CC BY
74
УДК 347.232
ОТДЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ПРАВОМОЧИЙ СОБСТВЕННИКА ХОЗЯЙСТВЕННЫМИ ОБЩЕСТВАМИ
Кондратенко Зарина Камилевна,
кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса ФГБОУ ВО «Марийский государственный университет», г. Йошкар-Ола. E-mail: [email protected]
В статье рассматриваются проблемы осуществления права собственности хозяйственными обществами, исследуются правомочия собственника имущества, содержание права собственности юридических лиц, в частности, хозяйственных обществ. Поднимается проблема осуществления правомочий собственника учредителями хозяйственного общества.
Ключевые слова: право собственности, правомочия собственника, юридическое лицо, хозяйственное общество.
Содержание права собственности законом определено в п. 2 ст. 209 ГК РФ, где установлено, что собственник имеет право по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом. В связи с этим в легальном толковании осуществление правомочий собственника и является осуществлением права собственности. Поэтому урегулированное законом осуществление права собственности предопределяет порядок совершения фактических действий по владению, пользованию и распоряжению имуществом, являющихся его содержанием [1].
Полагаем, что на содержание права собственности хозяйственного общества влияют правовой статус и содержание права собственности его участников. Если право собственности осуществляет индивидуальный собственник, то он самостоятельно и в своих интересах реализует свою власть над имуществом (принимает решение о судьбе вещи и совершает определенные действия с ней); наоборот, коллектив учредителей осуществляет правомочия по владению, пользованию и распоряжению «корпорированным» имуществом в особом порядке. Воля индивида - это его самостоятельная нацеленность на выполнение определенных действий, выраженных в волевых актах, а в корпоративной организации появляется психическая совокупность отдельных воль, которая реализуется через массу волевых действий [2].
Реализация правомочий собственника в хозяйственном обществе влечет необходимость в принятии его участниками общих решений о реализации право-
мочий, а также о совершении фактических действий для достижения необходимых экономических возможностей.
Так, например, К. И. Скловский указывает, что в зависимости от степени присвоения вещи у различных лиц возникают разнообразные владения и пользования [3]. Используя право на управление обществом через принятие решений на общем собрании, коллектив учредителей формирует единую волю юридического лица в отношении правомочий владения, пользования, распоряжения имуществом, так как законодательно решение таких вопросов определено в данном порядке [4].
В то же время нельзя бесспорно согласиться с тем, что каждый участник хозяйственного общества обладает всеми правомочиями: правом владения в форме его потенциального воздействия на имущество в натуре; правом пользования в виде возможного извлечения потребительных свойств объединенного имущества; правом распоряжения в форме полномасштабной возможности определения судьбы объединенного имущества. Представляется, что любой из участников общества может оказывать влияние на осуществление правомочий пользования и распоряжения, но не может фактически владеть имуществом общества, поскольку это правомочие реализуется исполнительными органами самого общества.
Попытаемся привести аргументы к изложенной позиции, последовательно изучив теоретические стороны осуществления отдельных правомочий собственника хозяйственным обществом.
Итак, первое правомочие представлено владением. Некоторые цивилисты в правомочии владения указывают обязанность лица создавать достаточную имущественную базу, необходимую для осуществления легальной деятельности хозяйственного общества [5]. Особенность данного правомочия тесно связана с правовым основанием (титулом) владения, законность
которого создает правовую защиту и возможность охраны права собственности.
В общем, правовую возможность хозяйственного общества исчислять на своем балансе определенное имущество, которое достаточно для выполнения целей и задач, установленных в законодательстве и учредительных документах, следует расценивать как правомочие владения имуществом.
Маловероятно, что владение как таковое станет предметом рассмотрения общего собрания хозяйственного общества, поскольку само по себе владение пассивно, а, следовательно, наличие каких-либо нарушений, требующих вмешательства участников общества, вряд ли потребуется. Владение имуществом осуществляется хозяйственным обществом без участия третьих лиц (и учредителей) - самостоятельно. Наделив общество имуществом, учредители общества добровольно определили его судьбу, в частности, передачу владения исполнительным органам хозяйственного общества. Однако передача владения обществом другому лицу, по сути являющаяся распоряжением, вполне может потребовать вмешательства его участников, поскольку позволяет приобретателю потенциально осуществлять и иные правомочия.
Помимо права владения, хозяйственное общество, бесспорно, обладает и правом пользования, которое необходимо для достижения собственных частных целей и задач организации [6]. В научной литературе пользованием называют употребление вещи для выполнения определенных задач и достижения тех или иных целей либо для восполнения каких-либо потребностей, а также для получения доходов [7]. Так, М. К. Васюнин подразумевает под пользованием извлечение полезных свойств из объектов присвоения в зависимости от цели их использования в качестве средств производства или предметов потребления [8]. Иные авторы понятие пользования ассоциируют с использованием, присвоением и даже владением.
Исходя из названных представлений, правомочие пользования хозяйственным обществом необходимо определить как извлечение полезных свойств из имущества в процессе его использования и эксплуатации по назначению на основаниях, установленных законом.
Указанное правомочие порой неотделимо от правомочия распоряжения. В тех случаях, когда пользование и распоряжение осуществляет сам собственник, дифференциация указанных правомочий носит абстрактный характер и не имеет практического значения. В то же время это не свидетельствует о совпадении распоряжения и пользования [8], так как они выступают самостоятельными полноправными полномочиями субъективного права.
Бесспорно, основным элементом права собственности выступает правомочие распоряжения, именно оно идентифицирует собственника имущества среди других владельцев. В цивилистике данное правомочие определяют как предоставленная собственнику возможность свободного установления правоотношений по поводу принадлежности вещей с третьими лицами.
Ученые предлагают в этом случае понимать термин «установление» в широком смысле, так как, создавая своей волей правоотношение, участник гражданского оборота порой одномоментно изменяет или прекращает существующее правоотношение [9]. Бывают случаи, что распоряжение имуществом не устанавливает новые правоотношения, а только прекращает старые, к примеру, фактическое потребление вещи. Итак, правомочием распоряжения является установленное законом право на существенное изменение вещи (перевод в иное состояние) или изменение ее правовой принадлежности.
В то же время реализация правомочий пользования и распоряжения хозяйственным обществом имеет ряд характерных особенностей.
Основным правом, предоставляемым акционеру (п. 2 ст. 31 ФЗ «Об акционерных обществах»), с помощью которого в хозяйственном обществе осуществляется реализация правомочий собственности, является право на участие в общем собрании акционеров с правом голоса по всем вопросам его компетенции. Участник общества с ограниченной ответственностью по правовой природе (п. 1 ст. 8 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью») имеет право принимать участие в управлении делами общества.
Значимыми вопросами при осуществлении правомочий собственности путем принятия решений на общем собрании участников (акционеров) являются: одобрение крупных сделок и сделок с заинтересованностью, приобретение размещенных акций для акционерного общества, согласно пп. 15-17 п. 1 ст. 48 ФЗ «Об акционерных обществах»; определение основных направлений деятельности общества и также одобрение крупных сделок и сделок с заинтересованностью для общества с ограниченной ответственностью, согласно пп. 1 п. 2 ст. 33, ст. ст. 45, 46 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью».
Таким образом, главные направления осуществления правомочий собственника - хозяйственного общества выражает общее собрание участников (акционеров). В то же время следует заметить, что не каждый из участников общества может влиять на принятие такого рода решений, то есть с заранее определимым результатом участвовать в осуществлении правомочий собственника.
В частности, ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» устанавливает кворум для приня-
тия решений на общем собрании простым либо квалифицированным большинством не менее двух третей от общего числа участвующих (пп. 2 п. 2 ст. 33) или единогласно (пп. 3 и 11 п. 2 ст. 33) (п. 8 ст. 38). Кроме того, п. 8 ст. 38 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» содержит диспозитивную норму, предполагающую в соответствии с уставом принимать разнообразные решения числом голосов, превышающим большинство в любых пределах (то есть по закону в устав может быть включено положение о единогласном принятии любых решений обществом).
Аналогичным образом ФЗ «Об акционерных обществах» устанавливает кворум простого большинства для одобрения крупной сделки в отношении имущества, стоимость которого составляет от 25 до 50 процентов балансовой стоимости активов общества (50 % + 1 акция либо дробная часть акции - п. 1 ст. 58); а кворум на одобрение крупной сделки, предметом которой является имущество, стоимость которого составляет более 50 % балансовой стоимости активов общества, установлен для обладателей пакета из 75 % акций (п. 3 ст. 79).
Следовательно, закон об акционерных обществах жестко устанавливает максимальный порог в 75 % акций акционерного общества, который позволяет принимать все возможные решения относительно распоряжения (осуществления права собственности) с любым имуществом общества.
Соответственно, фактическая возможность осуществления полномочий собственника отсутствует у участника общества с ограниченной ответственностью, владеющего незначительным числом голосов, либо у владельца незначительного пакета обыкновенных акций.
Интересным образом влияют на осуществление прав участников общества нормы законодательства о кворуме. Так, законодатель устанавливает правомочность общего собрания акционеров (кворум) в случае, когда в нем участвуют акционеры, имеющие в совокупности более половины размещенных голосующих акций общества, т. е. 50 % + 1 акция (п. 1 ст. 58 ФЗ «Об акционерных обществах»). В связи с этим блокирование принятия решения возможно при отсутствии на общем собрании хотя бы одного из акционеров или когда он голосует против (если принятие решения возможно простым большинством голосов).
Таким образом, препятствовать принятию общим собранием неинтересных для акционера решений, в том числе влекущих осуществление правомочий пользования и распоряжения имуществом, может владелец половины пакета голосующих акций. Ситуация, в которой обеспечивается отсутствие на внеочередном собрании «лишних» голосов, может быть создана искусственно, чему способствуют манипуляции при определении правомочий голосующего или
порядка проведения общего собрания. Проблема заключается в том, что подобная ситуация возможна, поскольку закон допускает проведение повторных собраний с кворумом в 30 процентов.
Рассмотрев указанные обстоятельства, мы приходим к выводу о справедливости мнения В. И. Добровольского о необходимости исключения [10].
Анализ норм о кворуме акционерного общества позволяет говорить о том, что потенциально, при осуществлении неправомерных действий, связанных с недопуском, неизвещением акционеров о проведении общего собрания, даже акционеры (акционер), владеющие 70 % акций общества, могут оказаться в ситуации, когда владельцы остальных 30 % акций при проведении повторных собраний примут решение, нарушающее права большинства либо не соответствующее их интересам. Таким образом, следует вывод о гарантированном управлении акционерным обществом лишь владельцем 75 % акций, который может не только формировать волю акционерного общества, направленную на осуществление права собственности в отношении любого имущества общества, но и заблокировать проведение общих собраний и принятие решений остальными владельцами акций общества.
Принципиально другая конструкция содержится в ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», который не имеет понятия «кворум общего собрания». Законодатель лишь регулирует количество голосов, при помощи которых возможно принятие решений на собрании (законом установлены три варианта: единогласно, большинством или не менее 2/3). Следовательно, не имеет правового значения количество участников, непосредственно присутствующих на собрании.
В то же время специалистам в сфере корпоративного права представляется, что осуществление права собственности заинтересованными участниками общества может обеспечить только размер их долей, обеспечивающий возможность гарантированного принятия решений при управлении и финансово-хозяйственной деятельности организации [11-13].
Учитывая, что полномочия общего собрания установлены не только законом, но и уставом, а норм о кворуме общего собрания ООО закон не содержит, считаем, что для обеспечения беспрепятственного принятия любых решений ООО необходимо владеть 100 % долей. Даже в случае принадлежности участнику 67 % долей в уставном капитале его интересы могут быть нарушены при принятии решений общим собранием, если уставом будет предусмотрено единогласное принятие решений. Более того, обладание 100 % долей свидетельствует о принадлежности общества одному участнику, что предоставляет возможность избежать принятия решений общим собранием по принципу «один участник - один голос».
Итак, беспрепятственное осуществление права собственности, формирование воли хозяйственного общества, направленное на его осуществление, достигается максимальным участием в уставном капитале. В акционерном обществе такие права предоставляет пакет в 75 % акций (максимально необходимый для принятия возможных решений), в обществе с ограниченной ответственностью - 100 % долей уставного капитала (поскольку ряд решений в обществе в силу закона должен быть принят единогласно). Меньший процент участия в уставном капитале может влечь возникновение риска рейдерского захвата.
В. А. Белов и Е. В. Пестерева отмечают, что принадлежность «контрольного пакета» акций предоставляет возможность распоряжаться значительными капиталами, многократно превышающими средства на их приобретение [14]. Аналогичного мнения придерживается и С. С. Алексеев, который указывает, что обладатель контрольного или всего пакета акций фактически является единоличным собственником имущества акционерного общества и обладателем статуса такого юридического лица, исходя из принципа «верховности» его собственности [15].
Еще одним условием осуществления деятельности хозяйственным обществом является назначение единоличным исполнительным органом физического лица, которое может обеспечить реализацию воли участника общества, то есть потенциально находится в фидуциарных отношениях с мажоритарным участником, либо принятие таким участником на себя функций единоличного исполнительного органа, что представляется существенной гарантией, препятствующей недобросовестным действиям исполнительных органов как в форме сговора, так и при содействии перехвату управления [16, 17].
Роль единоличного руководителя хозяйственного общества в осуществлении права собственности довольно значима, поскольку именно он осуществляет непосредственно владение, пользование и распоряжение имуществом. По существу, единоличный исполнительный орган всегда выражает волю юридического лица вовне, действуя без доверенности в рамках определенной компетенции.
Российское законодательство закрепило за директором некоторые обязанности, традиционно относимые к фидуциарным [18], а именно: осуществлять текущее руководство деятельностью общества (ст. 273 ТК РФ, п. 2 ст. 69 ФЗ «Об акционерных обществах», п. 3 ст. 40 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»); действовать добросовестно и разумно (п. 3 ст. 55 ГК РФ).
В законе добросовестность осуществления функций исполнительными органами хозяйственного общества, в том числе единоличным исполнительным органом, нашла отражение в положениях об обяза-
тельном одобрении сделок с заинтересованностью, а также компенсации убытков, причиненных неправомерными действиями таких органов [19]. Фактически данные механизмы традиционно обеспечиваются реституционной формой защиты и, в конечном счете, обеспечивают возможность сохранения имущества хозяйственного общества.
Итак, обладание акциями и долями в уставном капитале хозяйственного общества в таком объеме, который позволяет контролировать в своих интересах принятие решений в высших органах управления, влечет то, что их собственник с позиции экономических отношений собственности осуществляет присвоение и перераспределение имущества организации (непосредственно участвует в отношении собственности).
При помощи принятия решений общим собранием хозяйственного общества учредители (участники) формируют волю юридического лица и, осуществляя свое право участия в нем, реализуют правомочия организации как собственника. Единственным правомочием, осуществляемым исполнительными органами общества без вмешательства участников (акционеров), является правомочие владения. Вместе с тем, участники (акционеры) путем принятия решений на общем собрании реализуют возможность пользоваться и распоряжаться имуществом организации.
Одновременно с этим для фактического осуществления полномочий собственника необходима значительная доля участия в обществе (либо значительное количество акций), поскольку это гарантированно возможно лишь при максимальном участии в уставном капитале: для АО такое участие дает пакет в 75 % акций, для ООО - 100 % долей уставного капитала. Кроме того, для обеспечения контроля над обществом такой участник должен назначить на все руководящие посты своих представителей. Только при соблюдении двух указанных условий участник беспрепятственно может влиять на общество.
Литература
1. Грибанов В. П. Что надо знать каждому о гражданском законодательстве. М.: Знание, 1978. С. 84.
2. Суворов Н. С. О юридических лицах по римскому праву. - М., 2000. - С. 128.
3. Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. 5-е изд., перераб. М.: Статут,. 2010. (893 с.) С. 128.
4. Пахомова Н. Н. Основы теории корпоративных отношений (правовой аспект). Екатеринбург: Налоги и финансовое право, 2014. С. 111.
5. Рудакова В. Д. Правомочие владения в гражданских правоотношениях // Нотариус. 2011. № 5. С. 27.
6. Кудрявцева Г. А. Материальная основа деятельности общественных организаций на современном этапе. М., 1988. С. 117.
7. Гаврилов Е. В. Понятие и признаки права собственности: комплексный подход // Законодательство и экономика. 2010. № 11. С. 8.
8. Ахметъянова З. А. О содержании вещных прав // Российская юстиция. 2015. № 1. С. 21.
9. Лялин Д. Ю. О содержании права собственности государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов физических лиц» // Банковское право. 2014. № 5. С. 12.
10. Добровольский В. И. Проблемы корпоративного права в арбитражной практике. М.: Волтере Клувер, 2013. С. 110.
11. Карпович О. Г. Актуальные вопросы борьбы с рейдер-ством // Безопасность бизнеса. 2014. № 3. С. 15.
12. Долинская В. В., Фалеев В. В. Миноритарные акционеры: статус, права и их осуществление / отв. ред. В. В. Долинская. М.: Волтере Клувер, 2010. С. 62.
13. Хузин И. И. Блокирование проведения общего собрания участников хозяйственного общества или исполнения отдельных его решений // Современное право. 2014. № 2. С. 50.
УДК
На протяжении длительного времени существует устойчивая тенденция проникновения в правовую систему России элементов судебного прецедента, существующего в его классическом понимании в англосаксонской правовой системе, где прецедент является источником права и носит принудительный характер, в отличие от стран романо-германской правовой сис-
14. Белов В. А., Пестерева Е. В. Хозяйственные общества. М., 2012. С. 41.
15. Алексеев С. С. Право собственности. Проблемы теории. М.: Норма, 2014. С. 204.
16. Бычков А. Раз директор, два директор // эж-Юрист. 2012. № 1-2. С. 13.
17. Смирнов Н. Н. Воля юридического лица в аспекте его противоправного поведения: проблемы теории и судебно-арбитражной практики // Юрист. 2012. № 1. С. 11.
18. Агламазова В. В. Концепция фидуциарных правоотношений и возможность ее применения в корпоративном праве России // Предпринимательское право. Приложение «Бизнес и право в России и за рубежом». 2012. № 1. С. 23.
19. Жукова Ю. Д. Практика применения норм об ответственности руководителей хозяйственных обществ: основные подходы к разрешению противоречий // Вестник арбитражной практики. 2012. № 3. С. 6.
Z. K. Kondratenko
темы, где судебный прецедент формально не признается источником права. Однако de facto он существует и применяется [4].
Такое заимствование элементов прецедентного права напрямую влияет на появление в ГПП России новых правовых идей, норм и институтов, обуславливает необходимость их нормативного закрепления,
SELECTED ISSUES OF THE PROPRIETARY RIGHTS BUSINESS ENTITIES
The article deals with the problems of the property rights of economic entities. The author explores the powers of the owner of the property, the contents of the property rights of legal entities, in particular business entities. It raises issues of proprietary rights of the founders of a business entity.
Key words: ownership, proprietary rights, a legal entity, a business entity.
KONDRATENKO Zarina Kamilevna - PhD, assistant professor of civil law and process of the Mari State University in Yoshkar-Ola.
E-mail: [email protected]
347.91
О ПРИНЦИПЕ ЕДИНСТВА СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ В ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССУАЛЬНО ПРАВЕ
Осеева Елена Александровна,
аспирант кафедры гражданского права и процесса ФГБОу ВО «Марийский государственный университет», г. Йошкар-Ола. E-mail: [email protected]
Статья посвящена рассмотрению принципа единства судебной практики в гражданском процессуальном праве. Автором обосновывается, что заимствование элементов судебного прецедента, существующего в англосаксонской правовой системе, в правовую систему России служит предпосылкой появления и законодательного закрепления в гражданском процессуальном праве принципа единства судебной практики.
Ключевые слова: реформирование гражданского процессуального законодательства, судебный прецедент, принципы гражданского процессуального права, единство судебной практики.
