CC BY
309
Емцева Алла Алексеевна
соискатель кафедры уголовного права Краснодарского университета МВД России
(тел. 88612582092)__________________________________________________________________
Общественная опасность легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, и совершенствование института уголовной ответственности за ее совершение
Аннотация:
В работе автор обратился к вопросу об совершенствовании института уголовной ответственности за легализацию доходов, полученных преступных путем. Рассматриваются основные меры борьбы с этим общественно опасным явлением, предлагаются методы по их усовершенствованию.
Annotation:
In-process an author appealed to the question about perfection of institute of criminal responsibility for legalization of profits, got criminal a way The basic measures of fight are examined against this publicly dangerous phenomenon, methods are offered on their improvement.
Ключевые слова: преступная деятельность, легализация доходов, коррупция, уголовная ответственность, сделка.
Key words: criminal activity legalization of profits, corruption, criminal responsibility, transaction.
В последние годы легализация преступных доходов (здесь и далее мы полагаем возможным не повторять каждый раз буквально и текстуально диспозицию ст. 174 и 174.1 УК РФ, полагая, за исключением специальных оговорок, что именно об этом виде преступности идет речь) стала глобальной угрозой экономической и политической безопасности, в связи с чем данный вид преступной деятельности находится в центре внимания правоохранительных и финансовых органов большинства государств мирового сообщества. Последние, в свою очередь, нуждаются в принятии согласованных мер по противодействию данному явлению как на национальном, так и на международном уровне. В России эта проблема также является чрезвычайно злободневной. При
этом если еще несколько лет назад большинство преступлений, связанных с легализацией, совершались для последующего вложения легализованных средств в предпринимательскую или экономическую деятельность для получения прибыли, то в последние годы денежные средства или имущество, имеющее преступное происхождение, стали использовать для целей совершения тяжких преступлений, совершаемых, как правило, организованными преступными группами. В ходе организованной деятельности преступных групп - торговли наркотиками, оружием, контролем за проституцией, совершения хищений, мошенничества и других опасных преступлений формируется криминальный теневой капитал, часть средств которого руководство группировки направляет на инвестиции в л егал ьную экономику, часть необходима для других расходов, например,
__________________________________116
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2009 • №3(25)
подкупа государственных чиновников, финансирования подготовки к террористическим актам, финансирования выборов для контроля над политической ситуацией и лоббирования своих экономических интересов, обучения специалистов в разных сферах, покупки недвижимости, престижных автомобилей, предметов роскоши. А это представляет опасность, поскольку способствует укреплению и росту организованных преступных групп. Именно легализованный теневой капитал позволяет организованной преступности скупать собственность, участвовать в приватизации и тем самым наносить существенный вред экономике страны [1].
Как справедливо в этой связи отмечается в литературе, законодательное регулирование ответственности за отмывание «грязных» денег необходимо, прежде всего, в интересах борьбы с организованной преступностью, в целях подрыва финансовой основы этой преступности [2, с. 214]. По сведениям FATF (Financial Action Task Force - международной организации, специально созданной для борьбы с отмыванием «грязных» денег), во всем мире отмывается от 500 миллиардов до 1,5 триллионов долларов в год. Для сравнения: ежегодный объем всей экономики такой развитой страны, как Испания, составляет 500 млрд. долл. По оценкам экспертов Англии размеры отмывания в Объединенном Королевстве в год приблизительно оцениваются экспертами где-то в пределах между 19 млрд. и 48 млрд. фунтов. Международный Валютный фонд в 2000 оценивает внутренний криминальный продукт Великобритании в размере 13% от ВВП [3, р. 253]. По мнению председателя Комитета по безопасности Государственной думы ФС РФ А.И. Гурова, отмывание денег является одной из наиболее опасных для России угроз в XXI в. По экспертным оценкам, одних только взяток в 2002 г. россияне уплатили 36 млрд. долл., что составляет половину государственного бюджета. К различным формам коррупции причастны уже около 82% отечественных предпринимателей, а коррумпированные чиновники контролируют до 60% финансовых потоков российских предприятий, средства которых в дальнейшем переправляются в оффшорные зоны для отмывания. Таким образом, ежегодно из страны «утекают» более 20 млрд. долларов США, которые затем возвращаются на родину под видом иностранных инвестиций [4, с.7].
В связи с повышением общественной опасности легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, в России принимаются серьезные предупредительные
меры. Так, 6 октября 2004 г. в Москве состоялась Учредительная конференция Евразийской группы по противодействию легализации преступных доходов и финансированию терроризма (ЕАГ) -своеобразный аналог FATF. Кроме России документ об учреждении подписали Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Китай, Таджикистан. В октябре 2005 г. в России была создана Межведомственная комиссия по противодействию легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма [5]. Комиссия является постоянно действующим координационным органом, образованным в целях обеспечения согласованных действий заинтересованных федеральных органов исполнительной власти и Банка России в сфере противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма. Комиссия формируется в составе представителей (на уровне руководителей или заместителей руководителей структурных подразделений) Министерства финансов РФ, Министерства внутренних дел РФ, Министерства иностранных дел РФ, Министерства юстиции РФ, Службы внешней разведки РФ, Федеральной службы безопасности РФ, Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков, Федеральной службы по финансовым рынкам, Федеральной службы исполнения наказаний, Федеральной таможенной службы, Федеральной службы страхового надзора, Федеральной службы по финансовому мониторингу и Центрального банка РФ (по согласованию). Также на заседаниях Комиссии вправе присутствовать Генеральный прокурор РФ, его заместители и по их поручению другие прокуроры. Председателем Комиссии по должности является руководитель Федеральной службы по финансовому мониторингу. Перечень участников впечатляет, что лишь подчеркивает важность борьбы с легализацией преступных доходов в современной России. Активное участие в решении данной проблемы принимает и Центральный банк РФ. Так, им подготовлено письмо от 23 августа 2006 г. № 111-Т «О меморандуме Комитета АРБ по вопросам противодействия легализации преступных доходов и финансированию терроризма» [6]. Соответственно в нем идет речь о том, что Комитетом Ассоциации российских банков по вопросам противодействия легализации преступных доходов и финансированию терроризма 18 мая 2006 г. был принят Меморандум «О мерах по противодействию
117
использования кредитных организаций в целях вывода крупных сумм денежных средств из легального денежного оборота в «теневую» экономику». Данный меморандум содержит рекомендации кредитным организациям по применению в практической деятельности набора мер, направленных на минимизацию вовлечения кредитных организаций в сомнительные финансовые схемы недобросовестных клиентов. Соответственно, одной из основных тенденций (наряду с международным сотрудничеством) в сфере борьбы с легализацией криминальных капиталов можно назвать все более широкое участие в ней различных институтов гражданского общества: общественных объединений, ассоциаций и т.д., поскольку уже совершенно очевидно, что силами одних лишь правоохранительных органов достичь ощутимых результатов не так просто.
Как видно, образом, в XXI столетии общественная опасность данного явления приобрела новые аспекты, тем не менее, установление уголовной ответственности за легализацию (отмывание) преступных доходов считается во всем мире наиболее действенным механизмом борьбы с организованной преступностью, терроризмом и коррупцией. Вместе с тем новизна состава преступления (ст. 174, 174.1 УК РФ), недостаточность опыта судебно-следственного аппарата при высокой сложности расследования пока не позволяют говорить о достаточной эффективности противодействия легализацию (отмывание) преступных доходов.
Важное значение при этом имеет правовое регулирование института уголовной ответственности за легализацию (отмывание) доходов, полученных преступным путем. Сложность здесь в том, что необходимо совершенствовать не только собственно уголовно-правовые нормы УК РФ, но и нормативные положения тех отраслей права, в которых находит отражение экономическая и финансовая деятельность. Кроме того, не менее, а в ярде случаев, и более важно, чтобы нормы разных отраслей права корреспондировали с нормами уголовного права. Так, отсутствие четкого определения термина «финансовая операция» в российском праве является причиной того, что учеными-правоведами предлагаются разные способы его определения. Нормы уголовного права не содержат и юридического определения понятия «сделка». В системе юридических фактов сделка представляет собой правомерное действие,
направленное на установление, изменение и прекращение прав и обязанностей. Пока до конца не ясно, каким образом заведомо правомерное действие может быть преступлением. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 ноября 2004 г. № 23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенного преступным путем» не дает достаточных ответов на запросы практики.
Следует иметь в виду, что осуществляемые преступниками сделки могут признаваться м ни мы ми и п р ит во рн ыми ( ст.170 ГК Р Ф) , недействительными или ничтожными (ст. 166-168 ГК РФ). Из положений Гражданского кодекса также следует, что под совершением сделки следует понимать процесс их заключения. Соответственно, возникает вопрос - что считать моментом совершения сделки по легализации преступно приобретенного имущества с точки зрения уголовного права. Далее, экономические отношения «автоматически» приходится признавать основным объектом преступлений, предусмотренных ст. 174 (также и 174.1 УК РФ) тем авторам, которые видят социальную сущность легализации в нарушении или угрозе нарушения экономических устоев общества. Утверждение об опасности отмывания «грязных» доходов для экономики базируется на индивидуальных ценностных предпочтениях авторов, представляя собой идеологическое, а не научное знание. То есть, господствующая в современной российской науке уголовного права точка зрения на основной непосредственный объект преступлений, предусмотренных ст. 174 (174.1) УК РФ, как на общественные отношения в сфере экономики, представляется недостаточно аргументированной. Утверждение, что легализация преступных доходов -экономическое преступление принимается без достаточного научного обоснования, как аксиома
- в силу кажущейся очевидности. Так, по мнению В.С. Давыдова, исходя из сущности легализации преступных доходов, направленности умысла виновных лиц, характера реально причиняемого преступлением вреда и международной практики более привлекательным выглядит понимание в качестве основного непосредственного объекта рассматриваемых преступлений общественных отношений, складывающихся при обеспечении общественной безопасности, в качестве дополнительного непосредственного объекта -общественных отношений, обеспечивающие нормальную деятельность органов правосудия в
__________________________________11В
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2009 • №3(25)
части изобличения виновных и расследования уголовных дел, а также общественных отношений в сфере экономической деятельности. Оба дополнительных объекта являются факультативными. То есть вред этим отношениям может причиняться, а может и не причиняться в результате совершения конкретного преступления, предусмотренного ст. 174 или 174.1 УК РФ [1].
Однако с таким подходом мы не можем согласиться - он недостаточно аргументирован. Представляется, что устоявшееся мнение об объекте данного преступления (основной объект
- установленная законом экономическая деятельность в Российской Федерации; дополнительный объект - интересы добросовестного субъекта экономической деятельности; факультативный объект - интересы службы в организации, учреждении) достаточно обосновано и его следует применять (здесь могут быть нюансы, однако имеет ввиду концептуальный подход).
Легализация, как правило, представляет собой цепочку взаимосвязанных сделок, в которых предмет сделки может меняться. Исходя из буквального толкования, сделки с подобными видоизмененными формами имущества носят абсолютно самостоятельный характер и не являются сделками непосредственно с имуществом, приобретенным преступным путем. У имущества, являющегося предметом последующих сделок, могут быть вполне законные источники происхождения (не криминальные). Соответственно целесообразно скорректировать диспозицию ст. 174 УК РФ (аналогично и по ст. 174.1), имея в виду, что уголовной ответственности подлежат действия, которые касаются не только имущества (денежных средств), заведомо приобретенного преступным путем», но и имущества (денежных средств), которые в дальнейшем изменили статус или собственника в результате преднамеренных гражданско-правовых сделок.
Далее, вновь считаем нужным затронуть вопрос о конфискации имущества. В 2003 г., как известно, законодатель исключил конфискацию имущества как вида уголовного наказания. Мы полагаем, что общественная опасность легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, однозначно предполагают необходимость применения конфискации. Под воздействием довольно активного воздействия научного сообщества и практиков Федеральным законом от 27 июля 2006 г. «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской
Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму» в уголовное законодательство России была возвращена конфискация имущества, но не в качестве вида наказания, а в качестве иной меры уголовно-правового характера. Согласно ч. 2 ст. 2 УК РФ к лицам, совершившим преступление или общественно опасное деяние, могут применяться иные меры уголовно-правового характера. К их числу законодатель отнес принудительные меры медицинского характера и конфискацию имущества, которые назначаются вместо наказания или вместе с ним. Однако надо иметь в виду, что иными мерами уголовноправового характера также являются принудительные меры воспитательного воздействия (ст. 90 УК) и помещение в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа управления образованием (ст. 92 УК).
Однако сущность конфискации фактически не изменилась, она выражается в принудительном безвозмездном обращении по решению суда в собственность государства соответствующего имущества.
В соответствии со ст. 104.1 УК РФ конфискации подлежит пять категорий имущества:
а) деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступлений. Конфискация возможна по 51 преступлению, исчерпывающий перечень которых дан в п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ;
б) доходы от вышеназванного имущества, за исключением имущества и доходов, подлежащих возвращению законному владельцу;
в) деньги, ценности и иное имущество, в которые имущество, полученное в результате совершения преступления, и доходы от него были частично или полностью превращены или преобразованы (например, акции предприятий, производственные компании, недвижимость, в том числе за рубежом, счета в банках и т.д.);
г) деньги, ценности и иное имущество, используемое или предназначенное для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации). В этом случае указанное имущество либо использовалось, либо предназначалось для обеспечения указанных целей (снабжение денежными средствами террористических организаций для вооружения, вербовки и обучения террористов, платы за
119
участие в террористических актах и т.д.). Понятие организованной группы и преступного сообщества дано в ч. ч. 3 и 4 ст. 35 УК, незаконного вооруженного формирования - в ст. 208;
д) орудия, оборудование или иные средства совершения преступления.
Однако ст. 174 (174.1) УК РФ в перечне преступлений отсутствует. На наш взгляд, эти статьи следует включить в перечень преступлений, за совершение которых может назначаться конфискация имущества. Более того, за квалифицирующие и особо квалифицирующие составы данного преступления конфискация, на наш взгляд, должна быть обязательной.
Отметим еще, что эффективное противодействие легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, может осуществляться только в случае, если оно будет одновременно разворачиваться на двух уровнях
- национальном и международном. Следовательно, России необходимо активизировать международное сотрудничество в этой области. Мировой опыт показывает, что наряду с уголовной ответственностью, необходимым условием является наличие комплекса мер противодействия, а именно прочих видов юридической ответственности за отмывание «грязных» денег или имущества, и их активное применение. При этом, не уголовные меры целесообразно применять за нарушение действий, связанных с контролем за финансовыми операциями, а уголовную ответственность применять за ограниченный круг действий. Ключевым вопросом для Российской Федерации является вопрос более широкого применения других видов ответственности, включая административную и финансовую как дополнение уголовной. Следует также определится к каким видам юридической ответственности допустимо и целесообразно привлечение организаций, а к каким кроме уголовной -физических лиц, с учетом российских правовых традиций, сложившейся системы норм права и практики.
Очевидно, дальнейшие шаги в борьбе государств с легализацией преступных доходов следует прогнозировать, исходя из международной практики, в первую очередь
решений ФАТФ. В этой связи следует отметить сформулированное в официальных заявлениях ФАТФ октября 2005 г. добавление такого негативного явления, как коррупция, в один ряд с легализацией преступных доходов и финансированием терроризма. Очевидно, что легализация преступных доходов нередко сопряжена с незаконными действиями представителей государственных аппаратов. Более того, отмывание преступных доходов определенных видов без участия на том или ином этапе представителей власти не представляется возможным [7]. Этот фактор подтверждает важность внимания государственных органов к проблеме противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем.
Литература:
1. Давыдов В. С. Легализация преступных доходов - уникальный криминальный феномен XXI в. // Юрклуб. 2005. 1 июня.
2. Волженкин Б. В. Преступления в сфере экономической деятельности. СПб., 2002.
3. National Criminal Intelligence Service // www.ncis.co.uk. 2006.
4. Якимов О. Ю. Легализация (отмывание) доходов, приобретенных преступных путем: уголовно-правовые и уголовно-политические проблемы. Автореф. ... дисс. канд. юрид. наук. Саратов, 2004.
5. Приказ Минфина РФ от 25 октября 2005 г. № 132н «О создании Межведомственной комиссии по противодействию легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» // Российская газета. 2005. 17 ноября.
6. Письмо ЦБ РФ от 23 августа 2006 г. № 111-Т «О меморандуме Комитета АРБ по вопросам противодействия легализации преступных доходов и финансированию терроризма» // Консультант-Плюс.
7. Васильев Д., Абрамов В. Новые инициативы и тенденции в развитии законодательства по борьбе с отмыванием средств: практические выводы // Налоги (газета). 2006.
_________________________________________120
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2009 • №3(25)
