CC BY
8
И. Н. Гладенко
Органолептические и токсические свойства мяса, жира и молока животных, получавших корм, обработанный гексахлораном
Из Украинского института экспериментальной ветеринарии
В литературе имеется достаточно указаний на то, что сельскохозяйственные продукты, особенно овощи, обработанные гексахлораном в период вегетации, могут приобретать специфический запах и привкус, свойственные этому препарату. Отсюда следует, что гексахлоран адсорбируется растительными тканями, изменяя органолептические свойства продуктов, полученных из таких растений. Как отмечают А. А. Тостанов-ская и Е. А. Антонович, запах и привкус гексахлорана сохраняются даже после термической обработки овощей, выращенных на почве, обработанной гексахлораном.
Изучая токсикологию гексахлорана, мы убедились, что и при поступлении препарата в организм животных ткани их также могут приобретать своеобразный запах плесени и неприятный вкус. Однако оставалось невыясненным, как долго гексахлоран может сохраняться в тканях животного организма, в какой степени это зависит от количества и длительности поступления препарата в организм, могут ли изменяться запах и вкус мяса животных, получающих кормовые средства, обработанные им в период вегетации, и насколько безопасны продукты (мясо, жир, молоко), получаемые от таких животных.
Нами были проведены в этом направлении соответствующие исследования.
Опыты проводились на кроликах, свиньях, овцах, телятах и водоплавающей птице.
В одних опытах животным вводили чистый гексахлоран в дозах от 0,01 до 0,5 г/кг, в других — они получали только корм из растений, обработанных этим препаратом на корню из расчета 30—50 кг/га 12% дуста гексахлорана.
По истечении различных сроков опытов животных убивали, а жир и мясо их подвергали исследованию на наличие гексахлорана органолеп-тически и посредством экстракции и биопроб на мухах. Органолептические исследования производили по правилам закрытой дегустации, в которой каждый раз участвовало 6 человек.
Запах жира и мяса определяли как в сырых продуктах, так и в пробах, подвергнутых кипячению. Запах жира, кроме того, определяли и при подогревании его йа огне в фарфоровой посуде.
Наличие гексахлорана в жире определяли путем экстракции и постановки биопробы на мухах следующим образом: 1—2 г жира, растопленного при подогревании на водяной бане, помещали в специальную пробирку с притертой пробкой, куда добавляли 10—15 мл растворителя (хлороформа или бензола). Через 20—30 минут в пробирку наливали 10—15 мл концентрированной очищенной серной кислоты. Смесь осторожно (не взбалтывая) смешивали, затем небольшими порциями добавляли 2—3 г безводного сульфата натрия.
Полученную смесь оставляли в штативе до полного отделения растворителя, который затем переносили в делительную воронку и вторично обрабатывали смесью (1:1) концентрированной и дымящей .серной кислоты. После отделения растворителя кислоту удаляли из делительной воронки, а оставшийся в ней растворитель дважды обрабатывали 0,5% раствором углекислого натрия. Затем растворитель сливали в чашку
Петри или другой подходящий сосуд и удаляли оттуда путем испарения при комнатной температуре.
После полного испарения растворителя на дне сосуда оставался осадок, который мы и исследовали путем подсадки домашних мух.
Мухи (20—30 штук) в сосуде, закрытом марлей, находились 45—60 минут, после чего их переносили для наблюдения в марлевый садок или стеклянный колпак, закрытый марлей.
О наличии или отсутствии гексахлорана в исследуемой пробе судили по числу парализованных и погибших мух. Количество парализованных мух учитывали через 1, 2, 4 и 6 часов, а процент гибели насекомых— через 12 и 24 часа.
Нами были подвергнуты исследованию 40 подопытных животных (14 кроликов, 6 подсвинков, 5 голов молодняка крупного рогатого скота, 3 овцы и 12 уток).
Данные проведенных исследований показывают, что гексахлоран, поступающий в организм в чистом виде, остается в нем в течение длительного времени и депонируется преимущественно в жировой ткани. Так, в жире уток, которым вводили гексахлоран по 0,05 г в течение 75 дней подряд, запах гексахлорана обнаруживался в течение 60 дней после последнего введения им препарата, а токсические его свойства для мух сохранялись до 45 дней. В жире крупного рогатого скота, получавшего гексахлоран из расчета 0,025 г/кг, запах обнаруживался через 60 дней, в жире свиней (доза 0,02—0,05 г/кг) запах гексахлорана сохранялся более 180 дней, а в жире овец — около 240 дней.
Исследований через более продолжительные сроки мы ке производили, однако можно полагать, что при хронических отравлениях животных гексахлораном запах в их жире может сохраняться и более 240 дней. Следовательно, в условиях длительных опытов, когда животным искусственно вводили гексахлоран или давали его с кормом в течение многих недель подряд, он, будучи липоидотропным веществом, постепенно накапливался в жировой ткани и, повидимому, весьма медленно выводился из организма.
Можно было предположить, что при однократном введении животному препарат значительно меньше адсорбируется жировой тканью и организм значительно быстрее освобождается от него. Однако прямые опыты показывают, что и в этом случае если не сам гексахлоран, то, вероятно, продукты его превращения сохраняются в организме довольно долго. Так, во внутреннем жире кроликов, которым однократно вводили гексахлоран в дозе 0,5—1 г/кг, запах, свойственный этому препарату, сохранялся до 90—120 дней.
Цвет и консистенция жира, полученного от животных, которым однократно или многократно вводили гексахлоран, никаких существенных изменений не претерпевают. Зато запах и вкус жира настолько изменяются, что делают этот продукт почти непригодным в пищу. Такой жир имеет запах плесени, длительно сохраняющийся и не исчезающий даже при термической и обычной кулинарной обработке. Интересно, что жир-сырец по запаху не отличается от обычного жира не отравленного животного, т. е. в таком жире запах гексахлорана практически не ощущается, но уже незначительное подогревание резко усиливает этот запах, легко улавливаемый нашими органами обоняния. После остывания жира 'запах гексахлорана снова исчезает.
Исследования жира животных, которым многократно вводили чистый препарат, показали, что он не только имеет неприятный запах но иногда (в зависимости от дозы препарата) может быть и токсичным для мух. Так, в наших опытах экстракт, полученный из жира уток и молодняка крупного рогатого скота, которые получали значительное количество препарата в течение 50—75 дней, вызывал паралич и гибель мух.
Однако жир животных, которые получали небольшие дозы препарата, или в тех случаях, когда его брали для исследования спустя 2—3 месяца после затравки животных, хотя и сохранял незначительный запах, но был безвредным даже для мух. Следовательно, наличие запаха еще не служит показателем токсичности продукта.
Далее жир животных, в частности, свиней и кроликов, которые длительное время получали картофель и свеклу, выращенные на почве, обработанной гексахлораном, по своему внешнему виду, консистенции и вкусу не отличался от жира контрольных животных. Наличие незначительного запаха удавалось установить в околопочечном жире, который, как показало исследование биопробой на мухах, токсическими свойствами не обладал.
В жире животных (овец и молодняка крупного рогатого скота), которым скармливали сено люцерны, обработанной гексахлораном на корню (норма расхода 12% дуста 50 кг/га), запах обнаруживался не только сразу по окончании скармливания, но и спустя два месяца после этого. Правда, и в этом случае, несмотря на наличие запаха, жир был совершенно безвредным, так как гибели мух в биопробе не отмечалось.
Таким образом, наличие остаточного запаха в жире далеко не всегда свидетельствует о его токсических свойствах. Объясняется это, пови-димому, тем, что различные примеси и малотоксичные компоненты гексахлорана, придающие жиру специфический запах этого препарата, сохраняются в жировой ткани значительно дольше, чем токсичные его компоненты (например, гамма-изомер), которые, повидимому, претерпевают в организме более существенные превращения и быстрее выделяются из него.
Наши исследования показали, что если животное подвергается убою через 4—6 недель после введения ему гексахлорана, то мышечная ткань его, т. е. мясо, не содержащее жира или искусственно освобожденное от него, не имеет ни запаха, ни привкуса гексахлорана.
Так, в мясе кроликов, телят и овец мы, как правило, не обнаруживали запаха плесени, несмотря на наличие его во внутреннем жире этих животных.
Однако мясо животных, которым гексахлоран вводили однократно в значительных дозах или многократно, но в небольших дозах, при наличии в нем выраженных жировых прослоек (мраморности) приобретает (из-за содержания жира) неприятный запах плесени и своеобразный горьковатый привкус.
Так, например, в жирном мясе молодняка крупного рогатого скота, подсвинкоз и уток, получавших гексахлоран, запах плесени мы отмечали не только через 1—2 дня после введения препарата, но спустя 45—60 дней после этого.
В наших опытах мясо животных, которые получали корм из растений, обрабатывавшихся гексахлораном на корню (доза 12% дуста 30—50 кг/га), никакого запаха или привкуса, свойственного гексахлорану, не имело, хотя, как отмечалось выше, внутренний и околопочечный жир таких животных в ряде случаев может иметь запах плесени. Поэтому можно допустить, что при длительном кормлении животных кормом, полученным из растений, обработанных гексахлораном, возможны случаи, когда мясо со значительными жировыми отложениями также может приобретать затхловатый запах.
Наличие запаха гексахлорана в тканях организма является весьма важным показателем пониженной гигиенической и пищевой ценности мясопродуктов, однако этого еще недостаточно для суждения о токсичности таких продуктов.
Для выяснения вопроса о степени токсичности мясопродуктов, получаемых от животных, отравленных гексахлораном, была необходима постановка прямых опытов.
С этой целью нами были проведены следующие исследования: 3 котятам трехмесячного возраста в течение месяца скармливали мясо подсвинка, получившего 10,5 г чистого гексахлорана. Этот подсвинок имел признаки отравления и был забит через двое суток после введения ему препарата. Мясо этого подсвинка скармливали в сыром виде, по 100 г каждому котенку ежедневно. Всего за период опыта каждый котенок съел 3 кг этого мяса. Все котята остались живы и не проявили никаких признаков интоксикации. При вскрытии каких-либо патологоанато^'иче-ских изменений в желудочно-кишечном тракте, паренхиматозных органах и в мозгу у котят не обнаружено.
Двум собакам на протяжении 10 дней скармливали мясо отравленного гексахлораном барана, которому ежедневно в течение 30 дней вводили по 9 г гексахлорана и который был убит в атональном состоянии. Третьей собаке за 25 дней было скормлено 12 кг свинины, полученной от подсвинка, отравленного гексахлораном.
Клинические наблюдения и гематологические исследования собак, получавших мясо животных, отравленных гексахлораном, не обнаружили каких-либо патологических признаков отравления: животные все время были бодрыми, сохраняли аппетит и прибавляли в весе.
Кроме того, значительное количество мяса от овец и лошадей, отравленных путем многократного введения им гексахлорана, было скормлено в вареном виде взрослым свиньям и подсвинкам. Так, 10 свиньям за 15 дней скормлено 40 кг мяса от овец, которые получили в общей сложности около 60 г гексахлорана. Эти овцы проявили выраженные признаки отравления и были забиты через 5 дней после введения им гексахлорана.
Одну лошадь с экспериментальной целью подвергали хроническому стравлению гексахлораном в течение 47 дней. За указанный период она получила 200 г чистого препарата. Лошадь пала с явными признаками отравления, а 150 кг мяса от нее было скормлено в течение 30 дней 9 подсвинкам. За весь период опыта ни у свиней, кормленных мясом овец, отравленных гексахлораном, ни у подсвинков, получавших мясо лошади, отравленной этим препаратом, в состоянии здоровья никаких отклонений от нормы не обнаружено.
Таким образом, мясо животных, отравленных гексахлораном, в наших опытах оказалось безвредным при довольно длительном скармливании его котятам, собакам и свиньям.
Из всего изложенного вытекает, что при решении вопроса о пригодности в пищу жира и мясопродуктов, полученных от животных, отравленных гексахлораном или получавших гексахлоран и вынужденно убитых по другим причинам, эти продукты необходимо подвергать органо-лептическому исследованию посредством проб варения мяса и подогревания жира.
Если при подогревании жира и кипячении мяса не отмечается запаха плесени и отсутствует неприятный привкус, то такие продукты могут считаться доброкачественными. Однако наличие даже слабого запаха и привкуса, свойственных гексахлорану, свидетельствует о пониженной пищевой ценности этих продуктов и допускать их в пищу не следует. Такие продукты могут быть использованы для технических целей или для кормления животных.
В предыдущих исследованиях нами было отмечено, что гексахлоран, введенный в организм при определенных условиях и в определенных дозах, может выделяться с молоком животных, в частности, коров, но сроки выделения его с молоком после введения и сроки исчезновения в нем
установлены не были. Между тем выяснение этого вопроса имеет большое значение, так как лишь при этом условии можно будет судить о сроках и возможности использования молока животных, в организм которых по разным причинам и различными путями мог попасть этот препарат.
В связи с этим в 1952 г. нами были проведены специальные исследования с целью выяснения сроков появления и длительности выделения гексахлорана с молоком животных. Методика этих исследований била следующей: 2 коровам вводили внутрь 12% дуст гексахлорана из расчета по 0,01 и 0,02 г чистого препарата на 1 кг веса животного; пробы молока для исследования брали через 2, 6 и 12 часов, через 1, 2, 3 суток, а в дальнейшем через каждые двое суток вплоть до получения отрицательных результатов.
Определение гексахлорана производили в сливках методом экстракции и биопроб на мухах.
Данные исследований показали, что паралич мух и незначительная гибель их отмечаются через 12 часов после введения гексахлорана животным.
Максимальное количество парализованных и погибших мух наблюдалось при исследовании сливок, взятых через 24 и 48 часов после вве дення препарата.
После этого кривая числа парализованных и погибших мух постепенно падает. Эти опыты позволяют заключить, что в молоке гексахлоран появляется через 12 часов после однократного введения коровам и выделяется в течение 14—15 суток.
Судя по интенсивности и быстроте наступления паралича у мух, максимальное количество гексахлорана оказывается в молоке через 24—48 часов после введения препарата.
Нас интересовал также вопрос, может ли выделяться гексахлоран с молоком животных, которые получали не препарат, а корм из растений, обработанных им в период вегетации. С этой целью дойным коровам в течение 3 месяцев скармливали сено люцерны, обработанной 12% дустом гексахлорана за месяц до уборки. В период до скармливания этого сена и по окончании скармливания молоко от 2 коров исследовали на токсичность и на наличие гексахлорана.
Исследование на токсичность производили путем скармливания молока в течение 2'/г месяцев белым мышам и крысам, а исследование на наличие гексахлорана — биопробой на мухах.
В результате наблюдений и исследований гексахлоран в молоке не был обнаружен и не отмечено токсического воздействия его на мышей и крыс. Это свидетельствует если не о полном отсутствии препарата в молоке исследованных животных, то во всяком случае о практически неуловимых количествах его.
Выводы
1. Гексахлоран, попадающий в организм в чистом виде, депонируется преимущественно в жировой ткани и остается в ней более 8 месяцев, сообщая жиру неприятный запах плесени. Степень и длительность депонирования гексахлорана в жировой ткани зависят от количества и длительности поступления яда в организм животного.
2. Жир и мясопродукты животных, которые длительное время получали корм из растений, обработанных гексахлораном, являются безвредными для экспериментальных животных и по своему цвету, консистенции и вкусу не представляют отклонений от нормы. Однако жир, а следовательно, и жирное (мраморное) мясо могут приобретать незначительный затхлый запах, сохраняющийся до 2—3 месяцев.
3. Мясо животных, отравленных гексахлораном, в наших опытах не вызывало токсических явлений у котят, собак и свиней, которых длительно кормили им.
4. Наличие запаха плесени и привкуса горечи в жире снижает пищевые и гигиенические качества этих продуктов. Такие продукты, хотя они и не являются токсичными, не следует допускать в пищу людям. Они могут быть использованы для технических целей и для кормления животных.
5. Гексахлоран начинает выделяться с молоком уже через 12 часов после введения препарата коровам и выделяется в течение последующих 14—15 суток. В максимальном количестве препарат обнаруживается в молоке через 24—48 часов после введения в организм животного.
* т£г #
И. С. Соколов
Вопросы санитарной пропаганды в гигиенических работах
Из Института санитарного просвещения Министерства здравоохранения СССР
Перестройка гигиенической науки и санитарной практики на основе мичуринской материалистической биологии и физиологического учения И. П. Павлова в значительной степени изменила наши представления о предмете и методах гигиенического исследования. От изолированного изучения факторов внешней среды гигиенисты перешли к комплексному изучению внешней среды и организма в их взаимодействии.
При комплексном изучении гигиенических проблем и при практическом разрешении санитарно-гигиенических задач известную роль мы должны отводить поведению человека (коллектива) как одному из факторов, влияющему на состояние внешней среды и в известной степени определяющему влияние внешней среды на организм.
При такой постановке вопроса, казалось бы, авторы гигиенических исследований должны были бы включать в планы своих работ изучение санитарных знаний, гигиенических навыков, а также степени общественной активности в вопросах охраны здоровья различных групп населения в конкретных условиях труда и быта, разрабатывать методы санитарного просвещения органически увязывая их с задачами и результатами своего исследования.
Однако авторы ряда гигиенических исследований не уделяют этому достаточного внимания.
В ряде случаев они лишь упоминают о значении санитарного просвещения в связи с той или иной гигиенической проблемой, оставляя конкретную разработку вопроса на долю «специалистов-санпросветчиков».
Так, С. И. Вишневская (кафедра гигиены труда I Московского ордена Ленина медицинского института) в статье «К характеристике кадмия как промышленного яда» 2 пишет: «Большую роль играет санитарно-про-светительная работа среди рабочих». Однако, кто же, кроме самого автора, мог бы лучше разработать содержание и методику санитарно-просве-тительной работы по профилактике отравлении кадмием, исходя из изучения этого вопроса? Несомненно, помимо разработки мероприятий по
1 Печатается в порядке обсуждения. Ред.
2 Гигиена и санитария, 1951, № 2.
