CC BY
206
Вестник Самарской гуманитарной акалемии. Серия «Право». 2008. № 1
ПРОБЛЕМЫ СОВРЕМЕННОЙ ЦИВИЛИСТИКИ
ОСОБЕННОСТИ ГРАЖДАНСКОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА В МИРОВОМ СУДЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
© Г. А. Боева
Боева
Галина Александровна
старший преподаватель кафедры теории и истории государства и права филиал Самарской гуманитарной академии в г. Димитровграде
Статья посвящена вопросам истории гражланского процесса в мировом суле Российской империи по Уставу гражланского сулопроизволства 1864 гола. В статье рассматриваются проблемы полсулности мирового сула, а также сталии лвижения гражланских лел в мировом суле I и II инстанциях.
Ключевые слова: мировой суд, съезд мировых судей, гражданский процесс, стадии процесса, подсудность, решение по делу, апелляция, кассация, свидетельские показания, ответственность.
К середине XIX века в России наблюдались интенсификация хозяйственной жизни, увеличение гражданского оборота, чрезвычайно усложнились столкновения по поводу этого прав и интересов частных лиц. Все это проходило в рамках отсталых, не отвечавших потребностям общества процессуальных форм. Множественность судебных инстанций с неопределенной подсудностью, с различием порядков судопроизводства затрудняла обращение в суд за защитой права и законных интересов. Смешение полицейской и судебной власти, привнесение в гражданский процесс элементов розыскного придавали ему несвойственные черты. Не были разработаны система доказательств, правила их оценки. Излишне строгие формальности в отношении внешней формы исковых прошений требовались при совершенном отсутствии правил об их внутреннем содержании. Не было определенности при взимании судебных издержек, что вело к произволу судейских чиновников и др.
Судебная реформа 1864 года должна была преодолеть эти и другие недостатки в гражданском процессе, обеспечить поступательное движение экономики России, развитие гражданского оборота, защиту прав личности.
Основным документом, регулирующим гражданский процесс, стал Устав гражданского судопроизводства (далее УГС) — первый в истории российского законодательства гражданский процессуальный кодекс. Он впервые отделил гражданское судопроизводство от уголовного, приспособил новое судопроизводство к новой судебной системе. Устав охватил всю многогранную систему гражданских правоотношений.
Согласно УГС (ст. 29), мировому суду были подсудны:
1) иски по личным обязательствам и договорам и о движимом имуществе ценой не свыше пятисот рублей;
2) иски за вознаграждение за ущерб и убытки, когда их сумма не превышает пятисот рублей или же во время предъявления иска не может быть положительно известна;
3) иски о личных обидах и оскорблениях;
4) иски о восстановлении нарушенного владения, независимо от суммы, если со времени нарушения прошло не более шести месяцев;
5) иски о «о праве участия частного» (сервитутах), если со времени его нарушения прошло не более одного года.
Кроме того, мировой судья мог принять к своему рассмотрению всякий спор, если обе стороны просили его решить их дело «по совести» (ст. 30 УГС). Решения по таким делам были окончательными и только в форме мировой сделки, иначе дело передавалось по подсудности. Примечательно, что рассмотрение дела по ст. 30 не подлежало обложению судебными пошлинами и сборами.
В компетенцию мировых судей входили дела по охране наследственного имущества, независимо от его вида и стоимости (ст.ст. 1401—1403, 1422 УГС).
Исключались из подсудности иски между сельскими обывателями ценой до ста рублей. Они подлежали разрешению волостными судами (ст. 96 Общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости) [1].
Крестьянские (волостные) суды, учрежденные 19 февраля 1861 г., забирали огромную часть подсудности, оставляя тем самым приобретших личную свободу крестьян в большой зависимости от общинных устоев. В своей деятельности они руководствовались в основном не нормами закона, а местными обычаями.
Однако возможность обратиться к мировому судье у крестьян была. Те, которые отправлялись на заработки, не подлежали юрисдикции волостного суда, и споры свои рассматривали в мировых и общих судебных учреждениях. Члены общины могли передать свое дело в мировой суд либо по своему обоюдному согласию, либо тогда, когда дело выходило из общей компетенции волостного суда (п. 2 ст. 31 УГС).
Свидетельства о том, насколько широко использовалось крестьянами такая возможность, противоречивы. С одной стороны, обращаться к мировому суду было «далеко и дорого», мужики боялись, что ученый господин не поймет их интересы [2, с. 153]. С другой — нередки были случаи, когда
крестьяне пытались «подтасовать» дело, чтобы его рассматривал мировой судья, особенно если речь шла о крупной сумме [3, с. 226].
Крестьяне больше всего ценили в судье простоту, доступность, заботливость. Мировые судьи должны были быть хорошо знакомы с местными условиями, с населением и даже с отдельными лицами. Такое случалось не часто.
Из компетенции мирового суда исключались также: иски о праве собственности или о праве на владение недвижимостью, утвержденном на формальном акте (п. 1 ст. 31 УГС); иски, сопряженные с интересами казенных управлений, за исключением виндикационных (п. 2 ст. 31 УГС); споры о привилегиях на открытия или изобретения (п. 4 ст. 31 УГС).
В тех местностях, где действовали коммерческие суды, часть исков, связанные с обязательственными правоотношениями, отходила к ним.
Первой инстанцией гражданского судопроизводства являлся мировой судья. В юридической литературе встречаются различные варианты стадий движения гражданского дела в мировом суде [4]. С. В. Лонская выделяет следующие:
1) возбуждение дела;
2) подготовка дела к судебному разбирательству (факультативна стадия);
3) судебное разбирательство;
4) постановление и оглашение решения;
5) отзывное производство (факультативна стадия);
6) исполнение решения.
Исковая просьба подавалась по месту нахождения ответчика. В отличие от общих судов, уравнивались статусы постоянного местожительства и временного пребывания ответчика, если предметом иска были требования, касающиеся движимого имущества (ст. 32 УГС). В случае если по иску выступало несколько ответчиков, живущих в разных мировых участках, то у истца было право по собственному выбору обратиться в один из них (ст. 33 УГС). Специально оговаривалось, что иски о вознаграждении за убытки в недвижимом имуществе подаются по месту нахождения данного имения, то есть устанавливалась исключительная подсудность (ст. ст. 34—35 УГС). Встречный иск разбирался тем же мировым судьей, которому был предъявлен иск первоначальный. Если встречные требования выходили за пределы мировой подсудности, производство дела прекращалось, и стороны должны были обратиться в окружной суд (ст. ст. 38—39 УГС).
Мировой судья не мог возбуждать гражданское дело по собственной инициативе.
Что касается поводов отказа в принятии исковой просьбы, устав ограничивался лишь общей фразой о неподсудности: «Не подлежит рассмотрению мировым судьей» (ст. 53 УГС). На практике такая краткость вызывала затруднения, и ученые обращали внимание на редакцию ст. 53 как на неудачную [5, с. 39]. Просьба подшивалась в дело или протоколировалась. На этом первая стадия заканчивалась.
Однако если стороны являлись в суд вместе, то мировой судья мог приступить к судебному разбирательству сразу же (ст. 60 УГС). Думается,
что с практической точки зрения эта статья была нецелесообразна, так как в этом случае стадия подготовки дела выпадала, что нельзя оценивать положительно.
Стадия подготовки дела к разбирательству включала в себя: вызов ответчика, свидетелей, третьих лиц, сбор доказательств, производство осмотра на месте, вызов сведущих лиц для дачи показаний по вопросам, требующим специальных показаний.
С учетом времени, требуемого на проведение всех этих подготовительных мероприятий, мировой судья назначал день и время разбирательства. Устав не предусматривал конкретных сроков, однако одно условие должно было быть выполнено: промежуток времени между днем вызова и днем заседания должен был рассчитываться с учетом того, чтобы лицо имело со дня получения повестки не менее одного дня на каждые 15 верст пути от места жительства до камеры мирового судьи (ст. ст. 58—59 УГС). Этот срок назывался явочным или поверстным.
В стадии судебного разбирательства можно выделить несколько этапов: подготовительная часть, рассмотрение дела по существу, заключительные объяснения сторон.
Разбирательство дел у мирового судьи происходило публично, впрочем, заседание могло быть и негласным, если обе стороны просили об этом, а мировой судья находил их просьбу уважительной (ст. 8 УГС).
Заседание начиналось с того, что мировой судья объявлял, какое дело подлежит рассмотрению, и вызывал из публики, присутствующей в камере, истца и ответчика. Затем происходила поверка: явились ли стороны, свидетели и другие вызванные лица. В случае явки удостоверялись их личности, если не являлись — выяснялось, через секретаря, вручены ли им повестки, какие имеются данные о причинах неявки.
При уважительных причинах неявки сторон дело откладывалось; отсрочка разбирательства также возможна была по просьбе обеих сторон. Если по неуважительной причине отсутствовал ответчик, процесс мог быть отсрочен, но при согласии истца на заочное решение — продолжался. Отсутствие третьих лиц и соистцов также не препятствовало продолжению рассмотрения дела. Если же не являлся без уважительных причин истец -дело прекращалось производством, независимо от желания ответчика, но в этом случае истец не лишался права на возобновление дела предъявлением нового искового прошения. Срок давности при этом не прерывался (ст. 154 УГС).
Следующим действием подготовительной части было рассмотрение частных требований и заявлений сторон. Одно из возможных требований — отвод судьи. Ст. 69 УГС предоставляла право отвода лишь ответчику. Однако ст. 195 УГС говорила уже о том, что мировой судья «может быть отводим тяжущимися», т. е. обеими сторонами. Отсюда — ст. 69 УГС всегда толковалась расширительно, но пробел в норме оставался. Различались только моменты, в которые стороны могли заявить об устранении. Истец мог заявить об отводе только в момент подачи иска, а ответчик — не позже своей первой явки в суд.
Тяжущийся мог отводить свидетелей от дачи показаний. Причем отводы должны были быть предъявлены до приведения свидетелей к присяге либо до дачи показания, если таковое дается без присяги.
В этой же части процесса, как правило, принимался и встречный иск, если таковой был.
Такое действие, как приведение свидетелей к присяге и их удаление из зала, не имело своего четкого места. Оно проходило где-то на границе подготовительной части и рассмотрения дела по существу, но в любом случае свидетели были уже удалены до начала состязания сторон.
Не подвергались присяге малолетние до 14 лет, отлученные от церкви и слабоумные лица.
Рассмотрение дела по существу начиналось с краткого изложения судьей сути исковых требований. Хотя закон этого не предусматривал, здесь из-за удобства действовали по аналогии с общими судами.
Далее следовало состязание сторон, которое происходило в форме диалога между истцом и ответчиком, управляемого вопросами мирового судьи. Сначала истец объяснял свои требования, ему возражал ответчик — и так по очереди, до тех пор, пока судья не находил, что дело достаточно объяснено (ст. 72 УГС).
Затем наступала очередь исследования доказательств. Мировой судья не собирал доказательств или справок, а основывал свои решения исключительно на доказательствах, представленных сторонами. Вначале допрашивались свидетели истца, после - свидетели ответчика. Стороны также могли задавать свидетелям вопросы, с разрешения судьи.
Никто не имел права отказываться давать свидетельские показания, за исключением родственников тяжущихся по прямой, как восходящей, так и нисходящей линии, а также родных братьев и сестер; лиц, имеющих выгоду от решения дела в пользу той другой стороны.
Не допускались к даче свидетельских показаний: признанные умалишенными и неспособными объясняться ни устно, ни письменно; дети против родителей; супруги тяжущихся; духовные лица в отношении того, что им доверено во время исповеди; отлученные от церкви по приговору духовного суда. Все эти лица отстранялись от свидетельства самим мировым судьей без просьбы сторон, если усматривал данные причины неспособности.
По отводам противной стороны устранялись от свидетельства: родственники по прямой линии без ограничения степеней, а по боковой — первых трех и свойственники первых двух степеней; опекуны; усыновители; имеющие тяжбу с одной из сторон и лица, имеющие выгоду от решения дела в пользу той стороны, которая на них ссылалась; поверенные, если на них ссылаются их доверители (ст. 86 УГС).
Свидетели доставлялись к мировому судье самими тяжущимися, и если им этого не удавалось, то вызывались повесткою. Исключение делалось для свидетелей из числа военнослужащих и священнослужителей. Нижние воинские чины, состоявшие на действительной воинской службе, священники и монашествующие вызывались через их ближайшее начальство. Офицеры вызывались в суд непосредственно повесткою, но в случае
невозможности явится по военным обстоятельствам, закон предусматривал допрашивать его по месту его службы (ст. 89 УГС).
УГС (ст. 93) также предусматривал возможность допросить свидетелей по месту их жительства в случае болезни или когда по делу требуется допросить большое число лиц, проживающих в одном месте. При этом могли присутствовать тяжущиеся, если они того пожелают.
За неявку к назначенному сроку, без уважительной причины свидетель подвергался, по определению мирового судьи, денежному штрафу от 25 копеек до 5 рублей, в зависимости от важности дела и по состоянию свидетеля, причем ему назначался для явки вторичный срок (ст. 91 УГС). При этом свидетель мог в течение двух недель после объявления ему определения мирового судьи о наложении штрафа или при явке на вновь назначенный срок, представить свои оправдания и если судья признавал их уважительными, освобождал его от взыскания (ст. 94 УГС).
Для разрешения противоречий в показаниях свидетелей, мировой судья мог назначить свидетелям очную ставку.
Показания свидетеля записывались в протокол, который зачитывался и подписывался свидетелем и мировым судьей. В случае неграмотности свидетеля, протокол подписывался одним мировым судьей, что заносилось в протокол. Свидетель, желающий получить вознаграждение за издержки на дорогу и за отрыв его от дел, должен был заявить об этом по окончании допроса. Вознаграждение взыскивалось со стороны, которая приглашала его в качестве такового, и определялось мировым судьей в размере от 10 копеек до 1 рубля, учитывались все обстоятельства, заслуживающие внимания (ст. ст. 103—104 УГС).
Так к мировым судьям Симбирского мирового округа в 1869—1878 гг. явилось 37126 свидетелей и сведущих лиц. Из них только 2466 лиц (6,66 %) попросили вознаграждения, которое и было им присуждено в сумме 3044 р. 91 коп., что составило на каждого свидетеля в среднем по 1 р. 23 коп [6].
Если в деле встречались и другие доказательства, кроме свидетельских показаний, например различного рода документы, рассматривались и они. Письменные доказательства значили больше словесных, во всяком случае, содержание письменных документов, совершенных и засвидетельствованных в установленном порядке, за немногими исключениями, не могло быть опровергнуто свидетельскими показаниями (ст. ст. 106, 410 УГС). Таким образом, рецидив формального доказательства налицо.
Тяжущимся не запрещалось по взаимному согласию сторон просить мирового судью о решении дела на основании принимаемой одной из них присяги. Тяжущиеся принимали присягу всегда сами и о своем согласии на решение дела присягою обязаны были подать прошение или же заявить свое согласие подписью на составленном о том мировым судьей протоколе. Присяга не могла быть опровергнута никакими другими доказательствами.
Статья 118 УГС предусматривала основания, по которым присяга тяжущихся не допускалась:
1) по делам, в которых участвуют несовершеннолетние и лица, которым не дозволялось свободное распоряжение имуществом;
2) по обстоятельствам, связанными с преступлением или проступком;
3) в делах с участием казенных управлений, земских учреждений и городских или сельских обществ;
4) в делах обществ, товариществ и компаний;
5) в опровержении прямого смысла актов, незаподозренных в подлин-
ности.
В гражданском процессе мировые судьи имели право на проведение ряда следственных действий, таких как осмотр, обыск, выемка, освидетельствование при участии тяжущихся, двух «достоверных людей» (понятых) и, при необходимости, «сведущих людей» (специалистов). И если в общем судопроизводстве эти действия являлись лишь способом проверки доказательства, то в мировом — становились полноценными доказательствами. Однако необходимо заметить, что в рассматриваемый период удельный вес добытых таким путем доказательств был невелик, в том числе и ввиду низкого уровня развития криминалистики. Кабинеты судебной экспертизы, оснащенные специальным оборудованием, появились в России только в 1912 году, и то лишь в крупных городах.
Мировой судья имел право произвести осмотр на месте как по просьбе
одной из сторон, так и личному усмотрению, причем с участием или без участия специалистов. Осмотр производился при двух понятых и тяжущихся, которые обязательно приглашались словесно или повестками. Если последние не прибывали к месту осмотра, то они лишались права жаловаться на действия мирового судьи по производству осмотра.
По просьбе тяжущегося или по своему усмотрению мировой судья имел права потребовать заключение специалистов, если для оценки или рассмотрения предмета требовались особые знания и сведения.
Последний этап судебного разбирательства — заключительные объяснения сторон. Выглядело это так же, как и предыдущее состязание, но, как правило, намного короче и сведено почти до реплик.
Мировой судья прекращал разбирательство дела и приступал к постановлению решения, учитывая все приведенные по делу обстоятельства и определив «по убеждению совести» значение и силу доказательств (ст. 129 УГС).
Что касается предложения заключить дело миром, Устав указывал делать это после состязания сторон, на этапе рассмотрения дела по существу. Но, тем не менее, меры для склонения тяжущихся к примирению мировой судья обязан был принимать и во время производства дела, т. е. практически постоянно и только в случае неуспеха приступать к постановлению решения (ст. 70 УГС).
Решение не должно было противоречить закону. Однако ст. 130 УГС давала мировому судье право «руководствоваться общеизвестными обычаями, но лишь в том случае, когда применение местных обычаев дозволяется именно законом или в случаях, положительно не разрешаемых законами». Общие суды таким правом не обладали.
Основная масса населения страны (крестьянство), регулировавшая свою жизнь на протяжении тысячи лет нормами обычного права, проводимыми
в жизнь сельским сходом во главе со старостой или распоряжением помещика, подлежала теперь юрисдикции мирового судьи, руководствовавшегося «Уставом о наказаниях, налагаемых мировыми судьями» и другими Судебными уставами при решении гражданских споров или уголовных проступков. Впервые в истории Российского государства была предпринята попытка внедрения норм официального права в качестве регулятора отношений в крестьянской среде, с целью сокращения, сведения к минимуму правовых различий, существовавших в предшествующий период истории российского права.
Решение по искам до тридцати рублей были окончательными и апелляции не подлежали. Такое решение кажется оправданным, если учитывать тот факт, что малоценные иски, как правило, не имели доказательств, которые допускали бы возможность их проверки в апелляционном суде, да и издержки были вовсе не соизмеримы с ценою спорного имущества. Судья также имел право вынести частное определение, аналогичное современному.
После вынесения решения, мировой судья записывал его вкратце и объявлял тяжущимся при всех присутствующих, в окончательной же форме решение должно было появиться не позднее трех дней в соответствии со ст. 142 УГС.
Заочное решение постановлялось в случае неуважительной неявки ответчика, по просьбе истца. Судья мог только предложить такой вариант, и если на это не следовало воли истца, дело лишь откладывалось, что бывало редко — истцы своим правом охотно пользовались. В случае же неявки истца производство дела прекращалось, однако он не терял права на возобновление нового дела путем подачи нового искового прошения.
Окончательное решение вступало в силу с момента провозглашения приговора, пусть даже в форме краткой резолюции. Заочные и неокончательные решения — после истечения сроков на отзыв и апелляцию, если ни того, ни другого не последовало.
Судом второй инстанции являлся съезд мировых судей. Решения мировых судей по искам свыше тридцати рублей или не подлежащим оценке, могли быть обжалованы в мировом съезде.
Срок для обжалования в апелляционной инстанции устанавливался в один месяц со дня провозглашения решения, как и в общих судах. Не следует забывать, что ко всем срокам на отзыв и обжалование добавлялся поверстный срок, поэтому фактически они были длиннее.
Апелляционная жалоба подавалась тому судье, который решил дело, в письменном виде, с копиями по числу ответчиков. После принятия жалобы, мировой судья должен был вынести определение. Далее он отсылал копии жалобы ответчикам, а саму апелляцию препровождал «со всеми приложениями и актами производства» в мировой съезд не позже трех дней со времени ее принятия (ст. 165 УГС).
В общих судах дело направлялось в вышестоящую инстанцию только после вручения противной стороне копии апелляции. Мировой судья был освобожден от этой формальности: не ожидая второго экземпляра повестки о вручении копии, он представлял дело в мировой съезд, пересылая этот
экземпляр после получения. Однако, как правило, дело в съезде не рассматривалось до тех пор, пока сведения о вручении копии апелляционной жалобы не станут ему известны.
Только вместе с апелляцией могли быть поданы частные жалобы на действия и распоряжения мирового судьи (ст. ст. 167—169 УГС). Исключения составляли жалобы на медленность разбирательства, на непринятие исковой просьбы, отзыва или апелляции — они подавались, минуя судью, прямо в мировой съезд — а также для жалоб на определения по просьбам обеспечения иска или о предварительном исполнении решения (ст.ст. 166— 167 УГС). В общих судах список исключения был шире.
Не допускался к участию в апелляционном производстве мировой судья, решивший дело в первой инстанции. В случае необходимости он мог быть приглашен для дачи объяснений, но после обязан был немедленно покинуть заседание (ст. 180 УГС).
Просьба об устранении членов мирового съезда предъявлялась устно или письменно председателю съезда до начала заседания по делу и разрешалась коллегиально без участия отводимого судьи после заслушивания заключения товарища прокурора.
Неявка одной из сторон на заседание съезда не останавливала рассмотрение дела. Явившаяся сторона допускалась к даче объяснений. В случае неявки обеих сторон дело откладывалось до следующего съезда. В соответствии с указом Сената от 26 декабря 1871 г., ц 3585, в случае повторной неявки дело приостанавливалось, и сторонам в течение трех лет предоставлялось право просить о возобновлении дела. Если такого не происходило, определением съезда дело прекращалось производством [7, с. 41].
Вызов и допрос свидетелей зависел от усмотрения съезда. Свидетелей, на которых не было сделано ссылки при разбирательстве дела у мирового судьи и которые впервые были заявлены в апелляционной жалобе, но не приведены на заседание сторонами, съезд не был обязан вызывать.
Разбирательство дел в мировом съезде происходило публично и устно. Оно открывалось чтением обжалованного решения мирового судьи и принесенной на него жалобы. После чего начиналось состязание. Всем ходом процесса руководил председатель съезда. На нем же лежала обязанность склонять тяжущихся к миру.
Перед стадией постановления решения свое заключение по делу давал товарищ прокурора. Предмет заключения был определен законом (ст. 179 УГС): вопросы подсудности; дела с участием несовершеннолетних, глухонемых и умалишенных лиц, дела с участием казенных управлений, земских учреждений, городских и сельских обществ.
Решение на мировом съезде принимались большинством голосов, в случае их равенства голос председателя имел перевес, и считалось окончательным (ст.ст. 181, 184 УГС). Оно могло быть отменено только в кассационном порядке. Решение подлежало немедленному исполнению. И подача кассационной жалобы этого исполнения не приостанавливала.
Таким образом, при установлении правил о порядке производства в мировом съезде законодатель стремился сохранить в нем тот же простой и
неформальный характер, как и у мирового судьи, с теми лишь особенностями, которые вытекают из самого статуса мирового съезда как органа коллегиального и апелляционного. Всегда устное и в присутствии тяжущихся сторон судопроизводство у мирового судьи было невозможно внести в производство мирового съезда. Те более или менее подробные письменные сведения по делу съезд не мог оставить без внимания. В случае отсутствия одной из сторон письменные данные приобретали еще большее значение и могли служить достаточным основанием к постановлению решения.
Устав гражданского судопроизводства (ст. 185) предусматривал три вида просьб об отмене решений мировых учреждений: просьбы о кассации решений, не подлежащих апелляции; просьбы о пересмотре решений; просьбы не участвовавших в деле лиц.
Просьбы о кассации решений допускались в случае явного нарушения закона или неправильного его толкования, в случае существенного нарушения порядка судопроизводства, а также в случае нарушения подведомственности. Просьбы о пересмотре решений допускались в случае открытия новых обстоятельств или в случае подлога, обнаруженного в документах, на которых было основано решение. Просьба лиц, не участвовавших в деле, допускались в случаях, когда решение, вошедшее в законную силу, нарушало их права.
Просьбы о кассации решений мирового судьи подавались в письменной форме, с копиями по числу ответчиков — мировому съезду в течение одного месяца, а кассационные жалобы на решения мирового съезда — в Кассационный департамент Правительствующего сената в течение четырех месяцев (ст.ст. 189 — 191 УГС). Допускалась кассация и заочных решений мирового съезда.
В случае признания просьбы об отмене решения мирового судьи, заслуживающей уважения, мировой съезд отменял обжалованное решение и препровождал дело на рассмотрение другого мирового судьи. Таким же образом и Правительствующий сенат при отмене решения мирового съезда, передавал дело на рассмотрение другого мирового съезда.
Кассационная жалоба об отмене решения мирового съезда с 1868 г. обеспечивалась залогом в сумме 10 рублей, без чего она не принималась [8]. К сведению: дневной заработок крестьянина составлял 20-25 копеек, рабочего — 25-30 [9, с. 22].
Таким образом, близость мирового судьи к населению, упрощенная процедура рассмотрения дел делала этот суд доступным и скорым. Обособленность мировой юстиции от системы общих судов приводила к тому, что мелкие гражданские дела разрешались по месту жительства сторон, в уезде, а не переходили до бесконечности из инстанции в инстанцию.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. ПСЗ-2. Т. XXXVI. № 36657.
2. Зарудный, М. Опыт исследования местного крестьянского суда // Журнал гражданского и уголовного права. 1874. Кн. 2. С. 153.
3. Леонтович, В. В. История либерализма в России. 1762—1917. М., 1995. С. 226.
4. См., например: Жданов Ю. Н, Емелин А. С. Судебные уставы России 1864 г. (опыт истории и современность). М. : МЮИ МВД России, 1998. С. 9; Ланская, С. В. Стадии процесса в мировом суде дореволюционной России // Государство и право: теория и практика. Калининград, 1996. С. 51—52.
5. Анненков, К. Опыт комментария к Уставу гражданского судопроизводства. Т. 6. СПб., 1887. С. 39.
6. ГАУО. Ф. 454, Оп. 9, Д. 7. Л. 15.
7. См.: Ознобишин, И. Мировой съезд: Настольная справочная книга для членов мирового съезда. СПб., 1877. С. 41.
8. ПСЗ-2. Т. ХЬШ. № 46066.
9. См.: Нос, А. Е. Мировой суд в Москве. Очерки разбирательства у мировых судей. Кн. 1-2. М., 1869. С. 22.
