CC BY
3ХОРШЕВА Юлия Олеговна,
магистр юриспруденции, преподаватель кафедры государственно-правовых дисциплин СЗФ ФГБОУВО «РГУП», e-mail: mail@law-books.ru
Научный руководитель: ДОРСКАЯ Александра Андреевна,
доктор юридических наук, профессор, заведующая кафедрой международного права Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена,
е-mail: newsafe@mail.ru
ОСОБЕННОСТИ РОССИЙСКОЙ И ЗАРУБЕЖНЫХ МОДЕЛЕЙ ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ НАСЕЛЕНИЯ В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Аннотация. Проведенное исследование является актуальным с точки зрения выявления особенностей российской модели защиты населения в годы Первой мировой войны, сильных и слабых сторон существовавшей модели, а также сравнения российской модели с зарубежными. Современные процессы, происходящие во всем мире, свидетельствуют о необходимости создания действенного механизма защиты прав населения в случае каких-либо боевых действий. Исследование отечественного и зарубежного опыта позволит использовать положительные аспекты в современном законотворчестве и не повторять ошибок, которые были допущены ранее. Цель: исследовать особенности российской модели правовой защиты населения в годы Первой мировой войны с возможностью апробации полученных выводов в нынешнем законотворчестве. Методология исследования - сравнительно-правовой, историко-правовой методы. В результате исследования автором обоснована необходимость использования положительных элементов российской правовой модели в сфере защиты населения в период боевых действий, а также учета допущенных ошибок в период Первой мировой войны.
Ключевые слова: защита населения, правовая модель, Первая мировая война, беженцы, законодательство Великобритании, законодательство Франции, законодательство Российской империи, социальное законодательство.
KHORSHEVA Yuliia Olegovna,
Master of Law, Lecturer in the Department of State and Legal Disciplines of the Northwest Branch Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education "Russian State University of Justice" on an hourly basis
Scientific adviser: DORSKAYA Alexandra Andreevna,
Doctor of Law, Professor, Head of the Department of International Law, Russian State Pedagogical University. A. I. Herzen
THE MAIN DIRECTIONS OF THE POLICY OF THE RUSSIAN EMPIRE IN THE SPHERE OF PROTECTING POPULATION RIGHTS ON THE EVE AND DURING THE FIRST WORLD WAR
Annotation. The study is relevant in terms of identifying the features of the Russian model of protecting the population during the First World War, the strengths and weaknesses of the existing model, as well as comparing the Russian model with foreign ones. Modern processes taking place all over the world testify to the need to create an effective mechanism for protecting the rights of the population in the
DOI: 10.24412/2224-9125-2022-9-206-210 NIION: 2022-0079-9/22-137 MOSURED: 77/27-025-2022-09-137
event of any hostilities. The study of domestic and foreign experience will allow using the positive aspects in modern lawmaking and not repeating the mistakes that were made earlier. Purpose: to study the features of the Russian model of legal protection of the population during the First World War with the possibility of testing the findings in the current lawmaking. Research methodology - comparative legal, historical and legal methods. As a result of the study, the author substantiates the need to use the positive elements of the Russian legal model in the field of protecting the population during hostilities, as well as taking into account the mistakes made during the First World War.
Key words: protection of the population, legal model, World War I, refugees, British law, French law, Russian Empire law, social law.
Социальное законодательство Российской империи конца XIX — начала XX века характеризовалось тем, что, если до Первой мировой войны основным элементом модели социальной защиты населения выступали наемные работники, то в период боевых действий элементами стали военнопленные, беженцы, увечные воины, семьи, потерявшие кормильца, сироты.
Такие изменения в социальном законодательстве были характерны не только для Российской империи, но и для большинства стран-участниц Первой мировой войны.
В сравнении с правовым регулированием вопросов защиты наемных работников существовавшем до Первой мировой войны, следует отметить, что, начиная с 1914 года, данная категория населения, скорее, наоборот, ощутила в некоторой степени ущемление прав. Таково было требование военного времени: сокращение рабочего времени было отменено, к ночному труду снова могли привлекаться женщины и дети (в определенных случаях).
В то же время предприниматели также ощутили изменения с приходом войны — в годы Первой мировой войны государство было вынуждено подвергать секвестру расходы производств, которых стали выпускать в основном военную продукцию [3]. Разработанный механизм защиты населения в период Первой мировой войны не включал такой элемент как помощь предпринимательской деятельности. Данное обстоятельство повлияло на действия самих предпринимателей, которое выражалось, например, в задержке поставок сырья, искусственном завышении цен, что стало следствием недовольства предпринимателей.
Характерной чертой российской модели защиты населения был ее краткосрочный характер. Все разработанные меры поддержки были рассчитаны на скорый исход военных действий, однако война затянулась. Ни экономическая, ни политическая аспекты механизма защиты населения не были рассчитаны на длительный срок боевых действий. Это выражалось, в первую очередь, в довольно высокой социальной поддержке населения, выплате крупных сумм помощи, кото-
рые в последствие неоднократно уменьшались в связи с затяжным характером войны. Во-вторых, методы помощи беженцам также были рассчитаны на краткосрочный характер войны: строились временные бараки, условия не отвечали требованиям необходимым для длительного проживания в них (отсутствие отопления, например).
Таким образом, общая структура российской модели защиты населения была фрагментарной, отсутствовал единый вектор помощи всем категориям населения. Вопрос регулирования защиты пострадавшего населения усложнялся еще и тем, что само население не было связано солидарными целями. Именно поэтому имели место такие ситуации как преднамеренный отказ предпринимателей поставлять хлеб.
Однако с такими проблема столкнулась не только Российская империя.
Великобритания, столкнувшись с необходимостью правового регулирования отдельных аспектов военного времени, в первые месяцы войны приняла ряд нормативно-правовых актов, которые были направлены на предупреждение проникновения представителей недружественных стран на территорию государства. Данные нормы предусматривали определенные ограничения в передвижении. Среди запретов Великобритании были довольно странные на первый взгляд: например, запрещалось свистеть на улице. Также ограничивался оборот наркотических веществ (морфия и опиума).
Также как и в Российской империи в Великобритании была увеличена продолжительность рабочего времени.
На военную службу могли мобилизовать лиц, не достигших призывного возраста. Большую роль в помощи пострадавшим от военных действий играл все тот же Красный Крест, а так же организации бойскаутов, которые патрулировали железные дороги, участвовали в помощи пострадавшим воинам [1].
Таким образом, модель защиты населения в Великобритании имела свои схожие черты с российской моделью, однако роль государственного аппарата в вопросах защиты населения, пострадавшего от боевых действий была ниже, чем в Российской империи.
В свою очередь, Франция, как и Российская империя, столкнулась со стихийным беженством. Около двух миллионов французских граждан были вынуждены покинуть свои дома из-за приказов французских военных и административных властей, немецкого вторжения, обстрелов вражеской артиллерии [9].
Во Франции так же, как и в Российской империи активную роль в поддержке беженцев играли благотворительные организации. Правительство Франции призывало местное население лояльно относиться к беженцам, помогать им, предоставлять ночлежку. Однако данная просьба обернулась недовольством принимающей стороны, поступало много жалоб как от местного населения на беженцев, так и от самих беженцев на враждебность по отношению к ним. Причины такой враждебности были разнообразны: стихийное переселение повлекло сокращение свободных рабочих мест, увеличение конкуренции, снижение заработных плат. Более того, местное население не всегда одобряло размер социальных выплат беженцев.
Одним из ключевых факторов напряженности между беженцами и местными жителями являлось использование последними уничижительного термина «боче [немцы] Севера», поскольку людей, спасавшихся от боевых действий, подозревали в «германизации».
Во Франции основная нагрузка по предоставлению помощи беженцам легла на муниципалитеты. Местные бюджеты быстро иссякли, что вызывало еще большее недовольство со стороны местного населения.
Муниципалитеты шли на крайние меры, уговаривая беженцев переселиться в другие места.
Муниципальные органы также обращались за помощью в центральные органы власти. Однако государственная политика была направлены, в первую очередь, на решение внешнеполитических проблем, нежели на помощь пострадавшему населению.
Таким образом, во Франции, как и Великобритании возрастала роль благотворительных организаций в вопросах помощи пострадавшему от военных действий населению.
В данном случае, модели защиты населения Великобритании и Франции на более поздних этапах стали очень схожи.
Модель защиты населения Италии в начале Первой мировой войны отличалась тем, что функции по оказанию помощи беженцам и их переселению взяло на себя Министерство внутренних дел, но оно столкнулось с жалобами местных властей на то, что у них недостаточно ресурсов для выполнения поставленных задач [7]. Таким образом, Италия, также, как и Франция столкнулась с дефицитом муниципальных бюджетов.
Церковные и светские организации, такие как Опера Бономелли (Opera Bonomelli), а также Красный Крест, стремились восполнить возникший пробел [8].
Бельгийские беженцы, основная часть которых переселилась в Голландию, самостоятельно находили себе пристанище в теплицах, или силились на баржах, в квартирах, отелях и складах в Маастрихте, Амстердаме, Гронингене и других городах. Позже местные власти помогли построить бараки (maisons démontables), которые можно было быстро разобрать и собрать в другом месте. Ожидалось, что беженцы будут усердно трудиться над изготовлением игрушек и предметов домашнего обихода [11].
Таким образом, положение пострадавшего от военных действий населения в вышеуказанных государствах было достаточно плачевным.
Однако условия в Австро-Венгрии, например, были еще сложнее. Например, помощь еврейским беженцам не предоставлялась вообще. По оценкам, в 1917 году три четверти от общего числа еврейских беженцев из Галиции «не имели средств» [10].
Также, как и во Франции, местное население проявляло враждебность ко всем беженцам. Дополнительно развивались антисемитские настроения.
Таким образом, краткий анализ отечественной и зарубежных моделей защиты населения, пострадавшего в годы Первой мировой войны, показал в большинстве своем несостоятельность предпринимаемых мер по защите уязвимых категорий населения.
Однако, по сравнению с другими государствами, Российская империя в большей степени возлагала ответственность за помощь пострадавшему от военных действий населению на государственные органы, чем рассчитывала на полную поддержку со стороны благотворительных организаций. Очевидно, что и государственный аппарат не до конца мог справиться с возникшими проблемами.
Данное обстоятельство объясняется в первую очередь, масштабностью войны, которая до 1914 года была не видана европейским странам. Во-вторых, стихийное беженство также стало особенностью Первой мировой войны. В начале XX века еще отсутствовал такой инструмент как правовое моделирование, именно поэтому действенность тех или иных механизмов проверялась только на практике.
В свою очередь, стоит отметить, что анализ российской модели защиты населения показал, что существуют разные подходы к оценке законотворческой деятельности имперского периода накануне и в годы Первой мировой войны.
Условно изученные подходы с исторической точки зрения можно разделить на следующие:
- изучение концептуализации модели эффективности института правовой защиты населения Российского государства в исследуемый период, деятелями различных наук (профессий), отразивших свое видение в различных научных изложениях;
- изучение специалистами по юриспруденции советского времени процесса формирования и принятия законодательства в соответствии с правилами и нормами законодательного процесса исследуемого периода;
- изучение основных принципов, способов и порядка защиты населения исследуемого периода в современности.
Не менее важным является и определение круга лиц, изучающих принципы, способы и порядок защиты населения исследуемого периода, вектор мышления которых зависит от ряда факторов, внутреннего и внешнего понимания формирования различных политико-правовых процессов, природных и социальных факторов:
- юристы, историки и духовные деятели, оценивающие происходившие процессы с точки зрения религиозного сознания российского общества в начале XX века, а также сторонники самодержавия;
- юристы и историки-марксисты;
- либеральные юристы и историки, а также современные ученые, демонстрирующие эпистемологический плюрализм в своих оценках.
Также, при определении наиболее нуждающейся категорий лиц, в т.ч. в период военных действий, необходимо обратить особое внимание на беженство, всегда возникающее как неотъемлемый элемент событий.
Как отмечает И. Б. Белова, в ходе историографического анализа проблемы беженцев можно использовать материалы современников Первой мировой войны. Однако они зачастую являются работами представителей государственных организаций, благотворительных обществ, поэтому достоверность данных, приводимых в этих источниках, можно назвать условной [2, а39].
По мнению И. Б. Беловой, в советский период проблемы беженцев в принципе не получали научного осмысления. В 1927 году в Большой советской энциклопедии была размещена статья, посвященная вопросу беженства. Однако в последующих изданиях энциклопедии такая статья уже отсутствовала [2, а41].
О том, как освещались проблемы беженства, вопросы регулирования защиты их прав в трудах советского периода, можно сделать вывод по косвенной информации, содержащейся в работах, посвященным смежным с беженством темам. Так, в работах Н. П. Ерошкина [4] приво-
дится информация о создании Особого совещания по устройству беженцев, а Т. М. Китанина рассматривается вопрос привлечения беженцев к труду в сельском хозяйстве [5].
Только в конце XX века появляются специализированные, узконаправленные труды, в которых анализируется вопрос защиты и восстановления прав беженцев в контексте миграционной политики Российской империи.
Положению беженцев посвящены работы А. Н. Курцева, В. В. Хасина. Отдельного внимания требуют научные изыскания профессора Манчестерского университета П. Гетрелла, который посвятил свои исследования вопросу беженства в Российской империи [6].
Отдельного внимания заслуживают работы зарубежных ученых, посвященные вопросам защиты отдельных категорий населения в Российской империи в период Первой мировой войны.
Одной из значимых работ, посвященных вопросу защиты беженцев в Российской империи, является монография П. Гатрелла 1999 года A Whole Empire Walking: Refugees in Russia during World War I.
Профессором Манчестерского университета изучены различные аспекты миграции: социальные, экономические, политические и психологические. На сегодняшний день это одна из самых развернутых работ зарубежных исследователей, которая дает полноценное представление не только о событиях Первой мировой войны, но и оценках зарубежного сообщества относительно социальных и политических процессов, происходивших в империи во время нее. Труд П. Гатрелла до сих пор вызывает дискуссии в научной среде. Этой работе оппонируют российские историки и исследователи. Тем не менее она отражала и отражает важную по своей значимости точку зрения зарубежного исследователя.
Таким образом, считаем, что основными проблемами правовой защиты отдельных категорий населения Российской империи в условиях боевых действий 1914-1917 гг. была фрагментарность предпринимаемых мер и кратковременность их действия.
Систематизация опыта стран-участниц Первой мировой войны в сфере правовой защиты населения, пострадавшего в годы Первой мировой войны, представляет научный интерес для истории государства и права зарубежных стран.
Важным также является выделение плюсов и минусов существовавшей в период Первой мировой войны российской модели защиты населения, пострадавшего во время боевых действий, а также выявление перспектив использования опыта правовой защиты населения Российской империи в годы Первой мировой войны в современном правовом моделировании.
Список литературы:
[1] 10 способов, как дети помогали в Первую мировой войну. URL: https://www.iwm.org.uk/ history/10-ways-children-took-part-in-the-first-world-war (дата обращения: 26.07.22).
[2] Белова И.Б. Вынужденные мигранты: беженцы и военнопленные Первой мировой воны в России, 1914-1925 гг. М.: АИРО-XXI, 2014. С. 39-41.
[3] Дорская А.А. Механизмы восстановления нарушенных прав в дореволюционной России // Сайт «Киберленинка». URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mehanizmy-vosstanovleniya-narushennyh-prav-v-dorevolyutsionnoy-rossii (дата обращения: 28.07.2022).
[4] Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России / Ерошкин, Н.П. ; [Рос. гос. гуманит. ун-т]. - [5-е изд., доп.]. Москва : Российский государственный гуманитарный университет, 2008. 672 с.
[5] Китанина Т.М. Россия в Первой мировой войне, 1914-1917 гг.: экономика и экономическая политика СПб.: Гуманитарная академия, 2016. 348с.
[6] Gatrell P. A whole empire walking: refugees in Russia during World War I. Indianapolis: Indiana univ. press, 2005. 317 p.
[7] Gatrell P. Refugees. URL: https://encyclopedia.1914-1918-online.net/article/refugees (дата обращения: 28.07.2022).
[8] Matteo E. Assistance and surveillance. War refugees in Italy, 1914-1918, Contemporary European History 16/4, 2007. P. 445-460.
[9] Nivet P. Refugees (France). URL: https://encyclopedia.1914-1918-online.net/article/refugees_france (дата обращения: 26.07.2022).
[10] Rozenblit M. Reconstructing a National Identity: The Jews of Habsburg Austria during World War I. New York, 2001. P. 66.
[11] Ruth F. A Quaker Adventure. the Story of Nine Years' Relief and Reconstruction. London, 1926. P. 103-115.; Roodt E. Oorlogsgasten. Vluchtelingen en krijgsgevangenen in Nederland tidjens de Eerste Wereldoorlog. Zaltbommel, 2000. P. 159.
Spisok literatury:
[1] 10 sposobov, kak deti pomogali v Pervuyu mirovoj vojnu. URL: https://www.iwm.org.uk/history/10-ways-children-took-part-in-the-first-world-war (data obrashcheniya: 26.07.22).
[2] Belova I.B. Vynuzhdennye migranty: bezhency i voennoplennye Pervoj mirovoj vony v Rossii, 19141925 gg. M.: AIRO-XXI, 2014. S. 39-41.
[3] Dorskaya A.A. Mekhanizmy vosstanovleniya narushennyh prav v dorevolyucionnoj Rossii // Sajt «Kiberleninka». URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mehanizmy-vosstanovleniya-narushennyh-prav-v-dor-evolyutsionnoy-rossii (data obrashcheniya: 28.07.2022).
[4] Eroshkin N.P. Istoriya gosudarstvennyh uchrezhdenij dorevolyucionnoj Rossii / Eroshkin, N.P.; [Ros. gos. gumanit. un-t]. - [5-e izd., dop.]. Moskva : Rossijskij gosudarstvennyj gumanitarnyj universitet, 2008. 672 s.
[5] Kitanina T.M. Rossiya v Pervoj mirovoj vojne, 1914-1917 gg.: ekonomika i ekonomicheskaya politika SPb.: Gumanitarnaya akademiya, 2016. 348s.
[6] Gatrell P. A whole empire walking: refugees in Russia during World War I. Indianapolis: Indiana univ. press, 2005. 317 p.
[7] Gatrell P. Refugees. URL: https://encyclopedia.1914-1918-online.net/article/refugees (data obrashcheniya: 28.07.2022).
[8] Matteo E. Assistance and surveillance. War refugees in Italy, 1914-1918, Contemporary European History 16/4, 2007. P. 445-460.
[9] Nivet P. Refugees (France). URL: https://encyclopedia.1914-1918-online.net/article/refugees_france (data obrashcheniya: 26.07.2022).
[10] Rozenblit M. Reconstructing a National Identity: The Jews of Habsburg Austria during World War I. New York, 2001. P. 66.
[11] Ruth F. A Quaker Adventure. the Story of Nine Years' Relief and Reconstruction. London, 1926. P. 103-115.; Roodt E. Oorlogsgasten. Vluchtelingen en krijgsgevangenen in Nederland tidjens de Eerste Wereldoorlog. Zaltbommel, 2000. P. 159.
