CC BY
1503
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2008. № 3 (16). С. 100-111. © Ю.П. Егоров, 2008
УДК 347.133
КЛАССИФИКАЦИЯ СДЕЛОК
Ю.П. ЕГОРОВ
Исследован правовой режим сделок в аспекте их видовой дифференциации. В основу классификации положена функциональная направленность сделок. Этот подход позволяет отграничить, в частности, односторонние сделки от иных актов поведения субъектов права.
1. Закреплённая в ст. 154 ГК РФ дифференциация сделок на односторонние, двухсторонние и многосторонние отражает не только волевой характер действий при совершении сделок, но и свидетельствует о функциональной направленности сделок. По мнению профессора Б.Б. Черепахина, односторонняя сделка порождает обязанность другого лица исходя из правомочия, основанного на правоотношении, «в котором субъект одностороннего волеизъявления уже состоит с лицом, по отношению к которому он вправе осуществить свою одностороннюю волю» [1]. На наш взгляд, одностороннее действие из правомочия, основанного на правоотношении, сделкой не является. Основанный на правоотношении акт поведения субъекта права в договоре и при осуществлении порожденного односторонней сделкой правоотношения реализует соответственно лишь имеющуюся между сторонами договоренность или установленные односторонней сделкой объёмы возможного поведения. Это акт исполнения уже установленных прав и обязанностей. В контексте этого нельзя выделять так называемые вспомогательные сделки, которые «всегда совершаются для реализации другого, уже ранее существующего между сторонами правоотношения, для исполнения обязательств, возникающих из заказа, из административного акта, из ранее совершенной сделки» [2]. Возвратом долга лишь исполняется обязанность, порожденная договором займа. Актом исполнения обязанности выступает и обусловленная выдачей простого векселя его оплата. Волевой акт субъекта права в рамках существующего правоотношения может рассматриваться как
сделка лишь в случае, когда он совершен по усмотрению данного субъекта в рамках правомочия, основанного не на правоотношении, а на норме права. Однако это не означает, что односторонняя сделка совершается за пределами субъективного права.
Социально значимый акт поведения в известном смысле упорядочивает общественные отношения, но для сделок характерно упорядочивание путём установления границ возможного поведения. В этом их функциональная суть как индивидуальных регуляторов социальных связей. В односторонней сделке границы возможного поведения участников возникающего с её участием правоотношения закладывает воля одного субъекта права. При этом односторонняя сделка имеет место в случаях, когда законодатель предоставляет субъекту права свободу в реализации его правосубъектности. То обстоятельство, что действующее законодательство нормативно закрепляет возможность совершения односторонней сделки, основанной не только на законе, правовом акте, но и на соглашении сторон, не противоречит функциональной сути сделок. Основанный на соглашении сторон волевой акт субъекта права можно считать сделкой лишь тогда, когда он не реализует согласованные условия, а фактом своего совершения формирует иные, ранее не обусловленные сторонами обязанности и права. Тем самым реализуются секун-дарные правомочия. Это те сделки, которые в литературе отнесены к односторонне-обя-зывающим [3].
К числу односторонних сделок относится односторонний отказ от исполнения договора, заявление нанимателя о расторжении договора
найма жилого помещения. Односторонней сделкой является зачет встречного однородного требования. В этом смысле обоснована позиция Высшего Арбитражного Суда РФ, отказавшегося принять точку зрения кассационной инстанции в трактовке зачета как специфического основания прекращения обязательства, не могущего быть квалифицированным в качестве сделки [4]. Односторонней сделкой является цессия, причём то, что в основании передачи права зачастую лежит договор, не исключает возможности совершения цессии путём односторонней сделки. К односторонним сделкам относятся также согласие наймодателя на сдачу нанятого имущества в поднаем и его отказ разрешить поднаем. Сделкой является принятие на себя лицом обязанности уплатить к определённому сроку сумму денег без каких-либо дальнейших пояснений. Аналогичный статус имеют и другие односторонние действия субъекта права. В частности, это объявление публичного конкурса и публичное обещание награды, а также предоставление обусловленного результата, отказ от акцепта и перевод плательщика на аккредитивную форму расчётов. Односторонними сделками являются выдача чека, векселя, доверенности, отмена доверенности и отказ поверенного, индоссамент, извещение о проведении торгов и предложение лица, изъявившего желание принять участие в торгах, удержание [5], выдача банковский гарантии [6], завещание, принятие наследства и отказ от него, отказ от субъективного права собственности. Обосновывая отнесение отказа от субъективного права собственности к односторонним сделкам, Е.М. Денисевич верно указывает, что данная сделка «управомочивает других лиц, во-первых, снимая с каждого обязанность пассивного воздержания, а во-вторых, предоставляя каждому право на завладение. Иллюстрацией этого положения может служить публичное бросание денег» [7].
Социально значимый акт поведения, реализующий уже установленные права и обязанности, не является сделкой. Представляется возможным выделить две группы таких актов исполнения прав и обязанностей.
Первую образуют действия одного субъекта права из правомочия, основанного на правоотношении, не формирующие ранее не обусловленные сторонами обязанности и
права. Это принятие приобретателем вещи, определённой при заключении договора родовыми признаками; возврат долга способом, обусловленным в договоре займа; принятие заказчиком способом, обусловленным в договоре подряда, результата работы подрядчика и пр.
Вторую группу составляют социально значимые акты поведения субъекта права, хотя и совершаемые по его усмотрению, но не могущие в силу своей природы воздействовать на правоотношения путём установления границ возможного поведения. Сюда относятся, например, отказ доверителя одобрить заключенный без полномочий договор; согласие родителей, усыновителей или попечителя на занятие несовершеннолетним предпринимательской деятельностью [8]; согласие родителей, усыновителей или попечителя на совершение сделок несовершеннолетними; согласие попечителя на сделку по распоряжению имуществом гражданином, ограниченным судом в дееспособности.
2. Анализ односторонних сделок требует обсуждения вопроса о правовой природе оферты и акцепта. Существует точка зрения, в соответствии с которой оферта и акцепт рассматриваются как односторонние сделки [9]. Данное утверждение представляется спорным, но при этом самостоятельное правовое значение оферты и акцепта очевидно. Подтверждением тому является связанность оферента офертой по нормам Гражданского кодекса Российской Федерации [10].
На наш взгляд, оферту и акцепт нельзя относить к односторонним сделкам в связи со следующими обстоятельствами.
Во-первых, по прямому указанию закона при отсутствии безусловного согласия на принятие предложения оферент и акцептант меняются местами в пределах одной и той же социальной связи по поводу одного и того же предмета. Тот факт, что акцепт может иметь место при наличии оферты, не исключает смены ролей субъектов. При совершении двух односторонних сделок как элементов юридического состава, необходимого для возникновения правоотношения, такая смена в рамках одной социальной связи в отношении одного и того же объекта невозможна, а если она происходит, то налицо совершение субъектом иной сделки, не сводимой к двум
имеющимся. Так, очевидно, что представивший на публичный конкурс работу соискатель не может выступать в рамках возникшего обязательства устроителем данного конкурса, хотя это, разумеется, не исключает объявление им иного публичного конкурса.
Во-вторых, сделка устанавливает границы возможного поведения как модели реального поведения. При оферте и акцепте предоставляется на обдумывание известная возможность высказывания своих соображений по определению прав и обязанностей, но не определяются их границы. Оферта и акцепт выступают лишь процедурой заключения договора. Границы устанавливаются итогом этого обсуждения, т. е. результатом согласования воль. Свободу в реализации правосубъектности закон определяет через результат согласования воль. Отнюдь не случайно в англо-американской правовой системе доктрина вводит в определение договора в качестве обязательного элемента понятие соглашения (agreement) [11]. Этот результат согласованности воль субъектов договора отличает договор как юридический факт от юридического состава, т. е. совокупности юридически значимых обстоятельств, порождающих правоотношения не только на основе взаимного согласия, но и в силу причин иного порядка. Если же вести речь о традиционно понимаемом в англо-американском праве договоре как обещании, при котором «договор трактуется как обещание (promise), или гарантия (assurance), которую одна сторона (promisor) принимает в отношении другого лица (promisee)» [12], то и здесь отсутствие необходимости в акцепте не трансформирует оферту в одностороннюю сделку, так как обещание рассматривается именно как основание заключения договора. Появившиеся в нашей литературе исследования договора как обещания исходят из того, что в отличие от односторонней сделки, «которая порождает правовые последствия с момента выражения воли лицом, ’’договор-обещание” основание своей обязательной силы имеет не в акте изъявляющего волю лица, но в восприятии того лица, к которому оно обращено, и, следовательно, порождает правовые последствия с момента доведения воли обещающего до её адресата» [13]. Тем самым и в таком понимании заключение договора, в ча-
стности оферта, не сводятся к совершению односторонних сделок.
В-третьих, в пользу того, что оферта и акцепт не представляют собой односторонние сделки, свидетельствует и то, что новый Гражданский кодекс Российской Федерации (далее - ГК РФ) впервые определил оферту, акцентируя внимание на цели, которые преследует оферент. Согласно п. 1 ст. 435 ГК РФ, офертой признается адресованное одному или нескольким конкретным лицам предложение, которое достаточно определённо и выражает намерение лица, сделавшего предложение, считать себя заключившим договор с адресатом, которым будет принято предложение.
Оферта и акцепт - это процедурные действия, порождающие организационно-предпосылочные правоотношения. Наряду с односторонними сделками и актами исполнения прав и обязанностей, они являются разновидностью юридически значимых односторонних действий, опосредующих процесс совершения сделок-договоров. Дифференциация имеющих юридическое значение в гражданском праве односторонних действий позволяет рассматривать односторонние действия, не относящиеся к сделкам в качестве самостоятельного вида юридических актов как разновидности юридических фактов.
Изложенные подходы к односторонним сделкам дают возможность выделить одно-сторонне-управомочивающие и односторон-не-обязывающие сделки при условии, что последние основаны на секундарных правомочиях. Односторонних сделок, юридически обязывающих другое лицо к формированию правоотношения, т. е. сделок, основанных на правообразующих правомочиях, нет. Есть юридически значимые односторонне акты поведения, основанные на этих правомочиях.
Среди односторонних сделок следует различать управомочивающие и приводящие к изменению и прекращению правоотношений обязывающие сделки, которые по основаниям их возникновения можно именовать секундарными сделками.
3. Разграничение сделок на двусторонние и многосторонние основано на особенностях установления границ возможного поведения субъектов права. Как известно, в двусторонней сделке согласование воль происходит для достижения противоположных
целей. В многосторонней сделке воли согласуются для достижения одинаковых целей -получение прибыли и иных. При этом для заключения многосторонних сделок нужен результат согласования воль не менее двух сторон. Характерно, что на практике при определении правовой природы многостороннего договора зачастую акцент делается на количестве сторон договора, а не на его целевой направленности [14]. Представляется, что для правильного понимания природы многостороннего договора нельзя ограничиваться лишь его одним существенным признаком. Необходим комплексный анализ составляющих его элементов. Так, единство целей, предмета договора и число сторон в правоотношении позволяют отнести договор лизинга к многосторонним сделкам.
Комплексный подход исключает неправильную оценку правовой природы договора с числом сторон более двух и договора со множественностью лиц на одной стороне. Кроме того, такой подход позволит отграничить многосторонний договор от договора в пользу третьего лица (ст. 430 ГК РФ) и от договора присоединения (ст. 428 ГК РФ).
Для многостороннего договора специфична и процедура его заключения. По мнению Н.В. Козловой, по отношению к многосторонним договорам нельзя говорить об акцепте и оферте как об отдельных стадиях его заключения. Более того, следует согласиться и с тем, что применительно к заключению договоров «между присутствующими» сторонами разграничение понятий «оферта» и «акцепт» теряют своё значение [15]. Единство целей при заключении многостороннего договора даёт возможность рассматривать оферту и акцепт как единый процесс, опосредующий согласование существенных условий этого договора.
При формировании правового режима договора нельзя сводить его до роли регистратора уже установленных прав и обязанностей. В договоре наиболее ярко проявляется регулирующая суть сделок. Именно поэтому как юридический факт он не должен, в том числе и по регулирующей функции, противопоставляться своему родовому понятию - сделке.
Гражданско-правовой договор нельзя смешивать с совместным актом, для признания юридической силы которого не требуется
специальной процедуры обмена и принятия волеизъявления каждого субъекта права, участвующего в его выработке. Например, для принятия решения о создании общественной организации достаточно выражение воли определённого количества субъектов права, внесенных в протокол. Такое решение не может квалифицироваться в качестве сделки.
4. По направленности на реализацию функциональной сути различаются основные и предварительные договоры. Основные непосредственно порождают права и обязанности, а по предварительному договору стороны обязуются заключить договор в будущем, так как прежний договор «обязывает к дальнейшему договору» [16]. В соответствии с п. 3 ст. 429 ГК РФ, предварительный договор должен содержать условия, позволяющие установить предмет, а также другие существенные условия основного договора. Заключением предварительного договора стороны формируют право и обязанность на заключение основного договора. В этом смысле прав Е. Годэмэ, утверждавший, что, в принципе, предварительный договор должен быть односторонним, но не синаллагматическим [17], хотя возможность применения его для заключения основного договора любого вида позволяет в ряде случаев рассматривать предварительный договор в качестве двусто-ронне-обязывающего («например, при продаже строения наследником до оформления документов о праве наследования») [18]. В любой конструкции предварительный договор по функциональной сути регулирует социальные связи в целях заключения основного договора.
На практике непонимание сущности предварительного договора, отождествление его с основным договором, приводит к ошибкам, которые могут повлечь за собой существенные убытки. Так, например, включая в предварительный договор условия о задатке, стороны исходят из того, что это тоже договор, и к нему можно применять все известные способы обеспечения обязательств. Однако в силу п. 1 ст. 380 ГК РФ задаток вносится только в счет причитающихся по договору платежей. Предметом же предварительного договора является заключение договора в будущем, а не оказание услуг, выполнение работ, покупка товара, передача денег. Тем
самым одна из сторон, включая такое условие в договор, в последующем не сможет реализовать то, на что надеялась, в том числе взыскать двойную сумму задатка.
5. Сделка - это правомерное действие, направленное именно на удовлетворение интересов её участников. Потому большинство сделок сконструировано в качестве каузальных. Подтверждает этот тезис и высказанное мнение о том, что «абстрактными могут быть только распорядительные сделки гражданского права, но не все распорядительные сделки являются абстрактными» [19]. Каузальный характер сделок отражает сущность гражданского оборота. Наличие каузы обеспечивает равновесие интересов субъектов в действии. Так, при купле-продаже одна сторона договора удовлетворяет свой интерес получением денег при передаче вещи, а другая сторона, наоборот, передав деньги, приобретает вещь и тем самым получает имущественное удовлетворение. В то же время с учетом полезности акта поведения в гражданском обороте законодатель наделяет его качеством сделки и при неясности каузы. И в данном случае обеспечивается равновесие интересов субъектов в действии. Кауза имеет место и при совершении такой сделки, но законодатель намеренно, с учетом специфики определённой сферы действия акцентирует внимание на возможно большей оборотоспособности вещи. «В абстрактной сделке отсутствие указания на основание презюмирует действительность сделки» [20]. Так, вексель, сконструированный как абстрактная сделка, потому и получил широкое распространение в обороте, что закон не придает существенного значения для его действительности основаниям его выдачи. К абстрактным сделкам, помимо векселя, относятся, в частности, выдача ценных бумаг на предъявителя, цессия. К этой же разновидности сделок можно отнести и предусмотренную ст. 368 ГК РФ банковскую гарантию.
Кауза - это особенная причина сделок, а сделка есть следствие, в том числе и этой причины. Кауза характерна для сделок с имущественным предоставлением, «посредством которых обогащается имущество другого лица... Намерение, направленное на косвенный (посредственный) правовой результат предоставления, мы называем его каузой (в субъективном смысле), т. е. правовой целью
предоставления, а так как намерение достигнуть цели составляет вместе с тем побудительную причину предоставления, его можно назвать также правовым основанием» [21].
Косвенный правовой результат предоставления характерен и для односторонних сделок. Так, при публичном конкурсе высказывается одностороннее намерение о выплате вознаграждения за лучший результат. Следовательно, кауза есть и в односторонних сделках. То же характерно и для публичного обещания награды, заявления о прекращении обязательства путём зачета встречных и однородных требований, срок исполнения которых наступил.
Дифференцируя сделки на каузальные и абстрактные, следует учитывать, что кауза как особенная причина сделок не может рассматриваться в качестве существенного признака сделки, ибо сделка есть следствие этой и ряда иных причин. Тем не менее названное обстоятельство не исключает возможности использования основания сделок как одного из условий их действительности [22], ибо эта причина направляет волю на формирование сделки. Тот факт, что основание нельзя установить при совершении абстрактных сделок, является косвенным подтверждением тому, что особенной правовой причине сделок не придается статус их существенного признака, а если и был бы придан, то противоречил бы логике причинно-следственных связей. Используемое в англо-американском договорном праве встречное удовлетворение [23], на наш взгляд, тоже выступает причиной особенного характера, и потому по вышеуказанным причинам не может считаться существенным признаком договора, но это не исключает возможности использования его как условия действительности данного договора. Игнорирование правоприменительной практикой законодательной конструкции сделки именно как каузальной или абстрактной влечет за собой недействительность совершенного акта как сделки. В частности, кауза выступает необходимым условием действительности купли-продажи, мены, подряда, перевозки и других разновидностей сделок, для совершения которых основание их совершения имеет юридическое значение.
6. Наглядным доказательством обеспечения равновесия интересов участников
сделки служит также дифференциация сделок на возмездные и безвозмездные. В некоторых конкретных видах сделок законодатель придает существенное значение имущественному удовлетворению сторон. Признаки юридического состава сделок, включая правовую цель и направленность волеизъявления, учитывают имущественное предоставление как желаемый правовой результат. Подчеркивая возмездный характер сделок, законодатель позволяет сторонам самим регулировать своё поведение посредством права. При этом в коммутативных договорах [24] сторонам в момент заключения договора уже известен объём и уровень взаимных обязательств сторон, а в алеаторных договорах при их заключении объём имущественного удовлетворения, который получит сторона, неизвестен и зависит от наступления определённого обстоятельства [25].
Понятие возмездности не равнозначно применяемому в англо-американском договорном праве понятию встречного удовлетворения. Встречное удовлетворение - это «обещание оферента и обещание лица, которому сделана оферта, данное в порядке акцепта оферты» [26]. Возмездный же характер сделки определяется взаимной связью порождаемых ею прав и обязанностей. Возмездность - отличительная черта не процесса совершения сделки, а результата её развития. Хотя указанное различие в известной мере относительно, ибо стадии совершения сделки суть части целого, и сделка содержит в себе результат собственного развития, тем не менее возмездность и встречное удовлетворение должны рассматриваться как возможное единство различий, но не различие единства.
Сказанное характерно и для распространённого понимания встречного удовлетворения как полученной должником выгоды или возникшей невыгоды для кредитора. В этом контексте в качестве встречного удовлетворения в договоре займа без уплаты процентов за пользование кредитом рассматривается «то обстоятельство, что кредитор, предоставив в распоряжение должника на какое-то время определённую сумму денег, лишил тем самым себя возможности в течение этого периода пользоваться и распоряжаться этими деньгами» [27]. Однако очевидно, что в этом юридически значимом,
признаваемом договором соглашении заемщик не наделен правом требования к заимодавцу, а потому не приходится говорить о его возмездном характере.
Конструкция безвозмездных сделок характерна для договоров беспроцентного займа, дарения и ссуды, выдачи векселя, доверенности, завещания и иных сделок, совершаемых волевым актом одного субъекта.
Обеспечивая равновесие интересов участников гражданского оборота, законодатель может в рамках одного вида сделок конструировать их и возмездными, и безвозмездными. Таковыми при определённых условиях могут выступать договоры займа, поручения, хранения, банковского счета, доверительного управления имуществом. Двойственный подход к вопросу о действительности конкретного договора одного вида свидетельствует не о теоретически сконструированной законодателем презумпции возмездности или безвозмездности, а о регулирующей сути сделок. Режимные требования к сделкам сформулированы таким образом, чтобы позволять участникам самим выбирать и формировать наиболее отвечающую их интересам модель поведения. Так, если при заключении договора займа доминирует мотив оказания дружеской услуги, то законодатель допускает заключение договора как безвозмездного. Если же присутствует стремление к получению экономического эффекта от займа, то законодатель предполагает уплату процентов на сумму займа.
7. Действие как социальная основа сделки всегда взаимосвязано с другими социальными явлениями. Поэтому можно констатировать взаимосвязь сделки с другими правовыми феноменами. Она проявляется прежде всего через порождаемые сделкой последствия. Это означает, что при определении сделки необходимо принимать во внимание характер порождаемых сделкой последствий. Особенности порождаемых сделками правовых последствий не исчерпываются добровольностью действий участников сделок и равенством их между собой. Движение правоотношений как последствие совершения сделок не выражает общего в сделках, поскольку сделки могут вообще не порождать движения правоотношений. Так, завещатель вправе в любой момент отменить
или изменить завещание, и тогда первоначальное завещание не повлечет за собой правоотношений, хотя до момента его отмены сохраняет статус сделки. Ряд сделок вызывает движение правоотношений только тогда, когда они являются одним из элементов юридического состава. Например, правоотношения из публичного обещания награды или объявления публичного конкурса соответственно возникнут лишь после представления результата, за достижение которого обещана награда, или после представления работы на конкурс. Для возникновения правоотношений из сделок, заключенных под отлагательным условием, необходимо наступление соответствующего условия - факта, имеющего юридическое значение. Сторонами договора возникновение правовых последствий из совершенной сделки может приурочиваться к определённому времени. Например, договор найма имущества заключается в ноябре с тем, что обязанность по передаче имущества в пользование и корреспондирующая ей основная обязанность нанимателя по внесению оговоренной платы за пользование им, как и все иные составляющие договор права и обязанности сторон, возникнут с начала следующего года. Неизбежность наступления срока подчеркивает юридическую значимость сделок, ибо срок однозначно истечет, и правовые последствия, предусмотренные данными обстоятельствами, наступят неотвратимо.
Приведённые примеры говорят о том, что ситуации, при которых сделки непосредственно не порождают движение правоотношений, являются разновидностью правовых последствий сделок. Можно выделить три вида правовых последствий совершения сделок. Это либо возникновение, изменение или прекращение прав и обязанностей; либо состояние возможности таких последствий, не влекущее за собой движение прав и обязанностей или влекущее движение последних при условии, что сделка выступает элементом юридического состава.
Особенности последствий сделок позволяют в качестве существенного признака сделки указать наличие правовой ситуации, состоящей в юридической связанности субъекта сделки действовать определённым образом в будущем. Эта ситуация констатирует
наличие зависимости между сделкой и правовыми последствиями. В этом и проявляется правовая значимость совершения сделки. Выдвигаемые субъектом сделки условия потенциально содержат в себе обязанности и права в возникающем, изменяющемся или прекращающемся правоотношении. Движение правоотношений необязательно возникает как непосредственное следствие сделок, но возможность их появления есть неотъемлемое свойство последних. Выявленный признак сделок можно именовать признаком юридической связанности. Он находит своё выражение в достигнутом правовом результате. Субъективно он проявляется в намерении лица посредством совершения сделки констатировать наличие юридической зависимости, т. е. в намерении ограничить своё поведение чужой волей.
Право в силу своей специфики наделяет юридической связанностью далеко не каждый акт поведения, а учитывает его полезность и значимость для участников общественных отношений. Критерием такой полезности служит признаваемый законом интерес субъекта права. Если закон не признает интереса лица или полагает, что актом его поведения ущемляется интерес другого субъекта права, то нет и правового результата в виде отмеченных правовых последствий. Это свидетельствует об отсутствии юридической связанности субъекта действовать определённым образом в будущем, и, как следствие, социально значимый акт поведения не обретает качества сделки. Так, обещанию прийти в гости не придается юридическая связанность, и потому это соглашение не является сделкой. Представляется правильным именовать подобное соглашение «бытовой неправовой договор» [28].
Наиболее рельефно рассматриваемый признак проявляется, когда сделка непосредственно фактом своего совершения не влечет за собой возникновения, изменения или прекращения прав и обязанностей (сделка в качестве элемента юридического состава, сделка под отлагательным сроком или условием).
8. Сделка своим совершением должна обеспечить в действительности фактическую возможность реализации порождаемых ею прав и обязанностей. Непосредственно фактом своего совершения сделка не порождает
права и обязанности не потому, что для этого отсутствует фактическая возможность, а лишь в случае, если является одним из элементов юридического состава. Юридическая связанность сделки в аспекте фактических социальных связей означает создание фактической возможности становления и осуществления прав и обязанностей. Поэтому законодатель часто вынужден связывать совершение сделки с различными факторами. В этом смысле различают консенсуальные и реальные сделки.
Если характер общественных отношений позволяет признать достаточным обстоятельством для совершения сделки соглашение сторон или одностороннее заявление субъекта права, то налицо консенсуальная сделка. Консенсуальными являются купля-продажа, наем, подряд, аренда, поручение, агентирование, коммерческая концессия. В их число следует включить публичный конкурс и публичное обещание награды, отказ от акцепта и перевод плательщика на аккредитивную форму расчётов, отмену доверенности и отказ поверенного. Кроме того, консенсуальными выступают заявления о зачете встречного однородного требования, цессия, завещание, принятие наследства и отказ от него, принятие на себя лицом обязанности уплатить к определённому сроку сумму денег без каких-либо дальнейших пояснений и пр.
Если одного соглашения или одностороннего заявления недостаточно для фактической возможности возникновения прав и обязанностей, т. е. не создано фактического состояния общественных отношений, дающих возможность оценить их правом, то сделка конструируется как реальная. К ним относятся заем, договоры доверительного управления имуществом и банковского вклада, предоставление работы на конкурс и предоставление обусловленного публичным обещанием награды результата, выдача чека, векселя, доверенности. Не случайно римляне полагали, что обязательство создается вещью (re contrahitur obligatio).
Отмеченные черты, определяющие специфику предъявляемых к сделкам правовых требований, могут проявляться в рамках одного вида сделок. Один и тот же вид сделок может носить либо консенсуальный, либо реальный характер. Примером служит дого-
вор безвозмездного пользования имуществом. По общему правилу реальным считается договор страхования, однако он может быть сконструирован и как консенсуальный. Реальным является договор на буксировку судов и плотов, но договор на выполнение других буксировочных операций относится к числу консенсуальных. В большинстве случаев реальный договор хранения, в соответствии с п. 2 ст. 886 ГК РФ, может быть консенсуальным, если хранителем является коммерческая или некоммерческая организация, для которой хранение - одна из сторон профессиональной деятельности. В соответствии с п. 1 ст. 824 ГК РФ, договор финансирования под уступку денежного требования может быть как реальным, так и консенсуальным. Такой же правовой режим п. 1 ст. 572 ГК РФ установлен в настоящее время и для договора дарения. Данный подход законодателя объясняется тем, что, во-первых, закон предоставляет участникам сделок самим решать, достаточно ли достигнутого соглашения для совершения сделки, или они полагают необходимым связать факт заключения сделки с передачей имущества. Например, при заключении договора безвозмездного пользования имуществом, договора дарения. Во-вторых, законодатель прибегает к такой конструкции в тех случаях, когда стороной в сделке выступает предприниматель как профессионал в своем деле, который должен быть фактически готов совершать сделки в определённой сфере в любое время. Например, если участником договора хранения выступает профессиональный хранитель, то сделка по хранению может формироваться как консенсуальная. В противном случае для оформления отношений по хранению в будущем следует заключать предварительный договор, а затем и собственно договор хранения [29].
Возможность классификации одного вида сделок в качестве реальных или консенсуальных не противоречит предложенному основанию их дифференциации, а свидетельствует о предоставленной законом возможности самим участникам определять в установленных законом пределах момент, к которому приурочивается факт совершения конкретной сделки одного вида. Изложенный критерий согласуется с выводом о том, что
«модель консенсуального договора... является общим правилом» и непоименованный договор, «а также поименованный договор при отсутствии достаточных оснований считать его реальным» должны признаваться консенсуальными [30].
9. Правовая цель, правомерность, направленные на желаемый правовой результат волеизъявление и юридическая связанность как существенные признаки сделок позволяют утверждать, что сделки в силу своей природы могут опосредовать любые волевые отношения и могут быть дифференцированы по сфере их совершения. Сделки могут совершаться не только в сфере имущественных, но и личных неимущественных отношений, связанных с имущественными. Это могут быть сделки в отношении субъективных прав, возникающих по поводу результатов интеллектуальной деятельности. Например, передача исключительных прав автора третьему лицу, прав из патентов, прав на товарный знак. К сделкам, опосредующим неимущественные отношения, относятся сделки, связанные с правами на наименование, коммерческую тайну, деловую репутацию. В их числе передача прав: на фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания при продаже предприятия (п. 2 ст. 559 ГК РФ); на обозначения, индивидуализирующие деятельность предприятия (п. 1 ст. 656 ГК РФ); передача прав пользования на фирменное наименование, охраняемую коммерческую информацию, деловую репутацию, товарный знак, знак обслуживания и пр. (п. 1 и п. 2. ст. 1027 ГК РФ); внесение деловой репутации в качестве вклада товарищей (ст. 1042 ГК РФ). В этих случаях характерна тесная связь неимущественных прав по поводу нематериальных благ с имущественными.
Проблематичен вопрос о возможности опосредования сделками личных неимущественных отношений, не связанных с имущественными отношениями. На наш взгляд, волевой характер сделок не исключает отнесения к предмету сделок отделимые от личности нематериальные блага. Такому подходу не противоречит нематериальный характер личных прав как признак гражданских неимущественных прав. «Указание на нематериальный характер неимущественных прав
не следует понимать в том смысле, что они вообще не имеют ценности; невозможна лишь их точная оценка» [31]. Отделимые от личности нематериальные блага, если это прямо не запрещено законом, могут выступать предметом сделок. Закон должен исключать такие блага из числа предметов сделок только при наличии оснований полагать, что их использование будет противоречить охраняемым гражданским правом интересам участников гражданского оборота. Устоявшегося перечня нематериальных благ, по поводу которых возникает соответствующее неимущественное право, сегодня нет. Но, видимо, уже в наше время, в связи с отсутствием прямых запретов, нельзя, например, лишать юридической силы вошедшие в практику соглашения физических лиц с рекламными агентствами о формировании определённого политического, сценического, профессионального имиджа, которые в существе своем означают формирование соответствующей общественной оценки качеств личности или её изменение. Налицо соглашения по поводу чести как нематериальном благе.
10. Многообразие и эволюция сделок на сегодняшний день свидетельствуют о том, что хотя значение особенностей сущностных характеристик, предмета регулирования и функциональной сути сделок переоценить трудно, тем не менее эти обстоятельства все же не в полной мере отражают особенности сделок. Видовая дифференциация сделок также позволяет показать специфику правового режима сделок как совокупности нормативных требований, установленных в целях выполнения сделками их функций как средств индивидуального регулирования.
Помимо двойственного характера некоторых видов сделок (заем, поручение и др.), данный вывод подтверждается наличием сделок, включающих в себя элементы отдельных видов сделок (купля-продажа по конкурсу, лизинг, таймшер и др.), а также спецификой сделок в рамках одного вида. Так, договор медицинского страхования и биржевые сделки носят возмездный взаимный характер, но обладают взаимонеприем-лемыми правилами заключения. Безвозмездный характер договора дарения и сделки приватизации по передаче в собственность жилья не мешает установлению различных
правил их совершения. Существенно отличаются требования к заключению консенсуальных взаимных сделок купли-продажи земли и купли-продажи автомобилей и пр. Законодательством предусматриваются и в обороте совершаются крупные сделки и сделки, в которых имеется заинтересованность. Следовательно, один и тот же вид возмездных сделок юридических лиц определённых организационно-правовых форм, в зависимости от характеризующих его признаков, может иметь различное правовое регулирование.
В целом анализ видового различия сделок приводит к следующим выводам. Во-первых, учет особенностей современного состояния сделок повышает эффективность их применения в гражданском обороте посредством определения соответствующих нормативных требований. Во-вторых, рассмотренная классификация позволяет установить нормативные требования, в наибольшей степени отвечающие природе сделок, и свидетельствует о том, что сделки характеризуются наличием не только общих, но и специальных нормативных требований применительно к той или иной их разновидности. В-третьих, деление сделок на виды говорит о том, что различные виды сделок сконструированы для выполнения ими роли регуляторов общественных отношений, и поэтому в качестве классифицирующего признака для сделок следует брать признак, позволяющий уяснить их функциональную суть. В-четвёртых, учёт видовой дифференциации позволяет применить к сделке нормативные требования, адекватные её правовой природе как средству индивидуального регулирования. Если сделка не будет отнесена к конкретному виду, то к ней будут применены нормативные требования, не соответствующие её природе индивидуального регулятора социальных связей. Тем самым правоприменительная практика приведет к искажению сути сделок. Например, если непоименованный договор на организацию поставки (соглашение о поставке товара согласно предполагаемым в будущем заявкам покупателя) квалифицировать как договор поставки, то данное соглашение как договор поставки будет признано незаключенным из-за несогласования предмета договора. Констатируя незаклю-
ченность договора поставки из-за отсутствия согласования сторон по вопросу наименования и количества товара, суды, как правило, квалифицируют эти соглашения как разовые сделки купли-продажи [32]. Тем не менее в качестве непоименованного договора такое соглашение не противоречит общим началам и смыслу гражданского законодательства и, следовательно, должно признаваться гражданско-правовой сделкой со всеми вытекающими отсюда последствиями, в том числе и как предусмотренный законом способ удовлетворения охраняемых законом интересов субъектов права. К сожалению, правоприменительная практика свидетельствует о том, что случаи неправильной квалификации непоименованных договоров не единичны. Так, беспатентный лицензионный договор судами квалифицируется как договор коммерческой концессии со всеми вытекающими отсюда негативными для удовлетворения интересов сторон последствиями [33]; договор РЕПО как непоименованная сделка переквалифицируется в кредитование под залог [34] и пр.
В заключение хотелось бы отметить, что рассмотрение вопроса о классификации сделок показывает, что видовое многообразие сделок требует не только детализации их правового регулирования, но и ориентирует правоприменителей на более глубокий правовой анализ имеющих место казусов с тем, чтобы при классификации действий как гражданско-правовых сделок не исказить их сути индивидуальных регуляторов социальноэкономических связей.
1. Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву // Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву. - М.: Статут, 2001. - (Сер. «Классика российской цивилистики»). - С. 331.
2. Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. -М.: Госюриздат, 1961. - С. 217.
3. См.: Алексеев С.С. Односторонние сделки в механизме гражданско-правового регулирования // Антология уральской цивилистики 1925-1989. - М.: Статут, 2001. - С. 66.
4. См.: Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22 марта 2006 г. по делу № 12595/05 // СПС «Консультант-Плюс».
5. По С.В. Сарбашу, удержание - это односторонняя сделка, так как это действие, и оно по
форме может совершаться как сделка (см.: Сарбаш С. В. Право удержания как способ обеспечения исполнения обязательств. - М.: Статут, 2003. - С. 144-146). Это так, но ключевым моментом для отнесения удержания к такой сделке является возможность фактом его применения упорядочить отношения путём установления границ возможного поведения в правоотношении в целях обеспечения исполнения основного обязательства.
6. Автор придерживается позиции о выдаче банковской гарантии именно как об односторонней сделке, поскольку для правовых последствий достаточно воли одной стороны. Что касается возможной фиксации договоренностей о банковской гарантии, то следует учитывать, что «способ воплощения договоренностей ... не может служить критерием при определении правовой природы соответствующих действий» (Гонгало Б.М. Учение об обеспечении обязательств: Вопросы теории и практики. - М.: Статут, 2002. - С. 115).
7. Денисевич Е.М. Односторонние сделки, направленные на прекращение гражданских правоотношений // Цивилистические записки: межвуз. сб. науч. тр. - М.: Статут-Екате-ринбург: Институт частного права, 2002. -Вып. 2. - С. 378.
8. В контексте изложенного автор против точки зрения об отнесении указанного согласия к односторонней сделке (см.: Букшина С.В. Эмансипация несовершеннолетних граждан по законодательству Российской Федерации: автореф. дис. . канд. юрид. наук. - Томск, 2003. - С. 19).
9. См.: Алексеев С.С. Структура советского права. - М., 1975. - С. 59-60; Мартемьянова А.М. Договор в механизме гражданско-правового регулирования // Механизм гражданско-правового регулирования общественных отношений. - Свердловск, 1988. - С. 61.
10. Аналогичный подход существует в Германии и Японии. См. § 145 Германского Гражданского уложения (цит. по: Германское право. -
Ч. 1. Гражданское уложение / пер. с нем. А.А. Лизунова, Н.Б. Шеленковой, Н.Г. Елисеева - М.: МЦФЭР, 1996. - С. 39; Кётц Х., Лорман Ф. Введение в обязательственное право // Проблемы гражданского и предпринимательского права Германии: пер. с нем. -М.: БЕК, 2001. - С. 46; ПиляеваВ.В. Гражданское и торговое право Японии. - М.: Изд-ль А.В. Калашников. 2001. - С. 76, 170).
11. Гражданское и торговое право капиталистических государств / отв. ред. Р. Л. Нарышкина. - М.: Междунар. отношения, 1984. - Ч. 2.
- С. 6.
12. Там же.
13. Бекленищева И.В. Понятие гражданско-правового договора (сравнительно-правовое ис-
следование): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2004. - С. 25. Следует отметить, что применение конструкции договора как обещания для нашей правовой системы вызывает возражение. Проблема заключения договора - это проблема не сущности договора как соглашения, а процедуры его заключения, предполагающей согласованность воль субъектов договора.
14. См., например: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 24.01.2007 г. по делу № ФО9-11428/06-С4 // СПС «КонсультантПлюс».
15. Козлова Н.В. Учредительный договор о создании коммерческих обществ и товариществ.
- М.: БЕК, 1994. - С. 90-93.
16. Бернгефт Ф., Колер И. Гражданское право Германии / пер. с нем. Б.М. Брансона, С.О. Добрина, Е.Е. Карасова, В.В. Нечаева; под ред. В.М. Нечаева. - СПб., 1910. - С. 185.
17. Годэмэ Е. Общая теория обязательств / пер. с фр. И.Б. Новицкого. - М.: Юрид. изд-во МЮ СССР, 1948. - С. 281-282.
18. См. об этом: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. - М.: Статут, 1997. - С. 185-191.
19. Бекленищева И.В. Указ. соч. - С. 8.
20. Полуяхтов И.Я. К вопросу о делении сделок на абстрактные и каузальные // Цивилистиче-ская практика. - 2007. - № 3. - С. 15.
21. Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. - М.: Иностр. лит., 1950. - Т. 1, полутом 2. - С. 125. О понятии каузы см. также: Полуяхтов И.Я. Указ. соч. - С. 10-14.
22. Представляется, что спор французских цивилистов о causa как необходимом элементе договора (см.: Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Учен. тр. ВИЮН. - Вып. 3. - М.: Юрид. Изд-во НКЮ СССР, 1940. - С. 76-77.) был не чем иным, как спором об использовании causa как условии действительности договора.
23. См.: Fried Charles. Contract as promise. A Theory of Contractual Obligation. - Harvard University Press. Cambridge, Massachusetts and London, England, 1981. - P. 28-39, 47, 56; Осакве К. Сравнительное правоведение в схемах: общая и особенная части: учебнопрактическое пособие. - М.: Дело, 2000. -С. 159-160.
24. О коммутативных договорах см.: Джурович Р. Руководство по заключению внешнеторговых контрактов: пер. с серб.-хорв. яз. / под ред. А.С. Комарова. - М., 1992. - С. 59-60.
25. Подробнее об алеаторных сделках см.: Запо-рощенко В.А. К вопросу о квалификации алеаторных сделок // Российский юридический журнал. - 2006. - № 3. - С. 130-133.
26. Самонд и Вильямс. Основы договорного права. - М.: Иностр. лит., 1955. - С. 130.
27. Гражданское и торговое право капиталистических государств. - Ч. 2. - С. 14.
28. См.: Казанцев М.Ф. Договорное регулирование: цивилистическая концепция. - Екатеринбург: УрО РАН, 2005. - С. 55.
29. См.: Брагинский М.И. Договор хранения. -М.: Статут, 1999. - С. 43.
30. См.: Хаскельберг Б.Л., Ровный В.В. Консенсуальные и реальные договоры в гражданском праве. - Томск, 2003. - С. 21-22.
31. Малеина М.Н. Личные неимущественные права граждан: понятие, осуществление, защита. - М.: МЗ-ПРЕСС, 2001. - С. 11, 13.
32. См.: Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 14 июля 2005 г. по делу № ФО4-4432/2005
(12967-А03-17) // СПС «КонсультантПлюс»; Постановление Федерального Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 9 ноября 2006 г. по делу № ФО4-743 5/2006 (28221-А03-20) // СПС «КонсультантПлюс».
33. См.: Трахтенгерц Л.А. Квалификация договора о предоставлении права на использование охраняемой коммерческой информации // Обзор судебной практики. Комментарий судебной практики. - Вып. 10 (Комментарий судебной практики по вопросам гражданского права). - М.: Юрид. лит., 2004.
34. См.: Поляков В.И. Репо - место в системе институтов гражданского права // Законодательство и экономика. - 2004. - № 9.
