CC BY
32
О 01
TRANSLATION OF THE FAIRY TALE BY LEWIS CARROLL "ALICE IN WONDERLAND" ("ANYA IN WONDERLAND") IN THE CONTEXT OF V.V. NABOKOV C^
Pogrebnaja Van a Vsevolodovna, DSc of Philological sciences, Associate Professor, Professor of the Department of Russian and World Literature and Teaching Technologies, Stavropol State Pedagogical Institute, Stavropol
Nabokov's translation ofL. Carroll's fairy tale "Alice in Wonderland" is analyzed in the article in two aspects; in the context of the meaning of the translation made at the early stage of Nabokov's creative evolution, in the writer's work, as well as in the aspect oj translation features aimed at russifying the original which make it possible to identify the translation as д» free. Through a comparative analysis of the translated work "Anya in Wonderland" with later Russian-language novels ^ ("Invitation to Execution", "Gift"), as well as the writer's English-language works ("Lolita", "Ada"), the author of the article comes to the conclusion about the heroine's identity Anya's translated fairy tale to Nabokov's heroes in the aspect |\ of their search for an artistic world corresponding to their inner content. Keywords: translation; free translation; novel; context; hero. DOI 10.24923/2305 - 875 7.202»- 7.4 ,£-
K
ПЕРЕВОД СКАЗКИ ЛЬЮИСА КЭРРОЛЛА удк 82.0
"АЛИСА В СТРАНЕ ЧУДЕС" ("АНЯ В СТРАНЕ ВАК м.оол, $
ЧУДЕС") В КОНТЕКСТЕ ТВОРЧЕСТВА • •
В.В. НАБОКОВА ¡Z,
Набоковский перевод сказки Л. Кэрролла "Алиса в стране Чудес" анализа- © Погребная я.в., 2021 руется в статье в двух аспектах: в контексте значения перевода, выполненного на раннем этапе творческой эволюции Набокова, в творчестве писателя, а также в атекте особенностей перевода, направленных на русификацию оригинала, которые позволяют идентифицировать перевод как вольный. Путем сравнительного анализа перевод; tOao произведения "Аня в Стране ЧудШ^с более поздними русскоязычными романами ("Приглашение на казнь ", "Дар"), а также англоязычными произведениями писателя ("Лолита", "Ада") автор статьи приходит к выводу об идентичности героини переводной сказки Ани набоковским героям в аспекте поиска ими соответствующего их внутреннему содержанию художественного мира. Ключевые слова: перевод; вольный перевод; роман; контекст; герой.
Г
33
Переводы и автопереводы занимают важное место в энциклопедическом наследии Набокова, поскольку показателен и сам выбор переводимого текста и избранная Набоковым-переводником интерпретации иноязычного содержания. Ранние переводы Набокова ("Альбатрос" III. Бодлера, "Сонет" П. Ронсара, прозаические переводы "Кола Брюньон" (в переводе Набокова -"НиКолка Персик") Р. Рол лам а, "Приключения Алисы в стране Чудес" Л. Кэрролла), выполненные в 1922-3923 гг., очевидно, способствовали обретению собственного стиля. Первым большим переводом прозы, как указывает Б. Бойд, обращаясь к собственному свидетельству Набокова, выступало переложение французским александрийским стихом "Безглавого всадника" ("Всадника без головы") Майн Рида, выполненное в одиннадцатилстнем возрасте [2, юа]. В 1922 году Набоков переводит на русский язык повесть Р. Роллана "Кола Брюньон", привлеченный, главным образом, своеобразием прозы, апеллирующей к стихотворным размерам и рифмам. Перевод чуждого Набокову эстетически и этически автора, согласно разысканиям Б. Бойда, был:
ПОГРЕБНАЯ Яна Всеволодовна, доктор филологических наук, доцент, профессор кафедры Русской и мировой литературы и технологий обучения. Ставропольский государственный педагогический институт, Ставрополь
результатом пари, заключенного с отцом, который предупреждал о сложностях перс-дачи многочисленных идиом, ритма и рифм оригинала, а также трудностей подбора адекватных русских эквивалентов для архаизированного французского языка, которым написана повесть [2, 210]. Именно сложность задачи и привлекла молодого Набокова-Сирина. Вместе с тем, обращение к Р. Роллану в ранней переводческой практике Сирина было достаточно случайным. Несмотря на заключенный с издательством "Слово" договор и полученный аванс и настойчивые увещевания отца в письмах закончить перевод к 1 января 1921, Набоков завершает работу над переводом только к середине марта [2, 216] - красноречивое свидетельство того, что предприятие, увлекшее его своей сложностью, мало затрагивало собственно облаегь воображения и творчества, Хотя в самом начале повести Р. Ролла-на есть самопризнания персонажа удивительно созвучные зрелым убеждениям Набокова: "Для кого я пишу? Уж конечно, пишу не для славы; я не темная тварь, знаю я цену себе, слава Богу! Для кого же? Для внуков своих? Но пройдет деся ть лёт, и что от тетради останется? ... Для кого же, ответь наконец? Ну так вот: для себя! Лопну я, коль не буду писать" [)8, 187]. В беседе с Пьером Домергом на вопрос: "...для чего вы пишите?", Набоков, подчеркивая трудность найти ответ, вместе с тем, говорит: "Но я думаю, что пишу для собственного развлечения" [12, 63]. Несколько ранее в том же интервью Набоков подчеркивал: "Читателя я вижу каждое утро, когда бреюсь. Единственный настоящий читатель, лучший читатель, образцовый читатель - это автор книги" [12, 61]. Несмотря на априори присутствующую во всех набоковских интервью полемичность и игровое начало, тем не менее, давал понять, что вдохновение ищет выхода, и лучше всех свой замысел:, безусловно, понимает сам автор, набоковская мысль по своему оформлению перекликается со словами героя переведен ной им в
юности повести. Сама проза, готовая перейти и переходящая в стихи, которой написана повесть Р. Роллана, в полной мере отвечает синэстезии стиха и прозы, осуществляемой разными способами в поздних книгах и рассказах Набокова.
Перевод сказки Л. Кэрролла "Приключения Алисы в стране чудес" (в набоковской интерпретации "Аня в стране чудес") выполнен годом позже. В отечественных статьях и исследованиях, посвященных анализу на-боковского вольного перевода сказки Льюиса Кэрролла выделяются два основных направления: анализ набоковского перевода в контексте эволюции переводческой концепции Набокова: от вольного перевода к буквальному, присущем у поздним переводческим работам В.В. Набокова на английский язык - переводу романа М.Ю. Лермонтова "Герой нашего времени" (1958) и прозаическому переводу романа в стихах A.C. Пушкина "Евгений Онегин" (1964}, - или же анализ раннего переводного произведения В.В. Набокова в контексте творческой эволюции писателя в целом. Эволюция набоковской концепции перевода и значение перевода сказки Л. Кэрролла "Алиса в стране Чудес" стали предметом описания и анализа в статье Т.Г. Логиновой и Д.А. Никитиной "Набоков как писатель и переводчик-билингв" [6], в статьях Е.В. Антошиной [1] и О.Ю. Осьмухи ной [27] исследуется актуализируется иной аспект значения раннего набоковского перевода: исследовательница поднимает проблему необходимости анал иза перевода сказки Льюиса Кэрролла в контексте творческой эволюции В.В. Набокова в целом [1], Значительный интерес представляет работа С. Грациано, направленная на анализ аутентичности набоковского перевода в аспекте применяемой писателем лексики |'з]. Огромное значение для осознания осо-бешюсгей набоковского перевод а знаменитой английской сказки, а также для определения ее места и значения в творческом наследии В.В. Набокова имели работы Н.М. Демуро-вой [4] и М.Э. Маликовой [;]. Предприми-
маемое исследование выполнено в русле обоих существующих направлений и ставит своей задачей определить особенности ранних перевода В.В. Набокова и установить значение перевода сказки Льюиса Кэрролла в контексте становления художественной системы В.В. Набокова.
Обращение к знаменитой сказке английского писателя вступает для Набокова абсолютно закономерным. А. Аппель (интервью 1966 года), формулируя вопрос о месте перевода Л. Кэрролла в творчестве Набокова, Утверждает: "Ваша первая книга - русский перевод Льюиса Кэрролла" [19, 197]. Любящий во всем точность Набоков не опровергает интервьюера, подчеркивая, что "как и все английские дети (а я был английским ребенком), Кэрролла я всегда обожал" [19, 197], при этом Набоков указывает на возможность "некоего трогательного сходства" самого Л. Кэрролла и Гумберта Гумберта, которое, однако, "по какой-то странной щепетильности" [19,197] не было проакцентировано в "Лолите", Набоков подчеркивает, что не думал о возможных параллелях между нимфетками "в полуприкрытом виде" [19,198] на фотографиях профессора Доджсона и съемками на ранчо Куильти. Н.М. Демурова указывает, что обращение к переводу и работа над ним выявили "изначально существовавшую потенциальную со-npi 1 род|юсть двух авторов" [4,27]. А. Аппель спрашивает Набокова о возможной взаимосвязи между кэрролловским "абсурдным языком" (nonsense) и смешанными и придуманными языками в зрелых романах Набокова "Под знаком незаконнорожденных" и "Бледное пламя", сам Набоков указывает на возможные параллели сказки Кэрролла и самой личности писателя с "Лолитой" [19, 197-198]. Накануне соединения с Лолитой в "Привале Зачарованных Охотников" Гум-
берт чувствует дуновение "ветерка из Страны Чудес", искажающего ткань сознания ("временами мое сознание не в ту сторону загибалось") [20, 162-163]. В первой главе *) романа "Дар" Федор, сочиняя рецензию на ~ собственные стихи за вымышленного кри- Щ тика, воспроизводит высокие полки, на ко- ^ торых находились две игрушки - поющая — птичка и клоун, которым было посвящено по стихотворению [14,12Ы3]. Тот же мотив
Ц|
высоких полок, заполненных всевозможны-ми предметами, из которых лишь некото- X рые высвечиваются взглядом, воспоминани- 66 ем и стихотворением автора, повторяется в ^ описании содержимого платяного шкафа, на пол- 2: к ах которого хранятся ^ случайно привезенные —— отцом из баснословных путешествий диковинные вещицы [14, 15]. Па- ^ дение Алисы в кроличью нору вдоль бесконечных полок, с одной из которых она достает банку с надписью "Клубничное варенье", оказавшуюся "к великому ее сожалению" пустой [ю, 362], строится по тому же принципу выделения из множества предметов, окружающих героя одного, значимого именно для него. В позднем эссе "Искусство л и тер ату ры и здравый смысл" Набоков обращается к теме бесконечного падения Алисы как к глобальной метафоре: "В известном смысле мы все низвергаемся к смерти - с чердака рождения и до плиток погоста - и вместе с бессмертной Алисой в Стране Чудес дивимся узорам на проносящейся мимо стене" [19, 468-469]. Причем, эти способности "удивляться мелочам - несмотря на грозящую гибель", оставлять "примечания в фолианте жизни" Набоков характеризует как "высшие формы сознания" [ю, 469], с которых собственно и начинается творческое перевоссоздание мира, созидан ие из элементов действ и те л ь-ности, выделенных орнанием вопреки здра-
НАБОКОВ УКАЗЫВАЕТ НА ВОЗМОЖНОСТЬ "НЕКОЕГО ТРОГАТЕЛЬНОГО СХОДСТВА" САМОГО Л, КЭРРОЛЛА И ГУМБЕРТА ГУМБЕРТА, КОТОРОЕ, ОДНАКО, "ПО КАКОЙ-ТО СТРАННОЙ ЩЕПЕТИЛЬНОСТИ" НЕ БЫЛО ПРОАКЦЕНТИРОВАНО В "ЛОЛИТЕ"
вому смыслу и общепринятым ценностям, собственного мира, берущего начало в памяти и воображении. В постскриптуме к автопереводу "Лолиты" на русский язык Набоков, обозначая то место, которое занимал в его сознании до предпринятого перевода заповедный русский язык, прибегает к такой метафоре: "Увы, тот "дивный русский язык", который сдавалось мне, все ждет меня где-то, цветет, как верная весна за наглухо запертыми воротами, от которых столько лет хранился у меня ключ, оказался несущесгвующим..|| ключ в руке скорее похож на отмычку" [20,386]. Символ запертого сада, от которого доступны ключи, но сам человек, мечтающий в него войти больше не соответствует избранному им для себя пространству перекл икается в началом "Ани в стране чудес" с эпизодом мытарств Ани, нашедшей ключ от таинственной маленькой дверцы, ведущей в узкий проход, и увидевшей в его глубине "в круглом просвете уголок чудеснейшего сада" [ю, 364], но оказавшейся слишком большой для того, чтобы попасть туда. Принцип соответствия героя и мира выступает организующим для всего художественного космоса В. Набокова: непрозрачность ЦинциннаТё выделяет его из прозрачного кукольного мира, в котором он вынужден жить, Гумберг ни возрастом, ни размером не соответствует миру Лолиты. В позднем англоязычном романе "Ада" (1968) Ван, вспоминая о последствиях Реновации, открывшей множественность миров: ""планета Терра", отождествляемая с другим миром или "нынешним "Иным миром", а этот "еще один" путало не только с "Грядущим миром", Но также и с реальным миром в Hie и вне нас" [9, 30]. Ван, рассуждая о метаморфозах, которым подвергались "наши чародеи, наши демоны" [9, 31] в ином мире, приходит к выводу о преобразовании зримого мира Терры, в котором "обрели новую жизнь все затасканные, но все еще могучие мифы древних вероучений и преобразовали для мелодиона всю какофонию звуков от всяческих божеств и богосло-
вов, когда-либо возникавших в болотной яви этого, подходящего нам мира" [9, 31]. Ада, обратив внимание на определение "подходящего" (соответствующего), замечает на полях: "Подходящего для тебя, Ван, entendons-nous" [9,31]. В ответ на реплику Вана об игре в крокет с помощью фламинго и ежей, Ада отвечает, что настойчивая реклама "Ларисы в Стране Чудес" выработала у нее стойкое отвращение к книге [9, 61]. (В скобках заметим, что имя Лариса выбрано не только по принципу созвучия рифм Лариса-Алиса, но и порядке реминисценций из "Доктора Живаго" Б. Пастернака, поскольку название романа "Les Amours du Docteur Mertvago" ("Любовные похождения доктора Мертваго", фран.) и образ автора -"мистический роман какого-то пастора", как чтение какой-то горничной, обыгрывается в предыдущем абзаце [9, бо 6]]). В контексте анализа значимости первого произведения как се миологического факта принципиально важно само признание взаимосвязи перевода ".Алисы", предпринятого В. Сири-ным в 1923 году, с более поздними произведениями, обнаруживаемой в рекуррентности сюжетных ходов, персонажей, тематических линий и мотивов и символов.
Б. Носик, сравнивая ранний перевод "Алисы" с автопереводом "Лолиты", делает вывод о большей "раскованности" первого по отношению к "мастеровитости" последнего [26, 239]. Не останавливаясь ни на специфике требований, предъявляемых к переводу самим Набоковым в период работы над переводом на английский язык "Евгения Онегина" и составлен ия ком ментария к роману, ни на общей тенденции русификации "Алисы" (Алисатрансформировалась в Аню, апельсиновый джем (orange marmalade) в клубничное варенье, Мейбл (Mabel) в Асю, миля (mile) в версту, парафраз англоязычных викторианских авторов в парафраз Пушкина ("Как дыня вздувается вещий Омар" вместо И. Уоттса и Лермонтова ("Скажи-ка, дядя, ведь недаром") вместо Р. Саути) [28, 25,36,152], обратим внима-
ние на два ключевых для художественного мира Набокова момента в сказке "Лия в стране чудес": действие сказки разворачивается в иномире - мире "причудливого сна" [11, 79]; Аня в этом мире единична, обособлена, не похожа ни на кого, из населяющих его существ (Лори, Соню, Шляпника, Чеп у паху, ящерицу Яшу и других), которые в конце концов пытаются выдворить Аню за пределы своего мира под смешным, но обоснованным предлогом: "Закон сорок четвертый. Все лица, чей рост превышает одну версту, обязаны удалиться из зала суда" [и, 76]. Инаковость набоковского героя может принимать различные, даже противоположные формы: у героя романа "Соглядатай" "нет оболочки" [23,301], а у ЦинциннатаЦ. ("Приглашение на казнь") она, напротив, есть, думая об Эммочке, герой говорит: "...будь твоя душа хоть слегка с моей поволокой" [20, 26]. Важно тем или иным художественным приемом обозначить, выразить эту единичность героя, подчеркнув тем самым его полное одиночество, "предельную изоляцию", по определению В. Ерофеева [5,136]. Необходимо отметить, что в конце сказки, просыпаясь, Аня начинает расти сама по себе, не прибегая к вееру, пирожкам, пузырькам и прочему, т.е. не по правилам, принятым в Стране Чудес. Обретя свой обычный рост, Аня неожиданно пробуждается, возвращается в "свой" мир, к сестре, на "травяной скат" (bank) [11, 36]. Набоковские герои также свободно перемещаются из одного мира в другой, но при этом не изменяют необратимо свое качество, они ищут мира или обличил, соответствующего себе: Эдмонд, отравившись (или, думая, что отравился) уносит с собой в небытие свой образ мира, продолжая вспоминать ту жизнь и тот мир, в котором жил раньше (драма в стихах "Смерть", 1923), Пильграм, умерев, совершает то путешествие, о котором грезил, пока был жив ("Пильграм", 1938), брат, пишущий биографию брата-писателя на некоторый период времен и стал своим братом, сумел: постичь изнутри его
душу ("Подлинная жизнь Себастьяна Най-та", 1941), беглый король покинул свой мир, переодевшись шутом, и обрел иное имя, но сохранил прежний образ своего королевства Земблы ("Бледное пламя", 1962). Однако это перемещение связано с невосполнимой утратой одного из миров (любви, жизни, королевства) или своего "Я", соответствующего этому миру. Время пребывания Ани в Стране Чудес ограничено сном, она уже во сне знает, что может вернуться, говоря самой себе: "Пускай они тогда глядят сверху и говорят: "вернись к нам, деточка!" [п, и]; в иномир Аня смело переносит опыт, приобретенный ею в "своем" мире, достаточно вспомнить ее диалог с Мыш ыо. Совсем иное дело ничтожность Соглядатая, "непрозрачность" Цинцинната, истинное "Я" беглого короля, которые, будучи обнаруженными, ведут к бегству, уходу героев или же их гибели. Чем настойчивее герой стремится быть самим собой ("Меня у меня не отнимет никто", - говорит Цинциннат [22, 51]), тем вероятнее он делается мишенью; скрывая свое "Я", он получает возможность призрачного существования среди призраков("Я окружен какими-то убогими призраками, а не людьми", - говорит Цинциннат [22,19]). В Стране Чудес Аня тоже сначала утрачивает свое "Я", сравнивал себя то с Адой, то с Асей, но уже в диалоге с Мышью обретает свое прежнее "Я" через мир своих воспоминаний о кошке Дине, "маленьком яркогла-зом фокейке" мельника [и, 13]. Мир воспоминаний, принадлежащих конкретному человеку или же вымышлен ному, литературному герою, позволяет ему обрести единичность, единственность. "Память это я сам," - на этой самоидентификаци В.В. Набокова особо акцентирует внимание А. Мулярчик [8, 167]. Воображение - основу творчества, Набоков тоже считал "формой памяти" [15, 174]. Впрочем, все время меняющая рост Аня все же говорит гусенице: "...я - не я" [п, 28], при этом добавляя, что не может "вспомнить вещи, которые всегда знала" [11, 29], но обращается, говоря так, Аня к сгихотво-
рению "Птичка божия", т.е. ко всеобщему, а не личному опыту, так что самой собой Аня все же остается.
Два ключевых события, между которыми разворачивается действие "Ани в Стране Чудес", можно обозначить, как погружение в сон (вход в иномир) и пробуждение (выход из ино-мира). В художественном космосе Набокова эти события синонимичны пространственно-временным вехам, обозначающим тот или иной этап прожитой жизни (или всю жизнь в целом). В романе "Другие берега" две ключевые позиции входа и выхода разведены по полюсам человеческой жизныо, которая
- "только щель слабого света между двумя идеально черными вечностями" [15, 135]. В рассказе "Лик" Набоков прибегает к метафоре театральной постановки, ограниченной поднятием и опусканием занавеса, между двумя этими моментами разворачивается действие рассказа. В романе "Соглядатай" выход в иномир связан с растворением в воде: "Я вздохнул, захлебнулся, все было во мне и вокруг меня текуче, бурливо..." [16, 307]. В драме "Смерть" уже другая стихия
- огонь ("провал камина") [24, 485] встречает героя, переходящего в иномир. Аня-Алиса попадет в иномир, падая в бездонный колодец, которым обернулась кроличья пора, мимо географических карт, картинок, полочек с банками, открытых шкафчиков. Тот же уголок забытых вещей, хаотично, случайно собранных и оказавшихся вместе а полках шкафа, находит спрятавшийся в шкафу, т.е. в игровом порядке исчезнувший из внешнего мира Федор в романе "Дар". Такой же заполненный случайными вещами шкаф открывает земблянский король, но не для того, чтобы временно спрятаться и потом вернуться во внешний мир, а доя того, чтобы найти во мнимо замкнутом пространстве шкафа потайной ход и скрыться
из своего мира навсегда ("Бледное пламя"). Король проходит по потайному пути дважды, первый раз не решившись завершить путешествие выходом в другой мир, поэтому возвращается в свой. Пройдя по обнаруженному проходу вторично, король нащупывает черную завесу, колебания которой напоминают ему о колыхан ни театрал ьно-го занавеса [13,112]. Раздвинув занавес, Карл попадает в гримерную актрисы, а затем оставл яет сначала дворец, а потом и Земблу. Аня находит в зале за кроличьей норой "низкую занавеску", а за ней дверь в "дивный сад" [и, 6-7]. Попасть туда Ане не удается, путь, таким образом, остался незавершенным, а возвращение поэтому возможным. Набков-ские герои идут по этому пути до конца, обретая навсегда иной мир, а свой сохраняя уже как иномир - как мир нематериальный, заключенный в их памяти и воображении.
Сам Набоков называл "Приглашение на казнь" - "самым сказочным и поэтичным из своих романов" [16, 173]. Развязка романа неоднозначна, "это что-то вроде Кафки навыворот, с happy end, - ведь гильотина выводит в лучший мир," - замечает Ж. Нива I 25, 304]. Цинцинннат не просо казнен, но освобожден и возвращен самому себе и "существам, подобным ему" [22, 130]. Смерть Цинциниата можно идентифицировать как его пробуждение ("В теории хотелось бы проснуться," - говорит Цинциннат в начале романа [22, 19]), обретение им соответствую-щегоего истинному "Я" мира. Бутафорский, театральный мир начинает распадаться на глазах Цинциниата еще до совершения казни: раскалывается статуя, падают тополь за тополем, беззвучно играет оркестр. Аня начинает расти еще до пробуждения, еще находясь в Стране Чудес, и это придает ей смелости. Цинциннат все время чувствует свою единичность, "драгоценность", "непол-
"ПАМЯТЬ - ЭТО Я САМ," - НА ЭТОЙ САМОИДЕНТИФИКАЦИ В.В. НАБОКОВА ОСОБО АКЦЕНТИРУЕТ ВНИМАНИЕ А. МУЛЯРЧИК. ВООБРАЖЕНИЕ - ОСНОВУ ТВОРЧЕСТВА, НАБОКОВ ТОЖЕ СЧИТАЛ "ФОРМОЙ ПАМЯТИ"
ноту", то, что "главная его часть находится совсем в другом месте, а тут, недоумевая, блуждает лишь незначительная часть его" [22,68]. Еще в начале романа от путающегося в словах Цинцинната отделяется и произносит гладкие, дежурные фразы "какой-то добавочный Цинциннат" [22, 7]. Аня все время помнит о мире "наверху", своей истинной жизни, оставленной там. Когда Ане угрожают выдворен ием из зала суда, а потом и отсечением головы (казнью, назначенной Цинциннату), она, уже "достигнувсвоего обычного роста", т.е. став самой собой, восклицает: "Кто Вас боится? Ведь все Вы -только колода карт" [и, 79]. Цинциннат, обретя свое истинное "Я", перестал бояться собственной непрозрачности: один Цинциннат считает до десяти, ожидая удара топора, а другой тем временем "привстал и осмотрелся", поднялся с помоста и двинулся в "родимую область" [22, 129], а зрители оказываются "совсем, совсем призрачны, и уже никуда не годятся" [22,129-130], уменьшаются в размерах (Роман, он же - Родриг), превращаются в кукол (палач), и "винтовой вихрь" кружит обломки бутафорского мира и "сухую мглу" [22, 129-130]. Призрачный мир обнаруживает свою призрачность, а сказочный - свою сказочность. Король, королева, валет превращаются в то, чем они являются на самом деле - колоду карт, и, взвившись сыплются Ане в лицо, которая тут же и просыпается. Крушение иного мира сопровождается в обоих случаях смерчевым ("винтовой") порывом ветра, который, все расширяясь, наконец поглощает истончившийся и готовый к гибели мир. Казнь Цинцинната оказалась такой же призрачной, как тот мир, в котором она была назначена и должна была совершиться. Казнить Цин-цинната"призраки,оборотни, пародии" [22, 22] не в состоянии, также, как карточная королева не может отрубить голову живой Ане; хотя оба героя по законам мира, в котором временно пребывали, виноваты: Цинциннат непрозрачен, рост Ани превышает одну верегу, - и должны быть наказаны. Но
принадлежность обоих героев к "другому измерению" [22, 28] делает наказание невозможным.
Аня попадает в Страну Чудес через воздух, в полете вниз по кроличьей норе, и ветер же, взвивший колоду карт, а в действительности - сухие листья - возвращает ее домой. "Винтовой вихрь" сметает призрачный мир вокруг Цинцинната и открывает ему дорогу туда, где находятся существа, подобные ему. Вода ("Соглядатай"), тьма ("Бледное пламя"), огонь ("Смерть"), способствуя перемещению в другие миры, отнимают жизнь в этом мире, воздух, выступая в той же функции, истинную жизнь дает. Соглядатай, уйдя из прежней жизни, обретает призрачное существование в "успокои-телыю-незначительном мире" [23, 343], король Карл, выйдя из темноты потайного хода, обнаруживает, что он - шут и вечный изгнанник, тень бывшего короля; Эдмонд, мнимо или истинно отравившись, теряет любовь и уверенность в себе, а Аня и Цинциннат возвращаются домой, в свой мир, обретают самих себя.
Пройдя через горнило перевода, став из Алисы русской Аней, героиня сказки Льюиса Кэрролла стала набоковской героиней, вошла в парадигму набоковских героев, перемешающихся между мирами при помощи стихий. Более того, важнейшие в набо-ковском переводе английской сказки эпизоды: входа в гагамир и выхода из него, будучи спроецированными на художественный космос Набокова, помогают выявить общие закономерности в этих перемещениях героев между качественно различными мирами, как в пространстве, так и во времени.
Литература:
1. Ангошина F.B. След сказки Льюиса Кэрролла в довоенной прозе В.В. Набокова // От Бунина до Пастернака. Русская литература в зарубежном восприятии. К юбилеям присуждений Нобелевской премии русским писателям. - М, : Русский путь, 20П. - 574 с. - С.218-228.
2. БойдБ. Владимир Набоков. Русские года. Биография. - СПб. : Симпозиум, 2001.-696 с.
3- Ерациано С, "Мы с вемепем расстались в siäp-Тйбре..." Лингвигсичесйй&и культурологические анахронизмы в переводе В.В. Набокова "Аня в стране Чудес" (1923) // Детские чтении. Сер. Языкознание и литература. - 2017, - Т. i2. - N- 2, - С. 206-225 // URL: httpS://cyberleninkaru/article/п/ my - s-v re men e m - rassorilis - v - proshl от - mar tobre -1 ingvistiches kie - i - kulturol ogicheskie-ana hronizmy-v -p e re vod e- v-v - n aboko v a- any a - v - s t r a ne - chu des / viewer (Дата Шращения: 28.09.2020).
4. Демурова IL Алиса на Других берегах // Кэрролл Л. Приключения Алисы в стране чудес. Па-боков В. Аня в Стране чудес. - М.: Радуга, 1992. -318 с. - С. 7-28.
5. Трофеев Б. Русский метароман Владимира Набокова, или В поисках утраченного рая// Вопросы литературы. -1988. т. - С. 125-160.
6. Логинова Т.Г., Никитина ДА В. В. Набоков как писатель и переводчик-билингв // Проблемы рома л огерма некой филологии, педагогики и методики преподавания иностранных языков. - 2012 // URL: bttps://cyberlenmka,ru/article/n/v-v-na boko v- liak- р isatel - i- ре re vodeh ik - b ili ng v/viewer (Дата обращения 28.ag.2020).
7. Маликова М.Э, Примечания // Набоков В,В. Собрание сочинений русского периода: в 5 тт. СПб.: Симпозиум, 1999. - Т. 1. - 832 с. - С. 772-776.
8. МулярчикА- Верность традиции. (Рассказы В. Набокова 20-30-х годов ) // Литературная учеба. - 1989. - М- г. - С. 167-169.
д. Набоков В. Ада, или Страсть. Киев-Кишинев : Атака- Кон и- Вел ее, ¡995. -308 с. ю. Набоков В.В. Аня в стране Чудес // Набоков В.В. Собрание сочинений русского периода: в 5 тт. - СПб.: Симпозиум, 1999. Т. i. 832 с. - С. 358-437-
и. Набоков Владимир. Аня в стране чудес. Русский перевод сказки Льюиса Кэрролла. - М.: Азбука, 2011. - 144 С.
12. Набоков В.В. Беседа В.В. Набокова с Пьером Домергом. // Звезда. - 1996. - № 11. -С. 56-64.
13, Набоков В.В. Бледное пламя. Роман и рассказы. - Свердлова;: "Библиотека человека", серия "Золотая коллекция", 1991. - 352 с.
14. Набоков В. В. Дар // Набоков В.В. Собр. соч. г 4 тт. - М.: Правда, 1990. - Т. 3. - 480 с. - С 5-333.
15. Набоков В.В. Другие берега // Набоков В.В. Собр. соч.: в 4 тт. - М.: Правда, iggo. - Т, 4. - 4до с. -С.133-305.
16. Набоков В- И! ггерв ью, данное Ал ьфреду Ал гелю .// Вопросы литературы. - 1988. - № 10. - С.161-188.
17. Набоков В.В. Пиколка Персик. // Набоков В.В. Собр. соч. русског о периода в 5 тт. - СПб.: Симпозиум, 2001, - 'Гл. - 832 с. - С. 182 -358.
18. Набоков о Набокове и прочем. Интервью. Рецензии. Эссе. - М.: Независимая газета, 2002. -707 с.
19. Набоков В.В. Лик. // Набоков В.В. Собр. соч. в 4 тт. - М : Правда, 1990. - 1.4. - 490 с. - С.384-405.
20. Набоков В.В. Лолита.// Набоков В.В. Собр.соч. амер. периода в 5 тт. -СПб.: Симпозиум, 1999. -Т. 2. - 672 с. - С. 11-392.
21. Набоков В.В. Первое стихотворение / пер. с англ. М. Маликовой // Звезда. - 1996. - № п. - С. 48-55-
22. Набоков В.В. Приглашение на казнь // Набоков В.В. Собр. соч. в4 тт. - М.: Правда, iggo. -1'. 4. -490С.-С.5-133.
23. Набоков В.В. Соглядатай // Набоков В.В. Собр. соч. в 4 тт. - М-: Правда, 1990. - Т. 2. - 448 с. - С. 299-345-
24. Набоков В.В. Смерть // Набоков В.В. Стихотворения ипоэмы.-Лг! Современник, 1991.-574^
25. Нива Ж. ОтЖюльена Сореля к Цинциннату (Стендаль-Набоков) // Конгинент-87. - М.-Париж, 1987.-С. 296-304.
26. НосйкЕ. Набоков-переводчик и переводчики Набокова // Иностранная литература. - igg3- ~ №п.-С. 238-242.
27. ОсьмухинаО.Ю. Набоков-переводчик / Набоков- писатель: специфика взаимодействия// Art-Logos ("Искусствослова''). - 20ig // URL: https:// cybeHeninka.m/articie/n/nabokov-perevodchik-па bokov - pi sate 1 -s pets: fi ka -vzai modeys tv iy а (дата обращения: 2 8. og. 2020).
28. Carrol. Lewis. .Alice's adventures in Wonderland. Through! the Looking Class. Puffin books, 1976.162 p.
