CC BY
11
Список литературы /References
1. Габитова А. Музыкальнее техники и направления ХХ века и творчество композиторов Республики // Узбекская музыка на стыке столетий (ХХ - XXI вв.): тенденции, проблемы. Ташкент, 2008.
2. Гафурова Ш. К проблеме методических аспектов звукорежиссуры в контексте электронного музыкального творчества. Международный журнал «Проблемы современной науки и образования». Москва, 2019. № 2 (135).
ОДИН ИЗ ВИДНЫХ ДЕЯТЕЛЕЙ УЗБЕКСКОЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ ХХ ВЕКА Шукуров Ж.Т. Email: Shukurov17151@scientifictext.ru
Шукуров Журакул Тилаувович - заслуженный деятель искусств Республики Узбекистан,
и.о. профессора,
кафедра национального пения, факультет народного творчества, Государственный институт искусств и культуры Узбекистана, г. Ташкент, Республика Узбекистан
Аннотация: Мухаммад Юсуф Девон зода, по советским документам Матюсуф Харратов (1887-1952) - старший сын Матякуба Харрата. Он получил добротное образование в медресе. А основы музыкальной науки и практики усвоил у своего отца. Еще в юности он прославился как поэт, и его стихи до настоящего времени не выходят из репертуара народных и профессиональных певцов. Литературный псевдоним «Чокар» («Слуга»), обозначенный еще самим Ферузом, поэт скрывал всю жизнь, опасаясь гнева со стороны властей. Даже в середине ХХ века многие не знали, что « Чокар» и Матюсуф Харратов одно лицо.
Ключевые слова: музыка, музыкант, жизнь, поэт, медресе, танбур, культура, развитие, история.
ONE OF SEEN FIGURES OF THE UZBEK MUSIC CULTURE OF THE FIRST HALF XX AGE Shukurov Zh.^
Shukurov Zhurakul Tilavovich - Honored Artist of the Republic of Uzbekistan, Acting Professor, DEPARTMENT OF NATIONAL SINGING, FACULTY OF FOLK ART, STATE INSTITUTE OF ARTS AND CULTURE OF UZBEKISTAN, TASHKENT, REPUBLIC OF UZBEKISTAN
Abstract: Muhammad Yusuf Devon Zoda, according to Soviet documents Matyusuf Harratov (1887-1952) - the eldest son of Matyakub Harrat. He received a sound education in a madrassah. And he learned the basics of music science and practice from his father. Even in his youth, he became famous as a poet, and his poems so far do not leave the repertoire of folk and professional singers. The literary pseudonym "Chokar ", designated by Feruz himself, hid the poet all his life, fearing anger from the authorities. Even in the middle of the twentieth century, many did not know that Chokar and Matyusuf Harratov were one person. Keywords: music, musician, life, poet, madrassas, tanbur, culture, development, history.
УДК 078
В 1928 году Матюсуф Харратов был приглашен в качестве учителя-мастера (в некоторых документах значиться «профессор») по музыке Хорезма в Самаркандский научно исследовательский институт музыки и хореографии.
В контексте проблематики особый интерес представляют две стороны интеллектуально аналитической деятельности Матюсуфа Харратова. Это книга «Очерки истории музыки Хорезма» и его усилия по расширению сферы применения танбурной нотации. «Очерки» первая книга на узбекском языке, посвященная музыке. Один из её авторов, признанный и просвещенный музыкант своего времени Матюсуф Харратов, в общем-то, смог объективно и научно аргументировано сформулировать основные цели развития национальной музыкальной культуры нового времени. Он осознавал, что для успешного осуществления этих задач, конечно же, прежде всего, необходимы знания основ (теории) и истории предмета. Авторы книги отчетливо представляли, что изучение истории музыки Хорезма не простая, а довольно обширная проблема, связанная с выявлением и систематизацией большого количества фактов и доказательств. Поэтому, исходя из своих скромных возможностей, книгу назвали «Тарихча». В данном случае окончание «ча» означает уменьшительную форму слова «тарих» - история.
Этот небольшой, но очень содержательный труд осуществляет довольно естественный и плавный переход из вековых традиций восточного музыкознания с его характерной математической теорией, с изощренной философско-эстетической направленностью, образностью и метафорич-ностью языка музыкальных трактатов в новые русла научно-аргументированных подходов [1, 143].
При этом историю музыки Хорезма они условно делят на два периода. Первый - это необозримая и большая история, уходящая своими корнями вглубь веков и следы, которых теряются в мифах и легендах. Он связан с изучением огромного количества устных и письменных исторических и литературных первоисточников. Второй - это как бы ближайшая и обозримая история музыки Хорезма. В представлении авторов книги он охватывает начало XIX века. Принципиально важно и то, что в освещении этого второго периода истории они выделяют два основных круга источников. С одной стороны, тексты танбурной нотации как научно достоверный фактический материал по макомам, представляющий своеобразный сгусток классических традиций музыки Хорезма. С другой стороны, особое внимание уделяется устным традициям, которые в живой форме доносят до нас вековые потоки исторических музыкальных течений. В ней как бы смыкаются история и теория музыки Хорезма в единое целое.
Другая тема, которая волновала Матюсуфа Харратова на протяжении всей жизни -изучение основ танбурной нотации, поиск наиболее оптимальных путей внедрения ее в современную педагогическую практику и научно-исследовательскую сферу.
В фондах Института востоковедения АН РУз хранится одна объемная рукопись танбурной нотации, очевидно составленная в конце 20-х годов прошлого века. Ее большую часть составляют макомы высокого стиля, части и разделы формы которых идентифицируются в терминологии, характерной для Бухарского Шашмакома: сарахбор, сархона, дунарса, бозгуй и другие. Такая необходимость была вызвана тем, что большую часть студентов института составляли выходцы из Бухары и Самарканда, для которых эта терминология была близкой и удобной.
Вторую часть рукописи составляют популярные мелодии, большинство из которых относятся к репертуару сурнайчи. Например: Ирок, Зувони (или Забони) и другие. Первая из них - довольно протяжная, включающая более сорока хона (музыкальных периодов, относительно законченных построений внутри целостной формы). Вторая - Зувани, известная протяжная мелодия, популярная в Бухаре и Хорезме. Эти произведения из сурнайного репертуара по характеру мелодики и величавости звучания очень близки к макомным традициям. Таким образом, можно сказать, что М.Харратов сделал еще один шаг, после Камиля Девани, в плане расширения сферы применения танбурной нотации.
М. Харрратов, как один из просвещенных людей своего времени, был человеком очень большой внутренней дисциплины. Несмотря на надвигающийся негатив по отношению к музыкальному наследию прошлого, он много работал и старался сохранить при этом преемственные связи между прошлым и настоящим. Уже один этот факт
попытки использования танбурной нотации в системе государственного музыкального образования говорит о многом.
Следует заметить, что в начале 30-х годов была очень развита общая тенденция к расширению звуковых возможностей традиционных музыкальных инструментов: дутара, танбура, гиджака, чанга и других. Это был предварительный этап в деле создания больших оркестров национальных инструментов. В этой связи, музыканты действительно были увлечены созданием семейства дутаров, гиджаков и чангов и приспособления к ним дополнительных устройств, для усиления громкости звучания. В этом плане, М.Харратов особенно успешно продвигался в деле расширения диапазона чанга, при сохранении его исконного колорита звучания.
Одна из особенностей традиционной музыки узбеков заключается в том, что она, как уже говорилось выше, объединяет три крупных пласта - это собственно фольклорная музыка или народное музыкальное творчество, изустно-профессиональная музыка и творчество бастакоров [2, 18].
В последующем, когда 1932 году Самаркандский институт был упразднен и его функции были переданы в научно-исследовательский центр в Ташкенте, руководство которого было возложено на В.Успенского, М.Харратов начал работать сотрудником этого учреждения и продолжать свою научно-исследовательскую деятельность, начатую в «Очерках истории музыки Хорезма». Конечно, заветной целью мастера было написание обобщающего труда по музыке Хорезма. Имеются сведения о том, что рукописный вариант этого исследования был закончен в конце 30-х годов. К сожалению, данную рукопись нам обнаружить не удалось.
К концу 30-х годов (мастера, олицетворяющего живую музыкальную традицию, «устную» не написанную книгу норм) публичная, педагогическая, исполнительская, творческая и исследовательская деятельность М. Харратова стала сворачиваться. Начались времена великого перелома. Он метался, искал поддержку и применение своим знаниям, старался приспособиться к порядкам нового режима. В 1934 году, в сорокасемилетнем возрасте М. Харратов поступил в Высшую музыкальную школу. В 1936 году она была преобразована в Ташкентскую консерваторию. Он учился на подготовительном отделении и старался свои обширные профессиональные знания направить в новое русло, усвоить европейское нотное письмо и элементарную музыкальную грамоту. Но это были тщетные усилия, ибо время было упущено, и жизненные условия были совсем не благоприятные. Последней точкой в его мытарствах стал арест отца в 1939 году. М. Харратов получил непоправимый психологический шок. Он был надломлен и отстранялся от публичной государственной деятельности до конца жизни.
Из-за своего почета и уважения, а также популярности в народе, большие мастера были под бдительным надзором органов новой власти. Ими пренебрегали и их не допускали к ключевым должностям государственного музыкального строительства. При удобной возможности, по сфабрикованным обвинениям чинили физическую расправу. Ярким примером тому является жестокая расправа над великими музыкантами Матякубом Харратом, Камилем Девани и другими, которые всей силой своего таланта и мастерства исправно служили советской власти.
Список литературы /References
1. Матякубов Отаназар. Узбекская классическая музыка. 1 том. Истоки. Ташкент, 2015.
2. Абдуллаев Рустамбек. Узбекская традиционная музыка как часть современности // Узбекская музыка на стыке столетий (XX-XXI вв.): тенденции, проблемы. Ташкент, 2008.
