CC BY
65
2. Tully S. America's disastrous new normal: A booming economy and soaring deficits // The Fortune. - 2019. - 05.01. - Mode of access: http://fortune.com/2019/ 01/05/us-economy-deficit-government/
3. Amadeo K. The surprising truth about the US debt crisis. A summary, timeline and solutions // The balance. - 2019. - 23.02. - Mode of access: https://www.thebalan ce.com/us-debt-crisis-summary-timeline-and-solutions-3306288
4. Rogoff K. Modern monetary nonsense // Project syndicate. - 2019. - 04.03. - Mode of access: https://www.project-syndicate.org/commentary/federal-reserve-modern-monetary-theory-dangers-by-kenneth-rogoff-2019-03
2019.03.022. Г.В. СЕМЕКО. ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ТЕНЕВОГО БАНКИНГА В КИТАЕ. (Обзор).
Ключевые слова: Китай; теневой банкинг; кредитная задолженность; финансовая стабильность; кредитный рынок; денежно-кредитная политика.
Китай входит в числе мировых лидеров по размеру теневого банкинга (ТБ)1, который быстро развивался в последнем десятилетии. По данным Совета по финансовой стабильности (Financial Stability Board, FSB)2, активы ТБ составляют 13% всех финансовых активов 29 стран мира, которые входят в сферу компетенции этой организации. В конце 2016 г. активы ТБ превысили 30% мировых финансовых активов. Наиболее высока доля этого сектора в США (31%), Китае (16), Каймановых островов и Японии (по 6%) [5].
Власти Китая первоначально поддерживали развитие ТБ, признавая его роль в поддержании высоких темпов роста экономики, увеличении инвестиционного потенциал, расширении рынка недвижимости и т.д. Господствовало убеждение, что на фоне строгого государственного контроля над процессом кредитования рис-
1 Под теневым банкингом (shadow banking) понимается деятельность, осуществляемая финансовыми фирмами за пределами официального банковского сектора. Теневой банкинг не означает нелегальной активности, а представляет собой совокупность институтов, которые формально не являются банками, а потому не попадают под надзор и контроль регулирующих органов, но фактически представляют альтернативный официальным банкам канал кредитования.
2 Совет по финансовой стабильности (англ. Financial Stability Board) - международная организация, созданная странами «Большой двадцатки» на Лондонском саммите в апреле 2009 г. Основными целями деятельности организации является выявление слабых мест в области мировой финансовой стабильности, разработка и применение регулирующей и надзорной политики в этой сфере.
ки, связанные с ТБ, минимальны. Успешность развития ТБ была в значительной мере предопределена спецификой китайского кредитного рынка, на котором доминируют государственные банки, обслуживающие в основном компании, принадлежащие государству. Из-за этого частные компании (особенно мелкие) и физические лица вынуждены обращаться за кредитами к теневым финансовым организациям.
Развитие ТБ способствовало расширению внутреннего кредитования и беспрецедентному росту кредитной задолженности в стране. При этом одновременно увеличилось число случаев правонарушений теневых финансовых организаций таких, как незаконный сбор денежных средств и мошенничество, в результате которого огромное число вкладчиков потеряли свои денежные средства.
Теоретически расширение ТБ может оказывать положительное влияние на стабильность финансовой системы, так как способствует диверсификации финансовых рисков. Но этого не произошло в Китае, где теневая банковская деятельность сконцентрировалась в сегменте высокорискованных финансовых инструментов [8]. При этом наблюдалось сращивание ТБ с официальными банковскими организациями и местными властями. Так, в 2013-2017 гг. традиционные банки использовали теневые банковские структуры для маскировки своих источников финансирования и уклонения от контроля со стороны регулятора, что привело к резкому росту ле-вериджа (доли заемных средств в капитале). Многие традиционные банки приобретали у теневых организаций инструменты управления капиталом (wealth management producís, WMP) и осуществляли через них реклассификацию своих безнадежных кредитов в другие финансовые продукты, требующие гораздо меньшего объема обязательных резервов.
Главным и наиболее опасным инструментом ТБ в Китае являются инструменты управления капиталом (WMP) [8]. Эти незастрахованные финансовые продукты дают возможность потенциальным вкладчикам разместить денежные средства под 5-7% годовых на короткий срок, что значительно выше процентных ставок по депозитам официальных банков. Ежегодно в данные инструменты размещается до 1 трлн долл. В 2016 г. на WMP приходилось почти 26% объема операций ТБ. На втором месте - доверительные
кредиты трастовых компаний (примерно 12% объема операций ТБ), чаще всего потребительские, которые представляют собой кредиты добросовестным заемщикам по более низкой ставке [8]. Кроме того, ТБ предлагает такие продукты, как недисконтирован-ные акцептованные векселя, неформальные кредиты (т.е. займы без оформления каких-либо договоров, которые берут на небольшой срок и часто без процентов) и др.
Трастовые компании, которые используют WMP, являются основными игроками ТБ в Китае (их число превышает 800). Они занимают второе место по объему активов после официальных банков [8]. Трасты привлекают средства граждан Китая, которые стремятся сохранить свои сбережения от инфляции, и инвестируют их в малые и средние предприятия, которые в действующих условиях не имеют шансов получить финансирование у официальных банков.
Осознавая негативные последствия деятельности теневых организаций для финансовой стабильности, правительство КНР было вынуждено ужесточить регулирование деятельности ТБ и кредитного рынка. С 2016 г. меры по ограничению кредитования заняли приоритетное место в денежно-кредитной политике Китая [9]. В апреле 2017 г. председатель КНР Си Цзиньпин обозначил финансовую безопасность в качестве важной составляющей национальной безопасности Китая и устойчивого развития экономики. В дальнейшем для обеспечения финансовой безопасности и предотвращения финансовых рисков была проведена институциональная реформа системы регулирования финансового сектора. Вплоть до недавнего времени она состояла из Народного Банка Китая (далее - Центробанк), выполняющего функции центрального банка страны, а также трех комиссий по регулированию рынка ценных бумаг, страхования и банковской деятельности. Кроме того, участниками регулирования финансовой системы выступали также министерство финансов и государственное управление валютного контроля. Фрагментарность системы регулирования приводила к несогласованности действий, запутанности и дублированию компетенций, появлению пробелов в регламентациях, что снижало эффективность системы регулирования в целом.
В июле 2017 г. было принято решение об учреждении Комитета по стабилизации и развитию финансов при Госсовете КНР.
Свою работу он начал в ноябре 2017 г. Комитет призван устранить существующие недостатки и пробелы в финансовом регулировании и содействовать поддержанию финансовой стабильности на долгосрочной основе. На него возложена задача осуществления единого планирования и координации действий всех органов, занимающихся вопросами регулирования кредитно-финансовой сферы. Предполагается, что это обеспечит не только более эффективный и профессиональный контроль, но и поможет снизить соответствующие затраты государства, указывают научные сотрудники финансового НИИ «Чунъян» при Народном университете Китая [1].
Власти стали активно бороться с теневыми кредитами, опасаясь, что постоянно растущий пузырь на кредитном рынке, в конечном счете, лопнет. Данные китайской статистики по кредитному рынку свидетельствуют, что с 2018 г. ТБ Китая начал сокращаться. Действия властей привели к тому, что за первые восемь месяцев 2018 г. теневой рынок кредитов упал до минимума, зарегистрированного в декабре 2016 г. Предприниматели лишились основного источника финансирования, который как раз обеспечивал бум китайской экономики. При этом не удалось убедить традиционные банки активнее кредитовать бизнес. В итоге в третьем квартале 2018 г. корпоративные должники (большинство из которых представляют частный сектор) начали массово объявлять дефолты -сумма невыплаченных кредитов оценивается в 6,6 млрд долл. [3].
По данным рейтингового агентства Moody's, теневые банковские активы страны упали с 9,16 трлн долл. (или 62,2 трлн юаней) в конце 2017 г. до 393,40 млрд (2,7 трлн юаней) в первой половине 2018 г. Доля теневых банковских активов в ВВП также сократилась с 87% в 2016 г. до 73% в середине 2018 г. [2]. По оценкам, в 2019 г. этот процесс продолжится, но не столь активно, как в предшествующем году. Доля активов ТБ в ВВП уменьшится в 2019 г. до примерно 50% ВВП [4].
Из-за сокращения ТБ замедлился рост объема кредитования в стране, что негативно влияет на экономический рост. По данным Национального бюро статистики Китая, рост инвестиций в основной капитал в 2018 г. упал до 5,9% - это самый низкий уровень с 1999 г. [7]. Кроме того, обострилась проблема нехватки ликвидности, которую раньше удавалось решать с помощью ТБ, и повыси-
лась стоимость заимствований, что отразилось на кредитовании частных предприятий, особенно мелких.
Дополнительным фактором, усложняющим финансирование частных компаний, является неэффективная система формирования процентных ставок, которая включает два параллельно действующих механизма - рыночное формирование процентных ставок и систему базовых и предельных процентных ставок по кредитам и депозитам, которая управляется Центробанком [6].
Несмотря на предпринятые усилия по ограничению кредитования ситуация с внутренней задолженностью продолжает ухудшаться. По оценке экспертов банка Morgan Stanley, в 2019 г. доля задолженности в ВВП вырастет на три-четыре процентных пункта. Но это повышение будет временным благодаря тому, что процесс кредитования стал более управляемым и прозрачным, чем в 2013-2017 гг., когда расширялся ТБ [9].
В ответ на замедление роста кредитования и экономического роста, а также сложные внешние условия (торговая война с США) правительство Китая было вынуждено принять решение о постепенном отказе от жестких мер в пользу более гибкого регулирования [2]. В число важнейших задач 2019 г., которые поставлены правительством Народному банку Китая, входит задача мобилизации средств финансовых организаций с целью активизации финансовой поддержки реальной экономики, в частности, мелких предприятий и микропредприятий. В начале 2019 г. Центробанк опубликовал коммюнике, в котором объявил о проведении в 2019 г. «умеренной» (ни гибкой, ни жесткой) монетарной политики и об усилении ее антициклической направленности. Цель такой политики - поддержание адекватного объема ликвидности и стабилизация процентных ставок на разумном уровне. Центробанк призвал кредиторов активизировать кредитную деятельность, поскольку нехватка ликвидности наносит ущерб бизнесу и тормозит рост производства, а также пообещал внедрять инновации и совершенствовать финансовое регулирование, чтобы лучше обслуживать реальную экономику, предотвращать финансовые риски и углублять финансовые реформы [6].
О смягчении монетарной политики, по мнению аналитиков, свидетельствует то, что вместо задачи «снизить леверидж» отныне Центробанк поставил задачу «стабилизировать леверидж». Вместе
с тем с 2019 г. вводится более жесткое регулирование деятельности холдинговых компаний [6].
Центробанк объявил также о снижении с 25 января 2019 г. норматива обязательных резервов для финансовых организаций на один процентный пункт, что должно способствовать увеличению ликвидности [6]. В списке первоочередных задач Центробанка -переход к рыночному формированию процентных ставок. Либерализация процентных ставок должна повысить эффективность работы кредитных организаций и финансирования реальной экономики, облегчить доступ к финансовым ресурсам предприятий частного сектора.
Как ожидается, Пекин добьется больших, чем в предыдущие годы, успехов в лавировании между задачей ограничения заимствований с целью снижения задолженности и задачей стимулирования экономического роста за счет увеличения объема инвестиций, что предполагает расширение возможностей кредитования. Однако по прогнозам общий рост кредитования в годовом исчислении в 2019 г. будет умеренным - примерно на два процентных пункта
[9].
Список литературы
1. Бянь Юньцзу, Цзя Цзиньцзин. Предотвратить финансовые риски. - 2018. -16.03. - Режим доступа: http://www.kitaichina.com/rzhuanti/20180228LH/ 201803/t20180316_800123235.html
2. China's shadow banking assets plunged to $393.40 b in H1. - 2018. - 20.08. -Mode of access: https://asianbankingandfinance.net/retail-banking/news/chinas-shadow-banking-assets-plunged-39340b-in-h1
3. China's shadow banking sector shrunk to $9.02 t in January-September. - 2018. -03.12. - Mode of access: https://asianbankingandfinance.net/lending-credit/ news/chinas-shadow-banking-sector-shrunk-902t-in-january-september
4. China's shadow banking sector to shrink to half of GDP in 2019. - 2019. - 15.02. -Mode of access: https://asianbankingandfmance.net/lending-credit/news/chinas-shadow-banking-sector-shrink-half-gdp-in-2019
5. Le secteur bancaire parallèle pèse lourd: Quelque 30% de l'actif financier mondial. -
2018. - 12.03. - Mоde of access: https://www.conseiller.ca/nouvelles/industrie/le-secteur-bancaire-parallele-pese-lourd/
6. Les petites entreprises privées obtiendront une plus grande aide au financement en
2019. - 2019. - 07.01. - Mode of access: http://french.china.org.cn/business/txt/ 2019-01/07/content 74348608.htm
7. More moves expected to maintain adequate liquidity. - 2019. - 22.01. - Mode of access: http://www.ecns.cn/news/2019-01-22/detail-ifzcuekn4079349.shtml
8. Shadow banking in China: A looming shadow // Monthly report of CaixaBank research. - 2017. - N 409. - P. 15. - Mode of access: http://www.caixabankre search. com/sites/default/files/monthly_reports/_mr_ingles_feb.pdf
9. Weizhen Tan. Morgan Stanley: China's debt is set to worsen, but there's less risk from shadow banking // CNBC. - 2019. - 22.02. - Mode of access: https://www. cnbc.com/2019/02/22/chinas-debt-levels-to-worsen-in-2019-morgan-stanley.html
2019.03.023. ЕЕ. ЛУЦКАЯ. ФИНАНСОВАЯ СИСТЕМА БЕЛОРУССИИ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ. (Обзор).
Ключевые слова: экономический рост; структура экономики; финансовая система; государственное регулирование экономики; экономические отношения Республики Беларусь и РФ.
Республика Беларусь (РБ) относится к числу стран с уровнем дохода выше среднемирового. По данным Всемирного банка, ВВП в расчете на душу населения Белоруссии составил в 2017 г. 5726 долл. В последние десятилетия экономическая динамика ха-растеризовалась следующими тенденциями: 1996-2014 гг. - довольно быстрый рост (среднегодовой темп - 6%); 2015-2016 гг. -рецессия; начиная с середины 2017 г. - экономическое оживление. Темп экономического роста в 2018 г., по предварительной оценке, был равен 3,4% против 2,4% в 2017 г.; в 2019 г., по прогнозам, он составит 3,1% [1, с. 6; 2, с. 1]. Согласно оценкам МВФ, текущее состояние экономики РБ и ее ближайшее будущее выглядят весьма оптимистичными. Показатели экономического роста в указанные годы превышают средние показатели стран СНГ - соответственно 2,1%, 2,3 и 2,4% [3, с. 1]. Положительная динамика поддерживается за счет благоприятных внешних факторов (в частности, цен на нефть) и растущего внутреннего спроса. Однако такие явления, как сокращение инвестиций, внутреннего потребления и выпуска сельскохозяйственной продукции в третьем квартале 2018 г., свидетельствуют о том, что экономика достигла переломной точки экономического цикла. В конце 2018 г. квартальные показатели роста (в годовом исчислении) начали сокращаться.
В структуре ВВП велика доля обрабатывающей промышленности, оптовой и розничной торговли и сельскохозяйственного сектора. Главный торговый партнер РБ - это РФ (46% экспорта и
