CC BY
20
УДК 9.908 ББК 63.3(0)6
DOI: 10.53315/1995-0713-2022-53-1-32-40
Е.В. Туфанов, И.Н. Карпенко
Ставропольский государственный аграрный университет
ПАРТИЙНО-ГОСУДАРСТВЕННАЯ СИСТЕМА УПРАВЛЕНИЯ И РЕАЛИЗАЦИЯ СОВЕТСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ В 1920-1940-е гг. (НА МАТЕРИАЛАХ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА)
В данном исследовании анализируется функционирование партийно-государственной системы управления в рамках Советской политической системы в 1920-1940-х гг. на территории Северо-Кавказского региона. Деятельность системы управления исследуется в рамках решения Советского государства национального вопроса.
Рассматривается деятельность партийных съездов РКП (б) - ВКП (б) и съездов Советов, в ходе которых будут сформулированы основные тезисы национальной политики Советского государства. В статье анализируется функционирование не только центрального аппарата управления, но и деятельность партийно-государственной номенклатуры в Северокавказском регионе.
Национальная политика СССР была очень многогранна, в данном исследовании мы постарались изучить национальный вопрос через призму реализации кадровой политики в полиэтническом регионе. Кадровый вопрос являлся актуальным для всего государства и региона. На территории Северного Кавказа этот вопрос решался целой системой мероприятий. Это и коренизация аппарата управления, и ликвидация неграмотности, и создание системы повышения образования от курсов до открытия школ и высших учебных заведений.
Рассмотрели одно из самых негативных проявлений советской национальной политики -депортации народов на примере Карачаевского этноса и Калмыцкого народа. Депортации в СССР подверглись не только этносы, но и различные социальные группы. Особенностью депортаций являлся внесудебный, всеобщий и принудительный характер. Рассматривая процесс депортации народов, следует констатировать негативные последствия этой грани национальной политики СССР. Так как целые народы были обвинены в содействии оккупантам и насильно были сорваны с насиженных мест и отправлены в другие регионы СССР. Под реакционные действия центральной власти могли попасть представители любого этноса и социальной группы в зависимости от трактовки местной партийно-государственной номенклатуры и представителей силовых структур. Именно представители партийно-государственной системы управления реализовали на местах как негативные, так и позитивные решения центральной власти.
Ключевые слова: национальная политика, коренизация, депортация, партийно-государственная номенклатура, Советская политическая система, Северный Кавказ, кадровая политика, партийный съезд, межнациональные отношения.
E.V. Tufanov, I.N. Karpenko
Stavropol State Agrarian University
PARTY-STATE SYSTEM OF GOVERNING AND IMPLIMENTATION OF SOVIET NATIONAL POLICY IN 1920-1940s (ON THE EXAMPLE OF THE NORTH CAUCASUS)
This study analyzes the functioning of the party-state governing system within the framework of the Soviet political system in the 1920s - 1940s on the territory of the North Caucasus region. The activity of the governing system is investigated within the framework of the Soviet state's solution of the national problem.
The article examines the activities of the party congresses of the RCP (b) - the CPSU (b) and the congresses of Soviets during which the main theses of the national policy of the Soviet state will be formulated. The article analyzes the functioning of the central administrative apparatus and the activities of the party-state nomenclature in the North Caucasus region.
The national policy of the USSR was very multifaceted. The authors tried to study the national issue through the prism of the implementation ofpersonnel policy in a multi-ethnic region. The personnel issue was relevant for the entire state and the region. On the territory of the North Caucasus, this issue was solved by a whole system of measures. This includes the root of the administrative apparatus, the elimination of illiteracy, the improving of education system by opening schools, courses and higher educational institutions.
The authors examined one of the most negative sides of the Soviet national policy. They investigated the deportation of the Karachay ethnos and the Kalmyk people. The Soviet governmentdeported different ethnic groups and various social groups to Siberia. The deportation was extra-judicial, universal and compulsory. Considering the process of deportation of peoples, it is necessary to consider the negative consequences of this facet of the national policy of the USSR. Entire nations were accused of assisting the occupiers during World War II and were forcibly torn from their homes and sent to other regions of the USSR. Representatives of any ethnic group and social group could fall under the reactionary actions of the central government, depending on the interpretation of the local party-state nomenclature and representatives of law enforcement agencies. It was the representatives of the party-state governing system who implemented both negative and positive decisions of the central government in their locations.
Key words: National policy, settlement, deportation, party-state nomenclature, Soviet political system, North Caucasus, personnel policy, party congress, interethnic relations.
Национальный вопрос и деятельность системы управления, где основным элементом является партийно-государственная номенклатура, на территории многонационального Северного Кавказа имеет важнейшее и актуальное значение в современной российской исторической науке. Именно от решения национального вопроса на территории полиэтнического региона зависела судьба Советской государственности и реализация решений центральной власти на местах в период становления и функционирования Советской политической системы. Региональная партийно-государственная номенклатура осуществляла всю полноту власти на местах, и именно от региональных управленцев, составляющих основу системы регионального управления, зависела реализация крайне сложного и актуального национального вопроса, который был гораздо шире межэтнических отношений.
Деятельность системы партийно-государственного управления и решения в рамках Советского государства национального вопроса имеют важное значение в истории Северокавказского региона. Проблема национальных взаимоотношений в Советском государстве в исследуемый период нашла свое отражение в отечественной историографии. Таким образом, национальная политика Советского государства является темой чрезвычайно актуальной и востребованной, так как национальный вопрос на территории Северокавказского региона и в наше время требует государственного участия.
При анализе историографии вопроса необходимо обратиться к монографии Ю.Ю. Карпова [6], где на основе фактологического материала рассматриваются процессы становления и функционирования командно-административной системы управления и национальная политика на территории Северного Кавказа в период 1920-1930-х гг. Вопрос становления и деятельности партийно-государственной номенклатуры в северокавказском регионе рассматривался в работах Е.В. Туфанова [11, 12, 13, 14, 15], следует отметить, что в данных работах деятельность партийно-государственной номенклатуры именно в контексте национального вопроса не получила
полного анализа. Также следует обратить внимание на монографию Н.Ф. Бугай, А.М. Гонова «Кавказ: народы в эшелонах (20-60-е годы)» [2], где анализируются этническая ситуация в регионе, процессы депортации народов и реабилитация репрессированных этнических групп. Коллективная монография Баранова А.В., Ишина А.В., Касьянова В.В., Рожкова А.Ю. «Взаимоотношения партийно-государственной власти и полиэтничного общества в ходе реализации национальной политики (на материалах Северо-Кавказского края и Крымской АССР, 1920-е гг.)» [1] рассматривает процессы реализации национальной политики в рамках функционирования советской политической системы.
Целью данной работы является изучение вопроса функционирования партийно-государственной системы управления и реализации национальной политики на территории Северокавказского края. Исследование строится на принципах историзма и объективности. Основным принципом исследования является проблемно-хронологический с привлечением неопубликованных архивных материалов и опубликованных источников, также привлечены исторические исследования по заявленной тематики.
Одним из первых документов, принятых новым правительством на заре функционирования Советской власти, являлась «Декларация прав народов России». В данном документе намечались пути реализации национальной политики Советского государства. Исходя из постулатов идей национальной политики большевиков и решений первых двух съездов Советов, Совет Народных Комиссаров сформулировал по вопросу национальностей России следующие начала:
1. Равенство и суверенность народов России.
2. Право народов России на свободное самоопределение, вплоть до отделения и формирования самостоятельного государства.
3. Отмена всех национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений.
4. Свободное развитие национальных меньшинств и этнографических групп, населяющих территорию России [4; С.41].
Следует отметить, что национальная политика большевиков стояла на позиции интернационального разрешения национальных вопросов. Данный принцип лег в основу как кадровой политики Советской власти, так и решений многочисленных этнических вопросов. Следует отметить, что III Всероссийский съезд Советов в резолюции «О политике совета народных комиссаров по национальному вопросу» полностью одобряет национальную политику Советского правительства и надеется на трансформацию бывшей Российской империи в братский союз советских Республик, объединившихся на федеративных началах [7, С.45.]. Необходимо констатировать, что Советская власть в национальном вопросе была полностью солидарна с постановлениями партийных форумов в этом вопросе. На данный факт следует обратить особое внимание, так как еще не произошло полное сращивание партийных и советских аппаратов управления и еще было далёко до формирования однопартийной политической системы.
В годы Гражданской войны, в период функционирования политики «Военного коммунизма», национальный вопрос не обсуждался на высоком уровне, но сразу после окончания активных действий на фронтах Гражданской войны сложные вопросы национальной политики нашли отражение на партийных съездах. Так, на Хсъезде РКП (б) в резолюции «Об очередных задачах партии в национальном вопросе» [8, С.553-563] отмечалось, что трагедия многонационального буржуазного государства состоит в том, что оно не в
силах разрешить эти противоречия, что каждая его попытка «уравнять» нации и «оградить» национальные меньшинства, при сохранении частной собственности и классового неравенства, кончается обычно новой неудачей, новым обострением национальных столкновений. Таким образом съезд констатировал, что буржуазное общество оказалось полным банкротом в деле разрешения национального вопроса. Съезд отмечает, что только победа Советов и установление диктатуры пролетариата являются основным условием уничтожения национального гнета, установления национального равенства, обеспечения прав национальных меньшинств. Укрепление советских республик и уничтожение национального гнета представляют две стороны одного и того же процесса освобождения трудящихся от империалистической кабалы. [9, С.556]. Таким образом, партийный съезд отмечает, что для нормализации национальных отношений необходимо развивать и укреплять у себя советскую государственность в формах, соответствующих национально-бытовым условиям этих народов, развить и укрепить у себя действующие на родном языке суд, администрацию, органы хозяйства, органы власти, составленные из людей местных, знающих быт и психологию местного населения, развивать широкую сеть курсов и школ на родном языке для ускоренной подготовки местных кадров советско-партийных работников по всем областям управления. Именно на десятом съезде РКП (б) были заложены основы кадровой национальной политики, которая будет в дальнейшем сформирована и найдет свое отражение на территории Северного Кавказа. Данная кадровая политика получила название коренизация. Политика коренизации ставила перед собой задачи становления национальной партийно-государственной номенклатуры, которая станет надежным проводником идей и постановлений правящей партии.
Кадровая политика в национальных районах с подачи центральной власти создавала максимально благоприятные условия для выдвижения в управленческий состав партийных и советских органов власти представителей национальных меньшинств. В период функционирования политики коренизации кандидат на управленческие должности должен был соответствовать определенным критериям. Кандидат должен был быть представителем местного этноса и в своей жизни и деятельности руководствоваться коммунистическими идеалами и разделять политику правящей партии. Центральная власть стояла на позиции, что наличие коренного населения в системе государственного и партийного управления позволит донести в самой доходчивой форме до социума государственные решения и директивы.
Для осуществления в многонациональном регионе Северного Кавказа решений центра в области кадровой политики необходимо было преодолеть ряд сдерживающих моментов. Одним из таких факторов являлось то, что в общей массе местного населения было мало образованных людей. Следует отметить, что местный этнос скептически относился к представителям аппарата управления и осуждал население, которое выступало за сотрудничество с представителями партийно-государственной номенклатуры. Однако только повышением уровня образования кадровая проблема, естественно, не решалась. Необходимо констатировать, что у носителей местного языка отсутствовала специфическая терминология (правовая, политическая). Это являлось серьезным препятствием для перевода делопроизводства на местный язык с русского, общепринятого для общения между различными народами. Национальные представители, занявшие управленческие посты, крайне неохотно осуществляли процесс перевода делопроизводства на родной язык, так как они заявляли, что это будет неудобно [16, Л.252]. Необходимо отметить еще один фактор, который заметно осложнял реализацию политики коренизации - это огромная роль мусульманского духовенства
и родовых отношений. Архивные документы ярко демонстрируют наличие в ряде регионов Северо-Кавказского края действующих мечетей, наличие шариатского правосудия и арабских школ, специализирующихся на теологическом образовании. Именно религиозный элемент имел специфическое влияние и на родовые отношения, которые затрудняли процесс слияния социума и государственной власти. Однако, несмотря на все трудности, политика коренизации набирала обороты на территории Северного Кавказа. Данная национальная кадровая политика способствовала ускорению процесса модернизации многочисленных этносов Северного Кавказа во всех сферах жизни и деятельности. Таким образом, политика коренизации способствовала прогрессу и социально-экономическому развитию региона. В процессе функционирования национальной политики в области формирования кадрового потенциала в регионе формируется управленческий слой представителей местного социума, со знанием местного языка, культуры, обычаев и традиций региона. Кадровая политика на территории Северного Кавказа являлась частью всей национальной политики государства. При решении кадровых вопросов (назначение на руководящие должности, ротация партийно-государственной номенклатуры и т.д.) государственная власть должна была учитывать все сопутствующие факторы.
Полиэтничность региона способствовала становлению национального слоя ответственных работников различного уровня в системе государственного и партийного управления.
Политика коренизации была не единственным ярким проявлением национальной политики Советского государства. В исследуемый период на территории Северного Кавказа была реализована, наверное, самая негативная сторона национальной политики СССР, получившая название депортация народов. Депортации в СССР подверглись не только этносы, но и различные социальные группы. Особенностью депортаций являлся внесудебный, всеобщий и принудительный характер. Рассматривая хронологические рамки реализаций советских депортаций, мы можем констатировать, что начиная с первых шагов Советской власти стартует и репрессивная политика депортаций с 1918-1919 гг. и финиширует в последние годы жизни лидера Советского государства И.В. Сталина 1952-1953 гг. На территории Северного Кавказа и Юга СССР депортации подверглись такие народы, как: Карачаевцы, Калмыки, Чеченцы, Ингуши, Балкарцы, Крымские татары, Турки-месхетинцы. Следует отметить, что данные этносы были лишены и своей национальной автономии, за исключением Турок-месхе-тинцев, которые не имели свою автономию. В рамках данного исследования сложно будет представить и рассмотреть трагедии всех народов, которые попали под колесо репрессивных депортаций, в данной статье авторы попробуют рассмотреть одну из сложных граней национальной политики СССР, на примере депортации карачаевского народа и калмыков.
1 февраля 1931 г. ЦИК и СНК СССР принял постановление «О предоставлении краевым (областным) исполкомам и правительствам автономных республик права выселения кулаков из пределов районов сплошной коллективизации сельского хозяйства», где основным критериям для попадания под действия данного постановления являлись: контрреволюционный актив, наиболее богатые, остальные. Данный документ показывает, что под действия постановления могли попасть представители любого этноса и социальной группы в зависимости от трактовки местной партийно-государственной номенклатуры и представителей силовых структур.
Начало депортации народов на Юге СССР и Северного Кавказа положило постановление ГОКО №1828 сс от 29 1942 г. «О дополнительном выселении из Краснодарского края и Ростовской области греков - иностранных подданных и лиц, признанных
социально опасными». В документе указывалось, что выселению подлежат лица немецкой и румынской национальности, крымские татары и иностранные подданные [10; С. 387-388]. Дальнейшие депортации народов носили характер репрессивного воздействия со стороны государственной власти. Первыми приняли на себя удар государственной системы представители карачаевского народа в ноябре 1943 г.
По результатам переписи 1939 г., в Карачаевской автономной области находилось 75763 карачаевца [10, С. 389]. Данный регион в период с августа 1942 г. по январь 1943 г. находился под контролем нацистских войск. Проживающие лица были разделены оккупационными властями на 4 группы. Это кулаки, бывшие князья и репрессированные советской властью, затем шли представители партии большевиков, далее уголовники и другие элементы карачаевского социума [2, С.123]. В регионе был организован полицейский аппарат и спецотряды по борьбе с партизанским движением. Был сформирован Карачаевский национальный комитет, который сумел организовать вооруженное выступление в Учкулановском районе против Советской власти. Даже в условиях отступления немецких войск звучали призывы, «чтобы служащие полиции остались в регионе и совместно с мусульманским духовенством не допустили бы установление советской власти в регион» [2; С. 125]. Следует отметить, что оккупационные силы не получили поддержку всего этноса и других национальных меньшинств Северного Кавказа, соответственно, акт депортации карачаевского народа носил насильственный и бесчеловечный характер. Уже в сентябре 1943 г. был разработан план «Расселения переселенцев из Карачаевской АО в Казахскую и Киргизскую ССР» [10, С.390-392]. Согласно разработанному в комиссариате внутренних дел плану подлежало выселению с родных мест 16 тысяч семейств. Из Мало-Карачаевского района 4250 семейств в Джамбульскую область. Представители Усть-Джегутинского района -4100 семейств, согласно плану, были размещены в Кировском районе Южно-Казахстанской области. Из Учкулановского района подлежало депортации 3500 семейств, они находили приют в Кзыл-Кумском районе, Таласской долине Киргизской ССР. Жители Микояновского, Зеленчукского и Предграненского районов подлежали размещению в Чуйской долине Киргизской ССР. Согласно утвержденному плану представителей Карачаевского этноса расселяли целыми колхозами по совхозам, пустующим помещениям колхозов и путем временного вселения в существующие колхозы [10, С. 391]. Для обеспечения приема и размещения переселенцев в принимающие регионы отправлялись ответственные представители НКВД СССР. В областях, где размещались переселенцы, создавались областные комиссии в составе первого секретаря обкома, председателя облисполкома и начальника УНКВД. Таким образом, весь процесс депортации и размещения переселенцев возглавила партийно-государственная номенклатура в тесном взаимодействии с представителями силовых структур.
12 Октября 1943 г. был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О ликвидации Карачаевской автономной области и об административном устройстве ее территории». Данный указ осуществлял формирование законодательной базы для осуществления депортации целого народа, проживающего на территории Северного Кавказа. Документ декларировал, что все карачаевцы, проживающие на территории области, переселялись в различные регионы СССР, а Карачаевскую автономную область ликвидировать. Необходимо отметить, что президиум Верховного Совета СССР дает указание Совету народных комиссаров СССР наделить карачаевцев в новых местах поселения землей и оказать им необходимую государственную помощь по хозяйственному устройству [10, С.393]. Территории Карачаевской автономной области согласно указу оставались и передавались в управление Ставропольского края: Зеленчукский,
Усть-Джегутинский и Мало-Карачаевский районы подчинялись Ставропольскому краевому исполкому советов депутатов трудящихся. Часть Предградненского района была включена в состав Мостовского района Краснодарского края, остальную часть со станицей Преградной включить в состав Зеленчукского района Ставропольского края. Учкуланский и часть Микояновского района включить в состав Грузинской ССР. Остальную часть Микояновского района включить в состав Усть-Джегутинского района Ставропольского края [3, Л.79-80]. Таким образом, автономная Карачаевская область была ликвидирована и вошла в состав различных административных образований СССР. Совет Народных Комиссаров СССР от 6 ноября 1943 г. выпускает постановление №1221-368 сс. «О порядке заселения районов бывшей Карачаевской автономной области Ставропольского края». По районам, вошедшим в систему управления Ставропольского края, реализовывалось согласно постановлению сформировать 17 новых колхозов путем вселения из степных районов края в количестве 3280 хозяйств. Ряд колхозов объединить, а колхозы, не имеющие условий для существования, ликвидировать, а их земли передать в организованные колхозы и промышленные предприятия. Территории, вошедшие в состав Краснодарского края, бывший колхоз Кр. Лаба направить в состав близ расположенных колхозов. На землях, которые вошли в состав Грузинской СССР, ликвидировались все 12 колхозов из-за отсутствия пахотных земель. На базе трех колхозов селения Н.-Теберда сформировать колхоз путем вселения 200 хозяйств из горных регионов Грузии (сваны, рачинцы, лечхумцы). Согласно постановлению, устанавливались хронологические рамки реализации данного документа. В Ставропольском крае организацию новых хозяйств необходимо было реализовать до 1 февраля 1944 г. По Грузинской СССР в течение всего 1944 г. Также постановление регламентировало определенные льготы как для колхозов, так и для работников сельскохозяйственных предприятий.
Таким образом, государственная власть реализовала идею депортации целого народа с насиженных мест в совершенно новую социальную и территориальную среду, обвинив карачаевский этнос в сотрудничестве с оккупантами, не разбираясь в частностях. Депортация Карачаевского народа вызвала «эффект домино», так как на освободившиеся земли партийно-государственная система управления переселила других граждан СССР, что, естественно, вызвало определенные экономические трудности восстановления народного хозяйства.
Уже в декабре 1943 г. волна депортаций накрыла калмыцкий народ. Согласно переписи 1939 г., численность калмыков в СССР составляла 134402 чел. Кроме Калмыцкой АССР, калмыки проживали в Сталинградской области и Ставропольском крае. Летом 1942 г. улусы Калмыкии, включая столицу Элисту, были оккупированы. Оккупация немецко-фашистскими войсками продолжалась до начала 1943 г. Решение о выселении калмыков как «средстве урегулирования межнационального конфликта» было ускорено обвинениями в сдаче в плен 110-й Калмыцкой кавалерийской дивизии [10, С.410-411]. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР «О ликвидации Калмыцкой АССР и образовании Астраханской области в составе РСФСР» от 27 декабря 1943 г. подлежало всех калмыков, проживающих на территории Калмыцкой АССР, переселить, а Калмыцкую АССР ликвидировать. Образовать в составе РСФСР Астраханскую область с центром в городе Астрахань. Данный документ дает старт негативным мероприятиям в отношении Калмыцкого народа, который был обвинен в измене Родине и содействии немецко-фашистским оккупантам. Таким образом, государственная власть даже практически не поменяла формулировки обвинения целых народов. Среди которых было большое количество тех, кто сдерживал врага на линии фронта и не щадил своей жизни ради защиты Родины. В связи с Указом Президиума Верховного Совета уже 28 декабря 1943г. вышло в свет постановление
Совета Народных Комиссаров, согласно которому калмыки выселялись в Алтайский край - 25 тыс., Красноярский край - 25 тыс., Омскую область - 25 тыс. и Новосибирскую область - 20 тыс. Расселение калмыков произвести главным образом в сельском хозяйстве, животноводстве и рыболовстве. Постановление обязывало руководителей регионов, в которые переселялись депортированные народы, обеспечить прием и проживание, создать комиссию, провести подготовительные мероприятия, связанные с приемом переселенцев [5, С.84-85]. В каждом районе расселения переселенцев организовать тройки в составе председателя райисполкома, секретаря райкома и УНКВД. Именно на эти руководящие тройки возлагались обязанности по приему, расселению и контролю за переселенцами. Таким образом, мы видим, что весь процесс переселения и расселения на местах возлагался на ответственных работников как партийной власти, так представителей советской власти и силовые структуры. Следует отметить, что более половины калмыков в Омской области было расселено в ее северных округах - Ямало-Ненецком, Ханты-Мансийском и Тобольском. Многие проживали в абсолютно не пригодных для жилья условиях. В сложных и непривычных географических и территориальных границах.
В исследуемый период 1920-1940-х гг. идет процесс становления Советской политической системы, в рамках которой формировалась партийно-государственная система управления, которая становится проводником идей и решений центральной власти на местах. Северный Кавказ с его многонациональностью имел большое значение для реализации национальной политики молодого Советского государства. Один из важных вопросов для любой политической системы - это кадровый, как говорил И. В. Сталин: «Кадры решают все». Именно на Северном Кавказе центральная власть реализовала политику коренизации системы партийно-государственного управления. Рекрутируя в кадровый резерв национальной номенклатуры представителей местного социума. Следует отметить, что именно представители партийно-государственной номенклатуры реализовывали и национальную политику в регионе. Прямым следствием которой стала депортация народов, проживающих в данном регионе. Рассматривая процесс депортации народов, следует констатировать негативные последствия этой грани национальной политики СССР. Так как целые народы были обвинены в содействии оккупантам и насильно были сорваны с насиженных мест и отправлены в другие регионы СССР. Был нарушено обязательное правило, что плохих народов нет, есть отдельные представители, которые встали на путь измене Родины. Власть ни в коем случае не должна была подводить целые народы под общий знаменатель и проводить политику репрессий. Следует отметить, что процесс реабилитаций и переселений народов на свои родные места был очень сложным и долговременным. Необходимо отметить, что ошибки в реализации национальной политики СССР находят свой отклик и в современной ситуации в Российской Федерации.
Список литературы
1. Баранов А.В., Ишин А.В., Касьянов В.В., Рожков А.Ю. Взаимоотношения партийно-государственной власти и полиэтничного общества в ходе реализации национальной политики (на материалах Северо-Кавказского края и Крымской АССР, 1920-е гг.). - Краснодар: Кубанский государственный университет, 2021. - 255 с.
2. Бугай Н.Ф., Гонов А.М. «Кавказ: народы в эшелонах (20-60-е годы)». - М. 1998. - 368 с.
3. Государственный Архив Российской Федерации. Ф.Р. - 7523. Оп.4. Д.198. Л.79-80.
4. Декреты Советской власти. Т.1. - М., Гос .изд-во полит. литературы, 1957. - 625 с.
5. Иосиф Сталин - Лаврентию Берии: «Их надо депортировать». Документы, факты, комментарии. - М., 1992. - 288 с.
6. Карпов Ю.Ю. Национальная политика Советского государства на северокавказской периферии в 20-30-е гг. XX века. - СПб. 2017. - 398 с.
7. О политике совета народных комиссаров по национальному вопросу. III Всероссийский съезд Советов. // Съезды Советов РСФСР в постановлениях и резолюциях. - М. 1939. - 542с.
8. Об очередных задачах партии в национальном вопросе. Десятый съезд РКП (б). // КПСС в резолюциях и решениях съездов конференций и пленумов ЦК. Часть II. 1898-1924. - М., 1954. - 832 с.
9. Об очередных задачах партии в национальном вопросе. Десятый съезд РКП (б). // КПСС в резолюциях и решениях съездов конференций и пленумов ЦК. Часть II. 1898-1924. - М., 1954. - 832с.
10. Сталинские депортации 1928-1953. Составители Н.Л. Поболь, П.М. Полян. - М., 2005. - 904 с.
11. Туфанов Е.В. К вопросу об источниках рекрутирования региональных управленцев 1920-1930-е гг. на материалах Северного Кавказа. // Вестник Калмыцкого Университета. 2018. 37(1). - С. 32-42.
12. Туфанов Е.В. К вопросу коренизации государственного и партийного аппарата управления на материалах Северного Кавказа в 1920-1930-е гг. // Современная научная мысль №5. 2017. - С. 43-50.
13. Туфанов Е.В. Становление и развитие советской региональной партийно-государственной номенклатуры 1921-1939 гг. (на материалах Северного Кавказа.: дисс.. док. ист. наук. - Ставрополь, 2019. - 500 с.
14. Туфанов Е.В. Становление моральных принципов нового руководителя в партийных дискуссиях 1920-х годов // Вестник Калмыцкого Университета. 2017. 35(3). -С. 62-68.
15. Туфанов Е.В. К вопросу о роли системы учета кадров в процессе формирования партийно-государственной номенклатуры в 1920-1930-е гг. на материалах Юга России // Вестник Калмыцкого Университета. 2018. 39(3) - С.48-56.
16. Центральный Государственный Архив «РСО-Алания». Ф. - 46, Оп.1. Л.252.
