CC BY
9
DOI: 10.30842/ielcp230690152665
Н. В. Преснова
МГУ им. М. В. Ломоносова, Москва, Россия. ponvip@yandex.ru
ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕВОДА СЕНТЕНЦИЙ (НА МАТЕРИАЛЕ ЛАТИНСКИХ ПЕРЕВОДОВ «АНТИГОНЫ» СОФОКЛА В XVI в.)
В статье рассматриваются латинские переводы сентенций, извлеченных из трагедии Софокла «Антигона», выполненные в течение XVI в., когда были распространены сборники сентенций. В тексте трагедии их могли маркировать с помощью кавычек на полях. Рассматриваются различные техники перевода сентенций, отмечается, что число маркируемых переводчиками цитат увеличивается со временем, что свидетельствует о том, что переводчики не повторяют, а дополняют труды своих предшественников.
Ключевые слова: классическая филология, античная трагедия, Софокл, рецепция Античности, гуманизм, Возрождение, XVI век, латинские переводы, сентенция, общее место.
N. V. Presnova
Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia. ponvip@yandex.ru
Features of sententiae rendering in Latin translations of Sophocles' Antigone in the 16th century
The article shows how sententiae in Sophocles' 'Antigone' are marked and translated into Latin by several humanists of the 16th century. It mentions such way of marking sententiae as inverted commas put in the margin. Drawing readers' attention to moralistic general statements was very important for the translators, because in the 16th century commonplace books and collections of ancient sayings were very popular. We can see that the most popular sententiae relate to the image of Creon, because humanists used to think that reading tragedies about the tyrant's mistakes and contrition would be useful for any king or ruler. The article also shows various methods of translation which humanists apply to the text: they use both 'ad verbum' (word-by-word) and literary kinds of translation; some of them try to imitate the meter of the original, and the others do not; some of them use enjambments very often, and the others try to avoid them. It can be seen that the number of sententiae marked by translators increases over time, because the authors of the new translations want to complement the works of their predecessors. It should also be noted that the humanists usually do not borrow parts of the previous versions and try to produce completely new ones, though sometimes there is some slight influence of the previous translations.
Keywords: classical philology, ancient tragedy, Sophocles, reception of antiquity, humanism, Renaissance, 16th century, Latin translations, sententia, commonplace.
Употребление в речи кратких высказываний общего содержания — гном, сентенций и афоризмов, их цитирование и объединение в сборники имеет очень давнюю традицию. Ещё Аристотель упоминает такие изречения (yv&^ai) в Риторике и советует пользоваться ими в речах в качестве средства убеждения (Arist. rhet. 2.21).
Сборники сентенций бытовали в Средние века в виде фло-рилегиев (florilegia), однако стали особенно популярны в эпоху Возрождения (Knauss 2003: 610). Именно гуманисты обеспечили такому жанру, как сборник сентенций, значимое место в литературе и книжности XVI в.: стоит вспомнить хотя бы знаменитые «Adagia» Эразма Роттердамского1 и «Polyanthea» Доминика Нана Мирабеллия2.
Неудивительно, что в ренессансных изданиях античных авторов сентенции тоже должны были каким-то образом маркироваться. Немало сентенций мы встречаем в гомеровском эпосе (Mostovaya 2008: 2). Античная драма также очень афористична (Buranok 2012: 76; Yarcho 1990: 38, 90-91), поэтому перевод трагедий и комедий на латинский язык мог быть мотивирован в том числе желанием извлечь из них сентенции и затем использовать в неолатинских трактатах и речах в качестве exempla3.
В большинстве латинских переводов «Антигоны», в изданиях XVI в., сентенции маркируются на полях знаком кавычек, которые закрепляются в качестве сигнала о нравоучительных изречениях общего характера (Houston 2014: 99). Выделение сентенций знаками на полях было особенно распространено в 1500-1660-х гг. (Hunter 1951: 171). В некоторых случаях маркировались не только собственно сентенции, но и «примеча-
1 Сборник греческих и латинских пословиц и общих мест, впервые опубликованный в 1550 г. и содержащий цитаты из произведений Гомера, Цицерона, комедиографов и трагиков, Горация, Платона и др. Сборник много раз дополнялся и переиздавался (Plett 2008: 35).
2 Энциклопедический сборник, впервые изданный в 1503 г. и содержащий цитаты не только из древних авторов, но и из Библии и Отцов Церкви. Цитаты, как правило, имеют наставительный характер. Этот сборник также неоднократно переиздавался (Moss 2003: 27).
3 Exempla, букв. «примеры» — жанр средневековой латинской литературы, обладающий дидактической функцией; возник как украшение в проповедях или речах и восходит к ораторской практике античности (Gurevitch 1989: 7).
тельные места», на которых переводчик счел нужным акцентировать внимание читателя.
В первом печатном издании «Антигоны» на латинский язык, выполненном Гентианом Герве и опубликованном в Лионе в 1541 г. (Sutton 1996: 12), примечания на полях отсутствуют в принципе; в издании переводов Джованни Батттиста Габиа (Венеция, 1543 г.) знаком кавычек на полях отмечены 12 сентенций; в издании переводов Жана Лалемана (Париж, 1557 г.) — 26 сентенций; у Георгия Раталлера в антверпенском издании 1570 г. маркированы 36 сентенций4; в издании переводов Томаса Наогеоргуса (Кирхейера) (Базель, 1558 г.) — 57, причём каждой присвоен номер; у Томаса Уотсона (Лондон, 1581 г.) отмечено почти столько же сентенций — 55.
Особняком стоит издание Вита Винсхейма (Франкфурт, 1546 г.), в котором сентенции не выделены кавычками, но комментируются на полях. Более короткие реплики снабжаются пометой sententia («сентенция») или етфюгпца («эпифонема», «нравоучительное заключение»), более обширные переводчик отмечает как loci («места»). Кроме того, некоторые реплики, связанные с конкретной ситуацией или конкретным героем трагедии, благодаря примечаниям превращаются в сентенции. Например, когда Антигона говорит о том, что ей больше времени придётся угождать подземным, чем здешним, потому что там она будет лежать вечно (Soph. Ant. 74-76), гуманист помещает рядом сентенцию: Magis spectanda immortalitas («Следует больше обращать внимание на бессмертие»). Это может говорить о попытке адаптации произведений языческих авторов для читателей-христиан. Итак, переводчик преобразовывает реплику Антигоны в сентенцию, придавая ей обобщённое содержание. Такое преобразование вполне органично: обилие сентенций — характерный признак стиля Софокла (Earp 1944: 35; Teperik 1984: 183). Также следует учитывать, что издание
4 Впервые перевод «Антигоны», выполненный Георгием Раталлером, был опубликован в Антверпене в 1550 г. Книга содержала, помимо «Антигоны», латинские версии трагедий «Аякс-биченосец» и «Электра». В этом издании какие-либо примечания отсутствуют. К 1570 г. Раталлер перевёл остальные четыре сохранившиеся трагедии Софокла, а также отредактировал старые переводы — и издал всё вместе с довольно обширными примечаниями на полях, а также с маркированными сентенциями.
Виншайма направлено «на пользу юношества» («ad utilitatem juventutis»), что указывается уже на титульном листе. Известно, что гуманист обучал студентов древним языкам, поэтому примечания на полях могли делаться для них.
Практически одновременно (1545 г.) в Риме был опубликован сборник сентенций Софокла из семи сохранившихся трагедий, причём сентенции перевел на латынь Бартоломео Марль-яно. В разделе, посвящённом «Антигоне», он привел 55 сентенций. В отличие от современного значения термина «сентенция», согласно которому в «Антигоне» выделяется 49 таких высказываний (Teperik 1984: 55), в XVI в. понимание этого слова было более широким. Например, Раталлер маркирует кавычками стихи 450-452, в которых Антигона, обращаясь к Креонту, говорит, что его законы ей возвестил не Зевс и не Справедливость. Здесь речь идёт о конкретных указах Креонта, но, вероятно, переводчик считал сентенцией точное и авторитетное высказывание, легко применимое в любую эпоху.
Существенное отличие между количеством сентенций у разных переводчиков вызвано и тем, что Джованни Габиа, в отличие от остальных, не выделяет ни одну сентенцию в партиях хора. Поскольку в разных изданиях маркируется разное количество сентенций, возникает закономерный вопрос, какие из них отмечаются во всех переводах, а какие — только в некоторых. Среди первых можно перечислить:
1. Фрагмент из монолога Креонта, в котором он рассуждает о том, что невозможно понять, что из себя представляет человек, пока он не окажется у власти. Все переводчики отмечают эту сентенцию, однако по-разному выделяют её границы: стихи 175-183 или 175-190. Эти строки — самое знаменитое и часто цитируемое место «Антигоны», они также приводятся в «Adagia» Эразма Роттердамского и «Polyanthea» Доминика Нана Мирабеллия. Во-первых, они связаны с древнегреческой пословицей Архл tov avSpa SsIkvuoiv «власть показывает человека», а Эразм при составлении сборника обращал внимание в первую очередь на пословицы и устойчивые выражения. Во-вторых, сами переводчики, например, Жан Лалеман, упоминают приведённую выше пословицу в своих предисловиях.
2. Стих 277: axspysi yap ouSsig ayys^ov KaK&v sn&v («никто не любит вестника несчастий»). Эта сентенция также отмечается всеми переводчиками и присутствует в сборнике Мар-
льяно. Возможно, такая популярность связана с лаконичностью этой сентенции, а также с тем, что это классический пример эпифонемы — сентенции, завершающей реплику.
3. Фрагмент монолога Креонта, в котором он утверждает, что нет ничего хуже, чем деньги, которые побуждают людей на плохие дела. Границы этой сентенции также выделяются переводчиками по-разному: стихи 295-303 или 295-301.
4. Фрагмент из монолога Креонта, начинающийся со стиха 661, в котором правитель рассуждает о том, что тот, кто исполняет свой долг в домашних делах, исполняет его и в делах общественных, а также о важности послушания: необходимо во всём следовать воле властителя — «и в справедливом, и в противоположном» (ка! SiKaia ка! xavavxia). Эта сентенция также имеет различную длину в изданиях и бывает поделена на несколько частей: действительно, в современном понимании данные стихи скорее представляют две или более сентенции. Например, Раталлер разделяет эту сентенцию на две части; возможно, предполагается, что они будут цитироваться в разных ситуациях: первая служит для мотивировки решения, вторая — для мотивировки приказа (Teperik 1984: 55).
5. Фрагмент реплики Гемона о том, что не стыдно прислушаться к совету мудреца. Этой репликой юноша пытается повлиять на отца, чтобы изменить его мнение. Также наблюдается разнообразие в выделении границ сентенции: стихи 710-711, 707-711 и 707-717.
6. Финальная реплика хора, представляющая собой сентенцию (Soph. ^nt. 1348-1353), отмечена практически во всех изданиях, кроме самого первого перевода, сделанного Джованни Габиа (поскольку он не маркирует сентенции, находящиеся в составе партий хора).
Итак, из наиболее популярных сентенций практически все относятся к образу Креонта и тирана в целом. Это неслучайно: во вступительных письмах к изданиям переводчики нередко упоминают о том, что трагедия полезна в первую очередь для правителей: она учит тому, какие роковые ошибки он может допустить.
Что касается техники перевода сентенций, основными критериями, по которым версии гуманистов отличаются друг от друга, будут следующие:
1. Точный или вольный перевод? Можно заметить, что более ранние переводы обладают большей точностью: так, Джованни Габиа выполняет дословный перевод, при этом стараясь сохранить и метрические особенности оригинала, например (Soph. Ant. 462-463):
ooxiç yàp év noAloïaiv àç éyœ какоц Zfi, nœç oS' KaxBavàv KspSoç фврег; Quicunque nam in multis, ut ego, malis Vivit: quomodo ille non mortuus lucrum fert?5 Т. е. в переводе Габиа наблюдается полное соответствие порядка слов. Это может быть вызвано тем, что, во-первых, Габиа одним из первых осуществил перевод трагедий Софокла и хотел достичь наибольшей точности; во-вторых, он был известен и как преподаватель Римского университета (Ghisalberti 1998: 209): возможно, на занятиях он использовал метод параллельного чтения греческой и латинской версий текста.
Другие гуманисты — Георгий Раталлер, Томас Наогеоргус и Томас Уотсон отказались от пословного перевода, но их версии точны по смыслу, хотя и не очень точны лексически. Уотсон вносит существенные изменения, поделив трагедию на акты с целью поставить её в театре (Miola 2014: 239, Sutton 1996: 13). Жан Лалеман использовал вольный перевод с обилием синонимов и добавлений, что существенно увеличивает границы сентенции, и из-за этого она теряет свою лаконичность — крайне важное для неё свойство (Teperik 1984: 146-148). Например, один стих из партии хора Лалеман переводит тремя (Soph. Ant. 951):
àM,' á ^otptSía tiç Sùvaaiç Ssivá: Sed Parcarum potentia, Fatorumque necessitas, Et violenta est & cogens6.
Вместо «силы судьбы» оригинала Лалеман использует сразу два обозначения: «сила Парок» и «необходимость рока».
5 Греческий текст: «Ибо всякий, кто в множестве зол, как я, живёт, как он, умерев, не вынесет из этого пользу?» (здесь и далее перевод автора статьи). Латинский перевод соответствует оригиналу.
6 Греческий текст: «Но страшно могущество судьбы».
Латинский текст: «Но сила Парок и необходимость рока и жестокая, и гнетущая».
Зато, благодаря такому подходу и вольному переводу, Лалеману часто удаётся сохранить размер оригинала хотя бы вне партий хора. Ведь, если переводчик не стремится к эквилинеарному переводу и увеличивает количество строк, это даёт ему возможность решить многие переводческие проблемы. Поэтому иногда увеличение количества строк позволяет испытывать меньше трудностей с сохранением метрики и смысла оригинала (Holmes 1991: 131).
2. Сохраняется или не сохраняется размер оригинала? Большинство переводчиков стараются сохранить размер оригинала хотя бы вне партий хора, однако могут встречаться некоторые отступления (особенно у Габиа, который придерживается дословного перевода, что затрудняет эквиритмичность). В партиях хора некоторые переводчики полностью меняют размер оригинала (например, Лалеман переводит все хоровые партии трохеическим диметром), некоторые, наоборот, стараются восстановить его наиболее точно (например, Раталлер перед своими латинскими версиями трагедий помещает заметку De ratione versuum ad lectorem, в которой подробно поясняет, какие размеры он использует). Он также рекомендует всем, кто плохо разбирается в метрике, обратиться к книге греческого грамматика Димитрия Триклиния. Возможно, Раталлер был знатоком метрики и поэтому решил перевести почти все хори-ческие песни размером оригинала.
3. Совпадают ли границы синтагм, представляющих собой сентенции, с делением на строки? Характерной чертой перевода Томаса Наогеоргуса является большое количество анжамбема-нов, т. е. конец синтагмы, который в оригинале довольно часто совпадает с концом строки, переносится в начало следующего стиха. Такая особенность может затруднять восприятие сентенции как часто цитируемого общего места. Например, одна из сентенций (Soph. ^nt. 312-314) у Наогеоргуса переведена следующим образом:
sk t&v yap aioxprav A^M^axrav xoug nlsiovag
атюцеуоид iSoig av ^ osorao^evoug.
.. .Videlicet lucris ex turpibus Plures tulisse damna videas, quam suae Vitae salutem7.
В отличие от Наогеоргуса, Раталлер и Уотсон старались избегать анжамбеманов.
Стоит также отметить, что полностью совпадающих переводов одной и той же сентенции обнаружено не было: переводчики, как правило, не пользуются текстами предшественников, а предлагают всякий раз новые варианты. Некоторое взаимное влияние текстов всё же отмечается, однако полных совпадений нет, что говорит о самостоятельности переводчиков и разнообразии их подходов.
Таким образом, гуманисты обращают на сентенции особое внимание, что объясняется несколькими факторами: а) сентенции могут быть использованы в речах или трактатах; б) они могут быть включены в различные сборники; в) они связаны с моралистической трактовкой трагедии, которая была основным руслом интерпретации в XVI в (Fernandes, Serra, Fonseca 2015: 97). Выделение в тексте изречений нравоучительного характера помогает показать воспитательную роль трагедии. Следует помнить и о том, что термин «сентенция», вероятно, понимался переводчиками XVI в. более широко, чем понимается в современном литературоведении: сюда могли входить так называемые «общие места» (отсюда объёмность многих сентенций) или примечательные реплики героев, которые можно было бы процитировать в качестве риторического приёма.
Проведённая работа позволяет сделать вывод о разнообразии подходов к переводу сентенций и отсутствию какой-либо магистральной линии, которой следовали бы все переводчики. Стоит отметить также, что в более поздних изданиях количество сентенций, маркируемых гуманистами, увеличивается. Это может быть связано с тем, что содержание трагедии становится всё более доступным для образованных людей, которые стремятся ещё более подробно проработать текст, учитывая опыт своих предшественников, но не повторяя его (вероятно, по той же причине в более поздних изданиях увеличивается и коли-
7 Греческий текст: «Ты увидишь, что от позорной наживы больше людей страдает, чем спасется».
Латинский текст: «Очевидно, что из позорной наживы, ты увидишь, можно больше вынести проклятий, чем спасения своей жизни».
чество примечаний). Такая кропотливая и неоднократно проделанная работа с античной литературой обеспечивает ещё более сильное её влияние на литературный процесс Нового времени.
Литература
Buranok, N. A. 2012: [History of foreign literature. Ancient literature]. Samara.
Буранок, Н. А. 2012: История зарубежной литературы. Античная литература. Самара. Dawe, R. D. (ed.) 1996: Sophoclis Antigone tertium edidit R. D. Dawe.
Stutgardiae et Lipsiae (Stuttgart, Leipzig). Earp, R. P. 1944: The style of Sophocles. Cambridge. Fernandes, A. R., Serra P. B., Fonseca R. C. 2015: Power of Form:
Recycling Myths. Cambridge. Gabia, J. B. 1543: Sophoclis tragoediae omnes, nunc primum Latine ad verbum factae, ac Scholiis quibusdam illustratae, Ioanne Baptista Gabia Veronensi interprete. Venetiis (Venice). Gasparov, M. L. 1971: [Sententia]. Kratkaia literaturnaia entsiklopedia [Short literary encyclopedia]. V. 6. Moscow, 504. Гаспаров, M. Л. 1971: Сентенция. Краткая литературная энциклопедия. Т. 6. M., 504. Gentianus H. 1541: Gentiani Heveti Aurelii quaedam opuscula. Lugduni (Lyon).
Ghisalberti, A. M. (ed.) 1998: Dizionario Biografico degli Italiani. V 51. Roma.
Gurevitch A. Ia. 1989: [Exempla: literary genre and way of thinking]. In:
Kultura I obstchestvo sovremennoi Evropy [Culture and society of medieval Europe], Moscow: Iskusstvo, 18-74. Гуревич, А. Я. 1989: Exempla: литературный жанр и стиль мышления. В сб.: Культура и общество средневековой Европы глазами современников. М: Искусство, 18-74. Holmes, J. S. 1991: Translation Studies: The State of the Art: Proceedings of the First James S. Holmes Symposium on Translation Studies. Amsterdam: Rodopi. Houston, K. 2014: Shady characters: the secret life of punctuation, symbols & other typographical marks. New York, London: W. W. Norton.
Hunter, G. K. 1951: The Marking of Sententiae in Elizabethan Printed
Plays, Poems, and Romances. In: The library, 6, 171-188. Jocher, Chr. G. 1751: Allgemeines Gelehrten-Lexicon. V. 4. Leipzig. Knauss, D., Havens, E. 2003: Commonplace Books: A History of Manuscripts and Printed Books from Antiquity to the Twentieth Century. In: Sixteenth Century Journal. 34, 610-630. Lalamantius, J. 1557: Sophoclis tragicorum veterum facile principis Tragoediae, quotquot extant, septem... nunc primum Latine factae, & in lucem emissae per Ioannem Lalamantium. Lutetiae (Paris). Lloyd-Jones H., Wilson N. G. 1990: Sophoclea: Studies on the text of Sophocles. Oxford.
Mastroianni, M. 2015: Trois interpretationes de l' «Antigone» de Sophocle: Gentien Hervet (1541), Georges Rataller (1550) et Jean Lallemant (1557). Anabases. 21, 61-77. Miola, R. S. 2014: Early modern Antigones: Receptions, Refractions,
Replays. In: Classical Receptions Journal, 6.2, 221-244. Moss, A. 2003: Renaissance truth and the Latin language turn. Kiribati:
Oxford University Press. Mostovaya, V. G. 2008: [The function of sententiae in Homeric epic texts]. Synopsis of PhD thesis. Moscow.
Мостовая, В. Г. 2008: Функция сентенций в гомеровском эпосе. Автореферат канд. диссертации. Москва. Naogeorgus, Th. 1558: Sophoclis Tragoediae septem, Latino carmine reditae, & Annotationibus illustratae, per Thomam Naogeorgum Straubingensem. Basileae (Basel). Plett, H. F. 2008: Rhetoric and Renaissance Culture. Berlin: Netlibrary. Ratallerus, G. 1570: Tragoediae Sophoclis quotquot extant carmine latino
redditae Georgio Ratallero. Antverpiae (Antwerp). Rotallerus, G. 1550: Sophoclis Ajax Flagellifer, et Antigone, ejusdem
Electra, Georgio Rotallero interprete. Lugduni (Lyon). Ryan, C. Sophocles Sublimis. Anabases. 21, 79-97. Senegachnik, Br. 2018: Humanisticna branja Sofoklove Antigone in humanisticno razumevanje humanega. Primerjalna Knjizevnost. 41.2, 169-189.
Sophocles, 1502: Sophoclis Tragaediae septem cum commentariis. Venetiis (Venice).
Sturel R. Essai sur les traductions du théatre grec en français avant 1550.
Revue d'Histoire littéraire de la France. 3, 637-666. Sutton, D. F. 1996: Introduction. The Complete Works of Thomas Watson. New York.
Teperik, T. F. 1984: [The function of sententiae in Sopholes' tragedies]. PhD thesis. Moscow.
Теперик, Т.Ф. 1984: Функция сентенций в трагедиях Софокла. Канд. диссертация. М. Watsonus, Th. 1581: Sophoclis Antigone interprete Thoma Watsono. Londini (London).
Winshemius, V. 1546: Interpretatio tragoediarum Sophoclis ad utilitatem juventutis quae studiosa est Graecae linguae edita a Vito Winshemio. Francoforti (Frankfurt). Yarcho, V. N. 1990: [Ancient drama: the technique of mastery]. M; Vysshaia shkola.
Ярхо, В. Н. 1990: Античная драма: технология мастерства. М: Высшая школа.
Zielinski, Th. F. 1915: [Sophocles and Greek tragedy]. In: Sophocles. Tragedies. [Sofokl. Tragedii]. Moscow. Зелинский, Ф. Ф. Софокл и героическая трагедия. М.
