CC BY
18
УДК 343.83 Д. И. РУБЦОВ
старший преподаватель кафедры государственно-правовых дисциплин юридического факультета ВЮИ ФСИН России, подполковник внутренней службы
Владимир
DMITRY I. RUBTSOV
Senior Lecturer of the Chair of Public Law Disciplines of the Law Department of the VILE of the FPS of Russia, Lieutenant Colonel of Internal Service
Vladimir
М. М. ГОРБУНОВА
старший преподаватель кафедры государственно-правовых дисциплин юридического факультета ВЮИ ФСИН России, капитан внутренней службы
Владимир
MARIA M. GORBUNOVA
Senior Lecturer of the Chair of Public Law Disciplines of the Law Department of the VILE of the FPS of Russia, Captain of Internal Service
Vladimir
Особенности правового статуса тюремного персонала в Российской империи в XIX - начале XX века
Features of the legal status of prison staff in the Russian Empire in the 19th - early 20th centuries
Аннотация. В статье исследован исторический опыт юридической регламентации правового статуса тюремного персонала в Российской империи в XIX - начале XX века.
Ключевые слова: история, тюрьма, правовой статус, тюремный персонал, права, обязанности, ответственность, социальные гарантии.
Abstract. The article examines the historical experience of legal regulation of the legal status of prison personnel in the Russian Empire in the 19th -early 20th centuries.
Key words: history, prison, legal status, prison staff, rights, duties, responsibility, social guarantees.
30
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
Юридическое оформление и реализация правового статуса сотрудника уголовно-исполнительной системы Российской Федерации (УИС) является достаточно актуальной проблемой как с теоретической, так и с практической точки зрения. Вопросы, связанные с поступлением на службу в УИС, ее прохождением и прекращением, а также с установлением, осуществлением и обеспечением прав, обязанностей и социальных гарантий сотрудников УИС, являются предметом значительного количества научных исследований.
В современной отечественной юриспруденции проблемам общетеоретического характера правового статуса сотрудника УИС, а также специфике административно-правового регулирования службы в УИС посвящены работы А. В. Каляшина [1], В. В. Карпуниной, К. А. Мещерякова [2] и других ученых.
Научных трудов историко-правовой направленности значительно меньше. Они в большей мере раскрывают особенности развития правового статуса тюремного персонала в контексте пенитенциарной реформы второй половины XIX века. Исторический аспект становления правового статуса тюремного персонала исследовали такие ученые, как Н. Д. Гомонов, П. П. Пирогов, В. П. Тимохов, А. А. Туманов [3], О. Ю. Ельчанинова [4]. Присутствуют и отдельные работы, характеризующие региональную специфику становления и развития данного института, например труды В. В. Казачонок [5], Е. Г. Михеенкова [6].
Особого внимания заслуживают работы профессора А. П. Печникова [7, 8], профессора Н. И. Петренко [9], посвященные историко-правовому исследованию организации и деятельности Главного тюремного управления (далее - ГТУ),
тюремных учреждений Российского государства, в целом тюремной реформе 1879 года и формированию системы управления УИС, в которых правовой статус тюремных служащих также стал предметом подробного изучения.
Отдельные вопросы определения объема правового статуса личного состава тюремной администрации отчасти изучались и дореволюционными исследователями, такими как Н. Ф. Лучинский [10], С. В. Познышев [11].
Обзор современной и исторической научной юридической литературы свидетельствует о том, что исследуемая в статье проблематика не потеряла своей научной значимости на протяжении столь длительного периода истории. В этой связи осуществление общего историко-право-вого анализа содержания статуса тюремного персонала все еще остается актуальным. Наибольший интерес для исследования представляет период XIX - начала XX века, поскольку в данное время формируется не только централизованная система управления местами заключения, но и единое тюремное законодательство, что повлияло на необходимость создания нормативно-правовой основы, устанавливающей правовой статус тюремных служащих.
Прежде всего, хотелось бы отметить, что в соответствии со Сводом учреждений и уставов о содержащихся под стражею в редакции от 1890 года все служащие тюремной системы Российской империи подразделялись на две категории - классные чины и нижние чины. От этой градации во многом зависел и правовой статус тюремного персонала. В первую группу входили лица, осуществляющие управленческую функцию, то есть сотрудники Главного тюремного управления, чиновники
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020
31
территориальных органов и руководящий состав конкретного места лишения свободы. Во вторую группу были включены лица, составляющие тюремную стражу [7].
В исследуемый исторический период персонал конкретных тюремных учреждений также был представлен двумя категориями работников. Первую группу составляли лица, осуществляющие управление отдельными местами заключения, остальную часть составляла тюремная стража.
К лицам, которые осуществляли управленческую функцию на местах, прежде всего, относились: начальники тюрем, их помощники или помощницы, а также это могли быть смотрительницы или заведующие женскими тюремными отделениями. Необходимо особо отметить врачей, псаломщиков, священников и дьяконов, должности данных категорий тюремных служащих были установлены законодательством обособленно. Что касается остальных лиц, которые работали в пенитенциарных учреждениях - тюремной стражи, то в ее состав входили старшие и младшие тюремные надзиратели и надзирательницы. Должности всех вышеуказанных групп тюремного персонала, а также порядок организации их деятельности были определены соответствующим законодательством, например, высочайше утвержденным мнением Государственного совета «Об устройстве управлений отдельными местами заключения гражданского ведомства и тюремной стражи» [12].
Функцию по распределению вышеуказанных должностей по губерниям с целью управления отдельными местами заключения и реализации полномочий по исполнению наказаний непосредственно осуществляло ГТУ. А полномочия по рас-
пределению соответствующего персонала на местах входили в компетенцию губернаторов.
Содержание правового статуса тюремного персонала Российской империи можно определить как систему следующих элементов:
- права и обязанности тюремных надзирателей и управленческого звена мест заключения;
- запреты, связанные со служебной деятельностью;
- социальное обеспечение по службе;
- дисциплинарная ответственность.
Следует отметить, что в законодательстве наиболее полно был регламентирован такой элемент, как обязанности чинов управления мест заключения.
Обязанности начальников тюрем были закреплены в Инструкции смотрителю тюремного замка от 1831 года (далее -Инструкция).
Начальникам мест заключения и их помощникам предписывалось:
- общаться с арестантами «кротко и человеколюбиво, внушать им смирение и послушание» [13], в противном же случае, если арестанты проявляли непослушание или буйствовали, начальники должны были отправлять их в особое изолированное место;
- обо всех происшествиях в местах заключения докладывать прокурору, который осуществлял контроль за исполнением уголовных наказаний, а также полицмейстеру и губернатору;
- контролировать санитарное состояние в тюремных замках. По этому поводу в Инструкции отмечалось следующее: «опрятность в комнатах, свежесть воздуха и вообще чистота ... должны быть наблюдаемы со всей строгостью» [14];
- совершать ночной обход камер с целью пресечения нарушений порядка от-
32
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
бывания наказаний и предотвращения побегов;
- осуществлять наблюдение за порядком работы арестантов в мастерских;
- осуществлять попечение о церкви, находившейся при тюремном замке;
- распределять по своему усмотрению надзирателей, а также поощрять и наказывать их за службу;
- отчитываться перед полицией о количестве арестантов и о расходах, отпускаемых на содержание мест заключения, посредством предоставления ведомостей.
Кроме обязанностей тюремный персонал имел определенные запреты по службе. Так, строжайше запрещалось «входить в сделки с арестантами, доставлять им какие-либо предметы и принимать от них подарки» [15].
Тюремным надзирателям законодательством строго предписывалось иметь при себе на службе оружие, однако обращаться с ним необходимо было с надлежащей осмотрительностью. Законом были установлены случаи, в которых сотрудник имел право применять оружие:
- для защиты арестантов или охраняемого поста;
- для собственной защиты;
- для прекращения буйства и беспорядков между арестантами;
- в отношении заключенных, совершающих побег [16].
В обязанности тюремных священников входило отправление богослужения, причем его образ и действия должны были быть примером всем служащим и содержащимся в местах заключения. Осуществляя религиозные наставления, он должен был руководствоваться правилами Инструкции и наставлениями руководства мест заключения. В обязательном порядке священники изучали нравственную сторону личности каждого содержа-
щегося арестанта, как можно чаще при этом посещая места их содержания. На священников возлагалась также обязанность обучения закону Божьему и иным предметам несовершеннолетних лиц, отбывавших наказания.
Наряду с тюремными священниками в штат тюремного персонала входили врачи и фельдшеры, основной обязанностью которых было лечение и освидетельствование арестантов. Также они выписывали рецепты и строго следили за пищей больных. В ведении врача находилась аптека и весь необходимый медицинский инструментарий. Кроме обязанности вести прием, врач ежедневно совершал обход больницы и тюремного замка с целью контроля санитарного состояния помещений, а также снимал пробу пищи, подготовленной для арестантов. Все выявленные признаки заболевания и средства их лечения врач отражал в так называемом «скорбном листе» [17].
Необходимо обратить внимание на то, что в течение исследуемого периода институт обязанностей тюремных служащих претерпел изменения и наиболее полно нашел свое отражение в Общей тюремной инструкции от 28 декабря 1915 года [18]. Данный нормативный правовой акт устанавливал обязанности следующих категорий тюремных служащих:
- начальники мест заключения распределяли караульную службу, были ответственными за прием, распределение и освобождение арестантов, за санитарное состояние тюрем; следили за состоянием зданий и хозяйственных помещений; организовывали работу по освещению, отоплению и благоустройству мест заключения; руководили работой по вещевому обеспечению сотрудников; отвечали за правильное расходование финансовых средств; организовывали правильное де-
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020
33
лопроизводство; рассматривали жалобы заключенных, назначали и освобождали от службы сотрудников из числа тюремной стражи, привлекали к дисциплинарной ответственности и применяли меры поощрения, исполняли иные обязанности;
- помощники начальника места заключения являлись его заместителями по основным отраслям служебной деятельности и исполняли обязанности по заве-дыванию административным порядком (надзор за караульной службой, обучение стрельбе, наблюдение за благоустройством зданий и чистотой арестантов, и за правильностью их распределения по камерам, обеспечение исполнения правил внутреннего распорядка), по заведы-ванию хозяйственной частью (надзор за исправностью всех зданий и сооружений, хозяйственных построек и противопожарного оборудования, обеспечение ремонта, освещения, вентиляции, отопления, наблюдение за обеспечением пищей арестантов, хранение и выдача предметов форменного обмундирования сотрудников и одежды заключенных), по заведы-ванию арестантскими работами (надзор за исполнением заказов, за сохранностью средств производства, за порядком и дисциплиной труда, за учетом трудового времени и ведением трудовых книжек), по заведыванию канцелярией и бухгалтерией (ведение служебной переписки, составление отчетов и ведомостей, финансовой документации);
- лица, состоящие при месте заключения, исполняли обязанности по направлению своей профессиональной деятельности (священнослужители, врачи, учителя, библиотекари, техники и мастера);
- тюремные надзиратели и надзирательницы состояли в ведении начальника места заключения и обязаны были подчиняться ему и его помощникам по
службе. Ведомственное законодательство возлагало на них такие обязанности, как добросовестное отношение к службе, соблюдение полного приличия в поведении, справедливое и доброжелательное отношение к арестантам, строгое требование от заключенных исполнения правил отбывания наказаний. Стоит отметить, что обязанности старших и младших надзирателей отличались. Старшие надзиратели были непосредственными начальниками младших и руководили организацией их службы: они были обязаны осуществлять наблюдение за порядком в тюрьме, работами арестантов, хозяйством тюрьмы. Младшие надзиратели исполняли обязанности привратников, контролировавших пропускной режим в местах заключения, несли службу на наружных и внутренних постах при арестантских камерах, в мастерских, школах, пекарнях и других объектах. Отдельно были прописаны обязанности тюремных надзирательниц: им вменялось наблюдение за арестантами женского пола.
Необходимо отметить, что немаловажным элементом правового статуса тюремного персонала являются его права, однако в законодательстве исследуемого периода не было закреплено четкого перечня прав тюремной администрации и служащих, но присутствовали нормы, определяющие социальные гарантии соответствующим категориям сотрудников.
Основу социального обеспечения администрации мест заключения составляло денежное довольствие.
Штатные надзиратели получали за свою службу из казны денежное содержание, размер которого устанавливался специальными расписаниями для каждого места заключения. Надзиратели, работающие вне штата и содержавшиеся за счет экономических средств и других местных
34
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
источников дохода, получали содержание из тех источников, на средства которых они нанимались [19].
За беспорочную службу и выслугу лет тюремные надзиратели получали прибавку к окладу содержания. Соотношение было следующим: за выслугу в пять лет оклад увеличивался на одну третью часть, за десять лет - еще на одну третью, за службу свыше пятнадцати лет выплачивался двойной оклад содержания [20]. Данные надбавки выплачивались тюремному персоналу, служившему в местах заключения, состоявшему в непосредственном ведении ГТУ, начальником ГТУ, в иных случаях выплаты производились губернатором.
Обязанность содержания тюремных священников, врачей, фельдшеров возлагалась на комитеты и отделения Общества попечительного о тюрьмах. Расходы же на содержание этих лиц исчислялись за счет общего кредита, предназначенного на содержание данной категории служащих в тюрьмах гражданского ведомства.
Управление местами заключения обеспечивалось денежным довольствием за счет средств государственного казначейства.
В дополнение к окладам с целью поощрения своевременного и добросовестного выполнения служебных обязанностей в объем денежного содержания могли входить, к примеру, такие выплаты, как путевые деньги, выписываемые в случае командировки тюремных служащих в иные местности; оплата за проезд туда и обратно поездом на местах низшего класса; суточные деньги [21].
Одной из необходимых мер социального обеспечения тюремного персонала было установление пенсий. Причем нормы, устанавливающие право на пенсию, были закреплены в Уставе о содержащих-
ся под стражею 1886 и 1890 годов, а конкретный порядок и условия назначения пенсии определялся Общим Уставом о пенсиях и единовременных пособиях по гражданским ведомствам.
Пенсии определялись в зависимости от размера окладов последних занимаемых должностей. Причем если в последней должности не был выслужен пятилетний срок, то пенсии назначались по предшествовавшим низшим должностям.
Правом на пенсию тюремный персонал обладал в следующих случаях:
- вследствие получения увечья на службе или обнаружения неизлечимого заболевания, когда не представлялось возможным продолжать свою профессиональную деятельность. Причем пенсии в таких случаях носили «усиленный» характер, то есть отличались по размеру от тех, которые следовали бы на общем основании [22];
- «в случае беспорочной выслуги определенных сроков службы» [23];
- если на службу поступали отставные унтер-офицеры или рядовые, то за ними сохранялись пенсии, выслуженные в военном ведомстве, на что прямо указывал пункт 31 Устава о содержащихся под стражею.
Исследуя практическую деятельность по вопросам назначения пенсий тюремному персоналу, необходимо обратить внимание на то, что при увольнении тюремных надзирателей в административном порядке за неисполнение своих обязанностей по занимаемой ими должности они лишались пенсионного обеспечения. По этому поводу руководство ГТУ в своем практическом разъяснении отмечало следующее: «Пенсии установлены в награду трудов, подъемлемых на государственной и общественной службе, и увольнение надзирателей за трусость и
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020
35
малодушие во время побега арестантов из тюрьмы исключает право уволенного на пенсию» [24]. Стоит отметить, что это была общегосударственная тенденция. Так, в упомянутом нами выше Общем Уставе о пенсиях и единовременных пособиях по гражданским ведомствам устанавливалось: «Служба небеспорочная никогда не должна быть вознаграждаема при увольнении от оной...» [25].
Наряду с пенсией чинам тюремной администрации предусматривалась выплата единовременных пособий. Такие пособия выплачивались лицам, оставившим службу вследствие тяжелого заболевания и прослужившим «краткое время», причем под кратким временем законодательство предусматривало службу от одного года до пяти лет [23]; по «совершенно расстроенному на службе здоровью и по приключившейся на службе неизлечимой болезни, дающим право на пенсии за выслугу от пяти до десяти лет» [23]. Но если же от заболевания удавалось излечиться, и лицо изъявляло желание продолжать службу, то при увольнении в дальнейшем оно не могло претендовать на получение данной единовременной выплаты.
Право на получение пенсии имели члены семей классных и нижних чинов тюремного ведомства. Так, семьям чинов тюремной администрации, погибших от ран, полученных во время исполнения служебного долга, предоставлялось право на пенсии без учета выслуги лет, с выдачей дополнительного единовременного пособия [26]. Дополнительные выплаты определялись:
- вдовам и детям лиц, умерших на службе и не имевших, в связи с кратковременной продолжительностью службы, права на пенсию;
- семьям лиц, умерших в отставке;
- семьям лиц, которые имели право на пенсию, но по их желанию и просьбе им было установлено единовременное пособие вместо положенной пенсии.
Вопрос обеспечения тюремной администрации жильем обстоял следующим образом. Начальникам тюрем и их помощникам в обязательном порядке предоставлялись квартиры. В противном случае тюремное ведомство назначало им денежное квартирное довольствие в размере 150 рублей в год в столичных городах и 100 рублей - в уездных, окружных городах и иных местностях. Врачам, тюремным священникам, а также тюремным надзирателям квартиры в пользование предоставлялись по мере возможности, а денежное квартирное довольствие вовсе не предусматривалось законодательством [27]. Снимать квартиры им предписывалось за свой счет, причем «обязаны были стараться приискивать таковые, по возможности, расположенные ближе к тюрьме, и о месте нахождения квартиры или смене ее докладывать начальнику тюрьмы» [28].
Тюремный персонал получал из казны форменное обмундирование, что также являлось одной из социальных гарантий прохождения службы в пенитенциарном ведомстве.
Следует отметить тот факт, что в соответствии с циркуляром от 24 января 1886 года № 4 для лиц, состоящих в должностях и чинах первых пяти классов, была предусмотрена парадная форма одежды, к которой относились: мундир, шаровары и кушак. Мундир из черного сукна соответствовал образцу, установленному для офицеров армейских войск, воротник и отвороты на рукавах были также из черного сукна, но с темно-синей обшивкой. На воротнике и отворотах размещался генеральский золотой галун. Отличитель-
36
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
ные знаки на плечах мундира представляли собой золотой трехцветный перевитый шнур с узким промежуточным золотым кантом из канители. Для обозначения чинов по длине шнура нашивались серебряные звездочки. Шаровары, укороченные для носки в сапоги, также были черного цвета с выпушкой такого же цвета, как и на мундире. Такого же цвета предполагался и кушак офицерского образца.
Парадная форма одежды для чиновников шестого, седьмого и восьмого класса соответствовала вышеописанной, но галун на воротнике и обшлагах мундира был штаб-офицерский, а наплечный перевитой шнур не имел золотого промежуточного канительного канта. Для служащих, имеющих девятый класс, на воротнике и обшлагах мундира нашивались по две галунные петлицы, а наплечные знаки соответствовали указанным выше, но изготавливались из более узкого шнура. Данная форма была обязательна только для начальников мест заключения и их помощников. Для служащих нижестоящих классов мундир заменялся сюртуком.
Устанавливалась и обыкновенная форма, состоящая из сюртука двубортного черного цвета со стоячим воротником и длинных шаровар, носимых на сапоги. Различия между классными чинами заключались в оформлении и ношении наплечных шнуров: они должны были соответствовать описанию, приведенному выше.
Всем служащим, имеющим классные чины, были предусмотрены также плащ, фуражка, башлык, сапоги и галстук. Для служительниц женского пола предусматривалась кофта и кушак.
Нижние чины (тюремная стража) обеспечивались только одеждой, обувь им предписывалось покупать самостоятельно. К примеру, в комплект формен-
ной одежды тюремных надзирателей входили следующие элементы: мундир, шаровары, шинель, фуражка, зимняя шапка, башлык и галстук. Медные бляхи с наименованием тюрьмы предусматривались для мундира, их носили на левой стороне груди, а при ношении шинели их одевали поверх нее. На мундирах старших надзирателей на воротнике и обшлагах был предусмотрен узкий золотой галун, также в отличие от младших надзирателей, на шнурках, которые были предусмотрены вместо погон, имелись две медные вызолоченные гомбочки, а не одна. Еще одной особенностью формы было то, что старшие надзиратели, вахтеры и ключники поверх мундира носили кушак из черного сукна с выпушками, такими же по цвету, как и у мундира. Тюремным надзирательницам было положено получить кофту, кушак и бляху. Описание этих предметов одежды, а также срок их изнашивания содержались в приложении № 3 Правил службы тюремных надзирателей и надзирательниц [29]. В Сибири на зимний период вместо фуражки предусматривалась папаха. Все вещи выдавались тюремным надзирателям под роспись в установленной книге для записи обмундирования, причем на них возлагалась обязанность бережного отношения к казенному имуществу, в противном случае, по распоряжению начальника места заключения, с них взыскивалась стоимость данного имущества.
Медицинское обслуживание также входило в объем социальных гарантий, предоставляемых администрации тюрьмы и корпусу надзирателей. В случае получения заболевания на службе они пользовались правом лечения в больницах гражданского ведомства за счет казны [30].
Следует отдельно упомянуть такой нормативный правовой акт, как Правила
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020
37
об особых преимуществах гражданской службы в отдельных местностях, а также в губерниях Западных и Царства Польского от 13 июня 1886 года (далее - Правила), которые устанавливали льготы для государственных служащих любого ведомства, включая и тюремный персонал [31].
Согласно положениям Правил служащие тюремного ведомства пользовались особыми преимуществами в случае их вызова или перевода в отдаленные местности на службу из губерний или областей, не смежных с ними, и притом таких, которые не признавались отдаленными. Стоит отметить, что особые преимущества не предоставлялись тем лицам, которые являлись уроженцами тех областей, куда они были направлены, исключения составляли лишь лица с высшим образованием, а также уроженцы, пребывавшие вне пределов данной местности не менее десяти лет.
В статье 7 Правил перечисляются те особые преимущества, которыми пользовался тюремный персонал в отдельных отдаленных местностях:
- прогонные деньги в усиленном размере;
- пособия на подъем и обзаведение;
- прибавки к жалованию;
- пособия по выслуге десятилетий;
- пособия на воспитание детей;
- отпуска на льготных основаниях;
- пенсионные преимущества;
- пособия семействам лиц, умерших на службе.
Прогонные деньги выдавались тюремным служащим на проезд от места пребывания лица до места его нового назначения. Правила определяли размер прогонных сумм, исходя из конкретной местности. Так, к примеру, в генерал-губернаторствах, в Уральской области, губерниях Западных и Царства Польского
прогонные деньги выплачивались в двойном размере, в остальных отдаленных местностях - в полуторном размере.
Расчет размера пособий на подъем и обзаведение производился также в зависимости от местности, куда направлялся служащий, кроме этого, учитывалось еще его семейное положение. Сумма пособий варьировалась от одного годового оклада жалования по новой должности до одной трети указанного оклада. Говоря о порядке выдачи данных пособий, стоит отметить, что половина пособия выдавалась перед отправлением к месту службы, вторая часть - по прибытии на место.
В Правилах отмечалось, что лица, получившие прогонные деньги и пособия на подъем и обзаведение, обязаны были прослужить не менее трех лет на новом месте. Срок выслуги исчислялся согласно статье 558 Устава о службе по определению от Правительства от 1876 года. Лица, не прослужившие установленного срока, обязаны были вернуть данные суммы, исключения лишь составляли случаи, предусмотренные пунктом 15 Правил.
Прибавки к жалованию назначались за постоянную, усердную в течении одного или нескольких пятилетий службу в пределах одной и той же местности. Прибавки назначались со дня достижения выслуги срока. Прибавка за первое пятилетие рассчитывалась по тому окладу жалования, который производился служащему в день выслуги прибавки. До выслуги нового пятилетия назначенные служащему прибавки не изменялись даже в случае изменения оклада жалования.
Пособия по выслуге десятилетий назначались лицам, служащим в местностях, указанных в статье 1 Правил, а также в Приамурском генерал-губернаторстве. Данные пособия носили единовременный характер и выплачивались
38
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
служащим в зависимости от класса занимаемой должности в размере полуторных прогонов до места, из которого они были первоначально призваны или переведены на службу в отдаленный край.
Для целей воспитания детей лиц, служащих в отдаленных местностях, были учреждены казенные стипендии в учебных заведениях как гражданского, так и военного ведомств. Кроме этого, для служащих в местностях, указанных в статье 1 Правил, на каждого ребенка, по достижении ими девятилетнего возраста, выплачивались прогонные деньги на две лошади для доставления их в ближайшее учебное заведение, также до поступления их в такое заведение выплачивались ежегодные пособия в размере от 120 до 360 рублей.
Указанный в статье 737 Устава о службе по определению от Правительства от 1876 года срок, на который чиновники могли быть уволены в отпуск с сохранением денежного содержания, увеличивался в тех случаях, когда служащий увольнялся за пределы того главного местного управления, где он состоял на службе. Отпуск мог быть увеличен на срок до четырех и до шести месяцев в зависимости от конкретной отдаленной местности службы.
Пенсии служащим в отдаленных местностях назначались на основании Пенсионного устава с сокращением пенсионных сроков, а в некоторых местностях -и с увеличением окладов пенсий. Так, к примеру, в местностях, указанных в статье 1 Правил, два дня службы считались за три, а размер пенсии увеличивался на три подразделения (разряда или степени). Правом на получение повышенных пенсий пользовались только лица, прослужившие в отдаленной местности не менее десяти лет, а в последней должности -не менее трех лет.
Кроме указанных выше преимуществ для служащих отдаленных местностей, отдельные социальные гарантии полагались семьям лиц, умерших на службе. «Вдовам и незамужним дочерям, а также сыновьям, не достигшим семнадцатилетнего возраста, выдаются нераздельно, независимо от пенсии и единовременного пособия: 1) прогонные деньги, по классу должности, которую занимал умерший, до места, откуда он был первоначально вызван или переведен на службу в отдаленный край; 2) пособие - в размере полугодовалого оклада его жалованья» [31].
Помимо приведенных преимуществ сотрудники тюремной системы имели право на страхование жизни на льготных началах. С этой целью циркуляром от 19 октября 1909 года № 50 ГТУ просило руководство губерний извещать о допускаемом льготном порядке страхования жизни служащих в местных тюремных учреждениях [32]. Кроме страхования жизни на общих условиях, ГТУ образовало особую ссудно-сберегательную кассу, целью учреждения которой стал прием от участников на сбережение денежных средств и выдача необходимых сумм в случае личной нужды. Капитал кассы пополнялся обязательными взносами и добровольными вкладами. Ссуды выдавались из кассы в размере не свыше месячного оклада содержания заемщика без поручителя и не свыше двухмесячного -с поручительством. Крайний срок погашения ссуды - 12 месяцев [33].
По образцу особой ссудо-сберегательной кассы подобные заведения создавались на местах. Так, например, в Саратовской губернии была образована ссудно-сберегательная касса служащих Саратовской губернской тюремной инспекции и мест заключения города Саратова [34].
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020
39
Тюремный персонал за неисполнение или недобросовестное исполнение обязанностей подлежал привлечению к дисциплинарной ответственности. Так, за проступки по службе корпус тюремных надзирателей подвергался таким взысканиям, как замечание, выговор, наряд сверх очереди, денежный штраф до пяти рублей, арест до семи дней, увольнение со службы [35]. По поводу применения конкретного вида взыскания ГТУ давало разъяснения. К примеру, было разъяснено, что право начальников тюрем налагать собственной властью взыскания, не подлежало обжалованию. Однако право наложения более тяжких взысканий, а именно: вычетов из жалования, перемещения с должности на нижестоящую, увольнения со службы или ареста представлено было начальству, от которого зависело назначение на должность, занимаемую виновным лицом [36].
Ф Кроме мер ответственности предусмат-
ривались и меры поощрения тюремных служащих. Для классных чинов (представителей администрации) предусматривались ордена и досрочное повышение по службе, а также материальное вознаграждение или благодарность. Представители тюремной стражи награждались медалями, например «За усердие», «За беспорочную службу в тюремной страже», а также в виде исключения могло присваиваться звание почетного гражданина.
Таким образом, правовой статус тюремного персонала в исследуемый исторический период был определен пенитенциарным законодательством в доста-
точной мере. Большая часть его элементов (обязанности, запреты, социальные гарантии, ответственность) нашли свое отражение в нормативных правовых актах, регулировавших службу в тюремном ведомстве. Положительной оценки заслуживает тот факт, что значительную часть составили нормы, касающиеся социальных гарантий, а именно пенсионного обеспечения и обеспечения жильем сотрудников мест заключения. Однако не получил детальной проработки такой немаловажный элемент, как права тюремного персонала, что говорит о недостаточной сформированности данного института на тот период исторического развития отечественного законодательства о службе. Несмотря на имеющиеся недостатки и проблемные аспекты определения правового статуса пенитенциарного персонала, стоит отметить, что опыт предшественников, накопленный в исследуемый исторический период, представляет особую ценность и практическую значимость для совершенствования правового положения современного сотрудника УИС и может быть учтен при современных преобразованиях в деятельности УИС. Особенно интересными в вопросе апробирования представляются положения дореволюционного пенитенциарного законодательства об обеспечении персонала, служащего в отдаленных местностях, в обязательном порядке жильем, о материальной поддержке детей тюремных служащих в процессе обучения в образовательных учреждениях и некоторые другие правовые позиции. ф
1. Каляшин А. В. Административно-правовой статус сотрудника уголовно-исполнительной системы : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. 210 с.
40 vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
2. Карпунина В. В., Мещеряков К. А. Правовой статус сотрудника УИС // Актуальные проблемы деятельности подразделений УИС : сб. материалов Всерос. науч.-практ. конф. (Воронеж, 23 мая 2019 г.). В 2 ч. Ч. 2. ФКОУ ВО Воронежский институт ФСИН России. Воронеж : Изда-тельско- полиграфический центр «Научная книга», 2019. С. 57-58. ISBN 978-5-4446-1310-8.
3. Гомонов Н. Д., Пирогов П. П., Тимохов В. П., Туманов А. А. Тюремная реформа второй половины XIX века и вопросы кадрового обеспечения мест лишения свободы в Российской империи // Юридическая наука. 2019. № 1. С. 3-10.
4. Ельчанинова О. Ю. Специфика правового статуса служащего тюремного ведомства в дореволюционной России // Уголовно-исполнительная система на современном этапе: взаимодействие науки и практики : материалы Междунар. науч.-практ. межведомств. конф. (16-17 июня 2016 г.). Самара, 2016. С. 217. ISBN 978-5-91612-119-3.
5. Казачонок В. В. Прохождение службы в тюремных учреждениях Казанской губернии в XIX в. - начале XX вв. // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2014. № 1 (15). С. 106-114.
6. Михеенков Е. Г. Пенитенциарная система Томской губернии 1879 - середина 1930-х годов : историко-правовые аспекты : монография. Томск : Томский гос. пед. ун-т, 2012. 276 с. ISBN 978-5-89428-656-3.
7. Печников А. П. Главное тюремное управление Российского государства (1879 - октябрь 1917 гг.) : дис. ... д-ра юрид. наук. Москва, 2002. С. 159.
8. Печников А. П. Тюремные учреждения Российского государства (1649 - октябрь 1917 гг.): историческая хроника. Москва, 2004. 325 с.
9. Петренко Н. И. Становление и развитие управления уголовно-исполнительной системой России : дис. ... д-ра юрид. наук. Рязань, 2002. 517 с.
10. Лучинский Н. Ф. Основы тюремного дела. СПб : изд. редакции журнала «Тюремный вестник», 1904. 180 с.
11. Познышев С. В. Очерки тюрьмоведения. М. : изд. Г. А. Лемана и Б. Д. Плетнева, 1915. 296 с.
12. Полное собрание законов Российской империи. 3-е собр. Т. 7. № 4593. СПб, 1886.
13. Инструкция смотрителю тюремного замка. Пермь : Типография Губернского Правления, 1882. С. 6.
14. Там же. С. 7.
15. Власенко С. Р. Правила службы тюремных надзирателей и надзирательниц. Саратов, 1896. С. 24.
16. Там же. С. 26.
17. Инструкция смотрителю тюремного замка. Пермь : Типография Губернского Правления, 1882. С. 18.
18. Общая тюремная инструкция. Петроград : типография Петроградской тюрьмы, 1916. 110 с.
19. Циркуляр ГТУ от 9 сентября 1893. № 11.
20. Устав о содержащихся под стражею // Свод законов Российской империи. Кн. 5. Т. XIV. пункт 33. С. 159. URL: https://civil.consultant.ru/reprint/books/226/159.html (дата обращения: 05.08.2020).
21. Практическое разъяснение ГТУ // Тюремный вестник. 1894. № 1. С. 42-43.
22. Устав о содержащихся под стражею // Свод законов Российской империи. Кн. 5. Т. XIV. пункт 33. С. 158. URL: https://civil.consultant.ru/reprint/books/226/158.html (дата обращения: 05.08.2020).
23. Уставы о пенсиях и единовременных пособиях / сост. В. А. Иванов. СПб, 1873. С. 2.
24. Практическое разъяснение ГТУ № 20 // Тюремный вестник. 1908. № 10. С. 678.
25. Уставы о пенсиях и единовременных пособиях. СПб. Указ. соч. С. 8.
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020 41
26. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 3. Т. 4. № 2035.
27. Лопато Т. М. Сборник узаконений и распоряжений по тюремной части. Пермь, 1903. С. 123.
28. Власенко С. Р. Указ. соч. С. 19.
29. Там же. С. 63-66.
30. Практическое разъяснение ГТУ // Тюремный вестник. 1894. № 11. С. 524.
31. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 3. Т. 6. № 3817.
32. Отчет по Главному тюремному управлению ... за 1909 год. Ч. 1. СПб., 1911. С. 6.
33. Там же. С. 7.
34. Устав ссудно-сберегательной кассы служащих Саратовской Губернской Тюремной Инспекции и мест заключения г. Саратова. 20 с.
35. Власенко С. Р. Указ. соч. С. 58.
36. Практическое разъяснение ГТУ // Тюремный вестник. 1894. № 8. С. 412.
1. Kalyashin, A. V. (2008) Administrative and legal status of a penal system employee : thesis ... of Candidate of Law. Moscow, 210 p.
2. Karpunina, V. V., Meshcheryakov, K. A. (2019) Legal status of a Penal System employee // Actual problems of the penal system subdivisions : collection of materials of the All-Russian scientific-practical conf. (Voronezh, May 23, 2019). In 2 parts. Part 2. VRI of the FPS of Russia. Voronezh : Publishing and Printing Center «Nauchnaya Kniga» (Scientific Book), pp. 57-58. ISBN 978-5-4446-1310-8.
3. Gomonov, N. D., Pirogov, P. P., Timokhov, V. P., Tumanov, A. A. (2019) Prison reform of the second half of the XIX century and issues of staffing of places of deprivation of liberty in the Russian Empire // Legal Science. 1, 3-10.
4. Elchaninova, O. Yu. (2016) Specifics of the legal status of an employee of the prison department in the pre-revolutionary Russia // Penal system at the present stage: interaction of science and practice : materials of the Intern. scientific-practical interagency. conf. (June 16-17, 2016). Samara, p. 217. ISBN 978-5-91612-119-3.
5. Kazachonok, V. V. (2014) Serving in the prisons of the Kazan province in the XIX - early XX centuries. // Bulletin of the Kazan Law Institute of the MIA of Russia. 1 (15), 106-114.
6. Mikheenkov, E. G. (2012) Penitentiary system of the Tomsk province 1879 - mid-1930s : historical and legal aspects : monograph. Tomsk : Tomsk State Pedagogical University, 276 p. ISBN 978-5-89428-656-3.
7. Pechnikov, A. P. (2002) Main prison administration of the Russian state (1879 - October 1917) : thesis ... of Dr. of Law. Moscow, p. 159.
8. Pechnikov, A. P. (2004) Prisons of the Russian state (1649 - October 1917) : historical chronicle. Moscow, 325 p.
9. Petrenko, N. I. (2002) Formation and development of management of the penal system in Russia : thesis ... of Dr. of Law. Ryazan, 517 p.
10. Luchinsky, N. F. (1904) Fundamentals of Prison Operation. SPb : published by editorial board of the journal «Prison Bulletin», 180 p.
11. Poznyshev, S. V. (1915) Essays on Prison Science. M. : edition by Lehman, G. A. and Pletnev B. D., 296 p.
12. Complete collection of laws of the Russian Empire (1886). 3d edition V. 7 No. 4593. SPb.
13. Instructions for the keeper of a prison castle (1882). Perm : Printing house of the Provincial Board, p. 6.
14. In the same ref. p. 7.
42 vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
15. Vlasenko, S. R. (1896) Rules of Service for Prison Guards and wardens (male and female). Saratov, p. 24.
16. In the same ref. p. 26.
17. Instructions for the keeper of a prison castle (1882). Perm : Printing house of the Provincial Board, p. 18.
18. Prison General Instruction (1916). Petrograd : printing house of the Petrograd prison, 110 p.
19. Circular of the General Prison Office of September 9, 1893. No. 11.
20. Charter on those kept under guard // Code of laws of the Russian Empire. Book 5. Volume XIV. item 33. p. 159. URL: https://civil.consultant.ru/reprint/books/226/159.html [Accessed 05th August 2020].
21. Practical explanation of the General Prison Office (1894) // Prison Bulletin. 1, 42-43.
22. Charter on those kept under guard // Code of laws of the Russian Empire. Book 5. Volume XIV. item 33. p. 158. URL: https://civil.consultant.ru/reprint/books/226/158.html [Accessed 05th August 2020].
23. Comp. by Ivanov V. A. (1873) Regulations on pensions and lump-sum benefits. SPb, p. 2.
24. Practical explanation of the General Prison Office No. 20 (1908) // Prison Bulletin. 10, 678.
25. Regulations on pensions and lump-sum benefits. SPb. Index of ref. p. 8.
26. Complete collection of laws of the Russian Empire. Collected 3. V. 4 No. 2035.
27. Lopato, T. M. (1903) Collection of legalizations and orders on prison issues. Perm, p. 123.
28. Vlasenko, S. R. Index of ref. p. 19.
29. In the same ref. pp. 63-66.
30. Practical explanation of the General Prison Office (1984) // Prison Bulletin. 11, 524.
31. Complete collection of laws of the Russian Empire. Collected 3. V. 6 No. 3817.
32. Report on the General Prison Administration ... for 1909 (1911). Part 1. SPb., p. 6.
33. In the same ref. p. 7.
34. Regulations of the savings and loan office of employees of the Saratov Provincial Prison Inspectorate and the places of detention in Saratov. 20 p.
35. Vlasenko, S. R. Index of ref. p. 58.
36. Practical explanation of the General Prison Office (1894) // Prison Bulletin. 8, 412.
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 9/2020
43
