CC BY
42GS4 ЮРИДИЧЕСКИЙ АРХИВ ^D
DOI: 10.24412/2076-1503-2023-3-370-381 NIION: 2018-0076-3/23-216 MOSURED: 77/27-023-2023-3-216
СКРЕБЕЦ Елена Владимировна,
доктор политических наук, доцент, кафедра «Гоажданское право и процесс» Севастопольский государственный университет, e-mail: L_skrebec@mail.ru
МАТВЕЕВА Янина Владимировна,
аспирант, старший преподаватель, кафедра «Политические науки» Севастопольский государственный Университет, e-mail: matveyeva.yanina@mail.ru
ПАНСЛАВИЗМ КАК РАЗНОВИДНОСТЬ РУССКОЙ ИМПЕРСКОЙ ИДЕИ: РЕТРОСПЕКЦИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Аннотация. В статье рассматривается доктрина панславизма в качестве формы русского имперского проекта. Идея панславизма позиционируется в двух измерениях: ретроспективном и современном. Подробно анализируется теория культурно-исторических типов Н. Данилевского, предполагающая создание всеславянской цивилизации под предводительством Российской Империи. Выделяется идея Л. Тихомирова о народе русском как мировом великом народе. Акцентируется внимание на имперском проекте В. Ламанского, нацеленного на культурно-историческое доминирование России в Европе. Приводится аргументация в пользу состоятельности идеи панславизма, содержащаяся в трудах И. Аксакова, М. Погодина, братьев Трубецких.
Отмечается актуализация русской имперской идеи в современных условиях. Ренессанс концепта империи связывается с панславянскими мотивами. Подчеркивается, что воплощение проекта панславизма Данилевского может происходить в виде «сбора земель», воссоздания общего советского пространства.
Ключевые слова: имперская идея, панславизм, геополитика, Российская Империя, Всеславянский Союз, Славянский мир.
SKREBETS Elena Vladimirovna,
Doctor of Political Science, Associate Professor, Department
"Civil law and process" Sevastopol public university.
MATVEEVA Yanina Vladimirovna,
PhD Student, Senior Lecturer, Department "Political Sciences" Sevastopol State University.
PANSLAVISM AS A TYPE OF RUSSIAN IMPERIAL IDEA: RETROSPECTION AND MODERNITY
Annotation. The article deals with the doctrine of pan-Slavism as a form of the Russian imperial project. The idea of pan-Slavism is positioned in two dimensions: retrospective and contemporary. The theory of cultural-historical types of N. Danilevsky is analyzed in detail, suggesting the creation of an all-Slavic civilization under the leadership of the Russian Empire. The idea of L. Tik-homirov about the Russian people as the world's great people stands out. The attention is focused on the imperial project of V. Lamansky, aimed at the cultural and historical dominance of Russia in Europe. The argument in favor of the viability of the idea of pan-Slavism, contained in the works of I. Aksakov, M. Pogodin, and the Trubetskoy brothers, is given.
The actualization of the Russian imperial idea in modern conditions is noted. The Renaissance concept of empire is associated with pan-Slavic causes. It is emphasized that the implementation of
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
Panslav Danilevsky's project can take place in the form of a "collection of lands", the extraction of a common Soviet space.
Key words: imperial idea, pan-Slavism, geopolitics, Russian Empire, Pan-Slavic Union, Slavic
world.
В течение Х1Х - нач. XX в. в русской историософской мысли наблюдается активное развитие доктрин внешней политики российского государства. Пристальное внимание уделяется программам объединения славянских народов в единую федерацию, особенную цивилизационную общность, организованную Россией. Эти программы и политическое движение получили название «панславизм».
Панславистская тенденция, как утверждают исследователи истории русской историософии, была близка официальной идеологии политики царизма и определяла направления внешнеполитической деятельности России (П. Чаадаев, например, связывал идеологическую подготовку экспансии царизма с идеями славянофилов, прежде всего, панславизмом). Весьма распространенной в русском обществе доктрина панславизма стала в 60-е-70-е гг., особенно, во время русско-турецкой войны, когда после победы России и освобождения славянских народов планировалось формирование конфедерации славянских государств. Однако изменение геополитической ситуации, усиление на Балканах геополитических противников России, снизили ее популярность.
Идеи панславизма многократно высказывались русскими мыслителями XIX в. (идеология русского панславизма в целом достаточно неоднозначна и сложна, включает идеи славянского единства декабристов («Соединенных славян»), революционный панславизм М. Бакунина, панславизм славянофилов и тому подобное). Культурно-историческое обоснование русской имперской идеи детально представлено в трудах «Размышление об истории России» и «Россия и Европа» основоположника научной школы панславизма публициста и естествоиспытателя Н. Данилевского, который называл империю наивысшим пунктом исторического развития русского государства, панславизм - главной целью русской государственной политики, идею славянства - высшей идеей для любого славянина, а Россию - защитницей православия и Славянства, центром славянского мира [1, с. 437-438].
Способность цивилизаций достигать полноты, согласно концепции панславизма Н. Данилевского, связана с формированием федерации или единой политической системы государств. Одним из пяти законов, согласно которым развиваются и оформляются культурно-исторические типы, Данилевский называет поглощение разнообразных этнографических элементов, которые
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
представляют культурно-исторический тип, одним политическим целым, и добровольное складывание федерации или политической системы государств [1, с. 113-114]. Осуществить свое самостоятельное цивилизационное назначение Россия, таким образом, сможет только возглавив Всеславянский союз - политическую форму славянского культурно-исторического типа.
Н. Данилевский выделял четыре типа деятельности: религиозную, собственно культурную (наука, промышленность, искусство), политическую и социально-экономическую, в которых каждый культурно-исторический тип мобилизует усилие и проявляет собственное своеобразие, направление развития и историческое призвание. Только в случае соединения всех четырех видов деятельности культурно-исторический тип может достичь провиденциального значения истории. По его убеждению, славянский тип, который только начинает оформляться, может противостоять агрессивной западной цивилизации, и, со временем, должен преобразоваться во Всеславянский союз с Россией во главе для установления всемирного цивилизационного равновесия. Столицей славянской империи должен стать Константинополь, а главной целью - конкуренция с объединенной Европой, оборона от установления господства определенного культурно-исторического типа, которые способны привести к постепенной деградации человечества и прекращению прогресса исторического развития. Всеславянский союз должен стать препятствием мондиализма путем формирования федерации гегемонистского типа или политической системы государств одного культурного типа. Автор теории локальных цивилизаций, Н. Данилевский считал славянский культурно-исторический тип самым перспективным при условии объединения всех славянских народов под управлением России и способным оттеснить в геополитическом первенстве германо-романский тип. Именно славянский тип Н. Данилевский называет первым четырехосновным (объединяющим религиозную, культурную, политическую и общественно-экономическую деятельность), однако считает его «недосформированым». Концепция панславизма Н. Данилевского, таким образом, допускала создание всеславянской цивилизации, которая является воплощением культурно-исторического назначения России и ознаменует изменение угасающей западной цивилизации неагрессивной славянской, созданной под влиянием православия.
Н. Данилевский противопоставлял славянский мир греко-римскому и писал о войне за освобождение Балкан и проливов, что решит Восточный вопрос и завершит оформление славянского культурно-исторического типа, управляемого русским самодержавием. Он доказывал существование политического объединения стран Европы, сформированного для цивилизационной борьбы с Россией, и необходимость создания союза славян на основе этнического и религиозного единства как ответ на агрессивную экспансионистскую политику Запада. Колониальные завоевания он называл «главными интересами европейских народов одновременно с Реформацией и долгое время после нее», чем объяснял инстинктивное стремление Европы к уничтожению славянских племен [1, с. 223].
Данилевский связывал географические факторы образования государств с формами политического строя и степенью их централизованности. Он указывал, что «политические формы, которые выработаны одним народом, собственно только для одного этого народа и достойны» и «цивилизация не передается (в единственном истинном и плодотворном смысле этого слова) от народов одного культурного типа народам другого» [1, с. 87, 152]. Россия, как носитель особенного культурно-исторического типа, как утверждал Н. Данилевский, позволяет рядом с собой развиваться и другим типам. В концепции панславизма Россия названа не честолюбивым и не завоевательным государством, которое в новейший период своей истории «преимущественно жертвовало своими очевидными выгодами, самыми справедливыми и законными, европейским интересам» [1, с. 58]. Но окончательный выбор Россией европейского пути и ее желания присоединиться к Европе повлекут изменение ее политики и отказ «от мысли о крепости, целостности и единстве своего государственного организма, от обрусения своих околиц, потому что эта твердость внешней скорлупы составляет только препятствие к европеизации России» [1, с. 86].
В особенностях славянского, русского типа, прежде всего, в самодержавии и православии как существенной черты русской нации, Данилевский видел гарантию целостности империи. «Славянское племя» Данилевский относит к седьмому из арийских семейств народов, при этом значительная часть славян, как он пишет, складывает политически независимое целое - Большое Русское царство [1, с. 151]. По мнению Данилевского, русский народ «несмотря на отличия в говоре великороссийском, малорусском и белорусском», должен составлять политическое единство; народы, которые принадлежат к одному лингвистическому семейству, соответствующему самобытному куль-
турно-историческому типу, должны сформировать федерацию или политическую систему государств [1, с. 127].
Русский народ, как писал Данилевский, «одаренный чрезвычайно консервативными инстинктами, поскольку его собственное положение не находится в противоречии с его политическим будущим» [1, с. 315]. По мнению Н. Данилевского, Россия постепенно, стремительно расширялась во все стороны, заселяя пространства, что с ней граничат, и уподобляя себе включенные в ее состав территории. Такой характер и «уподобляющая сила русского народа, который воплощает в свою плоть и кровь инородцев», «помогали благоприятному единству и целостности Русского государства» [1, с. 584]. Как считает Данилевский, Россия доказала свою способность к существованию как большая империя, поскольку «огромное большинство славянских племен (по меньшей мере, две трети их, если не больше) образовали огромное, сплошное государство, которое просуществовало уже тысячу лет, все возрастая в силе и могуществе, несмотря на все бури, которые ей пришлось вынести во время ее долгой исторической жизни» [1, с. 580]. Н. Данилевский доказывает существование империи как учреждения народного, что «держится не внешней силой, потому что сколько было слабых, ничтожных императоров, - а волей народной, которая инстинктивно чувствовала необходимость империи для поддержки государства, которое расширило свои границы, в трудные и опасные времена» [1, с. 572-573]. Русский народ и другие славянские народы являются главными хранителями православия и преемниками Израиля и Византии, богоизбранными народами, и лишь Всеславянская федерация, по мнению Данилевского, будет содействовать самобытному развитию славянского культурно-исторического типа. [1, с. 474475]. Россия в новом союзе сможет найти увеличение могущества и противостоять нажиму враждебного Запада.
Н. Данилевский констатирует, что народы, которые принадлежат к одному культурно-историческому типу, «имеют естественную склонность расширять свою деятельность и свое влияние, насколько хватит сил и средств» [1, с. 365-- 366]. Соответственно, сверхгосударственные объединения, союзы государств и федерации формируются исходя из психологических особенностей народов, их морального принципа и их исторического воспитания. Формы политически централизованного государства, союзного государства, союза государств, а также степень сосредоточенности, плотности и единства политических тел Н. Данилевский связывает с двумя условиями: степенью родства между народными элементами,
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
которые входят в состав политического тела, и степенью опасности, которая угрожает ему со стороны других государств. Исходя из этих предпосылок, Данилевский утверждает, что славяне должны составить федерацию под гегемонией России, которая способна «обнять все страны и народы, -от Адриатического моря к Тихому океану, от Ледовитого океана к Архипелагу». Больше того, во Всеславянскую федерацию должны войти «волей или неволей» и неславянские народности (греки, румыны, венгры), связанные со славянами исторической судьбой [1, с. 436].
Условием позитивного эффекта от формирования союза Н. Данилевский называет характер взаимоотношений внутри него - невмешательство во внутренние дела своих союзников и непредвзятое примирительное влияние на взаимные их отношения между собой [1, с. 489]. Всеславянский союз, таким образом, должен быть не поглощением славян Россией, а объединением всех славянских народов общей идеей Всеславянства как в политическом, так и в культурном отношении [1, с. 465]. Политическая система Славянского мира должна обеспечить всем членам союза достаточную государственную независимость и сознание «своего деятельного влияния в общем ходе союзных дел» [1, с. 466]. Однако с целью обеспечения эффективного функционирования Всеславянского союза, как замечает Н. Данилевский, необходимо обеспечить гегемоничное преимущество в нем России [1, с. 463].
Н. Данилевский обращает внимание на территориальные, пространственные характеристики стран, их границы для культурно-исторического развития. Он считает, что большое пространство имеет свои неудобства, главным из которых он называет большую протяженность границ. Решение этой проблемы для проекта панславизма он видит во включении в состав Всеславянской конфедерации Константинополя, что «доставило бы России ту абсолютно особенную выгоду, что вместо увеличения этого неудобства оно бы уменьшило его в значительной степени, сократив, так сказать, сконцентрировав, две с половиной тысячи пограничной черты вдоль берегов Черного и Азовского морей в одну точку» [1, с. 453]. Могущество России как большого государства должно обеспечиваться и сухопутной, и морской составляющими ее внешнеполитической силы. Н. Данилевский связывает русское могущество с обладанием Черным морем и Константинополем, что обеспечит России защиту и полное обеспечение наиболее уязвимых границ; экономию военных и финансовых сил; приобретение значения сильного морского государства и огромного этнического влияния [1, с. 458]. Константинополь Данилевский называет перекрестком всемирных путей
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
и центром местоположения в мире, но при этом, как он считал, Константинополь не должен быть столицей России и входить непосредственно в ее состав - он должен быть столицей Всеславянского союза [1, с. 461].
Сомнения современников в возможности и своевременности объединения славянских государств в единое политическое целое Н. Данилевский отбрасывал и считал, что они «никогда и не подготовятся, никогда не оставят своих личных споров и соперничества, никогда не поймут и не признают Россию, одним словом, никогда не созреют, если не будут выдвинуты силой событий из своей пустяковой атмосферы на всемирно-историческую арену большим историческим толчком» [1, с. 519]. Результатом борьбы с Европой должны быть ее добровольное отступление и отказ от продолжения борьбы со славянством. Политическая судьба России в случае, если Всеславянский союз не удастся сформировать, по мнению Н. Данилевского, будет «бесславным доживанием своего жалкого возраста» или превращением в этнографический материал для новых исторических комбинаций. Россия, не став представительницей Славянского мира, останется «историческим недорослем в огромных размерах»; еще более тяжелые последствия Данилевский предусматривает для других славянских племен [1, с. 481].
Концепцией «культурно-исторических
типов» Н. Данилевский отрицал существование общечеловеческой цивилизации и единой истории, отстаивая теорию развития и изменения культурных типов и соответствующих каждому из них, приемлемых конкретному народу, специфических форм политического строя. Для славянских государств только в случае формирования Всеславянской федерации считал он возможным осуществление мирогосударственной исторической роли, воплощение политического идеала [1, с. 487].
Концепция панславизма получила свое развитие в трудах Л. Тихомирова, который характеризовал русскую национальность как мировую, надежду всего славянства, и утверждал, что Россия - государство, которое «никогда не было защелкивающимся в кругу племенных интересов, но всегда несущим идеалы общечеловеческой жизни, всегда умеющим дать место в своем деле и в своей жизни огромному количеству самых разнообразных племен». Эта черта, по его мнению, «делает Русский народ великим мировым народом и, в частности, дает право русскому патриоту требовать гегемонии для своего племени» [2, с. 253]. Россию Л. Тихомиров называл «передовой страной славянства», которая хранит свои собственные основы государственности и миропони-
мания. По его мнению, Россия вследствие этого «могла развить внешнюю могучую силу, способную давать отпор врагам и оказаться могучим щитом славянства, послужить освобождению ряда славянских народностей для самостоятельной жизни» [2, с. 268].
Русский славист В. Ламанский, который выдвинул концепцию греко-славянского мира, проводил различие между Россией и другими славянами, одновременно подчеркивая внутреннее единство сложного и разнообразного славянского мира. Необходимой задачей славян Ламанский считал преодоление раздоров между ними. В труде «Три мира Азийско-Европейского материка» (1892) он рассматривал структуру континента и анализировал три основных его части, их уникальные географические, исторические, культурные особенности. Кроме Западной Европы и Азии, В. Ламанский выделяет расположенный между ними «Средний мир», естественная граница которого на востоке совпадает с границами Русского государства, на западе - определяется пограничной чертой между Россией со Швецией и Норвегией. Государственную границу Российской Империи с европейским миром В. Ламанский считает искусственной, не отвечающей культурным, этническим признакам, разделяющей земли, населенные преимущественно славянами. Искусственность западных и южных сухопутных политических границ Европейской России Ламанский доказывает численным преимуществом восточного православия, славянской народности и языка, которые нельзя отрывать от России. Ламанский называет источником ее могущества миллионы соплеменников и единоверцев, которые живут вне политической границы России.
На востоке и юге в состав Среднего мира В. Ламанский включает территории, населенные неславянскими народностями, которые находятся под воздействием Российской империи. По его мнению, в столкновении с чужой культурой у славянских народностей усиливается ощущение национального единства и уникальности собственной культуры. Результатом взаимодействия азиатских народов со славянскими народами является потеря ими основ своей культуры и включение их в состав Среднего мира: «Господство и преобладание в этой северной и частично средней Азии русского народа и языка, русской государственной власти и русского просветительского начала - вот что прежде всего заставляет отделять русскую от собственной, нерусской, Азии» [3, с. 18]. Славяне, считает Ламанский, колонизируя Азию, несли в себе основу будущего мирового государства [4, с. 27].
Проект В. Ламанского допускал создание имперского объединения путем налаживания
культурного взаимопонимания между родственными славянскими народами. Одновременно, объединение всех славянских племен юго-западной Европы с русской гегемонией В. Ламанский считал соответствующим интересам этих народов, недостаточно сильных и немногочисленных, нуждающихся в защите сильного единоверного и единокровного государства. Как указывает В. Ламанский, в историко-культурном отношении Средний мир является «Греко-славянским» [3, с. 54]. Ламанский обосновывает целесообразность этого обозначения, указывая на славянскую этнологическую составляющую Среднего мира, и греческую или православную составляющую в культурном отношении [3, с. 56-57].
Россию Ламанский называет главным и даже единственным самобытным представителем Греко-славянского мира, который, однако, нельзя свести только к ней. Установление русского культурно-политического доминирования Ламанский называет условием превращения «восточной Греко-славянской Европы» в западную границу России. С этим фактором он связывал приобретение Россией характеристик «особенного самобытного материка», в частности задунайского и закарпатского Славянского мира [4, с. 42].
Политическое единство Среднего мира должно быть достигнуто благодаря доминированию в России одного народа и определено на основе этнографического критерия и историко-культурных особенностей. Ламанский подчеркивает возможность для Среднего мира стать могучим геополитическим проектом, который зависит от укрепления и расширения Европейской России [3, с. 19]. Достижение успеха этого проекта Ламанский связывал с численным, пространственным и духовным преобладанием русского языка в Греко-славянском мире и его увеличением по мере совершенствования железнодорожного сообщения и увеличения внутренней и внешней торговли России. Противостояние Греко-славянского мира согласно его концепции, и Романо-германского, оказывается в стремлении последнего закрепить культурно-политическое доминирование в восточной Европе, и, таким образом, ослабить существование России как «великого политического тела» [4, с. 109].
Обосновывали цивилизационную самостоятельность русского мира и идею империи в православно-русской концепции представители славянофилов. М. Погодин, например, доказывал идеи славянской взаимности и комплиментарности. Как подчеркивает современный русский исследователь К. Рясенцев, М. Погодин одним из первых обозначил контуры доктрины панславизма, а именно: отрицание европоцентризма, идеи циви-лизационной противоположности Запада и Вос-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
тока; враждебности Европы к России, которая перерастает в русофобию; необходимости и неизбежности борьбы России против Европы и понимание этой борьбы как единственного средства решения восточного и славянского вопросов; закономерности роста всемирно-исторической роли славянских народов; культурной и политической миссии России на востоке Европы; создание федерального Всеславянского союза во главе с Россией и тому подобное. Именно погодинские теоретические представления о цивилизационной противоположности западной и восточной Европы, которая кроется в религиозных отличиях, стали основой русских концепций панславизма и теорий объединения славян [5, с. 21- 22].
М. Погодин постулировал большую историческую миссию славянских народов во главе с Россией: «связаны узами крови и языка, русский и единоплеменные славянские народы составляют одно целое, «славянский мир», потому свой особенный путь Россия должна была разделить с единокровными братьями, связав свои национальные интересы с интересами освобождения угнетенных славянских народов» [5, с. 22]. Он относил Россию к особенному восточно-европейскому типу цивилизаций, называя ее наследницей Византии. Панславизм М. Погодина, который отличается акцентированием славянского единения согласно их культурным особенностям, содержал разные политические проекты, в частности «Дунайский».
М. Погодин боролся за активизацию национальной политики России в славянских землях, оправданием которой служит не только кровное родство русского и других славянских народов, но также ненависть европейских государств (Австрии, Англии, Пруссии, Франции) [5, с. 23]. Он сформулировал развернутую программу, которая включает как общие направления действия, так и конкретные мероприятия развития славянского единства, и адресную финансовую помощь конкретным людям, институтам, школам, журналам, а также программу контрпропагандистских действий [6, с. 43]. Он обозначил цивилизационные отличия Запада и Востока Европы и изобразил контуры федерального Всеславянского союза во главе с Россией, идеал которого стремились претворить в жизнь русские панслависты. Разъяснив выгоды такого союза в военно-политических и геополитических отношениях для России и его роль в формировании «равновесной системы» европейской политики, Погодин очертил организационные принципы его функционирования: принцип естественно-исторической гегемонии России; статус литературного русского языка как общего средства общения; открытость союза для вступления в него новых членов; невмешательство во внутрен-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
ние дела союзных государств; общность внешнеполитических действий и тому подобное. Проектируя православно-славянский союз, М. Погодин исходил из того, что «византийский» вектор российской геополитики с главным заданием - завоевание Константинополя-Царьграда и изгнание турок из Европы - имел в истории России глубокий корень. Столицей этого Союза, центром Славянского мира - географически и исторически должен быть Константинополь, который находится в центре «почтенного круга» славянского мира и является духовной святыней для русского народа и всех православных христиан, центром тяготения русской истории, центром не только географического, но и духовного круга [5, с. 24].
Исследователь политического консерватизма М. Погодина, К. Рясенцев констатирует первичную уверенность русского мыслителя в том, что достаточно завоевать территории, населенные славянами, и присоединить их к России, и более поздний его отказ от подобной «политики» в пользу концентрации внимания на культурных связях русского и других славянских народов. В рамках «культурного панславизма» М. Погодин развивал идеи о необходимости осознания славянами «всех племен» своего кровного родства; о признании справедливости претензий всех славянских племен, независимо от государственной принадлежности, гражданских прав; о полезности для всех славян введения в их письменность славянской азбуки (кириллицы), о необходимости принятия всеми славянами единственного литературного языка, которым должен был бы стать русский язык [5, с. 25]. Таким образом, как и в убеждениях панславистов, в исторической концепции М. Погодина заметно смещение акцентов с собственно политических (государство и «призвание» власти) на культурные (народ, язык и богослужение), при котором пределы национальной идентификации были расширены им к масштабам славянского мира (западное - славянское) [5, с. 26].
Таким образом, в обществоведческих трудах XIX в. была сформирована целостная концепция панславизма, которая представляла государ-ственнический аспект имперской идеи и обосновывала своеобразие русской имперской государственности. Свойственная славянским нациям особенная, славянская форма государственности, в отличие от европейской, согласно концепциям панславизма, неминуемо должна привести к объединению их в особенное славянское имперское единство с Россией как центром будущей славянской империи при условии обеспечения независимости внутренней политики второстепенным группам или членам союза.
В XIX в. в процессе становления русского национально- консервативного политического мышления был разработан широкий круг идей панславистов и практических программ действий России, которые включали разнообразные варианты международных союзов, способных возвести ее в статус ведущего мирового государства. Идеологией русского панславизма была обоснованная позиция особенного геополитического значения славянского культурно-исторического типа, который является условием стабильности и равновесия мировой политической системы. Программы панславизма предусматривали политическое освобождение всех славянских народов и образование Всеславянского союза под гегемонией России, которая владеет властным началом и способна оформить славянское культурное единство в форму имперской государственности. Идеи и практические проекты Н. Данилевского, М. Погодина, Л. Тихомирова, других мыслителей стали важным элементом мировоззренческой основы русской имперской идеи и получили свое развитие в ее современных версиях.
Концепция панславизма получила свое развитие в планах формирования федерации славянских государств и завершение культурно-исторического славянского типа, как, например, у Р. Туровского, который находит аналоги панславизма в политическом развитии Советского Союза, что был похожим социалистическим содружеством, однако, без присоединения к нему Константинополя [7, с. 60]. Основаниями критики идей формирования славянского культурно-исторического типа русскими западниками оставались их несоответствие ходу истории и конфессиональным процессам, принципиальная неосуществимость сценариев панславистов. Парадоксом истории, замеченным западными исследователями (американскими исследователями Г. Коном, Р. Мак-Мастером), является то, что, не помня трудов Н. Данилевского, И. Сталин во второй половине 40-х годов был последователем его геополитических разработок [8, с. 17]. Вспоминая о своих беседах со Сталиным, югослав М. Джилас описывал его высказывания в духе панславизма: «Если славяне будут объединенными и будут хранить солидарность, в будущем никто и пальцем не сможет пошевелить. Ни пальцем!» [9, с.132].
После ликвидации Советского Союза необходимость в интеграционной идеологии вызвала появление модернизированных вариантов программ славянского единства, направленных на возобновление целостности восточнославянского пространства. Общей тенденцией для русского панславизма также стала идея о неокончательной сформированности славянской цивилизации. По мнению одного из самых известных представите-
лей умеренного русского национализма Е. Холмогорова, перед русским народом в конце XX в. снова стоит задание возобновления единства славянского народа в рамках одной государственной территории. Современное русское государство должно решить «задачи перехода от возобновления государства, к его укреплению и усилению, а от усиления - к имперскому росту, который позволил бы русской культуре перешагнуть на качественно новый уровень, уровень новой цивилизации, который предусмотрен Россией» [10]. Русская геополитика предлагает использовать практические выводы Н. Данилевского и других идеологов панславизма для налаживания взаимоотношений Российской Федерации с Украиной и другими странами, где существует сильное этническое русское меньшинство. Доказана естественность процессов интеграции всех славянских народов и подчеркивается искусственность границ, которые были оформлены в процессе развала Советского Союза. Приоритетом стратегических интересов РФ признаются новые независимые государства, территории которых входят в пространство этнической России.
Россия, по мнению русского геополитика В. Бариса, стоит перед существенной проблемой своеобразного «сбора земель» в «многовариантную целостность», и эта новая целостность на месте бывшего СССР может утвердиться и совпадать с ним только в соответствии с долгосрочной цивилизационной программой, заложенной в генетическом (геополитическом) коде тысячелетней русской традицией [11, с. 341]. Другой русский ученый В. Максименко допускал, что в современных условиях воплощение проекта панславизма Данилевского может иметь форму интеграции постсоветских государств, прежде всего, в виде единого экономического пространства Беларуси, Казахстана, России и Украины [12, с. 75]. Основанием формирования русских геостратегий в данном направлении был фактор общего советского прошлого, прежде всего, ментальной близости населения смежных стран как его естественного преимущества. Представители русской общественно-политической мысли базируют свои проекты на убеждении об огромных возможностях, которыми владеет Россия в соседних постсоветских республиках, в соседних странах православно-ортодоксального ареала, родственной цивилизационной характеристики с доминирующим восточнославянским компонентом [См.: 13, с. 506].
Приоритетность отношений с государствами СНГ в российской внешней политике, по мнению С. Кортунова, определяется двумя обстоятельствами: во-первых, в пространстве бывшего СССР сосредоточены жизненно важные интересы России в отрасли экономики, обороны, безопасности;
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
во-вторых, эффективное сотрудничество с государствами Содружества является фактором, который противостоит центробежным тенденциям в самой России [14, с. 111]. Заданием русской внешней политики и главным ориентиром внешнеполитических стратегий декларируется воссоздание России в ее исторических границах. Русскими учеными неоднократно выдвигались идеи формирования «славянского ядра» и необходимости собирания государства с населением 200250 млн. человек, которое получит возможность стать реальным противовесом объединенной Европе [15, с. 113]. Идея формирования нового государственного союза из стран, большинство населения которых составляют славяне, обосновывается необходимостью России в человеческих ресурсах, желательно максимально однородных. Б. Шапталов называет Россию государством не «способным быть империей», объясняя, что «империя с негативной динамикой населения -нонсенс» [16, с. 160-161].
Самым масштабным проектом модернизации идеи панславизма постсоветской России стало провозглашение Содружества независимых Государств. Ведущие политологи и политики России связывали с ним возможность формирования новой системы внешнеполитических отношений между государствами посткоммунистического пространства под контролем Москвы. Вектор русской экономической экспансии был усилен на рубеже ХХ- XXI в., и внешняя политика РФ была сосредоточена на создании и укреплении регионального альянса новых независимых государств. Следствием этого стало расширение политического влияния, усилий по формированию Единого экономического пространства (ЕЭП), что должно стать основой подобия ЕС, сформированного из бывших советских республик. Согласно содержанию доктринных документов РФ в сфере международной политики и национальной безопасности, а также выступлений высших лиц российского государства приоритетным направлением внешней политики России признавалось усиление интеграционных процессов и лидерства в регионе СНГ [См.: 17; 18; 19]. Однако недостатки функционирования этого межгосударственного института были признаны как его участниками, так и другими субъектами международных отношений, заинтересованными в развитии политических процессов на территории бывшего Советского Союза. Согласно убеждению В. Бариса, СНГ - «искусственное образование с весьма эфемерными структурами» - создавалось в известный период распада СССР с важной целью обеспечить мягкий и бескровный передел пространства бывшего СССР [20, с. 136]. Основной проблемой СНГ, по мнению русского исследователя С. Лузянина,
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
остается его институционная слабость как организации, которая пытается объединить постсоветское пространство [21, с. 190].
Согласно Концепции национальной безопасности РФ, фактором, который предопределяет основные угрозы для России в международной сфере, является ослабление интеграционных процессов в СНГ [17]. Ожидания представителей общественно-политической элиты России относительно перспектив развития этого нового политического объединения не оправдывались, что объясняется неблагоприятными тенденциями для осуществления интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Российские авторы стали писать о нежизнеспособности Содружества и нецелесообразности универсальных инструментов геополитического влияния России на межгосударственные отношения в регионе СНГ (А. Арбатов, Е. Угловой, К. Сорокин и др.), а также необходимость определения роли каждой из стран, где проживает славянское население, для геополитических и экономических интересов России [См.: 22; 23; 24]. Однако, в планах России остается намерение продолжать дальнейшую реализацию потенциала СНГ как региональной организации, форума для многостороннего политического диалога и механизма многопланового сотрудничества (включая согласованную линию на создание условий для эффективного строительства Союзного государства между Россией и Беларусью, в рамках Евразийского экономического содружества (ЕврАзЕС) с Беларусью и Казахстаном над созданием Таможенного союза и единого экономического пространства, способствовать подключению к этой работе других государств - членов ЕврАзЕС) [18].
Среди многочисленных политических и общественных организаций, которые появились в процессе и после распада Советского Союза, также наблюдалось возрождение идейных элементов русского панславизма. Тема славянского единства была общей для представителей национал-патриотического движения и воплотилась в проектах создания специального международного союза по этногенеалогическому критерию. В современных этнонационалистских и консервативно-православных концепциях выдвигаются предложения формирования единого славянского государства (например, империи - «Национального фронта» или постоянно действующей «Славянской конференции стран», где славяне составляют более трети населения, которое внесено газетой «Русский вестник»). Основой национал-патриотической внешней политики провозглашается противостояние с Западом и объединение всех этнических россиян (включая украинцев и белорусов) в одном государстве, в частности
построение сверхгосударственной системы на основе исключительно биологического признака национального происхождения. На разных этапах своего функционирования идею славянского единства в идеологических программах использовали Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ), Республиканская народная партия России (РНПР), партия «Народный союз», партия «Большая Россия», партия защиты русской конституции (ПЗРК «Русь»), Русский общенациональный союз (РОС), Конституционно-демократическая партия (Партия народной свободы) и др.
Большинство национал-патриотических организаций России в том или ином варианте выдвигали своей целью создание Большой российской империи. При этом первым этапом реализации программ имперского национализма называется объединение трех славянских народностей, воссоздание единства этнического ядра империи, возрождение имперского самосознания и собственной национальной государственности на основе преобразования постсоветского пространства. Идеи выполнения миссии русского государства и его возобновления в пределах суперэтноса, использовались в свое время С. Бабуриным, Г. Зюгановым. М. Лысенко, Д. Рогозиным и др. Г. Зюганов, например, утверждает, что распределение человечества на разные культурно-исторические типы, что исторически сложился, на разные цивилизации, является фундаментальной основой установления многополярного мироустройства. А значит, Россия, как центр восточно-православной евразийской цивилизации, должна целеустремленно собирать вокруг себя цивилизационно близкие народы и терпеливо выстраивать новое русское Большое пространство, в котором внутренние противоречия будут сняты на основании нового синтеза тысячелетних духовных традиций и научно-технических достижений XXI века [25, с. 218].
Таким образом, в качестве востребованного варианта реинтеграции восточнославянского пространства в течении радикальных русских националистов и национал-имперских проектах выступает концепция объединения славянских государств - России, Украины и Беларуси. В качестве предпосылок интеграции выступают их принадлежность к единому культурно-историческому пространству, возможность воссоздания экономической автаркичной системы, национально-генетическое родство, принадлежность к православному вероисповеданию. Современные версии программ панславистов отличаются значительным ограничением в своих масштабах - по сравнению с проектами XIX в. - и включают проект объединения РФ с двумя славянскими, соответствующими уровню экономического, политиче-
ского и культурного развития государствами, а также акцентируются на применении эффективных методов сотрудничества. Вместе с актуальностью выработки масштабного проекта развития России, представители русской общественно-политической мысли в конце XX в. признали необходимость интеграционных идей, основанных на экономических и технологических инновационных принципах с учетом национальных традиций. В программах славянского объединения можно отметить сужение рубежей национальной идентификации от масштабов всеславянского мира к собственно русской нации и признания необходимости переформатирования основ интеграции. Лидер Конституционной демократической партии М. Астафьев, например, констатирует эффективность ненасильственных, прежде всего, экономических и пропагандистских средств и мероприятий для «возобновления российского государства в его естественных границах» [26, с. 6]. А. Усов предлагает с учетом славянской специфики формировать конфедерацию или межгосударственный союз, прежде всего, на экономических основах, который со временем перерастет в государственно-политический [27, с.71].
Русскими учеными подчеркивается необходимость имперского элемента в системе геополитики России и, одновременно, актуальность идей русского панславизма о недопустимости насилия при создании всеславянской федерации как принципиально ее ослабляющей, содержащего разрушительный для имперской системы потенциал, и создание экономических, политических, культурных предпосылок ее формирования. С. Беспалов, например, предлагает позиционировать Россию как могущественное и современное, динамически развивающееся государство, сближение с которым (не только экономическое и политическое, но и культурное, идеологическое) обеспечит новым независимым государствам адаптацию к условиям мира, который глобализируется, и в котором Россия способна оказать своим партнерам те же «услуги», что и конкурирующие с ней за влияние государства. Больше того, при поддержке России эта адаптация может быть осуществлена новыми независимыми государствами с минимальными затратами из-за ее более деликатного (сравнительно с государствами евроатлантического блока) отношения к специфике стран-партнеров России, которая не стремится к полной унификации того политического пространства, на котором она обоснованно претендует на лидирующую роль. Он считает необходимым более активное использование Россией методов публичной дипломатии, в пределах которых (в отличие от примитивной пропаганды) главной задачей является не навязывание определенной точки зрения
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
целевой аудитории в странах ближнего зарубежья, а выстраивание доверительных отношений с партнерами, основанных на их убеждении в том, что сотрудничество отвечает их интересам [28, с. 14].
Проекты создания империи, исходя из критерия славянской принадлежности, призванные смягчить проблемы этнической совместимости, продолжают появляться среди других версий новейшей русской идеи, однако реальная политика России по отношению к странам ближнего зарубежья отличается обоснованностью и прагматичностью. Представление об исторической миссии России, которая заключается в защите интересов славянского мира, находит свое продолжение в программах предоставления помощи и поддержки представителям славянских народов и соотечественников, которые проживают в государствах-участниках СНГ, в возвращении этнических россиян из стран «ближнего зарубежья», в работе представителей РФ по обеспечению международных прав и свобод человека, национальных меньшинств в этих странах. Приоритетным направлением внешней политики России остается развитие двустороннего и многостороннего сотрудничества с государствами-участницами СНГ на основе равноправия, взаимной выгоды, уважения, учитывая интересы друг друга, которое в итоге должно ускорить процессы интеграции на посткоммунистическом пространстве.
Одновременно утверждается своевременность славянофильских идей, которые стали рассматриваться как один из элементов проявления русской идентичности, и объективная необходимость конструктивной интеграции внутри СНГ. Предусматривается возобновление Россией собственного стратегического пространства, которое частично было потеряно в результате распада СССР Русские неославянофильские проекты получают поддержку со стороны официальной власти и предусматривают концентрацию интеграционных усилий России в достаточно узком направлении с использованием ненасильственных методов и более эффективных средств влияния на новые независимые государства.
Список литературы:
[1] Данилевский Н.Я Россия и Европа / Н.Я. Данилевский; [составление и комментарии Ю.А. Белова; отв. ред. О. Платонов]. - М.: Институт русской цивилизации, 2008. - 816 с.
[2] Тихомиров Л.А. Славянское единение и Россия / Л.А. Тихомиров // Руководящие идеи русской жизни i Л.А. Тихомиров; [отв. ред. О. Платонов]. - М.: Институт русской цивилизации. 2008. -С. 266-269.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
[3] Ламанский В.И. Три мира Азийско-Евро-пейского материка / В.И. Ламанский. - Пг., 1916. -307 с.
[4] Ламанский В.И. Об историческом изучении Греко-славянского мира в Европе / В.И. Ламанский. - СПб., 1871. - 316 с.
[5] Рясенцев К.В. Политический консерватизм М.П. Погодина (18001875): автореф. на соиск. уч. степени канд. полит, наук: спец. 23.00.01 «Теория политики, история и методология политической науки» / К.В. Рясенцев. М., 2007. - 27 с.
[6] Погодин М.П. Историко-политические письма и записки в продолжении Крымской войны. 1853-1856. / Михаил Петрович Погодин. - М.: Тип.
B.М. Фриш, 1874. - 388 с.
[7] Туровский Р.Ф. Политический ландшафт как категория политического анализа / Р.Ф. Туровский // Вестник Московского университета. Сер. Политические науки. - 1995. -№ 3. - С. 33-44.
[8] Репников А.В. Консервативная концепция российской государственности: [монография] / А.В. Репников. - М.: МНУ «СигналЪ», 1999. - 172 с.
[9] Джилас М. Беседы со Сталиным / М. Джи-лас; [пер. с англ. Л.А. Игоревского], - М.: Центрпо-лиграф, 2002. - 221 с.
[10] Холмогоров Е.С. Русский горизонт [Электронный ресурс] / Е.С. Холмогоров // Спецназ России. - 2003. - № 3. - Режим доступа к журн.: http:// www.specnaz.ru/pozicii/177/.
[11] Тютчев Ф.И. Сочинения: в 2-х т. / Ф.И. Тютчев; [общ. ред. К.В. Пигарева]. - М.: Правда, 1980. - Т.2. Письма. - 1980. - 351 с.
[12] Максименко В.И. Геополитическое измерение истории и среднеазиатский вопрос / В.И. Максименко // Восток. - 2003. - № 5. - С. 7385.
[13] Уткин А.И. Американская империя / А.И. Уткин. - М.: Изд-во Эксмо, 2003. -736 с.
[14] Кортунов С.В. Россия ищет союзников /
C.В. Кортунов // Внешняя политика и безопасность современной России. 1991-2002: хрестоматия в четырех томах / [редактор-составитель Т.А. Шаклеина]. - М.: Московский государственный институт международных отношений (У) МИД России, Российская ассоциация международных исследований, АНО «ИНО-Центр (Информация. Наука. Образование.)», 2002. - Том III: Исследования. - 2002. - С. 99-116.
[15] Тарасов Б. Военная стратегия России. Евразийский аспект / Б. Тарасов // Наш современник. - 1992. - № 12. - С. 112-117.
[16] Шапталов Б.Н. Теория и практика экспансионизма: Опыт сильных держав / Б.Н. Шапта-лов. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. -384 с.
[17] Концепция национальной безопасности Российской Федерации [Электронный ресурс] // Утверждена Указом Президента Российской Феде-
рации № 24 от 10.01.2000 года. - Режим доступа:
http://www.kantiana.ru/physics/security/
laws/548/9444/.
[18] Концепция внешней политики РФ [Электронный ресурс] // Утверждена Президентом Российской Федерации Д.А. Медведевым 12 июля 2008 г. - Режим доступа: http://kremlin.ru/acts/785.
[19] Путин В. О главных задачах России [Электронный ресурс] / В. Путин // Ежегодное послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию. 10 мая 2006 г. - Режим доступа: www.strana.ru.
[20] Барис В.В. Геополитические контуры России: [монография] / В.В. Барис. - М.: ОАО «ЭКОС», 2002. - 392 с.
[21] Лузянин С.Г. Восточная политика Владимира Путина. Возвращение России на «Большой Восток» (2004-2008 гг.) / С.Г. Лузянин. - М.: ACT: Восток-Запад, 2007. - 447 с.
[22] Арбатов А. Безопасность: российский выбор / А. Арбатов. - М.: ЭПИцентр. 1999.- 525 с.
[23] Кутовой Е. СНГ - не остановиться на полпути / Е. Кутовой // Международная жизнь -1992. - № 6. - С. 98-106.
[24] Сорокин К.Э. Геополитика современности и геостратегия России: [монография] / К.Э. Сорокин. - М.: РОССПЭН, 1996. - 168 с.
[25] Зюганов Г. Геополитика в эпоху глобализации / Г. Зюганов // Наш современник. - 2002. - № 10. - С. 210-218.
[26] Астафьев М. Патриотический центризм: перспективы и цели / М. Астафьев // Наш современник. - 1994. - № 1. - С. 3-10.
[27] Усов А. На пути к славянскому триединству / А. Усов // Свободная мысль. - 1999. -№ 10. -С. 68-77.
[28] Беспалов С.В. Формирование позитивного образа России в странах ближнего зарубежья в условиях глобального кризиса / С.В. Беспалов // Образ России в контексте формирования культуры толерантности внутри страны и за рубежом: сборник тезисов по материалам междунар. науч.-практ. конференции. - М.: МГГУ им. М.А. Шолохова, 2009. - С. 11-14.
Spisok literatury:
[1] Danilevskij N.YA. Rossiya i Evropa / N.YA. Danilevskij; [sostavlenie i kommentarii YU.A. Belova; otv. red. O. Platonov]. - M.: Institut russkoj civilizacii, 2008. - 816 s.
[2] Tihomirov L.A. Slavyanskoe edinenie i Rossiya / L.A. Tihomirov // Rukovodyashchie idei russkoj zhizni i L.A. Tihomirov; [otv. red. O. Platonov]. - M.: Institut russkoj civilizacii. 2008. - S. 266-269.
[3] Lamanskij V.I. Tri mira Azijsko-Evropejskogo materika / V.I. Lamanskij. - Pg., 1916. - 307 s.
[4] Lamanskij V.I. Ob istoricheskom izuchenii Greko-slavyanskogo mira v Evrope / V.II. Lamanskij.
- SPb., 1871. - 316 s.
[5] Ryasencev K.V. Politicheskij konservatizm M.P. Pogodina (1800-1875): avtoref. na soisk. uch. stepeni kand. polit, nauk: spec. 23.00.01 «Teoriya politiki, istoriya i metodologiya politicheskoj nauki» / K.V. Ryasencev. M., 2007. - 27 s.
[6] Pogodin M.P. Istoriko-politicheskie pis'ma i zapiski v prodolzhenii Krymskoj vojny. 1853-1856. / Mihail Petrovich Pogodin. - M.: Tip. V.M. Frish, 1874.
- 388 s.
[7] Turovskij R.F. Politicheskij landshaft kak kat-egoriya politicheskogo analiza / R.F. Turovskij // Vest-nik Moskovskogo universiteta. Ser. Politicheskie nauki. - 1995. -№ 3. - S. 33-44.
[8] Repnikov A.V. Konservativnaya koncepciya rossijskoj gosudarstvennosti: [monografiya] / A.V. Repnikov. - M.: MNU «Signal"», 1999. - 172 s.
[9] Dzhilas M. Besedy so Stalinym / M. Dzhilas; [per. s angl. L.A. Igorevskogo], - M.: Centrpoligraf, 2002. - 221 s.
[10] Holmogorov E.S. Russkij gorizont [Elek-tronnyj resurs] / E.S. Holmogorov // Specnaz Rossii.
- 2003. - № 3. - Rezhim dostupa k zhurn.: http://www. specnaz.ru/pozicii/177/.
[11] Tyutchev F.I. Sochineniya: v 2-h t. / F.I. Tyutchev; [obshch. red. K.V. Pigareva]. - M.: Pravda, 1980. - T.2. Pis'ma. - 1980. - 351 s.
[12] Maksimenko V.I. Geopoliticheskoe izmerenie istorii i sredneaziatskij vopros / V.I. Maksimenko // Vostok. - 2003. - № 5. - S. 73-85.
[13] Utkin A.I. Amerikanskaya imperiya / A.I. Utkin. - M.: Izd-vo Eksmo, 2003. -736 s.
[14] Kortunov S.V. Rossiya ishchet soyuznikov / S.V. Kortunov // Vneshnyaya politika i bezopasnost' sovremennoj Rossii. 1991-2002: hrestomatiya v che-tyrekh tomah / [redaktor-sostavitel' T.A. SHakleina]. -M.: Moskovskij gosudarstvennyj institut mezhdunar-odnyh otnoshenij (U) MID Rossii, Rossijskaya associ-aciya mezhdunarodnyh issledovanij, ANO «INO-Centr (Informaciya. Nauka.Obrazovanie.)», 2002.- Tom III: Issledovaniya. - 2002. - S. 99-116.
[15] Tarasov B. Voennaya strategiya Rossii. Evrazijskij aspekt / B. Tarasov // Nash sovremennik.
- 1992. - № 12. - S. 112-117.
[16] SHaptalov B.N. Teoriya i praktika ekspan-sionizma: Opyt sil'nyh derzhav / B.N. SHaptalov. - M.: Knizhnyj dom «LIBROKOM», 2009. - 384 s.
[17] Koncepciya nacional'noj bezopasnosti Rossijskoj Federacii [Elektronnyj resurs] // Utverzh-dena Ukazom Prezidenta Rossijskoj Federacii №
24 ot 10.01.2000 goda. - Rezhim dostupa: http:// www.kantiana.ru/physics/security/laws/548/9444/.
[18] Koncepciya vneshnej politiki RF [Elektronnyj resurs] // Utverzhdena Prezidentom Rossijskoj
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
Federacii D.A. Medvedevym 12 iyulya 2008 g. -Rezhim dostupa: http://kremlin.ru/acts/785.
[19] Putin V. O glavnyh zadachah Rossii [Elek-tronnyj resurs] / V. Putin // Ezhegodnoe poslanie Prezidenta Rossijskoj Federacii Federal'nomu Sobraniyu. 10 maya 2006 g. - Rezhim dostupa: www. strana.ru.
[20] Baris V.V. Geopoliticheskie kontury Rossii: [monografiya] / V.V. Baris. - M.: OAO «EKOS», 2002.
- 392 s.
[21] Luzyanin S.G. Vostochnaya politika Vladimira Putina. Vozvrashchenie Rossii na «Bol'shoj Vostok» (2004-2008 gg.) / S.G. Luzyanin. - M.: ACT: Vostok-Zapad, 2007. - 447 s.
[22] Arbatov A. Bezopasnost': rossijskij vybor / A. Arbatov. - M.: EPIcentr. 1999.- 525 s.
[23] Kutovoj E. SNG - ne ostanovit'sya na polputi / E. Kutovoj // Mezhdunarodnaya zhizn' - 1992.
- № 6. - S. 98-106.
[24] Sorokin K.E. Geopolitika sovremennosti i geostrategiya Rossii: [monografiya] / K.E. Sorokin. -M.: ROSSPEN, 1996. - 168 s.
[25] Zyuganov G. Geopolitika v epohu glo-balizacii / G. Zyuganov // Nash sovremennik. - 2002. - № 10. - S. 210-218.
[26] Astaf'ev M. Patrioticheskij centrizm: pers-pektivy i celi / M. Astaf'ev // Nash sovremennik. -1994. - № 1. - S. 3-10.
[27] Usov A. Na puti k slavyanskomu triedinstvu / A. Usov // Svobodnaya mysl'. - 1999. -№ 10. - S. 68-77.
[28] Bespalov S.V. Formirovanie pozitivnogo obraza Rossii v stranah blizhnego zarubezh'ya v usloviyah global'nogo krizisa / S.V. Bespalov // Obraz Rossii v kontekste formirovaniya kul'tury tolerantnosti vnutri strany i za rubezhom: sbornik tezisov po mate-rialam mezhdunar. nauch.-prakt. konferencii. - M.: MGGU im. M.A. SHolohova, 2009. - S. 11-14.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2023
