона'(1), лунлапов 'южная сторона' (1). В корпусе тех же текстов единица ладор имеет 359 вхождений. В современном коми-пермяцком языке эта единица употребляется как существительное, основа серии послелогов, часть композиты.
В статье рассматриваются употребление и свойства существительного ладор, а также послелогов, основу которых составила эта единица. За неимением достаточного материала, анализ употреблений лексемы лапов не проводился.
Существительное ладор семантически сближается с локативными существительными, обозначая некоторую область пространства относительно ориентира, а также часть объекта. Именно эти два базовые значения, которые наиболее частотны, отмечены в описании семантической структуры лексемы в нормативном словаре: 1) сторона, направление: коло кежны мод ладорас 'надо перейти на другую сторону'; 2) один из боков, одна из сторон: драпыслон бан ладорыс югытжык 'лицевая сторона драпа светлее' [7, 217]. В первом значении ладор выражает область пространства, которая находится в определенном направлении по отношению к ориентиру, в качестве которого выступает объект или наблюдатель (1)-(2). Атрибуты при лексеме в данном случае выражены преимущественно прила-
4 В скобках указано количество вхождений лексемы в текстах.
гательными, обозначающими направление (веськыт 'правая', шульга 'левая'), числительными (нёльнан '[все] четыре', кыкнан '[все] два'), местоимениями (был 'каждый').
(1) Шульга ладорас важ керкуок [10]. 'На левой стороне [стоит] старая избушка'.
(2) Зонка <...> копыртчас пемыт ворло нёльнан ладорас [11]. 'Мальчик <...> поклонится темному лесу на все четыре стороны'.
Во втором значении лексема ладор указывает на часть предмета, которая отличается от другой части по локализации на нем. Определениями в этом случае оказываются прилагательные, характеризующие противоположные части одного предмета: бан 'лицевая', модор 'изнаночный, другой', пытшись 'внутренний', вевдорись 'верхний', веськыт 'правая', шульга 'левая', бор 'задний', одз 'передний', лун 'южный', ой 'северный' (3)-(4).
(3) <...> мысоклон лун ладорыс медодз мыччысис лым увтсис [9]. '<...> южная сторона возвышенности раньше освободилась из-под снега'.
(4) Даньчихаыс кыкнан кинас малыштю бор ладорсо [9]. 'Даньчиха обеими руками погладила заднюю часть (тела)'.
Анализ материала показал, что, кроме отмеченных значений, лексема ладор функционирует также в следующих значениях:
1. Определенная территория: 'край', 'царство', 'территория'. Наиболее типичными атрибутами в данном случае выступают имена собственные, прилагательные, характеризующие место: Перем ладор 'Пермский край', Ен ладор 'божье царство' (5)-(6).
(5) Коми край, любимой миян Парма. Богатой ладор! [10] 'Коми край, любимая наша Парма. Богатый край!'.
(6) Быдос Иньва ладорыс волома граплон [11]. 'Вся территория возле Иньвы принадлежала графу'.
2. Человек, группа лиц или организация, противопоставленные другому человеку, другой группе лиц или организации (7)-(9). Лексема ладор, употребляясь в данном значении, определяется местоимением (асланыс 'свои', ас 'свой'), прилагательным (отор 'один', мод, модор 'другой, противоположный'), числительным (кык 'два', отш 'один').
(7) Ия модоны берготны сходсо асла-ныс ладоро [10]. 'Они пытаются склонить сход на свою сторону'.
(8) Сёронжык ныын [актын] ковсис гижсьыны кык ладорсянь: кыдз вердчансо сетюьло, сiдз и сшо примитюьло [12, 310]. 'Позднее его [акт] пришлось подписать обеим сторонам: как привезшей корм, так и его принявшей'.
(9) Сёр рытон, отор ладорсянь гижсьомон, акттэсо пыртюо председатель дыно [12, 311]. 'Поздно вечером акты, подписанные одной стороной, занесли председателю'.
3. Свойство, качество, определяющее одну из характерных особенностей объекта, которое противопоставляется другому свойству того же объекта: бур 'положительный', умоль 'отрицательный' (10)—(11).
(10) <...> зонкаыс син одзас мыччисис только бур ладорсянь [13, 241]. '<...> мальчик показал себя только с хорошей стороны'.
(11) Оя [поэт] быдлаын адззо только сьылом да йоктом, но оз адззы оланлiсь отрицательной ладорресо [15, 88]. 'Он [поэт] везде видит только песни и пляски, но не видит отрицательные стороны жизни'.
В рассмотренных нами текстах лексема ладор употребляется преимущественно в пространственных конструкциях, в составе которой занимает позицию подлежащего, прямого дополнения или обстоятельства, что соответствует позициям, занимаемым формами номинатива, аккузатива и местных падежей существительных. Лексема употребляется преимущественно в форме единственного числа, редко принимает показатель множественности (11). Из посессивных показателей она предпочитает формы 2-го и 3-го л. ед. ч., которые, в отличие от других форм, используются в коми-пермяцком языке также для выражения определенности [17, 199-200]. Синтаксическим свойством существительного ладор является обязательное наличие атрибута, что отличает его от стандартных существительных, в том числе от локативных. Лексема ладор не употребляется самостоятельно без зависимого, может функционировать только в составе конструкции, формально соответствующей словосочетанию, ср., Перым ладо-
рын 'в Пермском крае' и *ладорын 'в крае'; кыкнан ладорыс 'обе стороны (окна, переговоров)' и *ладоръяс 'стороны'. Таким образом, свойства существительного ладор соотносятся со свойствами существительных: эта лексема может иметь полный набор морфологических показателей (числа, падежа и посессивности), но в отличие от ядерных существительных, при ней обязательно должно быть определение.
Рассмотрим свойства послелогов с основой ладор-. В коми-пермяцком языке послелоги по способу образования и грамматическим свойствам делятся на серийные и одиночные. Серийные послелоги образовались на основе форм локативных существительных, сохранив некоторые свойства своих источников, чем отличаются от одиночных послелогов. Пространственное значение (параметры локализации и ориентации) серийных послелогов совпадает с пространственным значением форм локативных существительных, на основе которых они развились. Грамматически они могут присоединять посессивные суффиксы, более того, послелоги, снабженные посессивным суффиксом, могут употребляться самостоятельно, заменяя послеложные конструкции. Так, в примерах (12)-(13) послелог вылас замещает конструкцию ас вылас 'на себя'.
(12) <...> Таисья <...> пасьталю вылас уджалан паськом <.> [12, 51] '<.> Таисья <.> надела на себя рабочую одежду <.>'.
(13) <.> ош <.> гусялiс мужыксо. Пуксьотю вылас <.> [11] '<.> медведь украл мужика. Посадил [его] на себя <.>'.
Основываясь на эти свойства, серийные послелоги в истории коми языкознания квалифицировались как послелоги-имена, позиционные употребления послелогов, маркированных посессивным суффиксом, -как послеложные местоимения [16, 268269; 17, 307-308].
Послелоги с основой ладор- относятся к группе серийных послелогов. Серия состоит из шести единиц:
ладоро 'в сторону кого-чего-л.', ладородз 'до стороны чего-л.', ладорот 'в стороне чего-л., около чего-л.', ладорсянь 'со стороны чего-л.', ладорын 'в (на) стороне чего-л., в направлении чего-л.', ладорись 'со стороны чего-л.' [7, 217; 18, 72].
Свойства этих послелогов совпадают со свойствами других серийных послелогов. Грамматически послелоги с основой ладор- могут присоединять посессивные суффиксы. В нормативном словаре посессивные формы некоторых послелогов даны отдельной словарной статьей: формы 1, 2 л. ед. ч., 1, 2, 3 л. мн. ч. послелога ладоро: ла-дорам 'к [моему.], в сторону [моего]', ла-дорат 'в сторону [твоего.]', ладораным 'к [нашему.], в сторону [нашего]', ладора-ныт 'в сторону [вашего]', ладораныс 'в сторону [их]; [они] в сторону [своего]' и посессивные формы 3 л. ед. ч., 2, 3 л. мн. ч. послелога ладорись: ладорсис 'со стороны чего-л.', ладорсиныт 'со стороны [вашего.]', ладорсиныс 'со стороны [их.]; из-за [их.]' [16, 217]. Однако, в отличие от послелогов, образованных от локативных существительных, послелоги с основой ла-дор-, оформленные посессивным показателем, не обладают способностью к самостоятельному употреблению, они не могут заменять послеложные конструкции. Конструкция типа ас ладорас 'в сторону себя (его)' не может быть заменена послелогом *ладорас, что сближает послелоги с основой ладор- с одиночными послелогами и падежами. В этой связи отметим одно из основных отличительных свойств послелога от падежа: послелоги могут оформлять как каждый из однородных членов, так и всю сочиненную группу, тогда как падежные показатели присоединяются ко всем членам сочиненной группы [2, 159; 6, 1213]. Это свойство присуще послелогам с основой ладор-: они могут оформлять всю сочиненную группу (14-17).
(14) Куканьводитюь мыйко дырна эшо нёджжасьов-керис куканнез да ытшкисис-сез ладоро <.> [12, 235] 'Телятница еще некоторое время смотрела в сторону телят и косарей <.>'.
(15) Гогроса тшоканас Галина овтыш керис кок увтаныс сувтотом чемоданнэз да сумкаэз ладоро [12, 7]. 'Круглым подбородком Галина кивнула в сторону поставленных у ног чемоданов и сумок'.
Рассматриваемые послелоги имеют разную степень грамматикализованности, большинство из них используются при выражении пространственных отношений
(14)-(15), что позволяет говорить только об их частичной грамматикализации. Отдельные послелоги расширили значения и контексты употребления (16)-(17).
(16) Кя дженьытось, веськыт сюжетаось, простойось тема да вежортас ладорсянь [11]. 'Они короткие, с простым сюжетом, простые по теме и содержанию'.
(17) Эта преданнёэс оригинальнойось содержаннё да художественность ладор-сянь [11]. 'Эти предания оригинальные по содержанию и художественности'.
Таким образом, образованная нетривиальным для коми-пермяцкого языка способом единица ладор, функционирующая как существительное, и послелоги, основу которых составляет эта единица, имеют грамматические свойства типичные для существительного и для серийных послелогов, но в отличие от ядра этих частей речи
они не могут употребляться без зависимого. Это свойство можно объяснить, скорее всего, проявлением исходных свойств источников единицы ладор, а именно свойства «связанности» суффиксального компонента. Суффикс как связанная морфема может существовать только в сочетании с предшествующей ему другой морфемой. В данном случае суффикс -ла семантически уже оторвался от предшествующей морфемы, присоединившись к последующему за ним слову, вследствие чего произошло образование единой в морфологическом отношении новой языковой единицы. Между тем, свойство «связанности» суффикса проявляется в случае существительного в обязательном его употреблении с определением, в случае послелогов - в невозможности эллипсиса первого компонента по-слеложной конструкции.
Литература
1. Иткин, И. Б. Выражение пространственно-временных отношений в именных словоформах и проблема «послеложных формантов» (на материале корвальского диалекта вепсского языка) [Текст] / И. Б. Иткин // Исследования по теории грамматики. - Вып. 2. Грамматикализация пространственных значений в языках мира. - М. : ООО «Русские словари», 2002. - С. 167-182.
2. Маркус, Е. Б. О статусе комитатива и терминатива в водском языке [Текст] / Е. Б. Маркус // Конференция по уральским языкам, посвященная 100-летию К. Е. Майтинской : тезисы. - М., 2007. - С. 155-162.
3. Баталова, Р. М. Коми-пермяцкая диалектология [Текст] / Р. М. Баталова. - М. : Наука, 1975. - 252 с.
4. Баталова, Р. М. Ареальные исследования по восточным финно-угорским языкам (коми языки) [Текст] / Р. М. Баталова. - М. : Наука, 1982. - 167 с.
5. Майтинская, К. Е. Венгерский язык. Введение. Фонетика. Морфология [Текст] / К. Е. Майтинская. - Ч. 1. - М. : Изд-во АН СССР, 1955. - 304 с.
6. Майтинская, К. Е. Служебные слова в финно-угорских языках [Текст] / К. Е. Майтинская. -М. : Наука, 1982. - 188 с.
7. Баталова, Р. М. Коми-пермяцко-русский словарь [Текст] / Р. М. Баталова, А. С. Кривощекова-Гантман. - М. : Русский язык, 1985. - 624 с.
8. Некрасова, Г. А. Система L-овых падежей в пермских языках: происхождение и семантика [Текст] / Г. А. Некрасова. - Сыктывкар : Коми НЦ УрО РАН, 2002. - 168 с.
9. Баталов, В. Октом проза [Электронный ресурс]. - Режим доступа : http://fulib.ru/books.php?action=viewKomiPermyakKiv (дата обращения: 15.09.15).
10. Можаев, С. Комион гижом [Электронный ресурс]. - Режим доступа : http://fulib.ru/books.php?action=viewKomiPermyakKiv (дата обращения: 16.09.15).
11. Перем коми отирлон висьтасьом [Электронный ресурс]. - Режим доступа : http://fulib.ru/books.php?action=viewKomiPermyakKiv (дата обращения: 17.09.15).
12. Фадеев, Т. Ыбшар [Текст] / Т. Фадеев. - Кудымкар : Пермское кн. изд-во, 1989. - 352 с.
13. Федосеев, С. Кусом биэз [Текст] / С. Федосеев. - Кудымкар : Пермское кн. изд-во, 1991. - 304 с.
14. Федосеев, С. Сьод цветтез [Текст] / С. Федосеев. - Кудымкар : Пермское кн. изд-во, 1994. - 328 с.
15. Нилогов, Л. Степан Караваев творчество йылюь [Текст] / Л. Нилогов // Иньва-58. Литературно-художественный сборник. - Кудымкар : Коми-пермяц. кн. изд-во, 1958. - С. 85-88.
16. Современный коми язык. Фонетика, лексика, морфология [Текст] / Под ред. В. И. Лыткина. -Ч. 1. - Сыктывкар : Коми кн. изд-во, 1955. - 312 с.
17. Коми-пермяцкий язык. Введение, фонетика, лексика и морфология : учеб. для вузов [Текст]. -Кудымкар : Коми-пермяц. кн. изд-во, 1962. - 340 с.
18. Карманова, М. В. Ина кывборъяс перым-коми кывйын [Текст] / М. В. Карманова // Перми-стика 13: Вопросы пермского языкознания. - Сыктывкар, 2012. - Вып 69. - С. 67-75.
References
1. Itkin I. B. Vyrazhenie prostranstvenno-vremennyh otnoshenij v imennyh slovoformah i problema «poslelozhnyh formantov» (na materiale korval'skogo dialekta vepsskogo jazyka) [Expression of spatial-temporal relations in nominal word forms and the problem of "postposition formants" (on material of Korval dialect of the Veps language)]. Issledovanija po teorii grammatiki. Vyp. 2: Grammatikalizacija prostranstvennyh znachenij v jazykah mira [Researches of the grammar theory. Ed. 2: Grammaticalization of spatial meanings in languages of the world], 2002, pp. 167-182.
2. Markus Е. B. O statuse komitativa i terminativa v vodskom jazyke [About the status of comitative and terminative in the Vod language]. Konferencija po ural'skim jazykam, posvjashhennaja 100-letiju K. E. Majtinskoj. Tezisy [The conference of the Ural languages, devoted to K.E. Maitinskaya's 100 anniversary. Abstracts]. Moscow, 2007, pp. 155-162 (In Russian).
3. Batalovа R. M. Komi-permjackaja dialektologija [The Komi-Permyak dialectology]. Moscow: Nauka Publ., 1975.
4. Batalova R. M. Areal'nye issledovanija po vostochnym finno-ugorskim jazykam (komi jazyki) [Areal researches of the east Finno-Ugric languages (the ^mi languages)]. Moscow: Nauka Publ., 1982. 167 p.
5. Maitinskaya K. E. Vengerskij jazyk. Ch.1. Vvedenie. Fonetika. Morfologija [The Hungarian language. Part 1. Introduction. Phonetics. Morphology]. Moscow: Izd-vo AN SSSR Publ., 1955. 304 p.
6. Maitinskaya K. E. Sluzhebnye slova v finno-ugorskih jazykah [Syntactic words in the Finno-Ugric languages]. Moscow: Nauka Publ., 1982. 188 p.
7. Batalova R. M., Krivoshchekova-Gantman А. С. Komi-permjacko-russkij slovar' [The Komi-Permian-Russian dictionary]. Moscow: Russkij jazyk Publ., 1985. 624 p.
8. Nekrasova G. A. Sistema L-ovyh padezhej v permskih jazykah: proishozhdenie i semantika [System of L-cases in the Permian languages: origin and semantics]. Syktyvkar: Komi NC UrO RAN Publ., 2002. 168 p.
9. Batalov V. Oktom proza [Oktom proza]. Available at: http://fulib.ru/books.php?action=viewKomiPermyakKiv (accessed September 15, 2015).
10. Mozhaev S. Komi on gizhom [Komiyon gizhyom = Works in the Komi language]. Available at: http://fulib.ru/books.php?action=viewKomiPermyakKiv (accessed September 16, 2015).
11. Perem komi otirlon vis 'tas 'om [Perem komi otirlyon vistasyom = Komi-Permian legends]. Available at: http://fulib.ru/books.php?action=viewKomiPermyakKiv (accessed September 17, 2015).
12. Fadeev T. Ybshar [Ybshar]. Kudymkar: Permskoe kn. izd-vo Publ., 1989. 352 p.
13. Fedoseev S. Kusom bijez [Kusyom biyez = Extinct fires]. Kudymkar: Permskoe kn. izd-vo Publ., 1991. 304 p.
14. Fedoseyev S. S'od cvettez [S'od cvettez = Black flowers]. Kudymkar: Permskoe kn. izd-vo Publ., 1994. 328 p.
15. Nilogov L. Stepan Karavaev tvorchestvo jylis' [Stepan Karavaev's creativity]. In'va-58. Literaturno-hudozhestvennyj sbornik [Inva-58. Literary and art collection], 1958, pp. 85-88.
16. Sovremennyj komi jazyk. Ch. I. Fonetika, leksika, morfologija [Modern Komi language. Part I. Phonetics. Vocabulary. Morphology]. Lytkin V.I. (edit.). Syktyvkar: Komi kn. izd-vo Publ., 1955. 312 p.
17. Komi-permjackij jazyk. Vvedenie, fonetika, leksika i morfologija: Uchebnik dlja vuzov [The KomiPermyak language. Introduction, phonetics, vocabulary and morphology: Textbook for high schools]. Kudymkar: Komi-permjac. kn. izd-vo Publ., 1962. 340 p.
18. Karmanova M. V. Ina kyvborjas perym-komi kyvjyn [Ina kyvboryas perym-komi kyvjyn = Locative postpositions in the Komi-Permyak language]. Permistika 13: Voprosypermskogo jazykoznanija [Permistika 13: Problems of the Permian linguistics], 2012, pp. 67-75.
