CC BY
237
12.2. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЧЛЕНОВ СОВЕТА ДИРЕКТОРОВ: ОТ УГОЛОВНОЙ РЕПРЕССИИ И АДМИНИСТРАТИВНОЙ ДИСКВАЛИФИКАЦИИ К ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОМУ ФОРМАТУ РАЗРЕШЕНИЯ КОНФЛИКТОВ
Жестеров Павел Валерьевич, канд. юрид. наук, старший преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин Место работы: Российский государственный социальный университет
zhesterov@mail.ru
Аннотация: Проблема ответственности членов совета директоров не нова, однако продолжаются дебаты вокруг конкретных мер, их обоснованности и степени «репрессивности». В настоящее время складывается новая практика привлечения к солидарной ответственности членов совета директоров акционерного общества.
Ключевые слова: совет директоров, корпоративное управление, независимый директор, акционерное общество, мошенничество, моральная ответственность, уголовная ответственность членов совета директоров.
THE LIABILITY OF THE MEMBERS OF THE BOARD OF DIRECTORS FROM CRIMINAL AND ADMINISTRATIVE REPRESSION OF DISQUALIFICATION TO CIVIL LAW FORMAT OF CONFLICT RESOLUTION
Zhesterov Pavel V., candidate of legal sciences, senior lecturer of the Department of civil law disciplines of Work place: the Russian state social University
zhesterov@mail.ru
Annotation: The problem is the responsibility of the board members is not new, but the ongoing debate around concrete action, their validity and the degree of «repression». Currently it develops new practices bring to joint and several liability of members of the Board of Directors of the Company. Keywords: board of directors, corporate governance, independent director, corporation, fraud, moral liability, criminal liability of board members.
В настоящее время государство предъявляет к участникам экономических отношений повышенные требования. В свою очередь перед органами государственной власти и правоохра-
нительными органами ставятся все более сложные задачи обеспечения законности в предпринимательской среде, улучшения делового климата, особой защиты прав, свобод и законных интересов предпринимателей.
Наиболее остро стоит вопрос об ответственности предпринимателей за нарушения законодательства, допущенные в сфере предпринимательской деятельности. Многие отечественные «предприниматели боятся «случайно» быть привлеченными к уголовной ответственности» [7], и, как следствие, потерять бизнес частично либо полностью. Речь идет не только о начинающих предпринимателях, представителях малого и среднего бизнеса. Как показывает практика, избежать уголовного преследования порой не удается и воротилам бизнеса. Вспомним «дело Башнефти», возбужденное в отношении В.П. Евтушенкова (ОАО АФК «Система»), и «дело Уралкалия» по обвинению В.А. Баумгертнера (ПАО «Уралкалий»). И этот процесс набирает силу. Президент В.В. Путин 3 декабря 2015 года в Послании Федеральному Собранию РФ особо отметил, что в 2014 году из почти двухсот тысяч уголовных дел, возбужденных по экономическим составам «приговором закончились лишь 15 процентов дел», в то время как 83 % предпринимателей, в отношении которых были возбуждены уголовные дела потеряли свой бизнес полностью или частично [7].
Следует также констатировать, что подобное состояние дел в предпринимательской среде во многом обусловлено историческим опытом генезиса рыночных отношений в России [17]. Переход от плановой советской экономики к свободному рынку произошел в условиях слабости государства. Зарождение рыночных отношений при неспособности государства установить нормы, содержащие в себе стереотипы социально одобряемых способов ведения бизнеса, образцов деятельности и систему запретов, привело к тому, что предприниматели сначала вышли «за рамки минимальных моральных норм, а впоследствии за грань гражданско-правовых деликтов». В результате произошла трансформация «предпринимателя из передового класса, ответственного за развитие общества во всех его положительных проявлениях, в уголовника, ведущего свой преступный промысел по законам криминальной экономики» [14, 5].
Хотя за последние пару лет представителями научного и экспертного сообществ предпринимались попытки разработать предложения по либерализации уголовного законодательства, регулирующего отношения в предпринимательской сфере, данную работу нельзя признать достаточной. Потому вопрос установления понятных и четких рамок ответственности участников экономического оборота и, прежде всего, корпоративных отношений является актуальным. Посмотрим, каковы законодательные реалии на сегодняшний день, и какие эффективные инструменты могут быть предложены для устранения последствий допущенных нарушений в предпринимательской сфере. В рамках настоящей статьи рассмотрим их на примере ответственности членов совета директоров (включая независимых директоров) акционерных обществ.
Члены совета директоров акционерного общества призваны следить за делами компании. В определенных ситуациях они могут злоупотребить своим положением для того, чтобы получить прибыль за счет своей компании, и, тем самым лишить акционеров компании ожидаемого ими дохода. Следовательно, закон налагает ряд обязанностей и мер ответственности
членов совета директоров в целях недопущения злоупотреблений с их стороны [18, 40-44].
С должной добросовестностью обязан исполнять свои полномочия и такой специфический член совета директоров акционерного общества, как независимый (профессиональный) директор, имеющий особый правовой статус с ограничениями, перечисленными в ст. 83 Федерального закона «Об акционерных обществах» [4]. Специфика состоит, во-первых, в отсутствии у независимого директора ограничений (в отличие от управляющих или управляющих компаний) и, во-вторых, данное лицо не может состоять в трудовых отношениях с обществом. В свою очередь наиболее ярко специфика правового положения независимого директора акционерного общества проявляется, когда он участвует в голосовании по так называемым сделкам с заинтересованностью, в котором не могут принимать участие остальные члены совета директоров, акционеры, их представители, работники самого общества, его дочерних и зависимых обществ. Именно на него возложена функция оценки рисков подобных сделок [13, 178-182].
Подобная независимость, исключающая какие-либо личные связи с акционерным обществом, направлена, прежде всего, на предупреждение торговли влиянием, которая стала распространенным явлением в деловой сфере, как в нашей стране, так и за ее пределами. По своей сути торговля влиянием подразумевает, что получатель незаконного вознаграждения оказывает воздействие при принятии решений по сделкам с заинтересованностью, «используя личные связи (родственные, дружеские, профессиональные)» [15, 140].
За подобные и иные злоупотребления члена совета директоров может наступить моральная и правовая ответственность [16].
Моральная ответственность наступает при нарушении членом совета директоров (в том числе независимым директором) появившихся в нашей стране в начале XXI века кодексов, устанавливающих минимальные этические нормы для членов коллегиального исполнительного органа (в том числе независимых директоров). Разработка и принятие Кодекса корпоративного поведения (2002 г.) [11], Кодекса независимого директора (2007 г.) [10] и Кодекса корпоративного управления (2014 г.) [9] не только формализовало и структурировало общие нормы поведения и обычаи делового оборота, но и задало качественно новый уровень корпоративного строительства, создало уникальный национальный «дух» корпоративного управления.
Вместе с тем в моральной составляющей корпоративного управления есть внутренние резервы для ее дальнейшего совершенствования. Во-первых, полагаем возможным разработать и ввести в практику присягу независимого директора. Во-вторых, требует реформирования институт персонального поручительства, используемый при приеме нового кандидата в существующую в нашей стране Ассоциацию независимых директоров (далее по тексту - Ассоциация). Предлагаем, что вновь принимаемый кандидат должен иметь не одно поручительство как сейчас, а не менее двух от постоянных членов Ассоциации (имеющих квоту на 3-5 рекомендаций в год). Кроме того, в случае выявления фактов грубого нарушения рекомендуемым лицом Кодекса независимого директора в течении трех лет после избрания членом совета директоров - независимым директором поручители утрачивают право на
представление рекомендаций на срок от двух до пяти лет по решению наблюдательного совета Ассоциации.
Административная ответственность. На сегодняшний день административно-деликтное законодательство является эффективным механизмом противодействия правонарушениям, совершаемым членами Совета директоров и независимыми директорами акционерного общества. В КоАП РФ [3] содержится ряд статей, устанавливающих административную ответственность за нарушения в сфере корпоративного управления. В соответствии со статьями 5.27, 14.12, 14.13, 14.21, 14.22, ч. 4 ст. 14.25 КоАП РФ члены совета директоров (включая независимых директоров) могут быть привлечены к административной ответственности за: нарушение законодательства о труде и об охране труда; фиктивное или преднамеренное банкротство; неправомерные действия при банкротстве; ненадлежащее управление юридическим лицом; совершение сделок и иных действий, выходящих за пределы установленных полномочий; нарушение законодательства о государственной регистрации юридических лиц. В качестве средства предупреждения подобных правонарушений выступает такая административная санкция, как дисквалификация, которая является основным видом административного наказания, исключающим виновное лицо из корпоративных отношений и лишающим его юридической возможности совершить перечисленные составы административных правонарушений на срок от шести месяцев до трех лет.
Следует упомянуть ст. 15.20 КоАП РФ, устанавливающую административную ответственность за воспрепятствование осуществлению инвестором прав по управлению хозяйственным обществом. Санкцией данной статьи предусмотрено наложение на виновное должностное лицо штрафа в размере от четырех до пяти тысяч рублей, а на юридическое лицо - от 40 тыс. до 50 тыс. рублей. Однако, проанализировав конструкцию объективной стороны рассматриваемого состава административного правонарушения, мы приходим к выводу, что фактически в нем предусматривается ответственность только генеральных директоров и лиц, в чьем ведении находится реестр акционеров.
Гражданско-правовая ответственность. Ответственность за гражданско-правовые деликты, совершенные в ходе осуществления предпринимательской деятельности, может быть возложена как на юридическое лицо, так и на физическое, в частности, на членов совета директоров, в том числе независимых директоров. Это важное отличие от уголовной ответственности, которая в соответствии с отечественным уголовным законом наступает только для физических лиц.
Привлечение членов совета директоров (в том числе независимых директоров) к гражданско-правовой ответственности основано, прежде всего, на норме ч. 1 ст. 53 ГК РФ, в соответствии с которой «юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительным документом»[1]. В акционерном обществе компетенция совета директоров (наблюдательного совета) уточнена в Федеральном законе «Об акционерных обществах».
На примере независимого директора, обладающего особым статусом в совете директоров акционерного общества, можно сгруппировать определенные законом полномочия по степени
их «опасности», то есть вероятности привлечения к гражданско-правовой ответственности за их нарушение.
В современных условиях полномочия независимого директора целесообразно, на наш взгляд, разделить на: 1) потенциально опасные для него, то есть требующие повышенного внимания при их осуществлении; 2) условно безопасные, то есть полномочия с низкой опасностью совершения нарушений в сфере корпоративного управления.
К требующим повышенного внимания вопросам, в решении которых принимает участие независимый директор, полагаем, следует отнести следующие пункты ч. 1 ст. 65 Федерального закона «Об акционерных обществах»:
- определение даты составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, и другие вопросы ... связанные с подготовкой и проведением общего собрания акционеров (п. 4);
- увеличение уставного капитала общества путем размещения обществом дополнительных акций в пределах количества и категорий (типов) объявленных акций, если уставом общества это отнесено к его компетенции (п. 5);
- размещение обществом дополнительных акций, в которые конвертируются размещенные обществом привилегированные акции определенного типа, конвертируемые в обыкновенные акции или привилегированные акции иных типов, если такое размещение не связано с увеличением уставного капитала общества, а также размещение обществом облигаций или иных эмиссионных ценных бумаг, за исключением акций (п. 6);
- определение цены (денежной оценки) имущества, цены размещения или порядка ее определения и цены выкупа эмиссионных ценных бумаг в случаях, предусмотренных Федеральным законом «Об акционерных обществах» (п. 7);
- приобретение размещенных обществом акций, облигаций и иных ценных бумаг в случаях, предусмотренных Федеральным законом «Об акционерных обществах» или иными федеральными законами (п. 8);
- образование исполнительного органа общества и досрочное прекращение его полномочий, если уставом общества это отнесено к его компетенции (п. 9);
- рекомендации по размеру выплачиваемых членам ревизионной комиссии (ревизору) общества вознаграждений и компенсаций и определение размера оплаты услуг аудитора (п. 10);
- одобрение крупных сделок в случаях, предусмотренных главой X Федерального закона «Об акционерных обществах» (п. 15);
- одобрение сделок, предусмотренных главой XI Федерального закона «Об акционерных обществах» (п. 16);
- иные вопросы, предусмотренные Федеральным законом «Об акционерных обществах» и уставом общества (п. 18).
Остальные пункты ч. 1 ст. 65 Федерального закона «Об акционерных обществах» следует признать «условно безопасными», то есть с низкой «опасностью» нарушения правовых норм, регулирующих корпоративные отношения.
Учитывая особое положение независимых директоров в совете директоров акционерного общества (не являются работниками акционерного общества и не связаны с ним договорными отношениями), можно утверждать, что гражданско-правовая ответственность независимых директоров наступает только за нарушения требований федеральных законов (в основном это Федеральный закон «Об акционерных обществах»), устава и локальных актов акционерного общества (к примеру, если в нем принято «Положение о совете директоров» и т.п.).
На независимого директора в полной мере распространяются положения ст. 71 Федерального закона «Об акционерных обществах» об ответственности членов совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличного исполнительного органа общества (директора, генерального директора) и (или) членов коллегиального исполнительного органа
общества (правления, дирекции), управляющей организации или управляющего. Следует отметить ряд принципиальных моментов, содержащихся в нормах названной статьи:
Во-первых, члены Совета директоров (включая и независимых директоров) должны действовать добросовестно и разумно.
Во-вторых, ответственность устанавливается перед акционерным обществом, за убытки, причиненные виновными действиями (бездействием), если иное не установлено федеральными законами. Напомним, что в 2015 г. установлена ответственность членов совета директоров не только перед обществом, но и перед акционерами, за виновные деяния нарушающие порядок приобретения акций общества, урегулированный главой Х1.1 Федерального закона «Об акционерных обществах».
В-третьих, с 2001 г. (с учетом законодательных изменений 2015г.) представители органов государственной власти и местного самоуправления из числа членов совета директоров несут ответственность наряду с остальными членами совета директоров. Данное императивное положение ГК РФ невозможно переоценить.
Анализ норм ст. 71 Федерального закона «Об акционерных обществах», позволим сформулировать нам следующие выводы:
1. Иск о взыскании убытков подается не к совету директоров (как органу управления), а персонифицировано к каждому его члену, голосовавшему за оспариваемое решение.
2. Не несут ответственность члены совета директоров, голосовавшие против решения, которое повлекло причинение обществу или акционеру убытков, или не принимавшие участия в голосовании.
3. В том случае (чаще всего) когда за убытки отвечают несколько лиц (не только члены совета директоров, но и генеральный директор и иные должностные лица акционерного общества), их ответственность перед обществом или акционером является солидарной (прямо установлено Федеральным законом «Об акционерных обществах»), что подразумевает возможность общества потребовать возмещения убытков в полном объеме от любого из сонарушителей (то есть от любого члена совета директоров, совершившего противоправное действие), который впоследствии на основании статьи 325 ГК РФ сможет потребовать возмещения с остальных нарушителей в регрессном порядке.
По делам данной категории иск вправе подать или само акционерное общество, или акционер, который владеет не менее чем одним процентом размещенных обыкновенных акций общества. Данное положение имеет свои четыре особенности:
- акционер имеет право подавать иск только в интересах акционерного общества;
- акционеры не отвечают по обязательствам общества и несут риск убытков, связанных с его деятельностью, в пределах стоимости принадлежащих им акций;
- акционер, подающий иск, обязан владеть установленным числом акций (не менее 1%), как на момент совершения противоправного действия (дата положительного выбытия имущества), так и на момент подачи иска;
- обращение с заявлением о возбуждении уголовного дела, не ограничивает акционера или акционерное общество в возможности подачи иска в гражданском порядке, впрочем, как и наоборот.
5. Акционер (независимо от количества акций) вправе подать иск к члену совета директоров в случае причинения убытков виновными действиями (бездействием) последнего, наруша-
ющими порядок приобретения более 30 % акций открытого общества, установленный главой Х1.1 Федерального закона «Об акционерных обществах». Данное исключительное основание дает возможность акционеру предъявлять иск к члену совета директоров с требованием о взыскании убытков в его пользу (а не акционерного общества).
Условиями удовлетворения иска о взыскании убытков с члена Совета директоров являются: член совета директоров действовал виновно и противоправно; в результате его действий обществу или акционеру причинен вред; между действиями и вредом имеется причинно-следственная связь.
Противоправно означает, что поведение виновного лица нарушает императивные нормы права: а) законодательство (в том числе, специальные нормы об акционерных обществах); б) локальные акты самого акционерного общества (положения Устава и иных внутренних актов организации); в) обычаи делового оборота. Кроме того, судом при оценке деяний члена совета директоров применяется не только строго нормативистское толкование, но и позитивисткое, сформулированное в принципах добросовестности и разумности исполнения обязанностей.
Толкование данных принципов претерпело значительные изменения в связи с принятием Кодекса корпоративного управления. Ранее до 2014 г. правоприменители использовали разъяснения, содержавшиеся в п. 6.1.1. главы 3 Кодекса корпоративного поведения, в соответствии с которыми:
- член совета директоров акционерного общества действовал при исполнении своих обязанностей разумно и добросовестно, если «проявил... заботливость и осмотрительность, которые следует ожидать от хорошего руководителя, и принял ... все меры для надлежащего исполнения своих обязанностей» [11];
- член совета директоров считался «действующим разумно и добросовестно», если он лично не был «заинтересован в принятии конкретного решения и внимательно изучил всю информацию, необходимую для принятия решения; при этом иные сопутствующие обстоятельства должны свидетельствовать о том, что он действовал исключительно в интересах общества» [19].
К сожалению, из текста Кодекса корпоративного управления исчезло понятие «добросовестность», а термин «разумность» используется исключительно в п. 5.1.3 в контексте управления оценки рисков акционерного общества.
В свою очередь в Кодексе независимого директора подробно определены требования добросовестности (п. 2.2) и разумности (п. 2.3) независимого директора при исполнении им своих обязанностей.
Если обратиться к основным причинам возможного возникновения личной материальной ответственности члена совета директоров (в том числе независимого директора) и соответствующих судебных исков, то ими являются:
- смена основных (мажоритарных) собственников;
- финансовый кризис компании (кассовый разрыв), повлекший затруднения в обслуживании кредитов;
- срыв исполнения государственных контрактов; и, наконец,
- банкротство.
Уголовная ответственность. Основой уголовной репрессии в отношении члена совета директоров (и как частный случай -независимого директора) в отечественной правоприменительной практике является ответственность за преступления «лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческой организации», установленная главой 23 УК РФ.
Норма ч. 1 ст. 201 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за злоупотребление полномочиями, ч. 2 ст. 201 УК РФ - за то же деяние, повлекшее тяжкие последствия. К тяжким последствиям относят, прежде всего, банкротство. В качестве санкции предусмотрено лишение свободы до 10 лет, без нижнего предела и лишение права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет. До 2013 года примечания 2 и 3 к ст. 201 УК РФ исключали возможность привлечения к уголовной ответственности лиц, при отсутствии заявления организации, которой причинен ущерб. В настоящее время указанные примечания утратили силу, и соответствующих ограничений не установлено.
Более того, Верховный суд РФ в надзорном определении от 16.12.2004 по делу № 6-Д04-12 прямо указал, что в случае причинения вреда организации, в которой имеется доля акций государства, будут затронуты и интересы государства [5]. Таким образом, высшая судебная инстанция подтвердила возможность проведения расследования и предварительной проверки по ст. 201 УК РФ в порядке ст. 144-145 УПК РФ [2] при отсутствии заявления либо согласия руководителя организации, который был причинен ущерб в результате злоупотребления полномочиями членом Совета директоров (либо независимым директором). Иными словами указанное обстоятельство не является препятствием для возбуждения уголовного дела в отношении виновного лица.
Следует отметить, что указанное надзорное определение Верховного Суда РФ принято по конкретному уголовному делу и не является прецедентной нормой, каковыми являются разъяснения Пленумов Верховного Суда РФ, направленные на неограниченное число объектов (уголовных дел). Очевиден выход судей надзорной инстанции за пределы ч. 7 ст. 410 УПК РФ, так как ими установлены факты, не нашедшие своего подтверждения собранными доказательствами, а именно прямого участия государства в уставном капитале ООО «Мострансгаз».
При описанных обстоятельствах заявление о возбуждении уголовного дела по ст. 201 УК РФ имеет право написать любой гражданин (не обязательно акционер), а если акционером общества является государство, то данный факт трактуется правоохранительными органами как возможность начала уголовной репрессии без заявления потерпевшей стороны.
Традиционным лейтмотивом уголовной репрессии в предпринимательской сфере является выстраданная предпринимателями всех уровней ст. 159 УК РФ («Мошенничество»).
Постановлением Конституционного суда РФ от 11.12.2014 №32-П [6] была признана не соответствующей Конституции РФ ст. 159.4 УК РФ («Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности»), из-за несоразмерности санкции, относящей данное преступление к категории средней тяжести, общественной опасности деяния по сравнению с основным составом преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ. Санкция за совершение последнего относит его к тяжким преступлениям.
В результате отмены ст. 159.4 УК РФ российское общество и правоохранительная система снова оказались в старой заезженной колее искусственной криминализации типовой хозяйственной деятельности. Объективные недостатки конструкции ст. 159.4 УК РФ, как и пяти других квалифицированных составов мошенничества, вызвали почему-то отмену только «предпринимательской» нормы. «Резиновая» ст.159 УК РФ нужна не только правоохранительной системе, как возможность функционирования и выживания в условиях паралича целого ряда
институтов (независимого быстрого и справедливого хозяйственного арбитража, реального исполнения судебных решений и др.), но и как возможность организации уголовно-процессуальной репрессии в отношении членов совета директоров, независимых директоров, путём введения их в статус подозреваемых и обвиняемых через соучастие в форме пособничества генеральному директору.
Целый комплекс вопросов возник в связи с отменой института «объективной истины». С одной стороны, включение законодателем следователя и руководителя следственного органа в п. 47 ч. 1 ст. 5 УПК РФ в качестве стороны обвинения устранило двойственность в природе следственной работы. С другой стороны, подобное решение законодателя вывело проверку доказательств защиты (подтверждающих версию защиты) и негативных доказательств (опровергающих версию обвинения) из процессуальных обязанностей следователя. Тем самым исключение из УПК РФ «объективной истины» как института превратило состязательность в соревнование отдельной (пусть талантливой) личности адвоката и его подзащитного с разветвленным и неутомимым конвейером репрессий, обладающим практически бесконечным потенциалом неповоротливости и соблюдающим единожды заданный вектор.
С учетом ликвидации в 2007 г. основных полномочий прокуратуры в УПК РФ, которые в настоящее время сводятся к возможности отмены вновь возбужденного уголовного дела, строго в течение одних суток с момента поступления последнего к прокурору, и неутверждения обвинительного заключения, основной формой собирания доказательств и формирования объективной истины в ходе предварительного следствия становится использование ст. 90 УПК РФ («Преюдиция»). Заместитель Генерального прокурора РФ В.Я. Гринь в этой связи указал, что если в ходе расследования уголовного дела станет очевидно, что обстоятельствам, входящим в предмет доказывания, дана неверная правовая оценка вступившим в законную силу судебными решениями, то оно (уголовное дело) не может быть завершено, если указанные судебные акты не будут признаны соответствующими судебными инстанциями незаконными [8].
Итак, ответственность стала неотъемлемым элементом статуса членов совета директоров, включая независимых директоров. В настоящее время имеются разнообразные меры моральной и юридической, в том числе уголовной ответственности, существование которых позволяет утверждать, что противоправные деяния членов совета директоров, независимых директоров в сфере корпоративного управления не останутся безнаказанными. Государству, стремящемуся нормативно урегулировать корпоративные отношения, при разработке мер ответственности очень важно соблюсти баланс между предоставляемой членам совета директоров свободой управлять делами акционерного общества с тем, чтобы получить прибыль, и её ограничением в целях предотвращения нарушения ими действующего законодательства.
Список литературы:
1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 03.07.2016)// Собрание законодательства РФ, 05.12.1994, № 32, ст. 3301.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 06.07.2016)// Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921.
3. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 06.07.2016)// Собрание законодательства РФ, 07.01.2002, № 1 (ч. 1), ст. 1.
4. Федеральный закон от 26.12.1995 № 208-ФЗ (ред. от 03.07.2016) «Об акционерных обществах»// Собрание законодательства РФ, 01.01.1996, N 1, ст. 1.
5. Надзорное определение Верховного Суда Российской Федерации от 16.12.2004 по делу № 6-Д04-12 [Электронный ресурс]. URL: http://sudbiblioteka.ru/ (дата обращения: 30.07.2016)
6. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11.12.2014 № 32-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 159.4 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с запросом Салехардского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2015. № 2.
7. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию от 03.12.2015 // Российская газета. 2015. 4 дек. № 275.
8. Письмо Генеральной прокуратуры Российской Федерации. Исх. № 36-15-2010 от 02.09.2010.
9. Письмо Банка России от 10.04.2014 № 06-52/2463 «О Кодексе корпоративного управления» // Вестник Банка России. 2014. № 40.
10. Кодекс независимого директора (Одобрен наблюдательным советом АНД в 2007 году) URL: http://www.nand.ru/ (дата обращения 30.07.2016).
11. Распоряжение ФКЦБ РФ от 04.04.2002 № 421/р «О рекомендации к применению Кодекса корпоративного поведения» (вместе с «Кодексом корпоративного поведения» от 05.04.2002) // Вестник ФКЦБ России. 2002. №4. Документ фактически утратил силу в связи с изданием письма Банка России от 10.04.2014 № 06-52/2463, которым рекомендован Кодекс корпоративного управления.
12. Русанов Г. Мошенничество - не экономическое преступление [Электронный ресурс]. URL: http://www.vedomosti.ru/ (дата обращения: 31.07.2016).
13. Жестеров П.В. Ответственность независимых директоров и иных лиц, принимающих фактическое участие в управлении кредитными организациями: тенденции, специфика, задачи совершенствования // Бизнес в законе. Экономико-юридический журнал. 2016. № 3. С. 178 - 182.
14. Жестеров П.В. Уголовная репрессия в постиндустриальном обществе: монография / под науч. ред. Г.Ю. Лесникова. - М.: Проспект, 2016. - 64 с.
15. Краснова К.А. Уголовная ответственность за торговлю влиянием: опыт правового регулирования и правоприменения в государствах-членах Европейского Союза // Уголовный закон Российской Федерации: проблемы правоприменения и перспективы совершенствования: материалы всероссийского круглого стола (Иркутск, 20 марта 2015 г.). - Иркутск: Восточно-Сибирский институт Министерства внутренних дел Российской Федерации, 2015. С. 138 -141.
16. Ответственность в сфере оказания услуг: проблемы правового регулирования и судебной практики / под ред. Стародумовой С.Ю., Малолетко А.Н., Кауровой О.В. и др. М.: Изд-во: «Русайнс», 2015. 298 с.
17. Правовое регулирование предпринимательской деятельности. Учебник / Под ред. Степановой Н.А., Ленковской Р.Р., Гридневой О.В. и др. М.: Изд-во: «Галлея-принт», 2016, 248 с.
18. Ситдикова Л.Б. Страхование профессиональной ответственности в сфере оказания услуг // Юридический мир. 2011. № 11. С.40-44.
19. Ситдикова Л.Б. Правовое регулирование отношений в сфере оказания информационных и консультационных услуг в Российской Федерации: дисс. док. юрид. наук. - М., 2009. 377 с.
РЕЦЕНЗИЯ
на статью Жестерова П.В. «Ответственность членов совета директоров: от уголовной репрессии и административной дисквалификации к гражданско-правовому формату разрешения конфликтов» Рецензируемая статья посвящена исследованию проблем корпоративного управления и впервые на основе комплексного подхода исследованы вопросы моральной и правовой ответственности членов совета директоров, включая независимых (профессиональных) директоров. Автор исследует законодательную базу в заявленной области, обобщает мнение ряда ученых, высказывавшихся по данной тематике. Автор приходит к выводу о необходимости дальнейшего законодательного регулирования правового статуса независимого директора и,
в частности, его ответственности как неотъемлемого элемента этого статуса; акцентирует внимание на необходимости поиска государством баланса между предоставляемой свободой корпоративного управления и разрабатываемыми им мерами по предупреждению злоупотреблений со стороны членов совета директоров.
Кроме этого, в статье имеется ряд конкретных предложений, направленных на совершенствование механизма приема новых членов Ассоциации независимых директоров.
Предложения, сформулированные автором, могут быть использованы в судебно-следственной практике при привлечении к уголовной, административно и гражданско-правовой ответственности членов совета директоров.
Статья рекомендуется для публикации в открытой печати и ранее не публиковалась.
Рецензент:
Доцент кафедры административного, финансового и международного права ОУП ВО «Академия труда и социальных отношений»
Букаева И.Н.
