CC BY
30ВИТАЛИЙ ЕФИМОВИЧ КВАШИС,
Заслуженный деятель науки РФ, доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник ФГКУ «ВНИИ МВД России»
ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ПРЕСТУПНОСТИ В США
Дается анализ разнообразных источников, характеризующих особенности и динамику развития преступности в США с 1996 по 2011 г, что позволяет в общем плане сформулировать основные тенденции (тренды), присущие современной криминальной ситуации и состоянию контроля за процессами, происходящими в рамках противодействия преступности.
Ключевые слова: темпы, преступность, тенденции, показатели, снижение, причины, факторы, характер, насилие, кризис.
V.E. Kvashis, RF Honored Scientist, DSc (Law), Professor, Chief Researcher Russia MI FPOI National Research Institute; e-mail: vnii59@yandex.ru,tel.: 8 (495) 695-87-94.
Main trends in crime in the USA.
Various sources characteristic for specificities and dynamics of crime in the USA from 1996 to 2011 are analyzed, which makes possible to formulate main trends peculiar to the current criminal situation and control over processes in the context of counteracting crime in general.
Key words: rates, crime, trends, indices, decrease, causes, factors, character, violence, crisis.
Настоящая публикация охватывает основные тренды в развитии криминальной ситуации в США в указанный период; в ее основе лежат разнообразные статистические и аналитические материалы и отчеты ФБР, Министерства юстиции США и других федеральных ведомств, итоги виктимологических опросов1, результаты опубликованных в последние годы исследований зарубежных и российских ученых, материалы центральной и региональной прессы и другие источники, а также многолетние исследования и наблюдения автора, в том числе в ходе работы в командировках в США2.
1. Со второй половины 90-х годов в США наиболее важной тенденций является последовательное и весьма ощутимое снижение большинства показателей распространенности преступности (и в относительных, и в абсолютных показателях). За 1996-2005 гг. преступность в стране снизилась почти на 30%. В рамках этой общей тенденции особенно заметным является последовательное (практически ежегодное) снижение масштабов насильственной преступности. За тот же период уровень насильственной преступности снизился на 33,4%, в том числе убийств - на 36,7%, изнасилований - на 18%, грабежей на 40%. Особого внимания заслуживают темпы снижения убийств. За 10 лет, с 1993 по 2003 г., общее число убийств в США снизилось до 15,5 тыс. В последующие годы этот показатель остается стабильным, несмотря ни на значительный рост численности населения (только за 2000-2005 гг. прирост населения составил почти 30 млн человек), ни на обострение
социально-экономической ситуации в стране, ^ вызванное серьезными последствиями экономи- ¡5 ческого спада и финансового кризиса3.
В рамках общего снижения масштабов преступности ежегодное снижение убийств особен- О но заметно в наиболее крупных городах страны. ^ В Нью-Йорке, например, за 2003-2010 гг. пре- § ступность снизилась на 35%, убийства - на 30%, 5 квартирные кражи - на 42%, угоны машин - на ^ 64%. В итоге среди 25 крупнейших городов США Нью-Йорк стал самым безопасным городом с самым низким уровнем преступности. Среди 253 городов с населением больше 100 тыс. человек Нью-Йорк по уровню преступности стоит на 241 месте. В 2010 г. число убийств в стране сократилось почти на 10%, а в Нью-Йорке - на 19% .
В Лос-Анджелесе, втором городе по численности населения, преступность снижается восьмой год подряд; за 2009 г. по сравнению с
2008 г. она снизилась на 9%, достигнув показателей 50-летней давности. К 2010 г. число убийств за год снизилось до 314 (на 69 убийств меньше), впервые достигнув показателей 1967 г.; соответственно повысилась и раскрываемость убийств (83%). Такая же динамика преступности отмечается в Далласе, Чикаго (за год общее снижение преступности составило 12%) и других крупных городах. В Вашингтоне, который еще не так давно считался столицей убийств, их число только за
2009 г. снизилось до 144 - это самый низкий уровень за последние 40 лет.
В конечном счете в общей структуре преступности в США убийства к 2010 г. составляют 0,08%; для сравнения: в России этот показатель
(по заведомо заниженным данным статистики) составляет 1,2%, хотя, по нашим расчетам, а также по данным других исследователей, он как минимум в 2-2,5 раза выше; соответственно и уровень убийств в России, если отбросить известные манипуляции с уголовной статистикой, в 3-3,5 раза выше4.
Комментируя тенденцию к последовательному снижению общего числа убийств, американская пресса размышляет о перспективах: если, мол, так пойдет и дальше, то в скором времени число убийств достигнет уровня, ниже которого опуститься невозможно. Как есть, например, некий естественный уровень безработицы, ниже которого она опускаться не может, пишут эксперты, так, возможно, есть и некий «естественный» уровень убийств, снизить который никто не в состоянии. Почти по Э. Ферри, который писал о сокращении преступности «до несократимого минимума»5.
Экономическое объяснение причин преступности настолько укрепилось в сознании экспертов, что большинство из них не могут связать рост безработицы и общее снижение уровня жизни населения в силу финансового кризиса с последовательным снижением преступности, и особенно с темпами снижения тяжких насильственных преступлений. Как показало специальное исследование Фонда «Наследие» (Heritage Foundation), связь между изменениями в экономической сфере и изменениями в динамике и характере преступности если и существует, то носит противоречивый, часто парадоксальный характер и не поддается упрощенным объяснениям. История и уголовная статистика США (она ведется с 1934 г) показывают, что вопреки логике вещей уровень криминальной активности в стране почти всегда рос именно в те годы, когда ее экономика находилась на подъеме, и, наоборот, в годы экономического спада и рецессии преступность снижалась. Очевидно, что связь между указанными явлениями носит куда более сложный характер, она опосредована совокупным воздействием множества других факторов социальной жизни, где прямолинейные схемы и поверхностные, хотя вроде бы логичные, доводы «не работают». В 2009 г., например, в самый разгар экономического кризиса, преступность в США продолжала снижаться. За год число имущественных преступлений снизилось на 6,1%, а насильственных - на 4,4% (число убийств за этот период снизилось почти на 10%, изнасилований - на 3,3%, грабежей - на 6,5%, краж - на 5,3%, угонов автотранспорта - на 18,7%).
Оценивая позитивную динамику насильственных преступлений, следует иметь в виду, что у американцев, насмерть стоящих за Вторую поправку к Конституции, находится более 200 млн
единиц огнестрельного оружия, в том числе 70 млн пистолетов. В итоге вооруженность людей в стране растет, а число убийств либо снижается, либо, в худшем случае, не увеличивается, хотя быстрые и значительные темпы прироста численности населения, казалось бы, сами по себе должны были бы изменить указанное положение дел.
На наш взгляд, заметное сокращение масштабов преступности, которое наблюдается в последние 15 лет, никак нельзя признать «временным исключением»6. Судя по всему, это - не эпизодический статистический факт, а результат совокупного влияния множества разнообразных факторов социальной жизни, в том числе продолжительных и планомерных усилий властей и правоохранительных органов, направленных на кардинальное изменение криминальной ситуации, защиту личности, на общее повышение уровня социально-экономического развития общества. Не менее важную роль играют и другие факторы. Америка стареет, а это означает значительное сокращение наиболее активных криминальных когорт (согласно последней переписи населения 94 млн американцев, или 30% населения страны, «перевалили» за 50 и эта возрастная группа растет наиболее быстрыми темпами). Весьма ощутимыми явились, далее, кардинальный поворот в уголовной политике и правоприменительной практике, существенная перестройка и заметное повышение эффективности деятельности полиции, решение издавна наболевшей расовой проблемы; наряду с другими факторами, дала заметные результаты и долговременная национальная кампания, направленная на борьбу с наркотиками7.
Анализ всех этих факторов и меры их влияния на позитивные процессы в деле контроля за криминальной ситуацией - предмет самостоятельного исследования. Отметим лишь, что переосмысление догм позволяет иначе взглянуть на проблематику причин серьезных количественных и качественных изменений в динамике и характере преступности в той или иной стране, по-новому посмотреть и на приоритеты реформирования российского общества, на потребности реформ в деле борьбы с преступностью и адаптировать их и к современным реалиям, и к уже накопленному отечественному и зарубежному опыту.
2. Несмотря на общую тенденцию снижения насильственной преступности в США, особую тревогу вызывает распространенность насилия в среде молодежи. Почти каждый погибший в результате такого рода преступлений (особенно в преступлениях с использованием огнестрельного оружия) - это молодые люди в возрасте до 24 лет; большинство из них - подростки. В рамках этой тенденции особую озабоченность
властей и общественности США вызывает распространенность вооруженного насилия в школах. В 2008-2009 учебном году, например, в школах США, где обучаются 55 млн детей, в результате насильственных преступлений погиб 1701 учащийся в возрасте до 18 лет. Как отмечается в совместном отчете Министерства юстиции и Министерства образования США, в 2009 г. более 8% опрошенных школьников сообщили, что они в этот период были жертвами вооруженных нападений или угрозы расправы с применением огнестрельного оружия8.
3. Тревожную тенденцию представляет и распространенность насилия в отношении женщин. При этом речь идет о насилии во всех сферах его проявления. Применительно к насилию в семье, например, исследование, проведенное комиссией ООН, показало, что в США в 2008 г. в отношении женщин было совершено примерно 552 тыс. преступлений, сопряженных с насилием со стороны близких партнеров. При этом, как отмечалось на 66 сессии Генеральной Ассамблеи ООН в июле 2011 г., некоторые группы женщин в наибольшей мере подвержены риску насилия. Так, женщины афро-американского происхождения на 35% чаще подвергаются насилию со стороны близкого партнера, чем белые женщины. Женщины, сталкивающиеся с различными формами дискриминации, например, иммигрантки и женщины из состава коренных народов или меньшинств особенно неохотно обращаются к властям, которые они рассматривают, скорее, как угнетателей, чем как защитников. Выявилась также особая уязвимость недокументированных женщин-иммигранток перед насилием, включая сексуальные домогательства и жестокое отношение на рабочем месте9.
4. Все сказанное выше о количественном снижении преступности или, по крайней мере, стабилизации статистических показателей по отдельным категориям преступлений вовсе не исключает, что в рамках этой общей тенденции могут происходить и на самом деле происходят не только количественные, но и существенные качественные изменения в структуре и характере преступности. Более того, изучение процессов развития преступности и практики борьбы с ней в США показывает, что в рамках общей тенденции происходит заметная видовая трансформация тех или иных категорий преступлений. Так, при определенном снижении общего числа краж (с 1995 по 2005 г. уровень краж снизился на 55%) «головной болью» для полиции стало резкое увеличение числа краж документов с целью последующего их использования и извлечения наживы (в полиции такие преступления называют «кражей личности»). Дело в том, что к концу 90-х годов американское общество полностью пере-
шло на систему безналичных расчетов. Украв документы и карточки (обычно американцы носят их вместе) и располагая данными о личности потерпевших, а то и кодами их дебетовых и кредитных карточек, преступники быстро снимают деньги в банкоматах или же делают покупки через Интернет. В 2009 г., например, жертвами таких преступлений стали свыше 9 млн американцев.
У экономических кризисов есть присущие им криминальные индикаторы. Глобальный финансовый и экономический кризис вызвал рост криминальной активности в большинстве стран мира. В США такого всплеска в целом не зафиксировано, но видовая трансформация некоторых преступлений, как только что отмечалось, весьма ощутима. Наиболее типичным примером в данном случае являются кражи, в значительно большей степени и быстрее реагирующие на кризисные явления. В США уже к концу 2008 г. кредитный кризис заметно сказался на росте «квартирных» краж. Как известно, охватившая страну «эпидемия неплатежей» во многом была следствием волны мошеннических и коррупционных преступлений с ипотекой и ценными бумагами. Проблема массы людей с небольшими доходами, купивших дома в рассрочку, обострялась тем, что программы государственной поддержки заведомо не позволяли им сохранить свою собственность в долгосрочной перспективе. С увеличением количества домов, отобранных банками за невыплаченные долги, резко увеличилось количество краж из покинутого и выставленного на торги жилья. По данным полиции, воры залезли в каждый десятый дом, выставленный на продажу10.
5. Экономический кризис в стране привел к новому всплеску криминальной активности организованной преступности. По данным ФБР, к концу 2008 г. в стране было около 20 тыс. организованных преступных группировок (главным образом, уличных банд), насчитывающих в своих рядах 1 млн членов11. Меньше чем за три года количество таких банд выросло до 33 тыс., а число входящих в них членов - почти в 1,5 раза (1,4 млн). Как отмечается в докладе Национального Центра по расследованию деятельности банд, большинство такого рода структур действует на локальном уровне. Вместе с тем, они представляют собой достаточно сильные и сложные сетевые структуры, объединяющие большое число членов, вовлеченных в различные схемы преступного бизнеса, а также интегрированных в международные ОПГ. При этом бандгруппы становятся все более гибкими, адаптированными к изменениям внешней среды, они все чаще используют передовые технологии для освоения новых территорий, увеличения оборотов криминального бизнеса, повышения конспирации, вер-
бовки новых членов и сокрытия результатов своей деятельности.
Особую тревогу вызывает активность криминальных групп, сформированных по принципу землячества и на этнической основе. Они дают наибольшую часть «уличных преступлений», постоянно рекрутируют в свои ряды новых членов, вовлекая их в совершение различных преступлений, и особенно в торговлю наркотиками. Фактически банды контролируют весь сбыт наркотиков на низшем уровне; они специализируются также на доставке нелегалов, торговле оружием, грабежах, угонах автотранспорта, контрабанде, торговле контрафактом, контроле за проституцией, торговле людьми и других опасных преступлениях. Такими бандами в 2010 г. в США совершено 48% всех тяжких насильственных преступлений (в ряде штатов этот показатель доходит почти до 90%)12. Они также широко проникли в сферу «беловоротничковой» преступности, где развиты наиболее опасные формы организованного мошенничества и иного криминального профессионализма и где меньше риска разоблачения, чем в наркобизнесе или торговле оружием.
Как отмечают эксперты, в рамках растущей криминальной активности организованных группировок резко обострилась борьба за передел сфер влияния, значительно укрепилась кооперация банд с международными преступными синдикатами (особенно прочные связи налажены с ОПГ Мексики и Центральной Америки). Криминальная активность таких структур все более широко развивается в тюрьмах США, где рекрутируются новые кадры ОПГ и распространяются радикальные религиозные взгляды.
ОПГ все более активно продвигает своих ставленников в органы власти и правосудия. Существенную угрозу представляет и все более широкое проникновение ОПГ в вооруженные силы, где их члены получают возможность для изучения нового вооружения и использования опыта вооруженных сил в своей криминальной деятельности (ряд ОПГ уже приобрел системы новейшего стрелкового вооружения).
Правоохранительные органы США рассматривают рост таких организованных преступных формирований в качестве одного из наиболее опасных факторов дестабилизации ситуации в стране, одного из важных инструментов, который может быть использован в случае дальнейшего обострения социально-экономической ситуации, вызванного углублением последствий экономического кризиса. Поэтому власти ставят задачу всемерной интенсификации борьбы с оргпреступностью, и, судя по сообщениям прессы, активизация деятельности в этом направлении дает ощутимые результаты. Важную роль в этом играют создаваемые полицией ряда штатов
спецподразделения по борьбе с организованной преступностью (по типу созданного в 2009 г. специального отряда полиции Чикаго «Мобильные ударные силы»).
6. Еще одной крайне неблагоприятной тенденцией является постоянный рост масштабов прямого и косвенного ущерба, причиненного преступностью, а также последовательный рост государственных затрат на содержание системы уголовной юстиции.
По данным Министерства юстиции США, в 1983 г., например, прямой ущерб от преступлений, причиненный потерпевшим, составлял 10,9 млрд долларов. В последующие годы, помимо прямых потерь потерпевших, в «цену преступности» в США стали включать также средства, затраченные на борьбу с преступностью и судопроизводство (крайне дорогое) по уголовным делам. В итоге в том же 1983 г. общий размер ущерба от преступности вырос почти в 10 раз и составил уже 99,8 млрд долларов13.
В 1992 г. были опубликованы результаты одного из наиболее крупных исследований Национального института юстиции, посвященных проблеме потерь от насильственной преступности за 1987-1990 гг. В основу этого исследования были положены три категории учитываемого ущерба:
прямые потери потерпевших (затраты на медицинскую помощь, на лечение, на психологическую реабилитацию и т.п.);
производственные потери (потери в зарплате, дополнительных выплатах);
немонетарные потери (утраченное качество жизни, состояние страха и т.п.).
Исследователи подсчитали, что в 1989 г., например, потери от каждого убийства составляли 2,4 млн долларов; от изнасилования - 60 тыс.; от грабежа - 25 тыс. долларов. Все последующие исследования фиксировали ежегодный и значительный рост ущерба от преступности, ибо с ростом жизненных стандартов росла стоимость страховых выплат и иных расходов на компенсацию потерь. Так, уже в 1996 г. потери от преступности обходились США в 450 млрд долларов (из них 426 млрд - потери от насильственных преступлений). Для сравнения отметим, что в том же году бюджет Пентагона составлял почти половину финансовых потерь от преступности (250 млрд долларов).
Приведем еще один показатель: если 20 лет назад потери от убийства составляли, как уже отмечалось, 2,4 млн долларов, то в 2009 г. они выросли в три раза и ныне составляют в среднем около 7 млн долларов.
Весь указанный период в США последовательно росли и затраты на содержание системы уголовной юстиции. В 2001 г., например, расходы на содержание системы юстиции, где были заня-
ты 2,3 млн человек, обошлись стране в 167 млрд долларов. (это - расходы на содержание полиции - 72,5 млрд, судов - 37,5 млрд и тюрем - 57 млрд долларов). В 2002 г. эти расходы составили почти 180 млрд; в 2004 г. - 194 млрд; в 2005 г. - почти 205 млрд. В итоге за 10 лет (с 1996 г.) расходы на содержание полиции выросли почти в 2 раза; на содержание судов - в 1,7 раза; на содержание тюрем - в 1,6 раза.
Если в 1996 г. ущерб от преступности составлял, как уже отмечалось, 450 млрд долларов, то уже к 2008 г., по расчетам американских экономистов, он вырос «в реальных оценках» до 1,7 трлн долларов в год. Если эти расчеты верны, то, во-первых, в структуре потерь от преступности расходы на содержание системы уголовной юстиции составляют более 12%, а, во-вторых, общие потери от преступности «пожирают» 13% ВВП США.
Расходы на содержание системы уголовной юстиции - весьма значимая составляющая «цены преступности» не только в монетарном (количественном) плане, кроме того, они являются и важным ориентиром для выбора решений в сфере уголовной политики. И в США, и в других странах данные расходы постоянно растут - это общая тенденция. Проблема состоит в том, что в США (в отличие, например, от России) эти расходы напрямую коррелируются не только с изменениями в динамике и структуре преступности, но и с эффективностью борьбы с ней14. Не случайно в России ситуация прямо противоположна - содержание правоохранительной системы здесь почти в 11 раз превышает совокупный ущерб от преступности15.
7. Наконец, еще одной важной тенденцией в деле борьбы с преступностью в США является направленное на пресечение и профилактику насильственных преступлений значительное ужесточение уголовного законодательства и карательной практики, подкрепляющее комплекс мер по повышению эффективности деятельности правоохранительных органов.
К началу 90-х годов минувшего века преступность в США нарастала, а по ряду показателей (особенно по насильственным преступлениям, торговле наркотиками, рецидивной преступности) достигла максимальных значений. В этих условиях пришедшая к власти администрация Б. Клинтона предприняла целый комплекс широкомасштабных мер, направленных на кардинальный перелом криминальной ситуации. В их основу были положены принципиально новые идеи реформирования всей системы противодействия преступности, деятельности правоохранительных органов, уголовного законодательства
и карательной практики, которые нашли свое воплощение в Законе 1994 г. об усилении борьбы с преступностью («The Violence Crime Control and Law Enforcement Act of 1994»). За все годы работы администрации Б. Клинтона это был один из самых «дорогих», но весьма эффективных актов, уже в ближайшие годы давший очевидные результаты.
Общая стоимость намеченных по этому закону мер превышала 30 млрд долларов; численность полиции увеличивалась на 100 тыс. сотрудников; создавалась принципиально новая система профилактики преступности, огромные средства выделялись на масштабное строительство новых тюрем, на решение проблем ресоциа-лизации осужденных и досрочно освобожденных, ответственность за которых несла служба про-бации, резко ужесточалось уголовное законодательство и карательная политика. В рамках этой широкомасштабной реформы следует выделить принципиальный переход всей деятельности полиции и всей системы уголовной юстиции к так называемой концепции нулевой толерантности, по которой ни одно, даже не очень опасное, правонарушение не остается без немедленного и притом жесткого пресечения и весьма сурового наказания. Одновременно центр тяжести всей работы полиции смещался на профилактику правонарушений непосредственно в наиболее маргинальных районах, в школах и в иных местах, где проводили досуг потенциальные правонарушители - малолетние и подростки.
Реальность угрозы более сурового наказания (чем прежде) была подкреплена целым комплексом законодательных мер. К их числу следует отнести значительное расширение сферы криминализации деяний (особенно на федеральном уровне) и резкое ужесточение уголовной ответственности (особенно за насильственные преступления и рецидив), которое, в частности, выразилось в общем ужесточении санкций и установлении обязательного минимума наказаний («таблицы наказаний»), которое лишает суды свободы маневра и в целом сводит на нет возможности судебного усмотрения; в 26 штатах и на федеральном уровне были приняты так называемые законы о трех ударах, согласно которым в случае осуждения к лишению свободы в третий раз - за любое, даже за менее опасное преступление - назначается пожизненное заключение (в связи с массовыми протестами сейчас такой закон довольно широко применяется лишь в Калифорнии); оно выразилось, далее, в признании порочной «практики вращающихся дверей», т.е. широко применявшейся практики досрочного освобождения, и резком сокращении сферы
условно-досрочного освобождения; в резком ужесточении наказания за преступления, связанные с наркотиками (ныне за такие деяния отбывают наказание около 40% всех осужденных к лишению свободы); в более широком применении пожизненного лишения свободы (ныне в США такое наказание отбывают 129 тыс. осужденных!).
Значительное ужесточение карательной практики и общий рост назначаемых в эти годы сроков наказания привели к невиданному ранее росту тюремного населения. Сегодня по числу отбывающих лишение свободы (и по относительным показателям) США занимают первое место в мире - 2,3 млн осужденных. (Для сравнения: в Китае, где численность населения в 4-5 раз выше, лишение свободы отбывают 1,4 млн осужденных). К этому следует добавить около 4 млн ранее досрочно освобожденных, находящихся под надзором Службы пробации. Не случайно Бюро тюрем является самым крупным подразделением в системе Министерства юстиции США.
Резкое ужесточение карательной политики, как уже отмечалось, дало свои результаты. В этом смысле рост тюремного населения на фоне общего снижения преступности вовсе не выглядит парадоксальным. Сегодня система исполнения лишения свободы все более остро испытывает всю силу дефицита бюджета и других последствий финансового и экономического кризиса (тюремный бюджет этой системы составляет 55 млрд долларов). В связи с этим все чаще звучат предложения о массовой амнистии или масштабном условно-досрочном освобождении заключенных и соответственно разгрузке системы пробации. Помимо всего прочего, такие предложения связаны с тем, что в последние 20 лет деятельность тюремной системы в значительной мере была поставлена на коммерческую основу (это прежде всего относится к «частным» тюрьмам, где деньги делались на дешевом труде заключенных). До самого последнего времени тюремная индустрия производила основную массу военного снаряжения, значительную часть бытовой техники, авиационного и медицинского оборудования и т.д.16 Кризис практически обрушил корпорацию частных тюрем, которые из наиболее привлекательных для инвестиций и весьма прибыльных превратились в убыточные. Однако речь не только о частных тюрьмах. Экономические проблемы тюремной индустрии страны стоят ныне перед всей системой исполнения наказания в виде лишения свободы - кризис резко обострил их и, вероятно, заставит переосмыслить и современную ситуацию, и целесообразность дальнейшего роста тюремного населения.
Перечень тенденций в сфере борьбы с преступностью в США, вероятно, шире приведенных; возможна также и их иная классификация. Здесь же, не претендуя на строгую систему, мы попытались рассмотреть тенденции, на наш взгляд, наиболее актуальные и в определенной степени интересные для совершенствования практики борьбы с преступностью в России.
1 В США традиционно существуют три источника сведений о совершенных преступлениях: единый отчет о преступности - официальные статистические сведения ФБР о некоторых (индексных) видах зарегистрированных преступлений (UCR), национальный виктимологический опрос населения в целях выявления жертв преступлений (NCVS), анонимные «самоотчеты» граждан о совершенных ими преступлениях (SR). (См., напр.: Bureau of Justice Statistics. - Bulletin: Criminal Victimization 2009. October. 2010. NCJ 1231327).
2 Квашис В.Е. По дорогам США // Криминологический журнал. 2005. № 2 (8); Путевые заметки криминолога // Юридический мир. 2005. № 6.
3 FBI. Crime in United States. Uniform Crime Reports, 19962010; Богданов С.В., Репецкая А.Л. Убийства в России и США: сравнительный анализ криминальной статистики // Криминологический журнал Забайкальского университета экономики и права. 2009. № 4; Квашис В.Е. Куда идет смертная казнь: мировые тенденции, проблемы и перспективы. - СПб., 2011. С. 219-228.
4 Овчинский В.С. Криминология кризиса. - М., 2009. С. 152-154.
5 Ферри Э. Уголовная социология. - М., 2005. С. 636.
6 Лунеев В.В. Преступность ХХ века. - М., 1997. С. 458; Он же. Тенденции современной преступности и борьбы с ней в России // Государство и право. 2004. № 1. С. 5.
7 Наумов А.В. Существуют ли пределы роста преступности? // Уголовное право. 2005. № 3; Квашис В.Е. Преступность в США: реальность позитивных изменений или «временное исключение»? // Уголовное право. 2005. № 5; Квашис В.Е. Смертная казнь: мировые тенденции, проблемы и перспективы. - М.: Юрайт, 2008. С. 625-629.
8 Indicators of School Crime and Safety: 2010. NCJ 230812.
9 Генеральная Ассамблея ООН. Шестьдесят шестая сессия. Доклад о насилии в отношении женщин, его причинах и последствиях. 2011. 1 August. A/66/215. Р. 10-17.
10 Овчинский В.С. Указ. соч. С. 147-148.
11 Бандитская страна. URL: www.washprofil.org (дата обращения: 2.02.2009 г.).
12 National Gang Intelligence Center. National Gang Threat Assessment: Emerging Trend. ds. 2011. Р. 6-7.
13 Квашис В.Е. «Цена» преступности как криминологическая проблема // Уголовное право. 2008. № 4. С. 94-102.
14 Там же. С. 101-102; Бабаев М.М., Квашис В.Е. Социальные последствия преступности: методологические и прикладные проблемы // Научный портал МВД России. 2010. № 1; Кондратюк Л.В., Овчинский В.С. Криминологическое измерение. - М., 2008. С. 235-246; Бойко А.И. Нравственно-религиозные основы уголовного права. - М., 2010. С. 215-217.
15 Бойко А.И. Там же. С. 212; Российская газета. 2009. 4 декаб.
16 Овчинский В.С. Указ. соч. С. 180-182.
