CC BY
97УДК 343.615.2
DOI: 10.23683/2313-6138-2020-7-2-9
Москалева Елена Николаевна,
старший преподаватель кафедры уголовного права, Ростовского филиала «Российский государственный университет правосудия», 344038, г. Ростов-на-Дону, пр. Ленина, д. 66, e-mail: e.kowal2010@yandex.ru
Moskaleva, Elena N.,
Senior Lecturer,
Department of Criminal Law of
the Rostov Branch of Russian State University
of Justice, 66 Lenina St., Rostov-on-Don,
344038, Russian Federation,
e-mail: e.kowal2010@yandex.ru
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПСИХИЧЕСКОЕ
ИСТЯЗАНИЕ В СЕМЬЕ ♦
RESPONSIBILITY FOR MENTAL TORTURE
IN THE FAMILY
АННОТАЦИЯ. В статье исследуется проблема противодействия семейному насилию в аспекте психического истязания. Анализ уголовно-правовых норм свидетельствует о недостаточности охраны психического здоровья жертв семейного насилия. Игнорирование на практике фактов психического истязания приводит к тяжким последствиям насилия в семье.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: семья; жизнь; психическое здоровье; жертва; психические страдания; психическое истязание; воздействие; уголовный закон; ответственность.
ABSTRACT. The article investigates the problem of combating domestic violence in the aspect of mental torture. An analysis of the criminal law norms indicates the inadequate protection of the mental health of victims of domestic violence. Ignoring in practice the facts of mental torture leads to grave consequences of domestic violence.
KEYWORDS: family; life; mental health; victim; mental suffering; mental torture; impact; criminal law; responsibility.
ОБРАЗЕЦ ЦИТИРОВАНИЯ: Москалева Е.Н. Ответственность за психическое истязание в семье // Вестник Юридического факультета Южного федерального университета. 2020. Т. 7, № 2. С. 76-80. DOI: 10.23683/2313-6138-2020-7-2-9
FOR CITATION:
Moskaleva, E.N. Responsibility for mental torture in the family. Bulletin of the Law Faculty, SFEDU. 2020. Vol. 7, No. 2. P. 76-80 (in Russian). DOI: 10.23683/23136138-2020-7-2-9
© Е.Н. Москалева, 2020
Семья занимает особое место среди институтов гражданского общества при определении качества его состояния [1, с. 40], поэтому нуждается в постоянной охране со стороны государства. Важнейшей проблемой современного института семьи является внутрисемейное насилие. Бытовые конфликты доминируют в семьях с низким уровнем жизни, образования, нравственности и культуры. При этом анализ материалов судебной практики показывает, что семейное насилие не чуждо благополучным и интеллигентным семьям. Отсутствие специального учета преступлений на бытовой почве затрудняет разработку эффективных мер борьбы с ними.
Государство и общество находится в стадии поиска наиболее эффективной модели защиты членов семьи от насилия, в связи с чем широкому обсуждению подлежит законопроект «О профилактике семейно-бытового (домашнего) насилия». Данный разговор наполнен множеством дискуссий, протестов и предложений. Для нашего общества важно сохранить традиционные семейные ценности, нравственные устои воспитания детей. Согласно действующему законодательству насилие рассматривается как способ нарушения прав граждан. Основным аргументом против принятия данного закона является наличие необходимых правовых инструментов в законодательстве России.
С одной стороны, широкая дифференциация уголовной ответственности за посягательство на жизнь и здоровье граждан позволяет использовать современные уголовно-правовые нормы как необходимый и достаточный ресурс противодействия семейному насилию. С другой стороны, обезличенность уголовного закона в части агрессивных посягательств на жизнь, здоровье, свободу, честь, достоинство, половую неприкосновенность личности, совершаемых против члена семьи, несопоставима со сложностями охраны члена общества, находящегося в закрытой сфере общественных отношений, так называемой «ячейке общества». Совместное проживание, взаимозависимость членов семьи друг от друга, интенсивное повседневное общение, конфликтные ситуации в совокупности повышают риски проявления агрессии. Общая территория изолирует жертву семейного насилия от общества, психологическая «обработка», чаще всего используемая
агрессором, позволяет подавить волю жертвы, «посеять» сомнение в разрешении данной ситуации посредством стандартных правовых механизмов. Данная проблема обостряется еще и такими факторами, как правовой нигилизм, недоверие к сотрудникам правоохранительных органов и т.п.
Уголовный закон предусматривает широкий спектр запретов, в зависимости от общественной опасности деяния ответственность возрастает, начиная от побоев и истязаний,.. заканчивая убийством. Механизм семейного насилия отличается от любого иного акта агрессии тем, что предпреступный период часто имеет большой временной промежуток и может составлять год, несколько лет и даже десятилетий. Психология тирана такова, что если агрессивная модель поведения хоты бы однажды оказывается эффективной, она будет закрепляться. Начинается агрессивное противоправное поведение преимущественно с психического насилия, которое может выражаться на первых стадиях в унижении человеческого достоинства, ущемлении прав. Данные действия являются осознанными (в некоторых случаях их можно назвать профессиональными). Такое воздействие на психику человека приводит к деструктивным, иногда не обратимым последствиям для психического здоровья. Начиная с малого, далее агрессор с большой долей вероятности перейдет и к физическому преобладанию над жертвой. У специалистов сформировалось стойкое мнение, что, издеваясь над членами семьи, данный субъект самоутверждается, поскольку другие способы (саморазвитие, карьера и т.п.) по ряду причин недоступны. Такое поведение может свидетельствовать о наличии психопатии паранойяльного вида, которая характеризуется повышенной подозрительностью, недоверчивостью, высокой самооценкой, склонностью к сверхценным идеям, наличием систематизированного бреда преследования, ревности. Почувствовав психологическое преобладание над жертвой, оставаясь безнаказанным, агрессор способен на многое.
Механизм большинства насильственных преступлений построен на внутренних психических процессах их участников, своеобразных и иногда нестандартных реакциях граждан на уровне взаимоотношений, особенно в ситуации конфликта. Многообразный спектр вну-
78
Е.Н. МОСКАЛЕВА. ВЕСТНИК ЮРИДИЧЕСКОГО ФАКУЛЬТЕТА ЮФУ 2020. Т. 7, № 2. С. 76-80
трисемейных проблем выступает неким очагом возгорания насилия. Последствия разрешения конфликта с использованием силового метода могут быть различными, они варьируются от легкого испуга, ссадин до смерти. И здесь возможна инверсия ролей: угнетенная жертва способна на ответный шаг, который может закончиться в том числе и убийством тирана. Так, например, банальная история: «романтические отношения в течение полугода сменились регулярными издевательствами, постепенно трансформировавшимися в побои, повторявшимися с периодичностью раз в два-три месяца в течение более двух лет, и прекратились, когда во время очередного акта агрессии жертва ударила ножом своего тирана. Обыденность истории усиливается еще и тем, что никому из участников механизма преступления не были причинены какие-либо серьезные последствия для здоровья. Убийство стало последствием серьезной психологической травмы жертвы» [4, с. 85].
В рамках уголовно-правового противодействия семейному насилию особое превентивное значение отведено нормам, предусмотренным статьями 116, 116.1 и 117 УК РФ. Оно заключается в способствовании предупреждению более тяжких преступлений против жизни и здоровья. Предупредительную функцию они выполняют посредством регламентации ответственности за действия, которые сами по себе не представляют повышенной общественной опасности, но могут привести к совершению деяний, более значимых по тяжести наступивших последствий. Однако действующая редакция ст. 116, 116.1 УК РФ и сложившаяся практика применения ст. 117 УК РФ не в полной мере отвечают задачам защиты здоровья и телесной неприкосновенности членов общества внутри семьи.
В соответствии со ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № З23-Ф3 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», здоровье — это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма. Анализ данной дефиниции позволяет сделать вывод, что психическое здоровье — обязательный элемент в оценке здоровья человека.
На международном уровне осуществляется противодействие физическому и психическому насилию в семье. При этом следует констатировать, что в России фактически осуществляется уголовно-правовая охрана исключительно физического здоровья граждан. Обеспечению психологической безопасности личности не уделяется должного внимания. Психическое и интеллектуальное насилие остается за гранью ответственности за побои и истязания и при внутрисемейном насилии. Данный недостаток в механизме противодействия семейному насилию позволяет членам семьи, угнетающим психическое здоровье граждан, оставаться в числе законопослушных граждан. В связи с этим в ст. 2 законопроекта «О профилактике семейно-бытового (домашнего) насилия» дано понятие «семейно-бытовое насилие», под которое может быть подведено любое страдание, не причиняющее боли и не порождающее последствий, которые могут быть юридически зафиксированы. Субъективное усмотрение правоприменителя при оценке психических страданий в семейно-бытовой сфере может привести к негативным социальным последствиям, в том числе «повреждению» и «разрушению» института семьи, что может отрицательно сказаться на демографической безопасности страны. Поэтому к внедрению данного термина в правовое «поле» России следует относиться с большой осторожностью, учитывая при этом особенности мен-тальности, традиций и обычаев, отличных от иностранцев. Посягательство на психическое здоровье граждан должно быть достаточно значимым для того, чтобы служить основанием для привлечения гражданина к юридической ответственности. Представляется, что какая-либо градация в психическом воздействии на жертву не допустима. Именно поэтому правовой инструмент охраны психического здоровья граждан предусмотрен в рамках уголовного закона. Следует заметить, что объективная сторона истязания (ст. 117 УК РФ) заключается в причинении потерпевшему физических или психических страданий путем систематического нанесения побоев либо иными насильственными действиями. Применительно к данному составу преступления, К.А. Барышева утверждает, что «физические и психические страдания являются способом совершения преступления» [2, с. 159]. Однако, исходя из анализа
нормы, очевидно, что способом данного преступления выступают систематическое нанесение побоев, а также иные насильственные действия. Физические и психические страдания являются не последствием данного преступления, а целью, которая именуется в современной юридической литературе преступным результатом [9, с. 41]. В виде допустимого преступного последствия определен легкий вред здоровью, сущность которого может составлять физический или психический вред. Однако формулировка диспозиции ст. 117 УК РФ «если это не повлекло последствий, указанных в статьях 111 и 112 настоящего Кодекса» говорит о том, что причинение легкого вреда здоровью жертвы не является обязательным признаком данного преступления.
А.В. Коротков и Н.В. Еремина подчеркивают, что «при квалификации деяния как истязание нужно ориентироваться на стремление виновного причинить физические или психические страдания посредством фактического причинения побоев не менее трех раз в определенный незначительный период времени» [7, с. 215]. Альтернативой побоям в норме об истязании выступают иные насильственные действия. Они включают причинение физических или психических страданий путем длительного лишения пищи, воды, тепла, сна, помещения или оставления потерпевшего во вредных для здоровья условиях (без света, свежего воздуха и т.п.); путем многократного или длительного причинения боли (щипание, порка, уколы, укусы, связывание, сковывание наручниками и т.п.). Следует констатировать, что многие примеры истязания совпадают с побоями, регламентируемыми как самостоятельное преступление (ст. 116, 116.1 УК РФ). Большинство из представленных вариаций связаны с человеческой физиологией.
Для квалификации в соответствии со ст. 117 УК РФ важно установить факт стремления виновного лица к причинению физических или психических страданий жертве. Под страданиями понимается сравнительно длительная физическая боль или относительно продолжительные нравственные переживания, мука, испытываемые потерпевшим в результате истязания. С точки зрения А.М. Эрделевского, «претерпевание страданий лишает человека психического благополучия, являющегося од-
ним из нематериальных благ, принадлежащих гражданину от рождения, и одновременно одним из составляющих другого нематериального блага — здоровья» [8, с. 95]. Другие правоведы также называют страдания, возникающие вследствие совершенного преступления, психическим вредом или нарушениями психики [5, с. 17]. Представляется, что под психическими страданиями следует понимать относительно длительную мучительную психическую боль, причиненную жертве тираном.
Несмотря на то, что физические и психические критерии оценки последствий посягательства взаимосвязаны, анализ приговоров свидетельствует, что судебная практика ориентирована на применение исследуемой нормы изолированно от психического насилия, которое может проявляться в форме «оскорблений, угроз, высказываний, унижающих человеческое достоинство, преследований» [6, с. 46], а также иных целенаправленных и изощренных действий, направленных на подавление воли человека, унижение его как личности, следствием чего может стать нарушение психического здоровья жертвы.
Игнорирование на практике фактов психического истязания приводит к тяжким последствиям семейного насилия. Систематическое психическое насилие приводит к общефизическим патологиям, только в этих эпизодах вред здоровью жертвы причиняется не с помощью кулаков, ножа, табуретки, скалки, которые часто применяются при совершении актов семейного насилия, а путем деструктивного воздействия на психику жертвы. Последствием психического истязания может быть, в том числе, и самоубийство жертвы. Возможен и обратный эффект: выборочные исследования показывают, что жертва, которая постоянно подвергается психическому насилию со стороны агрессора, способна на крайние меры, вплоть до убийства тирана [3, с. 40].
Таким образом, следует констатировать, что применение уголовного законодательства Российской Федерации ориентировано в большинстве своем на ликвидацию последствий уже совершенного преступления в семье, а не на предупреждение возникающих предпосылок ужасного явления в будущем. Психологическое истязание подразумевает целенаправленное воздействие на психику человека, приводящее
80
Е.Н. МОСКАЛЕВА. ВЕСТНИК ЮРИДИЧЕСКОГО ФАКУЛЬТЕТА ЮФУ 2020. Т. 7, № 2. С. 76-80
к деструктивным, иногда необратимым последствиям для психического здоровья. Представляется необходимым рассматривать психологическое истязание как самостоятельный уголовно-наказуемый вид насилия в рамках статьи 117 УК РФ. Для обеспечения единообразия практики оценки сущности психического истязания правоприменителем назрела необходимость в судебном толковании данного вида агрессии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Актуальные проблемы конституционного права России / под ред. Б.С. Эбзеева. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2016. С. 40.
2. Барышева К.А. Уголовно-правовая защита частной жизни в России и за рубежом // Закон. 2017. № 12. С. 159.
3. Берлыбекова М.Е. Анализ и предупреждение убийств, совершаемых женщинами, на современном этапе // Российский следователь. 2016. № 18. С. 40.
4. Воскобитова М.Р. Подходы Европейского суда по правам человека к рассмотрению дел о домашнем насилии в отношении женщин // Международное правосудие. 2017. № 1. С. 85.
5. Гертель Е.В. Виды психического насилия // Научный вестник Омской академии МВД России. 2012. № 3. С. 17, 18.
6. Давыдова Е.В. Отдельные основания увольнения педагогов // Отдел кадров коммерческой организации. 2017. № 1. С. 46.
7. Коротков А.В., Еремина Н.В. Внутрисемейное насилие в пределах ответственности за побои // Ленинградский юридический журнал. 2017. № 2. С. 215.
8. Трофимова Г.А. Причиненный преступлением вред: спорные вопросы // Современное право. 2016. № 11. С. 95.
9. Уголовно-юрисдикционная деятельность в условиях цифровизации: монография / Н.А. Голованова, А.А. Гравина, О.А. Зайцев и др. М.: ИЗиСП, КОНТРАКТ, 2019. С. 41.
