Особенности объекта применения насилия в отношении представителя власти Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 34

Смоляков Евгений Викторович Smolyakov Evgeny Viktorovich

адъюнкт

Краснодарский университет МВД России (350005, Краснодар, ул. Ярославская, 128) postgraduate student

Krasnodar university of the Ministry of the interior of Russia (128 Yaroslavskaya st., Krasnodar, 350005)

E-mail: [email protected]

Особенности объекта применения насилия в отношении представителя власти

The subject of the use of violence against a representative of authorities

В статье рассмотрены вопросы уголовно-правовой регламентации общественных отношений, возникающих по поводу охраны личной неприкосновенности и здоровья представителя власти. Автор рассматривает особенности признаков потерпевшего данного преступления и их учет при квалификации.

Ключевые слова: объект, общественные отношения, насилие, представитель власти, квалификация, вред здоровью, государственная власть.

In the article the questions of criminal legal regulation of social relations connected with the protection of personal integrity and health of a representative government. The author considers the peculiarities of the signs of the victim of this crime and their accounting qualifications.

Keywords: object, public relations, violence, authority, qualifications, harm to health, public power.

Несмотря на то, что в теории уголовного права выделяется несколько подходов к определению понятия объекта, суть большинства из них состоит в том, что объект отображает то, на что направлено конкретное общественно опасное деяние [1, с. 72]. При этом, пожалуй, наиболее распространенной является концепция объекта преступления как общественных отношений, охраняемых уголовным законом, которым преступлением причиняется вред или которые поставлены под угрозу причинения вреда [2, с. 64].

В теории уголовного права распространенной является классификация объектов преступления «по вертикали» на общий, родовой, видовой и непосредственный. Общим объектом принято считать всю совокупность охраняемых уголовным законом общественных отношений, круг которых очерчен в части 1 статьи 2 УК РФ: права и свободы человека и гражданина, собственность, общественный порядок и общественная безопасность, окружающая среда, конституционный строй РФ, мир и безопасность человечества.

По признаку родового объекта преступления сгруппированы в разделы Особенной части

УК РФ. Преступление, посягающее на личную неприкосновенность и здоровье представителя власти (ст. 319 УК РФ) помещено законодателем в раздел X УК РФ «Преступления против государственной власти», следовательно, рассматриваемое общественно опасное деяние, как и все преступления, расположенные в названном разделе УК РФ, посягает на единый родовой объект. При этом в уголовно-правовой теории предлагаются различные формулировки родового объекта данных преступлений, некоторые из которых представляется целесообразным изложить.

Так, Л.В. Иногамова-Хегай считает, что родовым объектом преступлений, объединенных разделом X УК РФ, выступают «общественные отношения по осуществлению государственной власти» [3, с. 22].

О.П. Трибунов признает родовым объектом изучаемых преступлений «общественные отношения, обеспечивающие деятельность государственной власти, ее аппарата и деятельности должностных лиц» [4, с. 55].

A.B. Шрамченко придерживается позиции, согласно которой родовым объектом престу-

плений, предусмотренных разделом X УК РФ, выступают «общественные отношения в сфере существования и должного функционирования государственной власти в Российской Федерации» [5, с. 75].

По мнению С.А. Яковлевой, родовым объектом насильственных преступлений против представителей власти является «совокупность (система) общественных отношений, обеспечивающих легитимность, нормальное и законное функционирование государственной власти в Российской Федерации» [6, с. 111].

Из процитированных определений родового объекта преступлений против государственной власти следует, что все авторы сходятся во взгляде о том, что преступления X раздела УК РФ так или иначе связаны с функционированием государственной власти, что является закономерным, поскольку не случайно дано соответствующее наименование указанному разделу уголовного закона.

С учетом изложенного, а также результатов, полученных в ходе анализа признаков представителя власти, представляется возможным признать, что родовым объектом преступлений против здоровья, чести и достоинства представителей власти являются общественные отношения, складывающиеся в связи с осуществлением государственной власти в РФ.

В содержании указанного родового объекта выделяются четыре видовых объекта, что учтено законодателем при формировании четырех соответствующих глав, содержащихся в разделе X «Преступления против государственной власти» УК РФ. Однако выбранный предмет научного анализа обусловливает необходимость рассмотрения лишь того видового объекта, к которому принадлежат применение насилия в отношении представителя власти (ст. 318 УК РФ), включенного в главу 32 «Преступления против порядка управления» УК РФ.

Начать целесообразно с изучения точек зрения относительно содержания видового объекта исследуемого преступления.

Так, РЭ. Оганян называет видовым объектом преступлений, закрепленных 32 главой УК РФ, «общественные отношения и интересы по обеспечению законного и эффективного порядка управления в Российской Федерации, осуществляемого органами исполнительной власти» [7, с. 956]. М.П. Журавлев утверждает, что видовым объектом преступлений против порядка управления «является нормальная управленческая деятельность органов государственной власти и местного самоуправления» [8, с. 648].

По мнению А.Г. Брагиной, видовой объект данных преступлений образуют «общественные отношения по поводу порядка государственного управления» [9, с. 58—59].

А.Ю. Кизилов определяет видовой объект преступлений против порядка управления как «отношения социального подчинения, обеспечивающие нормальную деятельность органов государственной власти и местного самоуправления в процессе организации общественной жизни» [10, с. 66].

А.Р. Саруханян обозначает видовой объект преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, как совокупность общественных отношений, обеспечивающую законно установленный и регламентированный государством порядок в сфере осуществления управления [11, с. 15]. A.B. Шрамченко считает, что видовым объектом преступлений против порядка управления являются «общественные отношения в сфере осуществления порядка управления». Как видно, позиции А.Р Саруханяна и A.B. Шрамченко отличаются от других отсутствием указания на то, что исследуемые преступления нарушают отношения в сфере государственного управления, а не какого-либо иного. На первый взгляд, такая черта приведенных определений видового объекта преступлений против порядка управления может выступить поводом для их критики, однако стоит учесть, что видовой объект принадлежит родовому, является его частью, поэтому и указание на то, что речь ведется о государственном управлении, не является обязательным.

С учетом изложенного представляется возможным охарактеризовать видовой объект преступлений против порядка управления, в том числе преступления, предусмотренного статьей 318 УК РФ, как совокупность общественных отношений, возникающих по поводу реализации установленного законодательством РФ порядка управления.

Переходя к рассмотрению вопроса о непосредственных объектах изучаемых преступлений следует отметить, что непосредственный объект, также принадлежащий видовому, как и видовой родовому, позволяет более точно «очертить» границы общественных отношений, поставленных под охрану соответствующей уголовно-правовой нормой. Принимая во внимание сведения о признаках потерпевшего от преступления, предусмотренного статьей 318 УК РФ, свидетельствующих о его особом правовом статусе как представителя государственной власти в сфере реализации установленного законодательством РФ порядка осуществления

ТРИБУНЙ МОЛОДОГО УЧЕНОГО

управленческой деятельности, в теории уголовного права сформировалось мнение о двухобъ-ектности данного преступления.

При этом уголовно-правовая доктрина в случае двухобъектности посягательства классифицирует непосредственные объекты по горизонтали на основной и дополнительный.

В основе разделения непосредственных объектов на основной и дополнительный лежат следующие суждения. Основным непосредственным объектом признается то «общественное отношение, повреждение которого составляет социальную сущность данного преступления и в целях охраны которого издана уголовно-правовая норма, предусматривающая ответственность за его совершение» [12, с. 81]. В этой связи очевидным является вывод о том, что основной непосредственный объект входит в структуру видового объекта, охватывается им, или иначе — основной непосредственный объект принадлежит видовому объекту данного преступления как часть целому. В свою очередь, дополнительным непосредственным объектом преступления является то общественное отношение, посягательство на которое не составляет сущности данного преступления, но которое этим преступлением нарушается или ставится в опасность нарушения наряду с основным объектом.

Некоторым образом конкретизирует основной непосредственный объект исследуемого преступления С.А. Яковлева, определяя его как законную деятельность представителя власти [6, с. 114]. О.П. Трибунов именует такую деятельность «нормальной» [4, с. 65].

Е.Л. Таможник считает, что основным непосредственным объектом преступлений против представителей власти выступает «деятельность должностных лиц, осуществляющих законный порядок управления» [14, с. 11].

По мнению Р.Э. Оганяна, основным непосредственным объектом исследуемых преступлений следует признать «интересы порядка управления» [7, с. 957].

Характеризуя основной непосредственный объект оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ), А.Ю. Кизилов уточняет, что таковым являются «общественные отношения, обеспечивающие авторитет органов государственной власти, являющийся необходимым условием ихнормального функционирования» [10, с. 131].

В качестве дополнительного непосредственного объекта применения насилия в отношении представителя власти (ст. 318 УК РФ) указанная группа авторов определяет интересы личности, а

именно телесную неприкосновенность и здоровье представителей власти или их близких [10, с. 69].

Вместе с тем, описанная позиция, суть которой состоит в признании двухобъектности преступлений, предусмотренных статьями 318 и 319 УК РФ, некоторыми авторами подвергается критике. Например, А.Г. Брагина полагает, что недопустимо конституционно признанную высшую ценность — права и свободы личности идентифицировать как дополнительный непосредственный объект. А.Г. Брагина отмечает, что одновременное посягательство на оба объекта уголовно-правовой охраны влечет двойной вред, размер которого складывается из общей «суммы» причиненного каждому из них» [9, с. 70].

По нашему мнению, предложенная позиция, безусловно, заслуживает внимания, поскольку следует согласиться с А.Г. Брагиной в некоторой некорректности с формальной стороны обозначения общественных отношений, обеспечивающих интересы личности, в качестве дополнительного непосредственного объекта. Однако, с другой стороны, отнесение общественных отношений, обеспечивающих телесную неприкосновенность и здоровье личности, к категории дополнительного объекта нисколько не умаляет ценности последних. Кроме того, телесная неприкосновенность и здоровье человека, на наш взгляд, методологически неверно сравнивать с управленческой деятельностью, ставить их в один ряд [15, с. 31—32].

Полностью соглашаясь с тем, что исследуемое преступление посягает одновременно на два объекта уголовно-правовой охраны, мы подчеркиваем, что разделение непосредственных объектов на основной и дополнительный необходимо, прежде всего, для правильной квалификации преступлений. Как выше мы отмечали, основным непосредственным объектом необходимо признавать то общественное отношение, нарушение которого составляет социально-юридическую сущность конкретного преступления, и ради охраны которого введена в уголовный закон определенная правовая норма. В противном случае, то есть не дифференцируя непосредственные объекты на основной и дополнительный, размывается грань между преступлением, предусмотренным статьей 318 УК РФ, и общеуголовными преступлениями против личности.

Как представляется, имеются все основания утверждать, что основным непосредственным объектом преступлений против телесной неприкосновенности и здоровья представителя власти являются общественные отношения,

складывающиеся в связи с реализацией установленного законодательством РФ порядка управления. Особая уголовно-правовая охрана телесной неприкосновенности и здоровья представителя власти, состоящая в конструировании законодателем соответствующей специальной уголовно-правовой нормы (ст. 318 УК РФ), предопределена тем, что названные лица выступают носителями государственной власти. И в случае применения насилия в отношении представителя власти (либо его близких) в связи с исполнением им своих должностных обязанностей главным образом нарушаются именно общественные отношения, возникающие по поводу реализации установленного законодательством РФ порядка государственного управления.

Следовательно, дополнительным непосредственным объектом исследуемых преступлений следует признать общественные отношения, обеспечивающие здоровье, честь и достоинство личности. Подчеркнем, что при совершении преступления, предусмотренного статьей 318 УК РФ, указанные общественные отношения всегда нарушаются наряду с общественными отношениями, образующими основной непосредственный объект.

При применении насилия в отношении представителя власти в связи исполнением им своих должностных обязанностей осуществляется непосредственное посягательство на здоровье человека. Путем такого посягательства нарушаются общественные отношения, складывающиеся по поводу реализации установленного законодательством РФ порядка государственного управления. Вместе с тем, стоит заметить, что фактически при совершении преступления, предусмотренного статьей 318 УК РФ, здоровье может и не повреждаться, поскольку в тексте диспозиции части 1 статьи 318 УК РФ криминализировано не только применение насилия, но и угроза применения насилия в отношении представителя власти или его близких в связи с исполнением им своих должностных обязанностей. В случае угрозы применения насилия общественные отношения, обеспечивающие здоровье человека, лишь ставятся в опасность, хотя в определенной степени здоровью человека все же может быть причинен психический вред, заключающийся в эмоциональных переживаниях, стрессе [16, с. 79—80]. Таков же механизм причинения вреда психическому здоровью представителя власти при применении насилия в отношении его близких или при угрозе применения насилия в отношении близких

представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.

Толкование категории «здоровье», по поводу обеспечения которого возникают общественные отношения, в теории уголовного права предлагается преимущественно однообразное и не вызывает затруднений в правоприменительной практике. Под здоровьем понимается естественное анатомическое и физиологическое состояние организма [17, с. 86—88].

Механизм нарушения непосредственных объектов исследуемого общественно опасного деяния отчетливо демонстрирует, что при совершении преступления, предусмотренного статьей 318 УК РФ, посягательство, осуществляемое на представителя власти, как правило, направлено не в адрес конкретной личности, потерпевший воспринимается виновным как бы «обезличенно». Иными словами, представитель власти расценивается виновным не как личность, член общества, а как субъект, облеченный государственной властью.

Признав общественные отношения, складывающиеся в связи с реализацией установленного законодательством РФ порядка управления, основным непосредственным объектом применения насилия в отношении представителя власти (ст. 318 УК РФ), очевидным является тот факт, что указанной уголовно-правовой нормой охраняется исключительно законная деятельность представителя власти.

В заключение рассмотренных вопросов представляется возможным сделать следующие выводы:

— представителем власти является должностное лицо государственного правоохранительного или контролирующего органа, а также должностное лицо иного государственного органа, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости. При этом отмечена целесообразность дополнения примечания к статье 318 УК РФ указанием на принадлежность соответствующих органов к органам государственной власти;

— родовым объектом преступлений против здоровья, чести и достоинства представителей власти являются общественные отношения, складывающиеся в связи с осуществлением государственной власти в РФ;

— видовой объект преступления, предусмотренного статьей 318 УК РФ, образуют общественные отношения, возникающие по поводу реализации установленного законодательством РФ порядка управления;

ТРИБ0НЙ МОЛОДОГО VVÍHOrO

— очевидной является двухобъектность применения насилия в отношении представителя власти (ст. 318 УК РФ), поскольку основной непосредственный объект этого преступления совпадает с видовым, а в качестве дополнительного непосредственного объекта выделяются общественные отношения, обеспечивающие здоровье и телесную неприкосновенность личности.

Примечания

1. Уголовное право. Общая и Особенная части: учебник для вузов / под ред. М.П. Журавлева и С.И. Никулина. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2007.

2. Акоев К.Л., Пинкевич Т.В. Уголовное право России (Общая и Особенная часть): учебное пособие. Ставрополь, 2000.

3. Преступления против правосудия / под ред. A.B. Галаховой. М., 2005.

4. Грибунов О.П. Уголовная ответственность за применение насилия в отношении представителя власти: дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2003.

5. Шрамченко A.B. Уголовно-правовая защита сотрудников милиции при исполнении ими служебных обязанностей: учебное пособие. Ставрополь, 2007.

6. Яковлева С.А. Уголовно-правовая оценка насилия в отношении представителя власти в связи с исполнением им должностных обязанностей: дис. ... канд. юрид. наук. Ульяновск, 2003.

7. Современное уголовное право. Общая и Особенная части: учебник / под ред. A.B. Наумова. М., 2007.

8. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учебник / М.П. Журавлев [и др.]; под ред. А.И. Рарога. 5-е изд., перераб. и доп. М., 2006.

9. Брагина А.Г. Уголовная ответственность за оскорбление представителя власти: дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2006.

10. Кизилов А.Ю. Уголовно-правовое обеспечение управленческой деятельности представителей власти: дис. ... канд. юрид. наук. Ульяновск, 2002.

11. Саруханян А.Р. Преступления против порядка управления. Ставрополь, 2003.

12. Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980.

13. Моховой М.Б. Криминологическая характеристика и предупреждение преступлений, посягающих на представителей власти: дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2004.

14. Таможник Е.Л. Преступления против законной деятельности представителей власти: уголовно-правовой и криминологический аспекты: дис. ... канд. юрид. наук. Тамбов, 2006.

15. Таможник Е.Л. Система преступлений против лиц, осуществляющих порядок управления // Законность. 2006. № 3.

16. Шарапов Р.Д. Психический вред в уголовном праве // Уголовное право. 2004. № 2.

17. Зубкова В.И. Ответственность за преступления против личности по законодательству России. М., 2005.

Notes

1. Criminal law. General and Special parts: textbook for high schools / under the editorship P.M. Zhuravlev and S.I. Nikulin. second edition, revised and enlarged. Moscow, 2007.

2. Akoev K.L., Pinkevich T.V. Criminal law of Russia (General and Special part): manual. Stavropol, 2000.

3. Crimes against justice / edited by A.V. Galahova. Moscow, 2005.

4. Gribunov O.P. Criminal liability for the use of violence against a representative of authorities: dissertation... candidate of legal sciences. St. Petersburg, 2003.

5. Shramchenko A.V. Criminal law protection of police officers in the performance of their official duties: a training manual. Stavropol, 2007.

6. Yakovlev S.A. Criminal legal assessment of violence against a representative of authorities in connection with the performance of his official duties: dissertation. candidate of legal sciences. Ulyanovsk, 2003.

7. Modern criminal law. General and Special parts: textbook / under the editorship A.V. Naumov. Moscow, 2007.

8. Criminal law of Russia. Part of General and Special: textbook / M.P. Zhuravlev; edited by A.I. Rarog. 5 edition, revised and enlarged. Moscow, 2006.

9. Bragina A.G. Criminal liability for insulting a government official: dissertation. candidate of legal sciences. Krasnoyarsk, 2006.

10. Kizilov A.Y. Criminal-legal support of management activities of authorities: dissertation. candidate of legal sciences. Ulyanovsk, 2002.

11. Sarukhanyan R.A. Crimes against public order. Stavropol, 2003.

12. Korzhansky N.I. The object and subject of criminal law protection. Moscow, 1980.

13. Moss M.B. Criminological characteristics and prevention of crimes that infringe on the authorities: dissertation. candidate of legal sciences. Krasnodar, 2004.

14. Tamozhnik E.L. Crimes against the legitimate activities of the authorities: criminal law and criminologi-cal aspects: dissertation. candidate of legal sciences. Tambov, 2006.

15. Tamozhnik E.L. The system of crimes against persons engaged in the procedure of governance // Rule of law. 2006. №. 3.

16. Sharapov R.D. Mental harm in criminal law // Criminal law. 2004. №. 2.

17. Zubkov V.I. Liability for crimes against the person under the legislation of Russia. Moscow, 2005.