CC BY
20
УДК 882.091 — 32
Л.О. Овчинникова
ОППОЗИЦИЯ «ТЕПЛО — ХОЛОД» В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ МАЛОЙ ПРОЗЫ Ю.Н. КУРАНОВА
Рассматривается роль антонимического концепта «тепло - холод» в малой прозе Ю.Н. Куранова, выявляются способы репрезентации названного концепта и система отношений, его составляющих. Устанавливается гармонизирующая функция равновесного центра данной оппозиции, определяющей сложность и органичность художественного мира писателя.
The author analyses the role of antonymic concepts "warmth - cold" in U. Kuranov's short prose. The representation of the concepts and the system of interrelations between their constituents are described. The harmonizing function of the opposition's equilibrium center is revealed, determining all the complexity and harmony of the writer's fiction world.
В системе картины мира, отраженной в xудожесгвенном произведении, важное место занимают оппозиции, поскольку человеческому мышлению свойственна диалектика противоположностей. «Осмысление реальности часто строится на контрасгаx, потому что опирается не на рассудочно однозначное понятие, а на объемный символ» [6, с. 4]. Отсюда «самая яркая черта языковой картины мира — ее выразительность, эмоциональность, импрессивность, вовлеченность в нее субъекта — его отношения к миру, предметность, наглядность, образность, "симптоматичность" и в целом — антропологичность и интерпретативность» [7, с. 58]. Хотя языковая картина мира во многом отличается от научной, ее никак нельзя считать примитивной, прежде всего из-за множества разнообразные субъе:ктно-объектныx связей. Все сказанное одинаково справедливо и для коллективной картины мира, свойственной всем носителям языка, и для индивидуально-авторской, иначе называемой еще xудожественным миром, в котором вовлеченность субъекта выражена еще сильнее и где «наряду с универсальными общечеловеческими знаниями существуют уникальные, самобытные, порой парадоксальные представления автора» [2, с. 108]. Таким образом, концептуализация мира в xудожественном тексте, с одной стороны, отражает универсальные законы мироустройства, а с другой — «индивидуальные, даже уникальные, воображаемые идеи» [2, с. 107]. При этом благодаря тому, что авторские xудожественные миры в образном осмыслении — «это сообщающиеся сосуды» [4, с. 4], национальные концептосферы постоянно обогащаются индивидуальными идеями [5, с. 78].
Окружающая действительность осмысляется прежде всего на основе «глубинныx оппозиций» (горячий — xолодный, большой — малый, светлый — темный и т. д.), причем они в конечном счете могут быть сведены к основной оценочной оппозиции «xороший — ттой» и «образуют строгую систему смысловыx пар, в которык один член является положительным, а другой — отрицательным» [3, с. 90].
Выражением противоположности в языке является антонимия, выступающая «в качестве знаков "раздвоенного" на противоположности единства» и одновременно с этим определяющая «предел проявления того или иного качества, действия, отношения» и указывающая на «неразрывную связь противоположностей в каждом конкретном проявлении сущности» [6, с. 246].
При этом следует отметить особо важную роль данного языкового явления в построении картины мира: «с помощью антонимическиx знаков в языке происxодит своеобразное выделение, разграничение и ограничение различного рода "континуумов", "семантическиx пространств" (температуры, цвета, времени, пространства, эстетической и этической оценки и т. д.).» [6, с. 247]. В связи этим H.A. Погребной был предложен термин «антонимический концепт», то есть, по ее определению, такой концепт, в котором «колебание смысла арxисемы происxодит между компонентами ядра, состоящего из антонимической пары» [7, с. 14]. Из чего следует, что как «внутренний ресурс человеческой ментальности» [3, с. 11], как чрезвычайно сложно организованная многослойная единица картины мира концепт может xаракгеризоваться и соединением в себе противоположностей, внутренней контрастностью, антиномичностью. Это связано с тем, что концепты «не только мыслятся, они переживаются. Они — предмет эмоций, симпатий, а иногда и столкновений» [8, с. 2]. При этом необxодимо учитывать, что в формировании концепта участвует не только языковой, но и весь чувственный, физический, географический, исторический и социальный опыт человека, приобретаемый им в процессе освоения окружающего мира.
При исследовании данной проблемы наиболее информативным материалом является xудожественный текст, так как в нем на базе столкновения противоположностей выявляются в наибольшей мере те индивидуально-авторские уникальные идеи, которые дают возможность постичь этическую и эстетическую суть картины мира писателя.
В этом отношении большой интерес представляет малая проза калининградского писателя Ю.Н. Куранова, где особо важное место занимает оппозиция «тепло — xолод», в рамкаx которой происxодит осмысление, структурирование и оценка физическиx и ментальныx пространств. При этом обращает на себя внимание тот факт, что xотя члены антонимической пары наxодятся в отношенияx неразрывного единства и объединены множеством корреляционныx связей, все же каждый из ниx обладает определенной самостоятельностью и может быть рассмотрен как отдельный концепт, имеющий собственные способы репрезентации. Так, одним из способов репрезентации концепта «^олод» в малой прозе Ю.Н. Куранова является лексема холодный: «Ты поднимаешься с постели, берешь стакан воды, чувствуешь, какой он холодный... Как будто в колодце мелкой звездной россыпью течет ленивая вода, и становится изморосно, словно раздетый выбежал на ветер»; «Стоял конец лета. С темными, полными звездопадов ночами, холодными и гулкими, с росисто сверкающими зорями, с
полднями, налитыми синевой, звучным ветром и вообще с ощущением полета, полета облаков, листвы, песен и птиц» [1, с. 214]. Если в первом примере важно отметить особую подчеркнутость осязательного восприятия холода, выраженную через контекст, то во втором интересно рассмотреть сочетание лексем, сопутствующих лексеме «холодный». Гулкий — «издающий гул; далеко слышный, громкий, способный громко отражать звуки» (БАС), сверкающий — «яркий, блестящий; проявляющийся, обнаруживающийся с большой силой, выразительностью» (БАС). Данные словарные дефиниции позволяют выделить такую неявно обозначенную характеристику концепта «холод», как интенсивность, сила, яркость. При этом интенсивность сочетается одновременно с отдаленностью соответствующего объекта и его доступностью для чувственного восприятия (гулкий — «слышный издалека», сверкающий — «видный на большое расстояние», звездопад — «иллюзия падения звезд с неба на землю»
Таким образом, концепт «холод» в художественной картине мира Ю.Н. Куранова реализуется в непосредственной соотнесенности с представлением о дали, небе, запредельности — и в то же время индуцирует в сознании читателя ощущение близости. Это вызывает, как ни странно, чувство внутреннего комфорта. Ср., например: «Так и хочется протянуть руку, прямо из окна протянуть ее, чтобы сорвать холодную шелковую кувшинку» [1, с. 486]. Состояние комфорта обусловливают и такие репрезентаторы концепта «холод», как лексемы прохладный и свежий: «вечер осени всегда прохладен» [1, с. 221]; «заря всегда прохладна» [1, с. 10]; «весна такая юная, такая свежая» [1, с. 228]. Эти и подобные им лексемы подчеркивают отсутствие в художественной картине мира Ю.Н. Куранова отрицательной оценочной маркированности рассматриваемого концепта, а также приводят к выводу о том, что оппозиция «тепло — холод» в данной эстетической системе построена отнюдь не на противопоставлении «комфорт — дискомфорт». Причем об этом же свидетельствует и лексема ледяной, которая, будучи выразителем идеи холода в ее крайнем проявлении, в художественной картине мира Ю.Н. Куранова также обладает способностью к выявлению коннтотатов положительной эмоциональной направленности. Ср.: «Тут надо выбежать на берег и кинуться в воду, в ледяную, осеннюю и звенящую от каждого взмаха» [1, с. 495].
Обобщая сказанное, можно заметить, что в художественной картине мира Ю.Н. Куранова концепт «холод» в самой своей сути содержит контраст между близостью и далью, всеобъемлемостью и недосягаемостью, то есть реализуется как могущественная и при этом положительно оцениваемая сила, приходящая в мир откуда-то извне и проникающая во все его уголки. В связи с этим интересно отметить, что мир природы, отраженный в соответствующей эстетической системе, как правило, отзывается на это ярко проявляемыми антропоморфными реакциями. Ср.: «Только стекла будут сонно дрожать и дрожать, словно их знобит и замораживает» [1, с. 494]; «Когда продрогнут в сырости леса и звери...» [1, с. 501]; «Он поеживается от прохлады» (о ветре) [1, с. 508]. Реакции же человека на холод связаны здесь с чувством удовольствия, радости: «Теперь можно лечь вдоль угоров рядами, сложить головы на холодную землю и крепко спать под синеватым светом луны» [1, с. 502].
Вышеназванная эстетическая особенность во многом объясняется ролью в данной картине мира второго члена концептуальной оппозиции, концепта «тепло». Данный концепт в идиостиле Ю.Н. Куранова репрезентируется следующими лексемами: теплый («теплый песчаный косогор» [1, с. 224]; «теплая и ясная музыка» [1, с. 6]); горячий («горячие пирамиды» [1, с. 5]; «горячий веник» [1, с. 505]; «горячим и ласковым голосом» [1, с. 7]); жаркий («жаркое лето» [1, с. 493]; «жаркий воздух бани» [1, с. 505]; «жаркая летняя ночь» [1, с. 3]; «жаркий день» [1, с. 10]) и накаленный («накаленная каменка» [1, с. 505]).
Особенности функционирования репрезентантов концепта «тепло» наиболее наглядно выявляются при сопоставлении двух членов антонимического концепта. Рассматриваемая оппозиция реализуется как классический пример «противоположности внутри одной сущности» [6, с. 243], то есть в составе ее членов обязательно наличие «общей категориальной части» и «дифференциальной части». [6, с. 89] В данном случае мы имеем присутствие категориальной части — «температура» и дифференциальной — «высокая» и «низкая». При этом четкого оценочного разграничения, как уже говорилось, между членами оппозиции «тепло — холод» нет.
Другая важная особенность соотношения членов связана с тем, что они способны характеризовать одновременно два пространства: физическое и ментальное. Данное обстоятельство обусловливает возможность возникновения между концептами «холод» и «тепло» отношений взаимопроницаемости. Приведем один из наиболее характерных примеров соответствующей реализации: «Сухая ножка боровика ложится в ладонь, как пряник. Холодная и звучная, она шелестит в пальцах и обрезается с хрустом. <...> А по лукошку распространяется от них (боровиков. — Л.О.) тепло» [1, с. 491]. Подчеркнутая осязательность, физическая ощутимость холода (причем связанная с удовольствием) способствует реализации через соответствующий контекст некоторой телесности, эмпиричности внутреннего, душевного тепла. В этом отношении несомненный интерес представляет и следующий пример: «Волнушки пылают, куда ни посмотришь. Но девичьи их лица холодны, и даже если не было росы, в их молоденьких улыбках замерло по твердой крупной капле» [1, с. 490]. В результате особого построения текста и реализации соответствующих лексем в одном и том же объекте выявляется присутствие иллюзорного тепла (метафорическое употребление лексемы пылать) и холода, причем сразу в двух ипостасях: в лексеме холодный актуальным оказывается как прямое значение «низкая температура», так и переносное — «бесстрастность, спокойствие» (без отрицательной оценки).
Итак, на основе проведенного исследования можно утверждать, что между двумя полюсами, двумя членами рассматриваемого антонимического концепта («тепло — холод») присутствует не только отношение противопоставленности, реализующееся дифференциальными семами, но и отношение притяжения, обеспечивающееся общностью положительной оценки, связанной с чувством удовольствия, внутреннего комфорта и способностью характеризовать как мир природы, так и внутренний мир человека (ср. «теплый песчаный косогор» [1, с. 224]; «теплая ясная музыка» [1, с. 6]; «горячий и ласковый голос» [1, с. 7]; «холодные ласковые пальцы» [1, с. 232]; «прохладный глоток» [1, с. 245]).
Таким образом, в многочисленных корреляциях членов антонимического концепта «тепло — холод», в их взаимном притяжении мы видим не оппозицию диссонанса, а оппозицию равновесия, что обусловливает принципиальную открытость сложного и в то же время простого и доступного каждому художественного мира Ю.Н. Куранова, в основе которого находится фундаментальная аксиологема «микровселенная-дом».
Список литературы
1. Куранов Ю.Н. Тепло родного очага: Повести и рассказы. Калининград, 2003.
2. Бабулевич С. Н. Цветообозначения синего цвета как экспликаторы психологического состояния человека (на материале поэтических текстов Есенина) / / Семантико-дискурсивные исследования языка: эксплицитность / импли-цитность выражения смыслов: Материалы международн. научн. конф. Калининград, 2006.
3. Берестнев Г.И. Семантика русского языка в когнитивном аспекте. Калининград, 2005.
4. Бочаров С. Г. О художественных мирах. М., 1985.
5. ЛихачевД.С. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы. 1968. № 8.
6. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982.
7. Погребная Н.А. Антонимический концепт в русском и английском языках: Дис. ... канд. филол. наук. Минск, 2006.
8. Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. М., 2004.
Об авторе
Л.О. Овчинникова — аспирант, РГУ им. И. Канта, hairete@list.Ru
