CC BY
406
№ 1/2015
Вестник Таганрогского института управления и экономики
ЛНТУЛЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ГОСУЛЛРСТВЛ И ПРЛВЛ
А.С. Остапенко
ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОБЪЕДИНЕНИЯ В КАЧЕСТВЕ КОНСТРУКТОВ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА: ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ РОЛЬ И ЭВОЛЮЦИЯ
Статья посвящена анализу роли и значения общественных объединений в процессе осуществления ими политико-правового участия, выражения частных и групповых интересов, защиты прав и свобод граждан. Автором предпринята попытка рассмотрения эволюции общественных организа-
ций в процессе смены политико-правовых ориентиров развития нашего государства. Уделено внимание проблеме общественного контроля в контексте взаимосвязи гражданского общества и государства. Рассмотрены вопросы, связанные с участием в социальных процессах неполитических организаций.
Общественные объединения, гражданское общество, правовое государство, защита прав и свобод, политико-правовое участие, баланс интересов, народовластие.
В современной России правозащитные, профессиональные, благотворительные, молодежные и другие общественные объединения являются развивающимся социально-правовым институтом, выполняющим посреднические функции мещду гражданским обществом и государством. Предметом их деятельности выступает защита прав и свобод граждан, а также обеспечение их интересов и инициатив. Эго может происходить как в рамках самостоятельной деятельности, например, путём создания обществ по интересам, так и путем проведения различных мероприятий с привлечением всевозможных участников и общественности, направленных на удовлетворение инициатив и потребностей граждан. Другим видом деятельности общественных объединений является воздействие на властные и иные административные структуры посредством политических партий, лоббистских групп, правозащитной деятельности различных масштабов, имеющее своей целью акцентировать внимание должностных лиц на решении конкретных проблем.
Легитимация общественных объединений сопряжена с различными моделями их политико-правовой институционализации:
- индифферентно-институциональной, предполагающей четкое разделение функций и сфер деятельности общественных организаций и структур публичной власти, их взаимную автономность, что характерно для либерально-демократических режимов;
- конфронтационно-институциональной, ориентированной на противостояние общественных объединений и институтов государственной власти, мещду которыми возникают острые противоречия, что, например, часто имеет место при эскалации анархически-революционных процессов в государствах переходного типа;
- коммунитарно-контрактуалистской, в рамках которой на основе признания близости публичных, корпоративных и личных интересов формируется и развивается политико-правовой механизм взаимного сотрудничества объединений граждан и структур публичной власти, императивно устанавливающей правовые пределы функционирования этих общественных институтов. Полиархическая стратегия развития российской политической системы ориентируется на конституционно-правовое и законодательное оформление коммунитарно-контрактуалистской модели деятельности общественных объединений. Существующая нормативно-правовая база, регулирующая деятельность организаций граждан [1], раскрывает и конкретизирует положения конституционного и гражданского законодательства, устанавливающего их правовой статус [2; 3]. Эго позволяет общественным объединениям иметь юридическое оформление своей деятельности и занять определенное место в структурах гражданского общества, став механизмом социального представительства и способом политикоправового участия, с помощью которого осуществляются либерально-демократические преобразования. Особое политико-правовое значение общественные объединения могут приобрести в период реформ, став потенциальным инструментом достижения компромисса мещду государством и гражданским обществом, способствуя или, наоборот, препятствуя установлению политической стабильности.
В России общественные объединения начали складываться в конце XVIII столетия. Настоящий бум общественной самодеятельности приходится на вторую половину XIX в., после проведения реформ Александра II, когда возросла заинтересованность населения в решении всевозможных личных и общественных проблем путем совместных действий. Так, например, университетская реформа увеличила
75
№ 1/2015
Вестник Таганрогского института управления и экономики
объем самостоятельности высших учебных заведений и утвердила право преподавателей и студентов самим решать проблемы своей корпорации, что способствовало объединению их в кружки и ассоциации. Особое место в деятельности общественных объединений того времени отводилось просвещению, образованию, благотворительности, помощи незащищенным слоям населения и т.д. «В 1889 году в Москве, - пишет А.У. Касиев, - насчитывалось 489 благотворительных учреждений, из них 225 оказывали помощь взрослым, 198 - детям, 66 оказывали медицинскую помощь. Из 198 заведений для детей 42 составляли детские приюты, 28 - заведения смешанного типа (с предельным количеством интернированных детей) и 128 - училища и школы для приходящих» [4, с. 44]. Они создавались с целью помощи вступления в самостоятельную жизнь и получения профессии, что становилось не только благотворительностью, но и определенной социальной политикой.
В то же время развитие частных инициатив подданных в политико-правовых условиях самодержавия привело к ответной реакции со стороны власти. «Возникновение в Российской Империи общественных объединений - добровольных, самоуправляющихся и надлежащим образом оформленных организаций, избравших предметом своей деятельности образование, науку, медицину, благотворительность, социальную защиту и т.п., - пишет А.С. Туманова, - потребовало признания властью права социальных групп на узаконенную сферу свободной деятельности» [5, с. 191]. При этом государство, стремившееся к тотальной регламентации жизни своих подданных, не спешило предоставить им свободу собраний и союзов, что получило закрепление в политических требованиях буржуазных революций. Создание и функционирование общественных объединений характеризовалось наличием всевозможных бюрократических препонов и контролем со стороны государственных структур, которые «сами не были способны удовлетворить возросшие требования населения и с настороженностью относились к независимой общественной деятельности» [5, с. 191], осуществляемой частными лицами,
руководствующимися своими интересами.
Серьезную обеспокоенность властей вызывали в то время крестьянские и рабочие волнения, солдатские бунты, выступления городских «низов», причинами которых были усиление эксплуатации со стороны правящего класса, рост налогов и произвол власти по отношению к народу. Так, с конца XIX в. важным фактором общественной жизни в России становятся стачки рабочих, ставящие своей целью защиту коллективных интересов и удовлетворение политических требований в сфере труда. В дальнейшем активизация пропагандистской и идеологической деятельности политических партий, крестьянских и профессиональных организаций, многообразие всевозможных форм общественных движений происходит в период первой русской революции 19051907 гг. В это время в стране создаются парламент, профсоюзы, множество политических партий и организаций, что было вызвано потребностью
коллективно выразить свои интересы. В этом процессе происходило формирование политического сознания и социализация личности, ориентированной на различные ценности и идеалы, что приводило к созданию не только конструктивных, но и деструктивных общественных объединений, как, например, монархических союзов, открыто заявлявших о национализме и преследовавших несогласных с ними.
Данные организации отражали приоритеты определенной части населения, направленные в основном на радикальное переустройство общества. Способы этого переустройства предлагались как легальные, так и нелегальные, как реформаторские, так и революционные, опирающиеся на тактику террора. Все зависело от выбора идеалов и моральных ценностей, которые должны были утвердиться в ходе революции.
В советский период государство, осуществляя свои полномочия, более активно привлекало к управлению различные общественные объединения (комсомол, профсоюзы, фабрично-заводские комитеты, женские организации, творческие союзы и т.д.), но при условии их лояльности существующему строю. Легально существующие общественные объединения граждан были скованы идеологическими рамками, являясь, по своей сути, общественным придатком советского государства. Преамбула Конституции СССР 1977 г. подчеркивала «социально-политическое и идейное единство советского общества» [6], а также то, что советский народ руководствуется «идеями научного коммунизма...» [6]. Ясно, что в подобном контексте ни о какой реализации самостоятельных инициатив граждан и их свободной деятельности, опирающейся на все многообразие социальных интересов, не могло быть и речи.
Усилия государства того времени были направлены на реформирование социальных институтов и общества сверху, поэтому нуждались в подкреплении «снизу». Необходимо было создание общественных институтов, соответствующих провозглашенным идеологическим целям и задачам (как антитезы буржуазному индивидуализму) и служащих средством построения общества заданного типа. В советский период публичная власть сформировала органы государственного управления и создала такие средства воздействия, которыми в социуме никто больше не располагал. Поэтому активность общественных объединений и их инициативы практически были сведены к нулю. Включение человека в государственную систему ставило его в зависимость от власти и ограничивало возможности для самовыражения, самоорганизации и самоуправления в силу возникающих противоречий мещду ним и государством. Теоретически КПСС была партией высокого политического потенциала, но со временем отказалась от поиска новых политико-правовых технологий развития и тем самым уступила политическое поле борьбы либерализму, который предполагает плюрализм не только в теории, но и на практике.
Поставив вопрос о демократизации общества путем реформирования политической системы, перестройка послужила стимулом развития различных общественно-политических и гражданских инициа-
76
№ 1/2015
Вестник Таганрогского института управления и экономики
тив, которые отразили уже обозначившееся размежевание в обществе. Результатом этого стало вовлечение в общественную деятельность совершенно новых сил, которые в ней раннее никак не участвовали. Появилось множество общественных движений, «народных фронтов», клубов, групп, союзов, часть которых претендовала на роль политических партий в условиях, когда власть постепенно начала терять контроль над перестроечным процессом, и он приобрел не только автономный, но и необратимый характер. С другой стороны, это дало простор для критики, дискуссий и возникновения на волне недовольства движений, которые отвергали ценности и институты советского общества. Однако они чаще всего не предлагали никакой консолидирующей идеи. В зависимости от своих конкретных целей эти организации явились заинтересованными во взаимодействии с государством, его органами и институтами, но, не получив поддержки или признания со стороны закона, могли отстаивать свои интересы и с иных позиций.
В обществе существует множество общественных и политических структур, кащдая из которых имеет свою элиту, а власть представляет собой результат баланса действий элит с учетом политико-правового участия групп интересов и общественных объединений, способных блокировать политические или административные решения. Поэтому плюрализм, ориентированный на «способ согласования, обеспечения консенсуса интересов различных социальных слоев и групп» [7, с. 10], основывается на признании конфликтности социальных отношений как естественной черте коллективной жизни и необходимости нахождения равновесия с целью выработки общих целей и задач. Общественные отношения определяются как институциональными условиями, например, системой разделения государственной власти, наличием прав и свобод граждан, многообразием интересов и т.д., так и социальной структурой общества. Взаимодействие государства и общественных объединений основывается на признании существования множества различных групп интересов, которые, конкурируя друг с другом, борются за общественное и политическое влияние [8; 9].
Таким образом, эффективность достижения равновесия социальных интересов в рамках плюралистической модели общественно-политического устройства зависит от их выражения и репрезентации, которые не вступают в противоречие с законодательством государства и способствуют взаимодействию объединений граждан как между собой, так и с государством. Общественные организации, ассоциации, союзы, фонды, клубы и т.д., составляющие гражданское общество, позволяют населению активно выражать и отстаивать свою позицию по вопросам как общественной, так и политической значимости, а в социальном плане - совершенствовать практику создания условий и предпосылок для развития различных форм самодеятельности.
В процессе смены политико-правовых ориентиров демократического развития России и их оценки гражданами происходит осмысление принадлежащих им прав и свобод, а также формируется архитектоника
института политико-правового участия, основывающегося на реализации таких важнейших прав и свобод, как свобода мысли и слова (ст. 29 Конституции РФ); право на объединение (ст. 30 Конституции РФ); свобода собраний (ст. 31 Конституции РФ); право на участие в управлении делами государства, право избирать и быть избранным (ст. 32 Конституции РФ); право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления (ст. 33 Конституции РФ) [2] и др. Возможность граждан участвовать в управлении делами государства и общества через деятельность всевозможных организаций является элементом структуры политико-правового участия, которое может быть представлено как в виде теоретической конструкции, так и реально действующего механизма, воплощающего принципы народовластия и самоуправления.
Политико-правовые процессы в демократическом государстве предполагают широкое участие населения в правовой и политической жизни, что в идеале должно иметь своим результатом формирование механизма влияния на решения публичной власти, проводимые ею преобразования в разных областях жизнедеятельности. Отчуждение граждан, их фактическое исключение из социально-политических процессов ведет не только к произволу властных элит, но и может стать источником правового нигилизма, сужая возможности представления и защиты их интересов. К сожалению, интересы нации, социальных групп, личности и их защита часто лишь декларируются в программах и лозунгах различных партий, движений, организаций и т.д., отчасти для идеологического воздействия на сознание людей, а отчасти для успокоения собственного самолюбия. Стабильность политико-правовых отношений стала рассматриваться как раз и навсегда данная, о чем свидетельствуют программы национальных проектов, реализация которых рассчитана на перспективу. При этом, однако, не учитывается, что стабильность общественной жизни является преходящим моментом, поскольку одной из основ социума является противоборство интересов как общественных, так и политических.
В подобной рисковой ситуации у политического класса есть достаточно рычагов, чтобы удовлетво -рение насущных потребностей и интересов общества стало приоритетным направлением деятельности государства, что, во-первых, соответствовало бы конституционному принципу социального государства как «политической системы, перераспределяющей материальные блага в соответствии с принципом социальной справедливости» [10, с. 119], а во-вторых, принципу гармонизации отношений мещду обществом и властью, тогда как их поляризация неизменно приводит к дестабилизации сложившегося правопорядка. Противоречия возникают в силу того, что государство сочетает в себе все возможные функции по управлению социумом без их дублирования институтами гражданского общества, зачастую остающимися в стороне от участия в общественной жизни и политических процессах. Общеизвестно, что властные структуры чаще идут на контакт с круп-
77
№ 1/2015
Вестник Таганрогского института управления и экономики
ными и влиятельными общественными объединениями либо с патронируемыми, «карманными»
организациями. Иные же организации граждан, как правило, игнорируются или ставятся в оппозицию государству. В результате политико-правовое участие граждан по защите и отстаиванию своих прав и интересов посредством института общественных объединений в полной мере не реализуется, поскольку бюрократический аппарат имеет преимущество перед общественными структурами по многим направлениям.
Участие граждан в диалоге с публичной властью должно базироваться не столько на массовом, сколько на эффективном их включении в общественную жизнь и создании возможностей для участия в процессах выработки и реализации политики государства. В результате этого она становится отражением различных общественных сил и интересов. На современном этапе исторического развития общество и государство в России характеризуются, с одной стороны, формированием политической среды, основанной на уважении права и закона, прав человека, неукоснительном соблюдении норм юридических актов и т.д., с другой - накопительством, имущественным расслоением, массовым потреблением материальных благ и формированием соответствующей системы ценностей и установок. В 1990-е гг. XX в. в России возникли беспрецедентные по сравнению с советской эпохой различия как в текущих доходах и потреблении населения, так и в его обеспечении недвижимостью, предметами длительного пользования. Эго явилось причиной рассогласования провозглашаемых властью целей, установок, доктрин и общественной жизнью, где последние до конца не воплощаются, оставаясь планами на бумаге, зачастую непонятными обычным гражданам. Простое изменение общественно-политического устройства, «вестернизация» политико-правовых институтов и норм, не приводят к установлению социальной гармонии, и требуются принципиально иные средства и механизмы гармонизации общественных отношений.
Достижение баланса интересов обеспечивается посредством права на их реализацию и правовыми гарантиями деятельности общественных объединений, включенных в политическую среду правового государства, «обусловленную не столько нормативностью, сколько легитимацией самой нормативности» [11, с. 51]. Не обладая властными полномочиями, не являясь частью государственного механизма, организации граждан не скованы ограничениями, присущими государственным органам (должностными инструкциями, регламентами и проч.), и потому способны более свободно переводить частные и групповые интересы в пространство политики или выводить их из политики, где они не всегда совпадают с теми интересами, которые считают для себя наиболее значимыми нация и государство. В этом случае происходит рост уровня правосознания и правовой культуры граждан, а также значения всех тех организаций и движений, которые, выражая и отстаивая интересы определенных групп населения, способствуют формированию гражданского характера общественных отношений посредством проведе-
ния массовых акций, лоббирования, привлечения внимания общественности к назревшим проблемам или удовлетворения частных интересов.
По мнению С.В. Склифуса, одной из сторон дальнейшей эволюции демократической государственности в России должно стать «развитие общественного контроля и повышение его влияния на эффективность контрольных функций государства» [12, с. 139], что достижимо, в том числе, и посредством деятельности общественных организаций, например, правозащитных. Характер их деятельности тесно взаимосвязан не только с правом и законом, информированием граждан об их основных правах и свободах и способах их защиты, но и с моральнонравственными составляющими, содержание которых «определяется историческим опытом, национальными традициями, уровнем развития демократии и культуры» [12, с. 139], то есть феноменами, лежащими в основе гражданского общества как такового.
Контрольная функция общественных объединений предполагает создание системы гражданского контроля над действиями должностных лиц, их функциями и статусами, а также над государственными институтами, политическими и судебными решениями. Иными словами, общественные объединения призваны контролировать любые структуры политики, экономики и права, с тем чтобы они функционировали в интересах граждан. При этом «практически все без исключения общественные объединения, -пишет О.В. Орлова, - в той или иной мере участвуют в общественном контроле в соответствующей сфере государственной деятельности» [13, с. 74]. Гражданский контроль посредством общественных объединений вводит деятельность государственных институтов в строгие функциональные рамки и не допускает их дисфункции, на чем может быть оценена эффективность власти.
Отличие контроля общественных объединений от государственного контроля заключается в невозможности функционального вмешательства в деятельность контролирующих структур с целью их проверок и перепроверок по поводу выяснения пределов компетенции, легитимности либо нелегитимности осуществления контрольных функций данными организациями и т.д. «Внутренняя самоорганизация -свидетельство синергетической составляющей граж-данского общества, такой ее характеристики, которая принципиально отличает это общество от всех иных организованных государством обществ, совершенно по-иному устроенных, выстроенных по другим законам; однако в разное время и в разных цивилизациях способы осуществления этой организации различны», - указывает К.Е. Сигалов [11, с. 52]. Гражданское общество функционирует в виде совокупности неправительственных институтов и самоорганизующихся групп, способных к коллективным действиям в защиту тех или иных интересов. Поэтому субъектами системы гражданского контроля могут быть различные объединения граждан, такие как ассоциации избирателей, потребителей, организации экологической направленности, профсоюзы, правозащитные организации, национально-культурные автономии, общественно-политичес-
78
№ 1/2015
Вестник Таганрогского института управления и экономики
кие и молодежные движения, реже церковь или иные религиозные организации и группы, так как это не является основной целью их деятельности.
В то же время, как известно, гражданское общество не способно существовать автономно от государства, отдалиться от него. В своей сущности гражданское общество «всегда есть лишь определенная форма зависимости от государства; эта форма зависимости, как ни парадоксально это звучит, состоит в свободе в пределах, установленных, узаконенных, поддержанных государством........степень
рациональности, целесообразности и индифферентности к ориентации на власть и определяет степень независимости, самостоятельности гражданского общества; степень рациональности отношения государства к гражданскому обществу определена тем, насколько посредством гражданского общества может быть реализована установка на общественное благо, демократию, право и проч.» [14, с. 5]. Последнее может быть выражено в активной социальной и гражданской позиции населения, облеченной в форму таких институтов, как адвокатура, общественные организации, правовое сознание, правовая культура, свобода собраний, шествий и др.
Так же и современное государство не может полностью дистанцироваться от институтов гражданского общества (семейных, экономических, культурных, религиозных и проч.), действующих в рамках правового поля и других регулятивных систем (морали, религии, обычаев и деловых обыкновений и т.д.), поскольку это означало бы отказ от принципов правового демократического государства, закрепленных в большинстве конституций развитых стран и прошедших путь становления начиная со времен Французской революции. История конституционализма показывает, что исторической основой линейного развития правового государства является возникновение учения о правах и свободах человека, возникшего под влиянием зарождающегося европейского гуманизма, у истоков которого стояли Петрарка, Рабле и др. Ничего подобного в предшествующий период становления гуманистической мысли не было. Ни в христианстве, ни в других религиях не заложен источник для появления идей о правах и свободах человека, поскольку любой из религий в той или иной мере присущ принцип авторитарности. Ведь из идеи раба божьего не может вырасти идея свободного человека.
Новое мышление было связано, прежде всего, с философско-правовыми взглядами И. Канта, сыгравшего решающую роль в критике теории естествен -ного права и заложившего основы нового правосознания, опирающегося на возможности личной свободы в условиях уважения прав других людей в обществе. Но становление буржуазных отношений в развитых европейских странах повлекло за собой глубокие социальные перемены, вызвавшие к жизни потребность в правовых реформах и нововведениях. Эго было связано с возникновением современного управленческого государства, с его обширной и разветвленной правовой базой, в основе которой лежали права человека, принцип разделения властей, всеобщее избирательное право, парламентаризм и
деятельность политических партий, которые стали переводить политические идеи на юридический язык, закрепляя таким образом результаты политической борьбы.
Особое значение они приобрели в XIX в., что стало возможным в связи с эволюцией институтов представительства, где концентрировались интересы различных групп в форме законодательства. Эго предполагало наличие определенного уровня правовой культуры населения, который обеспечивал заинтересованность и готовность следовать закону, видеть в этом свою непосредственную задачу. Становление политического сознания, как и формирование правовой культуры, происходило посредством системы правового просвещения, участия в профсоюзах, политических движениях, партиях и других организациях граждан.
На потенциал общественных объединений в политике обратил внимание еще Н. Макиавелли. «Против венецианцев прочие образовали союз... против Папы использовались римские бароны. Разделенные на две партии - Колонна и Орсини, - писал философ, - бароны постоянно затевали свары, и, потрясая оружием на виду у главы Церкви, способствовали слабости и неустойчивости папства» [15, с. 75]. Чаще всего подобные союзы возникали в процессе борьбы за власть, в среде господствующего класса, который ставил своей целью либо укрепить, либо расшатать существовавший государственный строй, что приводило к обострению, а иногда к сглаживанию политических конфликтов. Прообразом первых политических партий послужили византийские димы (городские партии), сложившиеся в Византии в IV-V вв. и представлявшие собой особые политические организации различных слоев и группировок населения. Наиболее крупными и влиятельными димами были «синие» и «зеленые». Первых поддерживала сенаторская и муниципальная аристократия, вторых - торгово-финансовая верхушка византийских городов. В V-VI вв. роль димов в политической жизни Византии значительно возросла. Византийские императоры должны были нередко делать ставку в своей политике на одну из двух названных партий.
Объединения граждан в форме групп давления впервые стали рассматриваться как результат дейст-вия различных индивидов в трудах А. Бентли, который в «Процессе управления» (1908) [16] вышел за рамки формального, институционального подхода, господствовавшего ранее, и подчеркнул необходимость исследования не только политико-правовых норм и идей, но и организаций, на деле контролирующих власть. Тем самым было положено начало целому направлению политико-правовой науки, которое исходило из групповой природы политики, включающей взаимодействие государства и граждан -ского общества, представленного не только индивидами, но в первую очередь их объединениями, которые могут лоббировать свои интересы и оказывать давление на власть.
Наличие или отсутствие политических черт в деятельности общественных объединений является весьма условным. В политических процессах
79
№ 1/2015
Вестник Таганрогского института управления и экономики
участвуют не только политические партии, но и различные общественные движения. На принятие некоторых политических решений оказывают воздействие профессиональные объединения, СМИ, правозащитные и иные организации. Социальная дифференциация приводит к репрезентации интересов и диалогу с властными структурами общественные организации неполитического характера как, например, профсоюзы, национальные и культурные диаспоры, церковь, правозащитные общества и т.д., выражающие специфические интересы граждан, лежащие, как правило, вне сферы политических проблем.
К ним можно отнести благотворительность, меценатство, протестное или лояльное отношение к государству, правозащитную, профессиональную, творческую и любую другую деятельность, которая способствует выражению различных целей и интересов граждан, а не только их политическому участию. Считаются явлениями одного и того же порядка, например, протесты против строительства экологически «грязных» предприятий, ущемления прав инвалидов и пенсионеров; защита экономических и трудовых интересов; акции в поддержку проведения конкретных спортивных соревнований в определенном месте, актуализация работы ЖКХ и т.п. Именно посредством таких форм объединения, как собрания, сходы, клубы по интересам, организации по защите прав, профсоюзы, мирные шествия, возможна интеграция индивида в общность, выражающую определенную, значимую для нее цель. Это позволяет индивиду «воспринимать современное общество не с конформистских позиций, а находить возможность восполнения своей социальной личности в объединении с иными гражданами, разделяющими его взгляды, симпатии и антипатии..........участвовать в
социальном контроле за правильностью действий общественных институтов власти, что более эффективно осуществляется в организации» [17, с. 49]. При этом границы социально приемлемого поведения могут иметь для человека относительный и непостоянный характер, включая моральные принципы и допустимые отклонения от них. Общественные объединения способны заложить основы должного отношения граждан к обществу и исполнению своих обязанностей, что наиболее присуще неполитическим организациям как элементам структуры гражданского общества, напрямую не включенным в политические процессы.
Так, молодежные и детские организации наряду с семьей, школой, вузом, иными коллективами могут рассматриваться в качестве социальной общности, формирующей индивида и способствующей его социализации и включенности в общественные отношения. Военно-патриотические организации прививают любовь к родине и ответственное отношение человека к будущему своей страны, что препятствует развитию нигилизма. Благотворительные и религиозные организации могут участвовать в образовательном процессе, объединять людей разных возрастов и политических ориентаций, находить точки пересечения интересов различных социальных групп. Спортивные организации и общества по интересам могут привить положительные социальные ценности
и способствовать ограждению личности от негативных влияний, заменив их теми или иными увлечениями и хобби. В этом случае регулирующая роль правосознания будет проявляться в совершении лицом правомерных поступков даже при отсутствии знания тех или иных правовых предписаний, а мораль станет регулятором поведения личности в форме как внутреннего, так и внешнего контроля, основанного на порицании безнравственного поведения и осуждении его обществом.
Институционально-правовые формы неполитических объединений граждан различаются по юридическому статусу, организационно-правовым критериям, способам функционирования, целям и содержанию деятельности. Их главной функцией является удовлетворение личных интересов, развитие гражданских инициатив и мировоззренческих предпочтений посредством вовлечения индивидов в общественную жизнь в пределах национального политикоправового пространства. Не преследуя политических целей, неполитические организации могут способствовать ограничению административного ресурса, расширять народную инициативу и контроль, удерживающие публичную власть в рамках закона. Сфера деятельности таких организаций, как правило, включает конкретные муниципальные образования в рамках одного или нескольких регионов. Это города, села, места компактного проживания каких-либо групп населения, составляющих или причисляющих себя к национальным диаспорам или малым народностям, которые стремятся к сохранению и защите своей самобытности, образа жизни, поэтому наиболее эффективной формой выражения и защиты их интересов становятся местные площадки и общественные организации, действующие на них. В некоторых случаях они могут поддерживать политические силы в той части, где совпадают их интересы.
Специфика российских условий заключается в отставании модели политико-правового участия от развитых демократий в силу как особенностей исторического развития России, так и национального менталитета, однако налицо и положительные сдвиги, которые проявляются в участии граждан в деятельности правозащитных, благотворительных, национальных, культурных и других объединений, трансформирующих право граждан в реальную власть.
Трансформация институтов политико-правового участия решающим образом влияет на изменение роли общественных объединений в политико-правовом ландшафте РФ. Зачастую они служат механизмом коррекции отношений мещду властью и обществом, оберегая их от стагнации и застоя, а также формируют общественное мнение, правосознание, гражданскую и правовую культуру. Являясь самоуправляемыми коллективами, они составляют гражданское общество как поле, сочетающее социальные, политические, информационные и иные факторы, приводящие к политическому, идеологическому и социально-психологическому консенсусу, обеспечивающему материальные и духовные потребности социума в целом. Эго позволяет представить гражданское общество как состояние, возможное на любом историческом этапе развития, и использовать
80
№ 1/2015
Вестник Таганрогского института управления и экономики
его конструкцию в практических целях совершенствования институтов народовластия и политикоправового участия.
ЛИТЕРАТУРА
1. Федеральный закон от 19.05.1995 №82-ФЗ (ред. от 31.12.2014) «Об общественных объединениях» // СЗРФ. 1995. №21. Ст. 1930; Федеральный закон от
12.01.1996 №7-ФЗ (ред. от 31.12.2014) «О некоммерческих организациях» // СЗ РФ. 1996. №3. Ст. 145; Федеральный закон от 12.01.1996 №10-ФЗ (ред. от 22.12.2014) «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» // СЗ РФ. 1996. №3. Ст. 148; Федеральный закон от
26.09.1997 №125-ФЗ (ред. от 31.12.2014) «О свободе совести и о религиозных объединениях» // СЗ РФ. 1997. №39. Ст. 4465; Федеральный закон от 11.08.1995 №135-ФЗ (ред. от 05.05.2014) «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» // СЗ РФ. 1995. №33. Ст. 3340.
2. Конституция Российской Федерации (с учетом поправок, внесенных Законом РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 №6-ФКЗ, от 30.12.2008 №7-ФКЗ, от 05.02.2014 №2-ФКЗ, от 21.07.2014 №11-ФКЗ) // СЗ РФ. 2014. №31. Ст. 4398.
3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 №51-ФЗ (ред. от 22.10.2014) (с изм. и доп., вступ. в силу 02.03.2015) // СЗ РФ. 1994. №32. Ст. 3301.
4. Касиев А.У. Особенности и пути деятельности общественных и других организаций по предупреждению и борьбе с детской преступностью, беспризорностью и безнадзорностью в пореформенный период // История государства и права. 2003. №3.
5. Туманова А.С. Деятельность Министерства юстиции России по разработке законодательства об обществах и союзах в начале XX века // Правоведение. 2002. №6.
6. Конституция (Основной закон) Союза Советских Социалистических Республик (ред. от 14.03.1990) // Свод законов СССР. 1990. Т. 3.
7. Василик М.А., Клюев А.В. Политический плюрализм, социальные основы, критерии и гарантии. СПб., 1992.
8. Малышева Н.С. Политические идеи Гарольда Д. Ласки // Власть и демократия. Зарубежные ученые о политической науке. М., 1992.
9. Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре: Трактаты. М., 1998.
10. Михайлов А.Е. Выравнивание баланса в разделении властей как приоритет формирования социального государства в России // Проблемы права российского государства: прошлое, настоящее, будущее: труды Международной научной конференции / под. ред. И. А. Иванникова. Ростов н/Д, 2012.
11. Сигалов К.Е. Полиция и механизм действия гражданского общества // История государства и права. 2013. №24.
12. Склифус С.В. Легитимация государственной власти как основа демократического режима в Российской Федерации // Проблемы права российского государства: прошлое, настоящее, будущее: труды Международной научной конференции / под. ред. И.А. Иванникова. Ростов н/Д, 2012.
13. Орлова О.В. Социально-правовой механизм реализации и защиты прав и свобод личности в гражданском обществе // Государство и право. 2008. №7.
14. Малахов В.П. Правовые свойства гражданского общества // История государства и права. 2010. №4.
15. Макиавелли Н. Государь: Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. СПб., 2007.
16. Bentley A. Process of Government: A Stady of Social Pressures. New Brunswick - London, 1995.
17. Томилов А.Ю. Защита чужих прав и интересов общественными организациями в гражданском процессе // Российская юстиция. 2009. № 8.
81
