CC BY
107
СРАВНИТЕЛЬНОЕ ПРАВОВЕДЕНИЕ
Вестник Омского университета. Серия «Право»! 2011. № 1 (26). С. 106—110.
УДК 341.645.5
ОСОБЕННОСТИ ЗАЩИТЫ ОСНОВНЫХ ПРАВ И СВОБОД ГРАЖДАН В МЕЖДУНАРОДНЫХ СУДЕБНЫХ ОРГАНАХ (НА ПРИМЕРЕ СУДОВ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА [1])
THE PECULIARITIES DEFENCE OF FUNDAMENTAL RIGHTS AND LIBERTIES OF CITIZENS IN INTERNATIONAL JUDICIAL BODIES (FOR EXAMPLE THE COURT OF JUSTICE OF THE EUROPEAN UNION)
Е.В. ГРЕЧИШНИКОВА (E.V. GRECHISHNIKOVA)
Рассматриваются некоторые проблемы защиты основных прав и свобод граждан в Верховном Суде Европейского союза.
Ключевые слова: судебная защита, права и свободы граждан, международные судебные органы, Верховный Суд Европейского союза.
The article is devoted to the problems of the judicial of fundamental rights and liberties of citizens in the Court of Justice of the European Union.
Key words: judicial defence, rights and liberties of citizens, international judicial bodies, the Court of Justice of the European Union, juridical clashes.
Судебная защита основных конституционных прав граждан не исчерпывается рамками национальных юрисдикций. В пределах действия специальных международных договоров и соглашений предусматривается возможность обращения в соответствующие наднациональные судебные органы за защитой своих основных прав и свобод. Эти органы, а наиболее известным среди них является Европейский суд по правам человека, пользуются большой популярностью среди тех, кто утратил надежду защитить нарушенные права в судах своего национального государства. Но, помимо названного судебного органа, действующего на основе и в рамках Европейской конвенции о защите основных прав и свобод человека, существуют и другие международные органы правосудия, также занимающиеся рассмотрением аналогич-
ных вопросов. Здесь в первую очередь следует назвать Верховный Суд Европейского союза, являющийся высшей судебной инстанцией одноименной международной организации.
Этот судебный орган, созданный еще в рамках самого первого сообщества европейских государств (Европейского объединения по углю и стали 1952 г.) и существующий уже более полувека, обеспечивает в силу ст. 19 Договора о Европейском союзе в пределах предоставленных ему компетенций соблюдение права при толковании и применении настоящего договора. Подобный весьма широкий подход определения юрисдикции Верховного Суда Европейского союза позволяет ему для достижения цели единообразного применения европейского права рассматривать самый широкий спектр дел,
© Гречишникова Е.В., 2011
в том числе и тех, которые в национальных правопорядках относятся к категории конституционно-правовых. Хотя, как известно, Европейский союз среди своих источников права Конституции не имеет, а попытка ее принятия оказалась неудачной. Но Верховный Суд, тем не менее, использует характерный национальным правовым системам термин «конституционно-правовые споры С] подразумевая под ними дела о защите основных прав и свобод [2]. Вынесенные по данной категории споров решения обязательны для всех государств-участников и органов Европейского союза, хотя для их исполнения и предусмотрен специальный порядок.
Рассмотрение Верховным Судом Европейского союза дел, связанных с обеспечением основных прав и свобод человека, имеет ряд особенностей, отличающих механизм судебной защиты от существующего как в национальных судебных органах, так и в Европейском суде по правам человека. Одним из наиболее существенных отличий можно считать множественность нормативно-правовых источников, применяемых на уровне Европейского союза при рассмотрении споров о защите основных прав и свобод человека.
Если конституционные суды госу-дарств-участников в своей деятельности руководствуются в первую очередь соответствующими нормами национальных конституций, а Европейский суд по правам человека □ положениями Европейской конвенции о защите основных прав и свобод человека, то для европейских судов перечень применяемых источников права при вынесении соответствующих решений гораздо шире. Их основные виды предусмотрены ст. 6 Договора о Европейском союзе. В силу этой нормы Европейский союз, все его органы, включая судебные, при осуществлении своей деятельности признают права, свободы и принципы, закрепленные в Хартии основных прав Европейского союза в редакции от 12 декабря 2007 г.
Ранее данный акт применялся европейскими судами [3] и иными европейскими органами в силу добровольно взятых ими на себя обязательств, что вызывало сомнение в части соблюдения принципов законности и правового государства, поскольку речь шла об акте, нуждающемся для его вступления в
силу в ратификации государствами-участни-ками. Положениями ч. 1 ст. 6 Лиссабонского договора Хартия была приравнена по своей юридической силе к учредительным договорам. При этом, однако, была сделана оговорка, что ее положения не расширяют компетенции Евросоюза, закрепленные в учредительных договорах [4]. Следует также отметить, что не все государства-участники полностью присоединились к Хартии, что было закреплено в Протоколе № 30 к учредительным договорам, а также в специальных оговорках, заявленных этими государствами [5].
Следующими источниками, закрепляющими основные права и подлежащими применению при рассмотрении соответствующих споров, являются положения, гарантированные Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод, а также общие для всех государств-участников конституционные положения об основных правах и свободах. И те, и другие возводятся Договором о Европейском союзе в ранг общих правовых принципов и в этом виде признаются в качестве составной части всего коммунитарного права.
Существование множественности правовых источников, на основании которых должны выноситься решения, на практике может вызывать определенные сложности. В первую очередь ставится вопрос о соотношении юридической силы различных норм права, наличии определенной иерархии или равенстве перечисленных источников. Признание существования одного из возможных вариантов проблем не снимает. В любом случае возникает необходимость установить ранг каждого источника, определить порядок разрешения коллизий между равными по своей силе актами, а также решить вопрос предпосылок или условий приоритетного применения тех или иных норм в конкретном деле.
В теории права Европейского союза сложилось следующее представление об иерархии источников европейского права. Высшей юридической силой обладают акты так называемого первичного права, к числу которых относятся все учредительные договоры и протоколы к ним, за ними следуют международные договоры, заключенные Европейским союзом. Следующую ступеньку
занимают нормы так называемого вторичного права □ собственные акты Европейского союза: регламенты, постановления и директивы. Национальное законодательство госу-дарств-участников, включая конституции, не может противоречить европейским нормам права независимо от их юридической силы, если акты, их содержащие, были приняты в рамках компетенции Европейского союза.
При попытке определить, исходя из перечисленных принципов, соотношение между отдельными источниками основных прав и свобод, сразу же возникает ряд проблем. Большое количество вопросов вызывает соотношение между Европейской конвенцией о защите прав человека и Хартией Европейского союза, хотя вопрос этот и урегулирован ч. 3 ст. 52 самой Хартии. Данная норма предусматривает, что сущность и пределы реализации установленных Хартией прав соответствуют аналогичным положениям, закрепленным в Европейской конвенции о защите прав человека. Это, однако, не исключает возможности, что на европейском уровне такие права получат более широкое содержание. И такой пример уже существует. Перечень оснований, по которым запрещена дискриминация, предусмотренный ст. 21 Хартии Евросоюза, шире, чем содержащийся в ст. 14 Европейской конвенции о защите прав человека. В то же время ст. 21 является исчерпывающей, а положения ст. 14 запрещают дискриминацию в зависимости от любого иного статуса, поэтому представляется, что на практике могут возникнуть сложности в части обращения к решениям Европейского суда по правам человека.
В настоящий момент участниками Европейской конвенции являются государства-члены Евросоюза, но не он сам. Частью 2 ст. 6 Лиссабонского договора о Европейском союзе предусматривается участие Евросоюза как международной организации в Конвенции о защите прав человека и основных свобод, но при условии ратификации ее 14 протокола всеми государствами-членами Совета Европы. Следует отметить, что Евросоюз уже предпринимал попытки присоединиться к конвенции и ранее, но на запрос Совета Европейского союза Суд Европейских сообществ в данном им заключении исключил в рамках действующих учредительных догово-
ров возможность участия сообществ в международных соглашениях, регулирующих основные права и свободы [6]. Однако присоединение Евросоюза к Европейской конвенции о защите прав человека повлечет за собой изменение компетенций его собственных судебных органов, поскольку в этом случае последней судебной инстанцией по спорам о защите основных прав и свобод человека будет Европейский суд по правам человека.
Еще один спорный момент, если исходить из обязательности применения судами Европейского союза вышеназванных актов, касается возможных коллизий в их содержании, а также применимости судебной практики Европейского суда по правам человека в европейских органах правосудия, в частности толкования того или иного основного права. Этот вопрос частично урегулирован в
ч. 3 ст. 52 и ст. 53 Хартии Евросоюза, но в них ничего не говорится о значении толкования основных прав и свобод Европейским судом по правам человека для европейских судебных инстанций.
Особый интерес представляет применение судами Европейского союза общих для конституций всех государств-участников положений об основных правах и свободах. Однако, несмотря на близость или даже идентичность текстовой оболочки отдельных конституционных прав, их действительное содержание зачастую полностью определяется в решениях конституционных судов, причем возможно как расширительное, так и ограничительное толкование одного и того же основного права в разных странах. Не секрет, что, в силу национальных особенностей понимания права, правовой культуры судей и иных факторов, одно и то же основное право может быть наполнено совершенно разным по объему содержанием. Так, например, ст. 2 Основного закона Германии, закрепляющая общую свободу действий граждан, охватывает, по мнению Конституционного суда, и право на кормление птиц в городских парках. Суды же Европейского союза не обязаны учитывать судебную практику национальных судов, а то, как они определяют содержание того или иного основного права, остается на их усмотрении. В связи с этим не исключена возможность различного уровня защиты кон-
ституционных прав граждан на национальном и европейском уровне. Но такая ситуация, как представляется, вряд ли способствует реализации поставленной перед Европейским союзом цели сохранения и дальнейшего развития его как пространства свободы, безопасности и права (ст. 67 Договора о функционировании Европейского союза).
Так называемые конституционно-правовые споры составляют существенную часть среди дел, рассматриваемых Судом Европейских сообществ. Наиболее часто встречаются судебные решения, принятые по фактам дискриминации физических и юридических лиц. Основаниями для вынесения решений по данным спорам являются ст. 18, 19 Договора о функционировании Европейского союза, ст. 14 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 21 Хартии основных прав Европейского союза. Самым широким перечнем оснований запрета дискриминации располагает Хартия Евросоюза, где в дополнение к закрепленным Европейской конвенцией основаниям устанавливается запрет дискриминации в зависимости от наличия физического недостатка (инвалидности), возраста или принадлежности к сексуальному меньшинству.
Некоторые из рассмотренных Судом Европейских сообществ дел о дискриминации еще до вступления в силу Лиссабонских договоров вызывают особый интерес. Так, например, был установлен факт дискриминации в действиях работодателя, публично заявившего, что он не принимает на работу лиц определенной национальности [7]. Подобное решение представляет собой поворот в понимании основных прав вообще, которые по конституционной доктрине государств-участников, как правило, действуют в отношениях между физическими лицами и государством (органами государства). Здесь же признается запрет дискриминации и в отношениях между физическими лицами. Вторая особенность данного решения заключается в том, что Суд Европейских сообществ усмотрел наличие дискриминации уже в самом факте публичного высказывания работодателя, даже при невозможности установить пострадавшую сторону.
Вторая категория дел, часто встречающаяся в европейской судебной практике, это
споры, связанные с реализацией права на справедливое судебное разбирательство (ст. 47 Хартии основных прав Европейского союза, ст. 6 Европейской конвенции о правах человека). Именно эти положения послужили основанием для принятия к производству и вынесения решения по иску гражданина к Европейской комиссии об установлении факта необоснованного обогащения. Нижестоящими судами было отказано в принятии к производству подобного заявления, поскольку Договором о Европейском сообществе не предусматривался такой вид исков. Суд Европейских сообществ посчитал данный отказ нарушением требования эффективной защиты, которое является неотъемлемым принципом, неоднократно подтверждаемым им в своей судебной практике, а также предусмотренным Хартией основных прав. Интересным является тот факт, что на данный принцип очень часто ссылаются юридические лица, пытаясь защититься от штрафных санкций за нарушение антимонопольного законодательства, применяемых Европейской комиссией. Однако до сих пор европейская судебная практика шла по пути буквального толкования права на справедливое судебное разбирательство, отказывая в удовлетворении соответствующих жалоб юридических лиц.
Деятельность европейских судебных органов в сфере защиты основных прав и свобод граждан является мощным фактором в создании единообразного подхода к их пониманию внутри Европейского союза и особенно в тех странах, где отсутствует институт индивидуальной конституционной жалобы. В то же время перерастание единообразного понимания основных прав и свобод в унифицированное европейское законодательство принимается не всеми государства-ми-участниками, поскольку подобной практикой нивелируются складывавшиеся годами национальные особенности, а также принижается роль конституционных судов.
1. В немецкой редакции текстов Лиссабонских договоров, вступивших в силу с 1 декабря 2009 г., изменилось наименование европейских судебных органов. Понятие «Gerichtshof der Europäischen UnionD (ранее □ Суд Европейских сообществ) теперь используется как для обозначения всей судебной системы Ев-
росоюза, так и в качестве названия высшего европейского судебного органа (ч. 1 ст. 19 Договора о Европейском союзе). Ранее именовавшийся Судом 1-й инстанции орган стал просто Судом. Поэтому в рамках настоящей статьи предлагается использовать следующую терминологию □ высший судебный орган называть Верховным Судом Европейского союза, а вторую инстанцию обозначать как Общий суд, опираясь на английский текст Лиссабонских договоров (General Court).
2. См. с. 11 Отчета о работе Суда Европейских сообществ за 2008 г.
3. См., например, решение по делу Masdar (UK) v. Kommission, C-47/07P.
4. Учредительные договоры также относятся к числу источников права, содержащих положения об основных правах и свободах (например, ст. 18 и 19 Договора о функционировании Европейского союза, запрещающие дискриминацию). Европейские суды могут выносить решения, основываясь и на этих нормах.
5. Принятый по заявлению Великобритании и Польши Протокол № 30 предусматривает, что
содержащиеся в разделе 4 Хартии права не подлежат защите в европейских судах, за исключением случаев, когда аналогичные права содержатся в национальном законодательстве этих стран. Самой же Польшей было сделано заявление в отношении данного Протокола, в котором подчеркивается значимость закрепленных в разделе 4 Хартии трудовых и социальных прав, соответствующих традициям польского движения «Солидарность С, и провозглашается их неограниченное уважение со стороны Польши. Оговорку о порядке применения Хартии заявила и Чешская Республика, подчеркнув, что положения Хартии действуют в государствах-участниках исключительно в случаях применения права Евросоюза и не подлежат применению, если государства принимают и реализуют национальные нормы, независимые от европейского права.
6. Заключение 3/94 от 28 марта 1996 г., 8^. 1996, 1-1759.
7. Решение Суда Европейских сообществ от 10 июля 2008 г. С-54/07.
