CC BY
823
6.4. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, СОВЕРШЕННЫЕ В СОСТОЯНИИ АФФЕКТА. ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Шарьюрова Юлия Борисовна, аспирантка кафедры уголовного права и криминологии. Место учебы: Байкальский государственный университет экономики и права. E-mail: [email protected]
Аннотация: В статье проводится анализ развития уголовно-правовых норм о преступлениях, совершенных в состоянии аффекта в различные исторические периоды в отечественном законодательстве. Рассматривается последовательность изменения теоретического основания смягчения ответственности. Выявляется тенденция возрастания влияния психологии на формирование уголовного законодательства России об ответственности за указанные преступления.
Ключевые слова: аффект; законодательство; квалификация преступлений; преступления против жизни и здоровья; преступления против личности; сильное душевное волнение; смягчающие обстоятельства; убийство; уголовная ответственность; уголовное право; уголовный кодекс.
THE RESPONSIBILITY FOR THE CRIMES ACCOMPLISHED IN A CONDITION OF AFFECT. HISTORICAL ASPECT
Sharjurova Julia Borisovna, postgraduate student at criminal law and criminology chair. Place of study: Baikal state university of economics and law. E-mail: [email protected]
Annotation: In clause the analysis of development criminally-rules of law about the crimes accomplished in a condition of affect during the various historical periods in the domestic legislation is spent. The sequence of change of the theoretical basis of mitigation of the responsibility is considered. The tendency of increase of influence of psychology on formation of the criminal legislation of Russia about the responsibility for the specified crimes comes to light.
Keywords: affect; the legislation; qualification of crimes; crimes against a life and health; crimes against the person; strong sincere excitement; softening circumstances; murder; the criminal liability; criminal law; the criminal code.
Уголовный кодекс Российской Федерации1 предусматривает аффект как особое эмоциональное состояние лица в момент совершения преступления, являющееся основанием смягчения ответственности. Сам термин «аффект» появился в российском уголовном законе сравнительно недавно - с принятием действующего УК РФ. Однако эмоциональное состояние лица в момент совершения преступления всегда принималось во внимание законодателем.
Это состояние в различные периоды носило разные названия - запальчивость, раздражение, сильное душевное волнение, - что связано с уровнем юридического языка на том или ином историческом этапе, а также с развитием науки, в частности, психологии, и возрастанием ее влияния на терминологию уголовного права.
1 Далее - УК РФ.
Ст. ст. 107, 113 УК РФ предусматривают ответственность за совершение убийства и причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта). Такая формулировка признается в юридической литературе нецелесообразной, поскольку допускает различное толкование норм об аффектированных преступлениях и порождает множество различных мнений по поводу содержания термина «аффект». Закон не раскрывает этого понятия, поэтому его можно отнести к числу оценочных признаков в уголовном законе.
Рассмотрим, какое эмоциональное состояние изначально являлось основанием выделения привилегированных составов, как оно характеризовалось, какими терминами описывалось в том или ином законодательном акте, и какие изменения претерпело.
Уже в ХМ в. уголовный закон освобождал лицо от ответственности с учетом его эмоционального состояния. Согласно ст. 26 Пространной редакции Русской Правды, ответ мечом на оскорбление действием не являлся преступлением и не подлежал наказанию: «Не терпя ли противу тому ударить мечемь, то вины ему в томь нетуть»2.
Артикул Воинский 1715 г. предусматривал ответственность за оскорбление, нанесенное в состоянии крайнего возбуждения: «ежели кто другаго не одумавшись с сердца, или опамятовась, бранными словами выбранит, оный пред судом у обиженнаго христианское прощение имеет чинить и просить о прощении»3 (Арт. 152).
«Не терпя...», «не одумавшись с сердца, или опамятовась» - эти описания эмоционального состояния лица позволяют сделать вывод, что в этот период развития уголовный закон рассматривал как основание смягчения или освобождения от уголовной ответственности внезапность умысла, возникшего под влиянием чувств, эмоций. Современное законодательство не расценивает такое состояние как основание смягчения ответственности: сами по себе эмоции не имеют уголовно-правового значения.
Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., в отличие от предыдущих законодательных актов, нормы которых характеризовались казуистично-стью изложения, впервые предусматривало конкретные термины, призванные обозначать эмоциональное состояние виновного, являющееся основанием смягчения ответственности - «запальчивость» и «раздражение».
Уложение предусматривало ответственность за предумышленное убийство, а также за убийство, совершенное по внезапному побуждению, без предварительного умысла. Убийство, совершенное в состоянии запальчивости или раздражения, относилось к последнему, фактически образуя особо привилегированный состав. В данном случае понятие «умышленно» «противополагается заранее обдуманному намерению и означает внезапный, но сознательный умысел»4.
В уголовно-правовой литературе состояние запальчивости и раздражения толковалось как состояние, которое «сплачивает в одном душевном напряжении и возникновение злого умысла, и приведение его в ис-
2 Сверчков В. В. Основания освобождения от уголовной ответственности (наказания) в системе отечественного законодательства // Правоведение. - 2003. - № 5. - С. 119.
3 Российское законодательство Х-ХХ в. Т. 4. М., 1986. С. 322.
4 Таганцев Н. С. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. С. 685.
полнение»5; все деяние представляется «продуктом одного страстного порыва, как бы поглотившего все существование действовавшего»6.
Профессор Н. С. Таганцев отмечал, что под запальчивостью и раздражением «закон имеет в виду лишь общее понятие о таком настроении виновного, которое в известной степени извиняет его деяние. такое состояние может происходить из различных источников и иметь весьма разнообразные оттенки»7. «Если жена, поссорившись жестоко с мужем, под влиянием этого раздражения, чтобы выместить свою злобу, убивает своего ребенка, совершенное ею убийство будет, разумеется, убийством в запальчивости»8.
Приведенный пример показывает, что сфера действия норм о рассматриваемых преступлениях была значительно шире по сравнению с действующим законодательством. Само основание смягчения ответственности, характеризуемое терминами «запальчивость» и «раздражение», понятие более широкое, чем современное «сильное душевное волнение (аффект)», поскольку фактически означало внезапный умысел, возникший под влиянием чувств, что действующим законом вообще не учитывается.
К моменту принятия Уголовного Уложения 1903 г. термины «запальчивость» и «раздражение» как характеризующие эмоциональное состояние лица устарели, учитывая научные достижения рубежа Х!Х-ХХ веков в области психологии, и были заменены понятием сильного душевного волнения. Тем не менее, новое понятие долгое время оставалось обыденным, а его содержание толковалось в духе общекультурных представлений своего времени на уровне простого здравого смысла9.
Основание для снижения ответственности за преступления, совершенные в таком состоянии, заключалось, по мнению Редакционной Комиссии, «в силе страсти, потемняющей умственные способности действующего и толкающей на преступление; действующий виновен в том, что уступил гневу или страху, который мог бы преодолеть, но он заслуживает некоторого извинения, потому что действовал под влиянием всесильного порыва, его охватившего»10.
В этом комментарии видится стремление создателей Уложения ограничить возможность смягчения ответственности случаями, когда эмоциональное состояние виновного действительно оказывало влияние на сознание и ограничивало его способность к выбору поведения.
Профессор С. В. Познышев так оценивал введение нового понятия: «Редакторы Уголовного Уложения совершенно справедливо признали, что понятия «запальчивость» и «раздражение» являются условными и растяжимыми, иногда означаемое ими состояние граничит с психическим состоянием, уничтожающим вменяемость, а с другой стороны, оно не всегда исключает обдуманность действий и в иных случаях представляет собою простое последствие нежелания сдержать порыв страсти или результат привычки легко и небрежно относиться к чужим интересам. Поэтому они
5 Таганцев Н. С. Указ. соч. С. 668.
6 Неклюдов Н. А. Особенная часть русского уголовного права. СПб., 1888. С. 18.
7 Таганцев Н. С. Указ. соч. С. 120.
8 Таганцев Н. С. Указ. соч. С. 297.
9 Шишков С. Установление «внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта)» // Законность. - 2002. - № 11. - С. 25.
10 Уголовное Уложение. Проект Редакционной Комиссии и объ-
яснения к нему. СПб., 1897. Т. 6. Гл. 20-27.
предпочли этим терминам фразу: «задуманном и выполненном под влиянием сильного душевного волнения»11.
Слово «сильное» служит показателем того, что возникающее у виновного волнение должно быть выраженным, интенсивным. Тем не менее, эмоциональное состояние виновного должно лишь ограничивать, а не исключать способность лица к осознанию своих действий и руководству ими. Этим сильное душевное волнение отличается от психических расстройств, обусловливающих невменяемость12.
Понятие «запальчивость», ранее являвшееся основанием смягчения ответственности, появилось вновь в советском уголовном праве с принятием Руководящих начал по уголовному праву 1919 г. Пункт «з» ст. 12 указывал, что при определении меры наказания в каждом отдельном случае следует учитывать, обнаружены ли в совершенном деянии заранее обдуманное намерение, жестокость, злоба, коварство, хитрость или деяние совершено в состоянии запальчивости, по легкомыслию и небрежности13. Термин «запальчивость» здесь использовался для характеристики внезапно возникшего умысла. Такая формулировка еще очевиднее подтверждает смысловое несоответствие ранее применяемого уголовным законом понятия «запальчивость» и современного «сильного душевного волнения (аффекта)».
Общая часть УК РСФСР 1922 г. в качестве смягчающего наказание обстоятельства предусматривала «запальчивость». Вместе с тем Особенная часть предусматривала ответственность за преступления, совершенные в состоянии сильного душевного волнения.
Таким образом, законодатель дифференцировал понятия «запальчивость» и «сильное душевное волнение». Понятие запальчивости фактически характеризовало внезапно возникший умысел, противопоставленный заранее обдуманному намерению, и
выступало в качестве общего смягчающего обстоятельства. Понятие сильного душевного волнения было выделено как признак привилегированного состава.
В Основных началах уголовного законодательства СССР и Союзных республик 1924 г. уже не применялся термин «запальчивость»; ст. 32 содержала перечень смягчающих обстоятельств, включающий совершение преступления под влиянием сильного душевного волнения14. Таким образом, термин
«запальчивость» был исключен из уголовного законодательства, окончательно уступив место термину «сильное душевное волнение», который до настоящего времени характеризует в уголовном законе эмоциональное состояние виновного, являющееся основанием смягчения ответственности.
Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. предусматривал ответственность за убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего (ст. 138 УК).
Перечень смягчающих наказание обстоятельств также включал в себя совершение преступления под
11 Познышев С. В. Особенная часть русского уголовного права. М., 1905. С. 16-17.
12 Там же. С. 24.
13 Сборник документов по истории Уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 гг. М., 1953. С. 59.
14 Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917-1925 гг. М., 1953. С. 205.
влиянием сильного душевного волнения15. Оно учитывалось как смягчающее наказание обстоятельство при совершении преступлений, не предусмотренных привилегированными составами.
В 1958 г. вступили в действие Основы уголовного законодательства СССР и союзных республик. Ст. 33 Основ предусматривала совершение преступления под влиянием сильного душевного волнения, вызванного неправомерными действиями потерпевшего, как одно из смягчающих наказание обстоятельств.
УК РСФСР 1960 г. предусматривал сильное душевное волнение, спровоцированное неправомерными действиями потерпевшего, как смягчающее наказание обстоятельство (п. 5 ст. 38), а также как признак привилегированного состава (ст. 104 УК РСФСР).
П. 5 ст. 38 УК РСФСР не предусматривал признак внезапности возникновения сильного душевного волнения, который был указан в диспозиции ст. 104, 110 УК РСФСР, таким образом, сфера действия общей нормы была шире. Кроме того, специальные нормы ограничивали круг лиц, посягательство против которых может вызвать у виновного состояние сильного душевного волнения и служить смягчающим ответственность обстоятельством, в то время как п. 5 ст. 38 УК РСФСР такого ограничения не предусматривал.
По мнению Б. В. Сидорова, сильное душевное волнение в смысле п. 5 ст. 38 УК РСФСР не достигало той степени интенсивности, которая давала бы основание говорить о нем как о состоянии аффекта, предусмотренном ст. 104, 110 УК РСФСР, так как обычно оно не вызывает дезорганизации волевой сферы виновного16. В связи с этим теория и практика допускали применение п. 5 ст. 38 УК не только к деяниям, совершенным непосредственно вслед за неправомерным поведением потерпевшего, но и если имел место разрыв во времени между незаконными действиями потерпевшего и совершением преступления.
УК РФ 1996 г. внес значительные изменения в регламентацию ответственности за рассматриваемые преступления. Состояние сильного душевного волнения было исключено из числа обстоятельств, смягчающих наказание. УК РФ впервые предусматривает в таком качестве противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления (п. «з» ч. 1 ст. 61).
Самым значительным изменением стало, безусловно, законодательное закрепление понятия «аффект». Этот термин уже долгое время применялся в теории уголовного права, как наиболее точно характеризующий эмоциональное состояние лица, являющееся основанием смягчения ответственности. В литературе существовали различные позиции по поводу законодательного закрепления термина. Профессор Б. В. Сидоров считал правильным включить в закон только понятие «аффект». По его мнению, упрощенное, но неточное толкование известного психологического понятия, стремление перевести его на более понятный для широкого круга язык играет не положительную роль, а напротив, существенно затрудняет правильное и единообразное применение норм, регулирующих ответственность за преступления, совершаемые в состоянии аффекта17. Другие авторы, наоборот, высту-
15 Трайнин А., Меньшагин В., Вышинская З. Уголовный кодекс РСФСР. Комментарий. М., 1946. С. 52.
16 Сидоров Б. В. Аффект. Его уголовно-правовое и криминологическое значение. Казань, 1978. С. 41.
17 Сидоров Б. В. Указ. соч. С. 41.
пали против замены понятия «внезапно возникшего сильного душевного волнения» термином «аффект»18.
В итоге УК РФ фактически уравнял эти понятия. Грамматическое толкование ст. ст. 107 и 113 УК РФ, в которых понятие «аффект» помещается в скобки, как термин, разъясняющий понятие «сильное душевное волнение», приводит к выводу, что аффект и сильное душевное волнение - понятия тождественные19.
Действующая формулировка закона позволяет существовать мнению, что, как ранее «сильное душевное волнение» сменило понятия «запальчивость» и «раздражение», так и теперь постепенно уступит место аффекту20. Однако история показывает, что замена термина невозможна без пересмотра его содержания. Ранее это всегда означало пересмотр самого основания смягчения ответственности, изменение подхода к самому основанию смягчения ответственности.
Согласно самым ранним российским законодательным актам (Русская Правда, Артикул Воинский) для смягчения ответственности в связи с эмоциональным состоянием виновного в момент совершения преступления требовалось лишь установить внезапность умысла, возникшего под влиянием чувств, эмоций. То есть изначально достаточным основанием смягчения ответственности являлись обычные эмоции. Установить факт непосредственного их влияния на поведение виновного было невозможно. На сегодняшний день такое влияние может быть определено с помощью соответствующих методик, разработанных в психологии и применяемых экспертами-психологами для установления физиологического аффекта. Нет необходимости продолжать рассматривать основание смягчения ответственности как воздействие эмоций, описываемое как сильное, вне связи с конкретным воздействием, которое оно оказало на поведение виновного.
Терминология меняется не только в связи с изменением языка. Когда-то психическое расстройство, исключающее вменяемость, именовалось законом «душевной болезнью», и устанавливалось судом без привлечения специалистов. Сегодня основанием признания лица невменяемым является исключительно заключение судебно-медицинской экспертизы.
На наш взгляд, закрепление уголовным законом понятия аффекта, заимствованного из психологии, является результатом развития психологической науки, и предполагает существенное изменение подхода к решению вопроса об уголовной ответственности за совершение преступлений в состоянии аффекта.
Список литературы:
Бородин С. В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. М., 1994.
Неклюдов Н. А. Особенная часть русского уголовного права. СПб., 1888.
Подольный Н. Сильное душевное волнение и аффект // Законность. - 2001. - № 2.
Познышев С. В. Особенная часть русского уголовного права. М., 1905.
Российское законодательство Х-ХХ в. Т. 4. М., 1986.
18 Бородин С. В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. М., 1994. С. 113.
19 Подольный Н. Сильное душевное волнение и аффект // Законность. - 2001. - № 2. - С. 36.
20 Шишков С. Установление «внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта)» // Законность. - 2002. - № 11. -С. 27-28.
Сборник документов по истории Уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 гг. М., 1953.
Сверчков В. В. Основания освобождения от уголовной ответственности (наказания) в системе отечественного законодательства // Правоведение. - 2003. -№ 5.
Сидоров Б. В. Аффект. Его уголовно-правовое и криминологическое значение. Казань, 1978.
Таганцев Н. С. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.
Трайнин А., Меньшагин В., Вышинская З. Уголовный кодекс РСФСР. Комментарий. М., 1946.
Уголовное Уложение. Проект Редакционной Комиссии и объяснения к нему. СПб., 1897. Т. 6.
Шишков С. Установление «внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта)» // Законность. - 2002. - № 11.
Рецензия
на статью Шарьюровой Ю. Б. «Ответственность за преступления, совершенные в состоянии аффекта. Исторический аспект»
Рецензируемая статья посвящена анализу эволюции уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступления, совершаемые в состоянии аффекта. Автор исследует памятники права, начиная с Русской Правды вплоть до УК РСФСР 1960 г., привлекает для анализа научную и комментаторскую литературу различных времен. На основании различных источников проводит сравнительно-правовой анализ проблем, связанных с пониманием сильного душевного волнения и установлением ответственности за преступления, совершенные в таком состоянии.
Автором анализируются сложившиеся в теории уголовного права подходы к пониманию аффекта как основания смягчения ответственности, основанные на правовом и психологическом определении аффекта. Сделан вывод о нецелесообразности интерпретации аффекта как оценочного понятия.
Научная статья Шарьюровой Ю. Б. «Ответственность за преступления, совершенные в состоянии аффекта. Исторический аспект» соответствует всем требованиям, предъявляемым к работам такого рода. Данная статья может быть рекомендована к публикации.
Доцент, кандидат юридических наук,
Доцент кафедры уголовного права и процесса
Бурятского государственного университета
Хармаев Юрий Владимирович
