CC BY
80
Таким образом, использование проектной деятельности в обучении в условиях современной высокоинформационной образовательной среды становится все более актуальным. При помощи проектного метода можно эффективно реализовать ряд значимых воспитательных, образовательных и развивающих задач, позволяющих плодотворно формировать информационную и профессиональную компетентность
студентов музыкально-педагогических специальностей.
Применение в рамках предлагаемого комплекса информационных дисциплин метода проектов позволяет интегрировать различные виды деятельности, делая процесс обучения более увлекательным, более интересным и поэтому более эффективным.
Статья поступила 15.01.2014 г.
Библиографический список
1. Горбунова И.Б. Информационные технологии в музыке: учеб. пособие. В 4 т. Т. 1. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2009. 175 с.
2. Горбунова И.Б. Информационные технологии в музыке: учеб. пособие. В 4 т. Т. 2. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2010. 205 с.
3. Горбунова И.Б. Информационные технологии в музыке: учеб. пособие. В 4 т. Т. 3. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2011. 399 с.
4. Горбунова И.Б. Феномен музыкально-компьютерных технологий как новая образовательная творческая среда // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2004. № 4 (9). С. 123-138.
5. Горбунова И.Б., Кибиткина Э.В. Музыкальное программирование: вопросы подготовки специалистов // Искусство и
образование. 2010. № 5 (67), 10. С. 104-111.
6. Горбунова И.Б., Панкова А.А. Компьютерная музыка: учеб. пособие. Т. 1. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2013. 215 с.
7. Горбунова И.Б., Панкова А.А. Компьютерное музыкальное творчество как средство формирования информационной компетентности современного музыканта-педагога // Вестник Иркутского государственного технического университета. 2013. № 9. С. 256-261.
8. Горбунова И.Б., Романенко Л.Ю., Родионов П.Д. Музыкально-компьютерные технологии в формировании информационной компетентности современного музыканта // Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского государственного политехнического университета. Гуманитарные и общественные науки. 2013. № 1 (167). С. 39-48.
УДК 930.26
ОЦЕНКА СОВЕТСКИМ ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИМ РУКОВОДСТВОМ ОПЫТА БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ АРТИЛЛЕРИИ В ВООРУЖЕННЫХ КОНФЛИКТАХ И ВОЙНАХ 1929-1940 гг.
© В.В. Дятлов1
Михайловская военная артиллерийская академия 195009, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Комсомола, 22.
Подвергается анализу готовность артиллерии Рабоче-крестьянской Красной армии к боевому применению и основные недостатки, выявленные в ходе боевых действий в 1929-1940 гг. Вскрываются причины недооценки военно-политическим руководством страны значения боевого опыта, полученного в вооруженных конфликтах и войнах межвоенного периода. В научный оборот вводится ряд новых документов. Библиогр. 11 назв.
Ключевые слова: боевой опыт; вооруженный конфликт; артиллерийские части; управление войсками; советско-финская война; перевооружение армии.
SOVIET MILITARY-POLITICAL LEADERS' EVALUATION OF ARTILLERY COMBAT EXPERIENCE IN ARMED CONFLICTS AND WARS OF 1929-1940s V.V. Dyatlov
Mikhailovskaya Military Artillery Academy, 22 Komsomol St., St. Petersburg, 195009, Russia.
The article analyzes the readiness of the Workers' and Peasants' Red Army artillery to combat employment and discus ses its main shortcomings exposed in the course of hostilities in 1929-1940s. It reveals the causes why the military-political leadership of the country underestimated the significance of the combat experience obtained in the armed conflicts and wars of the interwar period. A number of new documents is introduced in the scientific use. 11 sources.
Key words: combat experience; armed conflict; artillery units; troop command and control; Soviet-Finnish war; army rearmament.
Завершение Красной армией вооруженных конфликтов и локальных войн в период 1929-1940 гг. сочеталось, как правило, с высокими потерями советских войск. Вскрывавшиеся в ходе боевых действий
недостатки свидетельствовали о существенных проблемах в Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА).
Боевой опыт, приобретенный советской артиллерией в каждом вооруженном конфликте, оказался до-
1Дятлов Владимир Васильевич, кандидат исторических наук, тел.: (812) 5421571, e-mail: [email protected] Dyatlov Vladimir, Candidate of History, tel.: (812) 5421571, e-mail: [email protected]
статочно ценным. Советская артиллерия была представлена в значительных объемах и выполняла важнейшие задачи. Она обеспечивала: ввод и прорыв пехоты и танков и в целом наступательные действия войск, контрбатарейную борьбу, форсирование водной преграды, разрушение долговременных оборонительных сооружений, отражение атак (контратак) противника.
Следует остановиться на ряде недостатков, имевшихся в артиллерии РККА и проявившихся в вооруженных конфликтах на Китайско-Восточной железной дороге (КвЖд), у озера Хасан, на реке Халхин-Гол и в советско-финляндской войне 1939-1940 гг. Прежде всего здесь следует назвать невысокую мобилизационную готовность артиллерии, ее ограниченные маневренные возможности. Нужно также учесть имевшийся явный приоритет в выпуске средств поражения (орудий, минометов, боевых машин) при отставании средств механической тяги, управления, разведки. Необходимо выделить причины недооценки боевого опыта, которые тормозили военное строительство и развитие артиллерии РККА накануне гитлеровского вторжения.
Недостаточная мобилизационная готовность артиллерии отмечалась в военных документах в начале конфликта у озера Хасан, когда артиллерийские части прибывали в район боевых действий, имея значительный недокомплект личного состава, вооружения и имущества. Например, врид командира 39-го корпусного артиллерийского полка капитан Суслин докладывал 30 июля 1938 г.: «При проверке боевой готовности выявлен ряд недочетов, которые устраняются. На сегодня полк может выделить 1-й дивизион 10-орудийного состава 152-мм гаубиц в урезанном на 1015% штата мирного времени без органов боевого питания - боеприпасы нужно подвозить машинами, которых в полку нет <...> Дивизион 107-мм пушек можно поднять в составе 8 орудий в урезанном штатном составе <...> РАД выйдет укомплектованный на 50%» [1, л. 16]. Позже, 7 марта 1941 г., в обзоре «Боевая работа артиллерии» штабом 1 -й Отдельной Краснознаменной армии отмечалось: «Материальная обеспеченность артиллерии низкая» [2, л. 31].
В начальный период советско-финляндской войны укомплектованность артиллерийских частей, особенно прибывающих из других военных округов, техникой и имуществом оставалась невысокой. Так, в оперсводке № 1 штаба начальника артиллерии 139-й стрелковой дивизии по состоянию на 24.00 ч 26 ноября 1939 г. о состоянии поддерживающего дивизию 354-го артиллерийского полка отмечено: «Состояние людей: политико-моральное состояние хорошее, на 45% обувь (ботинки) разбиты и ремонт на походе не помогает. <...> Рации 6 ПК полк не получил, как и вся 139 сд. Телефонными аппаратами обеспечен на 70%, телефонным проводом на 55%, биноклями на 50% <...> тракторов положено 34, имеется 27» [3, л. 1].
Вооруженные конфликты вскрыли наличие существенных проблем в управлении войсками. Недостатки в управлении артиллерией имели ту же природу, что и общие недостатки в управлении войсками в рай-
онах боевых действий. Советские командиры и начальники всех степеней зачастую проявляли пассивность, безынициативность в организации боевых действий, панически боялись ответственности за принятые ими решения. В.К. Блюхер 15 августа 1931 г. достаточно образно прокомментировал состояние управления войсками в период вооруженного конфликта на КВЖД: «На всем лежала печать нервозности, отчасти бестолковости. Руководящий состав выглядел издерганным, растратившим свои силы еще до боя» [4, л. 19].
Несмотря на то что советское военно-политическое руководство пыталось обеспечить эффективное управление войсками, в последующие 10 лет состояние управления войсками, в том числе и артиллерией, принципиально не изменилось. Боевой устав артиллерии РККА 1937 г. (БУА-11-37) [5] подчеркивал повышение роли артиллерийского начальника, что являлось отражением возросшей роли артиллерии в операции (бою). Если раньше артиллерийский начальник расценивался как инспектор по артиллерии, то теперь, как было указано в ст. 25 БУА-11-37, он являлся «помощником командира общевойскового соединения по боевому использованию артиллерии». Однако осознание этого к началу вооруженного конфликта у озера Хасан еще не наступило, тем более, что здесь крылось противоречие - ни сил, ни средств управления в распоряжении такого «помощника по боевому использованию артиллерии» не было.
В советско-финляндской войне, где командованию пришлось управлять значительными массами войск, недостатки в управлении артиллерией вскрылись более рельефно. Начальник артиллерии СЗФ комкор А.К. Сивков указывал начальнику артиллерии 13-й армии М.А. Парсегову на то, что работа штаба артиллерии 13-й армии «не организована надлежащим образом». В качестве недостатков отмечалось: «Оторванность штаба артиллерии от штаба армии»; «Связь штаба армии и 3 ск совершенно неудовлетворительна»; «Командиры штаба артиллерии почти исключительно заняты разъездами по частям, что мешает их возможности проводить необходимую организационную работу в самом штабе» [6, л. 55].
На качество управления артиллерией оказывали влияние технические возможности средств связи и укомплектованность ими. Боевой опыт убедительно показал, что для управления огромной массой артиллерии необходимо иметь штабы артиллерии фронта и армий, а штабы артиллерии корпусов, дивизий сделать более полнокровными. Начальник артиллерии РККА Н.Н. Воронов на окружном артиллерийском совещании подчеркнул, что «нужно штабы укрепить, чтобы у нас там квалифицированных сил было больше и можно было всегда иметь организованное, дисциплинированное и гибкое управление огнем артиллерии в любых масштабах» [7].
Недостатки в управлении артиллерией отмечались также в отчетах о боевых действиях тактического звена (дивизия, бригада, полк, батальон). Так, в документах 4-й стрелковой дивизии записано: «Штабная батарея артиллерии дивизии в таком штате совер-
шенно не соответствует требованиям в управлении артиллерией в современном бою. В штабной батарее необходимо иметь: взвод связи, взвод наблюдения, отделение комендантской службы (для охраны штаба). В штабе артиллерии дивизии необходимо иметь штабную машину» [8, л. 23].
Организация взаимодействия между артиллерией, пехотой и танками имела недостатки: действия пехоты и артиллерии на период артиллерийской подготовки увязывались плохо; значительная часть общевойсковых командиров слабо знала боевые возможности артиллерии, что не позволяло им грамотно поставить задачи по огневому поражению противника; в ходе проведения операции артиллерия часто отставала от наступающих пехоты и танков. Вооруженные конфликты и войны второй половины 1930-х гг. показали, что, несмотря на массу артиллерийских орудий и минометов, подвижность рода войск остается низкой. Так, в ходе ввода войск в сентябре 1939 г. в Западную Украину и Западную Белоруссию артиллерийские части на тракторной тяге за 3-10 суток марша отставали от войск на сутки и более. Кроме того, наблюдался массовый выход средств тяги из строя по техническим причинам. В ходе советско-финляндской войны артиллерия была укомплектована тракторами и тягачами всего на 69% от штата. Более 20% отмобилизованных тракторов части бросили на месте отмобилизования из-за невозможности срочно отремонтировать их. 85% мобилизованных тракторов составляли тракторы С-60, все они нуждались в ремонте (15% - в среднем, 85% - в капитальном).
Перевооружение Красной армии в межвоенный период проходило под влиянием различных мнений относительно важности того или иного вида вооружения (танков, авиации, артиллерии). Принципиальная позиция И.В. Сталина, во многом определявшая направления развития средств вооруженной борьбы, состояла в том, что «артиллерия, несмотря на появление новых, исключительно важных видов боевой техники, остается мощным и решающим фактором в войне, и что на нее должно быть обращено особое внимание» [9, с. 144]. Один из сталинских наркомов -В.А. Малышев (с 1939 г. возглавлял наркомат тяжелого машиностроения) приводил в своих воспоминаниях запись речи И.В. Сталина от 20 января 1938 г.: «Хотя я люблю летчиков, но одна авиация не может решить исход войны... Исход войны решает артиллерия... Этому учит нас история» [10, с. 105].
В предвоенный период отчетливо обозначилась тенденция наращивания средств поражения (артиллерийских орудий, минометов) при отставании в развитии средств управления (прежде всего, средств связи), артиллерийской разведки (звукометрических станций, корректировочной авиации) и механических средств тяги. Перспективный план развития Красной армии на 1938-1942 гг. предусматривал рост численности артиллерии примерно на 44% [9, с. 259]. При этом план предусматривал опережающее наращивание тяжелых орудий, а также гаубизацию артиллерии. За счет создания в стрелковых дивизиях второго артиллерийского полка, противотанкового дивизиона и
полковых минометных взводов, а в стрелковых корпусах - второго артиллерийского полка, численность войсковой артиллерии возросла с 6810 орудий (4434 пушки и 2376 гаубиц) до 8900 орудий (4284 пушки и 4616 гаубиц) [9, с. 108]. Темпы роста артиллерийской промышленности, как отмечал Д.Ф. Устинов (в то время директор ленинградского завода «Большевик», с 1941 г. - нарком вооружения), значительно превышали средние темпы роста оборонной промышленности. В 1938 г. было изготовлено 12,3 тыс. орудий, в 1939 г. - 17,3 тыс. орудий. Основными направлениями развития материальной части артиллерии в третьей пятилетке являлись: увеличение максимальной дальности стрельбы и калибра орудий; повышение их скорострельности; повышение могущества снарядов; увеличение угла горизонтального обстрела орудий; увеличение угла вертикального обстрела; повышение подвижности и проходимости артиллерийских систем [11, с. 110].
В вооруженных конфликтах 1929-1940 гг. советские войска вели боевые действия во взаимодействии родов войск, авиации и сил флота. Боевые действия показали, что артиллерия играла значительную роль, оставаясь основным средством огневого поражения противника.
Несмотря на предпринимаемые военно-политическим руководством страны меры по совершенствованию советской артиллерии, часть задач по преобразованию рода войск с учетом полученного в ходе вооруженных конфликтов опыта так и остались нерешенными. К ним можно отнести следующие: недостаточное внимание уделялось минометному вооружению (только после советско-финляндской войны были сделаны окончательные выводы о целесообразности его массового внедрения в войска); идея создания самоходной артиллерии натолкнулась на межведомственные барьеры и не нашла своего решения; выпуск средств артиллерийской разведки, приборов и средств связи отставал от потребностей войск; затягивание массового выпуска реактивных систем залпового огня по причине секретности; переоценка имеющегося основного противотанкового средства (45-мм ПТП) привела к тому, что уже в начальный период Великой Отечественной войны обозначилась проблема необходимости более мощного противотанкового орудия; организационно-штатные изменения в органах управления артиллерией, связанные с упразднением должности начальника артиллерии и подчинением его ГАУ (при этом вместо Управления артиллерии создавался лишь отдел боевой подготовки); начальники артиллерии дивизий и корпусов не имели в своем распоряжении необходимых средств разведки и связи для осуществления управления артиллерией; артиллерийская авиация технически не развивалась, ее самолетный парк сокращался, подготовка кадров для нее не велась; переход на механическую тягу не был завершен, поскольку явный приоритет принадлежал выпуску танков, а не артиллерийских тягачей. Все эти задачи пришлось решать уже в годы войны, но некоторые вопросы, например, выпуск современного самолета-корректировщика, или подвижного пункта
управления для артиллерии, так и остались неразрешенными до ее окончания.
К сожалению, в предвоенный период не удалось учесть все вскрытые в ходе вооруженных конфликтов недостатки, внедрить передовое, перспективное и в короткие сроки реализовать все из намеченного по совершенствованию боевого применения артиллерии. Поскольку опыт военных действий выступал средством оценки эффективности не только боеспособности армии, но и военной политики государства, то сталинское руководство не стремилось к глубокому всестороннему анализу ошибок, просчетов и недостатков, вскрытых вооруженными конфликтами.
В качестве основных групп причин недооценки боевого опыта, тормозящих военное строительство и развитие Вооруженных Сил, в том числе и артиллерии, можно выделить: идейно-политические, организационные, технические, военные.
Идейно-политические: культивирование вредных идеологических стереотипов (пренебрежение к вероятному противнику, переоценка возможностей РККА); подмена конструктивного осмысления вооруженных конфликтов широкой пропагандой героизма отдельных его участников; резкие повороты идеологической стратегии (отношение к опыту гражданской войны, к военной истории и к отдельным полководцам).
Организационные причины: общая бюрократизация военной сферы, преобладание ведомственных интересов над общегосударственными; осуществление реорганизационных мероприятий в армии без их надлежащего материально-технического обеспечения, массовые политические репрессии командно-начальствующего состава, приведшие к потере в армии, в том числе и в артиллерии, не только значительного числа управленцев высшего и старшего звена, но и подавившие примерность, самостоятель-
ность, требовательность и инициативу командиров всех уровней.
Группа технических причин: субъективизм и некоторое отставание технической мысли (попытки создания универсального орудия, отказ от разработки динамо-реактивной артиллерии, отставание в выпуске зенитной артиллерии, минометов); отсутствие гибкости в производстве (медлительность в модернизации, пренебрежение эргономическими принципами, отказ от большинства предложений, поступающих непосредственно из войск, по совершенствованию и доработке); явное преобладание производства средств поражения (артиллерийских орудий) над средствами разведки и средствами тяги (причем, начальник артиллерии не мог повлиять на выпуск тягачей повышенной проходимости или самолетов-корректировщиков).
К группе непосредственно военных причин необходимо отнести следующие: преобладание в военном искусстве стереотипов гражданской войны; ошибки в сфере боевой подготовки (упрощенчество, формализм, отвлечение личного состава на строительные и сельскохозяйственные работы); отсутствие объективной оценки оперативно-стратегического применения родов войск в операции, бою (слабое управление, отсутствие взаимодействия между родами войск и умения применять их массированно).
Одной из главных задач совершенствования военного строительства государства является обеспечение непрерывной исторической связи и преемственности положительного опыта; бережное и внимательное отношение ко всему, что положительно зарекомендовало себя на поле боя; тщательный учет и искоренение выявленных недостатков в подготовке и обеспечении армии.
Статья поступила 17.01.2014 г.
Библиографический список
1. Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 35083. Оп. 1. Д. 25.
2. РГВА. Ф. 35083. Оп. 1. Д. 110.
3. РГВА. Ф. 34980. Оп. 9. Д. 103.
4. РГВА. Ф. 33879. Оп. 1. Д. 4.
5. Боевой устав артиллерии Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Ч. II. 1937 (БУА-11-37). М., 1937. 204 с.
6. РГВА. Ф. 34980. Оп. 1. Д. 1083.
7. История отечественной артиллерии / авт. колл. под рук. Б.А. Светлосанова. М.; Л., 1964. Т. 3. Кн. 8. 666 с.
8. РГВА. Ф. 34980. Оп. 9. Д. 570.
9. Захаров М.В. Генеральный штаб в предвоенные годы. М.: АСТ, 2005. 758 с.
10. Пройдет десяток лет, и эти встречи не восстановишь уже в памяти. (Дневник В.А. Малышева, 1937-1951) // Источник. 1997. № 5. С. 103-107.
11. Фесенко Ю.Н., Шалковский А.Г. Накануне великой войны. Советская артиллерия в боевых действиях 1939 года. СПб.: Галея Принт, 2010. 548 с.
УДК 378.018
ИССЛЕДОВАНИЕ ФЕНОМЕНА ВОЕННАЯ КУЛЬТУРА: КУЛЬТУРНО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКИ Й ПОДХОД
© Л.В. Евсеева1
Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации (филиал в г. Новороссийске) 353900, Россия, г. Новороссийск, ул. Видова, 56.
Понятие военная культура включает в себя систему ценностных, духовных, идеологических и знаково-
1Евсеева Людмила Валерьевна, доктор философских наук, профессор кафедры философии, истории и права, тел.: 89183830110, e-mail: [email protected]
Evseeva Lyudmila, Professor of Philosophy, Professor of the Department of Philosophy, History and Law, tel.: 89183830110, e-mail: [email protected]
