CC BY
145
Осуществление права удержания как гражданско-правовая сделка
Строкам К.Е.
Строкам Кирилл Евгеньевич /Strokach KirillEvgen'evich - студент, кафедра гражданского права и процесса, Институт права, Челябинский государственный университет, г. Челябинск
Аннотация: во многом институт удержания имущества остается пока незамеченным практикой, научным миром, если не считать кратких и довольно противоречивых фрагментов в различной учебной и научно-практической литературе. При рассмотрении данного института дискуссионным становиться вопрос об отнесении его к сделкам.
Abstract: largely Institute lien remains unnoticed practice, the academic world, except for brief and rather contradictory fragments in various educational, scientific and practical literature. In considering the Institute become controversial question of allocating it to the transactions.
Ключевые слова: сделка, институт удержания, кредитор, должник, субъективное право, юридический факт.
Keywords: transaction Institute retention, creditor, debtor, subjective right, a legal fact.
При рассмотрении института удержания имущества встречаются определения его как сделки. «Осуществление кредитором права удержания с последующим обращением взыскания на удерживаемое имущество представляет собой гражданско-правовую сделку» [1, с.448]. Данная точка зрения в литературе является поводом для дискуссии.
С.В.Сарбаш считает, что удержание является односторонней сделкой, в соответствии с которой кредитор, владеющий чужой вещью, вправе не выдавать ее должнику до того момента, когда должник не исполнит свое обязательство [4, с.44].
С ним соглашается Д.Ю.Макаров, мотивируя следующим:
- сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (ст. 153 ГК РФ);
- из норм о праве удержания следует, что лицо, удерживающее имущество, осуществляет данное правомочие посредством действия, которое выражается в том, что кредитор не выдает вещь, то есть предпринимает определенные усилия, направленные на то, чтобы вещь не перешла в обладание другого лица;
- по форме совершения данной сделки наиболее характерной будет являться устная форма совершения сделки - кредитор заявляет о том, что им не будет выдана вещь должника, однако возможно совершение данной сделки и в письменной форме, то есть в выдаче документа, направлении письма и т.п., из которых явствует намерение кредитора произвести удержание;
- данные формы подпадают под действие п.1 ст.158 ГК РФ (устная и письменная формы сделок). В то же время сделка об удержании может быть совершена и в иной форме. Закон не требует для совершения сделки об удержании письменной формы, она может совершаться устно, и, соответственно п. 2 ст. 158 ГК РФ такая сделка считается совершенной и в том случае, если из поведения лица явствует его воля совершить сделку [3, с.20].
С подобным пониманием природы права удержания принципиально не соглашается Д.А.Торкин, приводя следующие доводы:
- право удержания - это субъективное право, существующее в рамках правоотношения, возникающего в силу закона;
- сделка - это юридический факт, который влечет возникновение правоотношения, но сам таковым не является;
- посему отождествлять субъективное право с юридическим фактом, который по своей природе не может быть частью правоотношения, представляется ошибочным [6, с.22].
Кроме того, невыдача кредитором удерживаемого имущества является по своей природе законным бездействием, а бездействие не может порождать сделку, поэтому, по мнению исследователя А.Н. Трубы, квалификация С.В. Сарбаша вызывает серьезные сомнения.
В результате проведенного сравнительного анализа понятий сделки и удержания А.Н. Трубой были выявлены признаки удержания, не позволяющие квалифицировать действия по его осуществлению в качестве гражданско-правовой сделки [5, с.127].
В их числе:
1. Удержание осуществляется путем бездействия, тогда как сделка есть действие;
2. Волеизъявление кредитора на осуществление удержания продолжительно во времени и не может быть сведено к определенному моменту, что необходимо для определения момента совершения сделки;
3. Осуществление удержания не изменяет содержания правоотношений кредитора и должника, в то время как сделка является юридическим фактом, порождающим, изменяющим или прекращающим гражданские права и обязанности;
4. Осуществление удержания есть реализация субъективного права, тогда как совершение определенной сделки есть реализация сделкоспособности;
Также можно выделить ряд специальных оснований, не позволяющих квалифицировать осуществление удержания как одностороннюю сделку:
5. Осуществление удержания основано на субъективном праве, а не секундарном правомочии, что свойственно односторонне-обязывающим сделкам;
6. Осуществление удержания не изменяет содержания основного, обеспеченного обязательства, тогда как односторонне-обязывающая сделка направлена на изменение или прекращение основного правоотношения;
7. Обеспечительное удержание представляет самостоятельную, а не вспомогательную, как односторонне-обязывающие сделки, правовую конструкцию. Вспомогательный характер этих сделок заключается в том, что их совершение напрямую влечет исполнение основного обязательства, а при удержании отсутствует причинная связь между его реализацией и исполнением обязательства должником.
8. Удержание, несмотря на имеющиеся признаки односторонней сделки, не может признаваться таковой по некоторым основаниям. Речь идет о совершении юридического акта, в основе которого - волеизъявление одной стороны. Но удержание и сделка преследуют совершенно разные цели: цель удержания - стимулировать должника к надлежащему исполнению обязательства, цель сделки - возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Сделка представляет собой юридический факт, с которым связывается в последующем существование правоотношения. Удержание, прежде всего, рассматривается как право кредитора, которое образует содержание существующего правоотношения. Данное право возникает при наличии иного юридического факта - неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства должника по оплате подлежащей передачи ему вещи.
Таким образом, А.Н. Труба полагает, что на осуществление права удержания теоретически неверно распространять правовой режим совершения сделок. Поскольку в рассматриваемом случае правовой режим сводится к регулированию формы сделок, представляется необходимым рассмотреть, какие прикладные последствия для оборота имеет сделанный нами теоретический вывод.
Во-первых, отсутствуют необходимость дополнительно облекать удержание в простую письменную форму в случаях, предусмотренных ст. 161 ГК РФ; при этом не наступают неблагоприятные последствия, определенные в ст. 162 ГК РФ.
Во-вторых, к удержанию не применимы правила специальных законов о порядке совершения сделок с заинтересованностью крупных сделок.
В-третьих, невозможно применять правила о недействительности сделок при оспаривании законности удержания.
В-четвертых, возможно сделать вывод о том, что не исключено удержание недвижимого имущества без осуществления его государственной регистрации.
Б.М. Гонгало так же утверждает, что квалификация удержания имущества как сделки противоречит учению о сделках (в частности, потому, что действия по удержанию имущества не влекут модификации правовой связи кредитора и должника) [2, с. 101].
Вряд ли можно согласиться с указанной точкой зрения. По всей видимости, Б.М. Гонгало имеет в виду отсутствие модификации в основном обязательстве, связывающем должника и кредитора. Совершение действия по удержанию имущества, безусловно, приводит к изменению правовых связей, вызываемому самим юридическим фактом удержания.
Удержание имущества ведет к прекращению обязанности кредитора по передаче имущества должнику (пока последний не исполнит обязательство); к установлению права кредитора удерживать находящуюся у него вещь, несмотря на то, что права на нее приобретены третьим лицом; к возникновению права должника требовать обеспечения сохранности удерживаемого имущества кредитором и т.д. Кроме того, удержание может принимать форму двусторонней сделки: должник и кредитор заключают соответствующее соглашение об удержании либо включают положения об удержании в основной договор.
Следовательно, хотя отрицая возможность причисления удержания к односторонним сделкам, Б.М. Гонгало рассматривает данный институт как субъективное право кредитора, тем не менее, чтобы любое субъективное право вступило в действие, необходима определенная форма его реализации, которой и является односторонняя сделка.
При этом отметим, что волей ретентора определяется решение вопроса, использовать или не использовать право удержания при наличии основания для этого, а также действия по осуществлению права удержания вещи. Поэтому одностороннюю сделку представляет собой только действие по осуществлению права на удержание вещи, но никак не само право удержания.
В свете вышесказанного представляется неверным подход к сделке и субъективному праву как к взаимоисключающим понятиям. Необходимо разграничивать такие понятия, как «право на удержание» и «удержание имущества». Первое является субъективным правом кредитора, второе как гражданско-правовой институт относится к разряду сделок.
Таким образом, право на удержание имущества недобросовестного должника - субъективное право кредитора, реализуемое им в форме односторонней сделки.
Литература
1. БрагинскийМ.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. - М.: Статут, 2009. - 681 с.
2. Гонгало Б.М. Обеспечение исполнения обязательств. - М.: Спарк, 1999. - 152 с.
3. Макаров Д.Ю. Право удержания как новый способ обеспечения исполнения обязательств // Юрист. - 2010. - №8. - С. 20.
4. Сарбаш С.В. Право удержания в Российской Федерации: Монография. - М.: Статут, 2003. - 400 с.
5. Труба А.Н. Субъективное право удержания и пределы его осуществления: Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03 Тюмень, 2006. - 260 с.
6. Торкин Д.А. Меры оперативного воздействия в роли способа обеспечения обязательств // Гражданское право. - 2011. - №2. - С. 22 - 23.
