CC BY
76ЛИЧНОСТЬ В ИСТОРИИ ПОВСЕДНЕВНОСТИ
УДК 930.2"1939/1945":94(470.23-25)"1941/1944"
ГРНТИ 03.23. История России
Л.Н. Семенова
От мирного детства к военному: страницы дневника ленинградской школьницы Ларисы Ивановой
Невероятно тяжёлым был период блокады Ленинграда для его жителей. Прошли годы, но память жива. Она обостряется с появлением новых свидетельств человеческих судеб. Таким документальным источником стал и дневник ленинградской школьницы 8-14 лет Ларисы Ивановой, который она вела c 1939 по 1945 гг.
В своём дневнике девочка фиксировала самые трогательные и значительные события своей детской жизни. Так, 1 сентября 1939 г. она пошла в первый класс. И на первой странице своего дневника она написала о том, как ей понравилось в школе и что она будет учиться только на «хорошо» и «отлично». А дальше были итоги учебных четвертей, зимние и летние каникулы, поездка в Западную Белоруссию к родным в сентябре 1940 г.
Из записей дневника следует, что жизнь девочки была озарена счастьем и радостью. Особое место в дневнике занимает описание праздников 7 ноября, 1 мая и особенно Нового года. И всегда рядом с ней семья: папа и мама.
И вот в июне 1941 г. в жизнь юной ленинградки Ларисы Ивановой и её семьи, города Ленинграда и всей страны вошла война. На страницах дневника отражается хроника военных событий: бомбёжки города, снижение нормы хлеба, смерть знакомых от голода. Несмотря на ухудшение условий жизни горожан, ребёнок уверен в неизбежности Победы.
Дневник Ларисы Ивановны Ивановой (1931-2014 гг.) позволяет современникам взглянуть на исторические события конца 1930 - начала 1940-х гг. через мироощущение ребенка и детское понимание добра и зла, где добром являлось предвоенное счастливое детство, а злом - война, которая заставила страдать и взрослых, и детей.
Ключевые слова: война, блокада Ленинграда, детский дневник, голод, военное детство.
L.N. Semenova
From peaceful to wartime childhood: Diary pages of the Leningrad schoolgirl Larissa Ivanova
Incredibly heavy was the period of the siege of Leningrad. Years passed, but the memory is still alive. It is exacerbated by the emergence of new evidence of human des-
© Семёнова Л.Н., 2017 © Semenova L.N., 2017
tinies. This source was the diary of the Leningrad schoolgirl 8-14 years Larissa Ivanova, who she led (c) 1939 to 1945 g. In his diary recorded the most touching and schoolgirl significant events of their children's lives. So, September 1, 1939, she went to the first class. And on the first page of her diary she writes about how she liked at school and that she will learn only "good" and "excellent". And then there were the results of the training quarters, winter and summer vacation, a trip to Western Belarus to relatives in September 1940 year.
From journal entries should be that the girl's life was illuminated by happiness and joy. A special place in the diary takes a description of events November 7, 1 may, and particularly of the new year. And always there for her family: mom and dad. And here in June 1941 year in young life we Larissa Ivanova and her family, the city of Leningrad, and the whole country entered the war. On the pages of this diary reflects the Chronicle of the war: bombing cities, declining rates of bread, the death of friends from starvation. Despite the deterioration in the living conditions of citizens, the child is confident the inevitability of Victory.
Diary of Larisa Ivanovna Ivanova (1931-2014) allows contemporaries look at native history of the late 1930 's and early 1940 's. gaze of the child, through his attitude and children's understanding of good and evil, where good was prewar happy childhood, and evil-a war that forced to suffer both adults and children.
Key words: war, siege of Leningrad, a children's diary, hunger, war childhood.
В данной истории никто специально не занимался сбором новых источников по блокаде Ленинграда. Это был случай. Удивительный случай. В 2014 г. во время дезинфекции дома в п. Тайцы Гатчинского района умершей одинокой пенсионерки сотрудники СЭС приступили к разбору её вещей, чтобы найти документы, удостоверяющие личность.
В поисках документов Маргарита (сотрудница СЭС) наткнулась на дневник и семейный альбом с фотографиями. Дневник потряс её. В нём были счастье и несчастье, мир и война. Его вела и хранила всю жизнь бывшая ленинградская школьница Лариса Иванова - Иванова Лариса Ивановна. Маргарита оставила дневник у себя. И опять случай. В начале марта 2015 г. она по делам службы оказалась в Гатчинской школе № 8 и увидела выставку классных стенгазет, посвященных снятию блокады и освобождению города Гатчины от немецко-фашистских захватчиков. Пораженная увиденным, она и подарила дневник юной ленинградки школе.
Так появилась возможность прикоснуться к истории маленького гражданина великой страны, свидетеля далёких и героических событий конца 1930 - начала 1940-х гг.
1 сентября 1939 г. в большой, как амбарная книга, тетради в линейку старательной детской рукой было выведено: «Сегодня первый раз я была в школе. Учиться мне очень понравилось... Хочу учиться только на хорошо и отлично.
Вечером папа купил мне подарок - коробку конфет "Сказки Пушкина". Так началась моя школьная учёба».
Этими словами начинается дневник 8-летней Ларисы Ивановой, которая была современницей как предвоенных, так и военных событий, связанных с блокадой Ленинграда 1941-1942 гг. и эвакуацией, из которой семья вернулась в родной город поздней осенью 1945 г. Своему дневнику девочка доверяла детские радости и впечатления от происходящих вокруг событий. В дневнике описаны начало и окончание учебного года, итоги школьных четвертей и учебные успехи. Ленинградская школьница сдержала слово и училась только на «отлично», не считая редких четвёрок. Здесь первые зимние и летние каникулы, праздники 7 ноября и 1 мая, Новый год, дни рождения и война. Всего 61 запись, из них 25 сделаны в Ленинграде с июня 1941 по март 1942 г.
Записи в дневнике делались с разной периодичностью и за небольшим исключением были весьма краткими, особенно в довоенный период. Ребёнок писал о том, что было для него главным и особенным, что приносило ему радость и счастье. К одному из таких событий относится окончание советско-финляндской войны. Запись от 13 марта 1939 г.: «Сегодня счастливый день! Радио сообщило о том, что с Финляндией заключили мир. Вечером в городе зажглись огни. Сняли светомаскировку. После четырёх месяцев сиденья в потьмах радостно видеть, как город вновь засиял тысячами огней. Кончилось тревожное время. Весна. За окном сияет яркое солнце. Пусть вместе с солнцем придёт к нам мирная, счастливая жизнь!».
Через 10 дней в дневнике появляется новая запись об окончании третьей четверти и отличном её завершении. И как-то по-взрослому и с пониманием сказанного девочка приводит слова К. Маркса о том, что «в науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть её сияющих вершин, кто не страшась усталости карабкается по её каменистым тропам». В этот день, 23 марта 1939 г., ребёнок с особым чувством пишет о Марксе, Энгельсе, Ленине и Сталине: «Их великие дела ярким факелом освещают наш путь. Учиться, учиться и ещё раз учиться! Вот завет, который оставил нам - детям - Ленин. Буду учиться так, чтобы хоть маленько быть похожей на Ленина».
Выраженное ребёнком счастье сопровождается удивительными детскими рисунками. На одном из них коза на цветочном лугу, на другом на всю страницу красуется русская берёзка, листочки которой тщательно вырисованы. У берёзки грибы, ромашки, клевер и другие цветы, корова с телёнком, вдалеке лошадь и стадо овец. Красивый рисунок, добрый. Его нарисовал счастливый человек.
Особое значение в биографии девочки занимает сентябрь 1940 г., когда вместе с мамой, Людвигой Капшевич, они поехали в Западную Белоруссию, недавно возвращённую в состав СССР. Это родина матери. Девочка передаёт свои впечатления об увиденном: «... мы приехали в другой мир» (14 сентября). «Навстречу и, обгоняя нас, то и
дело пробегают машины. Их много. Все военные. Ведь всего несколько десятков километров и... граница. Там иной мир. Германия. Близость этого мира чувствуется здесь особенно. Да и земля, по которой мы едем, ещё год назад была тоже заграницей» (17 сентября). Удивление у девочки вызвал вопрос возницы, который вёз их к бабушке: «... у вас там говорят все голые?» (имея в виду Ленинград - Л. С.), «а в колхозах работают, а хлеба не дают?». Впоследствии, как отмечала в своём дневнике Лариса, вопросов на эту тему было очень много. «Задавали их буквально все, и стар, и мал. Причём, каждому хотелось услышать ответ, если и не опорочивающий советского строя, то хотя бы умаляющий достижения, которых добился наш народ за годы после революции». Встреча с родными растопила детскую душу: «Так просто. А я-то думала..! Ведь двадцать пять лет они не видели друг друга!».
31 декабря 1940 г. девочка сделает следующую запись: «Последний день счастливого года. Завтра наступит новый 1941й. Какое-то он принесёт нам счастье?.. Здравствуй, здравствуй, новый 1941 год!». Последняя запись в дневнике мирного времени от 3 июня. Ребёнок переживает о том, что отец уезжает в Крым на два месяца в санаторий, а мама собирается ехать в деревню, а сама и не хочет ехать. «Вот какое скучное лето.».
Первая запись военного времени была сделана в дневнике 21 июня 1941 г. и понятно, что ошибочно, в силу того потрясения, которое пришлось пережить ребёнку, его семье и ленинградцам в связи с началом войны. Запись датирована одним днём, но она содержит в себе информацию не только о нём: «Какой несчастливый день! С утра пошли с мамой к фотографу. Не успели сняться, как радио передало, что фашисты напали на нашу страну.бомбили наши города.., в том числе Севастополь - там, где мой папа! Я очень плакала, боялась, что его убили.
Грустно идут дни за днями, часто воют сирены, оповещая о воздушном налёте врага. Спускаемся в газоубежище. Лето. Жара. Хочется на воздух, а тут приходится сидеть в подвале, как коту! Часто слышно как бьют зенитные орудия. Говорят о бомбах. Страшно. Где-то мой папочка! Вот так лето!».
После 7 июля нервное напряжение в записях дневника усиливается. Своим зорким взглядом ребёнок выхватывает самое основное и, в первую очередь, как меняется повседневная жизнь ленинградцев, их настроения и поведение. Вчитаемся в дневник.
«Идут дни за днями. Тревоги, тревоги без конца. Бывали дни, что по 13 раз в день объявляли: "Воздушная тревога!". "Отбой" стал любимой музыкой Ленинградцев (стилистика авт. - Л. С.). Бывает, сядешь обедать и ... в-у-у-у-у... Спускаемся с папой в газоубежище. Люди стали нервные. Мальчишки во дворе и на лестнице играют в
воздушную тревогу. И как они завоют, люди, проходящие мимо, чертыхаются. Вот так денёчки!».
1есентября 1941 года
«Наступил третий учебный год. Мою школу, в которой я училась, заняли под госпиталь. Меня папа записал во 2ю школу, но и здесь стоят военные. Где-то я буду учиться? Папа помог мне составить план домашних занятий. Только не до учёбы. Завывают сирены, и сердце сжимается в комок.
Опять в подвал!».
8 сентября
«Сегодня Ленинград принял боевое крещение. Немецкие самолёты сбросили первые бомбы. Как это страшно! А говорят, что будет ещё хуже».
12есентября
«Четыре ночи подряд продолжаются бомбардировки города. Сколько разрушено домов!? Все улицы засыпаны битыми стёклами. И ко всему этому начался артиллерийский обстрел по городу из дальнобойных орудий. Немцы верно где-то близко? Говорят, "день-два и будут в Ленинграде". Папа меня утешает, что их не пустят в Ленинград. Сколько горя!!!».
Запись без даты:
«В таком кошмаре прожили ещё несколько дней. За это время побывали в подвале на ул. Некрасова. Везде одинаково страшно и нет спасения! За что же это?!!!».
Семья Ларисы попыталась избежать этого ада и в начале октября 1941 г. перебралась в Парголово, где их также встретили тяготы военного времени: искали жилище, собирали жёлуди и картофель. Но война по-прежнему была рядом: «Сказать по правде, что гул орудий и вой пролетающих снарядов стал обычным явлением в жизни Ленинградцев. А сколько разрушенных домов? Сколько убито людей? Об этом только и разговоры».
В Парголово семья Ларисы встречала 7 ноября. В этот день девочка написала: «Ещё часов с 6 вечера небо наполнилось звуками немецких самолётов. Их было много. С окна нам было хорошо видно, как в сторону Ленинграда всё небо было уставлено, как частоколом, лучами прожекторов. Разрывы снарядов в небе отмечались вспышками частых огоньков. Вот один самолёт попал в перекрёстные лучи прожекторов и в небе отчётливо обозначился небольшой серебряный крестик. Это немецкий бомбовоз. Огоньки разрывов замелькали всё ближе и ближе. И вот серебряный крестик вспыхнул и пошёл вниз. Страшный грохот потряс землю. Это бомбы. Так было в ту ночь. Так Ленинград встретил 24ю годовщину Октября».
В своём дневнике девочка указывает и день снижения нормы хлеба (13 ноября 1941 г.), и рассказывает о том, как ходили с отцом от из-
бы к избе, чтобы выменять что-нибудь на продукты, и о первом проданном мамой платье за 8 кг картошки, а потом и зимнем пальто за 50 кг картошки. И даже тогда, когда семья, как казалось девочке, наелась досыта, всё равно очень хотелось есть.
Ребёнок ничего не пишет о силе духа ленинградцев, но при этом проявлением этого духа пронизана каждая страница её дневника. Примером этого служила её семья, которая держалась вместе, что и позволило им выжить. И, если 9 октября семья Ивановых отправилась в Парголово на трамвае №21, не доехав до конечной остановки, то 27 декабря они, с трудом передвигая ноги, шли в Ленинград пешком: «Идём из Парголово к себе домой. Дорога дальняя. Не знать бы такой дороги никогда! Меня везут на саночках. Мама и папа очень устали. Особенно папа, он и так больной, а тут ещё такой дальний путь. Надо идти голодному человеку. Он часто садится. Верно, хочет отстать от нас. Но мама ему не разрешает. Он очень ругает её за это, но она всё равно не хочет оставить его одного. А он, верно, не хочет, чтобы я замёрзла. И идёт за меня. Не может, а идёт.».
К концу года ситуация в городе стала особенно тяжёлой, и на страницах дневника Лариса делает следующие записи: «вой снарядов . треплет нервы», «гул орудий вообще не прекращается», «не знаешь, где тебя поджидает смерть: может от шального снаряда или фугаса, но не менее страшно умереть от голода». И особенно от голода. «Мама целыми днями выстаивает в магазине в очереди, в ожидании чего-нибудь, чтобы дали по карточкам. Но вот уже более двух недель ходит и каждый раз возвращается пустая. Даже из того скудного пайка, кроме хлеба 125 грамм, ничего не приносит. А что это за хлеб? Какая-то древесная масса с дурандой. Если и во рту запах кошки. Спасает картофель, что мама выменяла на своё пальто. И то дают не более 2-3 шт. в день на человека.» (29е декабря).
Любимый всеми детьми Новый год семья юной Ларисы отметила с праздничным настроением, несмотря на гром орудий и вой снарядов. На столе было и праздничное меню: «1) Суп, в котором воды % 95; две картошины и три кусочка мяса грамм по 5 весу; 2) жареный картофель в таком количестве, что съешь и облизнёшься. Есть и 3е блюдо - компот. Вернее, что-то похожее на компот и чуть-чуть сладкое. Кусочек хлеба грамм 50-60». Отцу и матери выдали по пол литра сладкого вина, а Аделя (вероятно домработница) принесла из госпиталя банку сгущённого молока. Отец подарил Ларисе плитку шоколада весом 50 граммов. «Да это же целое богатство в условиях осаждённого города!» - восклицает Лариса. И далее: «Какое счастие, мы ещё живы!» (31 декабря 1941 года).
Но первого января семья узнала, что одна из их знакомых умерла, умерла от голода. И здесь девочка, как будто впервые, увидела себя в зеркале: «Одни большие глаза и смотрят с тоской умирающего человека. А человеку-то всего десять лет с небольшим. На папу и маму больно смотреть. Костлявая рука голода крепко схватила нас всех за
горло. Пока что мы отделались сравнительно легко. "Съели" мамину юбку, да "доедаем" пальто. Если бы на этом и остановиться, то было бы очень хорошо. Но чувствуется, что что-то приближается страшное. Только очень хочется чего-нибудь поесть!».
Январь 1942 года. Щемящие душу детские записи: «Мама всё время приходит из магазина и ничего не приносит. За две декады декабря и вот уже половина января прошло, а положение становится всё хуже и хуже. Разговоры только об одном и том же, о покойниках и о трупах, валяющихся в куче снега. Весь снег залит помоями и загажен кровавым поносом. Да изредка пройдёт какая-либо еле живая фигура. И так, говорят, во всём городе» (15 января).
Всё новые и новые трудности обрушивались на ленинградцев. Не стала исключением и семья Ивановых. Даже дневник Лариса ведёт нерегулярно из-за воя пролетающих снарядов. В конце января, несмотря на прибавку хлеба, жить по-прежнему было невыносимо. Появилась проблема с питьевой водой. В дневнике за 1 февраля Лариса писала: «Вечный голод! Если бы сейчас дали чего-нибудь поесть без нормы, то, наверное, ели бы до тех пор, пока не лопнули животы. К разговорам о смерти и голоде прибавилась новая тема: стали поговаривать об эвакуации».
Это ласковое и обещающее жизнь слово «эвакуация» подогревало желание людей выбраться из обессиленного, но не сдающегося города. Зима 1942 г. выдалась суровой. На дрова шло всё, что ещё можно было найти и сломать. Отец Ларисы попытался сломать свой сарай, но крыша упала и придавила его, хорошо, что тяжесть была небольшая, и он отделался только ушибами. Через три дня к сараю потянулись люди. При его разборе обвалилась крыша и придавила сначала девочку лет девяти, а потом и мужчину. «Люди относятся безразлично. Ходят кругом. Стучат топорами и ломами. И там, где был двухэтажный сарай, осталась лишь куча мусора. К вечеру пошёл снег и покрыл белой "скатертью" то место, где ещё недавно разыгрались две человеческие трагедии. Какой страшный стал город! Как изменились люди. Смерть шагает здесь по своим жертвам» (18е февраля).
Семья Ивановых не сразу смогла эвакуироваться. Ожидание растянулось на целый месяц. Случились непредвиденные обстоятельства, в том числе заболела Лариса, и мать отказалась ехать с больным ребёнком. Только в ночь с 9 на 10 марта под грохот артиллерийских разрывов семья выбралась из Ленинграда. На Ладожском озере машину обстрелял немецкий самолёт, но всё обошлось, как пишет Лариса «он выбрал себе новую жертву». Дорога пролегла через Новую Ладогу и Тихвин. О прибытии в Тихвин в своём дневнике Лариса напишет: «Здесь совсем недавно шли бои. Там где раньше были цветущие деревеньки - сейчас пустынные снежные равнины. На пути всё чаще и чаще попадаются разбитые и обгоревшие остовы машин и танков. Вот и Тихвин. Следы пожара и разрушений видны и здесь. Почти нет ни одного целого дома. Вот она знакомая картина войны и
боя». Это был второй день пути в эвакуацию. Только 12 марта чуть живая семья Ивановых из трёх человек остановилась в деревне Ани-симово Чагодощенского района Вологодской области.
Прожив непродолжительное время на новом месте и испытав трудности в обретении жилья и добывании продовольствия, в начале апреля семья вновь поднимается с места и отправляется сначала в деревню Морозово, затем в Анишино, а с 1943 г. и до конца эвакуации в деревню Григорьево. Интервалы между записями в дневнике увеличиваются, растёт и объём их содержания Единственное, что оставалось неизменным в ощущении жизни у девочки, это чувство постоянного голода и желания поесть, «есть и есть без конца».
Для ребёнка, которому не было ещё и 11 лет, спасение принесло огромное счастье. Детские рисунки, сделанные чёрной ручкой в декабре 1941 - феврале 1942 г., вновь стали цветными. На них прекрасные цветы с зелёной листвой. Лариса, которая начала свой дневник в сентябре 1939 г., повзрослела быстро и стремительно. Пытливый ум и наблюдательность позволили ей уловить основные черты военного времени, описать детали повседневной жизни ленинградцев в самый тяжёлый для города период с осени 1941 по март 1942 г. Поражает сила характера этой девочки, её вера в безусловную победу советского народа и любовь к родному городу Ленинграду. 31 декабря 1942 г. в своём дневнике Лариса Иванова напишет пророческие слова: «Ленинград в огне стал символом борьбы и стойкости. О героях-ленинградцах будут написаны целые тома, сложены поэмы и их имена будут жить в веках».
Из эвакуации Лариса Иванова вернётся на родную землю в возрасте 14 лет.
В новогоднюю ночь 1944-1945 гг. в своём дневнике она напишет: «Закрываю глаза. В сознании - прошлое. Большой город. Зал во дворце пионеров. Стены разукрашены картинами на сюжет из сказок Пушкина. Нарядная ёлка и счастливая детвора. Так было до войны. Так будет и после войны. Не будет лишь одного - моего счастливого детства, которое прошло в этой суровой, кровавой войне. Четвёртый раз я встречаю новый год в условиях войны! От моего счастливого детства осталось только одно воспоминание, которое помогает мне бороться с тяжестью войны.».
Литература
1. Иванова Лариса. Дневник // Рукописный отдел библиотеки МБОУ «Гатчинская СОШ №8 «Центр образования».
References
1. Ivanova Larisa. Dnevnik [Diary] // Rukopisnyj otdel biblioteki MBOU «Gatchinskaya SOSH №8 «Centr obrazovaniya» [The Department of manuscripts of the library of MBOU "the Gatchina secondary school №8 "education Center"].
ПУБЛИКАЦИИ ДОКУМЕНТОВ
УДК 94(47)"18/19":930.2
ГРНТИ 03.23. История России
«...Я вышла замуж за любимого...»
Мемуары О.М. Меницкой-Зоммар (01.03.1874-31.01.1967)
Публикация,
комментарии и вступительная статья В.В. Каминский, В.А. Веременко
Мемуары О.М. Меницкой (Зоммар), жены выпускника Академии Генерального штаба (АГШ) и военспеца РККА И.И. Меницкого, рисуют нам широкое полотно повседневной жизни русского офицерства периода последней трети XIX - начала XX в. вообще и офицеров Генштаба в частности. Из мемуаров можно узнать, как росли и воспитывались будущие офицерские жены, каковы были нелегкие условия материальной жизни офицерских семей с их постоянными перемещениями с места на место по долгу службы и высокой смертностью детей, равно как и некоторые аспекты обучения офицеров Русской императорской армии (РИА) в АГШ, трудности воспитания офицерских детей и т. д.
Ключевые слова: девушка, жена, муж, офицер, ребенок, поместье, воспитание.
"... I was married to a loved one ..."
Memoirs of O.M. Menitskaya-Zommar (01.03.1874-31.01.1967)
Publishing, comments and introductory article V.V. Kaminsky, V.A. Veremenko
Memoirs of O. M. Menitsky (Zommar), wife of graduating student of Academy General Staff (AGsH) and military specialist of Red Army I. I. Menitsky draw wide line of everyday life of the Russian officer of period of last one third of XIX of century to us - XX of century began in general and officers of general Staff, in particular. It is possible to know from memoirs, as future officer wives grew and brought up, which heavy terms of material life of officer families were with their permanent moving about duty-bound and by the high death rate of children, equal as and some aspects and details of educating of officers of Russian Imperial Army (RIA) in AGsH, difficulty of education of officer's children etc...
Key words: child, education, girl, husband, manor, officer, wife.
© Каминский В.В., Веременко В.А., 2017 © Kaminsky V.V., Veremenko V.A., 2017
109
