CC BY
265
Профессор Лондонской школы бизнеса (4) критически относится к широкому определению FSB и считает более подходящим определение, которое выработал Европейский комитет по системному риску (Comité européen du risque systémique, CERS): ПБС -это сумма активов инвестиционных фондов, включая ценные бумаги денежного рынка и других финансовых институтов, за исключением банков, страховых компаний и пенсионных фондов. Если следовать этому определению, видно, что размер ПБС в ЕС составил в конце третьего квартала 2016 г. 40 000 млрд евро (4, с. 28). Проблемы развития ПБС, по мнению автора (4), возникают из-за того, что этот сектор не обеспечивает безопасность сделок и это создает системный риск.
Главная задача регуляторов в настоящее время состоит в том, чтобы превратить ПБС в мощный инструмент финансирования, который содействует экономическому росту и не противостоит традиционному банковскому сектору, а дополняет его (2). Для этого необходимо продолжать работу по мониторингу ПБС и накоплению данных о его развитии. Кроме того, важно выявить и обезопасить уязвимые места в структуре ПБС, связанные с риском ликвидности и чрезмерным левериджем.
Список литературы
1. Adrian T., Jones B. Secteur bancaire parallèle et financement de marché // Rev. de la stabilité financière. - Р., 2018. - N 22. - P. 13-26.
2. Isslame-Rocher N., La Guéronnière H. de. Lumières sur le «shadow banking» // Rev. de la stabilité financière. - Р., 2018. - N 22. - P. 39-49.
3. FSB publishes Global shadow banking monitoring report 2017. - 2018. - 05.03. -Mode of access: http://www.fsb.org/wp-content/uploads/P050318-1.pdf
4. Portes R. Interconnexions: Une cartographie du système financier parallèle // Rev. de la stabilité financière. - Р., 2018. - N 22. - P. 27-37.
2019.02.018. Г.В. СЕМЕКО. ПРОБЛЕМЫ И ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ТЕНЕВОГО БАНКИНГА В РОССИИ. (Обзор).
Ключевые слова: банковский сектор; финансовые посредники; теневой банкинг; теневые кредитные учреждения.
Ужесточение финансового регулирования в мире после глобального финансового кризиса 2008-2009 гг. ведет к сокращению банками объемов кредитования экономики. Высвобождающиеся
ниши на финансовых рынках активно осваивают небанковские финансовые учреждения (теневые банки). По расчетам Совета по финансовой стабильности (Financial Stability Board, FSB), рост активов параллельного банковского сектора (ПБС)1 в мире в 2016 г. составил 8% (если пользоваться узким определением), но по отдельным юрисдикциям отмечались серьезные различия. По 29 обследованным юрисдикциям суммарные активы ПБС (теневого банкинга) достигли 45 169 млрд долл. против 32 551 млрд в 2010 г. (9). Особенно высокие темпы роста активов ПБС в последние годы отмечались в развивающихся странах, что обусловило сокращение доли промышленно развитых стран в суммарных мировых активах ПБС. Например, в Аргентине этот рост составил в 2016 г. 34%, а за период 2011-2015 гг. сложный (совокупный) темп роста2 равнялся около 19% (главным образом за счет инфляции и развития инвестиционных фондов). В Китае соответствующие показатели - 29% и более чем 50%. Напротив, в отдельных странах в 2016 г. произошло сжатие ПБС (Бельгия, Австралия, Испания, Саудовская Аравия, Эстония) (8, с. 17).
Россия, как член Большой двадцатки, подает сведения о размерах и структуре теневого банкинга в FSB для мониторинга теневого банкинга. В России прирост ПБС (если пользоваться узким определением) в 2016 г. составил менее 1%, за период 2011-2015 гг. сложный (совокупный) темп роста - около 11% (8, с. 51). Активы этого сектора оценивались в 2016 г. в 76,3 млрд долл. против 17,2 млрд в 2011 г. (9). Несмотря на такой рост, общая сумма активов ПБС России остается гораздо более низкой, чем в большинстве обследованных стран, как по абсолютному размеру, так и по доле в суммарных активах всех участников финансового сектора. Для сравнения: в 2016 г. активы ПБС (узкое определение) составили 14 134,1 млрд долл. в США, 7011,4 млрд в Китае, 768,1 млрд в Бразилии, 1711,7 млрд в Германии, 1379,7 млрд во Франции и т.д. (9).
Исследование взаимосвязей ПБС с банковским сектором, в частности в форме финансирования, проведенное FSB, свидетельствует о сравнительно высоком значении таких взаимосвязей для
1 FSB отдает предпочтение понятию «параллельный банковский сектор», а в России чаще используется понятие «теневой банкинг».
2 Сложный (совокупный) темп роста (compound growth rate) - годовой темп роста с учетом сложных процентов. - Прим. авт.
небанковских финансовых учреждений России. Так, Россия входит в число стран со сравнительно высокой долей взаимного кредитования в балансах участников ПБС. Доля средств, предоставленных банкам, в балансовых активах участников ПБС превышает 20% только в двух юрисдикциях - Бразилии и ЮАР и 15% в трех юрис-дикциях - Франции, Эстонии и России. В остальных странах этот показатель ниже 15% балансовых активов. Привлечение финансовых средств банков составляет значительную часть балансовых пассивов небанковских учреждений в большинстве обследованных юрисдикций: свыше 15% - в семи юрисдикциях (Бельгия, Германия, Гонконг, Индия, Индонезия, Италия и Россия) и свыше 10% -в 13 юрисдикциях. В остальных странах этот показатель ниже (8, с. 39). Сумма долговых обязательств участников ПБС перед банками в России превосходит сумму обязательств банков перед участниками ПБС.
Россию отличает от других стран и структура участников ПБС, которые классифицируются по экономическим функциям (8, с. 45): 1) управление взаимными (коллективными) инвестициями: типичные учреждения - взаимные фонды денежного рынка (MMFs), фонды инвестиций в активы с фиксированными доходом (fixed income funds), хедж-фонды (credit hedge funds), фонды по операциям с недвижимостью (real estate fUnds); 2) обеспечение кредитов: финансовые компании, лизинговые и факторинговые компании, различные организации потребительского кредитования; 3) финансовое посредничество на основе краткосрочного финансирования или обеспеченного финансирования активов клиентов: брокеры и дилеры фондового рынка, фирмы, ведущие операции с ценными бумагами; 4) содействие созданию кредитов: кредитные страховые компании, фирмы, предоставляющие финансовые гарантии; 5) кредитное посредничество на основе секьюритизации и финансирование финансовых учреждений: организации, осуществляющие выпуск краткосрочных ценных бумаг, обеспеченных активами (ABS), структурированные инвестиционные учреждения (SIVs).
В большинстве обследованных юрисдикций самой важной (по объему активов) является первая экономическая функция: на нее приходится более 90% активов ПБС в Индонезии, на Каймановых островах, в Бразилии, Германии, Люксембурге, Франции. Рос-
сия по данному показателю находится на последнем месте - около 3,4% активов. Небанковские финансовые учреждения, выполняющие вторую экономическую функцию, имеют наибольшую долю в структуре ПБС России (50,3%), а также Индии и Турции (8, с. 53). На втором месте в России учреждения ПБС с третьей экономической функцией (12,6% активов), на третьем - с пятой функцией (9,2%), а учреждения с четвертой функцией практически отсутствуют (0,1% активов) (9).
Анализируя причины слабого развития ПБС в России, многие эксперты указывают на то, что отношение к данному сектору российских финансовых властей отличается от позиции Б8С и регуляторов большинства других стран мира.
определяет теневые банки как кредитных посредников вне банковского сектора, которые выступают посредниками между инвесторами и заемщиками и играют определенную роль в трансформации сбережений в кредиты. Особо подчеркивается тот факт, что такие операции небанковских учреждений в принципе не содержат ничего негативного и тем более нелегального. При этом считается, что система теневых банков дополняет традиционный банковский сектор и может положительно влиять на инновации и диверсификацию финансовой системы (2). Многие эксперты полагают, что небанковские институты повышают эффективность денежной политики (7).
В России теневой банкинг оценивается, как правило, негативно. М. Абрамова и М. Мамута в работе, анализирующей теневой банкинг, факторы его распространения в России и возможности его регулирования, подчеркивают, что с ПБС связаны новые риски для стабильности национальной финансовой системы, вызванные технологиями отмывания денежных средств, неэтичного (хищнического) потребительского кредитования (1). При этом для борьбы с такими явлениями предлагается наряду с административными мерами активнее применять экономические меры регулирования деятельности таких альтернативных институтов.
Следует отметить, что Центральный банк РФ в свое время определил свое отношение к деятельности теневых банков в рамках разработки паевых инвестиционных фондов (ПИФов), которые являются одной из разновидностей теневых кредитных институтов. В 2007 г. в нормативную базу, регулирующую деятельность ПИФов,
были включены требования к составу и структуре их активов. Однако первые два года существования в России кредитных ПИФов показали, что они используются банками в основном как средство «упаковки» плохих долгов, так как под паи ПИФов им не требовалось создавать резервы, что снижало давление на капитал финансовой организации и не обременяло банк налогообложением имущества, взысканного по долгам.
С учетом этого осенью 2009 г. Банк России обязал банки формировать под паи кредитных фондов такие же резервы, как и под выданные кредиты, после чего передача прав требования в кредитный фонд потеряла свою актуальность. Тем не менее в России функционируют кредитные ПИФы с объемом чистых активов порядка 60 млрд руб., в то время как совокупная стоимость чистых активов по всем паевым и акционерным инвестиционным фондам равна более 2,2 трлн руб. (2, с. 8).
ПБС в России, считают Е.П. Терновская и Юань Сышэн, имеет следующие отличительные особенности по сравнению с развитыми странами (6):
1) преобладание нелегальных форм теневой деятельности в сфере финансовых услуг, что определяет ее специфическую структуру. Так, можно отметить ограниченное присутствие различных трастов, хедж-фондов, инвестиционных компаний, привлекающих средства массовых инвесторов. Их функцию берут на себя микрофинансовые организации, в том числе незарегистрированные, широко рекламирующие свои услуги для населения в печатных средствах массовой информации и используя наружную рекламу. Характерным проявлением теневого банкинга остается наличие финансовых «пирамид», что связано с низкими доходами значительной части населения;
2) недостаточный эффект реализации некоторых положительных функций теневого банкинга в кредитовании реального сектора: привлекаемые средства в России в лучшем случае инвестируются в экономику страны через офшорные компании, а в худшем - повышают уровень социального расслоения населения за счет незаконного обогащения небольшой его части;
3) развитие и совершенствование деятельности регулирующих органов по борьбе с проявлениями теневого банкинга, причем чаще в режиме активного реагирования, чем профилактики. Рост
числа жалоб граждан на нелегальных кредиторов вынудил Центробанк начать разработку специальных мер. В частности, в 2016 г. была запущена программа по их выявлению в сети Yandex Data Factory на основе их рекламы в Интернете. Кроме того, осуществляется публикация информации о мошенниках на сайте Центробанка, приняты меры законодательного характера по пресечению их деятельности.
Еще одним новым проявлением, по сути, теневого банкинга, которое в последнее время привлекает внимание регулятора, является краудфандинг (от англ. crowd - толпа и funding - финансирование), т.е. деятельность, связанная с привлечением финансовых ресурсов от большого количества людей, добровольно объединяющих свои ресурсы на специализированных интернет-сайтах (краудфандинговых площадках) в целях реализации продукта или услуги, помощи нуждающимся, проведения мероприятий, поддержки как физических, так и юридических лиц и т.д.
Между тем потребность в подобных формах финансирования, согласно результатам всероссийского опроса руководителей предприятий, проведенного Аналитическим центром НАФИ совместно с Фондом Citi, Национальной ассоциацией участников микрофинансового рынка (НАУМИР) и Российским микрофинансовым центром (РМЦ) в феврале 2017 г., испытывают многие субъекты экономики, начиная c венчурных компаний и заканчивая предприятиями малого и среднего бизнеса. По данным опроса, две трети мелких и средних компаний за 2016 г. не обращались в банки за кредитами, а среди тех, кто подавал заявку, треть получили отказ, в большинстве случаев без объяснения причины. По мнению Терновской и Юань Сышэн, теневой банкинг в том понимании, которое сложилось в западной практике, не имеет в России значительных масштабов из-за определенного отставания в развитии финансовых рынков (6, с. 132).
ПБС в России, по мнению А.В. Гаврилина и В.В. Усковой, имеет больше общего с теневым банкингом в Китае, чем в развитых странах (4, с. 44). Финансовая система России отличается доминированием традиционных банков при недостаточных масштабах развития рынка ценных бумаг. При этом, как отмечает FSB, для России характерна существенная роль в финансовой системе Центрального банка и государственных структур. В качестве еще од-
ной особенности эксперты выделяют высокую роль в ПБС России крупных промышленно-финансовых групп (5).
Зачастую теневой банкинг в России рассматривается в узком смысле - как нелегальная деятельность, связанная с выводом капиталов за рубеж и отмыванием доходов, полученных преступным путем. Так, Внешэкономбанк в исследовании, посвященном деоф-шоризации экономики, связывает теневой банкинг с оттоком капитала, при этом детальный анализ схем вывода капитала не приводится. Это не позволяет утверждать, что отток в полной мере связан с деятельностью субъектов теневого банкинга в трактовке FSB, поскольку часть оттока приходится на незаконные организации и операции вне рамок указанной трактовки. Гаврилин и Ускова указывают на существенную роль в данном процессе специальных юридических лиц (SPVs), которые пользуются офшорными преимуществами, позволяя эффективно управлять отдельными финансовыми потоками (4).
Опасения Абрамовой и Мамуты в отношении ПБС в России также связаны с потенциальным превращением части теневого банкинга в инструмент по отмыванию денежных средств. Дополнительно они выделяют риски неэтичного потребительского кредитования (1). Авторы считают, что при увеличении масштабов теневого банкинга эти риски могут приобрести системный характер и нести существенную социальную угрозу (1). Риски хищнического кредитования на данный момент ограничены Федеральным законом № 353-ФЗ «О потребительском кредите (займе)», установившим требования к субъектам финансового рынка в части ограничения процентных ставок и определения полной стоимости кредита (займа), которые распространяются не только на банки, но и на микрофинансовые организации. Тем не менее микрозаймы по-прежнему являются дорогостоящими.
Хотя на текущий момент масштабы теневого банкинга в России невелики, существуют факторы, способствующие его расширению, считают Гаврилин и Ускова (4). В их числе: ужесточение регулирования традиционных банков в соответствии с требованиями соглашения Базель-3, снижение процентных ставок, развитие финансового рынка в целом и распространение финансовых инноваций - в частности. В связи с этим необходимо следить за соответствующими процессами в других странах и постепенно исполь-
зовать применяемые в развитых странах практики регулирования ПБС. Это позволит избежать пробелов в регулировании и ограничить дестабилизирующее воздействие теневого банкинга на банковскую систему.
Оценивая перспективы развития ПБС в России, А.П. Байдина и О.В. Михайлина не исключают, что это может иметь положительные последствия для российской экономики в целом и банковского сектора в частности (3): способствовать развитию реального сектора; изменению государственными банковскими организациями условий по кредитованию как физических, так и юридических лиц; расширению возможностей для различных слоев населения по накоплению и инвестированию денежных средств.
Вместе с тем Байдина и Михайлина убеждены, что при всех возможных положительных перспективах развития ПБС отсутствие должного надзора над ним может привести к серьезным отрицательным последствиям, таким как возможность осуществления преступной деятельности и высокорисковой деятельности на финансовых рынках (3). Это, в свою очередь, может вызвать системные финансовые кризисы и иные отрицательные явления. В связи с этим, учитывая структуру современной финансовой системы и особенности функционирования банковского сектора Российской Федерации, ключевую роль в развитии и регулировании ПБС должна играть модернизация системы надзора, причем как над классическими банковскими структурами, так и над теневыми финансовыми институтами.
Одним из важнейших факторов модернизации правового регулирования ПБС является закрепление данного понятия в нормативных правовых актах, а также формирование более строгой и современной системы лицензирования деятельности небанковских посредников (3). Совершенствование надзора позволит ограничить излишне рисковый характер деятельности ПБС, а также финансовые потрясения, с этим связанные.
Список литературы
1. Абрамова М.А., Мамута М.В. Shadow banking в России: Факторы распространения, возможности регулирования // Вестник Финансового университета. -М., 2014. - № 5. - С. 55-62.
2. Авис О.У. Консолидация банковского сектора России и предпосылки формирования институтов «теневого банкинга» // Региональная экономика и управление: электронный научный журнал. - 2017. - № 1 (49). - Режим доступа: https://eee-region.ru/article/4914/
3. Байдина А.П., Михайлина О.В. Теневой банкинг и его влияние на экономику России // Гуманитарный акцент: Российский государственный гуманитарный университет. - М., 2017. - № 3. - С. 49-52. - Режим доступа: http://gumakcent rggu.ru/wp-content/uploads/Baydina-Mikhailina.pdf
4. Гаврилин А.В., Ускова В.В. Современное состояние и тенденции развития теневого банкинга (российская и зарубежная практика) // Инновационное развитие: Потенциал науки и задачи государства: монография / под общ. ред. Г.Ю. Гуляева. - Пенза: МЦНС «Наука и Просвещение», 2018. - С. 31-47.
5. «Теневой банкинг» - радоваться или беспокоиться [Электронный ресурс] // Финмаркет. - 2014. - 09.10. - Режим доступа: http://www.finmarket.ru/main/ article/3833507
6. Терновская Е.П., Юань Сышэн. Особенности и классификация современных форм и видов теневого банкинга // Международный научно-исследовательский журнал. - Екатеринбург, 2017. - № 4. - С. 128-133.
7. Усоскин В.М. Теневой банкинг: Место и роль в системе финансового посредничества // Деньги и кредит. - М., 2016. - № 4. - С. 20-27.
8. FSB publishes Global shadow banking monitoring report 2017. - 2018. - 05.03. -Mode of access: http://www.fsb.org/wp-content/uploads/P050318-1.pdf
9. Shadow banking monitoring dataset 2017. - Mode of access: http://www.fsb.org/ wp-content/uploads/Global-Shadow-Banking-Monitoring-Report-2017-Monitoring-Dataset.xlsx
2019.02.019. ЕЕ. ЛУЦКАЯ. СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ БАНКОВСКОГО СЕКТОРА РОССИИ И ВЛИЯНИЕ ЗАПАДНЫХ САНКЦИЙ. (Обзор).
Ключевые слова: Россия; банковский сектор; государственное регулирование; национализация; западные санкции.
С вступления в 2013 г. Э. Набиуллиной в должность главы Центрального банка (ЦБ) РФ начался процесс оздоровления российского банковского сектора, вылившийся в массовый отзыв лицензий у неэффективных кредитных организаций. Как заявила в начале 2018 г. Э. Набиуллина, регулятор завершил в 2017 г. основную работу по оздоровлению сектора. Однако, как отмечается в исследовании рейтингового агентства «Эксперт РА», преждевременно считать оздоровление сектора завершенным, поскольку доля убыточных банков с неэффективной бизнес-моделью продолжает расти и к настоящему времени достигла 25%. В 2018 г. наблюдался
