CC BY
41
УДК 342 ББК 67
DOI 10.24411/2414-3995-2019-10132 © В.Н. Фадеев, Л.В. Тэсс, 2019
Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
ОНТОЛОГИЯ И АНТОЛОГИЯ КРИМИНОЛОГИИ БУДУЩЕГО (ПРОФЕССИОНАЛЬНО-ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ —
ЧАСТЬ 3 — XXI В.)1
Виктор Николаевич Фадеев,
профессор кафедры криминологии, доктор юридических наук, профессор Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя (117437, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12)
E-mail: fadei87@mail.ru;
Леонид Владимирович Тэсс, (123298, Москва, ул. Ирины Левченко, д. 1, издательство «Юнити-Дана»)
E-mail: office@unity-dana.ru
Аннотация. Чтобы понять и эффективно анализировать преступность сегодняшнего дня, разработать меры по ее предупреждению в будущем, неизбежно необходимо заглядывать в ее прошлое, исследовать пути и формы ее исторического развития: где истоки организованной преступности посткоммунистического общества; каким образом развивались и укреплялись организованные криминальные группы; что общее и в чем различие между организованной и профессиональной преступностью; что такое профессионально-организованная преступность? Вот те вопросы, которые требуют своего раскрытия и осознания их сущности.
Ключевые слова: первичная, рецидивная, организованная, профессиональная и профессионально-организованная преступность.
ONTOLOGY AND ANTHOLOGY OF CRIMINOLOGY OF THE FUTURE (PROFESSIONALLY-ORGANIZED CRIMINALITY — PART 3 — XXI CENTURY)
Victor N. Fadeev,
Professor of Criminology Department, Doctor of Law, Professor Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.Ya. Kikot' (117437, Moscow, ul. Akademika Volgina, d. 12);
Leonid V. Tess,
(123298, Moscow, ul. Irina Levchenko, d. 1, Unity-Dana publishing house)
Abstract. To understand and effectively analyze the criminality of present days, to develop the measures for its prevention in future, it is inevitably necessary to look in its past, to study the ways and the forms of its historic development. Where are the beginnings of the organized criminality of post-communist society; how organized criminal groups developed and strengthened; what is common and different between the organized and professional criminality; what is professionally-organized criminality? These are the issues that demand to be disclosed and their essence to be realized.
Keywords: primary, relapsing, organized, professional and professionally-organized criminality.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Фадеев В.Н., Тэсс Л.В. Онтология и антология криминологии будущего (профессионально-организованная преступность — часть 3 — XXI в.). Вестник экономической безопасности. 2019;(3):39-58.
1 Фадеев В.Н., Тэсс Л.В. Онтология и антология криминологии будущего (часть 1 — XVШ-XIX вв.). Вестник экономической безопасности. 2019;(1):141-57; Фадеев В.Н., Тэсс Л.В. Онтология и антология криминологии будущего (часть 2 — XX в.). Вестник экономической безопасности. 2019;(2):17-31.
С чем же человеческое сообщество пришло в XXI в.?
Исследуя проблемы уголовного права вообще и криминологии в частности, остановимся на анализе некоторых вопросов теории и практики с тем, чтобы попытаться представить состояние уголовного мира на начало XXI в., а также реальные возможности государственной системы, призванной охранять устои
государства, его экономические и моральные ценности от преступных посягательств.
Возврат рыночной экономики в государственную систему, освоившую социалистические методы хозяйствования, как показала практика, способствовал не только потере политического авторитета России на международном уровне, резкому обнищанию населения страны и стремительному росту как
уровня преступности, так и ее структурных составляющих.
На этом фоне очень четко и контрастно проявилось, диалектически обоснованное, НЕ ТОЛЬКО возрождение, вернее реставрация, профессиональных структур уголовного мира на всей постсоветской территории и стран бывшего социалистического лагеря, ликвидированных за годы советской власти, но и стремительное развитие, а также, дальнейшая структуризация и «индустриализация» преступного мира. Именно это имел в виду видный русский криминолог М.Н. Гернет, когда отмечал: «Как скоро воровство становится профессией, с ним происходит то же самое, что происходит во всяком труде, в производстве страны» [21, с. 431].
В условиях социалистической системы хозяйствования государство могло достаточно сильно влиять на уровень насильственной преступности, а вот корыстным преступлениям государство должного внимания не уделяло, по всей видимости, руководствуясь господствовавшим тогда постулатом об отсутствии социальных корней преступности при социализме. Сегодня, похоже, можно сделать вывод о том, что это была роковая ошибка теоретиков марксизма-ленинизма, которые не учли тезиса об усилении сопротивления мирового капитала, по мере усиления позиций социализма на мировой арене. Более того, они не использовали прогрессивные стороны законов марксистско-ленинской диалектики и сталинские разработки этой науки.
Внедряя в сознание людей принципы общества потребления, международный капитал, ко всему действовавшему в то время арсеналу средств воздействия на психику народов, основной упор сделал на активизацию пропагандистской, идеологической и психологической войны. Не прекращая, наращивал (продолжает наращивать) прессинг всеми средствами массовой информации, не считаясь с затратами, обеспечивал не только пропаганду своих идей, но и выделял огромные суммы, финансируя создание всяческих антисоветских «общественных» организаций. Эти организации реализовывали программы, порочившие условия жизни в странах социалистического лагеря, под «крышей» борьбы за права человека, (действующие и по сей день) и множа радиостанции, круглосуточно и интенсивно
акцентируя работу на антисоветской и антикоммунистической пропаганде и агитации.
Кражи и хищения, как и все корыстные преступления, наиболее ярко и контрастно демонстрировали наличие в стране людей, активно работавших в сфере теневой экономики, используя коррупцию и пробелы правового поля для успешного «доения» ВВП. Однако должного внимания этому уделено не было, а в результате эти дельцы стали серьезными противниками государства, о чем тогда, в конце 80-х, свидетельствовали громкие уголовные дела.
Так, в конце 80-х гг. ХХ в., в разгар «громыхавшей» тогда «катастройки» состоялся сенсационный процесс и на скамью подсудимых сели первый зам. министра внутренних дел СССР Ю. Чурбанов, министр внутренних дел Узбекской ССР Х. Яхъя-ев, зам. министра внутренних дел Узбекской ССР Т. Кахраманов и П. Бегельман, начальник УВД Хорезмского облисполкома С. Сабиров, начальник УВД Ташкентского облисполкома Д. Джамалов, начальник УВД Кашкадарьинского облисполкома Х. Норбутаев, начальник УВД Наманганского облисполкома Я. Махамаджанов, начальник УВД Бухарского облисполкома М. Норов. Перечень обвинений, выдвинутых против них заключал в себе наиболее характерные для того времени проявления коррупции на всех этажах власти и управления. Это был серьезный сигнал о том, что теневая экономика становится откровенным конкурентом социалистическому государству, что формируется новая структура в системе экономической преступности, но должного реагирования на этот сигнал не последовало. Судя по высказываниям президента-предателя СССР, сделано это было умышленно, с целью уничтожения той власти, уничтожить которую мечтал не только он один.
Что же произошло после 1990 года?
Социальная политика Правительства, вернув страну в период первичного накопления капитала — в эпоху дикого капитализма, расслоила население на четко разграниченные классы: олигархи (банковский и крупный капитал), буржуазию (средний и мелкий капитал) и пролетариат (все живущие ниже черты бедности). Как это отразилось на уголовном мире?
Ухудшение бытовых и производственных отношений, в первую очередь сказалось на демографии:
возросли алкоголизм и наркомания, распад семей, смертность, увеличилось количество беспризорных и безнадзорных детей, бродяг, проституток (не только мужчин и женщин, но и мальчиков и девочек) т.е. весь «букет» проявлений, обеспечивших рост ПЕРВИЧНОЙ ПРЕСТУПНОСТИ — основы и фундамента преступности РЕЦИДИВНОЙ и ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ. В свою очередь, профессиональная преступность получила возможность, прикрываясь формально заявленной производственной предпринимательской деятельностью, одновременно заниматься и преступной, используя пробелы правового поля, для увеличения прибыли, получаемой преступным путем. Здесь и «отмывание» денег, скупка, и продажа краденого и вывоз капитала за пределы страны и т.д. и т.п.
В то же время, правоохранительная и правозащитная системы государства были не в силах справиться с этими явлениями из-за того, что принятые законы, пролоббированные коррумпированными законодателями, лишали возможности привлечь преступников к уголовной ответственности. А конфискация преступно нажитого имущества — была исключена, как мера наказания, из арсенала уголовного закона, отменить которую, они, в последствии, тем не менее, были вынуждены.
Действующий правоохранительный аппарат государства, противоборствуя первичной и профессиональной преступностям, внедряет в уголовный мир свою агентуру. А вожаки уголовного мира, в свою очередь, используют этот канал для связи с государственным аппаратом, для проникновения в его среду и укрепления в нем своих позиций, не скупясь на деньги, что в значительной мере отличает качество приобретаемой ими агентуры от агентуры спецслужб, не в пользу последней.
Здесь же происходит и стыковка интересов социально-экономических профессионалов с интересами представителей социально-политической преступности.
Чем они отличаются? Как минимум, представителей социально-экономической формации, еще могут осудить, а представителей социально-политической формации — не могут. И не потому, что их вину нельзя доказать, а потому, что «боссы» этой формации, используя свои криминальные капиталы, имеют прямые выходы на все уровни власти и
не позволят это сделать, вплоть до физического устранения лиц, которые захотят это сделать вопреки криминальному давлению.
Сегодня, анализируя ситуацию, вновь возвращаемся к терминологии, которую наши правоведы упорно не хотят изменять. На наш взгляд, сегодня, эти формулировки должны быть пересмотрены, с учетом происшедших перемен.
ПЕРВИЧНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ, КАК СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ, может быть охарактеризована так:
ПРОТИВОПРАВНАЯ, АНТИОБЩЕСТВЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, ВЫРАЖАЮЩАЯСЯ В НЕСОБЛЮДЕНИИ ДЕЙСТВУЮЩЕГО УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ГОСУДАРСТВА, а применительно к субъекту — НЕПРАВОМЕРНОЕ ДЕЙСТВИЕ (ИЛИ БЕЗДЕЙСТВИЕ) ВЫРАЖЕННОЕ В НЕИСПОЛНЕНИИ ТРЕБОВАНИЙ ИЛИ В НАРУШЕНИИ НОРМ ПОВЕДЕНИЯ, УСТАНОВЛЕННЫХ ГОСУДАРСТВОМ.
РЕЦИДИВИСТ — представитель социальной группы со стойкой антиобщественной установкой, антагонистически настроенный ко всем социальным группам общества, провозглашающий и осуществляющий паразитический образ жизни, включающий в себя алкоголизм, наркоманию и азартные игры и являющийся ПЕРМАНЕТНЫМ НОСИТЕЛЕМ АНТИОБЩЕСТВЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ, традиций и обычаев, ОСНОВОЙ И ДВИЖУЩЕЙ «ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ» СИЛОЙ преступности, как СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО ЯВЛЕНИЯ.
Представители этой АНТИОБЩЕСТВЕННОЙ деятельности не претендовали на какое-либо участие во власти, но были заинтересованы в воздействии на представителей властных структур, во имя защиты своих интересов, которые были сосредоточены на осуществлении своих материальных нужд, обеспечивающих привычный для них образ жизни. Но, в то же время, отсюда возник стимул для перехода в следующую криминологическую категорию представителей этой деятельности, в категорию антигосударственной деятельности.
Именно рецидивисты являются основным поставщиком квалифицированных кадров для уголовного мира. С позиций сегодняшнего его состояния, есть основание утверждать, что рецидивистами мо-
гут считаться лица, совершившие дважды и более (общий и специальный рецидив) такие преступления как хулиганство, изнасилование и им подобные. Это «неквалифицированные» кадры уголовного мира, начальная стадия аморального перерождения человека под воздействием сложившихся социальных условий и психологических установок, (в полном соответствии с теорией известного грузинского психолога Узнадзе), большинство из которых перейдут, впоследствии, в какую-то категорию «профильных» специалистов-профессионалов.
В свою очередь, «профильные» преступники, после ВТОРОЙ СУДИМОСТИ (оба рецидива) переходят в категорию «ПРОФЕССИОНАЛОВ», начиная профессионально осваивать какую-то «операцию» или направление преступной «работы», дающую постоянную возможность добывать средства к существованию и оценка их деятельности должна даваться по совершенно иной шкале, по сравнению с первично судимыми.
Такая постановка вопроса позволяет обосновать вывод о том, что следующую стадию развития этого социально — экономического явления составляет преступность ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ.
Если социально-экономические условия в советском государстве обеспечивали народу прожиточный минимум, то вся профессиональная преступность была мотивирована на корысть для получения сверхприбыли за счет нарушения закона. В условиях капиталистического хозяйства, когда человек предоставлен сам себе, а биржа труда и органы социального обеспечения не заинтересованы в благополучии человека, он вынужден сам искать возможности применения своих сил для добычи средств к существованию. И в уголовной, криминальной среде человеку легче найти применение своим силам на их «бирже труда». Профессиональная преступность растит свои кадры быстро и умело.
На этом уровне такую преступность можно охарактеризовать как социально-политическое явление, заключающееся в профессиональном противоправном присвоении прибавочной стоимости (т.е. части внутреннего валового продукта — ВВП), подрывающее правопорядок и оказывающее негативное воздействие на мораль общества, экономику и финансы государства, провоцирующее и внедряющее кор-
рупцию, вынашивающее в своей среде следующую формацию уголовного мира, преступность АНТИГОСУДАРСТВЕННУЮ.
Характерным моментом этой АНТИГОСУДАРСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ является ее претензии на участие в органах политической и экономической власти государства, то ли внедряя в нее своих представителей, то ли используя коррупцию, для создания своих группировок в органах власти, отстаивающих интересы воротил теневой экономики, так называемое «лобби», взятое из лексики американских политиков.
Эта категория преступности, неподвластна государственной юрисдикции, выходит за рамки действующего законодательства государства, используя теневую экономику, как свой экономический базис, в котором она исполняет функции политической надстройки, что позволяет ей на равных конкурировать с официальной государственной властью, которая признает эту категорию преступников, равноправным конкурентом. Стартовым моментом в развитии и активизации деятельности всех этих криминальных образований на территории бывшего СССР, стали кризисные явления в экономике и обществе, что подтверждается и историей криминологии в других странах.
Тем не менее, сегодня мы не имеем всеобъемлющего, криминологического определения понятия ОРГАНИЗОВАННАЯ преступность и вряд ли в ближайшей перспективе его получим по той простой причине, что профессиональная преступность по своей сути, еще раз укажем, — не может быть НЕ ОРГАНИЗОВАННОЙ!!!
Если профессиональная преступность проявляется в антиобщественной деятельности, являясь социально-экономическим явлением и функционирует на нелегальном, противозаконном уровне, то профессиональная преступность, выйдя из «подполья», становится антигосударственной деятельностью, движущей силой теневой экономики, составляя государству, как организации политической власти, как социально-экономической структуре общества, реальную и мощную конкуренцию, в которой осуществляет реальный прессинг на государственные структуры, используя прорехи в правовом поле государства, а в необходимых случаях и создавая их силами своего лобби.
Таким образом, профессиональная преступность из категории социально-экономической переходит в категорию СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКУЮ, характеризующуюся своей АНТИГОСУДАРСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ, чем кардинально и отличается от всех предыдущих формаций уголовного мира. И коль скоро, появляется реальный политический конкурент господствующей власти, то либо она добровольно делит с ним эту власть, либо принимает решительные меры, чтобы избавиться от конкурента. Именно поэтому, сегодня процветают такие направления преступной деятельности как контрабанда, во всех ее проявлениях, торговля людьми, наркоторговля, торговля оружием и прочие виды преступлений, которые именуются сегодня, как «организованная преступность», хотя, фактически, это профессиональная антигосударственная преступность.
Из множества на сегодня определений понятия «организованная преступность», наиболее близко определение в редакции профессора А.И. Долговой: «В эту систему вовлечена немалая часть населения и по существу организованная преступность представляет собой альтернативное общество со своей экономикой, социальной и духовной сферами, своими системами управления, безопасности, формирования молодого поколения, судами, своей внутренней и внешней политикой. Последняя логична, ибо организованная преступность является структурной частью общества в целом и ее взаимодействие со всеми другими его частями многоаспектно и динамично» [15, с. 102].
Из этого следует, что действующие сегодня криминальные структуры являются антагонистическим противником государственной власти, с которой они борются, используя финансовые средства, получаемые ее структурными подразделениями отраслей теневой экономики, которые они возглавляют.
Поэтому можно предложить такую формулировку понятия этого явления:
АНТИГОСУДАРСТВЕННАЯ преступность — СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ, ЗАКЛЮЧАЮЩЕЕСЯ В ОРГАНИЗАЦИИ ЭКОНОМИЧЕСКИХ И СИЛОВЫХ СТРУКТУР, ДЕЙСТВУЮЩИХ КАК НАДСТРОЙКА НАД СВОИМ БАЗИСОМ — ТЕНЕВОЙ ЭКОНОМИ-
КОЙ, ЧТО ОБЕСПЕЧИВАЕТ НЕ ТОЛЬКО ФИНАНСОВЫЕ ПОСТУПЛЕНИЯ ОТ ИХ ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ДЛЯ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ЭТИХ ОРГАНИЗАЦИЙ, НО И ДЛЯ ЛЕГАЛИЗАЦИИ И ВНЕДРЕНИЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ЭТИХ СТРУКТУР В ОРГАНЫ ВЛАСТИ, А ЭТО ВЛЕЧЕТ ЗА СОБОЙ ДИВЕРСИФИЦИРОВАННУЮ КОРРУПЦИЮ, ОСЛАБЛЕНИЕ ЗАКОННОСТИ И ПРАВОПОРЯДКА, СПОСОБСТВУЕТ ПРИВАТИЗАЦИИ И МОНОПОЛИЗАЦИИ ВЕДУЩИХ ОТРАСЛЕЙ ЭКОНОМИКИ И ЗАГНИВАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ, А ТАКЖЕ ВЫХОД НА МЕЖДУНАРОДНУЮ АРЕНУ, ОБЕСПЕЧИВАЯ ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗАЦИЮ И МОНОПОЛИЗАЦИЮ ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ОСНОВАНИЕМ ДЛЯ СЛИЯНИЯ С БАНКОВСКИМ КАПИТАЛОМ.
На примере США мы видим, что более чем за 70 лет они не смогли, не сумели, а фактически не захотели ликвидировать своего преступного конкурента.
Можно предположить, что свою роль играют и законы рыночной экономики, а одним из основных ее законов является закон КОНКУРЕНЦИИ, по которому соперник должен быть уничтожен, если у конкурента хватит сил это сделать, а их у государства и не хватает, потому что аппарат, предназначенный для этого, насквозь пророс «раковыми метастазами» коррупции.
Руководители теневой экономики уголовного мира США достаточно мирно (если не считать кровавых схваток, периодически происходивших и происходящих на разных уровнях власти от Президента до муниципального клерка или мафиози), не жалея денег на взятки (как предметное проявление коррупции), «урегулировали» взаимоотношения с Правительством, поделив, экономику и политику на взаимовыгодных началах.
По похожему варианту развивались события и в бывшем СССР, начиная с периода контрреволюционного переворота Горбачева — Ельцина, при активном участии американского капитала и спецслужб. Но здесь проявились свои особенности, в результате которых были созданы противоправные силовые и экономические структуры теневой экономики, обеспечившие финансовые поступления от преступной деятельности для ликвидации со-
ветской власти и позволившие легализоваться и внедриться представителям профессиональной преступности в органы власти. А это, в свою очередь, повлекло за собой диверсифицированную коррупцию, ослабление законности и правопорядка, что способствовало грабительской приватизации ведущих отраслей экономики и ослаблению государственной власти. Рассматривая ситуацию перехода АНТИОБЩЕСТВЕННОЙ преступности в преступность АНТИГОСУДАРСТВЕННУЮ, можно уверенно говорить о стандартной системе этого перехода, сравнивая развитие американской организованной преступности в 30-х гг. XX в. в США и профессиональной преступности 90-х гг. XX в. в СССР.
Анализ исторического развития общества позволяет сделать вывод о том, что преступность, как социальное явление существует в строго определенных рамках диктуемых экономикой государства.
Сменив социально-экономическую формацию в 1917 году, Россия, а затем СССР создали социалистическую систему хозяйства и защищавшую ее правоохранительную систему. Именно благодаря коренным изменениям в экономике, уголовный мир капитализма, естественно функционировавший в условиях становления капитализма в России, был обречен на вымирание.
Новая социально-экономическая система, диктовала новые правила поведения, и только у воров всех мастей ничего не менялось — кража осталась преступлением, но начал значительно меняться контингент уголовного мира: уходит старый профессионал и на смену ему идет рецидивист. И здесь просматривается разница с прежним контингентом: неграмотных нет, все имеют образование, несравним уровень культуры. Пребывание в местах отбывания наказания в СССР обязывало получать дипломированные рабочие специальности и образование, ибо общее среднее образование стало обязательным. Все это не могло не сказаться на уровне уголовной преступности.
Как показывает практика, советская власть сумела почти полностью ликвидировать профессиональную преступность. Из всего многообразия криминальной систематики доставшейся СССР от царизма, к 20-м гг. XX в. сохранилось, по свидетель-
ству М.Н. Гернета, около 26 наименований воров-профессионалов. Уже в то время криминологи России отмечали свои положительные закономерности в развитии и дифференциации уголовного мира.
«Внимательно всматриваясь в искаженный гримасою лик преступной Москвы, мы видим, как кражи голодных годов искажают это лицо страданием, как процессы интендантов-воров турецкой кампании зажигают это лицо похотью наживы, как убийства помещиков крепостными в столице1 делает это лицо грозно-мстительным...
Мы могли бы показать, как постепенно не только создается категория воров по профессии, но и как эта самая многочисленная среди преступного мира группа дифференцируется, выделяя в соответствующие моменты социально-экономического развития столицы одну за другой все те 19 категорий профессиональных воров, на которых их делит Московский Уголовный Розыск и о которых нам придется говорить ниже» [21].
Из всего прошлого многообразия воров в СССР к концу 50-х гг. XX в., сохранились карманные воры, ставшие главными хранителями воровских традиций прошлого и сохранившие кастовые «законы», которыми и руководствовались очень жестко. Они и возглавили преступный мир СССР. Вором «в законе» мог быть только «карманник», «щипач», оставшийся непререкаемым авторитетом, как на свободе, так и в тюрьме. Конкуренция за власть в уголовном мире, начавшаяся в 50-х гг. прошлого века в местах отбывания наказания, заставила государство обратить особое внимание на эту проблему и к 1961 г. воры «в законе» прекратили свое существование как организованная сила, не подчинявшаяся власти государства, а «управлявшаяся» своими «законами».
К этому времени в юриспруденции отсутствовало понятие «вор-профессионал» и использовался термин «вор-рецидивист», исходя из бытовавшей в то время партийно-государственной установки о том, что «при социализме отсутствуют социальные
1 Из книги Анучина Е.Д. «Материалы Уголовной Статистики» видно, что за девять лет 1835—1843 гг. из Московской губернии было сослано в Сибирь за убийство своих помещиков 3 человека, а по 46 губерниям — 308 мужчин и 119 женщин, а всего 427 человек. Так как ссылке всегда предшествовало нещадное наказание кнутом, шпицрутенами и т.п., то часть приговоренных умирала под кнутом или после телесного наказания и до Сибири не доходила. Сообщаемые же Анучиным цифры относятся только к прошедшим через г. Тобольск. Поражают своей величиной цифры женщин-убийц помещиков.
корни преступности». Как показала практика (критерий истины), эта точка зрения оказалась ошибочной, ибо полностью игнорировала не только влияние капиталистического окружения СССР, не перестававшего вести против страны Советов открытую идеологическую и психологическую войну, но и законы марксистско-ленинской диалектики. И ошибка эта дорого обошлась не только народам СССР.
Бесспорным остается тезис о том, что уголовный мир — это производительные силы теневой экономики, надстройка базиса, а базис — теневая экономика, полностью обслуживается своей надстройкой, определяясь чисто экономическими законами, по направлениям и интенсивности преступной деятельности, главной из которых является преступность в области экономики.
Именно здесь, как нигде более ярко и уродливо, проявляются такие основополагающие законы рыночной экономики как Закон спроса и предложения и Закон конкуренции. Законы эти действовали и в СССР, только при социализме они имели другой вектор.
Если Закон спроса и предложения достаточно эффективно использовался нашим Госпланом и Госснабом, регулировавшим производство и потребление, то Закон конкуренции активно работал в производственных отношениях и именовался СОЦИАЛИСТИЧЕСКИМ СОРЕВНОВАНИЕМ, когда конкурент своими производственными успехами делился с соперниками, для повышения производительности труда. А в системе профессиональной преступности эти законы действовали также, как и в системе рыночной экономики, т.е. слабый конкурент должен быть уничтожен.
Практика экономического строительства в СССР является в этом отношении очень убедительным примером подтверждения данного тезиса. Анализируя сегодня статистику уголовных проявлений в СССР, однозначно приходим к выводу, что по сравнению с индустриально развитыми государствами Запада, она выглядела более чем благополучно. Но обращает на себя внимание рост преступлений связанных с экономикой. Задним-то умом все сильны, теперь это увидят многие. Но вывод отсюда следует, может быть, несколько иной: если бытовые и насильственные преступления и имели тенденцию к некоторому спаду, то хищения в экономике росли
постоянно и в огромных суммах. Прежде всего, это отмечалось в «мелких хищениях». Они и расценивались как мелкие, но в масштабе такой страны это были уже миллионы! Должной оценки событие не получило, а уголовный мир, активный «батрак» теневой экономики, не торопясь, методично и последовательно искал огрехи на правовом поле страны, не освоенные государственным аппаратом, и внедрялся в производственные структуры, отвоевывая новые и новые позиции.
Когда в 1947 г. были принят Указ Президиума Верховного Совета от 4 июня 1947 г. «Об усилении уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества», то высшей мерой за такой криминал было 25 лет лишения свободы. Результат? Лучше не стало.
Следом появляется очередной Закон, вошедший в УК как ст. 88, которая разрослась до трех частей, после чего появилась новая — 89, а затем и 89-прим. Но и она выросла на частях и везде предельная мера наказания — «вышка»: 25 лет лишения свободы или расстрел, в зависимости от того, применялся он или нет в этот период. Если это результат, то чего? Упрямства и нежелания признавать очевидную истину, провозглашенную ведущими криминологами мира, которая очевидна: «завинчиванием гаек» ситуацию не изменить.
Сегодня, повинно опустив голову, можно признать, что усиление, ужесточение наказания не давало и не дает требуемого результата! О чем весь XX в. неоднократно говорили ведущие ученые-криминологи. Искать решения надо было в правовом регулировании социально-экономической сферы. Каждая из сторон и решала свои задачи по-своему: государственная власть «завинчивала гайки», а дельцы теневой экономики находили новые дыры в обороне социалистической экономики для изъятия денег из оборота. Это и был период становления и интенсификации профессиональной преступности в СССР, среда которой была высоко грамотной и инициативной, но не законопослушной. О чем не забывали и, что заботливо пестовали спецслужбы США, используя всех любителей «забугорной» жизни проживавших в СССР в своих интересах.
Так появилась, взросла и окрепла новая категория профессиональной преступности, известной нам как «хозяйственники». Обживая среду обита-
ния, эта категория уголовного мира получила доступ на любые уровни власти, не говоря уже о любых клерках, решающих существенные вопросы, от которых зависела жизнь и деятельность любого «дельца», «цеховика». А поскольку эта братия располагала непомерными денежными средствами, то и покупала она нужных им людей пачками. Так готовилась среда противостояния власти. А следом пошли уголовные дела по Туркмении, Узбекистану — профессиональная преступность вышла на оперативный простор, и дать ей бой было уже некому — государственный аппарат был поражен раковой опухолью коррупции, метастазы которой проросли во всех жизненно важных отраслях экономики и власти.
Если советская власть, в категории первопроходца, строила свою новую экономику, что называется «на ощупь», то теневая экономика тоже строила свою систему паразитирования в новых, социалистических условиях существования, эмпирическим, скажем так, путем. Классических тому примеров мы найдем в литературе и кино, например,»12 стульев», «Золотой теленок», «Аристократы» и т.д.
Для сравнения, интересно посмотреть, как развивался в это время уголовный мир США. Профессиональной преступности США не было необходимости приспосабливаться к каким-либо переменам в экономических законах государства. Развитие ее шло своим чередом и введение «сухого закона» было тем стимулом, который позволил выйти на новый уровень развития — получив в свое распоряжение значительные финансы, породить организованную (как назвали ее американцы, не найдя до сих пор должного определения этому явлению) преступность, элитные представители которой будут претендовать уже не на руководство в мафиозной семье, а на перехват власти на муниципальном, губернаторском и государственном уровне, перекупая нужных людей, проводя на нужные должности купленных чиновников или легализовав свои доходы, а то и лично вливаться во властные структуры.
Еще Тард утверждал, что «преступление — это тень, отбрасываемая обществом»! И по сущности своей она находится в постоянном контакте с государственными структурами: правоохранительные органы и спецслужбы имеют с преступным миром самые тесные взаимоотношения.
Цели этого проникновения в СССР и на Западе были и есть разные. Проникновение спецслужб в уголовную среду в СССР имело задачу предотвращения преступлений, используя различные методы, разложение этой среды, создание условий для отказа ее от преступных проявлений и вовлечение ее участников в легальную производственную деятельность.
Спецслужбы Запада подходили к этой среде с целью раскрытия преступлений и получения информации о готовящихся преступлениях. C этой целью в преступные организации внедрялись сотрудники полиции, что ни в коей мере не способствовало росту авторитете полиции. И в этом существенная разница в подходах к борьбе с преступностью в СССР и США. Однако общий интерес у всех спецслужб тоже был: использовать трафики международной организованной преступности в своих целях — здесь предмет торговли государства и профессиональной преступности.
Осваивая свою среду обитания, организованная преступность Америки создала свою международную сеть, широко разветвленную и хорошо организованную и это, в первую очередь, касалось таких преступлений как наркоторговля и торговля людьми. Сегодня мы видим, что организованная преступность Америки имеет свой штат — Неваду, на территории которого многие законы США не действуют. Наркоторговцы капитально обосновались в Колумбии, с которыми США не могут справиться даже силой войсковых соединений и много других наглядных примеров откровенно преступной деятельности, с которой государственный аппарат США справиться не в состоянии.
Официально противостоя профессиональной преступности, спецслужбы США были в то же время, заинтересованы в сотрудничестве с этими структурами, дававшими им возможность использовать эту среду для своих целей, например, перебрасывать своих агентов-нелегалов, используя структуры профессиональной преступности на намеченных направлениях. Отсюда пошло построение новых моделей взаимоотношений преступного мира с государством. Надо полагать, этот метод нынешние спецслужбы России тоже возьмут себе на вооружение, что было невозможно в условиях СССР, станет реальностью в сегодняшней России.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Классификация и номенклатура
Внедрение в государственный и политический аппарат
Предел раскрываемости преступлений Предел уголовного преследования
Насильственная преступность Корыстная преступность
Рэкет, «Производственные»
Наркотики, структуры
Заказны е убийства, Кража автомашин -► Антиобщественная преступность Воры «в законе»
Наркобизнес, Проституция, Азартные игры, Ростовщичество, Неуплата налогов
Предел возможностей действующей системы борьбы с преступностью
Кукольники, Фармазонщики, Фальшивомонетчики, Проститутки
Мошенники, Расхитители, Проститутки, Спекулянты
Фундамент первичной преступности
Несовершеннолетние Алкоголь, Наркотики, Разврат Взрослые
Безнадзорность, Беспризорность Беспринципность, аморальность. Психическая неполноценность
Рис. 1. Принципиальная схема структуры уголовного мира по состоянию на 2017 г.
Роль сегодняшнего вора «в законе» на свободе сводится к контролю над своевременным поступлением денежных средств от «поднадзорных» субъектов. А основные направления их деятельности это — игорный бизнес, проституция, торговля людьми и органами человека и целый ряд других направлений преступной деятельности. Кроме того, как профессионалы они распространяют свое влияние на отрасли, в которых идет максимально быстрый оборот денег. Этот же принцип соблюдается и в среде антигосударственной преступности.
В местах исполнения наказания роль нынешних воров «в законе» не изменилась — они чувствуют себя хозяевами «зон», имея в своем распоряжении солидные денежные суммы, именуемые «обща-ком». В свое время, много шума в Латвии произвел случай, когда вор «в законе» выделил деньги на ремонт здания тюрьмы, в которой он содержался, ибо у администрации мест заключения денег не нашлось, а начальника тюрьмы за этот «заем» наказали.
Советской власти удалось справиться с «законниками», в первую очередь, лишив их «общака». Может ли нынешняя власть сделать то же самое? По всей видимости, нет. Ибо воры «в законе» такая же непременно составляющая часть профессиональной преступности, как мздоимцы среди представителей «беловоротничковой, синеворотничковой и се-роворотничковой» преступности.
И если все эти мздоимствующие «воротнички» — бюрократическая, инженерная и рабочая элита, реализует свои возможности во имя получения прибыли за счет занимаемых должностей, то о каких радикальных мерах можно говорить, понимая, что на этих «служаках» власть и держится! Очевидно, поэтому мы и не можем найти четкое определение понятия «организованная» преступность, которая должна сегодня называться ПРО-ФЕССИОНАЛЬНОЙАНТИГОСУДАРСТВЕН-НОЙ, в отличие от ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ АНТИОБЩЕСТВЕННОЙ преступности, но тогда необходимо рассмотреть структуру уголовного кодекса ( и не только его одного), что позволит лучше защитить интересы общества, страдающего от засилья преступности.
При этом профессиональная преступность располагает значительным контингентом работников достаточно высокого уровня образования, чтобы создавать свои органы контроля финансовых потоков, свои контрольные аппараты по сбору недоимок, своих исполнителей распоряжений руководства и прочий аппарат, необходимый для успешного функционирования преступных структур, составляющих базис теневой экономики, в которой они являются надстройкой.
В этих условиях, естественно юстиция страны выглядит как «старая карга на костылях», наблюдающая как грабят ее соседку не в состоянии защитить ее от преступных посягательств — ни сил
Рис. 2. Так можно сегодня представить структуры преступности в системе рыночной экономики. - Вестник экономической безопасности - № 3 / 2019
нет, ни средств, ни умения. Нынешняя юстиция, с подачи зарубежных «ревнителей» новой России, загнала советскую юстицию в средневековую фазу европейского правосудия, главная суть которого была и есть забота обеспечить судейских, нотариусов, адвокатов и прочей правозаступной челяди достойные доходы и спокойную жизнь, что и было внедрено в новой России.
А ведь нашу вчерашнюю милицию и сегодняшнюю полицию воспитывают по старым лекалам. Иучат ее бороться с преступниками, а не с системой профессиональной преступности, располагающей прекрасным арсеналом любых средств, которые понадобятся для того, чтобы «поспособствовать родному человеку»! Криминологи, очевидно еще не осознали, в какой стадии развития находится сегодня профессиональная, а не ОРГАНИЗОВАННАЯ преступность, откуда следует вывод, что пора нам выходить из того гипнотического состояния, в которое поверг нас разгром Советского Союза. Пришла пора разобраться в ситуации, в которой мы оказались, и предложить государству новую технологию борьбы с профессиональной преступностью, используя современные средства борьбы с этим социальным злом. НЕ С ПРЕСТУПНИКОМ! С ПРЕСТУПНОСТЬЮ! Как антагонистической структурой, организующей и движущей силой теневой экономики, противостоящей официальной власти в силу кризиса всей капиталистической системы.
Такова диспозиция в сегодняшнем уголовном мире на всей территории бывшего СССР и ведущих государств Запада, но никаких реальных шагов со стороны власть имущих не делается для принятия радикальных мер по борьбе с этим явлением. А деятельность нынешнего руководства правительства при всем уважении к его должности, выглядит игрой мальчишки, забавляющегося оловянными солдатиками: сколько ни меняй названий (милиция-полиция), не выгоняй генералов, но пока социальные условия в стране не будут изменены в интересах большинства населения страны, преступность будет только расти и совершенствоваться в своих проявлениях.
Концентрация внимания на психологических, анатомических, генетических сторонах проблемы (ЙоханнесЛанге, Эрнст Xуттон, Чезаре Ломбро-
зо) вела ученый мир к изучению и воздействию на психику субъекта преступления. Он не обращал внимания на развитие преступности, как формы специфической производственной деятельности, с учетом развития цивилизации в целом, повышении культуры и науки в обществе, развития производительных сил и производственных отношений.
Не удивительно, что в условиях феодализма и монархизма, преступность, по своей структуре и проявлениям значительно разнится от таких же проявлений в условиях капитализма, а тем более, в условиях империализма, как высшей стадии его развития.
М.Н. Гернет в своей работе «Преступный мир Москвы» отмечал, что к 1926 году список уголовных профессионалов в милиции города сохранил всего лишь 26 наименований криминальных профессионалов, но, в то же время, процесс развития преступности не прекращался никогда. Причем, если в условиях социалистической системы в наследство ей остались такие «специалисты» как воры «в законе», мошенники, шулера, проститутки, которые фактически являлись профессионалами, продолжая существовать и приспосабливаться к новым условиям жизни, но в социалистической системе их именовали рецидивистами и пытались воздействовать на них средствами воспитательного характера, в то время, когда надо было оценивать вектор развития криминалитета в условиях новой формы государства.
Анализ динамики преступности и ее структурных составляющих на фоне развития и внедрения принципов рыночной экономики достаточно четко указывал на укрепление позиций теневой экономики и ее структурных составляющих. Для примера приведем данные о составляющих теневую экономику Прибалтики (табл.).
А вот, что думает по этому поводу профессор Ф. Шнайдер из университета Линца:
«— Как можно бороться с тенью? Одним из политических решений является возврат НДС за трудоемкие услуги (так называемая Люксембургская модель), таким образом стимулируя людей оказывать эти услуги официально. Другое решение — освободить от налогов вложения в домашние хозяйства (например, в Германии от налогов освобож-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Таблица
Составляющие теневой экономики Прибалтики, (%) [4]
Составляющие теневой экономики, (%)
Латвия Литва Эстония
Сокрытие прибыли 2010 39,5 42,7 28,5
Сокрытие штата 2011 17,6 18,0 19,2
Зарплата в конвертах 2012 42,9 39,3 52,3
Средний откат при получении госзаказов, (% от суммы заказа)
2010 9,5 5,9 2,2
2011 6,6 7,6 3,4
2012 7,5 8,6 5,0
Индекс теневой экономики, (% от ВВП)
2009 36,6 17,7 20,2
2010 38,1 18,8 19,4
2011 30,2 17,1 19,2
2012 21,1 18,2 19,2
даются вложения размером до 1,2 тыс. евро в год). Третий вариант — увеличить наказания и раскрываемость нарушений, особенно в отраслях, связанных с организованной преступностью (например, проституция). Впрочем, возможно, что правительству Латвии снижение объемов теневой экономики даже невыгодно. Причины тому, следующие:
• теневые доходы улучшают уровень жизни как минимум одной трети населения;
• от 40 до 50% теневой деятельности, дополняют деятельность в рамках официаль ной экономики. Таким образом, создается дополнительная добавочная стоимость и увеличивается общий ВВП (официальный + неофициальный);
• объем недополученных налоговых поступлений от теневой экономики может быть весьма умеренным, так как не менее двух третей теневых доходов сразу же тратятся в экономике официальной;
• у людей, занятых в теневой экономике, как правило, остается меньше, времени на другие занятия, например, на участие в демонстрациях и забастовках.
Учитывая вышесказанное, каждое правительство сталкивается с двумя большими вызовами: принимать эффективные меры для снижения привлекательности теневой экономики и
эффективнее ограничивать корыстных политиков» [27].
Очевидно, что неотъемлемой частью рыночной экономики является профессиональная преступность, паразитирующая на государстве, как вошь на теле человека и государство с рыночной экономикой не может, в силу своих возможностей, избавиться от этой системы и поэтому вынуждена, как в шахматном цугцванге, сотрудничать с ней. Именно поэтому средства массовой информации сегодня пестрят публикациями, призванными убедить народ во всемогуществе профессиональной преступности и ее тесной связи с действующей властью.
Отсюда неотвратимо следует вывод: криминологическая систематика должна быть пересмотрена в силу того, что уголовный мир страны (и не только нашей) давно обогнал существующее представление о его структуре, внешних и внутренних связях, требующих новых подходов в борьбе с этим антиобщественным и антигосударственным явлением.
У нас есть постсоциалистическое, но не сформировавшееся, пока еще, «капиталистическое» государство с развивающейся рыночной экономикой, составной и непременно составляющей частью которой, является теневая экономика, одной из дви-
жущих политических сил которой, является профессиональная преступность.
Надо признать, что диалектика развития уголовного мира, вышла из-под контроля криминологов. В силу именно этих причин, когда преступность в США заявила о своем развитии в лице Аль Капоне, должного внимания этому событию не было уделено и, назвав эту стадию «организованной» преступностью, международное сообщество посчитало свою миссию законченной, хотя некоторые американские юристы откровенно заявляли о возникшей новой опасности для власти в Америке.
Сегодня мы можем утверждать, что профессиональная преступность — это естественное, противозаконное явление в современной системе рыночной экономики, высшая фаза развития уголовного мира, составляющая открытую конфронтацию государственной власти, одновременно, сотрудничающее с ней и находя компромиссы, устраивающие обе стороны.
В то же время, эта высшая противозаконная структура, управляющая в системе теневой экономики, является, как бы переходным мостиком, к структурам государственной экономики и власти, прикрывающая свои подразделения иностранной терминологией.
Поэтому абсолютно ни к чему эти заигрывания с иностранной терминологией — никаких РЭКЕТИРОВ у нас нет, а есть натуральные ГРАБИТЕЛИ, не КИЛЛЕРЫ, а УБИЙЦЫ, не БОССЫ, а ГЛАВАРИ БАНД.
К слову сказать, здесь же, можно упомянуть и о том, что если комбатанты, во время объявленной войны, воюют на территории своего государства с противником, они именуются ПАРТИЗАНАМИ, если они после капитуляции и заключения мира продолжают воевать с МИРНЫМ НАСЕЛЕНИЕМ, они становятся БАНДИТАМИ!
И правильным, на наш взгляд, все эти «группировки организованной преступности» надлежит именовать не мафиями, не бригадами, а обыкновенными бандами, которые возглавляет не босс, а главарь и неважно, как эта банда будет называться — общество с ограниченной ответственностью или акционерное общество. Важно, какой деятельностью оно занято. И если устанавливается занятие
противоправной деятельностью, эта организация переходит в категорию «банда».
Поэтому нельзя сказать, что у власти имеется четкий взгляд на сегодняшнюю ситуацию в рыночной экономике страны. Обратите внимание на ситуацию в мире, с точки зрения предлагаемого нами анализа процесса развития профессиональной преступности.
С позиций диалектики, мы не можем говорить о том, что современная профессиональная преступность антагонистична действующей власти. Более того, мы имеем достаточное количество примеров, когда профессиональные преступные группировки, в чрезвычайных обстоятельствах оказывали государственной власти солидную материальную поддержку, сравнимую с частью ВВП государства, что лишний раз доказывает точку зрения о том, что обе эти силы взаимно заинтересованы в существовании друг друга.
Наглядным примером этому служит японская ЯКУДЗА, под контролем которой находится уголовная среда Японии. Именно поэтому уголовная статистика страны выглядит «образцом» по состоянию преступности в промышленно развитых странах. Более того, когда на Японию обрушилось цунами, Якудза оказала материальную помощь пострадавшим на государственном уровне.
Профессионально-организованная преступность1
Рассматривая понятие преступности, необходимо отметить, что терминология, которая сегодня используется — нуждается в переосмыслении.
Какие понятия используются сегодня? Возьмем определение «Преступность».
«Преступность — (в криминологии) массовое негативное социально-правовое явление, обладающее определенными закономерностями, количественными и качественными характеристиками» [2], откуда следует, что при наличии выявленных закономерностей с качественными и количественными характеристиками мы можем четко разграничить все имеющиеся структуры преступности, функционирующие сегодня в обществе. Правда и приведенное определение преступности вызывает вопросы: почему это явление названо «массовым негативным»,
1 Данную классификацию предлагает профессор Фадеев В.Н., один из авторов данной статьи. С ним полностью солидарен второй автор — Тэсс Л. В.
хотя фактически оно противоправно и не подпадает под понятие — массовость.
Наиболее сложной структурой сегодняшней преступности является категория, именуемая «организованная преступность». Вот как трактует ее большой юридический словарь: «Организованная преступность — преступность, характеризующаяся следующими признаками:
1) наличие материально-технической базы;
2) иерархическая структура преступной организации;
3) наличие коррупционных связей с государственными органами;
4) устойчивый вид преступной деятельности;
5) тенденции к слиянию преступных группировок (организаций) в конгломерат;
6) раздел сфер влияния между преступными группировками.
В этом же словаре мы находим и определение профессиональной преступности: «Профессиональная преступность —
1) преступность, характеризующаяся следующими признаками:
A) устойчивый вид преступного деяния (специализация);
Б) наличие у преступника определенных познаний и навыков;
B) совершение преступлений как источник средств существования;
Г) наличие устойчивых связей с антисоциальной средой;
2) совокупность профессиональных преступников» [2].
При таких определениях возникает целый ряд вопросов, на которые эти выводы не дают ответа. Так, например, никто не может назвать профессиональную преступную группу, в которой отсутствовала бы иерархия, причем в самом жестком виде. При этом испокон веков в преступной среде иерархия была первейшим законом уголовников.
Сегодня, почему-то осталось «за бортом» родословное древо воров «в законе», которых даже правильно и не называют. Как правило, пишут — «вор в законе». А необходимо писать — вор «в законе». И здесь разница не только и не столько в кавычках. Потому что «вор» — это специальность, а «закон» этот, только для вора закон — «воровской закон»!
Установления, типа обычного права для среды уголовных преступников, именно карманных воров.
Вспомните родословную воров «в законе» — эта категория уголовников досталась нам от царской России, когда администрация тюрем не вмешивалась в общинную жизнь тюрьмы. По тем временам вор-карманник, «щипач» — всего лишь мелкая сошка уголовного мира, а «грандами» в этой среде, равно как и в полицейском перечне воровской «табели о рангах» считались «маравихеры»1 высшей категории.
В период существования советской власти структура уголовного мира, по естественным причинам, претерпела известные метаморфозы. Но из всего множества уголовных «специальностей» выжила лишь одна — воры «в законе», которых советская власть считала «социально близкими» по духу и которые не выступали против власти, не наносили большого вреда, а стало быть, их можно и нужно было перевоспитать и дать им возможность начать новую жизнь. Только вот одно обстоятельство не было учтено властью. Дело в том, что воры «в законе» были единственной категорией уголовного мира, сохранившая свои обычаи и правила поведения, которые были для этих воров «Законом» — ИДЕОЛОГИЕЙ, сохраненной и жестко соблюдаемой всеми, кто принадлежал к этой касте, доступ в которую был строго ограничен условиями «закона».
В конце пятидесятых годов прошлого века началась активная фаза по разложению и ликвидации воров «в законе» и к началу 60-х она была успешно завершена. Одновременно с этим прошла большая структурная реорганизация и в местах лишения свободы. Считалось, что основная задача по борьбе с рецидивом, как тогда именовались воры «в законе», выполнена.
Тем не менее, они продолжали существовать в спецлагпунктах и на свободе, не отказываясь от своих «законов» и пытаясь сохранить свою роль в преступной среде, что послужило причиной больших и кровавых разборок между «старой гвардией» и новыми представителями желающих господствовать касты.
К середине 60-х годов прошлого века, из обихода «жителей» мест лишения свободы исчезли такие
1 Маравихер — на дореволюционном блатном жаргоне — карманник очень высокого класса.
касты как «махновцы», «одни на льдине», «ломом подпоясанные», «красные шапочки» и прочие категории осужденных, существовавшие в лагерях и остро враждовавшие между собой. Но началась и реструктуризация осужденных в соответствии с новыми требованиями закона.
Отсутствие воров «в законе» позволило ворам-рецидивистам считать себя главными в зоне, и опять начались поборы с «мужиков», которых начали терроризировать еще хуже, чем воры в «законе». И вновь «загудело» по зонам понятие «беспредел».
Должного внимания эти проявления, руководством мест лишения свободы, не получили и в результате, в отдельных колониях, начались массовые беспорядки. Так в конце 80-х гг., в Риге, в ИТК — 7, новые воры «в законе» довели основную массу заключенных до того, что они, вооружившись арматурными прутьями, окружили барак, где обосновались новые «законники», подожгли его и начали бить выскакивавших из барака. Это выступление было быстро локализовано и прекращено, но оно наглядно продемонстрировало, что «свято место не бывает пусто», — развитие уголовного мира не остановилось, оно продолжается, только должного внимание ему не уделяется, и на уголовную преступность продолжали смотреть как на нечто архаическое, которое со временем, вымрет само собой.
А на самом деле, к этому времени вымирающее поколение воров «в законе» — «аристократов» старой формации, начало бороться с новым поколением «законников», которые не считали для себя обязательным соблюдать эти неписаные «законы» и считавшие возможным покупать это «звание» — вор «в законе», что называется — «за наличные».
Этот период развития уголовного мира, на наш взгляд, следует считать очередной стадией развития этого мира. Переход от социалистического уклада хозяйства к рыночной экономике — источник расцвета теневой экономики и воскрешения ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ преступности.
При социализме незаконно полученные деньги не могли быть пущены в оборот, и были вынуждены «крутиться» в подполье — на скупке драгоценностей и антиквариата (под прикрытием «коллекционирования»), в подпольных казино и «ссудных кассах». С провозглашением лозунга «Разрешено все,
что не запрещено законом!» — был дан старт появлению в уголовном мире давно забытой в СССР категории ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ преступности, стремительно завоевывавшей позиции во властны-структурах страны и в местах отбывания наказания. Этот же фактор является причиной того, что появились новые «специальности» в сфере противоправной деятельности, например, нелегальные переправщики рабочей силы, превращавшие нелегальных эмигрантов в рабов, такие же поставщики органов человека, организаторы наркотрафика и т.п.
Появилась и новая специальность «XАКЕР» — специалист, хорошо разбирающийся в слабых местах компьютерных программ и операционных систем. Он отслеживает свежую информацию по ним, читает профильные форумы в Интернете. От того, на что он направит свое умение, зависит, кем он станет — успешным специалистом или преступником. До начала XXI в. никто даже подумать не мог о таком преступлении как хакерская атака, а сегодня — это некая «изюминка» тиражируется в средствах массовой информации.
На свободе это проявилось в создании преступных группировок — солнцевской, тамбовской, чеченской и всех прочих, воевавших между собой за власть в определенных кругах и сферах влияния. А в промышленности это проявилось в создании подпольных цехов и артелей, создававшихся с одной, ПРЕСТУПНОЙ целью — получения противозаконных доходов. В великом русском языке не нашлось подходящего определения для этого рода преступности и, по нашей любимой привычке, замусоривать его англицизмами, прилепили к нему американское определение — «организованная преступность» (OrgaшzedCrime), а стало быть, это предполагает наличие и Неорганизованной преступности? Непонятно почему ученый мир отказался рассматривать это явление в категории профессиональной преступности, хотя некоторые американские ученые обоснованно доказывали, что протекция, оказываемая гангстерам — что по-русски звучит как БАНДИТАМ, простирается до самых высоких мест, в том числе и в столице страны.
«Является определенным, неопровержимым фактом, что организация подобного рода не могла и не может существовать в общенациональном
масштабе без протекции, оказываемой на высшем уровне» [36, с.72].
Исследуя вопрос о «стратегии политической коррупции, американский криминолог Эрл Джонсон уже в 1962 году сформулировал понятие «диверсифицированная (разносторонняя) коррупция». Это означало, что своего наивысшего эффекта коррупция достигает в случае, когда на каждом уровне государственной машины, обеспечивающей исполнение законов, кто-то из лиц, занимающих ключевые позиции, «работает» на пользу организованным преступникам. Разносторонний характер коррупции приводит к двум выгодным для преступников результатам. Во-первых, он создает успешное противодействие усилиям тех, кто пытался бы активно бороться с гангстерами. Чтобы привести к какому-то эффекту, требуются скоординированные усилия, а именно этого-то достичь невозможно, ибо в таком случае «все правительственные учреждения должны были бы стать честными» — требование явно утопическое, а до тех пор, пока этого нет, организованная преступность пользуется покровительством и безопасностью.
Вторым результатом такого рода коррупции является распространяющееся моральное разложение, ибо каждый чувствует, что легче и проще, а то и выгодней не проявлять активности, поскольку многие из государственных служащих уже служат организованной преступности верой и правдой. Чем большее число людей подвергнуто коррупции, тем легче разложить остальных [37, с.400].
Уже в то время государственный аппарат Америки был поражен этой заразой, а сегодня мы на собственном опыте видим торжество уголовного мира над моральными принципами советского народа, затоптанными представителями бандитского предпринимательства (или предпринимательского бандитизма).
По различным данным за 1994 год Москву контролировало около 20 уголовных бригад, известных по микрорайонам их деятельности. ЛЮБЕРЦЫ — занимались проституцией, ДОЛГОПРУДНЫЙ контролировал один из наиболее организованных рэкетов. Другие «бригады» основывались на этническом признаке. Ингуши контролировали контрабанду, АЗЕРЫ — наркотики. Непрогнозируемой козырной картой были 500—600 чеченцев Москвы,
занимавшиеся всем, что только могло быть вне закона [22].
Структурируясь и распределяя между собой сферы влияния на свободе, новые «профессионалы» установили жесткий контроль и за положением в местах лишения свободы. Вновь появился ОБ-ЩАК, появились «смотрящие» и «положенцы».
Закон конкуренции, выражавшийся при социализме как социалистическое соревнование, из принципа «сделал сам — помоги товарищу», в рыночной экономике превратился в принцип — «хочешь выжить — уничтожь конкурента»!
Все эти изменения в уголовном мире диктовались законами рыночной экономики, используя которые, преступный мир становится движущей силой теневой экономики, прямым оппонентом действующей власти, используя государственный аппарат в своих, корыстных интересах. Именно поэтому диверсифицированная коррупция является неотъемлемой частью государственного управления, способствующая деятельности профессиональной преступности.
Вернемся к понятию ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ преступность:
A) устойчивый вид преступного деяния (специализация);
Б) наличие у преступника определенных познаний и навыков;
B) совершение преступлений как источник средств существования;
Г) наличие устойчивых связей с антисоциальной средой;
Вор-карманник, который и формировал среду воров «в законе», имел обязательный набор познаний и навыков, позволявших ему обеспечивать себе средства к существованию, но он не имел контактов с высокими должностными лицами и его интересы не поднимались выше кармана. Именно поэтому этот вид преступности может быть назван АНТИОБЩЕСТВЕННЫМ, СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИМ.
Но для новых воров «в законе», располагавших значительными денежными суммами и позициями в различных отраслях индустрии, интерес уже представляли чиновники, имеющие доступ к бюджетным средствам и международным связям. Что касается «наличия связей с антисоциальной средой», то
это касается только карманных воров, но не воров «в законе» новой формации, имеющих связи в законодательных, исполнительных и судебных органах различного уровня власти и прочих высоких кругах.
Сегодняшние воры «в законе» имеют связи не только в своей стране, но и на международном уровне, и которых почему-то именуют «ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ», хотя правильно было бы именовать эту категорию преступников ЭЛИТОЙ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПРЕСТУПНОСТИ, руководящей и управляющей силой теневой экономики, т.е. ПРЕСТУПНОСТЬЮ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ, АНТИГОСУДАРСТВЕННОЙ.
Обратимся еще раз к понятию ОРГАНИЗОВАННАЯ преступностьи обозначающего:
«1. наличие материально-технической базы;
2. иерархическая структура преступной организации;
3. наличие коррупционных связей с государственными органами;
4. устойчивый вид преступной деятельности;
5. тенденции к слиянию преступных группировок (организаций) в конгломерат;
6. раздел сфер влияния между преступными группировками».
Все вышеперечисленные функции и определения убедительно свидетельствуют о том, что ни «скокарь» (вор, занимающийся квартирными кражами со взломом), ни «щипач», ни любой другой уголовный «авторитет» не в состоянии «работать» на этом уровне. Там, где фигурируют государственные, политические и экономические интересы, нет места для уголовников-профессионалов антиобщественного толка.
По данным КГБ СССР до 2/3 преступно добытых средств шло на подкуп должностных лиц политико-управленческого аппарата. В 1990 году КГБ было выявлено более 1 200 преступных групп с высокой степенью организованности, 2/3 из них носили международный характер, каждая пятая имела коррумпированные связи с работниками государственного административно-хозяйственного аппарата, в том числе правоохранительных органов [31].
Здесь может фигурировать только вор «в законе» новой социально-политической, антигосу-
дарственной формации, перенявший это «звание» у вымершей естественным (но очень часто, насильственным) путем бывшей элиты уголовного мира. Она объявила новые правила и принципы организации уголовного мира, жестко следит за их безусловным соблюдением и безжалостно карает нарушителей этих установлений. В этой категории преступности, «пасущей» свою паству на предмет получения установленной «пошлины», недоимок не бывает, но часто бывают похороны. Поэтому, есть все основания утверждать, что профессиональная преступность — производительные силы теневой экономики, способствующие развитию преступных технологий и выступающая как один из индикаторов преступного развития общества, как одна из структурных подразделений экономики государства, контролирующая уголовную среду.
Предложим и свой взгляд на преступность: преступность — противоправное явление 1. в экономике, 2. в социальной среде и 3. в государственном управлении.
Из вышеизложенного следует, что преступность как явление, возникло с появлением человечества и прекратит свое существование вместе с ним, хотя формы и виды преступлений будут изменяться во времени и пространстве, вместе с человечеством. Анализируя преступность как род человеческой деятельности, мы имеем возможность построить четкую схему развития преступности, как самостоятельной структуры уголовного мира.
Преступность первичная и рецидивная — первые этапы этого социального явления, из которого появляются ПРОФЕССИОНАЛЫ. Это второй уровень после рецидива, на котором «новички» проходят свои «курсы повышения квалификации» и специализации. Заняв свое место в избранном виде преступлений, новичок получает доступ к «карьерному» росту и переходит на очередную ступень в своей группировке.
Дальнейший рост профессионала зависит от его умения показать перед боссом (шефом) свои возможности в деле решения «производственных» задач, которые выведут его на уровень руководителя какого-то звена этой преступной структуры. Эти переходы работают до той поры, пока «новичок» не достигнет «зрелости» в своем деле и
сможет претендовать на получение «звания» — вор «в законе».
Кстати, проведем небольшой экскурс в историю или еще раз о любви к заимствованиям чужих оборотов речи. Изначально, понятие «босс» означало — вожак, точнее — главаря какой-то преступной группы, банды, а у нас его теперь употребляют как синоним руководителя фирмы или какого-нибудь другого учреждения.
Получив это «звание» он претендует на «должность «смотрящего» или «положенца» и становится активным деятелем в системе теневой экономики, принимая участие как в противозаконных мероприятиях внутри страны, так и за рубежом (ну, это, хотя бы не выходит за рамки родной лингвистики).
На этом уровне деятельности он уже располагает определенным капиталом, позволяющим ему принимать самостоятельные решения, но это не отменяет действующих правил нового «закона»: за свои действия он несет полную ответственность и обязан отчитываться перед «сходкой», которая может быть не только «местечковой», но и региональной, и всероссийской.
Этот, высший уровень профессиональной преступности, превращает вора «в законе» в «продвинутого» менеджера, который располагает обширными связями с государственными и политическими деятелями различного ранга, имеет достаточно широкие международные связи, как в официальных, так и в преступных организациях. Он занимает ведущие позиции в таких преступных проявлениях как торговля наркотиками, торговля людьми и человеческими органами, контрабанда и любых других направлениях, на которых денежный оборот происходит максимально быстро.
Так, на наш взгляд, происходило становление определенной группы миллионеров и миллиардеров на территории бывшего СССР, составившее основное звено активных деятелей теневой экономики нынешней России и главным конкурентом существующей государственной власти.
Но при всех этих условиях, не следует забывать о том, что изначально, становым хребтом профессиональной преступности, ее корнем, являлся ОБЩАК, финансовый капитал, шедший на нужды криминалитета — рецидивистов и профессионалов.
Похоже, что именно с развитием такого «обща-ка» и возникла группа олигархов правящая в России в 90-е и в начале нулевых годов.
Почему советской власти удалось ликвидировать профессиональную преступность? Потому что она «отрубила» этот питательный корень криминалитета, лишила их финансовой подпитки. Общаки выявлялись и конфисковывались в пользу государства и на этом профессиональная преступность в СССР кончилась. Активно восстанавливаться она стала в годы «разухабистого» правления Никиты Сергеевича Хрущева, а в годы известного «деятеля перестройки» (М.С. Горбачева) достигла своего расцвета.
Таким образом, динамика развития преступника-вора выглядит так: ремесло (кражи) — специализация (квартирные, карманные) — квалификация (обжимщик, стоящий на пропуле), — структуризация (пахан, скупщик краденого) и как предел роста в этой категории — рецидивист.
Отдельное место в этом ряду занимают воры «в законе» новой формации. Получив это «звание» они проходят определенный курс обучения и получают выход в легальную экономику. Вступая в бизнес среду, они переходят на новый уровень взаимоотношений с государством, как бы на «переходный мостик» от бывшего преступника к новому качеству правопослушного предпринимателя, внедрением которого в нужную среду занимаются лоббисты1. Именно они и являются активными пользователями действующего закона конкуренции.
Лобби — это еще один «американизм» который вошел в русский язык как термин, обозначающий государственных служащих готовых на любые услуги за хорошие деньги, хотя, казалось бы, правильнее было бы назвать эту породу дельцов — посредниками в обустройстве связей между преступниками и политиками. Именно эта категория дельцов от политики и является основным исполнительным звеном, главным способом, орудием, которого служит коррупция, как метод обеспечения влияния на существующую власть. Поэтому, коррупция сегодня неистребима, она главный стимул сегодняшнего общества, для которого основным смыслом жизни
1 Лобби (англ) lobby — кулуары. Закулисные дельцы, имеющие влияние в политических и государственных учреждениях США, активно использующие подкуп, для достижения своих целей.
являются деньги, а категории морального плана выведены из оборота общества, как факторы, отрицательно влияющие на возможности всякого незаконного обогащения.
Когда Аль Капоне появился в преступном мире САСШ (Северо-Американских Соединенных Штатах) как их называли в 30-е годы минувшего века, он был профессиональным преступником, располагавшим своим составом банды. По американской систематике его предпринимательская деятельность именовалась БУТЛЕГЕРСТВО — незаконная торговля алкоголем. Но американский юридический истэблишмент не нашел возможным причислить его к категории преступников-профессионалов. Более того, они заявили о появлении новой структуры в уголовном мире ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТИ, — как будто-бы какая-то профессиональная преступность может быть НЕ организованной!
Поэтому, в силу особой значимости, для теории и практики борьбы с преступностью отметим, что когда «гранды» профессиональной преступности начали занимать посты на различных направлениях экономики, финансов и, наконец, во властных структурах различного звена и уровня, появилась новая категория преступности — профессионально-организованная преступность1!
В этой связи есть все основания утверждать, что ПРОФЕССИОНАЛЬНО-ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ — это противоправное, антиобщественное явление социально-политической, антигосударственной направленности в экономике, социальной среде и государственном управлении, развивающая преступные технологии и контролирующая уголовную среду, выступающая как основной индикатор преступного развития общества.
Именно здесь «отмываются» деньги, нажитые преступным путем и разграблением общественного достояния, именно здесь нашло свое глобальное развитие теневая экономика в государственных масштабах, именно здесь взламываются хакерами системы защиты компьютеров, именно здесь торгуют людьми и органами людей и происходят другие преступления неизвестные до сего дня — это и
1 Данную классификацию предлагает профессор Фадеев В.Н., один из авторов данной статьи. С ним полностью солидарен второй автор — Тэсс Л.В.
есть высшая форма преступности — профессионально-организованной!
И занимаются этим не маньяки и изгои, а высококлассные специалисты с дипломами и лицензиями. Но ученый мир, во многом, не увидел в этом очередную стадию, ступень, цикл развития преступности как социально-политического явления. И борьба с преступником вошла в новую фазу — вплоть до открытых боевых действий, а борьба с преступностью захирела на корню, как не соответствующая интересам рыночной экономики!? Sictransitgloriamundi — так проходит земная слава!
Вывод: это касается любого государства, «когда происходит сращивание органов государственной власти» с профессионально-организованной преступностью, то такое .. .государство — будет управляться с помощью мафии. Это и есть настоящее «государственно-частное партнерство», о котором так любят говорить «в различных кабинетах и с трибуны отдельные, высокопоставленные представители органов государственной власти» [20].
Литература
1. Аристотель. Сочинения в 4-х т. Т. 4 / Перев. и ред. А.И. Доватура. М.: Мысль, 1983.
2. Барихин А.Б. Большой юридический энциклопедический словарь. М., Книжный мир, 2005.
3. Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях / Беккария Ч. М.: Инфра-М, 2004.
4. Бизнес вести [Газета]. 2015. 28 апреля.
5. Буйвид Э. Латвийский путь: из Российской империи в СССР и ЕС: Легенды и действительность (Путевые заметки): сб. статей. Рига, 2007.
6. Буйвид Э. Латвийский путь: к новому кризису: сб. статей / Эрнест Буйвид; Предисл. Л.В. Тэсс. Рига: Б.и., 2009. На рус. яз.
7. Долгова А.И. Преступность, ее организованность и криминальное общество / Долгова А.И. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2003.
8. Дюркгейм Э. Метод социологии. Киев-Xарьков, 1899.
9. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Одесса, 1900.
10. Зарубежная криминология / Иншаков С.М. М.: Норма, Инфра-М, 1997.
11. Кант И. Метафизика нравов: Метафизические начала учения о праве / И. Кант. Сочинения. В 6 т. Т. 6. М., 1997.
12. Кларк Р. Преступность в США: замечания по поводу ее природы, причин, предупреждения и контроля / Р. Кларк; пер. с англ., ред. и вступ. ст. Б.С. Никифорова. М.: Прогресс, 1975.
13. Коммерсантъ 07.08.2017 г. URL:https:// news.mail.ru/economics/32475197/?frommail=1 (дата обращения 08.09.2018).
14. Корецкий Д.А., Тулегенов В.В. Криминальная субкультура и ее криминологическое значение / Корецкий Д.А., Тулегенов В.В. Санкт-Петербург: Юрид. центр Пресс, 2006.
15. Криминология: учебник для юридических вузов. М.: Издательство: Инфра-М, 1997.
16. Лунеев В.В. // Общая газета. 1996. № 10.
17. Лунеев В.В. Преступность XX века: Мировые, регион. и рос. тенденции: Мировой криминол. анализ / В.В. Лунеев; Ин-т государства и права РАН. М.: Норма, 1997.
18. Остроумов С.С. Преступность и ее причины в дореволюционной России. М.: Издательство МГУ, 1980.
19. Платон. Сочинения. В 3-х т.: пер. с древне-греч. Т. 3 / Платон; Ин-т философии АН СССР; ред. А.Ф. Лосев. М.: Мысль, 1972.
20. Подольско-измайловская ОПГ. 39. иИЬ: // https://ru.wikipedia.org/ (дата обращения 07.09.2018).
21. Преступный мир Москвы: сб. ст. / Под ред. и с предисл. [с. 1-ХЫ] М.Н. Гернета. [Репринт. изд.]. М.: МХО «Люкон», 1991. ХЫ, 245,[3] с.
22. Русская мафия // Диена [газета Латвии] 1994. 31октября.
23. Солопанов Ю. Рецидив и рецидивисты / Ю.В. Солопанов, В.Е. Квашис. М.: Изд-во ВНИИ МВД СССР, 1971.
24. Строкань С. Щит и меч Якудзы // Совершенно секретно. 2002. № 22. 1мая.
25. Тард Габриель. Преступник и преступление. Сравнительная преступность. Преступления толпы: учеб. пособ. М.: Инфра-М, 2010.
26. Тарновский Е.Н. Движение числа несовершеннолетних, 10—17 лет, осужденных в связи с общим ростом преступности в России за 1901— 1910 года [Текст] / Е.Н. Тарновский. // Журнал Министерства юстиции. 1913. № 10. Декабрь.
27. Теневая экономика в Латвии и других странах Европы: что мы (не) знаем? // Деловой телеграф. 2010. 7 октября.
28. Ферри Э. Уголовная социология. Перевод с 5-го французского издания 1905 г. / Ферри Э.; под ред.: Познышев С.В. (предисл.); пер.: Позны-шева О.В.; предисл.: Э. Ферри. М.: В.М. Саблин, 1908.
29. Фромм Э. Анатомия человеческой деструк-тивности / Э. Фромм; пер.: Э.М. Телятниковой, Т.В. Панфиловой; ред. П.С. Гуревич; вступ. ст. С.Я. Левит. М.: Республика, 1994.
30. Чавкин С. Похитители разума. Психохирургия и контроль над деятельностью мозга / С. Чав-кин; пер. с англ. С. Пономаренко, И. Гавриленко. М.: Прогресс, 1981.
31. Чертков В. За преступников берется контрразведка // Правда. 1990. 21 сентября.
32. Шур Э. Наше преступное общество: социал. и правовые источники преступности в Америке / Э.М. Шур; пер. с англ. Ю.А. Неподаева; предисл. и ред. В.Н. Кудрявцева. М.: Прогресс, 1977.
33. Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии / Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 2, М.: Политиздат, 1955.
34. Яковлев А.М. Преступность как образ жизни / Яковлев А.М. М.: Юрид. лит.,1967.
35. Bell D. The End of Ideology, 1960, p. 150 Bell D. The end of ideology: On the exhaustion of polit. ideas in the fifties / By Daniel Bell. Glencoe (Ill.): The Free press of Glencoe, Cop. 1960. 416 p.
36. Burton B. Turkus, Sid Feder. Murder Inc.: The Story of the «Syndicate». New York, 1952.
37. Earl Jr. Johnson. Organized Crime: Challenge to the American Legal System // Journal of Criminal Law and Criminology. 1963 march. vol 54. № 1.
38. URL:http://genocid.net/news_content. php?id=4588 (дата обращения 12.08.2018).
39. URL:http://publikatsii.ru/stats/5653-nu-chto-barany-gotovimsya-na-kolbasu-oligarhi-okazalis-v-ofshornoy-lovushke.html (дата обращения 21.07.2018).
40. URL:http://www.finanz.ru/novosti/aktsii/ rosstat-zafiksiroval-rekordny-za-8-let-obval-promyshlennosti-1011550704 (данные Росстата на 19.12.2017) (дата обращения 25.07.2018).
41. URL:vetonet.ru/clubs/85_-deneg-net-... (дата обращения 11.08.2018).
