CC BY
26
УДК 811.163.1
Вестник СПбГУ. Сер. 9. 2015. Вып. 2
М. Г. Шарихина
ОДНОРОДНЫЕ СКАЗУЕМЫЕ В ЯЗЫКЕ ПЕРЕВОДНОГО МЕТАФРАСТОВА ЖИТИЯ НИКОЛАЯ МИРЛИКИЙСКОГО
(НА МАТЕРИАЛЕ РУССКИХ СПИСКОВ XV-XVI ВВ.)
Санкт-Петербургский государственный университет, Российская Федерация, 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7-9;
Институт лингвистических исследований РАН, Российская Федерация, 199053, Санкт-Петербург, Тучков пер., 9
В статье рассматривается функционирование однородных сказуемых в славянском переводе Метафрастова Жития Николая Мирликийского. Особое внимание при этом уделяется стилистическому аспекту их употребления. Исследование показало, что основная стилистическая нагрузка однородных сказуемых реализуется в тех случаях, когда члены сочиненного ряда имеют сходное семантическое наполнение (используются синонимы либо слова в контекстуально синонимическом употреблении). Другой особенностью употребления сказуемых является их тенденция к дистантному расположению, что формирует синтаксически параллельные конструкции, которые, в свою очередь, способствуют ритмизации текста. Библиогр. 13 назв.
Ключевые слова: агиография, однородные сказуемые, стилистика, синтаксический параллелизм.
HOMOGENEOUS PREDICATES IN THE LANGUAGE OF THE TRANSLATION OF S. METAPHRASTES' «LIFE OF NICHOLAS OF MYRA» (BASED ON RUSSIAN COPIES OF THE 15TH-16TH CENTURIES)
M. G. Sharikhina
St. Petersburg State University, 7-9, Universitetskaya nab., St. Petersburg, 199034, Russian Federation; Institute of Linguistic Studies, Russian Academy of Sciences, 9, Tuchkov pereulok, St. Petersburg, 199053, Russian Federation
This paper examines the functioning of homogeneous predicates in the Slavonic translation of S. Meta-phrastes' "Life of Nicholas of Myra". Special attention is given to the stylistic aspect of their use. The research shows that the main stylistic function of syntactic phenomenon discussed in the article is realized when the coordinated predicates have a similar meaning (that is either synonyms or contextual synonyms). Another feature of the use of homogeneous predicates in the text of "Life" is the tendency to use a distant position, which leads to formation of syntactically parallel constructions that contribute to the metricalization of the text. Refs 13.
Keywords: hagiography, homogeneous predicates, stylistics, syntactic parallelism.
В настоящей статье рассматривается употребление однородных сказуемых в славянском переводе Жития Николая Мирликийского (далее ЖНМ), византийского памятника, созданного Симеоном Метафрастом в конце X в. Перевод ЖНМ был выполнен, вероятно, на Афоне, предположительно в XIII в. [1, с. 251]. Материалом для анализа послужили ранние русские списки южнославянского перевода, датируемые XV-XVI вв. Актуальность исследования отдельного синтаксического явления в языке переводного агиографического памятника определяется общими задачами изучения средневековой агиографии как особого пласта древнецерковнославянско-го языка [2]. Формирование жанрово-стилистических средств оригинальной русской агиографии происходило под широким влиянием переводной житийной литературы. В связи с этим анализ языка переводной агиографии предоставляет материал, который может прояснить эволюцию языковых (в том числе и синтаксических) средств в истории русского литературно-письменного языка эпохи Средневековья.
Особенно важным представляется обращение к письменности ХУ-ХУ1 вв., поскольку именно в этот период происходит существенная «трансформация агиографического жанра и связанная с этим эволюция агиографического стиля» [2, с. 126]. На этом фоне исследование переводных житий Симеона Метафраста вызывает интерес, обусловленный их особым стилистическим статусом.
Значение Метафраста для византийской литературы оценивается исследователями достаточно противоречиво, однако наиболее важным для нас является то, что в его житиях отразилось новое направление в византийской агиографии, «связанное со вступлением агиографии на почву высокой литературы»: «Став одним из жанров высокой литературы, агиография была приближена к требованиям ее эстетики, что, с одной стороны, означало дальнейшее углубление изначально присущих ей обобщающе-абстрактных тенденций, а с другой — переход от наивной простоты народного повествования к сложной и украшенной риторикой манере литературного» [3, с. 266-267]. По образцу Метафрастовых житий создавались риторические жития в Болгарии в XIV в. [1, с. 298].
Все это определяет необходимость особого внимания к стилистическому аспекту употребления рассматриваемых языковых явлений. Кроме того, переводной характер памятника позволяет наметить границы (возможно, не всегда однозначные и определенные) влияния греческого языка на церковнославянский синтаксис и тем самым оценить структурные возможности церковнославянского языка на данном этапе развития.
Широкое употребление однородных членов предложения является яркой особенностью славянского перевода ЖНМ. Предложения с однородными членами представлены в тексте ЖНМ достаточно часто и зафиксированы в 55 % от общего числа предложений-высказываний в тексте. В большинстве случаев (31 %) однородные члены реализуются на уровне сказуемого. Всего в тексте ЖНМ насчитывается 93 ряда однородных сказуемых (далее ОС), которые почти всегда связаны с помощью союза. Отдельная проблема при изучении ОС в средневековом славянском тексте связана с наличием в лингвистической науке нескольких подходов к их выделению. Не останавливаясь подробно на всех ее аспектах, отметим лишь те из них, рассмотрение которых требуется для обоснованной и последовательной интерпретации исследуемого нами материала.
В обобщающих трудах по историческому синтаксису русского языка обычно отсутствуют положения, указывающие на специфику функционирования однородных членов предложения в средневековых текстах1 (см.: [5, с. 208; 6, с. 115-116]). Чаще всего их описание производится на основе тех же конституирующих признаков однородности, которые свойственны данной категории в современном русском языке, — тождества синтаксической функции и отношения к одному и тому же члену предложения, а также наличия сочинительной связи (см.: [7, с. 598; 8, с. 99]). Между тем, говоря о синтаксисе церковнославянского (также и древнерусского) языка, для
1 Примечательно в этой связи мнение В. Л. Георгиевой: «...Однородные члены предложения — издавна существующая в языке категория, и в период древнерусской письменности уже имели место те грамматические способы выражения однородных членов, которые характерны для современного русского языка. Вследствие исторической устойчивости не только самой синтаксической категории однородных членов, но и средств ее выражения нет большой необходимости особо рассматривать эту категорию в кратком историко-синтаксическом обзоре» [4, с. 96-97].
которого характерна слабо разработанная система связующих средств, а также синтаксическая организация, основанная на принципе цепочечного нанизывания, вероятно, необходимо искать иные основания для выделения тех или иных синтаксических категорий.
Основные условия однородности членов предложения, на которые указывают исследователи, нарушаются в тексте ЖНМ в связи с такими характерными явлениями, как дистантное расположение элементов сочиненного ряда и отсутствие (чаще всего в ближайшем контексте) подлежащего при сочиненном ряде сказуемых, например:
(1) он же вЕлиуьствожь Ествд и жмслд острото©, жнюгоЕ оууЕШЕ въ ждло вр^жа приплодивь . ивю грдскдд и тръжифндд съи въ^нЕндвид^ <...> понеже вжтвньш писднТи рд^жь, и еже о вйк вгослов'гё доволно ндвыУЕ . тъжджи же оукрдсис.а влГти . и повно стлЕ И^в^фЕнТЕ ндвмкь ц^ло съурдн^дшЕ (303 об.2);
(2) Тогдд же родитЕЛЕжь Его, житТе юстдвльшЕжь, ндсл^дникд иж^нТоу юстдвиша николдд . и Елико же повно Е снюви юцЕлювц^ сътворити нд юшествТе родитЕлЕжд, лювЕ^но покд^двь . ни нд вогдтьство двТе въ^ирддшЕ . ниже дд ви кдко ^жнюжитиса доднТоу Его и пр^вывдти, попЕУЕнТд ни ждлд полдгддшЕ (305).
Из 93 рядов ОС недистантно расположенными оказались сказуемые в 21 ряду. Данная черта нередко оказывается обусловленной параллельной организацией рядов ОС с зависимыми словами.
Основной задачей при исследовании однородных сказуемых, актуальной для изучаемого нами текста, является установление границ, отделяющих предложения с однородными сказуемыми от сложных предложений. При поиске решения указанной задачи важно учитывать специфику синтаксической проблематики. Так, по мнению З. К. Тарланова, «задача синтаксиса — объяснить, благодаря чему предложение с несколькими сказуемыми и сложное предложение оказываются противопоставленными друг другу, способными представлять разные модусы в процессе использования языка» [9, с. 89]. Преимущественное внимание к стилистическому аспекту употребления однородных сказуемых, определяемое целями настоящей статьи, позволяет рассматривать категорию однородности исходя из жанрово-стили-стических установок изучаемого нами текста, а также смысловой нагрузки стилистических средств3.
Сказуемые в составе сочиненных рядов в тексте ЖНМ обычно выражены с помощью синонимов, нередко контекстуальных. Благодаря использованию цепочки из нескольких глаголов в синонимичном либо в контекстуально синонимичном упо-
2 Здесь и далее нумерация страниц приводится по списку Тр749.
3 В отношении рассматриваемых синтаксических явлений представляет интерес следующее высказывание З. К. Тарланова: «Решая вопрос о синтаксическом статусе предложения с однородными сказуемыми и сложного предложения, нельзя не принимать во внимание тех глубоких семантических различий, которые заложены в них потенциально, что сказывается и на степени автономности их предикатов: предикаты сложного предложения всегда автономны по отношению друг к другу и по этой причине служат целям развертывания высказывания, в то время как в простом предложении в функции однородных членов они явно тяготеют к синонимической цепочке, если даже и не выражены лексическими синонимами, тем самым вступая между собою в отношения взаимного уточнения, конкретизации, пояснения» [9, с. 89].
треблении (явление полиномии), создается особый стиль повествования, близкий эмоционально-экспрессивному стилю «плетение словес»:
(3) СДМ ЖЕ оувю ВЪ МОНДСТИрь СТГО сТюНД ПрИШЕ, ИЖЕ § СТрТд ЕГО ДрЕВЛЕ ДОВрЬ СЪ^ДДНь ВЫ, ИКОЖЕ СЛОВО ПрЬ симь вдривь СКД^Д . ВЪЖДЕЛ—НЕНь ЖЕ тЬмь ИВИ Са . И СЛДДОСТИ ВЪС—КО© С©ф©а ВЪ НЕМЬ ИСПЛЪН'ДШЕ И . И МНЮГОрД^ЛИУНО тЬ НДСЫфДДШЕ ЛЮВОУЬСТНО влгтТ©
(312);
(4) ТОГДД ЖЕ Н'цТ'и ПрИСТ©ПИШ© § ГрдЖдНЬ КЪ сТМ . И ТОПЛЬ ПрИПДДШЕ КЪ НОГДМД ЕГО, ПО-МОфИ ЮВИДИМЫМь ПрОС'к\*©, И О рДадрЬшЕН'ш ВЫВШ$ И^ь МОЛ—У© СА рЫДД©фЕ (319).
Смысловая общность на фоне логико-семантической одноплановости сказуемых, обладая стилистической нагрузкой, может рассматриваться как основной показатель однородности.
Данный параметр (семантическая общность) чаще всего связан с таким морфологическим показателем, как время глагола. Так, большинство сочиненных рядов сказуемых выражено с помощью какой-либо одной временной формы, например:
(5) ДрхТЕрЕИ же мурскы <...> ПрОрЕ сице рЕкь . ико в©деть съи пеудлнымь млтивно ^тЬшенТ'е . Р^ПДСЕТ ЖЕ ДОВрЬ ДШа ^ДВЛ©ЖьшТ'И, И НД ПДЖИТь ВЛГОУьСтТ'д ПрИ^ОВЕТь . И СПДСь С©фШМь
въ вЬдД ивитса (304);
(6) ТЬМЖЕ И О^ДДЛЬтИСА рД'^М'к . И ПО ПррК^ ВЪ ПУСТЫНИ ВЪДВДрЬТИСа И%ВОЛИ (309 об.).
Между тем встречаются случаи, когда сказуемые выражены с помощью разных грамматических форм, что не всегда соответствует чтению в греческом оригинале:
(7) Н© ИВЛьШДСа СЕГО ВЕЛИКЫИ Пр'к'^р'к . И ПрИ)(ОДафД КЪ НЕМ$, НЕ ПрТ'ЕМЛЕТь . И КЪ НОГДМД ЕГО ПрИПДСТИ ГраД©фД, §р'ВДЕТь . ГЛДТИ ЖЕ НД ТОГО КЪ ЦрЕВИ . И ПрИ^ВДТИ нднь Вд, И ВЕСМД
конеуны" ^лыми ювложити м©жд ПрЬфддшЕ (320 об.) — аХХа ка1 фаvеvта тоитш о лертра, ка\ прбстерxбцеvбv ои лроо1ета1, ка\ ток; постХу аитои простпестеТ^ ¿П£1'уоц£'УО'У ал^0еТта1, катешеТу те аитои про' тбv ^астЛеа ка\ ка\еста1 кат' аитои тбv 9ебv ка\ оАшс; какоХ' перфаАеТ^ ест^ато^ тбv &у5ра Ппе1\е1 (254).
Рассмотренные примеры позволяют сделать вывод о том, что семантическое тождество сказуемых может сопровождаться формальным их тождеством, однако этот признак не является обязательным.
Тот факт, что употребление контекстуальных синонимов в ЖНМ сближает его с текстами, относящимися к стилю «плетение словес», заслуживает отдельного внимания. Основная функция рассматриваемого явления заключается в том, что оно способствует реализации ключевых для агиографии XIV-XV вв. жанровых тенденций: абстрагирования и повышенной эмоциональности [10, с. 107-108]. Говоря о принципах структурной организации текстов данного стиля, исследователи обычно указывают на ритмизацию и связанный с ней синтаксический параллелизм [11, с. 86-90; 12, с. 99].
В тексте ЖНМ синтаксический параллелизм (далее СП) сопровождает 45 % однородных рядов сказуемых. Участвуя в реализации фигуры повтора (в данном случае синтаксического), параллельные конструкции почти всегда осложняются другими видами повторов (звукового, семантического, лексического, морфемного и т. д.) [13, с. 244-246]. Приведем следующие примеры:
(8) и н©ждндд н^кдд дгун©вши сгпротивь, кргжилд ОувЮ пр^вЕДЕ и кордвль оврдти . и т^жь ОувЮ КонЕУно© пр^фддШЕ в^До©, стго ЖЕ ктк §уьств^ Его принЕсЕ пристдниф^
(311 об.-312);
(9) оустргжлЕнТЕ же вгнидЕ еж$ нд в^сы пдуе, нежели нд црковь . и юношьсвы кг неи приврггса, не тгкжо Елико еже стодшЕ нд 'ежле© вгсе рд'ори и дол$ ни'вргжЕ н© и § сджы основднТи истр^ЖЕ . и въс^ оуво ЕликоЖЕ нд вгК'<д>> в^^вЫШЕнд ЦрквЕ, 'Ежли в^дд . д еже нд 'Ежли с©фЕЕ основдниТЕ, нд вг'<д^ жетддше (316 об.-317).
Усилению параллелизма может служить союзная связь, например:
(10) н© нин^ спль ны Ее тово©, и § горкдго и гр^уовндго и'вдвиль Е нд пддЕнТд . вг'вигль Е § гноифд нифа, и § 'ежла вгстдвиль Ее оувогыа (308 об.-309);
(11) ижджы оуво егоже ЖЕлддущ . и егоже искддущ, нин^ щвр^тоущ и прТ'аущ (314).
В тексте ЖНМ с помощью синтаксического параллелизма нередко организованы пространные многоуровневые конструкции. Приведем следующие примеры:
(12) сг ЖЕ и пр^ЖЕ при'вднТд нд пожофь готовь сы . жлтво© вгскор^ сего не ико жргтвд н© гако сгно одргжижд вгстдви, и живд пдкы пловцЕжь вгддсть (310-310 об.);
(13) сгврдша вг никеи вгси прдвов^рнТи . идеже влгоуьстивыа в^ры повел^ше 'дпов^ддша . дрТЕв© же у$лн©а ЕрЕсь ддлеуе §гндша, и жирь вгс^жь ддша црквд . рдвноуьстнд оцоу, снд пропов^ддвшЕ . и вг Едино ов^ стрдн^ сгвгк^плгшЕ (317-317 об.).
Д. С. Лихачев отмечал особое «мировоззренческое значение» повтора в стиле «плетение словес», а также выделил основные функции данного стилистического приема [10, с. 126]. В исследуемом нами житии однородные сказуемые, организованные с помощью синтаксического параллелизма, также участвуют в реализации ряда жанрово-стилистических функций. Так, в примере (9) благодаря повторам, используемым на различных языковых уровнях, возникает противопоставление «верх — низ» и «церковь — бесы». Бинарность стиля проявляется и в следующем примере:
(14) Улколювно жои ус, нд свое доднТе при'р^вь . потр^вл^Еть оуво 'лоуьстив©. вгс^ дргждв© и § ср^ды и'жЕфЕ . дТюклитТднд гла, и жддижТднд . и Елико же сг т^жд Еллиньств$ пр^сто©фи . вгстдви же рогь спсЕнТд людежь своижь . и оврд'ожь кртд, кюнстднтовд и еленинд снд при'вдвь, и тожоу рижск©а вгр©уи дргждв© (315 об.).
Между тем синтаксический параллелизм чаще используется в другой функции: смыслового объединения, необходимого для подчеркивания полноты распространения явления или для усиления впечатления, например:
(15) крилдтд оуво о нежь вг'Ежшиса слдвд, вгс©доу протЕУЕ и вгса щвьать . п©уин© проидЕ, и по жорю нос^шеса . и ни Единого же ж^стд щстдви, идеже не слышдны выша великы влгти стго сего ж©жд (328);
(16) он же дрг'дти оуво т^жь повел^вдеть . и скороу выти § 'лы пр^ж^нЕнТоу вг'в^фдЕть
(309 об.-310);
(17) он же пдкы црЕви свое вид^ш'е вг'в^сти . и ивлгшддса еж$ вгс^ испов^дд (325).
В приведенных примерах параллельные сегменты развивают одну и ту же мысль, употребленные при этом синонимы способствуют созданию повышенной эмоциональности фразы.
Синтаксический параллелизм в исследуемом нами тексте нередко сочетается с изоколоном, который, в соединении с гомеотелевтоном (созвучие окончаний колонов) и гомеоптотоном (созвучие окончаний слов, достигаемое благодаря употреблению слов в одной грамматической форме), становится главным средством ритмизации прозы:
(18) ОН ЖЕ ОуВО ЛЮТЬ рДСКДДнТд Ж©ЛОМь ВОДОМь ВЫВДДШЕ . И СЪВЬСтТ© §Н©Дь йьлю ВЪ СрЦЕ руИДДЕМь В'ШЕ . И ИКО рДВь СЪ СТрД^ОМь Пр'СТО©, МЛТь ВЪ^ЫСКОВДДШЕ . И § ВЪСЕ© Дш© МЛЬШЕСа, КДКО ВИ ПрИМИрИТИСа ЕМ$ КЪ ВЕЛИКОМ^ НИКОЛД^ (321);
(19) ЮНИ ЖЕ ВЪ СЛОВЕСИ, И ДШа ВЪСТДВЛьШЕ . ЕЛМД ЖЕ И §рДДН'Е ДрЪ^НОВЕШЕ ДДНО ВЫ ИМь § ЦрЬ, щвлиуддх© СКровифЕ и не тдду© ррПовднТд . н© велми въпТдх© (326 об.-327).
Особым образом упорядоченный текст, вероятно, создавал в сознании читателя ощущение сакральности передаваемого смысла, призывая сосредоточить внимание на «сверхсмысле» [10, с. 126].
Стилистическая роль однородных сказуемых в ЖНМ проявляется особенно ярко в контекстах, развивающих смысловые доминанты текста. Так, семантика форм, выражающих рассматриваемые нами однородные ряды, нередко передает явления внутренней (духовной) жизни персонажей, их эмоциональное состояние либо речемыслительную деятельность. Для этого могут быть использованы глаголы физического действия либо движения, которые в отвлеченном контексте реализуют переносное значение (см. примеры (3), (9), (10) и (14)). Большинство глаголов и именных форм, находящихся в составе ОС, имеют отвлеченную семантику и представляют собой одно из средств для введения элементов дидактизма, неизменно сопровождающих сюжетное повествование. Данное явление можно наблюдать в риторическом вступлении и в других частях текста, например:
(20) ПрЬМ©ДрЬИ0И ЖЕ Ее СЛОВО . И МНЮЖДЕ ПИСДНТ'Д ИВЬ ПОКДЖ'е ЕЖЕ ХОфЕТь . И ПрЬ ЮУИМД ПрЬложить дЬло, елико и пдуе въ%двигн©ти вЬсть НД ПОДрДЖДнТ'Е . И р'вноСтТ© икоже нЬкоторыМЪ ж©ломь дш© руи^вити . и ндрдвнд въстдвити (301 об.-302);
(21) он же ррво лютЬ рдСКдднТ'д ж©ломь водомь вывддше . и съвЬстТ© §н©дь йЬлю ВЪ СрЦЕ руИДДЕМь В'ШЕ . И ИКО рДВь СЪ СТрД^ОМь Пр'СТО©, МЛТь ВЪ^ЫСКОВДДШЕ . И § ВЪСЕ© Дш© МлЬшЕСа, КДКО ВИ ПрИМИрИТИСа ЕМ$ КЪ ВЕЛИКОМ^ НИКОЛД8 (320 об.).
Употребление глаголов в переносном значении создает двуплановость повествования, в котором сглаживаются переходы от описания событий и действий персонажей к передаче их эмоционального состояния. Таким образом, однородные сказуемые используются в языке жития в качестве средства актуализации его концептуального содержания.
Отдельно следует сказать об однородных сказуемых, передающих последовательность действий и, следовательно, участвующих в развитии сюжета. Различия в употреблении конструкций с ОС между церковнославянским переводом и греческим оригиналом касаются в основном указанной семантической группы. Связано данное явление со следующим обстоятельством.
В тексте ЖНМ в ряде случаев (всего 26) на месте глаголов в греческом оригинале наблюдаются причастия (19 случаев), и наоборот (7 случаев). Например:
(22) ОН ЖЕ рД^МЕНь СЫИ . И КТО Е ПО^ВДВЫИ ЕГО рД^МЬвь . НД ТОГО НДДЬ©Са И ПрОТИВНЫа
въса ни^ложь . и Противно ПрЬЖ' цртвовдвшимь повелЬнТе Сътвори (315 об.) — о 5е,
оиуехо^ &у ка\ хоу каА^оауха, оохц ещ, цп аууоп'оа^, аихю хе ¿0арапя£ ка1, хои^ ауОюхацеуои^ лауха^ кахаРаХюу, ка\ лаХ1Ую51ау хоц про хои Раойеиоаогу п^е (249);
(23) сГыи ЖЕ тдкоЖе Т Епдру^ двлдв'гё спаф^ Ивлгса, и тдковдд ЖЕ Ю ж©ЖЕи т^ и'в'фд (324 об.-325) — о 5е аую^ елшп? ка\ хю ¿лар%а) АрХар{ю каОеибоухг ¿Л1фатта1 ка\ та аиха лерг хюу аубрюу ¿такг|лта (259);
(24) 'лурд оуво ж©жь вгстдвь и 'лдто овр'тЕ . Елжд же в©'Ель рд'др'ши, йждсьса, и сгвлд'нь сЕе'выти жн'ше (306 об.-307) —"ЕюОеу оиу о аупр ауаоха^ ка\ хоу %риооу гиршу, елегха хоу беоцоу Хиаа^, катглЫуп, ка\ еаихоу е^ппахп'оОаг фето (240).
Показания списков в основном совпадают, однако единичные разночтения все же возникают. Так, в примере (25) причастию, использованному на месте глагола в греческом оригинале, в ряде списков соответствует глагол:
Тр749 КБ1, У560, Пог, Тр788 греч.
(25) и понеже по'нд 'лдт8 ис-тинножВ выти, весел'шеса . и дивл'шеса недо8ж'©сА, и топлы § сладости испВфддшЕ слг'ы (307). и понеже по'нд 'лдт8 истинном^ выти, весел'шеса . дивл'ШЕс нЕдоВж'вдшЕси, и топлы § слддо-сти испВфддШЕ слг'ы. 8пе\ ёуую хриооу аАт|Эюс; еТуш, ^8ехо, ебаица^еу, ПпоргТто, беррду иф' паяеата^е бакриоу (240).
Употребление причастий на месте глаголов приводит к разрушению однородных рядов, а также к трансформации стилистической роли ОС в тексте. При этом важно подчеркнуть, что славянский перевод достаточно последовательно передает ОС, которые реализуют актуальные художественные тенденции — абстрагирование и повышенную эмоциональность. Развитие сюжета требует разработки разнообразных синонимических средств, среди которых краткое причастие в функции «второстепенного сказуемого» (категория, активная в русском языке XV-XVI вв.) занимает одно из главных мест. В отношении рассматриваемой закономерности заслуживают внимания единичные факты вставки в переведенную конструкцию дополнительных глаголов-сказуемых. При этом вставленные глаголы не добавляют новой информации, то есть используются в чисто стилистической функции, например:
(26) и а'ыкь огнЕжь сруныжь и'жлгуе и пр'сыудЕтг (324) — ка1 п уХюхха хю гсир\ хп' кар61а' ^пРа'уета1 (258);
(27) ижджы оуво егоже ЖЕлддуЮ . и егоже искддуЮ, нин' ювр'тоуЮ и прТ.уЮ (314) — е%ор.£У хогуароиу, оу ¿лo0ouцгv • оу гi;nтouцгv, уцу апаХ^фацеу (247).
Следовательно, вопрос о влиянии стиля греческого оригинала может быть решен положительно только в отношении однородных сказуемых, не связанных с передачей динамики описываемых событий.
Таким образом, употребление однородных сказуемых в тексте ЖНМ, являясь стилеобразующим средством, связано с целым спектром риторических приемов, реализуемых на разных языковых уровнях и значимых для стиля данного произведения. Данное обстоятельство свидетельствует о высоком уровне экспрессивности, выражаемом с помощью рядов однородных членов. Ряды ОС, расширяя и осложняя предложение, позволяют обогащать его смысл, что на жанрово-стилистическом уровне выражается в абстрагировании повествования. Кроме этого, сочиненные
ряды сказуемых, организованные по принципу синтаксического параллелизма, позволяют особым образом структурировать текст, создавать матричные, организующие его не горизонтально, а вертикально построения. Усилению выразительности конструкций с ОС способствуют другие фигуры — повторы на разных языковых уровнях, гомеотелевтон, гомеоптотон, синонимия, изоколон. Широкое включение однородных сказуемых в систему стилеобразующих средств позволяет рассматривать данное явление как один из основных факторов, сближающих текст ЖHM с житиями стиля «плетение словес». При этом стилистическая нагрузка рассматриваемой конструкции распределена по всему тексту неравномерно. Шибольшей степени она достигает в риторическом вступлении и заключении, наименьшей — в сюжетном повествовании. Так создается своеобразная «шкала» функционирования однородных членов.
Источники
греч. — Vita per Metaphrasten // Anrich G. Hagios Nikolaos. Der heilige Nikolaos in der griechischen
Kirche: Texte und Untersuchungen. Leipzig; Berlin, 1913. P. 235-2б7. КБ1 — РШ, Кир.-Бел. собр. № 47/1124. XV в. Л. 145-177 об. Пог — РШ, собр. Погод. № 1281. XV-XVI вв. Л. 210-232 об. Тр749 — РГБ, собр. Тр.-Серг. № 749. XV в. Л. 301 об.-332 об. Тр788 — РГБ, собр. Тр.-Серг. № 788. XVI в. Л. 422-45б об. У5б0 — РГБ, собр. Унд. № 5б0. XV-XVI вв. Л. 71а-80с.
Литература
1. Иванова К. Болгарская житийная литература // Православная энциклопедия. Т. 19. M.: Цер-ковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2008. С. 298-304.
2. Аверина С. А. К проблеме изучения языка русской агиографии XV-XVII веков // Русская историческая лексикология и лексикография / Санкт-Петербургский гос. ун-т, Mежкафедральный словар. кабинет им. проф. Б. А. Ларина. № 7. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008. С. 125-135.
3. Полякова С. В. Византийские легенды как литературное явление // Византийские легенды / отв. ред. Д. С. Лихачев. Л.: Шука, 1972. С. 245-273.
4. Георгиева В.Л. История синтаксических явлений русского языка. M.: Просвещение, 19б8. 1б7 с.
5. СпринчакЯ. А. Очерк русского исторического синтаксиса (Простое предложение). Киев: Государственное учебно-педагогическое издательство «Радянська школа», 19б0. 25б с.
6. Стеценко А. Н. Исторический синтаксис русского языка. M.: Высшая школа, 1972. 3б0 с.
7. Грамматика русского языка: в 2 т. M.: Изд-во АH СССР, 19б0. Т. 2. Синтаксис. Ч. 1. 703 с.
8. Перетрухин В. Н. Проблемы синтаксиса однородных членов предложения в современном русском языке. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1979. 209 с.
9. Тарланов З. К. О синтаксических границах сложного предложения в русском языке: к спорам вокруг известного // Вопросы языкознания. № 2. M.: Hаука, 1995. С. 83-90.
10. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. M.: Hаука, 1979.
11. Матхаузерова С. Древнерусские теории искусства слова. Прага: Univerzita Karlova, 197б.
12. Спивак Д. Л. Mатричные построения в стиле «плетения словес» // ТОДРЛ. СПб.: Дмитрий Бу-ланин, 199б. Т. 49. С. 99-111.
13. Арнольд И. В. Стилистика. Современный английский язык. M.: Флинта; Hаука, 2010. 384 с.
Статья поступила в редакцию 2б января 2015 г.
Контактная информация
Шарихина Миляуша Габдрауфовна — аспирант СПбГУ; лаборант, Институт лингвистических исследований РА^ [email protected]
Sharikhina Miliausha G. — post graduate student SPbGU; laborant, Institute of Linguistic Studies RAS; [email protected]
