CC BY
86
УДК: 616.89-008.19-053.81
ОСОБЕННОСТИ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ СФЕРЫ У ЮНОШЕЙ
И ДЕВУШЕК В ПОЛНЫХ И НЕПОЛНЫХ СЕМЬЯХ
Л.А. Костина, А.С. Кубекова, В.П. Мамина
Аннотация. Данная работа посвящена изучению особенностей эмоциональной сферы юношей и девушек из полных и неполных семей. Данная проблема особо актуальна в виду роста семей, имеющих одного родителя. Воспитание в неполной семье - это такой же обычный и нормальный процесс, но с более трудными условиями реализации. Изучение особенностей эмоциональной сферы у юношей и девушек из полных и неполных семей расширило сферу научных знаний по данному вопросу. Таким образом, в результате проведенного исследования мы сделали вывод, что юноши и девушки, воспитывающиеся в неполных семьях, склонны к тревожности, внутреннему напряжению и депрессии. Материалы данной работы могут быть использованы в деятельности клинических психологов и консультантов по семейным вопросам с целью коррекции развития эмоциональной сферы юношей и девушек.
Ключевые слова: семейное воспитание, депрессия, социальная фрустрированность, тревожность, семья.
PECULIARITIES OF THE EMOTIONAL SPHERE IN YOUNG MEN AND GIRLS IN FULL AND FULL FAMILIES
L. Kostina, A. Kubekova, V. Mamma
Abstract. This work is devoted to the study of the characteristics of the emotional sphere of boys and girls from complete and incomplete families. This problem is particularly relevant in view of the growth of families with one parent. Upbringing in an incomplete family is the same normal and normal process, but with more difficult implementation conditions. The study of the peculiarities of the emotional sphere in boys and girls from complete and incomplete families has expanded the scope of scientific knowledge on this issue. Thus, as a result of the study, we concluded that boys and girls raised in single-parent families are prone to anxiety, internal stress and depression. The materials of this work can be used in the activities of clinical psychologists and family counselors in order to correct the development of the emotional sphere of boys and girls.
Keywords: family education, depression, social frustration, anxiety, family.
Актуальность исследования заключается в необходимости выявления особенностей эмоциональной сферы у юношей и девушек из полных и неполных семей, так как именно в данном возрасте все трудности жизни ребенка на протяжении всего детства в неполной семье становятся наиболее ярко выражены и проявляются в тревожности, фрустрированности и депрессии [1;2]. Значимость данного исследования наиболее важна в связи с ростом процента одинокого материнства [6]. В России по данным статистики на 2010 год, число неполных семей достигло 30%; всего их 6,2 миллиона. 5,6 миллионов матерей-одиночек и 634,5 тысяч одиноких отцов. По сведениям Министерства труда и социального развития на 2010 год, каждый седьмой несовершеннолетний ребенок в России растет в неполной семье. При этом около 9,5 тысяч одиноких родителей самостоятельно воспитывают пять и более детей. Нарастает социальная проблема, заключающаяся в том, что часто взрослым не хватает времени, знаний, сил, возможностей для осуществления полноценного
развития ребенка в условиях неполной семьи
[3;4].
Цель исследования заключалась в определении эмоциональных особенностей юношей и девушек из полных и неполных семей.
Исследование проводилось на базе ФГБОУ ВО Астраханский ГМУ Минздрава России. В исследовании приняли участие 102 студента лечебного и педиатрического факультетов 1 курса. Выборка была разделена на две группы: по 51 человеку, в зависимости от того, воспитываются ли студенты в полной или неполной семье. Возраст испытуемых составляет 17 - 17,5 лет. По половому признаку выборка делится следующим образом: юношей - 37 человек; девушек - 65.
В ходе исследования был использован следующий диагностический инструментарий: методика диагностики уровня социальной фрустрированности Л.И. Вассермана; Шкала депрессии А.Т. Бека; методика измерения уровня тревожности Дж. Тейлора; методика измерения степени выраженности сниженного настроения -
субдепрессии В. Зунга. Качественные и количественные методы исследования, включающие статистические методы обработки данных - MS Office Excel 2010, IBM SPSS Statistics version 22. Для статистической обработки данных мы использовали критерий Колмогорова-Смирнова; для проверки нормальности распределения данных и критерий Манна-Уитни; для оценки различий между показателями социальной фрустрированности,
депрессии и тревожности у студентов в полных и неполных семьях.
По результатам тестовой интерпретации методики диагностики уровня социальной фрустрированности Л.И. Вассермана, было выявлено, что среднее значение по показателю социальной фрустрированности соответствует очень низкому уровню у студентов как из полных семей, так и неполных семей, а по показателю тревожности - среднему у обеих групп студентов, см. рисунок 1 и 2).
Рисунок 1. - Средние значения социальной фрустрированности в полных и неполных семьях
Рисунок 2. - Средние значения уровня
Но, однако, по шкале депрессии у студентов из полных семей среднее значение выше, чем у юношей и девушек из неполных семей, см. рисунок 3. При этом среднее
тревожности в полных и неполных семьях
значение у студентов из неполных семей соответствует отсутствию депрессивных симптомов, а из полных семей - легкой депрессии.
Рисунок 3. - Средние значения уровня депрессии в полных и неполных семьях
Как видно из таблицы 1, минимальные и максимальные значения по показателям социальной фрустрированности и тревожности у студентов из неполных семей выше, чем из полных семей. Также стоит отметить, что
Таблица 1. - Минимальные и максимальные значения
минимальные значения по шкале тревожности соответствуют низкому уровню, а максимальные - высокому как у студентов из полных, так и неполных семей.
Минимальные значения Максимальные значения
Социальная фрустрированность
Полные семьи 0,1 2,1
Неполные семьи 0,15 3,05
Тревожность
Полные семьи 4 39
Неполные семьи 5 41
Депрессия
Полные семьи 1 58
Неполные семьи 1 33
Иная ситуация обстоит с результатами по диагностике социальной фрустрированности. Минимальный показатель у студентов из полных и неполных семей соответствует очень низкому уровню. Максимальное же значение у юношей и девушек из неполных семей равно повышенной социальной фрустрированности, а из полных семей - неопределенной. Отсюда следует, что в выборке студентов из полных семей нет ни одной личности, имеющей высокую
фрустрированность. Мы можем предположить, что юноши и девушки из полных семей не испытывают психическое напряжение, вызванное неудовлетворенностью положением и достижениями в социуме, чего мы в полной мере не можем сказать о студентах из неполных семей. Что касается результатов по диагностике депрессивности, минимальное значение у студентов из полных и неполных семей совпадает и находится на уровне отсутствия депрессивных симптомов, и, несмотря на то, что максимальное значение у студентов из полных семей выше, в обеих группах оно соответствует уровню тяжелой
Таблица 2. - Значения критерия Манна-Уитни
депрессии [5]. Таким образом, несмотря на разницу средних значений по показателю депрессии, мы не можем допустить, что студенты из полных семей более склонны к депрессивным проявлениям. Для этого нам необходимо применить критерии статистической обработки результатов. Для статистической обработки данных и определения различий уровня тревожности, депрессии и социальной фрустрированности в группах юношей и девушек из полных и неполных семей, мы использовали непараметрический критерий Манна-Уитни.
В ходе статистической обработки данных нами были сформулированы следующие рабочие гипотезы:
Н0: группа студентов из неполных семей не превосходит группу студентов из полных семей по уровню тревожности, депрессии и социальной фрустрированности;
Н1: группа студентов из неполных семей превосходит группу студентов из полных семей по уровню тревожности, депрессии и социальной фрустрированности.
Проявления эмоциональной сферы Значение критерия Манна-Уитни Уровень значимости
Социальная фрустрированность 571 р<0,01
Тревожность 854 р<0,01
Депрессия 953 р<0,05
По результатам таблицы 2 Цэмп < Цф мы отклоняем Н0 и принимаем альтернативную гипотезу, которая заключается в предположении о том, что группа студентов из неполных семей превосходит группу студентов из полных семей по уровню тревожности, депрессии и социальной
фрустрированности. Соответственно, в ходе проведения эмпирического исследования нами была доказана генеральная гипотеза нашей работы о том, что юноши и девушки из неполных семей более склонны к депрессии, тревожности и фрустрированности, чем из полных семей.
В ходе статистического анализа данных мы можем сделать вывод, что юноши и девушки, воспитывающиеся в неполных семьях, склонны к тревожности, внутреннему напряжению и депрессии. При этом больше всего страдает эмоциональное состояние личности относительно удовлетворенности взаимоотношениями с родными и близкими, ближайшим социальным окружением, своим социальным статусом, материальным положением, жилищно-бытовыми условиями, проведением свободного времени и отдыха, своим положением в обществе, физическим здоровьем, своим образом жизни в целом.
Выводы. В связи с воспитанием ребенка в неполной семье, травмой от потери родителя, отсутствием или дефицитом отцовской роли, осуществляющей процесс половой
идентификации и участвующей в формировании навыка комфортного взаимодействия с людьми, необходимо подвергнуть анализу такие компоненты эмоциональной сферы юношей и девушек, как тревожность, социальная фрустрированность и депрессия. Данные параметры позволили нам оценить наличие или отсутствие воздействия такого фактора как неполная семья.
Юноши и девушки, воспитывающиеся в неполных семьях склонны к тревожности, внутреннему напряжению и депрессии. При этом больше всего страдает эмоциональное состояние
личности относительно удовлетворенности взаимоотношениями с родными и близкими, ближайшим социальным окружением, своим социальным статусом, материальным
положением, жилищно-бытовыми условиями, проведением свободного времени и отдыха, своим положением в обществе, физическим здоровьем и своим образом жизни в целом. Также стоит отметить, что среди студентов из полных семей не выявлено ни одного студента, кто имел бы высокую фрустрированность. Следовательно, юноши и девушки из полных семей не испытывают психическое напряжение, вызванное неудовлетворенностью положением и достижениями в социуме, чего мы в полной мере не можем сказать о студентах из неполных семей. В итоге нами была полностью подтверждена гипотеза, которая заключалась в предположении о том, что юноши и девушки из неполных семей более склонны к депрессии, тревожности и фрустрированности, чем из полных. Полученные результаты могут применяться в дальнейших исследованиях по данной теме, а также могут быть использованы в деятельности клинических психологов и консультантов по семейным вопросам с целью коррекции развития эмоциональной сферы юношей и девушек. Данный материал можно использовать для чтения курса лекций по возрастной и семейной психологии.
Литература:
1. Андреева Т.В. Психология семьи: учебное пособие / Т.В. Андреева. СПб.: Речь, 2010. - 244 с.
2. Бисалиев Р.В. Психологические аспекты агрессии и агрессивного поведения: современное состояние проблемы / Р.В. Бисалиев, А.С. Кубекова, Т.Т. Сарафрази // Современные проблемы науки и образования. - 2014. - № 2. - С. 591.
3. Дементьева И. Негативные факторы воспитания детей в неполной семье / И. Дементьева // Социологические исследования. - 2001. - № 11. - С. 1620.
4. Сергеева М.А. Детско-родительские отношения у девушек с высокой готовностью к материнству / М.А. Сергеева, А.Г. Швец // Материалы научно-практической конференции с международным участием «Психологическое и педагогическое
сопровождение студентов вуза в современном социокультурном пространстве». - Астрахань. - 2018. -С. 197-200.
5. Костина Л.А. К вопросу адаптации студентов в вузе / Л.А. Костина, Л.П. Великанова, О.И. Фоменко // Здоровье населения - основа процветания России / Материалы VIII Всероссийской научно-практической конференции с международным участием. - 2014. - С. 138-141.
6. Костина Л.А. К вопросу о личностных качествах студентов на этапе реформирования образования в медицинском вузе / Л.А. Костина, Н.Н. Курьянова, Н.А. Куренева // Бюллетень Национального научно-исследовательского института общественного здоровья имени Н.А. Семашко. - 2014. - № 1. - С. 159162.
Сведения об авторах:
Костина Лариса Александровна (г. Астрахань, Россия), кандидат медицинских наук, доцент, заведующая кафедрой психологии и педагогики Астраханского государственного медицинского университета, e-mail: kostina_agma@mail.ru
Кубекова Алия Салаватовна (г. Астрахань, Россия), старший преподаватель кафедры психологии и педагогики Астраханского государственного медицинского университета, e-mail: alya_kubekova@mail. ru
Мамина Вероника Павловна (г. Астрахань, Россия), ассистент кафедры психологии и педагогики Астраханского государственного медицинского университета, e-mail:
veronika.mamina 1992@gmail.com
Data about the authors:
L. Kostina (Astrakhan, Russia), Candidate of Medical Science, senior lecturer, the Head of the Department of Psychology and Pedagogy, Astrakhan State Medical University, e-mail: kostina_agma@mail.ru
A. Kubekova (Astrakhan, Russia), senior teacher of Department of Psychology and Pedagogy, Astrakhan State Medical University, e-mail: alya_kubekova@mail
V. Mamina (Astrakhan, Russia), teaching assistant of Department of Psychology and Pedagogy, Astrakhan State Medical University, e-mail: veronika.mamina1992@gmail.com
