CC BY
32
УДК 34 DOI 10.24411/2073-0454-2020-10022
ББК 67 © П.О. Панфилов, 2020
Научная специальность 12.00.09 — уголовный процесс
ОЧЕРЕДНОЕ ОБОСТРЕНИЕ КОНКУРЕНЦИИ КОНСТИТУЦИОННЫХ
ЦЕННОСТЕЙ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В СФЕРЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Павел Олегович Панфилов, адъюнкт кафедры уголовного процесса
Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя (117437, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12) E-mail: pasha_panfilov@mail.ru
Научный руководитель: профессор Академии управления МВД России, доктор юридических наук, профессор А.В. Победкин
Аннотация. Анализируются положения ч. 4.1 ст. 164 и 164.1 УПК РФ, и обосновывается идея о том, что указанные положения как в теории, так и на практике не обеспечивают защиту конституционных прав на занятие предпринимательской деятельностью и препятствуют производству по уголовному делу, создавая конкуренцию конституционных ценностей в уголовном процессе. Предлагаются пути совершенствования теории, законодательства и практики правоприменения.
Ключевые слова: публичность, предпринимательская деятельность, электронные носители информации, следственные действия, доказательства
ANOTHER AGGRAVATION OF THE COMPETITION OF CONSTITUTIONAL VALUES IN THE INVESTIGATION OF CRIMES IN THE SPHERE OF ECONOMIC AND ENTREPRENEURIAL ACTIVITIES
Pavel O. Panfilov, adjunct of the department of criminal procedure
Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.Ya. Kikot' (117437, Moscow, ul. Akademika Volgina, d. 12) E-mail: pasha_panfilov@mail.ru
Research supervisor: professor of the Academy of nanagement of the Ministry of internal affairs of the Russian Federation, doctor of legal sciences, professor A.V. Pobedkin
Abstract. The provisions of p. 4.1 of art. 164 and 164.1 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation are analysed and the idea is justified that these provisions, both in theory and in practice, do not protect constitutional rights to engage in business activities and prevent criminal proceedings, creating competition of constitutional values in criminal proceedings. Conclusions and proposals have been made to improve the theory, legislation and practice of law enforcement. Keywords: publicity, business, electronic media, investigations, evidence.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Панфилов П.О. Очередное обострение конкуренции конституционных ценностей при расследовании преступлений в сфере экономической и предпринимательской деятельности. Вестник Московского университета МВД России. 2020;(1):107-113.
Традиционно считается, что общие правила производства следственных действий направлены на комплексное обеспечение их законности и обоснованности [19, с. 388]. Ключевая (хотя и не единственная) норма в системе указанных правил — ст. 164 УПК РФ1. Соблюдение процедуры проведения следственного действия, правильная фиксация его хода и результатов в значительной мере гарантирует человеку и гражданину защиту его прав и свобод (ч. 1 ст. 45 Конституции РФ2), способствует правильному установлению обстоятельств по уголовному делу, привлечению виновного к уголовной ответственности, а значит и защите прав потерпев-
ших от преступления (ст. 52 Конституции РФ), борьбе с преступностью [12, с. 153; 13, с. 133] (п. «е» ч. 1 ст. 144 Конституции РФ). Защита указанной группы конституционных ценностей должна яв-
1 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 27 декабря 2018 г.) (с изм. и доп., вступ. в силу с 8 января 2019 г.) // Российская газета. 2001, 22 дек.
2 Конституция Российской Федерации (принята всенародным
голосованием 12 декабря 1993 г.) (с учетом поправок, внесен-
ных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30 декабря 2008 г. № 6-ФКЗ, от 30 декабря 2008 г. № 7-ФКЗ, от
5 февраля 2014 г. № 2-ФКЗ, от 21 июля 2014 г. № 11-ФКЗ) // СЗ РФ. 2014. № 31. Ст. 4398.
ляться для уголовного судопроизводства приоритетом в силу его публичного характера.
Однако, на протяжении ряда лет в уголовно-процессуальное законодательство вносятся положения, расширяющие частные начала, снижающие гарантии правильного установления обстоятельств по уголовному делу, обеспечивающие защиту иных ценностей, а, следовательно, ослабляющих гарантии публичности судопроизводства [14, с. 143-150].
С точки зрения соответствия публичному характеру уголовного судопроизводства особый интерес представляет содержание ст. 164.1 и ч. 4.1 ст. 164 УПК РФ, внесенных в УПК РФ Федеральным законом от 27 декабря 2018 г. № 533-Ф33.
Согласно ч. 4.1 ст. 164 УПК РФ при производстве следственных действий по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ч. 1-4 ст. 159, ст. 159.1-159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 УК РФ4, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, а также ч. 5-7 ст. 159, ст. 171, 171.1, 171.3-172.2, 173.1-174.1, 176-178, 180, 181, 183, 185-185.4 и 190-199.4 УК РФ5, не допускается: необоснованное применение мер, которые могут привести к приостановлению законной деятельности юридических лиц или индивидуальных предпринимателей, в том числе6, необоснованное изъятие электронных носителей информации, за исключением случаев, предусмотренных ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ.
Эти законодательные новеллы даже по замыслу законодателя направлены не на обеспечение борьбы с преступностью и защиты общества от преступных проявлений, а на защиту законной экономической и предпринимательской деятельности7. В целом, в этом нет ничего страшного. Свобода предпринимательской деятельности (ст. 34 Конституции РФ), экономическая безопасность государства также являются конституционными ценностями и защита их даже уголовно-процессуальными средствами вполне правомерна, если при этом не страдает основное предназначение уголовного судопроизводства [11, с. 20-25; 10, с. 349-353].
Однако, представляется, что законодателю пока не удается найти «формулу», которая позволяла бы защищать экономические и предпринимательские ценности особенностями уголовного судопроизводства без ущерба для основного его предназначения. Конкуренция указанных конституционных ценностей лишь усиливается. При этом негативная ситуа-
ция с уголовным преследованием за преступления в сфере экономической и предпринимательской деятельности не меняется8, несмотря на целую череду изменений в законодательстве.
Итак, с учетом вновь введенного правила должностное лицо, осуществляющее уголовное судопроизводство, обязано оценить, не приведет ли процессуальное (в том числе и следственное) действие к приостановлению законной деятельности хозяйствующих субъектов.
Во-первых, среди хозяйствующих субъектов названы только юридические лица и индивидуальные предприниматели. Однако, в России существуют организационно правовые формы, созданные без прав юридического лица, к ним относят: паевые инвестиционные фонды, простые товарищества, филиалы и подразделения юридических лиц9 и др. Эти организации, также занимаются предпринимательской деятельностью, но под защиту исследуемой нормы не попадают. В связи с этим, не исключаются и злоупотребления со стороны должностных лиц. Так, проведение обыска в одном из отделений-филиалов коммерческого банка и изъятие предметов, документов, электронных носителей информации, необходимых для работы, формально не останавливает работу юридического лица, которым согласно ОК 028-2012 является не филиал, а сам банк. Тем не менее, предпринимательская деятельность конкретного подразделения может быть остановлена, а зна-
3 Федеральный закон от 27 декабря 2018 г. N° 533-ФЗ «О внесении изменений в статьи 76.1 и 145.1 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // Российская газета. 2018, 29 дек.
4 Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 27 декабря 2018 г.) (с изм. и доп., вступ. в силу с 8 января 2019 г.) // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
5 Далее по тексту эта совокупность будет обозначена как уголовные дела о преступлениях в сфере экономической или предпринимательской деятельности.
6 Употребление союза «в том числе» позволяет говорить о том, что необоснованное изъятие электронных носителей информации рассматривается законодателем как одна из мер, которая может привести к приостановлению законной деятельности юридических лиц или индивидуальных предпринимателей.
7 Паспорт законопроекта № 593998-7 // URL://http://sozd.du-ma.gov.ru/bill/593998-7
8 Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию от 20 января 2019 г. // Российская газета. 2019, 20 февр.
9 «ОК 028-2012. Общероссийский классификатор организационно-правовых форм» (утв. приказом Росстандарта от 16 октября 2012 г. № 505-ст) (ред. от 24 октября 2018 г.) (вместе с «Пояснениями к позициям ОКОПФ») // СПС «Консуль-тантПлюс» (далее — ОК 028-2012).
чит, новые правила своего назначения в таких ситуациях не достигают.
Во-вторых, в УПК РФ не конкретизируется, что следует понимать под «мерами», способными привести к приостановлению указанной деятельности и что, собственно, под этим «приостановлением» подразумевается. Отсутствие конкретики может повлечь как утрату информации, имеющей доказательственное значение, так и злоупотребления участников процесса.
Так, например, обыск в нескольких помещениях, принадлежащих одному и тому же юридическому лицу, как правило, проводится одновременно в каждом из них [18, с. 180]. Это необходимо, чтобы исключить утрату объектов, имеющих доказательственное значение и, согласно проведенному автором опросу10, является достаточно распространенной следственной тактикой. Такие действия не могут не привести к приостановлению (хотя бы на время следственного действия) предпринимательской деятельности, незаконность которой, на первоначальном этапе расследования еще неочевидна. Положения ч. 4.1 ст. 164 УПК РФ, по сути, запрещают использовать указанную выше методику, а в случае ее применения, создают юридическую основу для обжалования действий должностных лиц, осуществляющих предварительное расследование. Опрошенные следователи заявили о том, что руководители юридических лиц и индивидуальные предприниматели в ходе проведения следственного действия злоупотребляют правом и по самым незначительным объектам, подлежащим изъятию, заявляют ходатайства о том, что без них законная предпринимательская деятельность будет приостановлена. Яркий пример реального обострения конституционных ценностей в правоприменительной практике.
И наконец, действующий УПК никогда не содержал норм, которые хотя бы в какой-то степени допускали применение любых необоснованных мер со стороны должностных лиц. Необоснованные действия и решения в УПК РФ запрещены на уровне принципов (ст. 7 УПК РФ) [9, с. 24]. Обоснованность, как требование, состоящее в подверженности решений объективными данными, установленными обстоятельствами, является важной гарантий соблюдения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, достижения назначения уголовного процесса [8, с. 113, 124]. При этом непринятие обоснованного решения, при наличии к
тому оснований, наносит вред уголовно-процессуальным правоотношениям не меньший, чем принятие необоснованного решения.
Несмотря на это, в соответствии с ч. 4.1 ст. 164 и ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ даже обоснованное изъятие электронных носителей информации допускается только при определенных условиях11. С учетом вышеизложенного не исключается утрата доказательственной информации, в том случае, когда основания для обоснованного изъятия не смогут быть использованы ввиду отсутствия условий, предусмотренных ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ (примеры таких случаев рассмотрим ниже).
Подчеркнем, распространение ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ только на преступления в сфере экономической и предпринимательской деятельности подтверждает, что основной причиной подобных изменений является не развитие информационных технологий, рост преступлений в этой сфере, а необходимость обеспечить стабильные условия осуществления двух указанных видов деятельности [3, с. 108; 2, с. 8].
В этом не было бы большой беды, если бы условия, указанные в ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ не затрудняли бы защиту конституционно значимых ценностей, связанных с борьбой с преступностью и назначением уголовного судопроизводства.
Так, в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 195 УПК РФ в постановлении о назначении судебной экспертизы указываются материалы, предоставляемые в распоряжение эксперта. Если эти материалы не изъяты, значит указать их в постановлении невозможно, а, следовательно, и судебную экспертизу назначить нельзя. Поскольку в ч. 3 ст. 195 УПК РФ, регламентирующей ознакомление с постановлением о назначении судебной экспертизы, изменения не внесены, участники следственного действия не смогут оценить его законность ввиду отсутствия информации о наличии данного постановления. Таким обра-
10 В ходе исследования были опрошены 32 следователя органов внутренних дел, специализирующихся на расследовании преступлений в сфере экономической и предпринимательской деятельности, из Ярославской, Калужской, Тульской, Московской областей и г. Москва. Все опрошенные пояснили, что неоднократно применяли тактику одновременного проведения обысков в разных помещениях одной организации или аффилированных с ней организаций.
11 Хотя уровень законодательной техники при буквальном толковании ч. 4.1 ст. 164 УПК РФ может привести и к выводу о возможности в исключительных случаях необоснованного изъятия электронных носителей.
зом, положения п. 1 ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ не соответствуют ст. 195 УПК РФ и их реализация на практике весьма затруднительна.
В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ при проведении следственного действия в случаях нетер-пящих отлагательства, следователь (дознаватель) изъять электронный носитель информации не может, поскольку соответствующие изменения не были внесены в ст. 165 УПК РФ. Отсутствуют корреспондирующие изменения и в ст. 29 УПК РФ, касающиеся полномочий суда [17, с. 173]. Таким образом, сложности правоприменения новых положений УПК РФ очевидны и не в пользу правильного установления обстоятельств по уголовному делу.
По мнению Л.В. Поповой, дисбаланс12 не в пользу защиты публичных интересов, создаваемый п. 1-2 ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ, компенсируется п. 3 ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ. Данный пункт содержит основания, отличающиеся высокой степенью усмотрения. Опрошенные следователи пояснили, что применяют этот пункт, когда оснований для изъятия, предусмотренных первыми двумя пунктами нет, а фактические данные свидетельствуют о том, что на электронном носителе находится информация, которая имеет значение для уголовного дела, в то время как копирование ее невозможно ввиду сокрытия на компьютере, невозможности получить к ней доступ (т.е. по причинам, не указанным в п. 3). Это, очевидно, противоречит идее обоснованности всех решений, закрепленной на уровне принципов. Именно поэтому, указанный пункт лишь усиливает дисбаланс (а точнее — препятствует взаимообеспечению) публичных и частных интересов. Если, конечно, понимать публичный интерес не как служебный интерес отдельного правоприменителя расследовать и направить в суд уголовное дело, а как удовлетворение прежде всего общественной (конституционной — авт.) потребности (защита социума от преступлений) [5, с. 130].
По правильному замечанию Л.В. Головко: «когда мы вводим какую-то неэффективную и нереальную меру, то практика естественным образом будет ее блокировать или адаптировать, восстанавливая институциональный статус-кво» [7, с. 41]. Именно так и происходит в отношении вновь введенных норм, о чем свидетельствуют результаты проведенного опроса:
♦ некоторые опрошенные пояснили, что положения ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ ими игнорируются в случае, если лицо предоставляет электронные носители
информации добровольно. Следователь (дознаватель), как до введения указанных правил, истребует у лица ходатайство о приобщении электронного носителя информации к уголовному делу, после чего выносит постановление о назначении выемки, затем проводит выемку, в ходе которой изымает электронный носитель. Риски обжалования таких действий, по мнению, правоприменителей минимальны, поскольку в указанном случае в приобщении электронных носителей участник заинтересован. На наш взгляд, подобная практика может быть расценена только как незаконная;
♦ в случае, если необходимо провести обыск, то в ходатайстве о производстве обыска или, если не требуется судебное решение, в постановлении о производстве обыска отдельным пунктом «на всякий случай»13 пишут: «в случае обнаружения электронных носителей информации прошу разрешить их изъятие...», или «обыск проводится с целью отыскания и изъятия.. , а также электронных носителей информации». Подобная практика явно не соответствует требованию, изложенному в ч. 1 ст. 182 УПК РФ, касающемуся основания производства обыска;
♦ в некоторых случаях следователи выносят постановление о назначении судебной экспертизы по электронным носителям, которые только предстоит изъять. При этом признаки этих электронных носителей указывают в постановлении о назначении судебной экспертизы со слов лиц, которые их предоставляют к изъятию, либо со слов свидетелей, которым что-либо о них известно, либо по данным оперативно-разыскных мероприятий. Подобная практика не может быть признана соответствующей п. 4 ч. 1 ст. 195 УПК РФ. Указание в постановлении о назначении судебной экспертизы материалов, которыми следователь не обладает, не исключает того, что на экспертизу будут представлены объекты, признаки которых не соответствуют изложенным в постановлении;
♦ используя п. 3 ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ, должностные лица изымают любые электронные носители информации, которые им необходимы. При этом оценить было ли заявление специалиста о том, что информация при копировании может быть утрачена, непредвзятым и обоснованным невозможно даже
12 О том, что уголовно-процессуальное законодательство должно создавать условия не для баланса публичных и частных интересов, а для их взаимообеспечения [15, с. 110-118].
13 Терминология из ответов опрошенных следователей.
суду. Причина: в законе отсутствует требование «отражать конкретные данные, подтверждающие эти выводы» [17, с. 174]. Подобное положение дел не может быть оценено как обеспечивающее защиту тех или иных конституционных ценностей [4, с. 53];
♦ есть практика, когда должностные лица не изымают электронный носитель, ввиду отсутствия условий, предусмотренных ч. 1 ст. 164.1 УПК РФ, а производят его копирование. При этом копирование проводится не в ходе выемки или осмотра, а оформляется отдельным актом о копировании электронных носителей информации. Правовая природа такого акта в УПК РФ отсутствует, в связи с этим полагаем, что копирование информации с электронного носителя вне следственного действия, недопустимо.
Положения ч. 2 ст. 164.1 УПК РФ во многом дублируют положения, существовавшие ранее в ч. 9.1 ст. 182 и ч. 3.1 ст. 183 УПК РФ, в связи с чем сохранили большинство недостатков, им присущих [6, с. 59; 2, с. 3-8; 1, с. 17-21]. В ч. 3 ст. 164.1 УПК РФ содержатся правила, которые уже есть в ч. 5, 8 ст. 166 УПК: необходимость указать, какие технические средства применялись, порядок их применения и результаты; необходимость прилагать электронные носители информации к протоколу следственного действия.
Таким образом, желание законодателя защитить конституционное право на занятие законной экономической и предпринимательской деятельностью, реализуемое поспешно сформулированными средствами, приводит лишь к тому, что группа конституционных ценностей, связанная с безопасностью общества и противодействию преступности, оказывается незащищенной. Конкуренция между указанными конституционными ценностями, заложенная ранее в ч. 3 ст. 20, ч. 1.1 ст. 108, ст. 28.1 УПК РФ только усугубляется. И если в рыночной экономике конкуренция обеспечивает ее успешную результативность, то в уголовном процессе ведет к утрате основного функционального назначения [12, с. 150-161]. Как показывает проведенное исследование, а также озвученная Президентом РФ в Послании Федеральному собранию 2019 г. статистика14, конституционные права на занятие экономической и предпринимательской деятельностью в должной мере также не обеспечиваются.
Одновременно с этим, так и остался нерешенным целый комплекс уголовно-процессуальных проблем, связанных с формированием доказательств на элек-
тронных носителях: неоправданность императивно установленного требования об участии специалиста во всех без исключения случаях изъятия; отсутствие процедур, обеспечивающих сохранность возвращенных законному владельцу электронных носителей; неурегулированность вопросов фиксации информации, которая содержится на иных электронных носителях (страницы сайтов, серверы и т.д.) [3, с. 108].
На наш взгляд, законодателю стоит скорректировать вектор изменений уголовно-процессуального законодательства: с исключительно экономического переориентировать его на решение уголовно-процессуальных проблем, связанных, например, с отсутствием должного правового регулирования порядка формирования доказательств на электронных носителях. Решение задачи по защите прав на законную экономическую и предпринимательскую деятельность возможно только путем решения сугубо уголовно-процессуальных задач.
Первым шагом в этом направлении является исключение из текста УПК РФ рассмотренных нововведений, вторым и последующими — реформирование законодательства, исходя из предложений ряда исследователей с учетом принятия мер, направленных на защиту конституционного права на занятие экономической и предпринимательской деятельностью. К таким мерам относятся: более широкое использование института усмотрения следователя, в части определения случаев участия специалиста [6, с. 59]; введение в УПК РФ требований, направленных на подтверждение аутентичности скопированной информации; создание гарантий сохранности информации на электронных носителях, переданных на хранение; регламентация процедуры изъятия информации, находящейся на соответствующих интернет-ресурсах; определение процессуального статуса электронных носителей информации [3, с. 106-114]; ввиду отсутствия четкого разграничения электронных носителей — вещественных доказательств и электронных носителей — иных документов [16, с. 350-395], распространение гарантий предусмотренных для вещественных доказательств (ст. 81, 81.1, п. 5 ч. 2 ст. 82 УПК РФ) на иные документы (ст. 84 УПК РФ); расширение применения институтов судебного контроля, прокурорского надзора и ходатайства т.д.
14 Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 20 января 2019 г. // Российская газета. 2019, 20 февр.
Литература
1. Бикмиев Р.Г., Бурганов Р.С. Собирание электронных доказательств в уголовном судопроизводстве // Информационное право. 2015. № 3 (45). С. 17-21.
2. Васюков В.Ф., Булыжкин А.В. Изъятие электронных носителей информации при расследовании преступлений: нерешенные проблемы правового регулирования и правоприменения // Российский следователь. 2016. № 6. С. 8.
3. ГаврилинЮ.В., Победкин А.В. Собирание доказательств в виде сведений на электронных носителях в уголовном судопроизводстве России: необходимо совершенствование процессуальной формы // Труды Академии управления МВД России. 2018. № 3 (47). С. 108.
4. Гурдин С.В. Современные тенденции обеспечения прав личности в уголовном процессе // Вестник Московского университета МВД России. 2016. № 4. С. 53.
5. Давлетов А.А., Барабаш А.С. Место и роль публичности в уголовном судопроизводстве // Российский юридический журнал. 2011. № 4. С. 130.
6. Зуев С.В. Осмотр и изъятие электронных носителей информации при проведении следственных действий и оперативно-разыскных мероприятий // Законность. 2018. № 4. С. 59.
7. Интервью Л.В. Головко в журнале «Уголовный процесс» // Уголовный процесс. 2019. № 2. С. 41.
8. Лупинская П.А. Решения в уголовном судопроизводстве. Их виды, содержание и формы. М., 1976.
9. Основы уголовного судопроизводства: Учебник для бакалавров / Под ред. В.А. Давыдова, В.В. Ершова. М.: РГУП, 2017.
10. Панфилов П.О. Конкуренция конституционных ценностей в ходе досудебного производства по делам о преступлениях в сфере экономической и предпринимательской деятельности // Актуальные проблемы юридической науки и практики: взгляд молодых ученых: Сб. мат. Х науч.-практ. конф. молодых ученых / Под ред. А.Ю. Винокурова, К.А. Ко-могорцевой, А.С. Семенова. М., 2018.
11. Панфилов П. О. Особенности уголовного судопроизводства по делам о преступлениях в сфере экономической и предпринимательской деятельности как одно из средств обеспечения его публичности // Научный Вестник Омской академии МВД России. 2018. № 2 (69). С. 20-25.
12. Победкин А.В. Об основной функции уголовного судопроизводства и методе уголовно-процессуального регулирования // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2015. № 1 (18). С. 153.
13. Победкин А.В. Публичность уголовного судопроизводства и ее отражение в доказательственном праве // Труды Академии управления МВД России. 2018. № 4 (48). С. 133.
14. Победкин А.В. Публичность, которую мы потеряли (размышления в связи со 150-летием Устава уголовного судопроизводства) // Судебная власть и уголовный процесс. 2014. № 3. С. 143-150.
15. Победкин А.В. Содержание уголовно-процессуального права как объективной социальной потребности // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2016. № 3 (26). С. 110-118.
16. Победкин А.В. Теория и методология использования вербальной информации в уголовно-процессуальном доказывании: Дисс. ... докт. юрид. наук. М., 2005.
17. Попова Л.В. Особенности уголовно-процессуального регулирования досудебного производства по уголовным делам об экономических преступлениях, совершенных в сфере предпринимательской деятельности: Дисс. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2019.
18. Расследование преступлений в сфере экономики: Учеб. пособие / Под общ. ред. С.Ю. Наумова, А.С. Волкова, В.М. Юрина. Саратов, 2018.
19. Уголовный процесс: Учебник / В.Н. Григорьев, А.В. Победкин, В.Н. Яшин. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Эксмо, 2008.
References
1. BikmievR.G., BurganovR.S. Sobiranie elektron-nykh dokazatel'stv v ugolovnom sudoproizvodstve // In-formatsionnoe pravo. 2015. № 3 (45). S. 17-21.
2. Vasyukov V.F., Bulyzhkin A. V. Iz'yatie elektron-nykh nositeley informatsii pri rassledovanii prestupleniy: nereshennyye problemy pravovogo regulirovaniya i pra-voprimeneniya // Rossiyskiy sledovatel'. 2016. № 6. S. 8.
3. Gavrilin Yu.V, Pobedkin A.V. Sobiranie dokazatel'stv v vide svedeniy na elektronnykh nositelyakh v ugolovnom sudoproizvodstve Rossii: neobkhodimo so-vershenstvovaniye protsessual'noy formy // Trudy Aka-demii upravleniya MVD Rossii. 2018. № 3 (47). S. 108.
4. Gurdin S. V. Sovremennye tendentsii obespeche-niya prav lichnosti v ugolovnom protsesse // Vestnik Mos-kovskogo universiteta MVD Rossii. 2016. № 4. S. 53.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
5. Davletov A.A., Barabash A.S. Mesto i rol' pub-lichnosti v ugolovnom sudoproizvodstve // Rossiyskiy yuridicheskiy zhurnal. 2011. № 4. S. 130.
6. Zuev S. V. Osmotr i iz'yatie elektronnykh nosite-ley informatsii pri provedenii sledstvennykh deystviy i operativno-razysknykh meropriyatiy // Zakonnost'. 2018. № 4. C. 59.
7. Interv'yu L.V. Golovko v zhurnale «Ugolovnyy protsess» // Ugolovnyy protsess. 2019. № 2. S. 41.
8. Lupinskaya P.A. Resheniya v ugolovnom sudoproizvodstve. Ikh vidy, soderzhaniye i formy. M., 1976.
9. Osnovy ugolovnogo sudoproizvodstva: Ucheb-nik dlya bakalavrov / Pod red. V.A. Davydova, V.V. Ershova. M.: RGUP, 2017.
10. PanfilovP.O. Konkurentsiya konstitutsionnykh tsennostey v khode dosudebnogo proizvodstva po de-lam o prestupleniyakh v sfere ekonomicheskoy i predpri-nimatel'skoy deyatel'nosti // Aktual'nye problemy yuri-dicheskoy nauki i praktiki: vzglyad molodykh uchenykh: Sb. mat. X nauch.-prakt. konf. molodykh uchenykh / Pod red. A.Yu. Vinokurova, K.A. Komogortsevoy, A.S. Semenova. M., 2018.
11. Panfilov P.O. Osobennosti ugolovnogo sudoproizvodstva po delam o prestupleniyakh v sfere eko-nomicheskoy i predprinimatel'skoy deyatel'nosti kak odno iz sredstv obespecheniya ego publichnosti // Na-uchnyy Vestnik Omskoy akademii MVD Rossii. 2018. № 2 (69). S. 20-25.
12. Pobedkin A.V. Ob osnovnoy funktsii ugolov-nogo sudoproizvodstva i metode ugolovno-protsessu-al'nogo regulirovaniya // Biblioteka kriminalista. Na-uchnyy zhurnal. 2015. № 1 (18). S. 153.
13. Pobedkin A.V. Publichnost' ugolovnogo sudo-proizvodstva i eye otrazheniye v dokazatel'stvennom prave // Trudy Akademii upravleniya MVD Rossii. 2018. № 4 (48). S. 133.
14. Pobedkin A.V. Publichnost', kotoruyu my po-teryali (razmyshleniya v svyazi so 150-letiyem Ustava ugolovnogo sudoproizvodstva) // Sudebnaya vlast' i ugolovnyy protsess. 2014. № 3. S. 143-150.
15. Pobedkin A.V. Soderzhanie ugolovno-protses-sual'nogo prava kak ob'yektivnoy sotsial'noy potrebno-sti // Biblioteka kriminalista. Nauchnyy zhurnal. 2016. № 3 (26). S. 110-118.
16. Pobedkin A. V. Teoriya i metodologiya ispol'zo-vaniya verbal'noy informatsii v ugolovno-protsessu-al'nom dokazyvanii: Diss. ... dok. yurid. nauk. M., 2005.
17. Popova L.V. Osobennosti ugolovno-protses-sual'nogo regulirovaniya dosudebnogo proizvodstva po ugolovnym delam ob ekonomicheskikh prestupleniyakh, sovershennykh v sfere predprinimatel'skoy deyatel'nosti: Diss. ... kand. yurid. nauk. Volgograd, 2019.
18. Rassledovanie prestupleniy v sfere ekonomiki: Ucheb. posobie / Pod obshch. red. S.Yu. Naumova, A.S. Volkova, V.M. Yurina. Saratov, 2018.
19. Ugolovnyy protsess: Uchebnik / V.N. Grigor'ev, A.V. Pobedkin, V.N. Yashin. 2-e izd., pererab. i dop. M.: Eksmo, 2008.
УГОЛОВНЫЙ процесс. ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ
Учебник. 799 с. Гриф МУМЦ «Профессиональный учебник»
Гриф НИИ образования и науки Под ред. А.В. Ендольцевой, О.В. Химичевой
Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя
Уголовный процесс
Проблемы теории и практики
Учебник соответствует ФГОС высшего образования, определяющим уровень подготовки кадров высшей квалификации по программам подготовки научно-педагогических кадров в адъюнктуре (направление подготовки 40.07.01 «Юриспруденция»), а также в аспирантуре (направление подготовки 40.06.01 «Юриспруденция»).
Рассматриваются актуальные теоретические, законодательные и правоприменительные проблемы уголовного судопроизводства. Содержатся правовые основы, отражающие изменения законодательства на момент издания настоящего учебника, обзор теоретических основ, включая основные, наиболее значимые точки зрения, выработанные в науке, проблемные вопросы для научной дискуссии и дальнейших научных исследований.
