CC BY
272
ТРИБ0НЙ МОЛОДОГО VVÍHOrO
УДК 347.9:9
Тарасов Василий Николаевич Tarasov Vasily Nikolaevich
председатель
Саратовский областной суд (410028, Саратов, ул. Мичурина, 85) chairman
Saratov regional court (85 Michurin str., Saratov, 410028) E-mail: [email protected]
Преемственность и традиции принципов русского гражданского процесса Continuity and tradition of the principles of Russian civil procedure
Автор в данной статье на основе анализа положений Устава гражданского судопроизводства и Учреждения судебных установлений, принятых в 1864 году, проводит историко-правовое исследование принципов гражданского процесса, а также рассматривает вопросы использования опыта Судебной реформы 1864 года в современном гражданском процессуальном праве.
Ключевые слова: Судебная реформа 1864 года, Устав гражданского судопроизводства, Учреждение судебных установлений, принципы гражданского судопроизводства, равенство сторон, состязательность, гласность, диспозитивность, устность, непосредственность, судейское руководство.
The author in this article based on the analysis of the provisions of the Charter of Civil Procedure and Judicial institutions regulations, promulgated in 1864, conducts legal and historically research principles of civil procedure, and examines the experiences of Judicial reform in 1864 in the modern law of civil procedure.
Keywords: Judicial reform in 1864, the Charter of civil procedure, Judicial institutions regulations, principles of civil procedure, equality of the parties, competitiveness, publicity, optionality, orality, immediacy, judicial management.
Основным источником русского дореволюционного гражданско-процессуального права в период с конца XIX века вплоть до известных событий октября 1917 года являлись Судебные уставы 1864 года, а именно: Учреждение судебных установлений (далее — УСУ), определяющие устройство судов, Устав гражданского судопроизводства (далее — УГС), устанавливающий порядок рассмотрения гражданских дел в судах, Положение о нотариальной части, регулирующее порядок производства дел по жалобам на действия нотариальных органов.
Судебная реформа 1864 года являлась составной частью реформ XIX века. Она открыла широкий простор для коренных изменений в общественных отношениях, по сути своей, провозглашая процессуальные гарантии для всех классов и слоев российского общества.
Новый УГС среди общих начал судоустройства учредил и новые принципы гражданского судопроизводства: равенство сторон, состязательность, гласность, диспозитивность, устность, непосредственность, судейское руководство.
Солон говорил: «не выноси приговора, не выслушав обеих сторон». Применительно к гражданскому процессу это означает, что и истец, и ответчик имеют равные права в процессе. В связи с этим считаем, что данный принцип гражданского судопроизводства — равноправие сторон является основополагающим среди других принципов и именно с него следует начать свое исследование.
Хотя дореволюционными и постреволюционными учеными-юристами данный принцип уже был подробно изучен, фактически никто не рассматривал его на основе анализа норм УГС и УСУ. В основе УГС лежит начало равенства истца и ответчика. Как справедливо отмечал известный русский ученый А.Х. Гольмстен: «...государство совершенно не заинтересовано в том, кто из них (истец или ответчик (курсив наш. — Т.В.)) победит, и. оно должно только позаботиться, чтобы мог победить тот, кто прав, то должно предоставить обеим сторонам одинаковые права в процессе.» [1, с. 21—23], это и есть принцип «.равноправности сторон.»
[1, с. 21—23]. Как лаконично и точно сказано. УГС не просто провозглашал данный принцип, а устанавливал правила, согласно которым и истец, и ответчик наделялись одинаковыми процессуальными правами, они могли одинаково ими пользоваться; суд не мог постановить решения, не выслушав ответчика.
В частности, статьи 129, 339 УГС предусматривали, что мировой (окружной) судья мог постановить решение только после того, как он выслушает мнение обеих сторон спора и исследует доказательства, представленные сторонами. Если дело находилось в производстве окружного суда, то принцип равноправия обеспечивался императивной нормой, обязывающей (курсив наш. — Т.В.) ответчика представить в суд письменный ответ на иск с обоснованием обстоятельств, почему он не согласен с исковыми требованиями, подтверждаемых доказательствами (ст. 313—315 УГС).
Аналогичные изложенным основополагающие положения равноправия сторон в гражданском процессе как гарантия осуществления лицами, обратившимися в суд, в полном объеме их конституционного права на судебную защиту содержатся и в современном Гражданском процессуальном кодексе РФ [2] (далее — ГПК РФ), они закреплены в статьях 12, 38, 56, 174 указанного Кодекса. В данных нормах права, как и в статьях УГС, предусмотрено, что стороны пользуются равными процессуальными правами и несут равные процессуальные обязанности, а суд может постановить свое решение по делу только после заслушивания объяснений сторон участвующих в деле лиц и исследования представленных доказательств.
В соответствии со статьей 13 УГС «при всех действияхсудебных установлений по производству гражданских дел, за исключением случаев, положительно в законе указанных, допускается присутствие тяжущихся и посторонних лиц и представление тяжущимися словесных объяснений», таким образом, данная статья провозглашала основные принципы судопроизводства: состязательность, гласность, устность.
Первым из указанных принципов хотелось бы рассмотреть принцип состязательности сторон.
К. Малышев отмечал, что «...при судебной реформе следственное начало признано было одним из самых главных недостатков нашего судопроизводства, совершенно противным существу гражданских тяжебных дел, и в новом Уставе проведено с большей страстью состязательное начало процесса.» [3].
Как справедливо замечал Ю.С. Гамбаров: «.состязательное начало состоит в том, что установление, продолжение и прекращение процесса ставятся. в зависимость от воли сторон, которая ограничивается судом лишь в ред-кихи исключительныхслучаях...» [4].
В частности, сторонам предоставлялось право на «словесное состязание», так, в главе 6 «О слушании дела» предусмотрено, что словесное состязание сторон происходит всегда после доклада дела судьей, как в открытом, так и в закрытом заседании (ст. 324, 329 УГС).
По замыслу авторов Судебных уставов суд как орган власти не был заинтересован в исходе дела в пользу той или иной стороны, его заинтересованность должна была проявляться только в одном — в правильном разрешении споров. В частности, в комментарии к статье 13 УГС указано, что под состязательностью понимаются действия, которые «.принадлежат к правам и обязанностям самих тяжущихся, а обязанность суда состоит только в том, чтобы вывести из представленных ему доводов и обстоятельств, какие именно событиядолжны почитаться истинными, и применить к ним точную силу закона.» [5, с. 27].
Следовательно, в основе принципа состязательности положены следующие элементы: во-первых, суд возбуждает производство по делу на основании иска; во-вторых, суд принимает решение на основе фактов, доказательств, представленных сторонами; в-третьих, суд по собственной инициативе не запрашивает какие-либо доказательства, подтверждающие (опровергающие) позицию той или иной стороны.
Эти же положения закреплены в нормах действующего ГПК РФ.
В развитие принципа состязательности составители судебных уставов исключили правила, действующие до 1864 года в части взыскания штрафов за неправильно поданные иски и жалобы (апелляционные, кассационные), поскольку полагали, что наличие данных штрафов «.есть одна из принадлежностей следственного процесса.» [5, с. 30]. По их мнению, «..гражданские дела возникают большей частью не по злонамеренности тяжущихся, но по крайнему убеждению каждой из сторон в справедливости ее прав. а как в состязательном процессе всякий должен иметь право ограждать свою собственность в законном порядке, то предъявление неправильного иска не может считаться таким действием, за которое следовало бы налагать какое-либо взыскание.» [5, с. 30]; в равной степени они относили это и к апелля-
ции. Автором отмены штрафов являлся граф Д.Н. Блудов [5, с. 30—31].
Несмотря на то, что составители судебных уставов не предусмотрели возможности злоупотребления процессуальными правами, исключение из данного правила они все же включили в содержание УГС. Статьей 562 предусмотрен штраф за неосновательный спор о подлоге документа, если «суд признает спор недобросовестным».
Современный прообраз взыскания штрафа закреплен в статье 99 ГПК РФ, согласно которой со стороны, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор относительно иска либо систематически противодействовавшей правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, суд может взыскать в пользу другой стороны компенсацию за фактическую потерю времени. Размер компенсации определяется судом в разумных пределах и с учетом конкретных обстоятельств.
Впоследствии Законом 1914 года суду было предоставлено право налагать штраф и лишать права на судебные издержки за несвоевременное представление доказательств.
В статье 10 ГПК РФ закреплено, что разбирательство всех гражданских дел во всех судах должно быть открытым. При этом исключение из сферы действия данного принципа гласности составляют лишь дела по категориям, строго перечисленным в данной норме Закона, а также в случаях удовлетворения соответствующего ходатайства участвующего в деле лица при необходимости сохранения какого-либо из законодательно охраняемых видов тайн. В таких случаях дела подлежат рассмотрению в закрытых судебных заседаниях только в присутствии лиц, участвующих в деле. В современном гражданском судопроизводстве понятие публичности полностью отсутствует, вытесненное принципом гласности.
Однако дореволюционные ученые-юристы ставили между понятиями «гласность» и «публичность» знак равенства [3; 6]. Под гласностью понимали доступность процессуальных действий как участникам процесса, так и лицам, в нем не участвующим [1, с. 23].
С введением этого принципа в дореволюционное гражданское судопроизводство канцелярская тайна была упразднена. Посторонние лица (не стороны процесса, не присяжные поверенные и др.) могли присутствовать в любых судебных заседаниях, то есть судебные заседания проходили открыто (за исключением случаев, прямо предусмотренных в УГС, когда гражданские дела рассматривались в закрытых заседаниях).
Например, судебное заседание могло происходить при закрытых дверях в том случае, когда обе стороны просили об этом и суд признавал эту просьбу уважительной (ст. 326 УГС) либо дело имело «особое свойство», например, публичность заседания могла быть предосудительна для религии, общественного порядка или нравственности (ст. 325 УГС).
В УГС были введены правила (ст. 13) об участии посторонних лиц при рассмотрении гражданских дел, в частности, они получили возможность изучать ход дела во время его рассмотрения судом, что, по мнению составителей Судебных уставов, позволило «...ограничить пристрастие и произвол судьи.» [5, с. 27].
Е.В. Васьковский пошел дальше в понимании данного принципа, указав, что публичность производства полезна не только тяжущимся и обществу, получившему возможность контролировать работу судей, но и побуждает других участников процесса (экспертов, адвокатов) добросовестно исполнять свои обязанности, «.имеет большее значение для юридического развития общества. благоприятствует развитию науки права.» [6].
В настоящее время мы не можем представить себе гражданский процесс без принципа диспозитивности, поскольку он является неоспоримым, непреложным началом современного гражданского процесса. А в конце XIX века учреждение данного принципа в УГС произвело буквально «революцию» в праве Российской империи, поскольку любое лицо получило возможность осуществлять свое частное право (или не осуществлять), сохранять за собой право, отказывать от права, требовать признания своего права от третьих лиц и пр.
По УГС принцип диспозитивности включал в себя несколько элементов.
Прежде всего, сам обладатель права решал — обратиться ли ему за защитой своего права или нет. В данном случае авторы УГС положили в основу принципа диспозитивности известный принцип римского права: «никто не может быть принужден к предъявлению иска против своей воли» (nemo invitus agree cogitur) [6]. «Суд приступает к производству дела не иначе, как по исковому прошению.» (ст. 256 УГС). Из этого элемента вытекал другой, также известный нам по ГПК РФ: суд не может заходить за пределы требований истца. Третьим элементом принципа диспозитивности являлось право истца помириться с ответчиком и отказаться от иска. Например, согласно статье 337 УГС при словесном состязании судья склонял стороны
к примирению, и в случае примирения составлялся протокол, имеющий силу окончательного решения.
Следующие элементы принципа диспози-тивности сводились к праву лица оспаривать возражения другой стороны или согласиться (ст. 314 УГС); обжаловать судебное решение в вышестоящий суд или подчиниться решению (ст. 773, п. 1, 2 ст. 892 УГС) и пр.
Но уже тогда ученые-юристы говорили о том, что данный принцип не может быть беспределен, его границы устанавливались законом. Например, истец не имел возможности изменять свои исковые требования (ст. 332 УГС). Действующий ГПК РФ допускает такую возможность (ст. 39).
Принцип устности, как было сказано выше, провозглашался в статье 13 УГС, предоставляя тяжущимся право давать словесные объяснения, иначе говоря, УГС ввел словесное судопроизводство.
Дореволюционные ученые-процессуалисты принцип устности рассматривали в сравнительной характеристике с принципом письменности [3; 6], профессор Ю.С. Гамбаров полагал, что принцип устности точнее называть принципом непосредственности [4]. С ним не соглашался А.Х. Гольмстен, утверждавший, что данные принципы различны хотя бы потому, что «...устные заявления могут быть сделаны не суду непосредственно, а, например, секретарю, не участвующему в процессе, составляющему из заявлений сторон протокол для суда.» [1].
Анализируя УГС, можно сделать вывод, что принцип устности не исключал письменности процесса, а позволил упростить производство (например, иск мировому судье мог быть предъявлен устно в виде словесной просьбы — ст. 51—53 УГС; разбирательство дел у мировых судей происходило публично и на словах — ст. 68 УГС и др.), устная форма производства позволяла реализовать принципы состязательности и публичности (словесное состязание сторон — ст. 330 УГС, согласно которой сначала истцу, затем ответчику в судебном заседании предоставлялось право изложить свою позицию по делу, при словесном состязании стороны могли приводить новые доказательства (ст. 331 УГС), истец мог уменьшить свои требования (ст. 332 УГС), судья принимал свое решение на основании непосредственного общения не только со сторонами, но и со свидетелями, экспертами, иными привлекаемыми к делу лицами; данные обстоятельства придавали процессу подвижность.
В современном законодательстве принцип устности судебного разбирательства также получил свое закрепление в ГПК РФ (ст. 157). Указанный постулат гражданского процессуального законодательства включает в настоящее время в себя два элемента: во-первых, рассмотрение дела, то есть доклад материалов дела, заслушивание пояснений сторон, показаний свидетелей, исследование представленных доказательств осуществляется только устно; во-вторых, весь процесс судебного разбирательства устно должен заслушиваться неизменным составом судей, то есть рассмотреть дело по существу может только тот состав судей, который полностью с самого начала вербально воспринимал процесс.
Принцип судейского руководства закреплен в ряде статей УГС. В частности, статьей 338 УГС предусмотрено, что словесным состязанием руководит судья, который, сочтя дело достаточно разъясненным, вправе прекратить словесное состязание. Аналогичное положение закреплено в статье 336 УГС. Председательствующий судья также определял очередь допроса свидетелей и руководил допросом (ст. 393, 399 УГС).
Согласно статье 266 УГС суд наблюдает за исполнением сторонами формальностей, которым должны, по правилам закона, удовлетворять подаваемые бумаги (прошения, жалобы и пр.).
Как справедливо отмечал профессор Е.В. Васьковский: «.принцип судейского руководства. возлагал на суд заботу об обеспечении правомерности, последовательности, удобства и быстроты производства.» [6].
Данный принцип судейского руководства сохранился и в советском гражданском процессе и вполне закономерно и обоснованно был воспринят современным российским гражданским процессуальным правом. Так же как и в УГС, в ГПК РФ указанный постулат закреплен в ряде статей: это и право суда проверять поступившие исковые заявления на соответствие требованиям закона, оставлять их без движения, возвращать заявителю или отказывать в принятии, а также право суда требовать соблюдения надлежащей формы заявляемых ходатайств, представляемых доказательств и т. п. Но наиболее четко выражен рассматриваемый принцип в статье 156 ГПК РФ, прямо предусматривающей положение о том, что именно председательствующий судья по делу руководит судебным заседанием, обеспечивает соблюдение в нем порядка, создает условия для полного, всестороннего и объективного рассмотрения дела, оценивает пояснения сторон
CD о о <D 3" О
а с о
(V)
о ^
0
1
стз
1 стз
а со
о со
о ^
0
1
CD
0 С 3 3"
1 3
а с з з 3" з <о
CD
а
о
0
1 i CD CD
CD
CD £
i OQ
CD О О
CD £
и представляемые доказательства, их относи-мость к существу спора. При этом законодательно закреплена обязательность распоряжений председательствующего по делу для всех участвующих в деле лиц.
Таким образом, определение принципа судейского руководства, данное профессором Е.В. Васьковским, в полной мере раскрывает содержание данного принципа в контексте современного гражданского процессуального права и по объему соответствует его содержанию.
Предшествующее изложение позволяет сделать вывод о том, что судебная реформа 1864 года в корне изменила гражданское процессуальное право в Российской империи, закрепив в нем основополагающие принципы, способствующие правильному и справедливому разрешению дел, воспринятые в полном объеме и в современном гражданском судопроизводстве. Кроме того, исследование особенностей становления и формирования гражданского судопроизводства в период Судебных реформ 1864 года является актуальным, поскольку обращение к историческому опыту способствует формированию нового представления о природе суда, его роли в механизме государства.
Примечания
1. Гольмстен А.Х. Учебник гражданского судопроизводства. 5-е изд. СПб., 1913.
2. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. № 138-ФЭ // Собрание законодательства РФ. 2002. № 46, ст. 4532.
3. Малышев К. Курс гражданского судопроизводства. 2-е изд. СПб., 1876. Т. 1.
4. Гражданский процесс: курс лекций, читанных проф. Ю.С. Гамбаровым // Гражданский процесс: хрестоматия / под ред. М.К. Треушникова. М., 2005.
5. Судебные Уставы 20 ноября 1864 г., с изложением рассуждений, на которых они основаны, изданные Государственной Канцелярией. СПб., 1866.
6. Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. 2-е. изд. М., 1917.
Notes
1. Golmsten A.Kh. Textbook of civil procedure. 5th ed. St. Petersburg, 1913.
2. Civil procedure code of the Russian Federation of November 14, 2002 № 138-FZ // Collection of legislative acts of the RF. 2002. № 46, art. 4532.
3. Malyshev K.A Course of civil proceedings. 2nd ed. St. Petersburg, 1876. Vol. 1.
4. Civil procedure: a course of lectures given by prof. Yu.S. Gambarov // Civil procedure: reader / ed. M.K. Treushnikov. Moscow, 2005.
5. Judicial charters of November 20, 1864, setting out the arguments on which they are based, published by the State Chancellery. St. Petersburg, 1866.
6. Vaskovskiy E.V. Textbook of civil procedure. 2nd ed. Moscow, 1917.
