CC BY
559. Гаджибейли У. Кто о чем? // Иршад. - 1906. - 12 декабря. - №283.
10. Гаджиева Л. Из истории русскоязычной периодической печати Азербайджана (1871-1918 гг.). - Баку: Наука и образование, 2017.
11. Гусейнзаде А. Сиясэти-фурусет. - Баку: Наука, 1994. - 236 с.
12. История Азербайджана в ХХ веке: Учебник для вузов. В 2. Т. 2. / Под редакцией проф. Т.Т. Валиева. - Баку: Тахсил, 2009. - 560 с.
13. История Азербайджана: В 7. Т. 5 / Отв. ред. М. Исмайылов, Н. Максвелл. - Баку: Элм, 2008. - 696 с.+40 с. илл.
14. Меммедова А. Исторический обзор положения Азербайджана в тюркском мире // Национальный журнал культурных исследований. - 2020. - Т.4. - № 1. - С. 69-79.
15. Мирахмедов А. Ахмед бек Агаоглу. - Баку: Эргюнеш, 2014. - 264 с.
16. МирзаевМ. Материалы по истории тюркской печат на Кавказе. - Баку: Ченлибел, 2009. - 240 с.
17. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ). Т. 25, отделение 1: 1905: от № 25605 - 27172 и дополнения. -СПб.: Государственная типография, 1908. - [2], 966, 157 с.
18. Расулзаде М. 17 Октября // Иршад. - 1906. - 17 октября.
19. Расулзаде М. Сочинения. Т 1. - Баку: Азернешр, 1992. - 470 с.
20. Сеидзаде Д. Азербайджан в начале ХХ века: пути к независимости. - Баку: Ока Офсет, 2004. - 348 с.
21. Шахтахтлы М. Избранные произведения. - Баку: Чашыоглу, 2006. - 432 с.
22. Alexandre et Ch. Lemercier-Quelquejay Bennigsen. La Presse et le mouvement national chez les Musulmans de Russie avant 1920, Ecole Pratique des Hautes Etudes - Sorbonne. - Paris - La Haye: Mouton & Co, 1964. - 386 p.
References and Sources
1. Agaev A. Otvet bez zhelaniya // Bakinskij den'. - 1907. - №20.
2. Agaev A. Slova, slova // Kaspij. - 1905. - 18 yanvarya.
3. Akchura Yu. Tyurkstvo // Tyurk yurdu. - 2011. - № 285 (646). - S. 56-62.
4. Alieva F. Ob ocenke manifesta 17 oktyabrya 1905 goda // Istoriya i ee problemy. - 2011. - № 3. - S. 52-55.
5. Vezirov G. Zhurnalistskaya deyatel'nost' Gashim beka Vezirova. Kogda ya naslazhdayus'. - Baku: SHusha, 2001. - 304 s.
6. Vitte S. Vospominaniya: Polnoe izdanie v odnom tome. - M.: Al'fa-kniga, 2010. - 1247 s.
7. Gadzhibejli U. Publikacii, otlozhennye v izdaniyah (1904-1912): V 2 CH., CH 1. - Baku: Elm, 2009. - 298 s.
8. Gadzhibejli U. Izbrannye proizvedeniya: V 2 t. T.2. - Baku: Sherg-Gerb, 2005. - 456 s.
9. Gadzhibejli U. Kto o chem? // Irshad. - 1906. - 12 dekabrya. - №283.
10. Gadzhieva L. Iz istorii russkoyazychnoj periodicheskoj pechati Azerbajdzhana (1871-1918 gg.). - Baku: Nauka i obrazovanie, 2017.
11. Gusejnzade A. Siyaseti-furuset. - Baku: Nauka, 1994. - 236 s.
12. Istoriya Azerbajdzhana v XX veke: Uchebnik dlya vuzov. V 2. T. 2. / Pod redakciej prof. T.T. Valieva. - Baku: Tahsil, 2009. - 560 s.
13. Istoriya Azerbajdzhana: V 7. T. 5 / Otv. red. M. Ismajylov, N. Maksvell. - Baku: Elm, 2008. - 696 s.+40 s. ill.
14. Memmedova A. Istoricheskij obzor polozheniya Azerbajdzhana v tyurkskom mire // Nacional'nyj zhurnal kul'turnyh issledovanij. - 2020. - T.4. -№ 1. - S. 69-79.
15. Mirahmedov A. Ahmed bek Agaoglu. - Baku: Ergyunesh, 2014. - 264 s.
16. Mirzaev M. Materialy po istorii tyurkskoj pechat na Kavkaze. - Baku: CHenlibel, 2009. - 240 s.
17. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii (PSZRI). T. 25, otdelenie 1: 1905: ot № 25605 - 27172 i dopolneniya. - SPb.: Gosudarstvennaya tipografiya, 1908. - [2], 966, 157 s.
18. Rasulzade M. 17 Oktyabrya // Irshad. - 1906. - 17 oktyabrya.
19. Rasulzade M. Sochineniya. T 1. - Baku: Azerneshr, 1992. - 470 s.
20. Seidzade D. Azerbajdzhan v nachale HKH veka: puti k nezavisimosti. - Baku: Oka Ofset, 2004. - 348 c.
21. SHahtahtly M. Izbrannye proizvedeniya. - Baku: CHashyoglu, 2006. - 432 c.
22. Alexandre et Ch. Lemercier-Quelquejay Bennigsen. La Presse et le mouvement national chez les Musulmans de Russie avant 1920, Ecole Pratique des Hautes Etudes - Sorbonne. - Paris - La Haye: Mouton & Co, 1964. - 386 p.
ПАНАХОВА ШОВКЕТ ЭЙВАЗ КЫЗЫ - диссертант, Институт истории имени А.А. Бакиханова Национальной Академии наук Азербайджана (shovket.penahova.70@mail.ru).
PANAHOVA, SHOVKET EYVAZ GlZl. - Ph.D. student, the Institute of History named after A.A. Bakhihanov of the National Academy of Sciences of Azerbaijan (shovket.penahova.70@mail.ru).
УДК 929(47)Новгородцев DOI: 10.24412/2308-264X-2022-3-54-60
ФОМЕНКО М.В., УГРЮМОВА М.В. ПАВЕЛ ИВАНОВИЧ НОВГОРОДЦЕВ: ЖИЗНЬ, ТВОРЧЕСТВО И ДУХОВНЫЕ ПОИСКИ ВЕЛИКОГО РУССКОГО УЧЕНОГО
Ключевые слова: Павел Иванович Новгородцев, русские юристы, высшее образование, Московский Коммерческий институт, философия права, философско-правовой идеализм.
Павел Иванович Новгородцев является яркой фигурой в отечественной науке конца XIX - первой четверти XX вв. Его главные работы посвящены исследованиям в области истории и философии права, формирования правосознания, вопросам правового государства и культуры. Показано, что как правовед он активно защищал европейскую демократию с юридической токи зрения, однако он сильно ее критиковал с духовных позиций. В результате свершившейся Октябрьской революции, он окончательно пришёл к православию, а вместе с ним и к глубоким размышлениям о русской национальности и русском православном сознании. В последние годы жизни Новгородцев, находясь в эмиграции, все больше размышлял о сущности, особенностях и отличительных чертах православного сознания. Выход из сложившегося в России после ряда войн и революций кризиса он видел только на основе возрождения подлинно русских православных традиций.
FOMENKO, M.V., UGRYUMOVA, M.V. PAVEL IVANOVICH NOVGOROTSEV: LIFE, CREATIVITY AND SPIRITUAL SEARCH
THE GREAT RUSSIAN SCIENTIST
Key words: Pavel Ivanovich Novgorodtsev, Russian lawyers, higher education, Moscow Commercial Institute, philosophy of law, philosophical and legal idealism.
Pavel Ivanovich Novgorodtsev is a prominent figure in Russian science of the late 19th - first quarter of the 20th centuries. His main works are devoted to research in the field of history and philosophy of law, the formation of legal consciousness, issues of the rule of law and culture. It is shown that, as a jurist, he actively defended European democracy from a legal point of view, but he strongly criticized it from a spiritual standpoint. As a result of the October Revolution, he finally came to Orthodoxy, and with it to deep reflections on Russian nationality and Russian Orthodox consciousness. In the last years of his life Novgorodtsev, being in exile, thought more and more about the essence, features and distinctive features of the Orthodox consciousness. He saw a way out of the crisis that had developed in Russia after a series of wars and revolutions only on the basis of the revival of truly Russian Orthodox traditions.
В отечественной истории Павел Иванович Новгородцев известен как выдающийся ученый, правовед, философ, социолог и общественный деятель, по своим взглядам и убеждениям -«ведущий теоретик «нового либерализма» в России» [1, с. 341]. Являясь видным юристом, фактически он возглавлял московскую школу философии права, являлся профессором Московского университета, первым директором Московского Коммерческого института (ныне РЭУ им. Г.В. Плеханова). Его поистине можно назвать крупнейшим организатором высшего образования в России. В то же время, занимая активную гражданскую позицию, П.И. Новгородцев много сделал для становления российского парламентаризма, являлся депутатом 1 -й Государственной Думы и одним из основателей партии кадетов. Многие исследователи наследия ученого неоднократно отмечали его исключительную разносторонность, в частности принадлежность «к тем выдающимся русским юристам, которые стояли на высоте философской культуры, отдавая силы на разработку философских проблем» [2, с. 415]. В своих трудах Павел Иванович тщательно анализировал новейшие политические и философские доктрины, в частности, приобретавшие в то время все большее влияние на все сферы жизни общества идеи социализма и марксизма. Ученый часто читал публичные лекции, публиковал научные работы, многие из которых издаются, изучаются и вызывают интерес по сей день. При этом его жизнь и деятельность пришлись на весьма трудные для державы годы - войн и революции, смены правительств и государственного устройства, смуты и вынужденной эмиграции.
Из биографии Павла Ивановича известно, что он родился 28 февраля 1866 года в небольшом городе Бахмут, Екатеринославской губернии. Учился в Екатеринославской гимназии, которую окончил с золотой медалью, и затем поступил в Московский университет на естественное отделение физико-математического факультета. Однако, по стечению некоторых обстоятельств, в итоге, он принял решение перевестись на юридический факультет. В 1888 году окончив университет с дипломом первой степени, П.И. Новгородцев остался в «alma mater» и занялся наукой с целью получения профессорского звания. Несколько он лет изучал право за рубежом - в Берлине, Гейдельберге, Париже, посещал лекции европейских «светил», писал научные работы [3, с. 35]. Наконец, в августе 1896 года ученый официально стал приват-доцентом Московского университета по кафедре истории, философии и права, а в 1897 году получил звание магистр права, защитив диссертацию на тему: «Историческая школа юристов, ее происхождение и судьба: Опыт развития основ школы Савиньи в их последовательном развитии». Фактически после этой работы он предстал основателем новой на тот момент школы «возрождения естественного права», провозгласившим необходимость поворота к философско-правовому идеализму [4, с. 475]. Как писал в этой связи сам Павел Иванович, человеку свойственно жить не только настоящим, но и беспокоиться, думать о будущем, и в этом смысле «естественно-правовые построения являются неотъемлемым свойством нашего духа и свидетельством его высшего призвания» [5, с. 522].
В 1902 году ученый защитил докторскую диссертацию («Кант и Гегель в их учениях о праве и государстве») в Петербургском университете, и уже с 1903 года являлся профессором Московского университета, параллельно преподавая на Высших женских курсах. Независимо от места работы, занятия Павла Ивановича всегда вызывали живой и искренний интерес аудитории. По свидетельствам его учеников, среди которых, в частности, были И. А. Ильин, Б.П. Вышеславцев, Н.Н. Алексеев, В.А. Савальский, А.С. Ященко, С.И. Гессен, Г.В. Флоровский и др., он производил на студентов большое впечатление своей эрудицией, глубиной, точностью мысли, нравственным обликом, внутренним духовным богатством. Известный русский философ И.А. Ильин о своих студенческих годах писал: «Мы начинающие студенты, слушали его по-
особенному, много не понимая, напряженно ловя каждое слово, напряженно вникая: он говорил о главном; не о формах, не о средствах; отвлеченно, но о живом; он говорил о целях жизни и прежде всего о праве ученого исследовать и обосновывать эти цели» [6, с. 217]. Писатель М. Осоргин, вспоминая университетский период, также отмечал: «Павла Ивановича Новгородцева любили и за его предмет, и за спокойный вдохновенный голос, и за удивительную красоту лица; в мое время он был еще молод и чернобород, глаза выразительные до святости. Его философия права была для нас богословием, а он - пророком» [7, с. 313].
В условиях нараставшего революционного кризиса, с 1904 года П.И. Новгородцев начал вести активную общественно-политическую деятельность: стал членом совета «Союза освобождения», ещё через год вступил в конституционно-демократическую партию. В качестве ее активного члена он и был избран депутатом 1-й Государственной Думы от Екатеринославской губернии - своего родного места, в котором родился. Когда произошел распад Думы, в числе многих других депутатов участвовал в подписании «Выборгского воззвания», изданного 10 июля 1906 года и призывавшего к неповиновению царской власти. В последствие за это он был осужден, провел в тюремном заключении три месяца и получил запрет заниматься политической деятельностью. В 1911 году, в числе других преподавателей Московского университета, в рамках «Дела Кассо», связанного с нарушением автономии университетов, ученый покинул Московский университет. Главным местом его педагогической деятельности стал Московский коммерческий институт, который он возглавлял с 1906 по 1918 годы. Также в этот период он преподавал в Народном университете им. А.Л. Шанявского, сотрудничал с газетой «Русские ведомости», был членом Московского отдела законодательной комиссии партии кадетов [8, с. 887].
Во время Первой мировой войны Павел Иванович вновь с головой ушел в общественную деятельность, не забывая, однако, и о научно-преподавательской работе. В частности, он стал работником Всероссийского Союза городов и московским уполномоченным Особого совещания по топливу. В 1917 году снова был назначен профессором в Московский университет, также являлся членом-учредителем Лиги русской культуры и ее Временного комитета в Москве. В годы революции Новгородцев придерживался последовательно антибольшевистской позиции и предпринимал попытки борьбы с новой властью. Такие откровенно протестные взгляды были крайне рискованными и, в итоге, Павлу Ивановичу чудом удалось избежать уже назначенного ареста [9].
Со второй половины лета 1918 года П.И. Новгородцев находился в расположении Белой Армии в южной части страны, а в конце этого года покинул Россию, выехав в Берлин. Большое количество переездов, выступлений и нескончаемых совещаний сказались на здоровье ученого. В 1919 году на харьковском съезде он сильно простудился и слег с воспалением легких, его пришлось срочно эвакуировать в Ростов. В 1920 году Павел Иванович вернулся на родину, поселился в Крыму, недолго преподавал в Симферопольском университете. Однако в ноябре 1920 года ему пришлось вместе с частями Русской армии эвакуироваться из Крыма. Некоторое время он жил и работал в Берлине, а затем в Праге. Во время эмиграции П.И. Новгородцев меньше издавался и реже выступал с лекциями, однако вел активную общественно-образовательную деятельность. В 1922 году он создал и возглавил в Пражском университете Русский юридический факультет, инициировал образование студенческого Религиозно-философского общества им. Вл.Соловьева, принимал активное участие в работе Русской академической группы в Праге и в основании Русского национального университета [10, с. 462-463].
Перед смертью Павел Иванович сильно болел, умирал тяжело и мучительно. В письме В.А. Оболенскому от 29 февраля 1924 года он описывал свое ужасное, удручающее состояние. Накануне кончины он несколько раз исповедовался священнику и причастился. Скончался П.И. Новгородцев 23 апреля 1924 года. Его похоронили в Праге, неподалеку от небольшой православной церкви в русском секторе рядом с могилами Аверченко, Кизеветтера и других русских эмигрантов, нашедших свое пристанище в изгнании [9].
На наш взгляд, весьма показательно, что в конце жизни Павел Иванович все больше говорил и писал о религиозных началах в философии и правоведении, выступая как православный мыслитель и приверженец славянофильской позиции. Обращение к православию не было случайным или неожиданным, все предшествующее духовное развитие, пережитые события способствовали этому пути. Философ И.А. Ильин отмечал, что «в нем всегда жило чувство живой
тайны бытия и мистического благоговения перед нею. Павел Иванович не за последние годы «стал» религиозным человеком, но всегда был им» [6, с. 217].
Интересно отметить, что в это время П.И. Новгородцев окончательно потерял веру в европейский здравый смысл и культуру: «... крах западного идеала, являющийся одновременно и крахом всех основ западноевропейской культуры, есть факт, и этот факт. составляет в связи с углублением и одухотворением славянофильства новый и в высшей степени важный момент в утверждении русской идеи» [11, с. 374-375]. Одна из статей о русском религиозном сознании, написанная им незадолго до смерти, и вошедшая в сборник «Православие и культура» (1923), наиболее точно отразила его душевное умонастроение. По поводу этой работы В.В. Зеньковский отмечал, что в ней можно наблюдать «... идейную эволюцию Новгородцева: от защиты «естественного права» и метафизики к прямому исповеданию религиозных начал» [2, с. 415]. Если ранее во время несогласия со славянофильскими воззрениями Павел Иванович восхвалял европейские институты, то, по мере принятия славянофильских идей, он все больше стал в них разочаровываться. Как правовед он активно защищал европейскую демократию с юридической токи зрения, однако он сильно ее критиковал с духовных позиций. В результате свершившейся Октябрьской революции, он окончательно пришёл к православию, а вместе с ним и к глубоким размышлениям о русской национальности и русском православном сознании.
В упомянутой ранее статье «Существо русского православного сознания» П.И. Новгородцев рассматривал православие как базу, заложенную в основу всех сфер жизни общества, как нечто имеющее влияние на всё, что касается человека и его деятельности. Он отмечал: «... теперь всем необходимы объяснения сущности нашей веры» [12]. Однако сама суть православия должна была оставаться нетронутой. Поскольку сознание людей претерпело значительные изменения с момента появления православия, необходимо было лишь принципиально новое толкование его существа. Говоря о себе, автор пояснял, что многие пережитые события приоткрыли ему завесу тайны перед тем, к чему ранее он относился невнимательно, не замечал. По его мнению, православие отличается от других форм религии (главным образом, католичества и протестантизма) тем, что его положения приобретают национальную специфику, проявляют себя не только в религиозных положениях и устоях, но и в культурной, исторической и философских сферах. Безусловно, православие, как и любая другая религия, сохраняет определенную систему догматов и положений веры, но в то же время являет собой «. культурное творчество известного народа. Поэтому рассматривать его можно не только с точки зрения догматической и богословской, но и с точки зрения культурно-исторической и религиозно-философской» [12; 13, с. 139].
Согласно Новгородцеву, русское православное сознание сохранило в себе дух изначального, исконного христианства, верность божественной первооснове и учениям святых апостолов. Оно базируется на главном принципе - «взаимной любви всех во Христе», порожденном благодатью всеобщей и обоюдной любви. В русском православии любовь приобретает подлинный религиозно-мистический смысл, так как наиболее важным является восприятие и оценивание источника любви. И хотя все христианские конфессии заповедь любви считают определяющей, однако зачастую придают ей моральный характер (например, протестантизм). Для православного сознания любовь представляется чудом, чем-то большим, чем простое свойство нравственно-доброй воли человека. Это любовь во Христе, «просвещенная и перерожденная соприсутствием Божией благодати» [12]. При этом следует отметить, что это не только проявление силы «взаимной любви во Христе», но и свободы во Христе, которые взаимосвязаны и взаимообусловлены. Из этого положения вытекают главные особенности религиозной психологии «православной верующей души»: «созерцательность, смирение, душевная простота, радость о Господе, потребность внешнего выражения религиозного чувства, чаяние Царства Божия» [12]. Говоря о Христе, Павел Иванович подчеркивал, что само его появление на земле, мучения, страдания, смерть, искупление грехов человечества, а не отдельного народа.
Придерживаясь твердой позиции православия, Новгородцев выступал против европейского католического и протестантского мировоззрения. Он утверждал, что суть западного миропонимания заключается в идее индивидуального спасения. В силу этого, церковь здесь не выполняла роль нравственного общения, а превозносилась над религиозными последователями.
Из-за этого сам европейский подход подразумевал собой не всеобщую любовь во Христе, а лишь слепое следование церковным предустановкам тонко намекая на то, что церковь в данных религиях является лишь инструментом управления общественным сознанием, поведением, а не связью и способом реализации религиозного сознания в каждом человеке. По мнению ученого, единство западных религиозных течений обеспечивалось авторитетом Папы, глубокой организацией и дисциплиной, политикой и дипломатией. А такой подход полностью уничтожал сам смысл духовного существа, истинного назначения церкви. Одной из основных проблем неправославного христианского сознания стала, в итоге, оторванность жизни от божественного начала в виду проведенной реформации, что, в свою очередь, стало почвой для многих нездоровых проявлений западной культуры: «Реформация могла родиться в недрах католицизма, ибо и католицизм уже представляет собою обмирщенье религии, в реформации делается ... решительный шаг по пути этого обмирщения, в конце концов, совершенно отрывающий жизнь и мораль от религии» [12].
Кроме того, важным изъяном сознания западного человека Новгородцев называл идею его обоготворения. Такой человек горд своей культурой, образованием, достижениями в науке, политике. Он дисциплинирован, считает, что все постиг и преодолел, что «его конституции и парламенты, демократии и республики - верх человеческой мудрости, что тот путь, которым он идет, есть единственный путь к человеческому величию» [12]. Однако западному сознанию следовало прийти к смирению, открыв тем самым для себя абсолютные основы бытия, присутствие истинного Абсолютного Духа [14, с. 187]. Западная идея сотворения божьего царства на земле в единстве с обоготворением человека создала гигантский разрыв божественного идеала и мирской жизни. Например, католическая церковь преподносила себя как физическое воплощение божьего царства на Земле. А в протестантизме, напротив, произошло обособление духовной и земной жизни, и религия стала элементом исключительно личного, а не общественного сознания, при этом другие сферы (культура, искусство, политика) были объявлены автономными элементами светской жизни. Такая серьезная пропасть, разграничившая мирскую и религиозную жизнь, породила сильнейшие общественные искажения. Павел Иванович полагал, что православие находится между этими двумя крайностями. По его мнению, Божье Царство осуществимо лишь в последние дни, но до этого момента является чем-то средним между концентрированием на мирской жизни общества и божественным идеалом. В случае же с Россией, Новгородцев считал, что именно «путь отпадения, отщепенства от положительных начал жизни» - от религии, сделал несчастными народ, интеллигенцию и нашу Родину. Глубокое проникновение социалистических и анархических идей во все аспекты духовной жизни общества привело к отрыву от религиозных начал, гибельной борьбе с властью, разрушению государства. Только такие принципы православной веры, как «взаимная любовь во Христе и чувство всеобщей и всецелой взаимной ответственности позволят создать национальное государство, объединяющее общество на началах подлинно правовых и христианских» [12; 3].
Павел Иванович подчеркивал, что одной из его главных задач было достижение понимания «сокровищ», заложенных в нашей вере. Он отметил, что ни в коем случае не пытается превознести православие над западными формами христианства, и предостерег, что не стоит хвалиться своей верой: «Мысль моя отнюдь не заключается в том, что нам надо кичиться или хвалиться нашей верой. Нет, нам, прежде всего, самим надо сделаться достойными ее» [12]. С приходом к пониманию сущности сокровищ перед нами откроется истинная душа России: «.в вере нашей есть сокровища и богатства, которых не знали мы и не ценили, и открываются они нам теперь чрез величайшие испытания и страдания. И когда мы полнее и глубже проникнем в их существо, тогда и душа России откроется нам, и родина наша снова станет нам открытой и доступной» [12]. Вышедшая в 1926 году, уже после смерти П.И. Новгородцева, статья «Восстановление святынь» также явилась неким призывом к пробуждению религиозных и национальных сил русского народа, указывая на путь спасения России: «Не политические партии спасут Россию, ее воскресит воспрянувший к свету вечных святынь народный дух!» [15, с. 443].
В память о Новгородцеве Г.В. Флоровский отмечал, что его автобиографичная статья явилась исповедью, религиозно-философским самопризнанием: «. по своему личному, интимному опыту он судит и говорит о русской душе. Употребляя ... слово «созерцательность», он указывает там на свое глубочайшее и первичное прозрение. Созерцательность означает такую
обращенность души к Богу, при которой главные помыслы, стремления и упования сосредотачиваются на божественном и небесном. Это чувство и восприятие определяли всю жизнь и все творчество покойного П.И. Новгородцева» [16, с. 210-211]. По оценке Флоровского, «взаимная любовь во Христе» - единственное основание и безусловная цель жизни Павла Ивановича: «Царство Божия нельзя построить в порядке земного делания, и, тем не менее, вся жизнь земная должна быть овеяна мыслью об этом самом Царстве» [17, с. 218].
Павел Иванович прожил не очень долгую, но достаточно насыщенную и отчасти трагическую жизнь. Он внес ощутимый вклад в становление и развитие отечественной юридической науки, философии, организацию образовательной системы России и, особенно, высшего образования. Его труды интересны и привлекательны тем, что наполнены духовно-содержательным контекстом, они вырывают читателя из обыденности, чистой рационально-научной направленности и обращают к вечным и непреходящим ценностям - человеческой личности - высоконравственной и самоопределяющейся, ее судьбе, надежде на воцарение справедливого и прекрасного правового государства, в котором счастье обретут все.
Литература и источники
1. БалицкийА. Философия права русского либерализма. - М.: Мысль, 2012.
2. Зеньковский В.В. История русской философии: в 2 т. Т. 2. - Ростов-на-Дону: Феникс, 1999. - 544 с.
3. СоболевА.В. О русской философии. - СПб.: Издательский Дом «Миръ», 2008. - 496 с.
4. Жуков В.И. Новгородцев П.И. Русская философия: Энциклопедия / под общ. ред. М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко и др.
- М.: Мир философии, 2020. - 920 с.
5. Новгородцев П.И. Нравственный идеализм в философии права // Проблемы идеализма. - М.: б.г. - С. 236-296.
6. Ильин Л.И. Памяти П.И. Новгородцева // Русская мысль (Прага). - 1923-1924. - Кн. IX-XII. - С. 270-271 // Новый мир. - 1991.
- M 12.
7. Осоргин М. Заметки старого книгоеда. Воспоминания / Сост., примеч. О.Ю. Авдеевой. - M.: НПК «Интелвак», 2007. - 800 с.
8. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. 48. Репринтное воспроизведении издания. - М.: Издательский центр«Терра», 1992.
9. Соловьев К. Жизнь и учение Павла Новгородцева. Единство правового и вечного? Русская юридическая школа // Электронный ресурс: http://gefter. ru/archive/14709
10. Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть ХХ века. Энциклопедический биографический словарь. - М.: Российская политическая энциклопедия, 1997.
11. Новгородцев П.И. О своеобразных элементах русской философии права // Новгородцев П.И. Сочинения. - М., 1995. - С. 367-388.
12. Новгородцев П.И. Существо русского православного сознания. Берлин, 1923г. // (Дата обращения 17.04.2022) // Электронный ресурс: http://www.odinblago.ru/pravosl_soznanie
13. Fomenko M.V., Marmazova T.I. Linguophilosophical views on the nature of the language' cultural code // Право и практика. -2021. - M 3. - С. 137-141.
14. Фоменко М.В., Мармазова Т.И., Угрюмова М.В., Фоменко С.А. Историософский анализ проблемы становления категории "Абсолютное" в русской религиозной философии XI-XVIII веков (доуниверситетский период) // Право и практика. - 2021. -M 1.- С. 185-194.
15. Новгородцев П.И. Восстановление святынь // Новгородцев П.И. Сочинения. - М., 1995. - С. 424-443.
16. Флоровский Г. Из прошлого русской мысли. - М., 1998.
17. Флоровский Г.В. Памяти П.И. Новгородцева // Новый мир. - 1991. - M 12. - С. 217-218.
References and Sources
1. Balickij A. Filosofiya prava russkogo liberalizma. - M.: Mysl', 2012.
2. Zen'kovskij V.V. Istoriya russkoj filosofii: v 2 t. T. 2. - Rostov-na-Donu: Feniks, 1999. - 544 s.
3. Sobolev A.V. O russkoj filosofii. - SPb.: Izdatel'skij Dom «Mir"», 2008. - 496 s.
4. Zhukov V.I. Novgorodcev P.I. Russkaya filosofiya: Enciklopediya / pod obshch. red. M.A. Maslina. Sost. P.P. Apryshko i dr. - M.: Mir filosofii, 2020. - 920 s.
5. Novgorodcev P.I. Nravstvennyj idealizm v filosofii prava // Problemy idealizma. - M.: b.g. - S. 236-296.
6. Il'in L.I. Pamyati P.I. Novgorodceva // Russkaya mysl' (Praga). - 1923-1924. - Kn. IX-XII. - S. 270-271 // Novyj mir. - 1991. - M 12.
7. Osorgin M. Zametki starogo knigoeda. Vospominaniya / Sost., primech. O.Yu. Avdeevoj. - M.: NPK «Intelvak», 2007. - 800 s.
8. Enciklopedicheskij slovar' Brokgauza i Efrona. T. 48. Reprintnoe vosproizvedenii izdaniya. - M.: Izdatel'skij centr «Terra», 1992.
9. Solov'ev K. Zhizn' i uchenie Pavla Novgorodceva. Edinstvo pravovogo i vechnogo? Russkaya yuridicheskaya shkola // Elektronnyj resurs: http://gefter. ru/archive/14709
10. Russkoe zarubezh'e. Zolotaya kniga emigracii. Pervaya tret' XX veka. Enciklopedicheskij biograficheskij slovar'. - M.: Rossijskaya politicheskaya enciklopediya, 1997.
11. Novgorodcev P.I. O svoeobraznyh elementah russkoj filosofii prava // Novgorodcev P.I. Sochineniya. - M., 1995. - S. 367-388.
12. Novgorodcev P.I. Sushchestvo russkogo pravoslavnogo soznaniya. Berlin, 1923g. // (Data obrashcheniya 17.04.2022) // Elektronnyj resurs: http://www.odinblago.ru/pravosl soznanie
13. Fomenko M.V., Marmazova T.I. Linguophilosophical views on the nature of the language' cultural code // Pravo i praktika. - 2021. - N° 3. - S. 137141.
14. Fomenko M.V., Marmazova T.I., Ugryumova M.V., Fomenko S.A. Istoriosofskij analiz problemy stanovleniya kategorii "Absolyutnoe" v russkoj religioznoj filosofii XI-XVIII vekov (douniversitetskij period) // Pravo i praktika. - 2021. - M 1. - S. 185-194.
15. Novgorodcev P.I. Vosstanovlenie svyatyn' // Novgorodcev P.I. Sochineniya. - M., 1995. - S. 424-443.
16. Florovskij G. Iz proshlogo russkoj mysli. - M., 1998.
17. Florovskij G.V. Pamyati P.I. Novgorodceva // Novyj mir. - 1991. - M 12. - S. 217-218.
ФОМЕНКО МАРИНА ВИКТОРОВНА - кандидат философских наук, доцент, кафедра истории и философии, Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова (maryfom@mail.ru).
УГРЮМОВА МАРИЯ ВИКТОРОВНА - кандидат исторических наук, доцент, начальник отдела планирования и организации учебного процесса УМУ РАНХиГС, доцент Высшей школы финансов и менеджмента (mugruymova@mail.ru). FOMENKO, MARINA V. - Ph.D. in Philosophy, Associate Professor, Department of History and Philosophy, Russian University of Economics G.V. Plekhanov (maryfom@mail.ru).
UGRYUMOVA, MARIA V. - Ph.D. in History, Associate Professor, Head of the Department of Planning and Organization of the educational process of RANEPA, Associate Professor of the Higher School of Finance and Management, (mugruymova@mail.ru).
УДК 94:72.012«188/191»(477.75) DOI: 10.24412/2308-264X-2022-3-60-67
ОСМАНОВ Э.Э.
КВАРТАЛ ОРТА-ДЖАМИ В БАХЧИСАРАЕ: НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ Х1Х -
НАЧАЛЕ ХХ ВВ.
Ключевые слова: пореформенная Россия, градостроительство, Бахчисарай, кварталы, жилые сооружения, торгово-ремесленные заведения, арендные соглашения, кофейни и трактирные заведения.
В статье на основе анализа документов из фонда Городской Управы Бахчисарая рассматриваются отдельные аспекты хозяйственного и общественного развития одного из центральных кварталов города в пореформенный период. Целью статьи является изучение культовых и общественных построек, а также хозяйственной жизни жителей квартала Орта-Джами. Проведен анализ опыта положительного и отрицательного взаимодействия муниципальных органов власти и местных жителей, принимавших участие в развитии квартала.
OSMANOV, EE.
THE ORTA-JAMI DISTRICT IN BAKHCHISARAY: SOME ISSUES OF ECONOMIC ACTIVITIES IN THE SECOND HALF OF THE 19TH - BEGINNING OF THE 20TH CENTURIES
Key words: Bakhchisaray, districts, residential buildings, trade and craft establishments, lease agreements, coffee shops and tavern establishments.
In this article are considered certain aspects of the economic and social development of one of the central districts s of the city, based on the analysis of archival materials from the fund of the City Administration of Bakhchisarai. The purpose of this publication is to study religious and public buildings, as well as the economic life of the inhabitants of the Orta-Jami quarter during the specified period of time. The author analyzed the experience of positive and negative interaction between municipal authorities and local residents who took an active part in the fate of the city.
Маале Орта-Джами - один из центральных кварталов города Бахчисарая, своего рода главная артерия его ремесленной и торговой жизни. Опираясь на материалы кадиаскерских тетрадей - юридических документов эпохи Крымского ханства, можно сделать вывод, что в конце XVI - начале XVII в. квартал Орта-Джами являлся одним из самых крупных по вакуфным доходам, прежде всего, поступавших от 12 торговых лавок и пекарни. Здесь располагались также «согъан базар» (овощной рынок), ряды «сарачлар» («седельщиков») и хан - постоялый двор для приезжих купцов (Рис.1).
Рис. 1. Бахчисарай. Базарная площадь в квартале Орта-Джами, рядом одноименная мечеть, 1918 г. Из коллекции Н.Ибраимова.
