CC BY
34
4.4. ОРГАНИЗАЦИЯ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ В КАТОРЖНЫХ ТЮРЬМАХ
Домрачева Светлана Леонидовна. Должность: Аспирант. Место учебы: Межрегиональный Открытый Социальный Институт, г. Йошкар - Ола. E-mail: domrach.lana@mail.ru
Аннотация: В статье дано описание санитарного состояния каторжных тюрем, лечение ссыльных и каторжных арестантов, показаны болезни, с которыми не отправляли арестантов в каторгу и роль врача в каторжной тюрьме.
Ключевые слова: Российская Империя, каторга, труд арестантов, рудники, заводы, каменоломни, Нерчинская каторга, остров Сахалин, тяжелые работы, больницы, смерть арестантов.
THE ORGANIZATION OF MEDICAL CARE IN UNBEARABLE TYURMA
Domracheva Svetlana Leonidovna. Position: Post-graduate. Place of study: Interregional Open Social Institute, Yoshkar-Ola. E-mail: domrach.lana@mail.ru
Annotation: The article gives a description of the sanitation condition of penal servitudes, the cure of exiled and hard labour prisoners, diseases that prevented the prisoners from going to hard labour and the role of the doctor in the penal servitude. It describes harsh conditions of the prisoners' lives and labour.
Keywords The Russian Empire, penal servitude, prisoners' labour, mine, factories, stone quarry, Nerchinsk hard labour, Sakhalin island, hospitals, prisoner' deaths.
В XVII - начале XVIII вв. труд каторжных арестантов применялся на мануфактурах центральной России, уральских заводах и фабриках, при постройке многочисленных крепостей и гаваней, на каменоломнях. В Сибири каторга начала функционировать после открытия в 1722 г. Нерчинских серебряных и золотых рудников. Поэтому самых опасных преступников ссылали в Восточную Сибирь, а с открытием Сахалинской каторги - на остров Сахалин.
Указом Правительствующего Сената от 02 июня 1832 года было предписано при отправлении на каторжные работы арестантов обязательно освидетельствовать врачами на предмет наличия заболеваний. При диагностицировании эпилепсии, грыжи, аневризмы, грудной жабы, заболевания органов дыхания и гипертонии у арестантов, подлежащих наказанию телесно перед ссылкой в каторгу, по указанию Медицинского Совета, надлежало отправлять на каторгу без телесных наказаний. Вместо телесных наказаний, в зависимости от степени тяжести преступления добавлялось от двух до шести лет к общему сроку каторжных работ.[2, с.112].
Внесло свою лепту в дело облегчения участи больных арестантов и Попечительное о тюрьмах общество, по инициативе которого в 1859 года исключилось применение кандалов в отношении определенных, согласно медицинскому перечню, категорий больных. [9, с. 201].
Перед отправлением арестантов в каторгу медицинская комиссия, по результатам врачебного осмотра готовила заключение. Препятствовали высылке арестантов на каторгу болезни и телесные недостатки, такие как: золотушная худосочность, с затвердением и опухолями желез, а также сыпями, язвами на разных
частях тела, чрезмерное ожирение всего тела, застарелый ревматизм мышц, сочленений и надкостница, слоновая болезнь, проказа, волчанка и другие хронические неподдающиеся лечению болезни кожи, опухоли жировые, костные, лимфатические, мышечные (незлокачественные) и опухоли злокачественные во всех видах и степенях развития, нарывы, расстройства мышц, сухожилий и хрящей, эпилепсия, паралич во всех степенях развития, психическое расстройство, во всех видах (дебилизм, имбецильность, идиотия), невриты и невралгии, неизлечимость которых устанавливается в лечебных заведениях, слезной свищ или слезоточение, от неизлечимости сросшегося слезно-носового канала, пучеглазие «Базедова болезнь», слепота абсолютная и крайняя близорукость, немота и глухонемота, неправильно образованная грудь: узкая, вдавленная, рахитическая, а также искривление ключицы и ребер, затрудняющее дыхание, хронические воспаления легких, катар дыхательного горла, болезни сердца, печени, селезенки, почек, противоестественный задний проход, искривление позвоночника, уродливость тела, потеря кости или стопы.
Помимо вышеперечисленных, отдельно рассматривали болезни и уродства, препятствующие высылке женщин на каторгу, такие как: каменная болезнь и недержание мочи, отсутствие матки и гермафродитизм, влагалищные свищи мочевых путей и кишок, киста яичника и тазовые опухоли. [7, с.76].
При тюрьмах Нерчинской каторги существовали четыре лазарета: Зерентуйский для больных на 40 кроватей, Алгачинский для больных на 40 кроватей, Ака-туевский для больных на 20 кроватей и Александровский для больных на 20 кроватей. Заведывали данными лазаретами два врача и девять фельдшеров. В Зерентуевском лазарете работали три фельдшера, в Алгачинском лазарете два фельдшера, в Акатуевском один фельдшер, в Александровском один и по одному фельдшеру в Кадаинской и Мальцевской тюрьмах для амбулаторного лечения. Один из врачей проживал в горном Зерентуе, поэтому заведывал Зерентуйским лазаретом, а другой проживал в Алгачинском руднике, он заведывал Алгачинским и расположенными рядом Акатуевским и Александровским лазаретами. При Ку-томарском заводе медицинскую помощь оказывал фельдшер. [8, с.233].
При Мальцевской, Кадаинской и Кутомарских тюрьмах имелись аптеки, которые были снабжены необходимыми медикаментами для оказания первой медицинской помощи и для амбулаторного лечения.
Помещения Нерчинской каторги были весьма неудобны для жилья и ветхи. В основном это были деревянные бараки. [3, с.17]. В лазаретах было керосиновое освещение посредством ламп без стекол, что очень негативно отражалось на здоровье больных. [5, с.33]. Очищение воздуха во всех зданиях лазарета производилось с помощью форточек и вытяжных труб. Отапливались палаты лазарета голландскими печами.
Нередко тюремное начальство представляло неверные сведения о состоянии медицинского обеспечения арестантов. Так 1864 году местные власти отчитались, что в данном году подготовлены лазареты на 120 человек, когда медицинские пункты были обследованы чиновниками тюремного ведомства, оказалось, что в нормальных условиях можно разместить всего 20 человек. [5, с. 33].
На острове Сахалин были три больницы для каторжных, поселенцев и для добровольно следовавших за ними людей. Александровская больница устроена
ОРГАНИЗАЦИЯ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ
Домрачева С.Л.
была на 150 кроватей. В нее входили аптечный корпус, в котором помещалась и амбулатория для поселенцев и добровольно следовавших за арестантами людей, шесть бараков для лечения заключенных мужского пола, один барак для женщин и детей. В каждом бараке по 20 кроватей. К ним относились еще два купленных у поселенцев дома, в одном из которых находилась амбулатория и медицинская канцелярия, а в другом микроскопическая лаборатория и хирургия. [6, с.38].
В селе Рыковском находилась Тымовская больница на 100 кроватей. Она имела три корпуса. Корсаков-ская больница состояла из двух корпусов на 100 кроватей. Надворные постройки везде были в неудовлетворительном состоянии, здесь же и помойные ямы и отхожие места. Вокруг Александровской и Корсаков-ской больниц никакой ограды не было, а следовательно на прогулку больным арестантам выходить было некуда, их просто могли задержать и отправить в тюрьму.
Во всех больницах из-за большого количества больных, кого - то клали на пол, а других вообще преждевременно выписывали. В одну палату помещали и больных сифилисом, и чахоточных и хирургических больных, а с роженицами вместе находились больные с септицемией и рожей.
Здания больниц ремонтировали очень редко, стены были грязные, пыльные, не проконопаченные, отчего зимой снег попадал в больничные палаты. Крыши протекали.
Белья во всех больницах не хватало, приходилось грязное, рваное, несоответствующее росту надевать на больных. Стирка белья производилась примитивным способом, его просто мочили водой и вешали сушить. Баня и прачечная были только при Александровской и Рыковской больницах, без всяких удобств. Не имелось нигде ни складов для хранения чистого и грязного белья больных. Все вещи, в основном были грязные и хранились по углам да в коридорах больниц. Прислугу в больницы назначали из каторжных заключенных, кроме психиатрического отделения. В Александровской больнице один барак был выделен под психиатрическое отделение для душевно - больных. Мест на всех не хватало, поэтому больные скрученные, спали в бане и на полу, а буйные содержались в неприспособленных изоляторах. Прислугу набирали из поселенцев по найму (1 человек для двух больных), поэтому места в больничном помещении на всех не хватало, приходилось ютиться кто где мог: по углам, в коридорах, в комнате где хранились медикаменты, а иногда даже на кроватях вместе с больными. [6, с.40].
Санитарные нормы в пищевом блоке были неудовлетворительными. Кухни и пекарни были тесными и грязными. По табелю продукты не соответствовали нормам отпуска. В обычные дни в меню обедов преобладали сухая каша из грубого ячменя и черный хлеб. Необычным удовольствием считалось в конце недели из сэкономленных продуктов пироги, иногда котлеты, «мячики» - мясо шариками в супе. Пища заключенных была недостаточной не только по качеству, но и по количеству. [5, с.37]. Яйца выдавались редко, а количество зелени, капусты, картофеля и лука выдавали в зависимости от заготовок. В конце 1897 года больным вместо свежего мяса давали солонину.[6, с.40].
При приеме продуктов питания врач входил в качестве эксперта в комиссию. В основном комиссия при-
нимала продукты, даже если врач находил их негодными для употребления. Гнилые солонина и рыба, прогорклое сало, затхлая крупа все шло в пищу арестантам, а над отдельным мнением врача, занесенным в акт, тюремная администрация потешалась. [4, 341].
Роль врача сводилось к освидетельствованию арестантов дважды в год (перед летними и зимними работами) с целью определения их трудоспособности. Врач должен был ограничиваться такими заключениями: «полносильный», «слабосильный» и «неспособный». Игнорируя указания врачей, начальники тюрем давали указания отправлять «слабосильных на все работы». «Неспособных» освобождали от работ и помещали в богадельню. [4, с.342].
Некоторые арестанты, измученные непосильной работой, плохим питанием, жестокими побоями пытались симулировать болезни. Чаще это были заболевания с расстройством психики, бронхиты, гастроэнтериты, обмороки, хромота, вывихи, уретриты и другие воспаления слизистых оболочек, куриная слепота, общее недомогание. Другие от невыносимых условий пытались сбежать, многие умирали.
За комитетами Отделениями Попечительного о тюрьмах общества временно сохранялись, на существующих основаниях, обязанности по содержанию священно и церковнослужителей. Практически дело обстояло так - за простым человеческим участием и помощью заключенные могли обратиться только к двум людям - врачу и священнику. [1, с. 16].
Список использованных источников
1. Бровкина А.А. Духовное окормление и религиозно - нравственное просвещение в местах лишения свободы (исторический аспект). // Черные дыры в Российском законодательстве. - 2015. - № 1. - С.16.
2. РГИА Ф.1149. Оп.2. Д.31. Л.112.
3. РГИА Ф. 1282. Оп.1. Д.216. Л. 17.
4. Лобас Н.С. Сахалинская каторга (записки тюремного врача)./Мин.культ. Сахалинской области, Сах. Обл. краеведческий музей, Архив. агентство Сахалинской области, Госуд. Ист. Архив Сахалинской области [сост. В.М. Латышев, Г. И. Дударец]./ - Южно - Сахалинск. 2012. 392с.
5. Мошкина З.В. Нерчинская политическая каторга. Вторая половина XIX века. Чита: Изд - во Забайкальского государственного педагогического университета им. Н.Г. Чернышевского. 1998. 112с.
6. Отчет по Главному Тюремному управлению за 1898г. СПб. 1900.
7. Отчет по Главному Тюремному управлению за 1902г. СПб. 1904.
8. Отчет по Главному Тюремному управлению за 1906г. СПб. 1908.
9. Петренко Н. И., Никифорова И.А. Влияние Общества попечительного о тюрьмах на отечественную пенитенциарную систему в первой половине XIX века. // Пробелы в Российском законодательстве. - 2011. -№ 4.- С. 203.
Отзыв
на статью Домрачевой С. Л. «Организация медицинской помощи в каторжных тюрьмах».
Научная публикация С.Л. Домрачевой посвящена анализу организации и правового регулирования деятельности каторжных тюремных больниц в Российской империи.
Актуальность данной проблематики связана с возросшим интересом к переосмыслению опыта деятельности пенитенциарной системы дореволюционной России. В силу идеологических установок в советской историко-правовой науке деятельность пенитенциарной системы Российской империи освещалась недостаточно объективно, превалировал критический подход.
Достоинством статьи является активное использование автором текстов циркулярных распоряжений и других нормативных документов Главного тюремного управления и архивных материалов.
Статья С.Л. Домрачевой «Организация медицинской помощи в каторжных тюрьмах» соответствует требованиям, предъявляемым к работам такого рода, и может быть рекомендована к публикации.
Доктор юридических наук, профессор Петренко Н.И.
