CC BY
41
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПРЕПОДАВАНИЯ ФИЛОЛОГИЧЕСКИХ
ДИСЦИПЛИН
METHODOLOGY IN PHILOLOGY TEACHING
Оригинальная статья
УДК 821.161.1:801.73
DOI: 10.29025/2079-6021-2019-1-178-188
Особенности воображения на этапе наглядно-образного мышления в процессе когнитивной активности субъекта. Метафорическая природа воображения
Л.В. Калашникова
Орловский государственный университет им. И.С. Тургенева, г. Орел, Российская Федерация ORCID ID: 0000-0002-4809-5446; e-mail: [email protected]
Получена: 6.12.2018 Принята: 31.01.2019 Опубликована онлайн: 25.03.2019
Резюме: Статья посвящена исследованию особенностей воображения на этапе наглядно-образного мышления в процессе когнитивной активности субъекта. Человеческое сознание обладает способностью к когнитивному творчеству - свободному комбинированию разнообразных образов. В основе воображения - созидательные процессы. Познавая действительность, ребенок, в меру развития своего когнитивного опыта, пытается осмыслить окружающую «метафорическую действительность», прибегая к собственной интерпретации, выстраиванию новых смыслов. Индивидуальный опыт субъекта порождает метафору как результат реакции на окружающую действительность, как способ разрешения противоречий, возникающих в процессе познания и репрезентации действительности. На этапе наглядно-образного мышления для поиска решений, недостающих языку значений ребенок, оперируя имеющимся набором образов, синтезирует новые концепты, не задумываясь о законах логики или особых правилах совместимости, легко переходя из фрейма в фрейм, включая фантазию и воображение. Исследование механизма формирования художественного образа в дискурсе стихотворения подтвердило, что репродуктивное воспроизведение основано на метафорических переносах, позволяющих абстрагировать какой-либо признак одного предмета и увидеть его в другом. Акцентирование признака индивидуализирует образ, делает его незабываемым за счет разнообразных стилистических средств. Воображение, как средство создания художественного образа, связано с эмоциональной сферой субъекта, открывает простор творческой самостоятельности, выполняет моделирующую функцию - создает необычные метафоры, несет новую содержательную интерпретацию признаков, явлений; будучи связанным с мышлением, реализует компенсаторную функцию в процессе когнитивной деятельности субъекта, устанавливая соответствие между имеющимися когнитивными структурами и новыми знаниями.
Ключевые слова: когнитивная деятельность, метафорический перенос, акцентирование, когнитивные структуры, воображение, фантазия, образ, наглядно-образное мышление, репрезентация, метафора.
Для цитирования: Калашникова Л.В. Особенности воображения на этапе наглядно-образного мышления в процессе когнитивной активности субъекта. Метафорическая природа воображения. Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2019; 1: 178-188. DOI: 10.29025/2079-6021-2019-1-178-188.
Original Paper
DOI: 10.29025/2079-6021-2019-1-178-188
Specific features of imagination at the stage of eye-mindedness during the cognitive activity process of a subject. Imagination metaphorical nature
Larisa V. Kalashnikova
Orel State University named after I.S. Turgenev, Orel, Russian Federation ORCID ID: 0000-0002-4809-5446; e-mail: [email protected]
Received: 6.12.2018 Accepted: 31.01.2019 Published online: 25.03.2019
Abstract: The article is devoted to the investigation of the specific features of imagination at the stage of eye-mindedness during the cognitive activity of a subject. Human mind possesses the property of cognitive creativity, which means free combination of various images. Imagination is based on the creative processes. Perceiving the reality in the framework of his cognitive experience, a child tries to comprehend the surrounding «metaphorical reality», invoking his own interpretation and forming new meanings. The subject's individual experience gives rise to a metaphor because of the response to the surrounding reality, as a method of solution of contradictions appearing during the cognition process and the reality representation. At the eye-mindedness, stage for search of solutions and language deficient meanings the child, using the available imagery, synthesizes new concepts, without thinking about logical laws or special compatibility regulations, easily transferring from one frame into another, activating fantasy and imagination. The investigation of the formation mechanism of the imagery on the rhyme discourse confirms that the reproductive representation is based on metaphorical transfers, which permit to abstract some feature of one subject and see it in another one. Emphasis of a feature specifies an image and makes it unforgettable at the expense of various stylistic means. Imagination as a method of imagery creation is connected with the subject's emotional sphere, it opens the freedom to creative independency, fulfils the modeling function, creating unusual metaphors, implements new informative interpretation of features, phenomena. Being connected with thinking, it realizes its compensative function during the process of the subject's cognitive activity, maintaining the correlation between available cognitive structures and new knowledge.
Keywords: cognitive activity, metaphorical transfer, emphasis, cognitive structures, imagination, fantasy, image, eye-mindedness, representation, metaphor.
For citation: Kalashnikova L.V. Specific features of imagination at the stage of eye-mindedness during the cognitive activity process of a subject. Imagination metaphorical nature. Current Issues in Philology and Pedagogical Linguistics, 2019; 1: 178-188. DOI: 10.29025/2079-6021-2019-1: 178-188. (In Russ.)
Введение
Окружающая действительность и ее образ, формируемый в сознании субъекта, не тождественны. Моделями физических или функциональных аспектов окружающего мира являются репрезентации, создаваемые нашей пространственной репрезентативной системой. В процессе решения когнитивных задач мы можем создавать ментальные образы, не прибегая к их визуализации [27].
Сознание конструирует сложные внутренние репрезентации в результате воздействия серии специфических символов, которые генерируют ответные внутренние реакции. Из курса психологии известно, что воспринимаемые образы, впечатления подвергаются анализу, в ходе которого объект абстрагируется, представляется изолированным от других объектов; при этом происходит абстрагирование частей объекта. Эти образы далее подвергаются преобразованиям двух базовых типов. В процессе синтеза об-
разы вступают в новые сочетания и связи, а сознание придает им совершенно новый смысл [21]. Образ может содержать одновременно видение предмета с нескольких точек зрения [12, с. 269].
Цель статьи
Целью статьи является исследование механизма формирования образа воображения в стихотворном дискурсе и выявление особенностей воображения на этапе наглядно-образного мышления, проявляющихся в процессе когнитивной активности субъекта.
Обзор литературы
Моделирование и разрешение ситуации проблемной в плане представлений лежит в основе наглядно-образного мышления, которое максимально полно воссоздает все многообразие физических характеристик предмета. Важной особенностью наглядно-образного мышления является установление непривычных, «невероятных» сочетаний предметов и их свойств. Соответственно, в «этом качестве оно практически неразличимо с воображением» [6].
Сознание человека способно к когнитивному творчеству, оно свободно комбинирует разнообразные образы, как чувственные, так и мысленные. Предложенное И. Кантом разделение воображения на продуктивное и репродуктивное отражает лежащие в его основе мыслительные операции.
Субъект с помощью репродуктивного воображения воспроизводит предмет или мысленно восстанавливает его, привлекая знания о других предметах. Если предмет, явление, факт являются новыми для субъекта или не существуют в реальной жизни, а память не располагает когнитивными структурами личного или коллективного опыта, включается воображение - умение формировать образы, приближенные к реальности, которыми можно управлять по своему усмотрению. Особенностью продуктивного воображения является фантазия [12].
Фантазируя, субъект, интуитивно видя сущность параметров, их природную логику, формирует новые образы, перерабатывая психические компоненты прошлого опыта. Воображение - психический процесс создания образа предмета или ситуации путем перестройки наличных представлений [6; 12]. Комбинируя образы того, что еще не существует из материалов памяти и чувств, оно создает образ неизвестного как известного, то есть создает его предметное содержание и смысл, считает их действительными.
В основе воображения лежат созидательные процессы, так как любое ранее не встречающееся сочетание несет в себе отпечаток творческой активности субъекта. Большой психологический словарь в качестве ведущего механизма воображения определяет перенос какого-либо свойства объекта [7].
В дискурсе художественного произведения репродуктивное воспроизведение основано на ассоциативно-образных свойствах воображения, например, метафорических переносах, которые, по мнению Дж. Лакоффа и М. Джонсона, представляют собой «сложную мыслительную операцию, состоящую в способности абстрагировать какой-либо признак от одного предмета и увидеть его в другом» [28, р. 394]. Способность слов к метафоризации основана на их многопризнаковости, информативном богатстве и нерасчлененности. Такие слова отличаются особой образностью. Обращение к когнитивным категориям: концептам, сценариям дает возможность подробно описать мотивы для метафорического переноса, выявить неоднородность содержания, значимость нестандартного употребления метафоры от экстралингвистических знаний. Метафора активно участвует в формировании концептуальной картины мира, играет крайне важную роль в интеграции вербальной и образно-чувственной систем человека (Баранов А.К., Караулов Ю.Н., Добровольский О., Арутюнова Н.Д., Телия В.Н., Скляревская Г.Г. и другие).
Дети, в процессе игровой деятельности, создают свой собственный мир, легко измеряя природу одной вещи свойствами другой [26]. Такая способность облегчает понимание метафор в доступной для них форме - песенок, загадок, прибауток, пословиц, поговорок. Познавая действительность, общаясь со взрослыми, ребенок по-своему, в меру развития своего когнитивного опыта, пытается осмыслить окружающую его «метафорическую действительность», прибегая к собственной интерпретации и выстраиванию новых смыслов и их онтологизации [14].
Когнитивный опыт маленького ребенка не так богат, как у взрослого, именно поэтому в процесс познания вносится элемент фантазии. Большой психологический словарь определяет фантазию как форму воображения, «в которой изменяется облик реальной действительности, отраженной в сознании» [7]. Фантазия помогает найти «новую точку зрения на уже известные факты и потому обладает огромной художественной и научно-познавательной ценностью» [6].
Дети - большие фантазеры, они живут в двух параллельных мирах - настоящем и выдуманном. Ребенок сравнивает свои, пусть и немногочисленные, ментальные модели с объектами реальности, моделируя собственную реальность на основании общих типичных признаков, «считывая» (сверяя) знакомую информацию и заполняя информативные пустоты, той, что имеется в памяти, по принципу аналогии [30; 31].
Человек способен не только улавливать неявное сходство, но и создавать его силой своего воображения, сопоставляя несопоставимое и соизмеряя несоизмеримое. При этом переосмысливаются фрагменты и системы прошлого опыта, создаются новые модели - фрагменты осмысления объектов в терминах других, не свойственных им, систем. Метафора, по мнению Арутюновой Н.Д., позволяет «извлекать признаки из предмета, превращать мир предметов в мир смыслов» [4; 16].
В пределах формируемого образа мира метафора помогает субъекту познавать окружающую реальность, «способствует образованию обладающих большой эвристической силой межфреймовых связей» [4], сращиванию отдельных областей знаний о действительности друг с другом, концептуализации системы индивидуальных представлений в картине мира и в конечном итоге к формированию новых фрагментов действительности.
Ребенок легко, не задумываясь, создает метафоры на основе интуитивного чувства схожести, через построение нового фрейма вокруг одного признака. Так поступают все дети [15].
Воображение тесно связано с эмоциональной сферой. С одной стороны, образ способен вызвать сильнейшие чувства, с другой - возникшая однажды эмоция или чувство может стать импульсом для активной деятельности воображения. По мнению Выготского Л.С., воображение, как активная действующая сила, дает простор творческим способностям ребенка, а фантазия является центральным выражением эмоциональной реакции [10; 11].
Дети не готовы к полному осознанию собственных действий, поэтому восприятие собственного «я» у детей подвижно. По этой причине, сталкиваясь в процессе познавательной деятельности с незнакомыми ситуациями, решая задачи разной степени сложности, они ощущают себя то маленькими, то большими. Алиса из произведения Л. Кэрролла «Приключения Алисы в Стране Чудес», провалившись в кроличью нору ёи попав в страну чудес, становится то маленькой, то большой относительно занимаемого пространства, а точнее, той сказочной действительности, в которую ее перенесло воображение и выдумка писателя [15].
Детское воображение безгранично, маленькому фантазеру совсем необязательно создавать условия для «переключения» реальности и фантазии. Такое состояние Арутюнова Н.Д. называет «вторжением синтеза в зону анализа, представления (образа) в зону понятия, воображения в зону интеллекта, единичного в зону общего, индивидуальности в страну классов» [4].
Индивидуальный опыт субъекта порождает метафору как результат его реакции на окружающую действительность, как способ разрешения противоречий, возникающих в процессе познания и репрезентации действительности. На этапе наглядно-образного мышления в поиске решения и недостающих языку значений ребенок, располагая ограниченным набором образов, синтезирует новые концепты, не задумываясь о законах логики или особых правилах совместимости, легко переходя из фрейма в фрейм, включая фантазию и воображение.
С возрастом усваиваемые формы начинают жестче направлять содержательную интерпретацию. Вероятно, излишняя формализация (алгоритмизация) в дальнейшем помешает построению индивидуальных фреймов и проявлениям «индивидуальных уклонений от узаконенной формы», т.е. развитию собственно воображения [13].
Для большинства детей метафора - это такая знакомая реальность, ведь наше детство соткано из сказок, мультфильмов, сказочных киногероев. Подавляющее большинство фантастических историй, сочиненных ребенком, имеет компенсаторную природу. Сопереживая, ребенок легко погружается в свой внутренний мир. Не мудрствуя над рассказанной историей, дети просто ныряют в нее со всей безбрежностью своего воображения. Для того чтобы «включить» воображение, нужно создать проблемную ситуацию с большой степенью неопределенности, когда исходные данные с трудом поддаются точному анализу.
Бедность воображения взрослых связана с излишним закреплением привычных связей, с их стереотипностью. В отличие от взрослого ребенок еще не умеет управлять ни своим воображением, ни своими эмоциями, слаба у него и критика к проявлениям того и другого. Иначе говоря, предмет с весьма
ограниченным реальным содержанием служит трамплином для безграничного полета детской фантазии и образного мышления. Этот вид «детской метафоры» вносит свою лепту в непрерывный процесс познания мира ребенком. Все, что ребенок узнает, тут же ложится в основу его игр или рассказов, которые в свою очередь помогают усвоить вновь узнанное [29].
Методы исследования
Для адаптации к внешнему миру, в ходе решения познавательных задач и противоречий, возникающих в процессе познания, дети или преувеличивают или преуменьшают, подстраивая свое сознание под конкретную ситуацию. С точки зрения психологии прием уменьшения / увеличения - это разновидность психических механизмов воображения, когда намеренно обостряются, подчеркиваются определенные, существенные признаки, т.е. акцентирование [17].
Акцентирование в сторону усиления какого-либо признака (преувеличение) принято называть гиперболой; напротив, в сторону уменьшения значения (преуменьшения) - литотой [19]. Гипербола и литота, как формы синтезирования образов, чрезвычайно близки, поэтому литоту можно рассматривать как вид гиперболы. Интересным является рассмотрение литоты как сравнения, эпитета или метафоры. На литоте построено великое множество художественных произведений - сказок, стихов: «Дюймовочка», русские народные сказки «Мальчик с пальчик», «Крошечка-Хаврошечка»; «Карлик Нос», «Белоснежка и семь гномов», «Путешествие Гулливера» и многие другие.
Понимание литоты в лингвистической науке многопланово (Гальперин И.Р., Кухаренко В.А., Гуре-вич В.В., Клюев Е.В., Скребнев Ю.М. и другие). Для исследования механизма создания образа воображения мы придерживались определения Арнольд И.В.: «литота основывается на экспрессивности отрицания и состоит в употреблении частицы с антонимом, уже содержащим отрицательный префикс [3, с. 236]; а также представляет собой «нарочитое преуменьшение, выражающееся отрицанием противоположного и рассматривается как троп, противоположный гиперболе» [3, с. 125].
Результаты и дискуссия
С точки зрения процесса формирования образа наше внимание привлекло детское стихотворение-фантазия «Мой Марихен так уж мал...» Аксакова К.С. (1836) [2]. Известно, что после написания Чайковским П.И. музыки на это стихотворение, опубликованное в сборнике детских стихов Плещеева А.Н. «Подснежник», в 1881 году появилась детская песенка «Мой Лизочек», а Марихен чудесным образом стала Лизочком [1].
Это очаровательное стихотворение не может оставить равнодушным ни ребенка, ни взрослого. Оно настолько чудесно и мило, что вызывает нежные теплые чувства, навеянные детством. Мелодичная рифма придает особый шарм, образность, а воображение рисует живой, милый образ маленькой девочки. Это стихотворение Аксаков К.С. посвятил своей двоюродной сестре, Марии Карташевской.
Период творческой деятельности писателя совпал с популярностью немецкой культуры в России. Как известно из истории, было модно использование так называемого смешанного языка: слова русского языка смешивались с немецкими; очень популярно было заимствование словообразовательных моделей и «проникновение иноязычных словообразовательных аффиксов» [9, с. 104]. В первой строчке стихотворения привлекает внимание форма имени собственного:
Мой Марихен так уж мал, так уж мал [2].
Суффикс «-хен (-chen)» заимствован из немецкого языка, он относится к разряду уменьшительно-ласкательных, диминутивных суффиксов. Диминутивность - особое языковое значение, связанное, прежде всего, с указанием на уменьшение размера объекта, и, как правило, выражающееся путем прибавления определенного аффикса к именной основе. Ахманова О. С. под диминутивом понимает «обобщенное значение малого объема, размера, обычно выражающееся посредством уменьшительных аффиксов» [5, с. 28]. Кроме того, при помощи диминутива передается «широкий спектр модальных смыслов», что очень важно в процессе формирования образа. [18].
Соответственно, суффикс «-хен» активирует концепт «маленький» (по возрасту), характеризующийся, с одной стороны, возрастными особенностями «уменьшительность, малость», а с другой - положительной коннотацией, эмоциональностью.
В русском языке аналогичные суффиксы «-очек/-ечк» («ключик, замочек, речечка») - суффиксы субъективно-эмоциональной оценки. Придавая слову новый оттенок, они выражают отношение говорящего к происходящему. Именно поэтому чаще всего можно встретить употребление этих суффиксов в фольклорных произведениях и в поэзии. Причем если в сказках, легендах и т.п. слова, образованные
с помощью этих суффиксов, несут положительное значение, наглядно демонстрируя авторское расположение, то в поэзии, в том числе и в исследуемом стихотворении, существительные, образованные с помощью этих суффиксов, обращают внимание читателей на чрезмерность, избыточность каких-либо черт или качеств.
У Аксакова К.С. «Мой Марихен так уж мал...» - уменьшительный немецкий суффикс «-^ет> (суффикс среднего рода) очень органично вписался в так называемую «смешанную модель словообразования».
Бытует мнение, что уже после смерти Аксакова К.С. Чайковский П.И. самовольно заменил «Марихен» на «Лизочек» (1881), позволив сокращения и перестановки «ради требований музыкальной формы», о чем он писал в примечании к изданию 1884 года [20].
Несомненно, имя «Лизочек» более привычно для русского языка. В соответствии со словообразовательной моделью допустимо использовать суффикс «-очек» (суффикс мужского рода) для образования женских уменьшительных имен. Можно предположить, что употребление суффикса «-очк» - «Лизочка; «-оньк» - «Лизонька» повлекло бы нарушение рифмы.
Уменьшительный суффикс в имени Марихен (да и в имени Лизочек в том числе) и прилагательное «мал» активируют образ маленькой девочки. Повтор «так уж мал, так уж мал» придает экспрессивный ритмический контур, так лучше запоминается и максимально приближается к детской речи: дети, чтобы казаться убедительными, повторяют одну фразу несколько раз.
Исследование значения «мал» позволило уточнить, насколько была мала Марихен. В Толковом словаре русского языка Ушакова Д.Н. «мал»: 1) небольшой по размерам, по величине; 2) малолетний; маленькие дети. Причем употребление «мал» в краткой форме означает «меньший по размеру, чем требуется» [23]. Такое же значение дает Современный толковый словарь русского языка Ефремовой Т.Ф.: «мал» - «меньшего, чем нужно для кого-либо, размера» [22].
В сознании активируется концепт «маленький» по росту, гораздо меньше стандартного, общепринятого: «мал» (малый) родственно корню в слове «мелкий». Повторение семы «мал» практически в каждой строчке стихотворения акцентирует внимание на одном признаке - очень маленьком росте.
Для уточнения этого признака необходимо сравнение с другим объектом. Следующая строчка: «... что из крыльев комаришки сделал две себе манишки...» [2] метафорична и определяет рост - меньше «комаришки» и возраст Марихен - не более 5-ти лет. В этом возрасте дети активно усваивают нормы и правила поведения, активное познавательное воображение тесно связано с развитием ролевой игры и продуктивных видов деятельности.
Определяя рост Марихен, Аксаков К.С. использует метафору - «крылья комаришки». Комар - очень маленькое насекомое с тонким телом (длиной 4-14 мм), длинными ногами и узкими прозрачными крыльями (размах крыльев от 5 до 30 мм). Употребление уменьшительного суффикса «-ишк», а также факт того, что из крыльев были сделаны «две манишки» усиливает этот признак. Слово «манишка» рифмуется со словом «комаришка», но уменьшительным как таковым оно не является. Обратившись к Толковому словарю русского языка Ушакова Д.Н., найдем следующее определение слова «манишка»: «нагрудник, преимущественно из белой ткани пришитый или пристегиваемый. Крахмальная манишка. Мягкая манишка. Нашивка на груди женского платья» [23].
Строчка «и в крахмал...» возвращает в «реальную действительность». Манишки действительно крахмалили для создания эффекта торжественности, чистоты и опрятности. Сознание формирует образ маленькой и опрятной девочки лет пяти. Аксаков К.С. создает реальность, в которой доминирующей модальностью восприятия, как у всех маленьких детей, является визуальная. Для них не составляет особого труда сравнить девочку с комаришкой, благодаря способности детского сознания образовывать новые метафорические связи, переходя из одного фрейма в другой, умея видеть сходство по аналогии -например, маленькие размеры, форму крыльев у комара. Сознание читателя, несмотря на абсурдность аналогии, виртуализирует вполне «реальную» картину.
Следующий образ, совмещая визуальный и аудиальный признаки восприятия, вносит лепту в формируемый образ маленькой девочки:
Мой Марихен так уж мал, так уж мал, Что из грецкого ореха Сделал стул, чтоб слушать эхо, И кричал! [2]
Эхо образуется в результате отражения звука от различных преград - стен большого пустого помещения, леса, сводов высокой арки в здании. Большие полупустые помещения с гладкими стенами, полом и потолком очень хорошо отражают звуковые волны. В таком помещении благодаря набеганию предшествующих звуковых волн на последующие получается наложение звуков, и образуется гул. Орех как материал хорошо резонирует, но мебель, в частности, стул из ореха, размещенная в помещении, поглощает звуковые волны и, соответственно, резонировать не может.
Вероятно, первоначально во втором куплете было слово «ступ», которое было заменено на «стул». «Ступ» - это искусственный грот или сфера, в форме раковины, которые строились в парках для гуляний ради народной забавы: если встать перед входом в него и крикнуть, можно услышать эхо [8]. Позднее это слово исчезло из употребления. Такое объяснение, на наш взгляд, вполне логично. Половинка грецкого ореха очень похожа на полусферу. Девочка настолько мала, что ореховая скорлупка для нее - это грот, где можно слушать эхо.
Снова отмечается повтор семы «мал», а визуальная метафора подчеркивает размеры: Мой Марихен так уж мал, так уж мал, Что из листика сирени Сделал зонтик он для тени И гулял! [2]
Уменьшительные суффиксы в словах «листик» и «зонтик» акцентируют внимание на том, что Марихен так мала, что может укрыться от палящего солнца под зонтиком-листочком.
Мой Марихен так уж мал, так уж мал, Что из скорлупы яичной Фаэтон себе отличный Заказал! [2]
Одним из видов транспорта того времени был фаэтон - тип высокой коляски, распространенный в конце XVIII - начале XIX века. Легкая коляска с откидным верхом, часто двухместная, получила название в честь сына бога Гелиоса. Запрягали в этот «легонький, щегольский» экипаж быстрых рысаков и красовались перед окружающими» [24].
Визуально фаэтон похож на яйцо. Метафорический образ модного в Х^П-ХХХ вв. экипажа, с одной стороны, позволяет читателю обратиться к структурам знаний прошлой эпохи, а с другой - снова подчеркнуть размеры Марихен. Мало кто может определить размеры фаэтона, а вот размеры яйца известны всем. Она была такая маленькая и изящная, что скорлупа, хрупкая и тонкая, могла ее выдержать.
У Марихен крохотные ножки. Сема «мал» снова повторяется: Мой Марихен так уж мал, так уж мал, Что из скорлупы рачонка Сшил четыре башмачонка, И - на бал! [2]
В словах «рачонок» и «башмачонок» морфема «-онок», кроме размера, еще указывает на заботливое отношение автора к девочке: из скорлупы рачонка были сшиты башмачонки для крохотных ножек, т.к. хитиновый покров рака очень прочный и защищает от внешних воздействий. Кроме того, активируются когнитивные структуры, связанные с образом жизни людей ХУШ-ХХХ веков. Бальные туфельки, кстати, очень похожие по форме на тело рака, ярко красного или зеленовато-коричневого цвета, шились специально для бала. За один бал шелковые туфельки вполне могли сноситься, поэтому для Марихен были сшиты четыре, т.е. одна пара - запасная. После бала девочке-малышке нужно отдохнуть: Мой Марихен так уж мал, так уж мал, Что, одувши одуванчик, Он набил себе диванчик, Тут и спал! [2]
Крохотулечка Марихен была такая легкая, что могла уместиться на диванчике, набитом пушинками одуванчика. Визуальная метафора дополняется использованием морфологических средств - уменьшительного суффикса в словах «одуван-чик» и «диван-чик». Марихен не только маленькая, но и утонченная, изящная:
Мой Марихен так уж мал, так уж мал, Что наткать себе холстины
Пауку из паутины Заказал [2].
По Толковому словарю русского языка Ушакова Д.Н. «холстина или холст - это «льняная ткань полотняного переплетения, обычно кустарной выделки. Грубая ткань для писания масляными красками» [23]. Для девочки паутина была грубой холстиной.
Строчка за строчкой вырисовывается образ маленькой Марихен. Особую прелесть ему придают метафоры, которые, нарушая границы реального, заставляют забыть о правилах совместимости. Метафоры активизируют психическую деятельность читателя и слушателя этого милого, трогательного стихотворения и, как средство эмоционального воздействия, достигают экспрессивного эффекта: вызывают отклик и переживания.
Для детей визуальное восприятие играет важную роль в познании. Сравнение размеров Марихен с комаришкой, из крыльев которого были сшиты две манишки, запускает фантазию: манишки всегда должны быть накрахмалены; ореховая скорлупка, похожая на грот, где можно послушать эхо; маленькие туфельки, предназначенные для бала; зонтик размером с листок сирени, которым можно укрываться от палящего солнца; фаэтон величиной с яйцо для поездки на бал; диванчик из воздушного одуванчика для отдыха, сотканная пауком холстина, вероятно, чтобы укрываться. Опираясь на фоновые (пусть и небогатые) знания, фантазию, маленький субъект легко синтезирует образ девочки-дюймовочки, концентрируя внимание на ее маленьком росте. Образ «ведет» действия, воспроизводя известные образы поведения взрослых.
Аксаков К.С., не ограничиваясь метафорическими образами, использует уменьшительные аффиксы: «Мари-хен», «ко-маришка»; «комар-ишка», «лист-ик», «зонт-ик»; «рач-онок», «башмач-онок»; «одуван-чик», «диван-чик».
Огромную роль в формировании образа Марихен играет звуковая выразительность стихотворения. Оно очень мелодично и благозвучно, гармония достигается за счет ритма, рифмы, аллитерации (повторение одинаковых или сходных согласных звуков), ассонанса (повторение гласных звуков) и других средств [5].
Аллитерация проявляется как на уровне четверостиший: «Марихен - ко-маришка»; «комар-ишка -ман-ишка»; «(из) ор-еха - эха»; «зон-тик - лис-тик»; «сир-ени - т-ени»; «я-ичной - отл-ичной»; «р-ачонок - башм-ачонок»; «одув-ши - одув-анчик»; «оду-ванчик - ди-ванчик»; «холс-тины - пау-ти-ны»; «пау-ку - (из) пау-тины»; «сш-ил - наб-ил»; так и на уровне всего текста: «мал - крах-мал - сделал - крич-ал - гул-ял - заказ-ал - (на) б-ал - сп-ал». Звуковая гармония достигается за счет определенного чередования гласных и согласных звуков, имеющих высокую звучность.
С точки зрения синтаксиса в стихотворении Аксакова К.С. все придаточные предложения - сложноподчиненные с придаточными следствия, «...так, что..» разделяют подлежащее и сказуемое; глагол-сказуемое стоит после придаточного предложения; причинное действие разворачивается в целом контексте, логически выстраивая цепочку событий; всякий раз акцентируя внимание на «особом признаке» - маленьком росте Марихен. Этот особый акцентированный признак является доминирующим и несет основную смысловую нагрузку [6].
Заключение
Таким образом, в результате исследования подтверждена метафорическая природа воображения. Синтезирующая деятельность воображения основана на способности подмечать, выделять в предметах и явлениях их специфические или неявные признаки, свойства и переносить их на другие предметы.
Исследование механизма формирования образа крохотной девочки с точки зрения истинности-неистинности его соответствия реальности и когнитивным знаниям дало основания предположить, что созданный воображением образ не противоречит логике. Несмотря на акцентирование признака «маленький», все пропорции пространственного отношения «девочка - предмет действительности» истинны. Соответственно, обращаясь к определению литоты, данному Арнольд И.В. [3], можно сделать вывод о том, что нарочитое преуменьшение отдельного признака в исследованном стихотворении не выражается отрицанием противоположного, а наоборот, уравновешивается сравнением с размерами других объектов окружающей действительности, при этом передавая эмоциональную оценку автора. Выявлено, что акцентирование признака в дискурсе исследуемого стихотворения индивидуализирует образ, делает его незабываемым за счет ярких, интересных метафор и разнообразных стилистических средств: лексических, синтаксических, морфологических, фонетических и т.д.
Воображение, как средство создания художественного образа, тесно связано с эмоциональной сферой субъекта; открывает простор творческой самостоятельности; выполняет моделирующую функцию через построение нового фрейма вокруг одного признака, создает новые необычные метафоры; несет новую содержательную интерпретацию признаков и свойств, явлений. Будучи тесно связанным с мышлением, оно выполняет компенсаторную функцию в процессе когнитивной деятельности субъекта, устанавливая соответствие между имеющимися когнитивными структурами и новыми знаниями. Процесс воображения свойствен только человеку и является необходимым условием его познавательной деятельности.
Список литературы
1. АванесоваГ. Как Марихен стала Лизочком? [Электронный ресурс]. URL: http://www.bolshoyvopros. m/questions/1785659-kak-marihen-stala-nzochkom-kto-avtor-iüjustracij.html (дата обращения: 28.12.2018).
2. Аксаков К.С. «Мой Марихен так уж мал» [Электронный ресурс]. URL: https://www.wikisource.org/ wiki/Мой_Марихен_так_уж_мал,_так_уж_мал_(Аксаков) (дата обращения: 28.12.2018).
3. Арнольд И.В. Стилистика. Современный английский язык: учебник для вузов. 10-е издание. М.: Флинта: Наука, 2010. 384 с.
4. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры / общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Жу-ринской. М.: Прогресс, 1990. С. 5-32.
5. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. Москва: Сов. энцикл., 1966. 607 с.
6. Большая психологическая энциклопедия [Электронный ресурс]. URL: http://psychology.academic. ru/ (дата обращения: 28.12.2018).
7. Большой психологический словарь [Электронный ресурс]. URL: http://www.вокабула.рф/словари/ большой-психологический-словарь/ (дата обращения: 28.12.2018).
8. Википедия [Электронный ресурс]. URL: http://ru.m.wikipedia.nom.al/wiki/Ступа_(архитектура) (дата обращения: 02.01.2019).
9. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). М.: Учпедгиз, 1947. 784 с.
10. Выготский Л.С. Воображение и творчество в детском возрасте: книга для учителя. М.: Просвещение, 1991. 93 с.
11. Выготский Л.С. Психология искусства. Анализ эстетической реакции. М.: Лабиринт, 1998. 416 с.
12. Головин С.Ю. Словарь практического психолога. М.: АСТ, Харвест. 1998. 660 с.
13. Ильенков Э.В. О воображении [Электронный ресурс]. URL: http://rumagic.com/ru_zar/sci_ philosophy/ilenkov/8/ (дата обращения: 02.01.2019).
14. Калашникова Л.В. Особенности детской языковой картины мира как способа восприятия и организации знаний о мире на примере фрагмента художественного произведения // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. Северо-Осетинский государственный университет. Владикавказ. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2017. № 2(26). С. 95-106.
15. Калашникова Л.В. Метафорические аспекты воображения. Роль воображения в решении познавательных задач на этапе наглядно-образного мышления // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. Северо-Осетинский государственный университет. Владикавказ. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2018. № 3(31). С. 177-188. DOI: 10.29025/2079-6021-2018-3(31)-177-188.
16. Кассирер Э. Сила метафоры // Теория метафоры / общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. С. 33-43.
17. Козубовский В.М. Общая психология: Познавательные процессы: учебное пособие. Минск: Амалфея, 2008. 368 с.
18. Кузьменкова В.А. Диминутив как средство выражения имплицитных смыслов высказывания / В.А. Кузьменкова // Язык, сознание, коммуникация: сб. ст. / отв. ред. В.В. Красных, А.И. Изотов. Москва, 2007. Вып. 34. С. 38-45.
19. Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: в 2 т. / под ред. Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова-Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина-Ветринского. М.; Л.: Изд-во Л.Д. Френкель, 1925 [Электронный ресурс]. URL: https://literary_terms.academic.ru/ (дата обращения: 02.01.2019).
20. Лось Н. Мой Лизочек. 2013. Свидетельство о публикации №213062100585 [Электронный ресурс]. URL: https://www.proza.ru/2013/06/21/585 (дата обращения: 02.01.2019).
21. Маклаков А.Г. Общая психология: учебник для вузов / А.Г. Маклаков. СПб.: Питер, 2001. 583 с.; ил. (Серия «Учебник нового века»).
22. Современный толковый словарь русского языка Ефремовой Т.Ф. [Электронный ресурс]. URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/efremova/183469/ (дата обращения: 02.01.2019).
23. Толковый словарь русского языка: в 4 т. / под ред. Д.Н. Ушакова. Т. 1. М., 1935; Т. 2. М., 1938; Т. 3. М., 1939; Т. 4, М., 1940 (переиздавался в 1947-1948 гг.); Репринтное издание: М., 1995; М., 2000 [Электронный ресурс]. URL: http ://ushdict. narod. ru/ (дата обращения: 02.01.2019).
24. Энциклопедия безавтомобильной жизни в русской литературе [Электронный ресурс]. URL: https://www.culture.ru/materials/136109/enciklopediya-bezavtomobilnoi-zhizni-v-russkoi-literature (дата обращения: 02.01.2019).
25. Bryant D.J., Tversky B., et al. Internal and External Spatial Frameworks for Representing Described Scenes // Journal of Memory and Language. 1992. № 31. Pp. 74-98.
26. Grlitz D. & Wohlwill J.F. (Eds.) Curiosity, Imagination, and Play: On the Development of Spontaneous Cognitive and Motivational Processes. Hillsdale, NJ: Lawrence Erlbaum Associates. Place of publication: Hillsdale, NJ. Publication year 1987.
27. Kosslyn S.M. Image and brain: The resolution of the imagery debate. Cambridge, MA: MIT Press, 1994.
28. Lakoff G., Johnson М. Metaphors We Live By. Chicago: L., 1980. 420 p.
29. Lieven Elena. Developing constructions // Cognitive Linguistics. 2009. V. 20. Pp. 191-199. 20. 10.1515/ C0GL.2009.012.
30. Peter A. Ornstein, Kathleen Corsale, 8 - Process and Structure in Children's Memory, Editor(s): Gro-ver J. Whitehurst, Barry J. Zimmerman, The Functions of Language and Cognition, Academic Press, 1979. Pp. 199-228, ISBN 9780127470504, https://doi.org/10.1016/B978-0-12-747050-4.50012-1.
31. Robert S. Siegler, 4 - Children's Thinking: The Search for Limits, Editor(s): Grover J. Whitehurst, Barry J. Zimmerman, The Functions of Language and Cognition, Academic Press, 1979. Pp. 83-113, ISBN 9780127470504, https://doi.org/10.1016/B978-0-12-747050-4.50008-X.
References
1. Avanesova, G. How did Marihen become Lizochek? Available at: http://www.bolshoyvopros.ru/ques-tions/1785659-kak-marihen-stala-lizochkom-kto-avtor-illjustracij.html (access at: 28 December 2018) (In Russ.).
2. Aksakov, K.S. My Marihen is so small. Available at: https://www.wikisource.org/wiki/Мой_Марихен_ так_уж_мал,_так_уж_мал_(Аксаков) (access at: 28 December 2018) (In Russ.).
3. Arnold, I.V. (2010) Stylistics. Modern English language. Textbook for higher education, Мoscow: Flinta: Nauka, no 10, 384 p. (In Russ.)
4. Arutyunova, N.D. (1990) Metaphor and discourse. Theory of metaphor / General editorship of M.D. Arutyunova and M.F. Zhurinskaya, Moscow: Progress, pp. 5-32. (In Russ.)
5. Akhmanova, O.S. (1966) Dictionary of linguistic terms, Moscow: Soviet encyclopedia, 607 p. (In Russ.)
6. Great psychological encyclopedia. Available at: http://psychology.academic.ru/ (access at: 28 December
2018) (In Russ.).
7. Great psychological dictionary. Available at: http://www.вокабула.рф/словари/большой-психологиче-ский-словарь/ (access at: 02 January 2019). (In Russ.)
8. Wikipedia. Available at: http://www.wikipedia.nom.al/wiki/Ступа_(архитектура) (access at: 02 January
2019). (In Russ.)
9. Vinogradov, V.V. (1947) Russian language (Grammatical study about a word), Мoscow: Uchpedgiz, 784 p. (In Russ.)
10. Vygotsky, L.S. (1991) Imagination and creation in childhood. Psychological study, Мoscow: Prosves-hhenye, 93 p. (In Russ.)
11. Vygotskiy, L.S. (1998) Psychology of art. Aesthetic reaction analysis, Мoscow: Labirinth, 416 p. (In Russ.)
12. Golovin, S. Ju. (1998) Dictionary of practical psychologist, Moscow: AST, Harvest, 660 p. (In Russ.)
13. Ilyenkov, E.V. About imagination. Available at http://rumagic.com/ru_zar/sci_philosophy/ilenkov/8/ (access at: 02 January 2019). (In Russ.)
14. Kalashnikova, L.V (2017) Peculiarities of children linguistic worldview as the way of perceiving and world knowledge organization as an example of literary work fragment. Current Issues in Philology and Peda-
