CC BY
10Научная статья УДК 343.98
ОТДЕЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ МЕХАНИЗМА ОБРАЗОВАНИЯ ЦИФРОВЫХ СЛЕДОВ ПРИ СОВЕРШЕНИИ ДИСТАНЦИОННЫХ МОШЕННИЧЕСТВ
Володикова Ирина Владимировна
Московский государственный областной университет, Россия, Московская область, г. Мытищи
irina777@yandex.ru
Аннотация. В статье затрагиваются вопросы установления механизма цифрового следообразования дистанционных мошенничеств, дается характеристика цифровым следам как одного из элементов такого механизма, определяются основные тенденции развития научной мысли в этой области. Автором подчеркивается, что новые мошеннические сценарии, реализуемые с использованием технологий связи, неизменно влекут за собой изменение структуры «дистанционной» преступности. Кроме того, делается вывод, что существенную роль для раскрытия и расследования преступлений дистанционного характера играет механизм оставления следов в цифровом пространстве.
Ключевые слова: механизм, след, цифровой след, следователь, электронное устройство, мошенничество.
Для цитирования: Володикова И. В. Отдельные аспекты механизма образования цифровых следов при совершении дистанционных мошенничеств // Научный вестник Орловского юридического института МВД России имени В.В. Лукьянова. 2024. № 1(98). С. 97-103.
SELECTED ASPECTS OF THE MECHANISM OF FORMATION OF DIGITAL TRAILS WHEN COMMITTING REMOTE FRAUD
Irina V. Volodikova
Moscow State Regional University, Russia, Moscow region, Mytishchi
irina777@yandex.ru
Annotation. The article touches upon the issues of establishing the mechanism of digital tracing of remote frauds, characterizes digital footprints as one of the elements of such a mechanism, and identifies the main trends in the development of scientific thought in this area. The author emphasizes that new fraudulent scenarios implemented using communication technologies invariably entail a change in the structure of "remote" crime. In addition, it is concluded that the mechanism of leaving traces in the digital space plays an essential role in the disclosure and investigation of crimes of a remote nature.
Keywords: mechanism, trace, digital trace, investigator, electronic device, fraud.
For citation: Volodikova I. V. Selected aspects of the mechanism of formation of digital trails when committing remote fraud // Scientific Bulletin of the Orel Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.V. Lukyanov. 2024. № 1(98). Р. 97-103.
Использование информационно-телекоммуникационных технологий
в повседневной деятельности в современном обществе не воспринимается, как что-то необычайное как это происходило в конце XX века. В свою очередь масштабное
внедрение таких технологий стало предпосылкой существенных изменений практически всех сфер жизни общества. К сожалению, не стала исключением преступная деятельность, стремительно развивающаяся в цифровом пространстве. Совсем неутешительными стали результаты мониторингового опроса россиян, посвященного дистанционному мошенничеству, свидетельствующие о том, что в 2023 году к 67 % из них поступали звонки, направленные на выманивание конфиденциальной информации о доступе банковским счетам1.
Масштаб существующей проблемы уже неоднократно обозначался представителями банковских организаций. Так, в феврале 2024 года заместитель председателя правления Сбербанка С. Кузнецов, выступая на форуме «Кибербезопасность в финансах», заявил о том, что телефонные мошенники ежедневно совершают около 15 млн звонков через мессенджеры и сотовую связь2. Между тем представители информационной безопасности Банка России раскрывают еще более шокирующие данные: телефонным мошенникам удалось похитить в 2023 году 15,8 млрд рублей .
Во многом преступные мошеннические сценарии стали осуществимы в условиях: 1) сбора информации о потенциальных жертвах из открытых источников информации; 2) приобретения на конспирированных ресурсах сети Даркнет «слитых» клиентских баз из компаний и организаций различных отраслей; 3) совершения адресных атак посредством хорошо продуманной методики психологического внушения, основанной на базовых принципах социальной инженерии.
Сложившаяся ситуация определила необходимость тщательного изучения механизма дистанционных мошенничеств, а также исследование проблем, возникающих при установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию. Представляется, это связано с тем, что использование высоких технологий в преступной деятельности мошенниками приводит к системе образования следов в сетевом пространстве, электронных носителях, серверах операторов связи и т. д. Именно такие следы следователь должен уметь использовать на первоначальном этапе расследования, а также при предъявлении обвинения подозреваемому лицу.
Процесс социального взаимодействия преступника и потерпевшего посредством различных продуктов информационных технологий, который завершается оставлением информационных отображений, представляющих криминалистическую значимость, является одним из элементов одной из ключевых категорий криминалистики -механизма преступления. Изучение литературы позволило сделать вывод о том, что среди ученых нет единого мнения по поводу того, какие элементы должны включаться в термин «механизм преступления». Например, И. А. Возгрин рассматривает механизм преступления только сквозь призму элементов состава преступления. При этом он выделяет такие признаки, как способ, личность преступника и потерпевшего [1, а 43].
Иной точки зрения придерживаются В. Я. Колдин и Ю. Г. Корухов, полагающие, что механизм расследуемого события представляет собой определенную совокупность взаимодействующих материальных систем и процессов, которые, по мнению ученых, должны образовывать расследуемое событие, а также обусловливать возникновение источников криминалистической информации. В структуру механизма исследователи включают более широкий круг элементов: субъект, предмет, орудия (средства) и место (обстановка) преступления [2, с. 334]. Наиболее приемлемой позицией, раскрывающей сущность механизма преступлений рассматриваемой нами группы, следует признать суждение А. М. Кустова, который определяет механизм преступления как
1 Телефонное мошенничество: мониторинг [Электронный ресурс]. URL: https://wciom.ru/analytical-reviews/analiticheskii-obzor/telefonnoe-moshennichestvo-monitoring (дата обращения: 20.02.2024).
2 Кибербезопасность в финансах [Электронный ресурс]. URL: https://tass.ru/ekonomika/19978867 (дата обращения: 20.02.2024).
3 Центральный Банк представил сведения о хищениях [Электронный ресурс]. URL: https://ria.ru/20240213/kibermoshenniki-1927167871.html (дата обращения: 20.02.2024).
последовательный (поэтапный) ряд процессов взаимодействия. При этом ученый справедливо говорит о том, что в результате таких процессов проявляются следы-отражения. Именно в таких следах содержится криминалистически значимая информация о самом преступлении и его участниках [3, с. 27].
Отмечая лаконичность и достаточную обоснованность приведенных суждений, следует полагать, что указанные процессы взаимодействия должны происходить в условиях создания стройной, устойчивой и динамичной системы, так как преступление в данном случае рассматривается как процессы взаимодействия:
а) преступника и обстановки преступления посредством орудия посягательства;
б) потерпевшего с преступником и обстановки посредством использования средств, способствующих совершению преступления. Особенность механизма следообразования дистанционных мошенничеств определяется отсутствием физического взаимодействия между потерпевшим и преступником. В связи с этим следователь сталкивается с тем, что при расследовании рассматриваемых преступлений необходимо использовать иные методы и средства обнаружения и фиксации следов, нежели при расследовании классических мошенничеств [4, с. 83].
Неслучайно в настоящее время в криминалистической науке общепринято разделять все следы на: 1) традиционные, к которым относятся все материальные следы в виде следов (отображений, предметов, веществ); 2) идеальные, сохраняемые в сознании участников преступного события и зафиксированные при производстве вербальных следственных действий; 3) нетрадиционные - в виде следов, оставляемых в компьютерных устройствах [5, с. 48].
В своих работах В. А. Мещеряков такие нетрадиционные следы именует как «виртуальные». В содержание виртуальных следов автор включает «любые изменения, затрагивающие состояние автоматизированной информационной системы («кибернетического пространства»), имеющие отношение к событию преступления и закрепленные в виде компьютерной информации на материальном носителе (в т. ч. на электронно-магнитном поле)» [6, с. 104]. Также в литературе при обозначении подобного рода следов используются термины «электронный» [7, с. 214], «цифровой» [8, с. 375; 9, с. 114], «электронно-цифровой» [10, с. 143]. Оставляя без внимания полемику о наименовании следов, под которыми исследователи понимают, по сути, одну и ту же категорию, позволим себе по тексту их использовать как синонимы.
Между тем заслуживает внимания суждение В. А. Перова, который разделяет цифровые следы на статические и динамические. При этом под статистическим следообразованием автором понимается ситуация, когда след формируется в результате функционирования электронного устройства - например, сведения об 1Р-адресе могут меняться в зависимости от перемещения и подключения мобильного телефона к общественным точкам беспроводной сети Интернет. Динамический след, по его мнению, может быть оставлен в результате определенных действий человека или определенной электронной системы, в результате которых появляется виртуальный объект, - например, страницы (аккаунты) социальных сетей, блогов, интернет-форумов, регулярно модифицируемые владельцем, а также его контактной группой с помощью комментариев, выражения отношения к контенту в графической форме («эмодзи», «гифки», «стикеры» и т. д.) [11, с. 95].
Анализ следственной и судебной практики показал, что в ходе раскрытия и расследования дистанционных мошенничеств цифровые следы могут быть обнаружены в зависимости от способа реализации преступной цели. Наиболее типичные способы совершения рассматриваемых преступлений следует разделять, с учетом установления вербальной связи между подозреваемым и потерпевшим, на «контактные» и «бесконтактные».
При реализации «контактного» преступного умысла подозреваемый пытается навязать алгоритм действий жертве по отработанному сценарию. Для этого используются специально созданные четко проработанные истории о существующих
угрозах информационной безопасности персональных данных, а также компрометации банковских вкладов потерпевшего. В данном случае контакт жертвы с фигурантом происходит посредством «живого» общения с помощью телефона или с использованием электронной переписки, в которой направляется ложная либо искаженная информация от представителя службы безопасности банковской организации, сотрудника правоохранительного органа. Для создания убедительности обманных действий перед реализацией сценария потерпевшему со специально созданного зеркального аккаунта в мессенджере приходит сообщение от руководителя лица, в отношении которого намечена мошенническая атака. Таким образом, несмотря на значительную географическую отдаленность собеседников, их общение происходит с помощью постановочного вербального контакта.
В свою очередь, «контактные» дистанционные мошенничества характеризуются формированием в информационной среде цифровых следов посредством активной деятельности потерпевшего, самостоятельно прибывающего к банкомату, «привязывающего» номер мобильного телефона злоумышленника к своей банковской карте либо подающего заявку на получение денежной суммы в кредит. В последующем при получении кредита вся сумма переводится через мобильное приложение на счет, указанный мошенником.
К группе «бесконтакных» дистанционных мошенничеств считаем необходимым причислять сложные в своей реализации хищения, сопровождающиеся выведыванием, установлением, копированием информации об электронном средстве платежа, созданием его виртуальной копии и списанием всех денежных средств, имеющихся на счете потерпевшего. Данная группа мошенничеств может совершаться с помощью рассылок текстовых сообщений ложного характера, направленных на создание условий для перехода по представленной ссылке на ресурс, где следует заполнить поле с указанием персональных данных («фишинг»). В этом случае цифровые следы могут быть обнаружены как с помощью осмотра электронного устройства потерпевшего, посредством которого были предоставлены конфиденциальные сведения, так и при взаимодействии с операторами сотовой связи, провайдерами. Механизм следообразования дистанционных мошенничеств имеет определенную специфику, определяемую особенностью реализации как контактных, так и бесконтактных групп рассматриваемых преступлений.
Первая и, пожалуй, ключевая особенность образования цифровых следов заключается в том, что они оставляются в специфической среде посредством активности пользователей в определенный промежуток времени. С учетом имеющейся необходимости обращения к такой среде субъект расследования способен это сделать только с использованием электронных носителей. Благодаря таким носителям становится понятно, как были переданы сигналы, в своей совокупности образующие определенные сведения.
Второй особенностью является разнообразие электронных носителей, с помощью которых информация о совершенном мошенничестве может визуализироваться. Традиционно к ним относят носимые полупроводниковые носители (флешки, внешние жесткие диски, криптокошельки, устройства подключения беспроводной сети), носимые оптические носители (СО-диски, ОРЮ-диски, диски В1и-гау), стационарные носители (персональные компьютеры, серверы). Правильное обращение с обозначенными электронными носителями может способствовать не только фиксации, но и извлечению информации, представляющей криминалистическую значимость.
К третьей особенности механизма следообразования дистанционных мошенничеств относится форма записи информации на электронном носителе, которая происходит благодаря формированию двоичного кода. Именно с помощью него существует возможность записи одной и той же информации на различные носители информации. Соответственно, считывание информации, которая в последующем может
стать полезной, не происходит без активации того или иного устройства, на котором такая информация хранится. Именно поэтому имеет особое значение бережное отношение к электронному носителю, который был обнаружен при проведении того или иного следственного действия в ходе расследования дистанционного мошенничества. Иными словами, в случае повреждения или полного уничтожения такого носителя вся совокупность цифровых следов будет недоступна как для считывания, так и для дальнейшего использования в доказывании.
Относительная техническая «хрупкость» цифровых следов обусловлена и возможным внешним воздействием с помощью электромагнитных волн, способных значительно исказить всю компьютерную информацию. Важно учитывать и вероятное «затирание» информации, которую уже нельзя восстановить в ходе проведения исследования, так как на ее месте может быть записана иная информация [12, с. 280].
Используя наработанный криминалистической теорией отражения терминологический аппарат, для наибольшего понимания сущности цифрового следа позволим себе пояснить, что следообразование в цифровой среде есть результат взаимодействия между собой совокупности данных, которые отражаются на электронном носителе в виде соответствующего следа. Подобный след имеет причинную связь с расследуемым событием преступления и возникает в результате работы конкретных лиц либо автоматизированных программных и (или) аппаратных средств.
Приведенные особенности следообразования определяют выбор необходимых инструментов для обнаружения сведений, представляющих совокупность цифровых значений, выраженную в определенных параметрах формализованной системы данных. Как отмечается в специальной литературе, именно формализованная система данных визуализируется в виде дискретных символов, принимающих одно из значений конкретной буквы или цифры [13, с. 20]. В контексте механизма следообразования, по обоснованному мнению А. М. Кустова, такая система позволяет истолковывать и оценивать свойства и качества процесса, явления или объекта познания [14, с. 174].
На основе представленных особенностей следует сделать вывод, что механизм цифрового следообразования дистанционных мошенничеств представляет собой специфичную систему результатов операций, отображаемых на электронном носителе в виде совокупности данных. Указанная совокупность данных может быть использована в целях получения: 1) сведений о местоположении («точки активации») при определении геолокации фигуранта и устройства, которое им используется, выявлении очевидцев преступления, находившихся в зоне работы устройств, интересующих следствие; 2) ориентирующей информации для подготовки к проведению выемок устройств, используемых в качестве средств совершения преступлений; 3) информации доказательственного характера, извлекаемой в рамках проведения экспертных исследований.
Таким образом, резюмируя вышеизложенное, следует определить, что механизм цифрового следообразования дистанционных мошенничеств является сложнокомпонентной системой, состоящей из ряда структурных элементов, представляющих значение для успешного раскрытия и расследования указанных преступлений.
1. Возгрин И.А. Общие положения методики расследования отдельных видов преступлений. Л., 1976. 80 с.
2. Криминалистика социалистических стран; В. Я. Колдин, Д. П. Поташник,
3. Штельцер и др., под ред. В. Я. Колдина; МГУ им. М. В. Ломоносова и др. М.: Юридическая литература, 1986. 509 с.
3. Кустов А. М. К вопросу о структуре механизма преступления // Вестник института: преступление, наказание, исправление. 2009. № 5. С. 26-30.
4. Пидусов Е. А. Следовая картина при совершении мошеннических действий с использованием мобильных средств сотовой связи // Преступность в сфере
информационных и телекоммуникационных технологий: проблемы предупреждения, раскрытия и расследования преступлений. 2018. № 1(4). С. 82-87.
5. Способы получения доказательств и информации в связи с обнаружением (возможностью обнаружения) электронных носителей / В. Ф. Васюков, Б. Я. Гаврилов, А. А. Кузнецов [и др.]. М.: Общество с ограниченной ответственностью «Проспект», 2023. 160 с.
6. Мещеряков В. А. Основы методики расследования преступлений в сфере компьютерной информации: дис...д-ра юрид. наук. Воронеж, 2001. 387 с.
7. Большаков М. С. Особенности получения электронных следов при расследовании дистанционных мошенничеств // Общественная безопасность, законность и правопорядок в III тысячелетии. 2021. № 7-1. С. 213-215.
8. Муклецова И. А. Особенности работы следователя с носителями электронной информации и цифровыми следами // Актуальные вопросы производства предварительного следствия в современных условиях совершенствования уголовно-процессуального законодательства. Всероссийская научно-практическая конференция. Сборник научных трудов. М., 2023. С. 375-378.
9. Васюков В. Ф. К вопросу о сущности следов преступлений, совершаемых в сфере информационно-коммуникационных технологий // Право и образование. 2016. № 8. С. 112-118.
10. Сажаев А. М., Мишуточкин А. Л. Значение электронно-цифровых следов в тактике допроса свидетелей и потерпевших // Расследование преступлений: проблемы и пути их решения. 2022. № 3 (37). С. 142-149.
11. Перов В. А. Компьютерная криминалистика: электронный след понятие и виды // Уголовное судопроизводство: проблемы теории и практики. 2021. № 1. С. 94-96.
12. Иванов В. Ю., Беляков А. А. Некоторые особенности осмотра и изъятия электронно-цифровых следов при расследовании преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков // Ученые записки Казанского юридического института МВД России. 2020. Т. 5. № 2 (10). С. 279-283.
13. Давыдова Ю. Б. Модель информационно-аналитической системы анализа данных при расследовании компьютерных преступлений // Сборник статей III Международной научно-практической конференции: в 2 ч. Пенза, 2022. С. 19-24.
14. Кустов А. М. «Цифровая криминалистика» или «цифровые технологии в криминалистике» // Современные технологии и подходы в юридической науке и образовании. Сборник материалов международного научно-практического форума. Калининград, 2021. С. 173-181.
1. Vozgrin I.A. Obshhie polozheniya metodiki rassledovaniya otdel'ny'x vidov prestuplenij. L., 1976. 80 s.
2. Kriminalistika socialisticheskix stran; V. Ya. Koldin, D. P. Potashnik, E\ Shtel'cer i dr., pod red. V. Ya. Koldina; MGU im. M. V. Lomonosova i dr. M.: Yuridicheskaya literatura, 1986. 509 s.
3. Kustov A. M. K voprosu o strukture mexanizma prestupleniya // Vestnik instituta: prestuplenie, nakazanie, ispravlenie. 2009. № 5. S. 26-30.
4. Pidusov E. A. Sledovaya kartina pri sovershenii moshennicheskix dejstvij s ispol'zovaniem mobil'ny'x sredstv sotovoj svyazi // Prestupnost' v sfere informacionny'x i telekommunikacionny'x texnologij: problemy' preduprezhdeniya, raskry'tiya i rassledovaniya prestuplenij. 2018. № 1(4). S. 82-87.
5. Sposoby' polucheniya dokazatel'stv i informacii v svyazi s obnaruzheniem (vozmozhnost'yu obnaruzheniya) e'lektronny'x nositelej / V. F. Vasyukov, B. Ya. Gavrilov, A. A. Kuzneczov [i dr.]. M.: Obshhestvo s ogranichennoj otvetstvennosfyu «Prospekt», 2023. 160 s.
6. Meshheryakov V. A. Osnovy' metodiki rassledovaniya prestuplenij v sfere komp'yuternoj informacii: dis...d-ra yurid. nauk. Voronezh, 2001. 387 s.
7. Bol'shakov M. S. Osobennosti polucheniya e'lektronny'x sledov pri rassledovanii distancionny'x moshennichestv // Obshhestvennaya bezopasnost', zakonnost' i pravoporyadok v III tysyacheletii. 2021. № 7-1. S. 213-215.
8. Mukleczova I. A. Osobennosti raboty' sledovatelya s nositelyami e'lektronnoj informacii i cifrovy'mi sledami // Aktual'ny'e voprosy' proizvodstva predvaritel'nogo sledstviya v sovremenny'x usloviyax sovershenstvovaniya ugolovno-processual'nogo zakonodatel'stva. Vserossijskaya nauchno-prakticheskaya konferenciya. Sbornik nauchny'x trudov. M., 2023. S. 375-378.
9. Vasyukov V. F. K voprosu o sushhnosti sledov prestuplenij, sovershaemy'x v sfere informacionno-kommunikacionnyx texnologij // Pravo i obrazovanie. 2016. № 8. S. 112-118.
10. Sazhaev A. M., Mishutochkin A. L. Znachenie e'lektronno-cifrovy'x sledov v taktike doprosa svidetelej i poterpevshix // Rassledovanie prestuplenij: problemy' i puti ix resheniya. 2022. № 3 (37). S. 142-149.
11. Perov V. A. Komp'yuternaya kriminalistika: e'lektronny'j sled ponyatie i vidy' // Ugolovnoe sudoproizvodstvo: problemy' teorii i praktiki. 2021. № 1. S. 94-96.
12. Ivanov V. Yu., Belyakov A. A. Nekotory'e osobennosti osmotra i iz''yatiya e'lektronno-cifrovy'x sledov pri rassledovanii prestuplenij v sfere nezakonnogo oborota narkotikov // Ucheny'e zapiski Kazanskogo yuridicheskogo instituta MVD Rossii. 2020. T. 5. № 2 (10). S. 279-283.
13. Davy'dova Yu. B. Model' informacionno-analiticheskoj sistemy' analiza danny'x pri rassledovanii komp'yuterny'x prestuplenij // Sbornik statej III Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii: v 2 ch. Penza, 2022. S. 19-24.
14. Kustov A.M. «Cifrovaya kriminalistika» ili «cifrovy'e texnologii v kriminalistike» // Sovremenny'e texnologii i podxody' v yuridicheskoj nauke i obrazovanii. Sbornik materialov mezhdunarodnogo nauchno-prakticheskogo foruma. Kaliningrad, 2021. S. 173-181.
Информация об авторе
Ирина Владимировна Володикова. Аспирант.
Московский государственный областной университет.
41014, Россия, Московская обл., г. Мытищи, ул. Веры Волошиной, 24.
Information about the author
Irina V. Volodikova. Graduate student. Moscow State Regional University.
41014, Russia, Moscow region, Mytishchi, st. Vera Voloshina, 24.
Статья поступила в редакцию 15.01.2024; одобрена после рецензирования 13.02.2024; принята к публикации 27.02.2024.
The article was submitted January 15, 2024; approved after reviewing February 13, 2023; accepted to the writing of the article for publication February 27, 2024.
