CC BY
309
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 17 (308). Право. Вып. 37. С. 29-31.
Е. А. Останина
ОТДЕЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЗАКЛЮЧЕНИЯ НЕПОИМЕНОВАННОГО И СМЕШАННОГО ДОГОВОРА
Рассмотрены проблемы заключения непоименованных и смешанных договоров: особенности недействительности таких договоров, признания их незаключенными, определения возмездности и безвозмездности таких договоров.
Ключевые слова: договор, сделка, недействительная сделка, свобода договора, договор поставки, договор дарения.
Общее, закрепленное в п. 3 ст. 422 Гражданского кодекса РФ (ГК РФ) дозволение заключать непоименованные и смешанные договоры сталкивается с некоторыми трудностями. Не до конца исследованы в литературе вопросы недействительности, незаключенности непоименованных и смешанных договоров, признания их возмездными или безвозмездными. Наконец, нельзя не обратить внимание на то, что право сторон «комбинировать» различные элементы в смешанном договоре и заключать непоименованный договор также является не безграничным.
Ограничение права заключения договора. Право на заключение смешанного договора может быть ограничено законом. В целях контроля за ценой продовольственных товаров, предлагаемых потребителям, устанавливается ограничение на включение в договор поставки продовольственных товаров. Это ограничение введено Федеральным законом от 28 декабря 2009 г. № 381-ФЗ «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации» (далее — Закон № 381). Согласно п. 11 ст. 9 этого закона услуги по рекламированию продовольственных товаров, маркетингу и тому подобные услуги, направленные на продвижение продовольственных товаров, могут оказываться хозяйствующим субъектом, осуществляющим торговую деятельность, на основании договоров возмездного оказания соответствующих услуг (п. 11 ст. 9 Закона № 381).
Не допускается включение в договор поставки продовольственных товаров условий о совершении хозяйствующим субъектом, осуществляющим торговую деятельность, определенных действий в отношении поставленных продовольственных товаров; об оказании услуг по рекламированию товаров, маркетингу и подобных услуг, направленных на продвижение продовольственных товаров, а также заключение договора поставки продовольственных товаров путем понуждения к заключению договора возмездного
оказания услуг, направленных на продвижение продовольственных товаров (п. 12 ст. 9 Закона № 381).
М. И. Брагинский отмечает, что «правило о свободе моделирования имеет по крайней мере три исключения. Первое из них состоит в том, что ГК, другой закон или иной правовой акт иногда допускают применительно к отдельным отношениям использование лишь строго определенной модели.
Так, из п. 1 ст. 784 ГК вытекает, что перевозка грузов, пассажиров и багажа осуществляется непременно по договорам, отличительные признаки которых указаны соответственно в ст. 785 и 786 ГК. Пункт 2 ст. 671 ГК подтверждает, что юридическим лицам жилое помещение может предоставляться во владение и (или) пользование по договору аренды или по другому договору, но только не найма жилого помещения. Как вытекает из п. 2 ст. 671 ГК, в то время как юридическое лицо может осуществлять владение и пользование жилым помещением на основе договора аренды или иного договора, граждане должны для этой цели использовать непременно договор найма жилого помещения, заключаемый в строгом соответствии с п. 1 той же статьи, а также ст. 672 ГК.
Второе исключение связано с тем, что в случаях, когда законодатель возлагает на стороны обязанность заключить договор, он обычно указывает на то, какая именно договорная модель должна при этом использоваться. Так, п. 1 ст. 527 ГК предусматривает, что в соответствии с заказом государственного заказчика на поставку товаров для государственных нужд, принятым поставщиком (исполнителем), должен быть заключен на основе строго определенных параметров одноименный государственный контракт. Аналогичный порядок действует применительно к государственному контракту на выполнение подрядных работ для государственных нужд (ст. 765 и 768 ГК).
Наконец, суть третьего исключения состоит в том, что некоторые договорные модели, как уже ранее отмечалось, могут быть использованы только ограниченным кругом субъектов гражданского права. Например, участником договора банковского вклада должен быть непременно банк или иная кредитная организация, которая принимает в соответствии с законом вклады (депозиты) от юридических лиц (п. 4 ст. 834 ГК). Точно так же отдельным участникам оборота запрещено использование определенных видов договоров»1.
Данные правила, разработанные автором для непоименованных договоров, могут в равной степени применяться к смешанным договорам.
Проблема определения существенных условий смешанного и непоименованного договоров. Наиболее полное исследование данного вопроса принадлежит В. А. Белову. На вопрос «Какова судьба смешанного договора, в котором отсутствует существенное условие, относящееся к одной из его частей?» автор отмечает, что «арбитражно-судебная практика после разъяснения, содержащегося в информационном письме Президиума ВАС РФ от 16.02.2001 № 59, признает конструкцию смешенного договора самостоятельной, поскольку в результате устанавливается единая совокупность обязательств. В тех случаях, когда сторонами не соблюдено какое-либо условие, требующее согласования (например, требование о государственной регистрации), это влечет признание такого договора незаключенным (п. 13).
Так, рассматривая спор, возникший из договора аренды, ФАС УО в постановлении от 31.05.2005 № Ф09-1500/05-С3 указал, что в случае, если норма закона устанавливает обязательную регистрацию договора аренды недвижимости, это требование распространяется и на смешанный договор, содержащий элементы договора аренды недвижимости. Аналогичным образом решил спор и ВАС РФ (Постановление Президиума ВАС РФ от 01.03.2005 № 12102/04). Методологически подобное решение вопроса вряд ли корректно. Системное расположение нормы о смешанном договоре, помещенной в главе “Общие положения о договоре”... свидетельствуют о том, что законодатель не придерживается принципа незыблемости правовой конструкции, характерной для того ли иного договорного типа. В противном случае свобода договора (в отсутствие возможности заключать договоры, содержащие условия разных конструкций) оказалась бы сильно усеченной»2. Как видно из процитированного фрагмента, основное
внимание авторы уделяют вопросу о государственной регистрации как предпосылке признания договора заключенным (п. 3 ст. 433 ГК РФ).
Проблема определения момента возникновения обязательства, действительности сделки. Как уже было сказано, п. 3 ст. 421 ГК РФ практически не дает указаний относительно возможности «сочетать» в смешанном договоре противоположные по своим признакам юридические конструкции. Представляется, однако, что если направленность договоров, элементы которых включаются в смешанный договор, не является противоположной, то само по себе несходство юридических конструкций преодолимо толкованием договора.
Рассмотрим сочетание в смешанном договоре элементов реального договора (например, договора займа) и консенсуального договора (например, договора купли-продажи). Если один элемент данного договора подчинен другому, то все обязательство в целом (например, обязательство купли-продажи) возникает с момента заключения договора (п. 1 ст. 433 ГК РФ), а те права, которые касаются возврата займа, возникают с момента передачи денег или вещей, определенных родовыми признаками (п. 2 ст. 433 ГК РФ).
Далее следует обратить внимание на вопрос об обратной силе договора.
Согласно п. 2 ст. 425 ГК РФ, стороны вправе установить, что условия заключенного ими договора применяются к их отношениям, возникшим до заключения договора. В проекте изменения ГК РФ данная норма справедливо дополнена оговоркой: иное может быть предусмотрено законом или следовать из существа обязательства («если иное не установлено законом или не вытекает из существа соответствующих отношений»)3. Представляется, что вопрос об обратной силе смешанного договора может быть решен только при толковании условий договора. Если из существа одного из элементов, входящих в смешанный договор, следует, что данное условие не может иметь обратной силы, обратная сила другого условия зависит не только от того, предусмотрено ли такое ретроспективное действие договором, но и от того, не противоречит ли существу обязательства обратная сила отдельного договорного условия.
Наконец, необходимо отметить, что судебная практика допускает смешанные договоры под отлагательным и отменительным условиям. Так, в Постановлении Федеральной антимонопольной службы (ФАС) по Московскому округу
от 18 июля 2012 г. по делу № А40-118568/11-55-153 отмечается, что «смешанный договор может быть поставлен под отлагательное условие».
На вопрос, может ли быть признана незаключенной (недействительной) какая-либо часть смешанного договора, авторы комментария (под редакцией В. А. Белова) отвечают, что «решение этого вопроса зависит от того, сохранен ли интерес сторон в той части договора, которая совершена без нарушений. Если да, то нет никаких оснований считать, что не имеющая нарушений часть договора, как и несогласованное условие, должна быть признана незаключенной (недей-ствительной)»2. С данным разъяснением в целом необходимо согласиться. Представляется, что данная проблема в целом может быть решена на основании ст. 180 ГК РФ. Недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части.
Возмездность смешанного договора. Вопрос
о возмездности либо безвозмездности решается для смешанного договора в целом, а не для отдельных его элементов. Так, договор купли-продажи, предусматривающий цену, менее высокую, чем рыночная, не может быть квалифицирован как смешанный договор, содержащий элементы договора купли-продажи и договора дарения.
Известная со времен дореволюционной цивилистики проблема сочетания возмездного договора и договора дарения была рассмотрена В. А. Беловым. На вопрос, допустимо ли существование конструкции смешанного договора применительно к дарению, автор ответил отрицательно: «.в отношении неделимой вещи одновременный режим таких взаимоисключающих конструкций, как купля-продажа и дарение, невозможен. Исходя из смысла ст. 244 ГК и сути общей собственности последняя может возникнуть не иначе как при поступлении неделимой вещи двум и более лицам. Иными словами, собственник вещи не может распорядиться своей неделимой вещью иначе, чем передача такой вещи другим лицам. Отчуждение доли в такой вещи невозможно, поскольку режим долевой собственности до поступления вещи двум и более лицам еще не возникает»2. Данный вывод видится безусловно верным еще и потому, что безвозмездные сделки, такие как дарение, регулируются законодателем с учетом определенных личных отношений между сторонами. С учетом этих личных отношений законодатель
в определенной мере снисходителен к тому, кто отдает вещь, выполняет работу, оказывает услугу без какого-то вознаграждения. В результате даритель вправе отменить дарение, хранитель по безвозмездному договору хранения отвечает за сохранность вещи при условии его вины. Такой «льготный режим» не следует распространять на договоры, в которых «дающий» получает вознаграждение, пусть даже это вознаграждение составляет сумму, меньшую, чем рыночная цена. К тому же последствия занижения цены определены специальными нормами закона (например, ст. 62.2 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» содержит понятие подозрительной сделки) и судебной практикой (см., например, «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации», содержащийся в Информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 ноября 2008 г. № 127).
В судебной практике имеются случаи, когда договор купли-продажи по заниженной цене определяется в качестве смешанного. Например, в Постановлении ФАС по Северо-Кавказскому округу № Ф08-3240/2004 отмечено: «.если в договоре указана цена, явно не эквивалентная стоимости передаваемого имущества, то следует признать направленность воли сторон на безвозмездную передачу определенной части данного имущества, что в силу п. 4 ст. 575 ГК РФ запрещено между коммерческими организациями». С таким выводом никак нельзя согласиться. Воля сторон не была направлена на отчуждение имущества «по частям». Договор толкуется согласно буквальному значению содержащихся в нем слов и выражений (ст. 431 ГК РФ). Поэтому представляется, что дарение не может входить в качестве «компонента» в смешанный договор.
Примечания
1 Брагинский, М. И. Договорное право : общ. положения / М. И. Брагинский, В. В. Витрянский. М. : Статут, 1998. С. 94.
2 Практика применения Г ражданского кодекса РФ, части первой / под общ. ред. В. А. Белова. 2-е изд., перераб. и доп. М. : Юрайт : Юрайт-Издат, 2011. Цит. по: Гарант : информ.-правовой портал.
3 Проект № 47538-6 (во втором чтении) Федерального закона «О внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации, отдельные законодательные акты Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации».
