CC BY
7
Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 2021. № 3
А.А. Левитская
ОСОБЕННОСТИ ВИДЕНИЯ АСПЕКТУАЛЬНЫХ ХАРАКТЕРИСТИК КРАТНО ПОВТОРЯЮЩЕГОСЯ ДЕЙСТВИЯ В ОСЕТИНСКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА В СРАВНЕНИИ С РУССКИМ ЯЗЫКОМ
Государственное бюджетное учреждение «Институт истории и археологии РСО-Алания» 362025, Владикавказ, Ватутина, 46
В статье освещается тема расхождений в языковых картинах мира (осетинской и русской) при обозначении аспектуальных характеристик одной и той же ситуации внеязыковой действительности, что находит отражение в различиях потенциалов аспектуально-акциональных смыслов при описании, в частности, политемпорально повторяющихся действий. Дается краткое сопоставление строения ядра функционально-семантического поля аспектуальности в современном осетинском языке и в русском языке. Особенностью функционально-семантического поля (ФЦП) аспектуаль-ности в современном осетинском языке является его гетерогенное ядро, которое образуют две грамматические категории — вида и кратности, в отличие от целостного ядра ФЦП аспектуальности в современном русском языке, представленного категорией вида. Аналитический способ выражения политемпоральной кратности действия в современном осетинском языке конструкцией («глагол + частица -иу») снимает вопрос об ограничениях по лексическим или словообразовательным основаниям и позволяет сохранять обозначение всех особенностей действия при каждом его повторе, соединяя такие аспектуально-акциональные смыслы, которые выражаются в параллельных русских конструкциях только контекстуально, присутствуют имплицитно, определяются функционально. Важные с точки зрения коммуникации и познания мира значения, связанные с особенностями течения и распределения действия во времени, представлены в современном осетинском языке расчлененно, как комплекс пропозиционально структурированных смыслов. Каждый из смыслов может выражать в рамках единой грамматической формы как универсальные характеристики аспектуальной ситуации, так и идиоэтнические. При анализе языковых фактов использованы исследовательские приемы описательного, сопоставительного, типологического методов, метода компонентного анализа.
Левитская Алина Афакоевна — кандидат филологических наук, доцент, руководитель отдела культурного наследия Института истории и археологии РСО-Алания (e-mail: 54alina.levitskaya@gmail.com).
Ключевые слова: вид; политемпоральная кратность; акциональные смыслы; языковая картина мира; универсальное; идиоэтническое.
Постулаты современной общей и сопоставительной аспектоло-гии об универсальности понятий аспектуальности и аспектуального поля [Маслов, 1978; Бондарко, 1983;] полностью подтверждаются данными современного осетинского языка, в котором характер протекания и распределения действия во времени обозначается разноуровневыми языковыми средствами, взаимодействующими в рамках функционально-семантического поля аспектуальности, ядро которого образует две грамматические категории — вида и кратности [Левитская, 2007]. Строение ядра ФСП аспектуальности в осетинском языке убеждает в том, что аспектуальные поля могут выступать не только как моноцентрические с целостным грамматическим ядром, опирающиеся на грамматическую категорию (например, в современном русском языке), но, по мнению А.В. Бондарко, и как «моноцентрические поля с комплексным (гетерогенным) ядром» [Теория функциональной грамматики, 2017: 34—351], с двумя универсальными семантическими признаками — отношение к пределу действия и кратность действия.
Семантической базой грамматического противопоставления совершенного/несовершенного вида в осетинском языке так же, как и в русском, является универсальный признак ограниченности/неограниченности развития действия во времени, однако конкретное отражение этого признака в семантической стороне грамматического строя осетинского и русского языков различно: в русском он выступает как обязательное указание на целостность/нецелостность действия [РГ-80, I: 583], в осетинском — на достиг-нутость/недостигнутость предела. Категориальное семантическое основание «направленности действия на достижение предела» представляется граммемой СВ как достигнутость предела, а граммемой НСВ — как недостигнутость предела [Левитская, 2007: 90]. Осетинские приставочные глаголы (кроме глаголов с превербами а-, ба-, ни-)2 с аффиксом -цхй- и те же глаголы без этого аффикса противопоставляются в качестве видовых форм одной и той же лексемы и отвечают требованию «эмансипированности от лексических различий» [Маслов, 1978: 28]. Например: жрбацжйтулын/прикатывать — жрбатулын/прикатить; рацхйцхун/выходить — рацжун/вый-ти; фжцжйфжлдххын/опрокидываться — фафжлдххын/опрокинуться; рац&йзд&хын/возвращаться — разджхын/вернуться и др.
1 Далее — ТФГ, 2017.
2 О причинах видовой непарности этих глаголов см.: [Левитская, 2007: 104—105].
Русские глаголы НСВ наряду с конкретно-процессным значением могут выражать и значение неограниченной кратности действия [РГ- 80, I: 608-609; Бондарко, 1971: 31-32]3. С точки зрения функциональных соответствий можно сказать, что конкретно-процессному типу употребления русского НСВ соответствует сфера категории осетинского несовершенного вида, а неограниченно-кратному типу — сфера осетинской категории кратности. Для выражения значений политемпоральной кратности в осетинском языке используется аналитическая конструкция 'глагол + частица -иу''.
Например:
1) Йх фыд-иу алы аз дхр тамако ныссагъта цхххрадоныхуымты, афхдзы дхргъы-иу цалдхр хатты тыллхг хрхмбырд кодта, бахус-иу хй кодта, хмх-иу хй, бахъуаджы сахаты, схрдасхнхй скарста йх лулхйхн (336) //
Отец каждый год высаживал его на гряды, снимал несколько урожаев в году, сушил и, по мере надобности, мелко крошил бритвой на трубку (267).
Аналитический способ выражения политемпоральной повторяемости действия исключает ограничения по семантическим или словообразовательным причинам и позволяет полностью сохранять все аспектуально-акциональные характеристики действия при каждом его воспроизведении, благодаря чему оказывается возможным совместить такие значения, которые в русском языке не могут быть выражены одной и той же синтетической грамматической формой. Например, комбинация многократного и процессуального значений: Смаг-иу схм хрбакалди, куыддхр-иу палатхйы гом дуары цурты фхцхйцыдысты, афтх /166/ // Тяжелый запах обдавал их всякий раз, когда они проходили мимо распахнутой двери в палату /131/.
Грамматическая форма «фхцхйцыдысты-иу» выражает одновременно и значение процессуальности (фхцхйцыдысты/букв. 'находились в процессе движения' — осетинская форма НСВ имеет конкретно-процессное значение) и значение политемпоральной многократности действия, на который указывает частица -иу (проходили неоднократно). Политемпоральное действие предстает как конкретный процесс в середине его течения (intra términos/ in medias res) при каждом повторе. В русском примере действие, обозначенное
3 Позиция В.С. Храковского [Храковский, 2014] о том, что итеративность не только не является одним из основных значений НСВ, но и вообще отсутствует у граммемы НСВ и выражается средствами контекста, для наших наблюдений и выводов не принципиальна, поскольку в статье анализируются способы передачи средствами осетинского языка аспектуально-акциональных характеристик поли-темпорально повторяющего действия в сравнении именно с русским контекстом.
глаголом НСВ «проходили», предстает как повторяющееся благодаря общему смыслу повторяемости действия, заключенному в контексте всего высказывания — кратно-соотносительной конструкции (сложноподчиненного предложения с придаточным времени) и актуализированному обстоятельственным словосочетанием «всякий раз» и союзным словом «когда». В осетинском же примере усиливается значение «процессности», выраженное грамматической формой «фжцжйцыдысты», благодаря употреблению обстоятельства «куыдджр/как только», но это значение оказывается включенным в общий контекст политемпоральной кратности. Кроме того, русский вариант «запах обдавал их всякий раз» не эксплицирует перфективного значения, тогда как осетинская форма «жрбакалди-иу/внезапно обдал» указывает именно на достигнутость предела действия при каждом его повторе, т.е. совмещаются значения перфективности, специально-результативного (моментального) способа действия (далее — СД) и политемпоральности.
Заметно расходятся объемы аспектуально-акциональной информации, содержащейся в русском предложении и соответствующем ему осетинском переводе, и в следующем примере: Уыдон -иу Ко-стиевичы фжрафжрс — бафжрс кодтой жмж сж-иу куы смжсты кодта, ужд-иу жй фжнадтой /414/ // Они допрашивали Костиевича и били его, когда он выводил их из себя /329/. Русскому глаголу «допрашивали» соответствует осетинская конструкция «фжрафжрс — бафжрс-иу кодтой». Глагол фжрафжрс — бафжрскодтой/допрашивали- является глаголом повторно-возвратного способа действия, одного из осетинских мультипликативных способов действия [Левитская, 2019]. Глаголы многоактных способов действия в осетинском языке образуют микрополе мультипликативности [Левитская, 2020а; 2020Ь] и отличаются не только тем, что словообразовательно характеризованы в отличие от русских многоактных глаголов [Ремчукова, 1984: 53], но и тем, что кроме мультипликативности выражают различные дополнительные акциональные смыслы. В частности, глаголы повторно-возвратного способа действия, характеризованные словообразовательной моделью «составной глагол, первая часть которого — удвоенная глагольная основа, оформленная сложным префиксом ра... -ба-, а вторая часть — глагол кжнын (далее: к.) / делать», образованные от глаголов движения-перемещения, имеют значение неоднократно повторяющегося действия, направленного при каждом повторе в обратную сторону. Например: рацу-бацу к./ходить туда-сюда;разгъор-базгъор к./бегать туда-сюда;рагжпп-багжпп к./прыгать с места на место;рахжсс-бахжсс к./носить вперед-
назад; раф&лд&х- баф&лд&х к./ переворачивать с одной стороны на другую и др.
С глаголами других лексико-семантических разрядов данный осетинский СД выражает значения, близкие русским СД, выделяемым М.А. Шелякиным как итеративные — процессно-длительному СД (расхаживать, разгуливать, распевать и др.) и длительно-взаимному СД (перемигиваться, перестреливаться и др.)4. Сравним осетинские примеры с близкими им по значению глаголами русского процессно-длительного СД: рабар-бабар к./ перевешивать; разар-базар к./распевать; ралли-балли к./разгуливать; раныхас-баныхас к./долго обсуждать одно и то же, «толочь воду в ступе»; рацагур-бацагур к./разыскивать и др., а также с глаголами русского длительно-взаимного СД: райс-байс к./передавать из рук в руки; раскъхр-баскъхр к. / выхватывать из одних рук и передавать в другие руки; рарвит-барвит к./переадресовывать; рафысс-бафысс к./ переписываться;радзур-бадзур к./переговариваться и др. Осетинские глаголы повторно-возвратного СД отличает в сравнении с русскими глаголами вышеназванных итеративных СД именно эксплицирование значения возвратно-обратной направленности действия, основанное на пространственно- ориентационной семантике пре-фиксовра- и ба-. В осетинском языке, как и во многих иберийско-кавказских языках, превербы указывают не только на направление движения, но и на позицию условно наблюдающего за этим движением [Абаев, 1949: 106—107]. В частности, превербра- обозначает движение наружу с позиции наблюдателя, находящегося снаружи, а преверб ба— движение внутрь с этой же позиции наблюдателя, находящегося снаружи, то есть префиксальный формант ра-... -ба-указывает на то, что действие, названное глаголом, происходит попеременно в прямо противоположных направлениях.
Итак, в рамках одной грамматической (аналитической) осетинской словоформы фхрафхрс — бафхрс-иу кодтой/ букв. 'долгорасспросили-переспросили неоднократно' соединяются такие аспектуально-акциональные смыслы, которые в русском языке обозначаются глаголами разных СД: 1) мультипликативность-imperfectiva tantum; 2) процессная длительность- imperfectiva tantum; 3) пердуративность- perfectiva tantum, а также политемпоральная кратность. Отметим, что аспектуально-акциональный
4 «Процессно-длительный СД указывает на длительный и итеративный характер действия исходных глаголов. Длительно-взаимный СД передает итеративность действия, распределенную между несколькими (по крайней мере двумя) лицами» [ТФГ, 2017: 84].
потенциал и других осетинских глаголов в этом высказывании (фжнадтой-иу/букв. ' избили неоднократно'; смжсты -иу кодта/букв. 'вывел из себя неоднократно'), соответствующих русским глаголам НСВ (били; выводил из себя), отличает выражение с помощью приставок значений перфективности и значений общерезультативного СД, т.е. достижение результата при каждом повторе действия.
В анализируемых осетинских и русских высказываниях обозначается такой семантический тип неоднократности, когда обозначаются ситуации, входящие в итеративное множество и происходящие в разные периоды времени. Это значение выражается и в русском, и в осетинском языке сложноподчиненным предложением с придаточным условия. В русском языке временные, условные и уступительные сложноподчиненные предложения наряду с другими полипредикативными конструкциями (кратно-соотносительными конструкциями) используются именно для выражения политемпоральной итеративной неоднократности. По мнению В.С. Храковско-го, «специфическая особенность этих предложений заключается в том, что в них преимущественно употребляются глагольные формы НСВ, что подчеркивает относительную самостоятельность взаимообусловленных ситуаций, образующих единый цельный эпизод» [ТФГ, 2017: 149—150]. Заметим, что в осетинском эквиваленте относительная самостоятельность взаимообусловленных ситуаций еще более выражена: в главной части осетинского сложноподчиненного предложения содержится четкое указание на политемпоральную итеративность действий (грамматические конструкции с -иу), в то время как в русском предложении невозможно только по грамматической форме глаголов главной части без учета аспектуального контекста придаточной части определить, какое из значений глаголов НСВ (конкретно-процессное или неограниченно-кратное) реализуется в главной части.
Таким образом, не вызывает сомнения, что 1) аспектуально-акциональный потенциал осетинского контекста при обозначении политемпорально повторяющихся действий значительно более объемный, чем потенциал соответствующего ему русского контекста; 2) отражение одной и той же ситуации объективной внеязыковой действительности в родственных языках (осетинском и русском) заметно отличается не только объемами информации, объемами аспектуально-акциональных смыслов, но и возможностями соединения этих смыслов в рамках одного высказывания и, более того, в рамках одной грамматической формы.
Бесспорный интерес представляют и другие комбинации аспек-туально- акциональных смыслов, выражение которых отличает
осетинский язык от русского при обозначении политемпоральной кратности действия с помощью конструкции «глагол + частица -иу».
Примеры комбинаций, когда сохраняется указание на вид и способ действия при его политемпоральном воспроизведении:
1.Жмх-иу, хцхг, Уляимх куы схмбхлд, ... ухд та-иу афтх ныс-сырх, хмх-иу кхцыфхнды чызджы дхр цхфсхрмы кхнын кодтаид / 521/ // И, правда, когда он встречался с Улей., то краснел так (в осет. букв.: так сильно краснел., что любую девочку вгонял в краску /42/.
Ныссырх-иу/краснел; ныссырх/ сильно покраснел- СВ, интенсивно-результативный СД.
2.Фхлх ныр йх зхрдыл хрбалхууыд, Олег-иу искуы иу хатт фххицхн хмх-иу Полинх Георгиевнхимх цхуылдхр сусу-бусу кхй кодтой, уый /753/ // Но теперь ему вспомнилось, что Олег иногда уединялся и перешептывался с Полиной Георгиевной /590/.
Сусу-бусу кодтой-иу/ перешептывались (иногда); сусу-бусу кодтой/шептались — НСВ, дискретно-многоактный СД.
3.Салдхтте-иу машинхтхй рагхппытх кодтой, сх къххтх, сх цхнгтх-иу аивхзтытх кодтой хмх, уырыссаг лхджы хъус аху-ыр цы ныхасыл нху, аххм тагъд-тагъд, сонт ныхасимх апырх сты кхртытты, хостой духрттх /197/ // Солдаты спрыгивали с машины, разминали руки и ноги и с непривычным для русского уха шумным, резким говором растекались по дворам, палисадникам, стучались в двери. /156/ и др.
Рагхппытх-иу кодтой/поспрыгивали неоднократно, аивхзтытх-иу кодтой/размяли неоднократно; рагхппытх кодтой/поспрыгивали, аивхзтытх кодтой/размяли — СВ, глаголы собирательно-многоактного СД.
Приведенные примеры и другой исследованный нами материал убеждают в том, что информация, заключенная в высказываниях с конструкцией «глагол + частица -иу», отражает видение аспекту-альной ситуации в осетинской языковой картине мира таким образом, что важные с точки зрения коммуникации и познания мира аспектуально-акциональные значения отражают как универсальные характеристики аспектуальной ситуации и, соответственно, обладают высокой степенью переводимости на другие языки, так и акцио-нальные характеристики в уникальных комбинациях, составляющих идиоэтнические особенности осетинского языка.
Список литературы
1. АбаевВ.И. Осетинский язык и фольклор. Т. I. M.; Л., 1949.
2. Бондарко А.В. Вид и время русского глагола (значение и употребление).
М., 1971.
3. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. Л.,1983.
4. Левитская А.А. О видовой несоотносительности в современном осетинском языке (влияние универсальных и идиоэтнических факторов) // Вопросы языкознания. 2007. № 5. С. 89—107.
5. Левитская А.А. Мультипликативные способы действия в современном осетинском языке: повторно-возвратный способ действия (в сопоставлении с русским языком) // Известия ЮФУ. Филологические науки. 2019. № 3. С. 21-33.
6. Левитская А.А. Мультипликативные способы действия в современном осетинском языке: собирательный-многоактный СД и результативно-многоактный СД (в сопоставлении с русским языком) // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2020а. № 196. C. 105-117.
7. Левитская А.А. Мультипликативные способы действия в современном осетинском языке: дискретно-многоактный способ действия в сопоставлении с русским языком // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9.Филология. 2020 b. № 2. C. 75-89.
8. Маслов Ю.С. К основаниям сопоставительной аспектологии // Вопросы сопоставительной аспектологии. 1978. Вып. 1. С. 4-44.
9. Русская грамматика. T. I / Под ред. Н.Ю. Шведовой. М.,1980.
10. Ремчукова Е.В. Структурно-семантическая зона «сложное действие» в современном русском языке: Дисс. ... канд. филол. наук. М., 1984.
11. Теория функциональной грамматики: Введение, аспектуальность, временная локализованность, таксис / Под ред А.В. Бондарко. М., 2017.
12. Храковский В.С Есть ли у несовершенного вида в русском языке повторительное (неограниченно-кратное/многократное/итеративное/узу-альное/хабитуальное) значение? // Вопросы языкознания. 2014. № 4. С. 3-11.
Примеры взяты из:
ФадеевА.А. Собр. соч.: В 7 т. Т. 3: Молодая гвардия. М., 1970.
Фадеев А.А. Жрыгон гварди. Дзжуджыхъжу. 1953.
Alina Levitskaya
ASPECTUAL CHARACTERISTICS
OF A MULTIPLE REPETITIVE ACTION IN OSSETIAN
AND RUSSIAN PICTURES OF THE WORLD
Institute of History and Archaeology of the Republic of North Ossetia—Alania 46 Vatutin Str., Vladikavkaz, 362025
The article discusses differences in Ossetian and Russian language pictures of the world indicating aspectual characteristics of identical situations of
extralinguistic reality. These can be seen in the capacity of aspect-actional meanings when expressing poly-temporarily recurring actions. The paper provides a brief description of the core structure of the functional-semantic field (FSF) of aspectuality in modern Ossetian language and offers a comparison of the structure to that in Russian. A peculiar feature ofthe functional-semantic field of aspectuality in modern Ossetic is its heterogeneous core, which is formed by two grammatical categories — aspect and multiplicity, unlike holistic core of the FSF of aspectuality in modern Russian, formed by the aspect. The analytical method of expressing polytemporal multiplicity of action in modern Ossetian (construction "verb + particle -uy [eu] ") raises the problem of restrictions on lexical or word-building grounds and allows to retain the indication of all aspect-actional features of the action in each iteration. It also allows combining aspect-actional meanings which in Russian language are expressed in parallel constructions only contextually, implicitly and defined functionally. Meanings crucial in terms of communication and knowledge of the world, which are related to the peculiarities of the course and distribution of action in time, are represented in modern Ossetian in a fractal manner as a range of propositionally structured meanings. Within single grammatical form each meaning can express either universal or idioethnic characteristics of aspectual situation. When analysing linguistic facts following research methods were applied: descriptive, comparative, typological and component-analysis ones.
Key words: aspect; poly-temporal multiplicity; actional meanings; language picture of the world; universal; idioethnic.
About the author: Alina Levitskaya — PhD, Associate Professor, Head of the Department of Cultural Heritage, Institute of History and Archaeology of the Republic of North Ossetia-Alania (e-mail: 54alina.levitskaya@gmail.com).
References
1. Abaev V.I. Osetinskii yazyk i fol'klor [Ossetian language and folklore]. V. I. Moscow — Leningrad, AN SSSR Press., 1949. 601 p.
2. Bondarko A.V. Vid i vremya russkogo glagola (znachenie i upotreblenie) [Aspect and tense of the russian verb (meaning and usage)]. Moscow, Prosveshcheni-ye Press., 1971. 239 p.
3. Bondarko A.V. Printsipy funktsional'noi grammatiki i voprosy aspektologii [Principles of functional grammar and issues of aspectology]. Leningrad, Nauka, 1983. 208 p.
4. Levitskaya A.A. O vidovoy nesootnositel'nosti v sovremennom osetinskom yazyke (vliyanie universal'nyh i idioetnicheskih faktorov) [On aspect incongruity in the modern Ossetian language (influence of universal and idioethnic factors)]. Voprosy Jazykoznanija [Topics in the study of language], 2007, № 5, pp. 89-107. (In Russ.)
5. Levitskaya A.A. Mul'tiplikativnye sposoby deystviya v sovremennom osetinskom yazyke: povtorno-vozvratnyj sposob deystviya (v sopostavlenii s russkim yazykom) [Multiplicative methods of action in the modern Ossetian language: a repeatable — return method of action (compared with the Russian lan-
guage)]. Izvesyiya Juzhnogo federal'nogo universiteta. Filologiya [Proceedings of Southern Federal University. Philology], 2019, № 3, pp. 21-33. (In Russ.)
6. Levitskaya A.A. Mul'tiplikativnye sposoby deystviya (Actionsarts) v sovremen-nom osetinskom yazyke: sobiratel'no — mnogoaktniy SD I rezul'tativno — mnogoaktniy SD (v sopostavlenii s russkim yazykom) [Multiplicative modes of verbal action (Actionsarts) in the modern Ossetian language: the collective-multiple MA and the resultative-multiple MA (compared with the Russian language)]. Izvesyiya RGPUim.A.I. Gertsena [Proceedings Herzen University Journal of Humanities & Sciences], 2020 a, № 196, pp. 105-117. (In Russ.)
7. Levitskaya A.A. Mul'tiplikativnye sposoby deystviya v sovremennom osetinskom yazyke: diskretno-mnogoaktniy sposob deystviya v sopostavlenii s russkim yazykom [Multiplicative modes of action (Actionsarts) in modern Ossetian and modern Russian: a discrete and multi-act manner of action]. Vestnik Mosk. un-ta. [Moscow University Bulletin. Series 9. Philology], 2020 b, № 2, pp. 75-89. (In Russ.)
8. Maslov Yu.S. K osnovaniyam sopostavitel'noy aspektologii [To the basics of comparative aspectology]. Voprosy sopostavitel'noi aspektologii. [Issues of comparative aspectology], 1978, Issue 1, pp. 4-44. (In Russ.)
9. Russkaya grammatika [The Russian grammar]. Vol. I. Ed. Shvedo-va N.U. Moscow, Nauka, 1980. 783 p.
10. Remchukova E.V. Strukturno-semanticheskaya zona "slozhnoye deistviye" v sovremennom russkom yazyke: Dis. ... kand. philol.nauk. [The structural-semantic zone "complex action" in modern Russian language]: dis.doc. philol sciences. Moskow, 1984. 229 p.
11. Teoriya funktsional'noy grammatiki: Vvedeniye, aspektual'nost', vremen-naya lokalizovannost', taksis [The theory of functional grammar: Introduction, aspectuality, temporal localization, taxis]. Ed. Bondarko A.V. Moskow, Lenand, 2017. 352 p.
12. Khrakovskiy VS. Est' li u nesovershennogo vida v russkom yazyke povtoritel'noe (neogranichenno-kratnoe/mnogokratnoe/iterativnoe/uzual'noe/habitu-al'noe) znachenie? [Does Russian imperfective have repetitive (frequentative/ iterative/usual/habitual) meaning?] Voprosy Jazykoznanja [Topics in the study of language], 2014. № 4, pp. 3-11. (In Russ.)
Examples are taken from:
Fadeev A.A. Sobranie sochineniy: v 7 t. T. 3: Molodaya gvardiya [Collect.works in 7 v., v. 3: The Young Guard]. Moskow, 1970. 677 p.
Fadeev A.A. Arygon gvardi [The Young Guard]. Dzaudzhyhau, 1953. 839 p.
