639ОСОБЕННОСТИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТИ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
Цель статьи - попытка переосмыслить основные этапы в истории возникновения и развития организованной преступности. Рассмотрены общие положения, характеризующие организованную преступность в дореволюционный период. Выделяются характерные особенности становления, развития и функционирования организованных преступных сообществ. Для раскрытия феномена организованной преступности целесообразно обращение к анализу типологии преступников и видов преступных деяний, совершаемых сплочёнными преступными группами. Определяется место профессиональных преступников в структуре организованной преступности. Ключевые слова: преступный мир, организованная преступность, сплочённость группы, законы, типология преступников, воры, банды, структура преступности, профессиональный преступник.
История организованной преступности уходит своими корнями в дореволюционную Россию.
«Начало существования сплоченной преступной среды в России относится по преимуществу ко времени, когда массовая экспроприация земли у крестьянства и, следовательно, быстрая национализация создали условия для первоначального капиталистического накопления. Это последняя треть XV -первые десятилетия XVI веков. К этому же времени относятся и первые свидетельства о существовании воровских организаций».1
Собственно преступный мир в дореволюционной России развивался характерными для всего мира путями. Уже к концу XVII, началу XVIII века в России складывается (пока стихийно) своеобразная корпорация бродяг. В XIX веке эти нищие, промышлявшие мелким воровством и попрошайничеством, представляют собой довольно многочисленную группу преступников. Именно они и стали основателями существующего до сегодняшних дней «ордена» воров (изначально милицейский термин - «воры в законе»). Кроме воров к началу XX века хорошо отлаженной организацией преступного промысла отличаются банды конокрадов (разведка, кража, перековка и перекраска лошадей, перегон, сбыт), мошенников (лже-страховые агенты, лже-кредиторы, лже-банкроты и т.д.), картёжных шулеров, фальшивомонетчиков.
Исследователи, изучавший преступный мир России, отмечали, что к XVIII веку встречались целые селения воров и разбойников. Такое положение было характерно для любого более или менее обжитого места России. К этому же периоду относится появление традиций и «законов» преступного мира, некоторые из которых сохранились до настоящего времени: внесение определенных сумм денег при вступлении в «воровское братство», необходимых для поддержания членов группы; проведения при этом обрядов посвящения; наделение кличками; обращение на жаргоне - «фене» (тайном языке офеней -бродячих торговцев-коробейников) и др.2
Известный правозащитник и исследователь уголовного прошлого Российской Империи В. Чалидзе считает, что «для изучения организованной структуры воровского мира весьма важны два обстоятельства: то, что их ассоциации ведут свою историю издавна, и то, что этот мир весьма консервативен в почитании своих организационных и этических принципов».3 Именно эта консервативность позволяет проводить аналогию между воровской организацией и артелью - давнишним русским социальным институтом, дожившем в прежнем виде до начала XX века и не прекратившем существование и ныне.
Главная отличительная черта воровских артелей от других - высокий уровень тоталитарности воровских ассоциаций, непризнание за членами воровского сословия права выйти из него и вернуться в общество.
В XIX столетие преступный мир России вступил окрепшим, сплоченным, монолитным, имеющим силу противопоставить себя общественному порядку и закону. Его традиции, обычаи и «законы» укрепились в сознании целых поколений правонарушителей. К концу XIX века преступный мир приобрел черты стройной организации.
Однако становлению «российской мафии» мешали отсутствие рынка и сильная военно-политическая власть в Российской Империи, «ломавшая хребты» потенциальным конкурентам. Казнокрадство и взяточничество придворных и чиновников всегда были хронической болезнью придворных Империи, но и в организованную преступность они не складывались, поскольку не были связаны с теневым производственным процессом и потоками капитала.
Для России взяточничество и мздоимство, злоупотребление служебным положением, нарушение закона должностными лицами - дело распространённое и даже обычное. Не упомянуть здесь об этом невозможно, так как коррупция всегда являлась важнейшим инструментом организованной преступности.
Среди первых коррупционеров фигуры государственных чиновников, приближенных к высочайшим особам - Меньшиков, Юсупов, Апраксин и др. И хотя еще при Петре I принимались жестокие законы против взяточничества (Указ от 23 августа 1713 г. и др.), однако, по свидетельству историка, «при Петре I казнокрадство и взяточничество достигли таких размеров не бывалых прежних - только после».4 Позднее при дворе то и дело появляются фигуры аферистов, успешно использующих расположение правителей (например Распутин). Конечно, говорить о преступных организациях и сообществах пока не приходится, но расположение российских чиновников, властных структур, правительства к разного рода «вознаграждениям» нельзя не учитывать - это традиция.
В дореволюционной России существовали различные категории профессиональных преступников. Из них самая многочисленная была категория воров, которая насчитывала по официальным данным того времени 25 разновидностей этой категории, хотя на самом деле их было гораздо больше.5
В конце XIX - начале XX века были заложены основы того, что позже стало «воровским законом». Складывается криминальная иерархия:
1. Из преступного мира выделяются бродяги - попрошайки - Иваны, родства не помнящие. Название этой категории имеет тройную «нагрузку».
Во-первых, название «родства не помнящие» стигматизирует данную группу как маргиналов, «изгоев». Во-вторых, разрыв с семьей, обществом становится критерием, по которому определяется принадлежность к клану (братству, корпорации) преступников. В-третьих, когда преступники попадали в руки полиции (позднее - милиции) их «классическим» ответом на вопросы об анкетных данных становится «не помню». Эта категория преступников выполняла своего рода, идеологическую функцию. Считалось, что настоящий преступник может вести только такой - кочевой образ жизни, без дома, без семьи, не сотрудничая с государством и ни в коем случае не работая. Бродяги никогда не были самыми преуспевающими преступниками, однако, всегда пользовались уважением «коллег», а слово «бродяга» имеет дополнительное значение - друг, приятель. Авторитетные воры назывались «Иванами».6
2. Группа преступников, занимавшаяся грабежами, убийствами была наименее уважаема в преступном мире. Вообще, необходимо отметить, что жизнь человека всегда считалась даром божьим, и совершить убийство разрешалось только в самом крайнем случае (защита близких или своей жизни, достоинства).
3. Самой многочисленной была группа профессиональных воров. Всего насчитывалось около 30 специальностей. Наиболее высоко в иерархии стояли воры, чьё ремесло было связано с «техническими навыками». Древнейшая воровская специальность - карманник. Одних только специализаций карманников (по месту совершения краж: транспорт, улица, базар; по предпочитаемым карманам: боковой, внутренний, задний) насчитывалось десятки. Воры-карманники, совершавшие «гастроли» за рубеж («марвихеры») считались элитой этой специальности. Высоким статусом в преступном мире обладали «медвежатники» и «шниферы» - взломщики (первые взламывали или взрывали, вторые подбирали коды и ключи). Далее шли все остальные «воровские специальности». Воры делились на множество разнообразных специалистов в зависимости от способа совершения преступлений и объема кражи.
Так А.И. Гуров выделяет две разновидности воров наиболее похожих по своим признакам на современную организованную преступность. Первый вид, это так называемые «медвежатники» - взломщики сейфов. Этот вид категории воров представлял собой техническую интеллигенцию уголовного мира. Они изучали новейшие конструкции металлических хранилищ денег, имели набор сложнейших приспособлений.7
В начале двадцатого столетия именно они первыми применили при вскрытии сейфов газосварочный аппарат. Медвежатники в основном действовали организованными группами от 5 до 15 человек. Это были хорошо организованные группы, пользовавшиеся авторитетом в уголовном мире, имевшие связь с чиновниками полиции. При этом главарями являлись не только рецидивисты, но и профессиональные политики. Например, одну из таких групп возглавлял депутат II Государственной Думы А.И. Кузнецов.8
Как свидетельствуют документы прошлого времени, некоторые группировки медвежатников были связаны не только с полицией, но и со служа-
щими банков, частных контор, которые помогали им совершать преступления, снабжая их информацией о наличии охраны, денег в сейфах, конструкциях замков.
Второй вид из наиболее серьезных и опасных категорий воров были «конокрады». Поскольку в аграрной России основным средством передвижения, обработки земли являлись лошади, постольку, появились лица, специализирующиеся на данном виде воровства (конокрадстве). Специфика совершения этого вида преступления и сбыта похищенных лошадей вызывала необходимость создавать крупные преступные организации, насчитывающие до нескольких сотен участников. Эти преступные организации конокрадов имели свои жесткие структуры, места дислокаций, опорные и перевалочные базы, своих людей на конезаводах или у крупных помещиков. На них работали группы цыган, занимавшихся угоном лошадей, а также специалисты по перековке, перекраске, изменению формы копыт, подтачиванию зубов у похищенных животных.
В этих преступных организациях складывалась целая иерархия: главари, подручные, угонщики, скупщики лошадей, группы отражения нападения сторожей или преследователей.
Однако эта группа воров всегда считалась отверженной. Вероятно, это связано с жестокими расправами над конокрадами в случае их поимки, так как лошадь была одним из главных и дорогих «сельскохозяйственных орудий». Кроме того, конокрадство всегда считалось «цыганской специальностью». Цыгане представляют собой этническую группу, отделенную от большинства других социальных общностей собственными нормами, ценностями, потребностями, культурой, языком. С одной стороны, эти причины формировали крайне негативное отношение к цыганам-преступникам. С другой стороны, в обществе распространено мнение, что цыгане вообще - все преступники (воры, мошенники и т.п.). Организованные группировки конокрадов дореволюционной России больше всего подходили под классификацию организованной преступности.9
4. В криминологической литературе указывается еще на две категории профессиональных преступников, которые содержат признаки организованной преступности. Это карточные шулеры и фальшивомонетчики. И те, и другие действовали сплоченными организованными группами, имели простейшую форму организованной преступности.
Что касается шулеров, то среди них были интернациональные мошенники («червонные валеты»). Шулеры могли планировать целевые операции. Распространение карточного мошенничества было связано с увеличением в обществе паразитирующего сословия, времяпрепровождение которого сводилось чаще всего к пьянству и азартным играм.10
Фальшивомонетчики, относительно немногочисленная, но устойчивая, организованная и технически оснащенная категория профессиональных преступников. Фальшивомонетничеством занимались в специальных нелегально созданных на паях мастерских. При этом организованные преступные группы фальшивомонетчиков имели главаря и жесткую дисциплину.
Мошенники и фальшивомонетчики относились к интеллектуальной элите, «интеллигенции» преступного мира. Мошеннические операции с векселями, акциями и другими ценными бумагами, направленные на обман государства, а иногда и частных лиц, требовали чёткой разработки и виртуозного исполнения. Мошенники занимались подделкой драгоценных камней («фар-мазонщики»), совершали обман на размене («менялы»), существовали брачные аферисты, лже-благотоворители и др. Особым искусством было фальшивомонетничество. «Базманщики» часто были талантливыми художниками, гравёрами. К тому же, чтобы заниматься этим промыслом требовалось немалое мужество - наказания за подделку денег всегда были одними из самых жестоких. Российская пенитенциарная система уже с XIX века становится «университетом» преступного мира. Иерархия заключённых во многом соответствовала их «воровской» специальности на воле, однако в местах заключения большим авторитетом пользовались преступники, обладающие физической силой.
С начала XVIII века начал складываться специальный воровской язык, сленг - блатная «феня». Язык выполнял функцию определенной кодировки профессиональных понятий, делая разговор между «специалистами» непонятным для окружающих, прежде всего для представителей правоохранительных органов. Естественно в полиции, позднее в милиции уделялось большое внимание изучению «блатной музыки» - «фени», что в свою очередь обуславливало постоянные ее изменения. Язык совершенствовался, модернизировался, но к началу XX века основа его была сформирована. Настоящий вор должен был владеть «феней» в совершенстве.11
В начале XX века в России возникают сформировавшиеся центры преступности. Прежде всего, это крупные города: Санкт-Петербург, Москва, Киев, Одесса, Ростов - на - Дону. В Санкт-Петербурге в начале XX века были сильно развиты уличная преступность, проституция. Как столица государства, город притягателен для всех видов мошенников. Одесса, как портовый город стал «Меккой» контрабандистов, воров, налётчиков. Ростов - на - Дону, находившийся в центре «казачьих» земель, привлекателен для беглых преступников, крестьян, что предопределило жёсткую насильственную направленность преступлений. Тогда же возникает поговорка «Ростов - папа, Одесса - мама», что опять-таки соответствует идеологии бродяжничества в преступной среде.12
Таким образом, можно определить практические «достижения» организованной преступности в России к 1917 году:
Сложившейся вполне определенной иерархической системой преступных специальностей.
Механизмами (отчасти стихийными), ограждающими преступный мир от нежелательного вторжения: хранение традиций, охрана информации, система стигматизации, специальный сленг. Стигматизация профессиональных преступников осуществлялась посредством татуировки. Все «наколки» («пор-таки») являются функциональными. В них зашифрована информация о статьях и сроках судимостей, о психологических наклонностях и предрасположенностях обладателя, наконец - о его сексуальной ориентации. Иногда татуиров-
ки делалтеь нacильнo (в cлyчaяx, когда человек «oпycкaлcя» - cтaнoвилcя не-пpикacaeмым, парией, чacтo - ш^ивным гoмoceкcyaлиcтoм). «Наколка» cдeлaннaя «не по рангу» cypoвo нaкaзывaлacь. Так, человеку измєнившєму на пальце cтaтycный ртеунок «пepcтня», этот палец oтpyбaлcя. Ести кто-ни-6удь ocмeливaлcя cдeлaть ceбe нeзacлyжeнныe татуировки - знаки отличия «вора в законе», он подлежал cмepти.
Довольно вьгсокий пpoфeccиoнaльный уровень, благодаря «узкой» cne-циализации и традициям, не приветствующим убийство.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Oвчuнcкuй B.C. QcHobM борьбы c организованной преступностью І B.C QbHnHc-кий. - М.: Юрист, 199б. С. 25.
2 Cmenarnun C. Преступность в Poccии как она есть І С. Степашин ІІ Poccийcкaя юcтиция.- 1999.- № б. С. 37.
3 4anud3e B. Bopoвcкoй мир как ^диальный институт. Уголовная Poccra І B. Чалид-зе. - М.: Терра-TERRA, 1990. С. 54.
4 Mopo-зтв C.A. Коррупция: формы ее проявления. Сборник статей І С.А. Морозов. -М.: Юрист, 2003. С. б5.
5 Muнькoвcкuй Г.М. Борьба c организованной преступностью: проблемы теории и практики І ГМ. Миньковжий, B.C Комигеаров. - М.: Бек, 2003. С. 4б.
6 4anud3e B. Bopoвcкoй мир как coциaльный институт. Уголовная Poccra І B. Чалид-зе. - М.: Терра-TERRA, 1990. С. 59.
7 Гypoв А.И. Qpгaнизoвaннaя преступность в Poccии І А.И. Гуров. - М.: БЕК. 2001.
С. 32.
8 Taгaнцeв H.C. Pyccrae уголовное право. Часть общая. І Н.С. Таганцев. - М.: Юрист, 1994.- Т.1. С. 342.
9 Enuфaнoв Б.B. Paзвитиe понятия xищeния, свершенного путем на^лия в тоставе организованные групп, по уголовному законодательству дореволюционной Poccии І Б^. Епифанов, А.Б. Калинкина ІІ Иcтopия гocyдapcтвa и права.- 2007.- № 7.С. 49.
10 Уcmuнoв B.C. Понятие и криминологиче^ая xapaктepиcтикa организованной преступности І B.Q Устинов.- Н. Новгород, 1993. С. 74.
11 Oвчuнcкuй B.C. Qcнoвы борьбы c организованной преступностью І B.Q QbHHHc-кий. - М.: Юрист, 199б. С. б2.
12 Шamкoвcкaя T.B. Иcтopия oтeчecтвeннoгo гocyдapcтвa и права: Учебник І TB. Шaткoвcкaя. - М. : Дашков и К., 2008. С. 55.
