CC BY
33
от всего злого. Он призывает людей не только жить добродетельно, но также утверждать добродетель и искоренять порок, стремиться к добру и запрещать зло. В Коране провозглашаются такие гуманистические ценности: скромность, контроль над чувствами и желаниями, правдивость, чистота, терпение, непоколебимость и выполнение обещаний. Первейшей обязанностью мусульманина является долг по отношению к ближайшим родственникам, родителям, мужу, жене и детям, затем к другим родственникам, соседям, друзьям и знакомым, сиротам и вдовам, нуждающимся в общине, собратьям мусульманам, всем людям на земле. Согласно Корану, мусульманин должен исполнять свою моральную ответственность не только по отношению к людям, но и по отношению к животным, полезным деревьям и растениям. Например, охота на птиц и животных ради развлечения запрещена. Также запрещено вырубать деревья и растения, которые дают фрукты, кроме случаев, когда в этом есть острая нужда. Таким образом, на основе главных нравственных качеств личности ислам строит систему морали, с помощью которой люди могут реализовать свой гуманистический потенциал.
Итак, важнейшие виды современного (планетарного) гуманизма - религиозный и светский (секулярный). Религиозный гуманизм - это система норм поведения и социальная деятельность, причем существуют разные его типы. Светский гуманизм - это не только определённый взгляд на бытие человека и общества, в настоящее время он заявляет о себе и как об организованном культурно-просветительском движении. Важнейшими его разновидностями являются экологический, социальный и политический гуманизм. Как видим, в современном гуманизме теория и практика неразрывно связаны и органически дополняют друг друга.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Бессонов, Б. Н. Гуманизм и духовное развитие обществ / Б. Н. Бессонов. - М.: Изд-во РАГС, 2006. - 275 с.
2. Борзенко, И. М. Человечность человека. Основы современного гуманизма: учеб. пособие для студентов / И. М. Борзенко, В. А. Кувакин, А. А. Кудишина. - М.: РГО, 2005. - 388 с.
3. Жукоцкий, В. Д. Основы современного гуманизма: курс лекций / В. Д. Жукоцкий. - М.; Нижневартовск: Российское гуманист. общ-во, 2006. - 630 с.
4. Куртц, П. Запретный плод: Этика гуманизма / П. Куртц. - М.: РГО, 2002. - 222 с.
5. Куртц, П. Мужество стать. Добродетели гуманизма / П. Куртц. - М.: РГО, 2000. - 160 с.
6. Современный гуманизм. Документы и исследования. - М.: РГО, 2000. - 144 с.
7. Фролов, И. Т. О человеке и гуманизме. Работы разных лет / И. Т. Фролов. - М.: Политиздат, 1989. - 559 с.
УДК 115 ББК 60
В. И. Жданова
ОСОБЕННОСТИ СИНТЕЗА ИНДИВИДУАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ КОНЦЕПЦИЙ ВРЕМЕНИ
Аннотация. В статье рассматривается проблема о соотношении концептов индивидуального и психологического времени. Описаны различные подходы к проблемам биологического, психологического и индивидуального времени.
Ключевые слова: время, психологическое время, индивидуальное время, социальный субъект, сценарии будущего.
V. I. Zhdanova
PECULIARITIES OF SYNTHESIS OF INDIVIDUAL-PSYCHOLOGICAL
CONCEPTS OF TIME
Abstract. The article considers the problem of correlation of the concepts of individual and psychological time. Describes the various approaches to the problems of biological, psychological, and personal time.
Key words: time, psychological time, personal time, social subject, scenarios for the future.
Когда рассматриваются проблемы, связанные с индивидуальным временем, то, естественно, уже на уровне онтологического различения следует представить свою точку зрения не только на индивидуальное время, но и на время психологическое. В истории философии характерной особенностью психологического времени, являлось некоторое переживание психологического настоящего. И этот момент, на наш взгляд, можно наблюдать уже у Аристотеля. Кстати, подобное понимание в определенной степени присуще и Э. Гуссерлю, который проблему настоящего дово-
дит до понимания и представления некоторой структуры этого настоящего, и именно как структуры интенционального акта. С другой стороны, целый ряд мыслителей, тот же Э. Гуссерль и, например, А. Бергсон, обращают внимание на то, что достаточно серьезной характеристикой психологического времени является его существование в виде некоторой психологической темпоральнй перспективы, в контексте которой само прошедшее время связано с памятью, настоящее время -с созерцанием, а будущее - с некоторыми особенностями человеческого сознания, касающимися его воображения, построения возможных сценариев будущего.
Тот же Бергсон особо настаивает на том, что если речь идет о психологическом времени, то нельзя недооценивать такие его характеристики как неоднородность и неравномерность. В принципе, на наш взгляд, это весьма правомерно, так как действительно подобные характеристики в рамках психологического времени, как, впрочем, и любого другого времени, основанного на теории процессов и соответственно, связанного с интервальными концепциями, - будут, с одной стороны, учитывать неоднородность времени как такового, а с другой стороны, интервальную неравномерность, пересекаемость, длительность и конечность. То есть, понимание А. Бергсоном особенностей психологического времени фактически дополняется нами некоторыми характеристиками, которые позволяют это психологическое время поставить в один онтологический ряд с рассматриваемыми выше аспектами времени. Изучение психологического времени предполагает, что человеческое сознание, разделенное на ступени осознания возможностей исторической жизнедеятельности человека предполагает, что основной характеристикой реализации этих ступеней будет являться некоторое изменение, которое прежде всего связано с некоторой характеристикой индивидуального времени, а именно характеристикой изменяемости.
Подобную характеристику следует усилить предикатом «непрерывная изменяемость», так как проблема соотношения интервалов и стадий по отношению к индивидуального времени все же предполагает, что изучение психологического времени, тем более с позиции времени настоящего, означает использование характеристик, связанных с «понятием» непрерывная изменчивость.
Подобное представление весьма близко тем идеям, которые содержаться в представлениях А. Бергсона и Э. Гуссерля, для которых само сознание социального субъекта содержится в контексте их философских взглядов на человека, и включено в так называемый «вселенский поток становления». Как уже отмечалось, реализация проблемы индивидуального времени субъекта связана с весьма различными аспектами, и эти аспекты, в свою очередь, связаны с некоторой хронологической последовательностью индивидуальных представлений о формах бытия и человека.
Реализуя идеи психологического времени, необходимо иметь в виду ряд работ У. Джеймса, который обращал внимание на то, что при рассмотрении потока человеческого сознания с позиции именно психологии сознания, следует обратиться именно к темпоральной шкале. Данная идея для нас является весьма близкой, потому что, реализуя в рамках построения структуры индивидуального времени соотнесенность интервальной и моментной структуры, автор выходит на схожие идеи в отношении моментов и интервалов времени, тем более, что особо следует акцентировать внимание на том факте, что в нашем понимании стрела индивидуального времени, связывающая интервальность и стадийность времени в рамках человеческого сознания, естественно, включает в себя проблему моментов как некоторых конечных характеристик в рамках интервальной концепции, причем эти характеристики действительно будут являться ни чем иным, как моментами времени. Поэтому идея У. Джеймса относительно того, что анализ индивидуального времени жизни личности связан с принципиальной невозможностью двух тождественных моментов этой жизни, нам близка, так как в этом случае действительно каждый момент будет включать в себя весь прошедший опыт жизни человека. То есть, фактически, Джеймс выдвигает идею о том, что сущность психики заключается в некотором непрерывном изменении [1].
С другой стороны, такой известный ученый как Т. Рибо в рамках своей концепции, связанной с, так называемым, моноидеизмом, акцентирует внимание на том, что сама проблема, связанная с указанной нами выше характеристикой изменчивости в рамках индивидуального времени, также валидна и в рамках психологического времени. И, более того, эта характеристика представляет собой поток некоторых ассоциаций, которые образуют некоторую сферу психического проявления.
Кроме того, подобное психическое проявление с учетом самой теории внимания Т. Рибо интерпретирует как «...какие-то проблемы, связанные с отсутствием естественного проявления психического с точки зрения внимания, является нехарактерным для психической жизни человека» [2]. То есть приоритет делается в отношении неравномерности индивидуального времени. В принципе, эту идею Т. Рибо можно принять, хотя заметим, что, на наш взгляд, Рибо все же до конца не проводит какой-то жесткой линии в отношении психологического времени с позиции его рассмотрения в контексте времени субъективного и индивидуального. С другой стороны, если абстрагироваться от этого соотношения, то позиция Т. Рибо является фактически правильной, так как она подчеркивает, что стрела индивидуального времени не может быть равномерной.
Когда автор указывает на трудности изучения биологического времени, он подчеркивает то, что достаточно серьезной проблемой стали именно исследовательские операции в отношении самих биологических процессов, протекающих в организме человека, так как эти процессы не только до конца не изучены, но и большинство из них остается в настоящее время определенной загадкой. С другой стороны, само понятие биологического времени, которое идет от В. И. Вернадского и в значительной степени связано с концепцией «живого времени», в контексте концепции А. Бергсона, - конечно, обратило внимание исследователей на то, что основной сферой проблемного поля для исследователей самого биологического времени становятся ритмы организма, и в этом смысле автор согласен, что подобные ритмы можно понимать как некоторые единицы биологического времени. Однако в этом же смысле необходимо учитывать, что такие проблемы как неоднородность и смена ритма, которые характерны для иных форм времени по отношению к организму человека, также присущи биологическому времени. При этом следует признать важность дискуссии относительно того, что в рамках методологических проблем возникает вопрос о том, насколько биологическое время является специфической нефизической формой времени. Хотя в этой связи, как уже отмечалось выше, все же различные процессы протекающие как в природе, так и в человеческом организме, так или иначе связаны с теми или иными концепциями времени. И эти концепции ассоциируются с соответствующими процессами, которые характеризуются фактически одним и тем же набором характеристик. Другое дело, что эти наборы с точки зрения базовых и производных характеристик действительно могут варьироваться. Например, Р. А. Аронов и В. В. Терентьев обращают внимание на то, что: «Отличается ли длительность геологических, географических, химических, биологических и социальных процессов от длительности тех физических процессов, посредством которых они осуществляются?» [3]. Кстати, они отвечают на данный вопрос отрицательно и указывают на то, что само существование физических форм времени есть ничто иное, как следствие смешения онтологического и гносеологического аспектов проблемы времени. Однако, на наш взгляд, подобная ситуация вполне может иметь место на уровне различных аспектов проблемы видов и событий типологизации времени в целом, однако сама проблема, связанная с сопоставлением времени и процессов является воспроизводимой при любой типилоги-зации.
В этом смысле, автор с вышеуказанными авторами не согласен, тем более, что в данном случае сама проблема получает скорее не позитивный аспект разрешения, а негативный, связанный с доказательством того, что акцент следует делать не столько на самом биологическом времени, сколько на доказательстве того, что оно не является формой времени.
В рамках изучения биологического времени и в сопоставлении этого времени с физическим временем, возникает проблема, связанная с некоторыми методологическими особенностями изучения указанных типов времени. Хотя автор касается различных типов времени, и, в частности, в подобном контексте рассматривает индивидуальное время в соотнесенности к биологическому времени, к психологическому времени и так далее. Тем не менее, в рамках последних двух существует некоторая опасность их отождествления. Различные ученые по-разному подходят к проблемам биологического и психологического времени. Однако самые различные подходы - это все же в какой-то мере результат того, что в рамках современной науки по-прежнему идет поиск адекватных концептов для описания рефлексии решения психофизических проблем. Поэтому в данном случае автор подходит к основным проблемам биологического, психологического времени с точки зрения определенного поиска некоторых регуляторов познавательной активности субъекта, с одной стороны, и, с другой стороны - это поиск и установление соотношения между биологическим временем и временем протекания определенных познавательных процессов. Что же касается психологического времени, то при развитии его концептуальной основы достаточно серьезной проблемой становится поиск, так называемых, нейронных часов, которые будут восприниматься в качестве физиологического восприятия времени. Конечно, общеизвестно, что у самого человека не существует определенных рецепторов для отражения времени, восприятия и передачи. Поэтому, фактически, само время с позиции его восприятия может осуществляться либо через другие органы чувств, либо через, так называемые, внутренние специальные часы, которые связаны непосредственно с нервной системой.
Указанные выше проблемы существенным образом связаны с тем, что в рамках современной теории познания действительно существует целый ряд сегментов, в которых исследование тех или иных проблем, фактически, только набирает свою силу. Это же относится к интересующим нас проблемам. Поэтому постулируем, что изучение психологического времени, его соотнесенность с биологическим временем, с выходом на время индивидуальное, является как раз проблемой, в рамках которой существуют достаточно много методологически значимых тем, которые в настоящее время должного развития не получили. Тем не менее, изучая проблему биологическо -психологического времени, стоит отметить, что большинство авторов все же ссылаются на то, что время осуществления психологических процессов есть, с одной стороны, все же время физическое с той точки зрения, что необходимо различать время существования образа как осознание самого
времени, то есть, в данном случае, речь касается физического аспекта и физического времени относительно протекания некоторых гносеологических процессов.
И, с другой стороны, приоритет может быть отдан индивидуальному времени, например, в смысле позиции Э. Гуссерля. Однако с учетом современных исследований в области информационных систем следует отметить, что само время, воспринимаемое социальным субъектом, связано с временем обработки информации на этапах подобной переработки, то есть следует предполагать некоторые интервальные структуры, на которых может быть произведена оценка этой информации, так как только в рамках оценки возможно установление истины той или иной информации, и, естественно, постулирование наличия или отсутствия ее переработки. Однако, в любом случае необходимо иметь ввиду, что, любое психическое явление начинается в той точке физического времени, когда сама переработка информации будет доходить до некоторого этапа, или до некоторой стадии, в зависимости от того, как мы воспринимаем стрелу индивидуального времени.
При этом представление психологического времени как времени, смещенного вправо от точки «теперь», и, соответственно, некоррелирующего однозначно с осью физического времени, будет предполагать как раз ту длительность, тот интервал, который будет фактически равен длительности переработки информации, необходимой для возникновения ощущения. В данном случае на первое место выходит не только проблема самого времени переработки тех информационно-психических процессов, которые характерны для того или иного социального субъекта, но и сам анализ этой переработки. Так как, с одной стороны, говорится о том, что оценивается адекватность реакции человека на те или иные психические ощущения для установления особенностей психологического времени. А с другой стороны, необходимо отметить, что возникает некоторый темпоральный сдвиг в отношении физического и психологического времени, и особенности этого сдвига должны быть не только проанализированы, но и зафиксированы и соответственно сделаны поправки на такую очень важную особенность, как темп и время протекания психологического времени в рамках подобного смещения хронологии.
Развитие концепции психологического времени во многом связано с тем, что это время обычно понимается как некоторое время, переживаемое социальным субъектом. Обратим внимание на то, что обычно в психологическом времени различают: психологическую временную перспективу и восприятие времени как формирование психологического настоящего. В рамках различных теорий психологического времени психологическая временная перспектива обычно связывается с включением в себя трех элементов, а именно: психологического настоящего, психологического прошлого и психологического будущего. Для психологической временной перспективы существенной характеристикой является потенциальная независимость от физического времени. И в данном случае на первый план выступают такие познавательные процессы как мышление, память, воображение и некоторые другие. Отметим, что такие три составные части познавательного процесса, как память, воображение, внимание, фактически образуют ось психологического времени и являются основой для психологической временной перспективы. Рассмотрение психологической временной перспективы может истолковываться как некоторое представление социального субъекта, которое, с одной стороны, опирается как на динамическую, так и на статическую концепцию времени. А с другой стороны, - подобная ситуация может приводить к различным исследовательским программам, связанным с исследованием человеческой памяти, человеческого воображения, его представлении о сценарии собственного будущего. Нельзя не отметить и то, что подобные исследовательские программы в рамках психологическо-временной перспективы вполне позволяют учитывать некоторый негативный аспект, а именно аспект, который будет связан с теми или иными дефектами человеческого познания.
Рассматривая вторую часть психологического времени, связанную с рассмотрением восприятия времени как процесса формирования психологического настоящего, обратим внимание на то, что в современной литературе подобное настоящее является для многих критиков-психологов ключевым понятием для психологии явления. Например, Е. И. Головаха и А. А. Кроник указывают на то, что «факт существования психологического настоящего является для психолога ключевым в раскрытии механизмов переживания времени» [4]. Подобное высказывание вышеуказанных авторов связано с анализом понятия психологического времени в рамках развития категорий материалистической диалектики. На наш взгляд, это не совсем так, потому что исследователь может понятие «настоящего» рассматривать и по отношению к тому моменту процесса в отношении которого он будет фиксировать некоторое психологическое время, которое в этом смысле для него будет приобретать характер не только определенной границы, но и того явления, которое он изучает.
С другой стороны, подобная точка настоящего будет некоторым моментом между тем психическим материалом и опытом, который собран социальным субъектом, и который будет зафиксирован до некоторого настоящего, тем более до тех перспектив, которые возможны в будущем. И, с другой стороны, это фактически сводит на нет те проекты, которые действительно могут в рамках психологического времени трансформироваться в будущее время. На наш взгляд, указанные выше авторы в большей мере рассматривают психологическое время не с точки зрения его упрощения в контексте изучения индивидуального времени, а с точки зрения того, что психологи-
ческое время в таком соотнесении с физическим временем на приоритетные роли выводит момент физического настоящего в аристотелевском духе. Эта проблема действительно является весьма важной. Однако подобное обращение к психологическому настоящему, а точнее к моменту психологического настоящего, в большей мере наделяют его некоторой количественной длительностью. Трудно сказать, насколько эффективно вычленение, выделение и изучение подобной длительности, но, на наш взгляд, скорее всего в рамках теории психологии, и, как показывают некоторые разработки, в данном случае происходит попытка моделирования восприятия времени с последующим выходом на проблемы эвристической оценки. Подобная ситуация, в принципе, новой не является. Мы можем вспомнить те же концепции времени А. Бергсона и Э. Гуссерля. Однако, эти философы, хотя и представляют момент психологического настоящего как тот концепт, который связан с определенной психологической длительностью, тем не менее подчеркивают, что структура некоторого психологического настоящего связана с рассмотрением его в качестве различных элементов своей концепции, которые, например, тот же Бергсон может соотносить с характеристикой «чистой длительности», а Э. Гуссерль - с «интенциональным актом», но при этом никто из них не будет их не только объединять, а тем более проводить какие-то параллельные исследования субъективного и объективного времени. Как раз для тех психологов, которые пытаются привлечь физический континуум для изучения времени психологического, подобная проблема выходит на приоритетные роли.
Обратим внимание на уже упоминавшуюся выше работу Е. И. Головахи и А. А Кроника, которые рассматривают два понимания психологического настоящего, связанного с длительностью:
1. Квантовая концепция: психологическое настоящее понимается как временной отрезок определенной длительности, соответствующий той длительности, в течение которой у человека удерживается целостное восприятие какого-либо стимула, или же «пустой временной отрезок», который человек все еще оценивает как «теперь». Кванты задают восприятие последовательности событий (как последовательные воспринимаются только события, «пришедшиеся на два последовательных временных кванта») и длительности (минимальная воспринимаемая длительность).
2. Событийная концепция: длительность психологического настоящего воспринимается длительностью воспринимаемого в данный момент события. Воспринимаемая длительность определяется количеством событий (внешних или внутренних), произошедших в течение какого-то интервала физического времени [5].
В этой связи отметим, что подобный взгляд на использование квантовой событийной концепции в отношении психологического настоящего имеет целый ряд проблем, которые, на наш взгляд, Головаха и Кроник не учитывают. Здесь можно обратить внимание на то, что, например, когда психологическое настоящее связывается с временным отрезком определенной длительности, то в подобном случае следует говорить прежде всего о том, что эта длительность будет происходить с позиции определенной индивидуальности социального субъекта относительно представлений о формах исторического бытия человека. В зависимости от подобной постановки вопроса и от учета социального времени уже возникает определенное представление о том, как у человека удерживается то или иное целостное восприятие относительно того или иного интервала времени. Более того - указанные выше авторы фактически не различают понятия интервала времени и стадии времени с позиции стрелы индивидуального времени и соотнесения с ним психологического времени, так как их представления о настоящем времени вызывают претензии как с позиции представления о самой хронологии последовательности событий на которые они ссылаются, так и на то, что должны восприниматься, как минимум, два последовательных временных интервала и налагаемая на них длительность. То есть, эти же авторы, предполагая «пустой» временной отрезок, с одной стороны, и минимальную воспринимаемую длительность с другой, не различают понятие интервала и понятие их стадий. Дело в том, что, в данном случае, следует отметить то, что как раз соотношение стадий и интервалов позволяет рассуждать о том, что связываются воедино такие характеристики как непрерывность, длительность и конечность, что в итоге отражается в представлении индивидуального психологического времени с позиции их рассмотрения на хронологии интервалов и стадий. С другой стороны, событийная концепция в изложении и толковании указанных выше авторов связана с восприятием длительности, определяемого количества событий, которые происходят в течение какого-то интервала. То есть, в данном случае, вообще трудно говорить о том, что учитывается какая-то хронологическая последовательность событий в рамках того или иного процесса. Коль скоро это событие налагается на проблемы настоящего, то достаточно справедливо рассматривать этот процесс, как минимум, с позиции исторического процесса. И из этой ситуации, во-первых, указанные выше авторы, блокируют разновременность, разнона-правленность и разнозначность событий. Во-вторых, происходит неоправданное смешение из раз-ноформатности и разнонаправленности. В-третьих, не учитываются психологические особенности восприятия социальным субъектом этих событий. В-четвертых, трудно говорить о реальных перспективах и возможных продолжениях в рамках некоторых длительных процессов указанных событий. В-пятых, по отношению к событиям трудно применять такие понятия как длительность, конечность, изменчивость и так далее, что ставит под сомнение понимание авторами истинного
соотношения проблем индивидуального и аксиологического времени. В-шестых, возникают большие сомнения относительно того, что сознание социального субъекта не просто налагается на определенную интервальную хронологию, но и на соотношение этой хронологии с астрономическим временем [6].
В контексте исследования подобной проблемы в ряде источников происходит некоторое смешение проблем, связанных с физическим и психологическим временем. В этой связи, естественно, с точки зрения современных научных исследований и особенно тех исследований, которые достигнуты в контексте соотнесения социальных проблем с проблемами естественнонаучными, то квантовый подход к подобным проблемам является весьма удобным. На наш взгляд, подобное «удобно» определяется многими параметрами, но в данном случае автор подчеркивает, что данный квантовый подход действительно очень полезен при исследовании различных концепций времени, будь - то биологическое и физиологическое, так как подобный подход позволяет выйти на некоторые своеобразные диалектические или концептуальные единицы, которые позволят не только рассуждать о тех или иных структурах времени, но и показывать некоторые общие их части, которые в дальнейшем могут быть использованы для сравнения с позиции их некоторого обобщения [7].
Более того, автор в этом направлении постулирует, что фактически подобная ситуация позволяет говорить и о том, что анализируя проблему индивидуального времени социального субъекта, следует говорить о тех параметрах, о тех характеристиках, которые будут не просто характеризовать конкретного социального субъекта, но и о тех характеристиках, которые образуют своеобразное поле этих характеристик. То есть при необходимости демонстрации того, что в рамках современной философской литературы следует учитывать не просто проблему соотношения социального субъекта и близких ему характеристик, но и тех характеристик, которые дают определенное описание. Однако приоритетно следует обращать внимание на семантические и прагматические задачи, когда социальный субъект ставится в определенные рамки семантических и прагматических проблем, и когда в этом контексте проявляется целый ряд характеристик, которые позволяют говорить о том, что при том или ином их наборе, связанном с положением, статусом или иными проблемами социального субъекта, следует обозначить конкретный спектр соответствующих особенностей.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Джеймс, У. Психология / У. Джеймс. - М., 1991.
2. Рибо, Т. Психология внимания // Хрестоматия по психологии внимания. - М., 2001. - С. 297=372.
3. Аронов, Р. А. Существуют ли нефизические формы пространства и времени / Р. А. Аронов, В. В. Терентьев // Вопросы философии. - 1988. - № 1. - С. 71-84.
4. Головаха, Е. И. Понятие психологического времени / Е. И. Головаха, А. А. Кроник // Категории материалистической диалектики в психологии. - М., 1988. - С. 207.
5. Там же. - С. 199-215.
6. Жданова, В. И. Социально-философский подход к индивидуальному и психологическому времени: авто-реф. дис. ... канд. филос. наук / В. И. Жданова. - Таганрог: Изд-во Таганрог. гос. пед. ин-та, 2009.
7. Жданова, В. И. Проблемы корреляции психологического и биологического времени социального субъекта в контексте историко-философской интерпретации / В. И. Жданова, О. А. Музыка // Фундаментальные исследования. - 2011. - № 12 (часть 2). - С. 393-398.
УДК 172.1 ББК 87
А. А. Замкни
ИДЕИ ПРАВА И СВОБОДЫ В СОЦИУМЕ И ИХ ВЗАИМНАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ
Аннотация. В статье рассматривается вопрос о бытии идей права и свободы в социуме. Анализируется соотношение форм бытия идеи свободы и формы бытия идеи права в зависимости от типа социокультурной реальности. Автор предполагает, что идеи права и свободы взаимосвязаны и взаимообусловлены.
Ключевые слова: идея права; идея свободы; «позитивная» и «негативная» свободы; бытие права в современном социуме; право как социальная ценность; взаимосвязь идей права и свободы.
A. A. Zaikin
IDEA OF LAW AND FREEDOM IN THE COMMUNITY AND MUTUAL DEPENDENCE
Abstract. The article discusses the existence of ideas of law and freedom in society. Analyzed the relation between forms of life the ideas of freedom and shape the idea of being right, depending on the
