CC BY
15
ОБЗОРЫ И ПРОБЛЕМНЫЕ СТАТЬИ
Особенности преморбидного статуса лиц из групп с высоким риском парентерального инфицирования вирусами гепатитов В и С
А.Э.Дадашева
НИИ гематологии и трансфузиологии им. Б.Эйвазова, г.Баку
Существенной и общей эпидемиологической особенностью инфекций, вызываемых вирусами гепатита В (ВГВ) и гепатита С (ВГС) является то, что эти вирусы наиболее часто инфицируют лиц, относящихся к нескольким, одним и тем же и сходным по составу, социально-поведенческим или профессиональным группам населения, условно называемым группами с высоким риском инфицирования (ГВР) [4, 49].
Ранее, взяв за основу способность ВГВ и ВГС передаваться посредством контактного и парентерального (гемоконтактного, транс-фузионного) механизмов и в зависимости от преимущественной реализации этих механизмов инфицирования в пределах разных ГВР, мы условно выделили два типа таких групп: 1) ГВР контактного инфицирования и 2) ГВР парентерального инфицирования [15, 31].
Предлагая подразделить все ГВР на 2 типа, мы, в первую очередь, исходили из эпидемиологических соображений, отмечая, при этом, что оно целесообразно и в силу других причин, на которых мы остановимся ниже.
Прежде всего надо отметить, что контактный механизм инфицирования реализуется в естественных условиях и обеспечивает проникновение вирусов в организм одним из трех путей - половым, перинатальным или галактогенным.
Это позволяет полагать, что на протяжении многовековой "доинъекционной" эры медицины группы с высоким риском контактного инфицирования этими вирусами оставались единственными реально значимыми и устойчивыми во времени резервуарами ВГВ
и ВГС, обеспечивающими не только поддержание эпидемиологических процессов, вызыванных этими вирусами, но и само сохранение этих вирусов в природе, как биологических видов [22].
Парентеральный механизм инфицирования, напротив, артифициален и антропурги-чен, поскольку, его реализация, так или иначе, обусловлена активной деятельностью человека. Этот факт побуждает признать, что само появление первых достаточно многочисленных групп лиц, инфицируемых посредством парентерального механизма стало возможным лишь после начала "инъекционной" эры - на протяжении последней трети XIX в [39].
Но особую интенсивность процесс формирования ГВР парентерального инфицирования приобрел уже в ХХ в, став непредвиденным последствием научно-технологического прогресса в медицине и расширения сферы применения инвазивных лечебно-диагностических методов и появления технологий экстракорпоральной обработки крови [32]. Ускорению этого процесса в значительной степени способствовало и глобальное распространение практики инъекционной наркомании [14].
В итоге, в настоящее время, несмотря на сохранение контактным механизмом инфицирования своего прежнего эпидемиологического значения, именно парентеральный механизм инфицирования ВГВ и ВГС признается ведущим механизмом распространения вызываемых ими инфекций [7, 28].
Важное значение последнего в распространении ВГВ и ВГС, вместе с высо-
кой частотой течения вызываемых ими инфекций в хронических и, в том числе, субклинических, формах, пpедопpедилило то, что ныне ГВР паpентеpального инфицирования (ГВРПИ) стали важнейшими коллективными pезеpвуаpами сохpанения не только ВГВ и ВГС, но и вируса иммунодефицита человека (ВИЧ) [38].
Именно из этих pезеpвуаpов указанные вирусы pегуляpно "выносятся" в общую популяцию населения. Более того, считается, что существование именно ГВРПИ обеспечивает не только поддеpжание высокой интенсивности обусловленных ВГВ и ВГС эпидемических процессов во многих pегионах мира, но и усиление темпов распространения этих инфекций [48].
О масштабах инфицирования ВГВ и ВГС посредством парентерального механизма можно судить по численности лишь важнейших в эпидемиологическом отношении ГВРПИ.
В частности, наиболее многочисленными из них являются больные туберкулезом (ТБК), число которых в мире все еще составляет порядка 100 млн человека [33] и больные злокачественными опухолями (ЗО) и лейкозами (ЛЗ), общее число которых ныне уже превышает 60 млн человек и продолжает увеличиваться из года в год [25].
Весьма важными в эпидемиологическом отношении ГВРПИ являются и лица, инфицированные ВИЧ, число которых на конец 2009 г превышало 30 млн человек [3, 38], а также регулярные потребители инъекционных наркотиков (ПИН), количество которых в мире, даже по заниженным оценкам, приближается к 20 млн человек [53]. Еще одна ГВРПИ сформирована больными хронической почечной недостаточностью (ХПН), находящимися на программном гемодиализе (ГД), количество которых в целом по миру исчисляется несколькими миллионами [27].
Менее многочисленные ГВРПИ представлены пациентами с гемофилиями и некоторыми гематологическими заболеваниями (ГЗ) [43] и, в том числе, гемоглобинопатия-ми, которые также нуждаются в регулярных переливаниях цельной крови или ее компо-
нентов [46].
Эти данные свидетельствуют о том, что обособление и объединение всех ГВРПИ в общий тип достаточно обосновано с эпидемиологической и дидактической точек зрения. В то же время объединение этих групп обосновано и с клинической точки зрения, в силу, как минимум, двух обстоятельств.
Во-первых, лица из этих групп, будучи подвержены высокому риску заражения ВГВ и ВГС, чаще заболевают гепатитами В (ГВ) и С (ГС), составляя значительную, если не большую, часть всех больных с этими диагнозами, вообще. Во-вторых, уже сегодня документированы факты, указывающие на то, что протекая у лиц из ГВРПИ, ВГВ- и ВГС-инфекции могут обретать определенные кли-нико-патогенетические особенности, отличающие их течение у лиц, инфицированных посредством контактного механизма [11].
Последнее обстоятельство дает основание рассматривать инфицированных ВГВ и ВГС лиц из ГВРПИ в качестве особого, в клиническом отношении, контингента пациентов, требующего особого внимания, а порой и использования специальных подходов к диагностике и лечению у них ГВ и ГС [20].
В настоящем сообщении мы попытались охарактеризовать важнейшие общие причины, лежащие в основе патогенетического и клинического своеобразия вызванных ВГВ и ВГС инфекций у лиц, принадлежащих к различным ГВРПИ, которые отличая этих лиц от прочих лиц, также инфицированных этими вирусами, позволяют выделить их в особый контингент пациентов.
В первую очередь, еще до рассмотрения названных особенностей течения гепа-тотропных инфекций у лиц из ГВРПИ, необходимо остановиться на такой общей особенности всех этих лиц, которая состоит в том, что все они заражаются, преимущественно посредством парентерального механизма инфицирования.
Как известно, парентеральное инфицирование, независимо от условий, в которых оно происходит, приводит к проникно-
вению в организм, как правило, несравненно большей "дозы" вирусов, нежели при контактном инфицировании.
При этом весьма существенно то, что вирусы сразу проникают непосредственно во внутреннюю среду организма, минуя те тканевые и, в том числе, лимфоидные барьеры, которые им пришлось бы преодолеть в случае контактного заражения. Это означает, что при парентеральном инфицировании эти барьеры "исключаются" из числа факторов, принимающих участие в обеспечении противовирусной резистентности организма на этапе, когда эти вирусы еще не достигают клеток печени [7, 28].
Из этого следует, что при парентеральном инфицировании гепатотропные вирусы достигают печени быстрее, чем при контактном инфицировании. Это проявляется в форме хорошо известного клиницистам сокращения продолжительности инкубационного периода как ГВ, так и ГС, развивающихся у парентерально инфицированных пациентов [26]. При этом, одновременно сокращается и тот временной отрезок, на протяжении которого в процессе пребывания в организме небольших количеств вирусов происходит формирование адаптивных иммунологических процессов, не только ограничивающих первичную репродукцию этих вирусов в клеточных элементах внепе-ченочного гистогенеза и замедляющих их проникновение в гепатоциты и другие клетки печени, но способных в дальнейшем рестриктировать инфицирование новых клеток печени вирионов потомства, покидающих, после репродукции, разрушенные гепа-тоциты.
Рассматривая данную особенность, характеризующую парентеральный механизм инфицирования, как таковой, нельзя не отметить, что ее клинико-патогенетическое значение в должной степени не оценено, хотя ее целенаправленное исследование, вероятно, могло бы дополнить существующие представления о патогенезе ГВ и ГС у лиц, парентерально инфицированных ВГВ и ВГС.
Вместе с тем, главной особенностью,
сближающей лиц из разных ГВРПИ, является то, что к моменту инфицирования у большинства из них уже имеются перечисленные выше хронические заболевания.
Поскольку именно наличие последних зачастую становится показанием для проведения этим пациентам тех диагностических или лечебных вмешательств, в процессе выполнения которых происходит их парентеральное инфицирование ВГВ и ВГС, группы таких пациентов ранее мы назвали "медицинскими" [16]. В дальнейшем эти заболевания мы будем условно именовать "фоновыми" заболеваниями (ФЗ).
Надо особо отметить, что развитие у этих лиц хронически протекающих ФЗ, в случае их инфицирования ВГВ и ВГС, ведет к формированию у них особого преморбид-ного состояния, приобретающего важное клиническое значение в качестве фона, на котором у них развиваются соответствующие инфекции.
В частности, основу такого фона составляют прямо обусловленные воздействия на гомеостаз как патологических процессов, лежащих в основе этих ФЗ, так и методов и средств, используемых для лечения этих ФЗ. Комплекс этих воздействий, так или иначе, приводит к сдвигам в метаболическом гоме-остазе, которые носят, как минимум, субклинический характер, а нередко, находят то или иное клиническое выражение [35].
Конкретизируя непосредственные причины развития сдвигов метаболического гомеостаза у представителей различных ГВРПИ, отметим, что такие сдвиги у больных ТБК обусловлены микобактериальной интоксикацией, к которой, при поражении легких, присоединяются последствия вентиляционной гипоксии [47].
У больных ЗО и ЛЗ развитие комплекса метаболических сдвигов и дистрофических процессов во многих органах и системах обусловлено системным, а в ряде случаев, и локальным, действием опухоли [29].
У ВИЧ-инфицированных лиц развитие метаболических сдвигов является следствием каскадной реализации плейотропного патогенного действия ВИЧ и развития wasting-
синдрома [37, 51].
У больных ХПН, находящихся на ГД, такие сдвиги, обусловлены не только последствиями ХПН, но и модифицирующим действием на метаболизм самой процедуры ГД [45].
У лиц с ГЗ такие сдвиги обусловлены многокомпонентным действием на метаболизм последствий вызванной анемией геми-ческой гипоксии [23].
И, наконец, выявляемые у большинства ПИН метаболические сдвиги являются следствием не только нарушений вегетативно-регулирующей функции нервной системы, но и токсического действия на многие органы и системы организма психотропных препаратов [44].
И хотя причины развития метаболических сдвигов, как и их проявления, у лиц из разных ГВРПИ, будучи обусловлены разными ФЗ, различны, уже а рпоп можно предполагать, что существует, по меньшей мере, два общих последствия этих сдвигов, которые, в случаях инфицирования этих лиц гепа-тотропными вирусами, могут приобретать важное клиническое значение.
Первым важнейшим в патогенетическом отношении последствием устойчивых метаболических сдвигов является закономерное развитие на их фоне сдвигов в иммунологическом (структурном) гомеостазе, поскольку все органы и клеточные элементы иммунной системы существуют и функционируют на метаболической основе [2, 52].
Действительно, судя по имеющимся в литературе многочисленным данным, у абсолютного большинства лиц из упомянутых выше ГВРПИ регулярно выявляются вторичные нарушения в функционировании иммунной системы, проявляющиеся в форме иммунологической недостаточности или развития иммунопатологических процессов.
В частности, в наших наблюдениях прямые или косвенные признаки депрессии иммунологической реактивности были у не инфицированных ВГВ или ВГС лиц из нескольких различных ГВРПИ [12, 13, 19, 34].
Исключая ВИЧ-инфицированных лиц, у которых эти нарушения являются прямым
следствием реализации иммунотропного действия ВИЧ и активации аутоиммунного процесса разрушения иммуноцитов [36], иммунологические нарушения у лиц из ГВРПИ формируются, в основном, по типу метаболической иммунодепрессии, когда прогрес-сирование метаболических нарушений на определенном этапе приводит к дисфункции иммунной системы, как это происходит у больных ЗО и ЛЗ [30] и больных хронически протекающим ТБК [47].
В то же время, в их формирование могут вносить определенный вклад и другие факторы. Так, у находящихся на ГД больных ХПН эти нарушения усиливаются от воздействия на иммуноциты как "уремических токсинов", так и самой процедуры экстракорпоральной обработки крови [27, 45]. У больных ТБК иммунологические нарушения усугубляются тем, что развитие микобактериальной инфекции, само по себе, приводит к депрессии врожденного иммунитета [21]. У больных ЗО и ЛЗ дисфункция иммунной системы усиливается за счет, с одной стороны, продукции опухолевыми клетками иммуносупрессивных субстанций, а с другой стороны, негативного действия на иммуноциты продуктов аутоиммунных реакций [30]. Последний фактор играет важную роль в формировании иммунологических нарушений и у пациентов с ГЗ [46].
Иммунологические нарушения, регулярно выявляемые у ПИН с многолетним "стажем" наркомании рассматриваются как следствие продолжительной интоксикации, затрагивающей иммунную систему [45].
Иными словами, наличие иммунологических нарушений у лиц из ГВРПИ ВГВ и ВГС, является общей особенностью, присущей этим лицам и позволяющей считать их, в большей или меньшей степени, иммуно-компрометированными еще до инфицирования этими вирусами [10].
Иммунокомпрометация этих лиц имеет весьма важное патогенетическое, а в конечном итоге, и клиническое значение [8, 18]. И, прежде всего потому, что как ВГВ, так и ВГС обладают выраженной лимфоиммунотроп-ностью, а в патогенезе острых и хронических
ГВ и ГС, определяющую роль играет развитие комплекса иммунопатологических процессов, что позволяет признать их иммуноза-висимыми заболеваниями вирусной этиологии [54].
В основе второго последствия указанных метаболических сдвигов у этих лиц лежит тот факт, что эти сдвиги практически во всех случаях, так или иначе, затрагивают печень -своеобразный метаболический "мозг" организма, координирующий и сопрягающий воедино различные типы обмена веществ [24].
Следует ожидать, что это может привести к формированию, дисфункции печени, которая, чаще всего, будет оставаться до определенного момента субклинической и может быть обнаружена лишь с помощью адекватных биохимических методов. Наличие такой дисфункции печени уже документировано, примерно, у четверти больных ЗО [1].
В наших исследованиях лабораторные признаки субклинической гепатопатии выявлены у части лиц из разных ГВРПИ [17, 41].
Более того, у представителей некоторых из этих групп риска печень подвергается и воздействию ятрогенных факторов, связанных с лечением ФЗ: цитостатических препаратов - у больных ЗО и ГЗ, антибактериальных препаратов - у больных ТБК и антиретровирусных препаратов - у ВИЧ-инфицированных лиц. Кроме того, субклиническая дисфункция печени у лиц с гемолитическими анемиями, часто подвергающимся переливаниям крови, может быть следствием "перегрузки" печени железом, освобождающимся из разрушающихся эритроцитов [5].
У ПИН повреждение печени и развитие ее субклинической гепатопатии обычно является результатом длительного использования некондиционных для парентерального введения форм психотропных препаратов, как правило, содержащих гепатотоксические примеси [44].
Надо особо отметить и то, что наличие у этих лиц субклинической гепатопатии также способствует развитию у них иммунологических нарушений, поскольку печень непосредственно участвует в ряде процессов
иммуногенеза, а ее дисфункция отрицательно сказывается на показателях иммунологической реактивности [6].
Резюмируя изложенное выше, можно заключить, что большинство парентерально инфицированных ВГВ и ВГС лиц из ГВРПИ отличается от лиц, не относящихся к этим ГВР, наличием у них особого преморбидного состояния, важнейшими патогенетическими компонентами которого являются, с одной стороны, их изначальная иммунокомпроме-тация, а с другой стороны, субклиническая гепатопатия. Именно эти компоненты, в случаях инфицирования этих лиц ВГВ или ВГС, предопределяют существо и специфику имеющегося у них преморбидного состояния.
Учитывая важнейшие составляющие такого преморбидного состояния лиц из ГВРПИ можно было бы попытаться a рпоп прогнозировать направление изменений характера течения у них ВГВ- и ВГС-инфек-ций. Так, исходя из наличия у этих лиц предшествующей инфицированию патологии печени и преимущественной репродукции ВГВ и ВГС в гепатоцитах и других клетках печени, можно было бы предполагать, что вызванный ВГВ или ВГС инфекционный процесс у них приведет к "дополнительной" травматизации печени, что позволяет ожидать развития ее более выраженной дисфункции и, соответственно, более тяжелого течения ГВ или ГС, нежели у больных, относящихся к другим контингентам.
Однако, поскольку эти лица иммуно-компрометированы, приходится, напротив, допустить, что интенсивность вирусинду-цированных аутоиммунных цитолитических реакций у них будет ниже, чем у других больных - исходя из этого у них будет выше вероятность течения ГВ или ГС в вялотекущих или, даже, субклинических формах.
Из этих рассуждений прямо следует, что если наличие преморбидной патологии печени у этих пациентов способно выступать в качестве фактора, усугубляющего ее повреждение, то их иммунокомпрометация, напротив, может играть роль фактора, ослабляющего иммунозависимое цитопатическое ге-патотропное действие вирусов.
Ясно, что при подобной амбивалентности действия на печень этих двух групп разнонаправленных факторов с определенностью прогнозировать характер клинических проявлений, характер развития и тяжесть течения ГВ и ГС достаточно трудно, поскольку они, скорее всего, будут во многом зависеть от индивидуальных особенностей организма больного и, главным образом, от баланса между этими факторами у каждого конкретного пациента.
В то же время, следует допустить, что соотношение между этими факторами у лиц из разных ГВРПИ может быть различным и значимость субклинической гепатопатии и им-мунокомпрометации этих лиц в каждой из ГВРПИ еще предстоит специально исследовать и оценить.
Во всяком случае, отмеченные выше особенности лиц из указанных групп риска могут становиться причиной того, что течение как ВГВ- и ВГС-инфекций, так и гепатитов зачастую приобретает клинические отличия от таковых у пациентов, не относящихся к ГВР.
Не акцентируя внимание на том, что развитие ГВ и ГС, само по себе, может ускорить и усугубить течение ФЗ, как это происходит у больных некоторыми онкологическими заболеваниями [40] и у больных ТБК [42], лишь отметим, что возможные последствия влияния ФЗ на различные функциональные системы организма, в комплексе способны становиться причиной обретения ВГВ- и ВГС-инфекциями еще более выраженных отличий от таковых у пациентов, не относящихся к ГВР. Соответственно, изменение же характера течения ФЗ может повлечь за собой усиление степени клинического полиморфизма и патоморфоза ГВ и ГС. Очевидно, что в подобных ситуациях не только клиническая, но и лабораторная диагностика ВГВ-и ВГС-инфекций могут оказаться затрудненными и потребовать применения особых приемов и подходов.
Так, диагностика ГВ и ГС у таких пациентов затрудняется тем, что многие из отмечаемых у них клинико-лабораторных проявлений (увеличение печени, желтуха, различ-
ные признаки интоксикации, гиперфермен-темия и др.) в равной степени могут быть связаны как с вирусным поражением печени, так и с ФЗ и даже с побочными ятрогенными токсическими воздействиями на печень.
Кроме того, иммунокомпрометация таких пациентов также способна влиять на эффективность лабораторной диагностики - у них может иметь место и изменение обычной динамики серологических показателей, также затрудняющее распознавание этих инфекций.
Так, к примеру, у больных ЗО, ЛЗ и ГЗ, инфицированных ВГВ и особенно ВГС, появление специфических антител может "запаздывать" на недели или даже месяцы, а их содержание редко достигает достаточно высоких титров [40]. Другим примером может послужить и тот факт, что при ГВ и реже при ГС у большинства больных ХПН, находящихся на ГД, активность сывороточных ами-нотрансфераз остается нормальной, что, вероятно, обусловлено не только ослаблением у иммунокомпрометированных пациентов интенсивности иммунозависимой деструкции гепатоцитов, но и "вымыванием" молекул этих ферментов из крови в процессе проведения ГД [27].
Приведенных выше фактов, на наш взгляд, было бы достаточно для признания парентерально инфицированных ВГВ и/или ВГС лиц из ГВРПИ особым клиническим контингентом больных ГВ и ГС, по меньшей мере, в том отношении, что у них имеется своеобразный преморбидный фон, оказывающий влияние на характер течения гепа-тотропных инфекций и, тем самым, затрудняющий диагностику этих инфекций у таких пациентов.
Однако существует еще одна заслуживающая упоминания особенность этих лиц, которая не оставляет сомнений в целесообразности выделения этих пациентов в особый клинический контингент. В основе этой особенности лежат те трудности, которые зачастую возникают при решении вопросов, связанных с выбором адекватной стратегии и тактики лечения таких пациентов.
С одной стороны, эти пациенты, как
правило, нуждаются в безотлагательном лечении имеющихся у них ФЗ, без которого эти заболевания, прогрессируя, могут угрожать их жизни. Однако наличие ГВ или ГС может лимитировать возможность лечения ФЗ, как это имеет место при необходимости назначения гепатотоксичных цитостатических препаратов больным ЗО и противотуберкулезных препаратов больным ТБК.
С другой стороны, наличие у них острых или хронических ГВ или ГС может потребовать проведения им противовирусной терапии, а отсрочка ее начала сопряжена с риском развития печеночной недостаточности. В то же время, ФЗ также могут выступать в роли противопоказаний к противовирусной терапии, существенно ограничивая, а порой и полностью препятствуя ее проведению.
К примеру, препараты интерферонов (ИФН), составляющие основу современных программ лечения ГВ и, прежде всего, ГС противопоказаны пациентам с лейкоцитопе-ниями и тромбоцитопениями, а также с признаками развития иммунодефицита и иммунопатологических процессов. Между тем, эти лабораторные признаки нередко выявляются у упомянутого контингента лиц, которые нуждаются в противовирусной терапии. Эти же препараты, из-за их сродства к рецепторам эндорфинов, не рекомендуется назначать ПИН. В то же время, больным ХПН, у которых может быть нарушена выработка эритропоетинов, а также больным с гемоглобинопатиями и другими типами анемий противопоказано назначение риба-вирина.
Очевидно, что в подобных ситуациях приходится искать альтернативные средства для лечения таких больных или решать весьма не простой вопрос о применении традиционных средств лечения в условиях наличия у пациентов противопоказаний к их назначению.
В этом отношении немалый интерес могут представлять относительно малотоксичные препараты на основе аналогов нуклеози-дов, а также лишенный токсических свойств препарат на основе тимозина-альфа1 "задак-син", успешно использованный нами для ле-
чения ГВ и ГС у некоторых представителей ГВРПИ [9, 50].
Таким образом, изложенное выше демонстрирует тот факт, что лица, относящиеся к одной из групп с высоким риском парентерального инфицирования ВГВ и ВГС имеют ряд определенных патогенетических, клинических и терапевтических отличий от лиц, инфицированных посредством контактного механизма.
Именно эти отличия позволяют объединить лиц из разных групп этого типа в особый и достаточно многочисленный контингент пациентов, у которых диагностика вызванных ВГВ и ВГС инфекций и этиотропное лечение соответствующих заболеваний, как правило, требуют особых подходов.
В то же время, надо подчеркнуть, что фактические данные, реально отражающие особенности течения и клинических проявлений ВГВ- и ВГС-инфекций у данного контингента пациентов не могут считаться исчерпывающими.
В частности целый ряд общих аспектов проблемы патогенетических, клинико-диагностических и терапевтических особенностей развития ВГВ- и ВГС-инфекций у этого контингента больных требует дальнейшего изучения.
Еще предстоит определить широту распространения и выраженность среди лиц из разных ГВРПИ как субклинической гепа-топатии, так и иммунокомпрометации. Только результаты этих исследований позволят объективно оценить значение этих состояний в качестве факторов, потенциально способных не только влиять на течение ГВ и ГС и затруднять диагностику и мониторинг состояния больных, но и лимитировать возможности их терапии у лиц из разных ГВРПИ.
Более того, пока не разработаны индивидуализированные подходы к выбору приемлемой тактики и поиску новых средств для этиотропной терапии данной категории больных ГВ и ГС. Не решен вопрос и о целес-собразности коррекции, в процессе лечения, патогенетических последствий субклинической дисфункции печени и иммунологических нарушений, которые имелись у этих лиц еще
до начала заболеваний и которые в процессе развития гепатотропных вирусных инфекций могут усугубиться.
Это указывает на необходимость специального исследования вопросов, касающихся особенностей патогенеза и клинического течения этих инфекций у парентерально инфицированных лиц из таких групп риска, а также характера влияния как "фоновой" патологии на течение и клинические проявления этих инфекций у таких лиц, так и процесса развития инфекций на течение ФЗ.
По всей вероятности, результаты целенаправленного изучения указанных аспектов проблемы ГВ и ГС у парентерально инфицированных лиц из групп высокого риска смогут расширить теоретическую основу для дальнейшего совершенствования подходов к диагностике и лечению вирусных гепатитов у упомянутого контингента лиц. Это позволяет считать, что исследования в этом направлении сегодня имеют важное самостоятельное научно-практическое значение.
ЛИТЕРАТУРА
1. Алиев Д.А., Мамедов М.К. Субклиническая патология печени у онкологических больных. Баку: Элм, 2008, 324 с.
2. Ассоциация иммунных и биохимических расстройств при патологических процессах. Клиническая иммунология и аллергология. Под ред. А.В.Караулова. М.: МИА, 2002, с.142-157.
3. Барлетт Дж., Галлант Дж., Фам Л. Клинические аспекты ВИЧ-инфекции. М.: Р. Валент, 2010, 496 с.
4. Белозеров Е.С., Иоанниди Е.А. Курс эпидемиологии. Элиста: АПП Джангар. 2005, 136 с.
5. Гаджиев А.Б., Таги-заде Р.К., Дадашева А.Э., Азимова А.А. Больные талассемией, инфицированные вирусами гепатитов В и С, как особый клинический контингент пациентов. - Азерб. Ж. онкологии, 2010, N.2. с.86-88;
6. Гамидова Н.А., Кадырова А.А., Гулиева А.А. и др. Сопряженность изменений показателей иммунобиохимического гомеос-таза у больных субклинически протекающим циррозом печени. - Биомедицина, 2007, N.1, с.34-36;
7. Голосова Т.В., Никитин И.К. Гемотрансмиссивные инфекции. М.: МИА, 2003, 191 с.
8. Дадашева А.Э. Клиническое значение иммунокомпрометации лиц из групп с высоким риском парентерального инфицирования вирусами гепатитов В и С. - Биомедицина, 2008, N.4, с.32-33.
9. Дадашева А.Э. Задаксин в терапии больных хроническим гепатитом С, имевших противопоказания к назначению риба-вирина или интерферонов. - Биомедицина, 2010, N.4, с.25-27.
10. Дадашева А.Э. Иммунокомпрометация как особенность представителей групп высокого риска инфицирования вирусами гепатита В и С парентеральным путем. / Мат-лы Республиканской научно-практ. конференции, посвященной 70-ти летию Азербайджанской государственной научной медицинской библиотеки. Баку, 2010, с.68-69.
11. Дадашева А.Э. Эпидемиологическое и клиническое значение групп с высоким риском парентерального инфицирования
вирусами гепатита В и С. - Здоровье (Баку), 2010, N.1, с.198-201.
12. Дадашева А.Э., Кадырова А.А., Гулиева А.А., Мамедов М.К. Показатели иммунологически обусловленной резистентности у лиц с субклинической инфекцией, вызванной вирусом иммунодефицита человека. - Экоэнергетика (Баку), 2008, N.2, с.39-41.
13. Дадашева А.Э., Мамедов М.К. Лабораторные признаки им-мунокомпрометации у лиц, относящихся к группам высокого риска парентерального инфицирования вирусами гепатитов В и С. / Современные проблемы инфекционной патологии. Уфа, 2008, с.34-35.
14. Дадашева А.Э., Мамедов М.К., Кадырова А.А. Роль инъекционной наркомании в распространении трансфузионных вирусных инфекций. - Биомедицина, 2008, N.2, с.9-13.
15. Дадашева А.Э., Мамедов М.К., Михайлов М.И. О двух типах групп с высоким риском инфицирования вирусами гепатитов В и С: эпидемиологическое и клиническое значение. - В мире вирусных гепатитов, 2011, N.1, с.12-14;
16. Дадашева А.Э., Михайлов М.И. Сравнительная вирусологическая и эпидемиологическая характеристика гепатотропных инфекций в медицинских контингентах с высоким риском инфицирования. - Экоэнергетика (Баку), 2006, N.1, с.51-53.
17. Дадашева А.Э., Михайлов М.И., Гаджиев А.Б. и др. Лабораторные признаки субклинической гепатоцеллюлярной дисфункции у лиц из групп с высоким риском инфицирования вирусами гепатитов В и С. - Современые достижения азерб. медицины, 2011, N.1, с.53-57.
18. Дадашева А.Э., Михайлов М.И., Мамедов М.К. Аспекты клинического значения иммунокомпрометации лиц из групп с высоким риском парентерального инфицирования вирусами гепатитов В и С. - Биомедицина, 2010, N.1, с.16-19.
19. Дадашева А.Э., Михайлов М.И., Мамедов М.К. Показатели врожденного иммунитета у потребителей инъекционных наркотиков. - Центрально-Азиатский Ж. по общественному здравоохранению, 2010, N.4, с.24-28.
20. Дадашева А.Э., Михайлов М.И., Мамедов М.К. Лица из групп высокого риска, парентерально инфицированные вирусами гепатитов В и С, как особый контингент пациентов. - В мире вирусных гепатитов, 2011, N.2, с.12-15;
21. Ершов Ф.И., Кадырова А.А. Микобактериальная инфекция как фактор депрессии неспецифической иммунологической резистентности. - Современные достижения азербайджанской медицины ,2005,N.1 ,с.3-7.
22. Жданов В.М. Эволюция вирусов.М.: Медицина, 1990;
23. Зайчик А.Ш., Чурилов Л.П. Патофизиологические основы гематологии и онкологии. СПб.: Элби-СПб, 2002, 507 с.
24. Иваников И.О., Сюткин В.Е. Общая гепатология. М.: Медпрактика М, 2003, 159 с.
25. Инфекции в онкологии. Под ред. М.И.Давыдова и Н.В. Дмитриевой. М.: Практическая медицина, 2009, 472 с.
26. Инфекционные болезни. Национальное руководство. Под ред. Н.Д.Ющук и Ю.А.Венгеров. М.: ГЕОТАР-Медиа, 2009, с.616-664;
27. Исмайлов Х.И., Гасанова З.В., Дадашева А.Э. Трансфузион-ные вирусные гепатиты и гемодиализ. - Биомедицина, 2005, N.4, с.4-10;
28. Ковалева Е.П., Семина Н.А., Храпунова И.А. и др. Артифи-циальный механизм передачи возбудителей вирусных гепатитов. - Эпидемиология и инфекционные болезни, 2000, N.2, с.40-43;
29. Мамедов М.К. Современные представления о патогенезе онкологических заболеваний. - Азербайджанский Ж. онкологии, 2005, N.2, с.163-173.
30. Мамедов М.К. О молекулярно-биохимических механизмах формирования системной иммунодепрессии у онкологических больных. - Биомедицина, 2009, N.2, с.3-8.
31. Мамедов М.К., Дадашева А.Э. Механизм инфицирования как основа классификации групп высокого риска инфицирова-
ния вирусами гепатита В и С. - Современные достижения азербайджанской медицины, 2006, N.2, c.42-45.
32. Мамедов М.К., Дадашева А.Э. Глобальное распространение трансфузионных вирусных гепатитов как непредвиденное последствие технологического прогресса в медицине. - Биомедицина, 2008, N.2, c.3-8.
33. Мамедов М.К., Дадашева А.Э., Ахундова И.М. Трансфузи-онные вирусные инфекции и туберкулез - проблемы изучения. - Современные достижения азербайджанкой медицины, 2009, N.2, c.27-31.
34. Мамедов М.К., Дадашева А.Э., Михайлов М.И. и др. Активность аденозиндезаминазы в лимфоцитах у лиц из некоторых групп с высоким риском парентерального инфицирования вирусами гепатитов В и С. - Азерб. Ж. метаболизма, 2010, N.4, c.34-38.
35. Мамедов М.К., Кадырова А.А. Современные представления о гомеостазе. - Азерб.Ж.онкологии, 2003, N.2, с.129-138.
36. Мамедов М.К., Кадырова А.А., Дадашева А.Э. Механизмы реализации иммунотропной активности вируса иммунодефицита человека. - Биомедицина, 2007, N.3, с.3-7.
37. Мамедов М.К., Кадырова А.А., Дадашева А.Э. О клинической патофизиологии инфекции ВИЧ-инфекции. - Биомедицина, 2007, N.4, с.9-16.
38. Мамедов М.К., Кадырова А.А., Дадашева А.Э., Мамедли Ф.М. ВИЧ-инфекция и трансфузионные вирусные гепатиты: аспекты эпидемиологии, клиники и лечения. - Биомедицина, 2007, N.2, c.8-12.
39. Мамедов М.К., Кадырова А.А., Таги-заде Р.К., Дадашева А.Э. Трансфузионные вирусные инфекции - проблема современной медицины. - Современнеы достижения азербайджанской медицины, 2006, N.1, c.5-10.
40. Мамедов М.К., Михайлов М.И. Трансфузионные вирусные гепатиты и онкологические заболевания, М.: Кристалл, 2008, 276 c.
41. Мамедов М.К., Михайлов М.И., Дадашева А.Э. и др. Субклиническая гепатопатия как компонент особого преморбидного состояния лиц из некоторых групп с высоким риском парентерального инфицирования вирусами гепатитов В и С. -Здоровье, 2010, N.9, c.87-91;
42. Михайлов М.И., Дадашева А.Э. Трансфузионные вирусные гепатиты у больных туберкулезом: клинико-эпидемиологичес-кое значение и особенности распространения. - Биомедицина, 2005, N.1, c.3-8.
43. Михайлов М.И., Дадашева А.Э., Малинникова Е.Ю. Распространение и значение инфекций, вызванных вирусами гепатитов В и С среди больных, находившщихся в гематологическом стационаре. - Современые достижения азербайджанской медицины, 2010, N.3, c.50-52.
44. Наркология. Национальное руководство. Под ред. Н.Н.Иванца, И.П.Анохиной, М.А.Винниковой. М.: ГЕОТАР-Медиа, 2008, 730 c.
45. Основы гемодиализа. Под ред. проф. Е.Б.Мазо. М.: Гэотар-Мед, 2001, 320 с.
46. Рагимов А.А., Дашкова Н.Г. Трансфузионная иммунология. М.: МИА, 2004, 269 с.
47. Руководство по легочному и внелегочному туберкулезу. Под ред. Ю.НЛевашева и Ю.М.Репина. СПб.: Элби, 2006, 515 с.
48. Шахгильдян И.В., Михайлов М.И., Онищенко Г.Г. Парентеральные вирусные гепатиты. М.: ГОУ ВУНМЦ, 2003, 383 с.
49. Becherer P.R. Viral hepatitis: What have we learned about risk factors and transmission. - Postgrad. Med., 2003, N.1, р.65-74.
50. Dadasheva A., Mamedov M., Kadyrova A. Alpha-interferon and thymosin-alpha1 in therapy of chronic hepatitis C at special groups of patients. - Hepatology International (Kyoto) 2007, N.1, p.155.
51. Dobs A., Brown T. Metabolic abnormalities in HIV disease. - J. AIDS, 2002, v.31S., p.70-77.
52. Janeway's immunobiology. 7-th ed. Eds.K.Murphy et al.NY-London: Garland Science, 2008, 887 p.
53. Stimson G., Rhodes T., Aceijas С. et al. Global overview of injecting drug use and HIV infection spreading. / HIV-infection and related pathology. Int. Symp. Prague, 2009, p.166.
54. Viral hepatitis. Eds. H.Thomas, S.Lemon, A.Zuckerman.3-th ed. Malden-Oxford-Victoria: Blackwell Publ., 2005, 876 p.
SUMMARY
Peculiarities of premorbide status of persons from groups with high risk of parenteral contamination with hepatitis B and C viruses A.Dadasheva
Scientific Research Institute of Hematology and Transfusiology, Baku
The author presented data demonstrated that persons belong to groups with high risk of parenteral contamination with hepatitis B virus (HBV) and hepatitis C virus (HCV) distincted with having yet before HBV or HCV contamination special premorbide status is due to presence of immunodeficiency and the liver dysfunction.
These peculiarities of such persons' premorbide status, which being infected with HBV and HCV, permit to separate these persons in special clinical contingent of patients. Diagnostics of HBV- and HCV-infections and its observation at such patients and etiotropic therapy of hepatitis B and C at them often demands the moderate attention of physicians and sometimes application of special approaches.
Поступила 13.01.2011
