CC BY
89
Раздел 6. Правоохранительная политика
АЛЕКСАНДРОВА И.А., кандидат юридических наук, доцент,
[email protected] Кафедра уголовного и уголовно-исполнительного права;
Нижегородская академия Министерства внутренних дел Российской Федерации, 603950, г. Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, 3
ALEXANDROVA I.A., Candidate of Legal Sciences, associate professor, [email protected]
Chair of Criminal and Penitentiary Law; Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of the Interior of the Russian Federation; Ankudinovskoe highway 3, Nizhny Novgorod, 603600, Russian Federation
ориентиры новой уголовной политики противодействия ПРЕСТУПНОСТИ В сфере экономики (в условиях антироссийских санкций)
Реферат. Сущность права (языковой и властный феномен) и правовой политики объясняется с использованием наработок неклассической философии права. Правовая политика есть способ выявления воли экономически господствующего класса в тексте закона и представления ее в виде правильного смысла закона, понятого правоприменителем и реализованного им. Уголовная политика по противодействию экономической преступности есть концентрированное выражение экономики, отношений собственности. Уголовная правовая политика является средством управления экономической преступностью, а не средством уничтожения этой преступности. Критикуется современная уголовная политика противодействия преступности в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Дается отрицательная оценка новой экономической политики как политики офшоризации российской экономики, политики парализации правоохранительной системы, политики выхолащивания борьбы с экономической преступностью и коррупцией. В результате именно такой политики и была создана сословная правовая система, которая могла бы временно гарантировать ей извлечение прибыли путем эксплуатации природных богатств (еще торговли «колониальными товарами»), а затем вывода капитала за рубеж, в офшоры. Она же «развратила» и правоохранителей, через которых решала свои бизнес-задачи по переделу собственности, включая рейдерские захваты с использованием коррумпированных силовиков. Такая политика защищает интересы крупной буржуазии и связанного с ней чиновничества и противоречит интересам народа. Ввиду появления новой внешней угрозы правящей элите следует менять уголовную политику по противодействию экономической преступности для достижения социальной справедливости, обеспечения экономической безопасности. Уголовная политика должна быть национально ориентированной. Привилегии в сфере публичного уголовного преследования, созданные для предпринимателей, должны быть ликвидированы.
Ключевые слова: уголовная политика, уголовное право, противодействие экономической преступности.
NEW DIRECTIONS OF CRIMINAL POLICY ON COMBATING ECONOMIC CRIME (UNDER THE CONDITIONS OF ANTI-RUSSIAN SANCTIONS)
Abstract. The essence of law (language and powerful phenomenon) and legal policy is explained by using the achievements of non-classical philosophy of law. Legal policy is a way of revealing the will of the economically dominant class in the text of law and presenting it as the correct meaning of the law, understood and implemented by law enforcer. Criminal policy on combating economic crime is a concentrated expression of economics and property relations. Criminal law policy is a means of economic crime control, rather than a means of its eradication. Modern criminal policy on combating crimes in the sphere of business and other economic activities is criticized. A negative assessment of the new economic policy as the policy of offshoring Russian economy, paralyzing law enforcement system and emasculating the fight against economic crime and corruption is given. As a result of such policy the social class legal system was created. It could temporarily guarantee a profit by natural resources' exploitation and then the capital outflow in offshore. This system corrupted law enforcers who helped it to solve its business problems connected with the redistribution of property, including raider attacks.
Such policy protects the interests of the big bourgeoisie and the associated bureaucracy, but contradicts the interests of people. Due to the emergence of a new external threat the ruling elite should change its criminal policy on combating economic crime to achieve social justice and ensure economic security. Criminal policy should be nationally oriented. Privileges to avoid public prosecution, created for businessmen, should be eliminated.
Keywords: criminal policy, criminal law, combating economic crime.
При определении уголовной политики мы опираемся не на классические дефиниции, а используем некоторые подходы, практикуемые в неклассической школе права. Исходным пунктом в нашем рассуждении об уголовной политике будет одно из неклассических определений права. По мнению А.С. Александрова, право - это смысл текста закона, полученный (актуализированный) судом в результате интерпретационной, перзуазивной, игровой деятельности сторон с применением рациональной аргументации, юридической техники, риторики, психологии, т.е. средств речевого убеждения [1, с. 45-48]. Право - это смысл текста закона, помноженный на его интерпретацию. В связи с этим способ бытия права есть постоянное восполнение нехватки смысла закона, подмена старого смысла новым, борьба интерпретаций; право = текст постоянно «в работе». «Реальное право», т.е. правоприменительный акт, регулирующий конкретные общественные отношения, средство разрешения правового спора - актуальный (здесь и сейчас) смысл текста закона, выявленный судом в данном деле в ходе интерпретационной деятельности участников процесса. Этот выявленный интерпретацией смысл текста уголовного закона есть «право-тут». «Право-тут» - это смысл текста закона, добытый в процессуальной борьбе, признанный судом (всеми судебными инстанциями) правильным - в контексте этого дела. «Схватывание» права как «права-тут», подручного средства, происходит для удовлетворения неотложной потребности в урегулировании конкретной жизненной ситуации (скажем, разрешения спора) [1, с. 50-52; 2, с. 113-123].
Таким образом, конфликт интерпретаций, их конкуренция открывают в тексте уголовного закона актуальное «право-тут» как средство удовлетворения неотложной потребности, вместе с тем отвергаются иные значения правового текста, как непригодные, неактуальные. Реальность уголовного права надо искать путем интерпретации смысла текста законов, она
в их интертекстуальных связях. Уголовное право - это текст уголовного кодекса в его интерпретационной - уголовно-процессуальной оправе. Право есть система значений текста уголовного закона, сложившихся, выявленных в ходе интерпретации закона в данном деле, принятых правоприменте-лем и вложенных им в текст правоприменительного акта. ПрАво всегда право потому, что силу ему дает власть, формально - независимая судебная власть. Место «права-тут» в тексте закона определено судебной речью. «Буква закона» должна быть прочтена, понята, осмыслена и прочувствована судьей так, чтобы он принял правовое решение. Это можно показать так: текст закона ^ судебная речь ^ переход к знанию ^ приведение к намерению ^ правовое решение.
Интерпретационно-текстовый аспект права не отменяет того, что право связано с властью, право является социальным, политическим явлением. Юридический текст невозможно перевести на язык фактов без волевого усилия юрисдикционного органа. Право - это феномен власти. Уголовное право - это смысл, который вкладывается в текст УК РФ властью. Нельзя разрешить спор в суде путем истолкования слов и их сочетаний, составляющих текст закона. Как правило, истинным оказывается тот смысл закона, который отбирает властно уполномоченный субъект (суд) и закрепляет своим решением по делу. В связи с этим нужно понимание политики (системы ценностей, интересов), которая проводится субъектами интерпретации, и прежде всего судьей. Сознание судьи, карта его ценностей, обусловленные его социальным, служебным, политическим окружением, его встроенностью в отношения власти-знания, создают правовые факты. «Фактичность», правовая реальность прежде возникает в голове у судьи, потом она становится реальностью (через текст приговора) для всех, включая подвластных. Господствующий класс через судебную власть узурпирует право на судебный дискурс и судебную истину. Судебный дискурс и есть
«право» в его непрерывном челночном движении, различающем правомерность от неправомерного. Борьба интерпретаций за смысл закона есть, по сути, социальная, классовая борьба, побеждает в ней (в конечном счете) тот, кто обладает наибольшим ресурсом.
То, что называют правовой политикой, есть воля правящей элиты, находящая свое проявление в законодательстве, а также практике его истолкования и применения. Власть проговаривает через судебный дискурс правильный смысл текстуры законов, она инсталлирует право в гипертексте законодательства. Политика проходит через текст = право, высвечивая в нем актуальный смысл, превращая в «право-тут». Политика - концентрированное выражение экономики. «Уголовное право в работе» («право-тут») есть некая политика правящего класса, стратегия власти, проходящая через конфликты интерпретаций текста закона, через конкуренцию позиций субъектов права к тому правовому положению, которое наиболее выгодно господствующей элите. Уголовное право - это текст уголовного закона, смысл которого навязывается властью (судебной) от имени народа, но не всегда в его интересах. Есть некая общая стратегия ведения и разрешения уголовных дел, споров в экономической, предпринимательской сфере, которая проводится через-, сверх-, над- законом, судом. Поскольку экономику следует считать материальной основой общества, постольку правовая политика призвана проводить через систему законодательства и правосудия экономическую целесообразность. Экономический, корыстный мотив преобладает у интерпретаторов, поэтому если подсознание определяет сексуальную мотивировку интерпретаторов текста закона, то корысть побуждает их сознание.
Официальные институты власти - лишь внешнее выражение этой экономической политики; неформальные отношения между субъектами правовой политики, т.е. судьями, прокурорами, следователями, адвокатами, - более реальны, чем «кодексы». Уголовная политика - это некий тренд в письме текста закона (за-конодательствовании) и вместе с тем - в толковании и применении этого закона (судебном дискурсе), который отражает
определенную расстановку сил в обществе, готовность и способность применения насилия элитой для сохранения нужной ей системы ценностей. Политика превращает тексты уголовного законодательства в реальное право, а именно: в правопорядок, правосознание. То, что называют правовой политикой, которая «находит» в конечном счете «правильный» смысл в тексте закона, есть воля правящей элиты.
Не следует полагать, что уголовная юстиция, оснащенная уголовным, уголовно-процессуальным законодательством, главным образом (если не исключительно) борется, противодействует, противостоит преступности, особенно экономической. М. Фуко призывал «избавиться от иллюзии, будто уголовно-правовая система является главным образом (если не исключительно) средством борьбы с правонарушениями и будто в этой роли, в зависимости от социальных форм, политических систем или взглядов, она бывает суровой или мягкой, может быть нацелена на искупление или возмещение, на преследование индивидов или на вменение коллективной ответственности... карательные меры - не просто "негативные" механизмы, позволяющие подавлять, предотвращать, исключать, устранять, но что они связаны с целым рядом положительных и полезных последствий, которые призваны обеспечивать (в этом смысле можно сказать, что если законосообразные наказания должны карать за правонарушения, то установление правонарушений и их пресечение направлены, в свою очередь, на поддержание карательных механизмов и их функций)» [3, с. 37-38]. Иными словами, посредством уголовного закона власть отнюдь не говорит категоричное «нет» преступности. Напротив, можно говорить о некоем сложном взаимодействии, обоюдном инвестировании. Преступность - это продукт власти, уголовного закона и практики его применения.
Стратегия власти в современном (буржуазном, дисциплинарном) обществе сводится к тому, что преступностью (экономической) надо управлять, включать ее в приносящие пользу системы, направлять на благо экономической элиты, приводить к оптимальному функционированию. Не подавление, но упорядоченное взращивание коллективных и индивидуальных сил
в ходе перманентной борьбы с экономической преступностью.
Уголовная политика по противодействию экономической преступности - это концентрированное выражение экономики. Новая уголовная политика по противодействию «беловоротничковой» преступности - новая уголовная экономическая политика (НУЭП)* стала концентрированным выражением воли крупной буржуазии в смычке с чиновничеством [4, с. 5-20; 8]. Принципиальные поправки уголовного и уголовно-процуссуально-го законодательства, составившие НУЭП, были пролоббированы представителями крупных собственников, вроде «официального миллиардера» B.C. Груздева (депутат Государственной Думы РФ от партии «Единая Россия» в 2007-2011 гг.)**. Лозунгом НУЭП стали слова бывшего председателя Государственной Думы РФ Б. Грызлова: «Бизнес должен работать, а не сидеть в тюрьме».
Идеология этой уголовной политики была выражена в концепции по модернизации уголовного и уголовно-процессуального законодательства [5] и в соответствующих законопроектах***. В рамках НУЭП с конца 2008 г. последовательно принимались меры по ограничению вмешательства обвинительной власти государства в хозяйственную, включая торговую, деятельность предпринимателей. Конечная цель разработчиков новой уголовной политики виделась в том, чтобы создать систему правовых гарантий для «предпринимателей» от уголовного преследования за совершение экономических
* Характеристике данного явления посвящено несколько наших работ.
** Вполне можно говорить о явлении «груз-девщины» в правовой политике последних лет. Впрочем, B.C. Груздев ушел, а дело его живет: Государственная Дума РФ полна миллиардерами, партийными функционерами, которые готовы принимать меры по защите крупных собственников от не являющихся таковыми.
*** См., напр.: Официальный текст законопро-
екта «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации, направленных на исключение возможности решения хозяйственного спора посредством уголовного преследования». URL: http:// www.economy.gov.ru/minec/about/structure/
depgosregulirineconomy/doc20120926_01
преступлений****. По мнению идеологов новой уголовной политики противодействия «беловоротничковой» преступности, вмешательство уголовной юстиции в разрешение юридических споров в сфере экономики оправданно, только если оказалось недостаточно средств гражданской юстиции (вначале конфликт разбирают «квалифицированные юристы», потом -полицейские). Уголовное преследование официально признано субсидиарным правовым инструментом обеспечения экономической безопасности страны.
НУЭП нашла закрепление в целом ряде законов*****, которые создали невиданную в мире систему привилегий для класса «предпринимателей» в уголовно-правовой сфере. Апофеозом же этой политики стала амнистия осужденных
**** Разумеется, главной целью является достижение позитивных экономических показателей: повышение инвестиционной привлекательности, стимулирование бизнеса и пр. Идеологи новой уголовной экономической политики убеждены, что удаление уголовной юстиции (наиболее радикального правового инструмента обеспечения экономической безопасности) из предпринимательской сферы благотворно скажется на институте собственности и хозяйственной деятельности, позволит качественно преобразоваться нашей экономике: из сырьевой превратится в инновационную и т.п.
***** в их ЧИсле: О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации: федер. закон от 29 дек. 2009 г. N 383-ф3: ред. от 7 февр. 2011 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2010. N 1. Ст. 4; 2011. N 7. Ст. 900; О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации: федер. закон от 7 апр. 2010 г. N 60-ФЗ: ред. от 6 дек. 2011 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2010. N 15. Ст. 1756; 2011. N 50. Ст. 7347; О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации: федер. закон от 7 дек. 2011 г. N 420-ФЗ: ред. от 30 дек. 2012 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. N 50. Ст. 7362. N 53 (ч. I). Ст. 7632; О внесении изменений в статьи 140 и 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: федер. закон от 6 дек.
2011 г. N 407-ФЗ / / Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. N 50. Ст. 7349; О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации: федер. закон от 29 нояб.
2012 г. N 207-ФЗ // Рос. газ. 2012. 3 дек.
бизнесменов*, которая закончилась безрезультатно**.
Существенным отличием НУЭП является то, что российскими элитами взят курс на радикальное ограничение средств уголовной юстиции для поддержания правопорядка в экономической сфере. При конструировании механизма уголовного преследования за основу взят частноправовой (диспозитивный) метод (с некоторыми оговорками в пользу публичности), в то время как в «нормальных» государствах по-прежнему практикуют публично-правовые инструменты борьбы с общественно опасными явлениями, каковым является экономическая преступность. Цель НУЭП в том, чтобы создать систему неприкосновенности «предпринимателей» от уголовного преследования за совершение экономических преступлений.
До последнего времени НУЭП была политикой офшоризации русской экономики, политикой парализации правоохранительной системы, политикой выхолащивания борьбы с экономической преступностью и коррупцией. В результате проведения НУЭП сформировался круг избранных, которым все дозволено и которые недоступны уголовной юстиции. Русская буржуазия создала сословную правовую систему - под себя, систему, которая могла бы временно гарантировать ей извлечение прибыли путем эксплуатации природных богатств (еще торговли «колониальными товарами»), а затем вывода капитала за рубеж, в офшоры. Она же «развратила» и правоохранителей, через которых и решала свои бизнес-задачи по переделу собственности, включая рейдер-ские захваты с использованием коррумпированных силовиков.
Сто лет назад уголовная политика пролетарского государства была направлена на уничтожение классового врага -
* Об объявлении амнистии: постановление Государственной Думы РФ от 2 июля 2013 г. N 2559-6 ГД // Рос. газ. 2013. 4 июля.
** ИзИзаояаиириравнымыХ-б) -€ыствч:ячел*елею ек амнистией воспользовались, как мы и предполагали, несколько сотен благодарных предпринимателей-преступников, хотя один из инициаторов этой амнистии — Б. Титов утверждал: «Экономическая амнистия освободит около ста тысяч человек» (см.: URL: http://www. rg.ru/2013/06/26/amnistiya-anons.html).
буржуазии. В начале XXI века буржуазия берет исторический реванш. Государство, которое выражает ее волю, острие уголовной политики направило против рабочего класса и низших социальных слоев. Из общего числа осужденных к лишению свободы предприниматели и менеджеры коммерческих организаций составляют менее одного процента [6, с. 7-9].
Уголовная политика является частью внутренней и внешней политики, проводимой через законодательствование и правоприменение властвующей элитой. В результате этой политики за последние 10 лет коэффициент фондов (этим термином социологи называют разницу между средним доходом 10 % самых обеспеченных жителей страны и средним доходом 10 % наименее обеспеченных), по оценке Всероссийского центра уровня жизни (далее - ВЦУЖ), вырос с 13-14 раз до 18 раз. «В реальности неравенство еще выше, поскольку в нашей стране значительна доля неучтенной экономики и доходов» [7]. И это серьезно «тормозит» экономику. Согласно данным, представленным ВЦУЖ, число россиян с месячными доходами ниже среднего составляет 83 % населения страны. За средний уровень ученые из ВЦУЖ принимают семь прожиточных минимумов. К концу 1 квартала 2011 года этот минимум составлял 6,47 тыс. руб. в месяц, то есть социологическое «ниже среднего» - это доход меньше 45,3 тысяч рублей на занятого человека. Но это еще не признаки катастрофы. 48 % населения, по расчетам того же ВЦУЖ, - представители так называемых неблагополучных слоев, доход которых составляет менее трех прожиточных минимумов, или 19,41 тыс. рублей в месяц на работающего человека.
Таким образом, теперь Россия занимает первое место в мире по имущественному неравенству среди населения, уступая лишь нескольким небольшим странам карибского бассейна. «В целом по миру миллиардеры в общей сложности владеют 1-2 % от национального благосостояния; сегодня в России 110 миллиардерам принадлежит 35 % всех богатств», - говорится в отчете о глобальном благосостоянии, подготовленном банком Credit Suisse [8].
Под прикрытием риторики о правах человека продолжается правовая политика обеспечения классового превосходства
одного социального слоя над обществом, что углубляет кризис, упадок правовой культуры. Все новые и новые инициативы, в которых воплощена идея сословного покровительства, ведут к деградации правоохранительной системы. Что нас ждет впереди? профанация реформ в области уголовного права и судопроизводства? имитация бурной законодательной и правоохранительной деятельности?
Итогом двадцатилетних «прогрессивных» преобразований уголовной юстиции стал правовой механизм, беспомощный в борьбе с глобальной коррупцией и расхищением национальных (природных) богатств, и в то же время успешно «утрамбовывающий» ежегодно по 100 тысяч человек в места лишения свободы, превзойдя в этом отношении даже советские показатели. А системной борьбы с экономической преступностью как не было, так и нет*. Имеет место по большей части имитация этой борьбы.
До последнего времени «высший менеджмент» государства защищал олигархов от народа. На деньги богатых покупались голоса бедняков и обеспечивался статус-кво. Но такому социальному договору, кажется, приходит конец. Оказавшемуся в ситуации противостояния с западной элитой, российскому правящему классу придется менять политику. Запад своими санкциями показал, что пощады не будет. Верховная власть получила относительную самостоятельность от компрадорской олигархической буржуазии. Санкции, применяемые Западом к России, позволяют сделать более национально-ориентированной экономическую политику. А вместе с этим с необходимостью должна поменяться и
* И, судя по тому, как «разгромили» в этом году ГУЭБ МВД, — мало вероятно ожидать перемен. Прецедент Сердюкова также вписывается в сложившуюся стратегию уголовной политики. Есть и много других примеров (дело «Три кита», скандалы, связанные с подкупом компаниями «Mercedes-Benz», «Hewlett-Packard» наших правоохранителей на самом высоком уровне, оставшиеся без реакции). Сигналы читаемы (в том числе сотрудниками ЭБиПК) — есть неприкасаемые, которым все можно, а есть те, кого надо сажать для выполнения планов. Противодействие преступности в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности стало избирательным, «по принципу своим — все, остальным закон».
уголовная политика внутри нашей страны. Российским нобилям пора приступить к само-санации. Нашей буржуазии придется стать национальной, даже пойти на некоторые жертвы («делиться надо»), а самое главное - озаботиться, наконец, развитием своей экономики. Пришло время консолидации перед лицом общей внешней угрозы, и уголовная политика должна стать одним из средств этой консолидации - как орудие борьбы с компрадорскими элементами, офшорной аристократией. Мы надеемся, что будет проявлена политическая воля, и противодействие элитарной экономической преступности будет реальным, а не декларативным. Уголовная политика должна, наконец, стать средством восстановления социальной справедливости.
В.В. Путин подчеркнул, что принцип справедливости полагает соблюдение общих правил всеми членами общества, хотя «у бизнеса особая ответственность за экономику, за рабочие места, и мы должны создать для них соответствующие условия» [9]. При этом Президент РФ отметил, что кредит доверия власти к бизнес-сообществу не безграничен ввиду того, что переток капиталов в офшоры и неконтролируемое движение средств в офшорных юрисдикциях крайне негативно сказывается на экономической безопасности России [10].
Полагаем, что исправление ошибки реформирования законодательства как раз и заключается в том, что «особые условия» обеспечения безопасности бизнеса не равнозначны «неприкасаемости» представителей предпринимательского сообщества. Современная «обвинительная власть» не способна на это без проявления политической воли первого лица государства. По выражению В.В. Путина, нужны «посадки». В том числе и в первую очередь криминальных представителей экономической и управляющей элиты. Общество ждет этого. Руководство может опереться при чистке элит на свой народ, в конце концов - на Народный фронт.
Список литературы
1. Александров А.С. Введение в судебную лингвистику: монография. Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2003. 419 с.
2. Александров А.С., Баранов В.М. Риторика и право // Юрислингвистика-3: Проблемы юрислингвис-тической экспертизы: межвузовский сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алтайск. ун-та, 2002. С. 113-123.
3. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М., 1999. 480 с.
4. Александров А.С., Александрова И.А. Новая уголовная политика в сфере противодействия экономической и налоговой преступности: есть вопросы // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. N 1 (6). С. 5-20.
5. URL: http://www.kapitalisty.ru/action (дата обращения: 26 марта 2014 г.).
6. Волков В. Статутные уклоны в судах общей юрисдикции: эмпирическое исследование влияния социального статуса подсудимого на приговор. М., 2013. 368 с.
7. РИА Новости [Электронный ресурс]. URL: http://ria.rU/analytics/20110706/398118861.html#13822423 716374&message=resize&relto=login&action=removeClass&value=registration#ixzz2iETeZuIg (дата обращения: 6 июля 2011 г.).
8. URL: http://news.rambler.ru/21546254/ (дата обращения: 21 марта 2014 г.).
9. URL: http://news.rambler.ru/18537768/ (дата обращения: 26 марта 2014 г.).
10. URL: http://www.gazeta.ru/business/2013/06/14/5380421.shtml (дата обращения: 14 июня 2013 г.).
References
1. Aleksandrov A.S. Vvedenie vsudebnuyu lingvistiku [Introduction to forensic linguistics]. Nizhny Novgorod: Nizhny Novgorod Legal Academy, 2003. 419 р.
2. Aleksandrov A.S., Baranov V.M. Ritorika i pravo [Rhetoric and Law]. Yurislingvistika-3: Problems yurislingvis-ticheskoy examination [Legal Linguistics 3: Problems of legal and linguistic expertise], Barnaul, Publisher Altai University, 2002. Pp. 113-123.
3. Fuko M. Nadzirat'inakazyvat'. Rozhdenie tyur'my [Discipline and Punish. Birth of the Prison]. Moscow, 1999.
480 p.
4. Aleksandrov A.S., Aleksandrova I.A. Novaya ugolovnayapolitika vsfereprotivodeystviya ekonomicheskoy ina-logovoy prestupnosti: est' voprosy [New criminal policy in the sphere of combating economic crime and tax: have questions]. Biblioteka kriminalista - Library of criminalist, 2013, no. 1 (6), pp. 5-20.
5. Available at: http://www.kapitalisty.ru/action (Accessed 26 March 2014).
6. Volkov V. Statutnye uklony v sudakh obshchey yurisdiktsii: empiricheskoe issledovanie vliyaniya sotsial'nogo statusa podsudimogo na prigovor [Statutory biases in the courts of general jurisdiction: an empirical study of the influence of social status on the defendant's sentence]. Moscow, 2013. 368 p.
7. RIA Novosti [RIA News]. Available at: http://ria.ru/analytics/20110706/398118861.html#13822423716374& message=resize&relto=login&action=removeClass&value=registration#ixzz2iETeZuIg (Accessed 6 July 2011).
8. Available at: http://news.rambler.ru/21546254/ (Accessed 21 March 2014).
9. Available at: http://news.rambler.ru/18537768/ (Accessed 26 March 2014).
10. Available at: http://www.gazeta.ru/business/2013/06/14/5380421.shtml (Accessed 14 June 2013).
