CC BY
130
УДК 343.57
А. А. Савинков, С. В. Фирсаков
Савинков А. А., аспирант кафедры уголовно-правовых дисциплин Института права, экономики и управления информацией МГЛУ; e-mail: asavinkoff@mail.ru
Фирсаков С. В., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин Института права, экономики и управления информацией МГЛУ; e-mail: sergeiflrsakov@mail.ru
ОТДЕЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ СКЛОНЕНИЯ К ПОТРЕБЛЕНИЮ НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ, ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВ ИЛИ ИХ АНАЛОГОВ
Статья посвящена проблемам квалификации деяний, предусмотренных ст. 230 УК РФ. Сформулированы предложения по изменению редакции этой статьи и введению уголовной ответственности за информирование о положительном опыте немедицинского применения наркотиков, повлекшее по неосторожности их потребление.
Ключевые слова: склонение; вовлечение; наркотики; вина; латентная преступность.
Savinkov A. A.
Ph. D. graduate (Law), Department of Criminal Law Disciplines, Institute of Law, Economics and Information Management, MSLU; e-mail: asavinkoff@mail.ru
Firsakov S. V.
Ph. D (Law), Assistant Professor, Department of Criminal Law Disciplines, Institute of Law, Economics and Information Management, MSLU; e-mail: sergeiflrsakov@mail.ru
SEVERAL PROBLEMS OF LEGAL DEFINING OF INCLINING TO USE NARCOTIC DRUGS, PSYCHOTROPIC SUBSTANCES OR THEIR ANALOGUES
Article is devoted to some problems of defining the crime, regulated in the article 230 of the Criminal Code of the Russian Federation. The authors offer a new redaction of the article and suggest establishing of criminal responsibility for informing a person about positive experience of a non-medical narcotic-usage, which carelessly caused its usage.
Key words: inclining; involving; narcotics; guilt; latent criminality.
Современное состояние преступности, связанной с незаконным оборотом наркотиков, обусловлено ростом контингента лиц, допускающих немедицинское потребление наркотических средств,
психотропных веществ или их аналогов. По оценке Государственного антинаркотического комитета, число лиц, с разной степенью периодичности потребляющих психоактивные вещества в немедицинских целях, составляет в последние годы порядка 6 % населения страны, или 8-8,5 млн человек, из которых около 1,5 млн являются активными наркопотребителями [9].
Существенное пополнение данного контингента происходит в результате умышленных действий (просьба, обещание, уговоры, предложения, угрозы, применение насилия и т. д.), направленных на побуждение и принуждение других лиц к употреблению наркотиков. Данные действия подпадают под признаки ст. 230 Уголовного кодекса РФ (далее - УК РФ) («Склонение к потреблению наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов»).
Наркологи отмечают, что около 1/3 незаконных проб наркотиков происходит под воздействием других лиц, остальные пробуют наркотик по мотиву любопытства или стресса [6, с. 45], которые также могут быть вызваны действиями склонителя. По мнению криминологов, коэффициент уровня латентности преступности, образуемой склонением, составляет 18,0, что является одним из самых высоких показателей среди наркопреступности [17, с. 397-398].
Такой уровень латентности связан с рядом факторов правового характера. Проведенное нами исследование показало, что на практике существуют сложности при определении цели, преследуемой преступником в ходе реализации склонения. А в связи с тем, что направленность действий преступника в закон не определена, Пленум Верховного Суда Российской Федерации предложил понимать под ней направленность на возбуждение желания потребить наркотик [14]. Проведенный нами опрос сотрудников правоохранительных органов, имеющих опыт расследования или участия в расследовании уголовных дел по ст. 230 УК РФ, показал, что треть из них имели трудности с доказыванием цели склонения. Это может быть объяснено тем, что подозреваемые (обвиняемые) отрицали направленность своих действий на возбуждение желания потребить наркотик, мотивируя их стремлением поделиться жизненным опытом, шуткой и т. п.
Изучение законодательства ФРГ показало, что в республике ответственность за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, установлена отдельным Законом ФРГ от 28 июля 1981 г.
«Об обороте наркотических средств», в действующей редакции (далее - Закон ФРГ об ОНС).
Пунктом 10 ч. 1 §29 упомянутого Закона предусмотрена ответственность за склонение к потреблению наркотических средств. Диспозиция нормы сформулирована следующим образом: «Наказанию подлежит тот, кто склоняет другое лицо к несанкционированному потреблению наркотических средств».
В ней не содержится формулировка цели преступления, в то же время Закон допускает совершение данного преступления как умышленно, так и по неосторожности (ч. 4 §29 Закона ФРГ об ОНС). Уголовный кодекс ФРГ (далее - УК ФРГ) не содержит норм-дефиниций, раскрывающих существенные признаки умысла (Vorsatz) и неосторожности (Fahrläßigkeit).
Федеральный Верховный Суд Федеративной Республики Германия (далее - ФВС ФРГ) толкует умысел, как «волю к осуществлению состава преступления при осознании всех его обстоятельств» [15]. Немецкие ученые, например Р. Маурах, Х. Ципф, П. Крамер толкуют умысел как «знание и волю осуществить состав деяния» [2, с. 161].
Понятие неосторожности дано в решении ФВС ФРГ от 13 ноября 2003 г. [16]. В соответствии с ним «по неосторожности преступление совершает тот, кто объективно нарушает обязанность (долг), при условии, что данное лицо могло бы избежать этого нарушения в соответствии со своими субъективными знаниями и способностями (возможностями), и при условии, что данное нарушение обязанности прямо, объективно и субъективно предсказуемо привело к (определенным) последствиям».
По мнению немецких правоведов, выделяются два вида неосторожности: осознанная и неосознанная. Понятия «осознанная» или «неосознанная» неосторожность в уголовном законе не определяются. Под осознанной неосторожностью Г. Трондле и Т. Фишер понимают деяние, при котором «лицо предвидит развитие событий, не согласно с ним, но действует, несмотря на это, нарушая свой долг» [2, с. 242-243]. Несколько иного подхода придерживается Г. Фристер. Он считает, что осознанная неосторожность «является продуктом описания косвенного умысла, имеющего самостоятельный волевой компонент» [19, с. 235].
Г. Трондле и Т. Фишер отмечают, что неосознанная неосторожность возможна тогда, когда «лицо оставляет вне видимости
надлежащую и необходимую заботу и поэтому не предвидит развития событий» [2, с. 242-243].
Г. Фристер связывает неосознанную неосторожность с тем, что лицо не осознает возможность наступления события, соответствующего составу уголовной нормы [19, с. 235].
Применительно к составу склонения законодательство ФРГ не устанавливает виды неосторожности. Можно сделать вывод, что Закон ФРГ об ОНС предоставляет широкие возможности по привлечению к уголовной ответственности за склонение, совершенное при любой форме вины.
Полагаем, что ответственность за неосторожное преступление введена германским законодателем в Закон ФРГ об ОНС в целях противодействия распространению информации о наркотиках и практике их немедицинского потребления при личном контакте склонителя с вовлекаемым лицом.
Введение ответственности в российском законодательстве за совершение склонения по неосторожности может способствовать также преодолению сложившегося на практике препятствия расследованию уголовных дел по ст. 230 УК РФ, связанного с необходимостью устанавливать направленность действий склонителя на возбуждение желания потребить наркотик.
Особого осмысления требует подход правоприменителя к определению момента окончания преступления, связанного со склонением. Хотя в диспозиции п. 10 ч. 1 §29 Закона ФРГ об ОНС отсутствует указание на последствие совершенного деяния, вместе с тем научно-практическое толкование склонения в части окончания преступной деятельности определяет этот состав с последствиями, которые выражаются в начале потребления наркотика [20]. Таким образом, в Германии склонение, в соответствии с устоявшимися в российской науке представлениями, рассматривается как материальный состав.
Германский доктринальный подход разделяет и российская практика применения ст. 230 УК РФ. Проведенный опрос сотрудников правоохранительных органов показал, что 82,3 % из них связывают момент возбуждения уголовного дела по данной статье не с формированием у потерпевшего желания потребить наркотик, а с фактом его потребления. По их мнению, это обусловлено тем, что при ненасильственном способе совершения преступления склоняемые не воспринимают действия злоумышленников как процесс,
приводящий их к необходимости потребления наркотиков, поэтому не обращаются в правоохранительные органы. Этому способствует и существующая в молодежной среде (средний возраст лиц, впервые потребивших наркотики, составляет 15-16 лет [10]) толерантность к немедицинскому потреблению наркотиков. Недооценка общественной опасности данного деяния связывается также с отсутствием уголовной ответственности за потребление наркотиков. Не стихают дискуссии по поводу введения такой ответственности. За криминализацию немедицинского потребления наркотиков выступают многие правоведы [3, с. 14-15; 5, с. 13]. Результаты нашего исследования свидетельствуют о том, что существует необходимость введения уголовной ответственности за данное деяние. Так, 84,7 % опрошенных сотрудников правоохранительных органов высказались за необходимость введения уголовной ответственности за немедицинское потребление наркотиков. В этой связи наличие уголовной ответственности за склонение к потреблению наркотиков должно сохраниться в качестве самостоятельного состава в силу необходимости отразить его повышенную общественную опасность и специфические квалифицирующие обстоятельства.
Сложности правоприменительной практики связаны также и с отграничением склонения от смежного состава - приготовления к сбыту, на что указали 53,3 % опрошенных сотрудников, имеющих опыт расследования или участия в расследовании уголовных дел по ст. 230 УК РФ. По их мнению, это проявляется в схожести объективных признаков данных преступлений и неочевидности субъективных. Так, сбытчик часто рекламирует свой товар, указывает на его преимущества по воздействию на организм; при склонении чаще всего склонитель, имея целью вызвать желание к употреблению наркотиков, сообщает потерпевшему схожую информацию. И даже в том случае, если лицо демонстрирует товар, сложно дать однозначную правовую оценку, поскольку демонстрация товара может быть расценена как приготовление к сбыту, так и как склонение к потреблению наркотиков. И в этом случае правильность квалификации определяется по установлению цели преступления. В связи с тем, что установление цели сопряжено со значительными трудностями, практические работники, реализуя информацию о лицах, склоняющих к потреблению наркотиков, проводят комплекс мероприятий, в рамках которого фиксируют факт передачи наркотиков. Согласно п. 27 Постановления Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 г. № 14, такие действия надлежит квалифицировать по совокупности преступлений со ст. 2281 УК РФ. Подобная позиция практических работников подтверждается и сведениями Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, согласно которым в 2014 г. за склонение были осуждены 62 человека, что составляет 0,05 % от общего числа лиц, осужденных за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков. Из них 20 человек - по основной квалификации, по дополнительной - 42 человека [8], но эти цифры ничтожно малы по отношению к числу лиц, впервые пробующих наркотики. Так, по сведениям ФСКН России, ежегодно наркотики впервые пробуют 80 тыс. россиян [11].
Из числа практических работников, расследовавших преступление, предусмотренное ст. 230 УК РФ, 26,6 % отметили, что сложность с квалификацией обусловлена отсутствием определения термина «склонение».
Данный термин характеризует преступное действие, которое выражается во множестве способов, не определенных в УК РФ. Законодательство ФРГ также не определяет способы склонения. Немецкие ученые к способам склонения относят подготовку условий для потребления наркотика, запугивание, обман, введение в заблуждение, уговоры, убеждения, обольщение, прославление наркотиков, обещание подарка в случае потребления наркотика, возбуждение любопытства [21], т. е. различные виды психологического воздействия. Таким образом, по способу совершения преступления происходит отграничение неосторожного преступления от умышленного.
Анализ Уголовного кодекса Российской Федерации показывает, что термин «склонение» законодателем используется непоследовательно. В силу того, что данный термин не имеет нормативного определения, в ряде статей УК РФ допускается его использование с различным содержанием. Значительную сложность вызывает его отграничение от терминов «вовлечение» и «принуждение». В этой связи есть необходимость единообразного понимания данных терминов [18, с. 38-45].
Большинство диспозиций, в которых использованы термины «склонение» и «вовлечение», являются простыми, а единственная описательная диспозиция (ст. 150 УК РФ «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления»), где содержание «вовлечения» раскрывается через указание на способы преступления, не
может быть применена по аналогии к иным статьям УК РФ, содержащим термин «вовлечение» в соответствии с принципом законности (ч. 2 ст. 3 УК РФ).
Разграничение терминов «склонение» и «вовлечение» является спорным, так как смысловая грань между этими понятиями весьма незначительна, на что, в частности, указывает Л. В. Иногамова [4, с. 38]. Законодатель также не разграничивает по признаку насильственного способа эти два понятия. В ст. 230 УК РФ («Склонение к потреблению наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов»), ст. 150 УК РФ (Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления), ст. 151 УК РФ («Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественного действия») предусмотрена ответственность как за ненасильственные, так и за насильственные способы преступлений. Считаем, что по способу насилия отграничивать склонение от вовлечения представляется нецелесообразным.
Вместе с тем, разграничивая понятия «вовлечение» и «склонение», ученые [7, с. 523; 12, с. 101-128] указывают на ст. 2051 УК РФ («Содействие террористической деятельности»), где склонение, наряду с вербовкой, рассматривается в качестве формы вовлечения. По смыслу статьи остается открытым перечень способов вовлечения. Надо отметить, что Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 09 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» определил, что «при рассмотрении судами уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьей 2051 УК РФ, под склонением, вербовкой или иным вовлечением лица..., следует понимать, в частности, умышленные действия, направленные на вовлечение лица в совершение одного или нескольких указанных преступлений, например путем уговоров, убеждения, просьб, предложений..., применения физического воздействия или посредством поиска лиц и вовлечения их в совершение хотя бы одного из указанных преступлений» [13]. Таким образом, Пленум Верховного Суда Российской Федерации не проводит четкого разграничения между понятиями «склонение» и «вовлечение».
Что касается термина «принуждение», то законодатель применил его в различные статьях Особенной части УК РФ. В одних случаях - как ненасильственный (например, ст.ст. 141, 142 УК РФ), в других - как насильственный (ст. 120, 179 УК РФ), забывая об
Общей части УК РФ, где термин «принуждение» используется только в качестве физического или психического насилия (ст. 40, п. «е» ч. 1 ст. 61, п. «г» ч. 2 ст. 63 УК РФ).
В целях приведения правовых понятий УК РФ к единообразию представляется целесообразным под вовлечением, склонением, понимать следующее:
«Под склонением в статьях настоящего Кодекса понимаются умышленные действия, совершенные путем уговоров, обещаний, обмана или иным ненасильственным способом, в целях формирования у другого лица желания совершить преступление, вне зависимости от того, вызвали ли данные действия такое желание».
«Под вовлечением в статьях настоящего Кодекса понимаются умышленные действия, совершенные путем уговоров, обещаний, обмана и иным ненасильственным способом, в целях формирования у другого лица желания совершить административное правонарушение или иной аморальный проступок, вне зависимости от того, вызвали ли данные действия такое желание».
В связи с тем, что ст. 230 УК РФ предусматривает ответственность за подстрекательство к совершению административного правонарушения, считаем целесообразным термин «склонение» заменить на «вовлечение», а принуждение к потреблению наркотиков выделить в самостоятельный состав части 2 ст. 230 УК РФ.
Предлагаем следующую редакцию ст. 230 УК РФ:
«Статья 230. Вовлечение и принуждение к потреблению наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов».
1. Вовлечение в немедицинское потребление наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов -
наказывается ограничением свободы на срок до трех лет, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок от трех до пяти лет.
2. Принуждение к потреблению наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов -
наказывается лишением свободы на срок от пяти до семи лет с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.
3. Деяния, предусмотренные частью первой и / или второй настоящей статьи, совершенные:
а) группой лиц по предварительному сговору или организованной группой;
б) в отношении двух или более лиц -
наказываются лишением свободы на срок от семи до десяти лет с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.
3. Деяния, предусмотренные частями первой, второй настоящей статьи, если они:
а) совершены в отношении несовершеннолетнего;
б) повлекли по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия -
наказываются лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до двадцати лет или без такового и с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового».
Развивая предложенный подход к систематизации преступлений, связанных со склонением и вовлечением, следует отметить, что ответственность за действия по неосторожности, повлекшие потребление наркотика потерпевшим, не может именоваться при помощи данных терминов в силу их умышленного характера. По устоявшемуся мнению специалистов, первое знакомство с наркотиками под воздействием других лиц в подавляющем большинстве случаев происходит до 16 лет [1, с. 89; 10], т. е. в возрасте, когда лицо не способно в полной мере анализировать сведения негативного толка и принимает их на веру, не оценивая опасных для себя последствий. Из этого следует вывод о целесообразности ограничения возраста потерпевшего шестнадцатью годами.
В этой связи предлагаем следующую редакцию ст. 2301 УК РФ:
«Статья 2301. Информирование о положительном опыте немедицинского потребления наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов».
1. Сообщение лицу, не достигшему шестнадцатилетнего возраста, сведений о положительном опыте немедицинского применения наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов и (или) их воздействии на организм человека, не сопровождающимся негативными последствиями, повлекшее по неосторожности их потребление этим лицом -
наказывается штрафом в размере до пятидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до четырех месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами
на срок до шести месяцев, либо ограничением свободы на срок до одного года.
2. Те же деяния, совершенные в отношении лиц, не достигших четырнадцатилетнего возраста, а равно совершенные родителем, педагогическим работником или иными лицами, на которых возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетних, -
наказываются штрафом в размере до ста тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного года, обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо лишением свободы на срок до двух лет».
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Готчина Л. В. Молодежный наркотизм в современной России: криминологический анализ и профилактика : дис. ... д-ра юрид. наук. - СПб., 2011. - 455 с.
2. Жалинский А. Э. Современное немецкое уголовное право. - М. : Велби ; Проспект, 2004. - 560 с.
3. Иващенко М. С. Преступления против здоровья населения: вопросы криминализации, систематизации и уголовно-правовой оценки: дис. . канд. юрид. наук. - Краснодар, 2012. - 222 с.
4. Иногамова Л. В. К вопросу о склонении к потреблению наркотических средств или психотропных веществ // Борьба с незаконным оборотом наркотиков: проблемы уголовного права, криминалистики, прокурорского надзора. Материалы науч.-практ. конф. - М. : Изд-во НИИ проблем укрепления законности и правопорядка, 2000. - С. 37-40.
5. Клименко Т. М. Проблемы противодействия наркопреступности, нарко-тизму и наркомании в Российской Федерации (вопросы теории и практики) : дис. ... д-ра юрид. наук. - Волгоград, 2008. - 432 с.
6. Лисецкий К. С., Березин С. В. Психология ранней наркомании. - М.Самара, 2000. - 62 с.
7. Нагаева Т. И. Применение терминов «вовлечение» и «склонение» в российском уголовном праве // Lex Russica. - 2011. - № 3. - С. 515-539.
8. Официальный сайт Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации. Статистическая форма № 6-МВ-НОН [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://cdep.ru/index.php?id=79&item=2883
9. Официальный сайт ФСКН России // Аналитические данные [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.fskn.gov.ru/pages/main/ prevent/3939/10395/31988/35240/index.shtml
10. Официальный сайт ФСКН России [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.fskn.gov.ru/includes/periodics/speeches_fskn/2013/ 0423/133523741/detail.shtml.
11. Официальный сайт ФСКН России [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.fskn.gov.ru/ includes/periodics/review/2010/0304/10497187/ detail.shtml.
12. Палий В. В. Вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2006. - 188 с.
13. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 09 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» // Российская газета 17.02.2012. - № 5708.
14. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» // Российская газета 28.06.2006. -№ 4103.
15. Решение Федерального Верховного Суда Федеративной Республики Германия от 05 мая 1964 г. (BGH v. 05.05.1964 - 1 StR 26/64. BGHSt 19, 298) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://www.jurion.de/ Urteile/BGH/1964-05-05/1-StR-26_64
16. Решение Федерального Верховного Суда Федеративной Республики Германия от 13 ноября 2003 г. (BGH 5 StR 327/03 - Urteil v. 13.11.2003 (LG Potsdam) BGHSt 49, 1) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.hrr-strafrecht.de/hrr/5/03/5-327-03.php3.
17. Теоретические основы исследования и анализа латентной преступности: монография / под ред. С. М. Иншакова. - М. : ЮНИТИ-ДАНА ; Закон и право, 2011. - 839 с.
18. Фирсаков С. В., Савинков А. А. Уголовная ответственность за склонение к потреблению наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов: проблемы квалификации // Адвокатская практика. - 2014. -№ 4. - С. 38-45.
19. Фристер Г. Уголовное право Германии. Общая часть. / под ред. д-ра права М. Кудратова. - изд. 5-е. - М. : Инфотропик Медиа, 2013. - 682 с.
20. Apfel H., Strittmatter G. Praxiswissen Strafverteidigung im Betäubungsmittelrecht. Münster: ZAP-Verlag, 2014. Abs. 346 [Электронный ресурс]. -Режим доступа: https://www.jurion.de/de/document/show/0:3928592/?forc etoc=1&product=08250278.
21. Kotz P., Rahlf J. Praxis des Betäubungsmittelstrafrechts. 1. Auflage Köln: Carl Heymanns Verlag, 2012. Abs. 567 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://www.jurion.de/de/document/show/0:7039520/?forcetoc=1 &product=08250897.
