CC BY
60
ОБЩАЯ ИСТОРИЯ - РАЗНОЕ КАЗАЧЕСТВО © Ерохин И.Ю.*
Кройдон Колледж, Великобритания, г. Лондон
Данная статья есть попытка по-новому и нетрадиционно взглянуть на особенности и коллизии развития казачьей истории, как составляющей части истории русской нации и истории России.
Ключевые слова казаки, народ, нация, государство, этнос, культура.
Долгое время в отечественной правовой и исторической науках господствовало имперское представление о казачестве. Казаки выводились в источниках как поборники интересов и прав традиционного государства. Вместе с тем, совершенно не был исследован и изучен аспект о самостоятельных самостийных концепциях казачьей государственности, которые зарождались и развивались в глубине данной общности. Это приводило к непоправимым ошибкам при разработке методологической базы изучения этносословной группы.
Идеи самостоятельной казачьей государственности появляются еще в далекой древности. Массу примеров тому мы находим в древнейших казацких государствах и поселениях (Запорожской Сечи, раннем Дону, Яике и Волге). Идеи самостийности базируются, прежде всего, на идеологии казачьих «вольностей» и казацкого права.
Следует упомянуть об особенностях развития казачьих территорий, которые и становятся важнейшим фактором развития казачьей государственности. Долгое время было принято считать казачество совершенно единым этносом, группой, сословием, однако, эти представления весьма далеки от истины.
Особенности развития казачьих территорий как элемент методологии изучения казачества
Современники говорили о феномене структуры казачества - казачьих войсках дословно следующее: «Казаки. Одиннадцать казачьих войск. Их называли жемчужинами в блистательной короне Российской империи. Донцы, кубанцы, терцы, уральцы, сибирцы, астраханцы, оренбурженцы, забайкальцы, семиреченцы, амурцы, уссурийцы. У каждого войска была своя история, - у одного не менее древняя, чем само Российское государство, у другого недолгая, но тоже славная и блистательная. Каждое войско имело свои традиции, объединенные единым стрежнем, пронзенные единым смыслом.
У каждого войска были свои легенды, свои герои. А некоторые имели общих героев, таких как Ермак Тимофеевич - личность известная и славная во всей России» (История казачества России).
Старший научный сотрудник.
Исторические науки
33
Жизнь и деятельность системы казачьих войск, равно как и устройство многих из них достаточно детально описаны в исторической литературе, особенно литературе дореволюционного периода. В источниках отдельно рассмотрены вопросы - землеустройства войска, его идеологии, военных событий в жизни войска, мобилизационной составляющей, политики управления (военного и гражданского). Обобщенная информация о системе функционирования структуры казачьих войск собрана и сообщена в работах О. Агафонова [1, 2], Ю. Галушко [10], М. Хорошхина [47, 48], А. Шишова [49] и др.
Многие исследователи (например, В.М. Безотосный) убеждены в том, что разделение казачества происходит уже в самой глубокой древности, прежде всего по этнографическому признаку. В его работах мы находим фразу, - «С этнографической точки зрения первые казаки разделялись по месту возникновения на русских и на украинских. Среди и тех и других можно выделить вольных и служилых казаков. На Украине вольное казачество было представлено Запорожской Сечью (просуществовала до 1775 г.), а служилое - «реестровое» казаками, получавшими жалованье за службу в Польско-Литовском государстве. Русские служилые казаки (городовые, полковые и сторожевые) использовались для защиты засечных черт и городов, получая это жалованье в пожизненное пользование. Хотя они приравнивались к служилым людям по прибору» (стрельцы, пушкари), но в отличие от них имели станичную организацию и выборную систему военного управления. В таком виде они просуществовали до начала 18 в.» [5]. О вольных русских казаках автор пишет: «Первая община русских вольных казаков возникла на Дону, а затем на реках Яик, Терек и Волга. В отличие от служилого казачества центрами возникновения вольного казачества стали побережья крупных рек (Днепра, Дона, Яика, Терека) и степные просторы, что накладывало заметный отпечаток на казачество и определяло их жизненный уклад» [5].
Как видим, Безотосный видит, как минимум два фактора (оба географических), которые обуславливали «разность» казачества уже в период не только его развития, но и по самой природе зарождения.
С возникновением и развитием системы казачьих войск с учетом их специфики разность в выполняемых функциях казаков, их особенности только усиливаются. Дает себя знать фактор накопления исторического опыта и традиций. Например, донскому казачеству до начала 18 века хлебопашество было запрещено под страхом смертной казни [36, 41] Как говорили сами донцы, - жили они «с травы и воды».(Безотосный) [5].
Многие казачьи войска более позднего периода возникали как система мер российской власти по охране ее государственных границ. Об этом прямо указывается в ряде источников. Амурское казачье войско (1860-1918 гг.) [28] созданное в Приамурье и Приморье из казаков Забайкальского казачьего войска (Благовещенск-на-Амуре) [51] несло пограничную службу с Китаем. В 1889 г. из него было выделено Уссурийское казачье войско. Войско сыграло важную роль в русско-японской (1904-5 гг.) и Первой мировой войнах.
34
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Астраханское казачье войско, по мнению ряда источников, изначально создавалось для несения сторожевой службы в низовьях Волги и на побережье Каспия, на юго-западной границе России.
Оренбургское казачье войско образовано в 1748-55 гг. для обороны Оренбурга [30, 38, 43, 44]
Чем внимательнее мы всматриваемся в подлинную, а не романтизированную и приукрашенную историю казачества, тем больше мы выявляем существенных отличий, особенностей и специфики.
Например, тоже устройство Волжского казачьего войска сильно отличалось от Донского. Войсковое землевладение Волжского войска было служилым. Земли не были переданы войску в «вечное» пользование. Тем самым подчеркивалась прямая зависимость войска от государства и его временность существования на Волге, возможность в любой момент быть переселенным. Точные границы войсковых земель тут были определены лишь к 1755 г. [12, 50].
Другой особенностью войска было то, что пашенное земледелие не получило у волжских казаков широкого распространения, а основными видами хозяйственной деятельности стали, - рыболовство, развитие винокурения, бахчеводство, лесозаготовка, некоторые ремесла, и даже кладоиска-тельство [50]. Так волжские казаки выполняли своеобразную государственную археологическую миссию.
Источники говорят о том, что большинство из волжских казаков являлось староверами. По крайней мере, доподлинно известно, что православные представители войска составляли не более 50 % его численности.
Волжское войско обладало ограниченными по сравнению с тем же Донским правами административно-территориальной казачьей автономии XVII в. Фактически это были лишь отдельные элементы казачьего самоуправления (войсковой круг, войсковая и станичная канцелярии). Непосредственное влияние на жизнь войска оказывала деятельность астраханского губернатора и царицынского коменданта [12, 50].
Не меньшей специфичностью отличались казачьи войска с мусульманским населением, где была достаточна численность казаков из числа татар, башкир.
Мы отчетливо наблюдаем, что одни из казачьих войск сразу же формировались как почти единая профессиональная группа в рамках казачьей общности. Например, - Донское, Кубанское и Терское казачества и казачьи войска этих территорий. Другие же, оформлялись на основе межэтнического сообщества или наоборот определенной этнической группы. Например, -крещеные калмыки, татары, башкиры. Это находило выражение не только в устройстве войска, но и его более мелких структурных подразделений. Такую тенденцию и форму устройства мы можем наблюдать в организации казачьих полков [8], а так же - казачьих полусотен, сотен.
Исторические науки
35
Само казачество учитывает эти различия и очень бережно относится к ним, определяя их вполне четко в системе своих традиций.
Именно на основе этих этнических (а равно, - социо-культурных) отличий войскового и территориального устройства становится возможным многим исследователям говорить о потенциальной возможности появления новых казачьих структур в системе современного служилого (реестрового) казачества. Например, исследователь А. Гирин [11] не исключает появления в скором времени Бугского казачьего войска (1174, 1787-1800, 1803-1817), Дунайского (1807-1868), Украинского (1812-1818), Днепровского (1536, 15401776), Екатеринославского (1787-1796, 1801, 1861), Слободского (16511765), Азовского (1829, 1835-1865), Семиреченского (1582, 1867) и некоторых иных.
Вполне очевидно, что восстановление старых казачьих войск не будет происходить легко. Ведь территориально-административное устройство России сильно изменено, более того, менялось оно неоднократно и на всем протяжении многовековой истории государства. Но, исключать такой возможности и тенденций к ним не следует. Появилось же не существовавшее никогда прежде Центральное казачье войско (территория г. Москва и область).
Многие казачьи войска существуют в системе двойственности территорий, т.е. их территории совпадают. Например, на территории современной Свердловской области вполне мирно уживаются Исетская линия Оренбургского казачьего реестрового войска и отделы Уральского казачьего войска, так же имеющего многовековую историю [29, 34, 35].
Те или иные казачьи войска, существовавшие на границах Российской империи, выполняли функции колонизации вполне определенных территорий. Волжское - районов междуречья Иловли и Волги. В этом заключена их огромная специфическая роль по «собиранию земли Российской», созданию государственности.
Вольности Всевеликого Войска Донского
Донское казачье войско, и донское казачество в целом, является старейшей из всех известных исторической науке казачьих общностей. Состязаться с ним в данном вопросе возможно лишь только Запорожской Сечи и запорожцам. Среди самих казаков, независимо от их места происхождения, роду и племени, мы находим крайне уважительное отношение именно к представителям донского казачества, - донцам.
Историк А. Ригельман отводит донцам совершенно особое место в истории казачества и истории государственности. В своем предисловии к труду «История или повествование о донских казаках» он напишет: «История или повествование о донских козаках, отколь и когда они начало свое имеют, и в какое время и из каких людей на Дону поселились, также во время которых владетелей российского, польского и турецкаго. Затем какия их были
36
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
дела и чем прославились, а от оных и прочие козаки, ка то: сибирские, яицкие или иные называемые уральские, гребенские, волгские, терские, семейные, некрасовские и иные» [42].
Историк более позднего периода В.Г. Улитин пишет: «История Казачества и особенно история Земли Войска Донского - интересна и поучительна. Интересна она самобытностью образования вольного общественного и политического строя народоправства - единственного в своем роде. Захватывающе интересна душевностью романтизма и мужества людей, рожденных этим строем. Поучительна - простотой и динамичностью своей системы, гарантирующей всем и каждому личную свободу, и равенство возможностей, а также созидающей духовно-моральную основу братства - круговой ответственности. Верховной властью на Дону неизменно был Войсковой круг -преемник древне-русского веча. Перестав существовать в Новгороде и Пскове, идея народоправства обрела новые силы на Дону» [46, с. 3-4].
Территорией донского казачества исстари являлась территория т.н. «дикого поля», - пустынного и опасного места образовавшегося после разорения монголо-татарами Курского, Северского, Черниговского, Рязанского и др. княжеств Руси. Эта значительная территория простиралась между Доном, верхней Окой и левыми притоками Днепра и Десны. Первые предшественники донских казаков вели скрытый разбойнический образ жизни. Они жили в вырытых в земле ямах, покрытых хворостом, и издали наблюдали за врагом, при малейшем удобном случае нападая на него. Женатых среди них не было, - утверждают многие источники.
Основным источником существования являлась военная добыча и захваченные в бою трофеи. Носило это дикое племя рубахи, войлочные или длинные кожаные куртки, поверх оных - кольчуги, колонтари, бахтерцы, наручи. Вооружена лихая вольница была саблями, топорами, кинжалами, ножами, луками, дротиками, копьями, булавами [2, с. 1].
В 1380 г. донские казаки принимают участие в Куликовской битве, что можно считать началом их ратного служения интересам Руси. Перед началом сражения они преподнесли Великому московскому князю Дмитрию святую икону Божьей Матери в знак своих верноподданнических чувств. Именно эти казаки и решили во многом исход событий на Куликовом поле, когда на заключительном этапе битвы всей своей мощью - казачьей лавой навалились на неприятеля. Разозленные полчища Мамая, отступая, запомнили донцам эту обиду и унижение, и огнем и мечом испепеляли поселения в местах обитания донцов [2, с. 1].
В XV в. на месте распада могущественной некогда Золотой Орды образуется целый ряд самостоятельных государственных образований, - Сибирское, Казанское, Астраханское, Крымское и др. более мелкие ханства. Властители этих государств продолжали досаждать славянскому населению, время от времени совершая опустошительные и разорительные набеги на земли славян [2, с. 1].
Исторические науки
37
Начиная с середины XV в. начинается значительное укрепление донского казачества и формирование его уже как внушительной военно-политической силы. Основными противниками донского казачества стали татары, турки и их союзники. Историк О. Агафонов об этом периоде истории донцов пишет: «В низовьях Дона появились казачьи селения. Поначалу их центром стал городок на острове Раздоры (между Доном и рукавом Донца), а затем крепость Черкасск. Чуть позже возникли городки в верховьях Дона, по Хопру, Быстрой и Тихой Сосне, разбросанные на значительном расстоянии друг от друга. В конце XV века «верховое» и «низовое» казачество соединилось и образовало большую самоуправляющуюся общину вольных казаков, получившую впоследствии название Донского казачьего войска. Всех казаков прочно связывали общность интересов, религии и необходимость бороться общими силами с врагами Отечества и Веры. Больше всего они ценили мужество, надежность, честь и верность мужскому братству» [2, с. 2].
Историки отмечают, что в XVI в. происходит дальнейшее укрепление могущества и авторитета Донского войска. Ряды казачества и его численность заметно пополняются за счет людей из пограничных районов, - Путивля, Рыльска, Новгорода Северского, Орла, Ряжска, Шацка, Воронежа, Белгорода, Ельца, Оскола и др. [2, с. 2].
Военная служба продолжала оставаться главным делом казачества на многие годы и века: «Достаточным поводом для начала военных действий признавалось оскорбление одного казака, считавшееся бесчестьем для всего войска. Инициатором военного похода мог стать любой казак. Для этого он выходил на площадь казачьего селения, снимал шапку, кидал ее на землю и сообщал обступившим его товарищам о своих намерениях. Те, кто хотел участвовать в замышлявшемся походе, бросали свои шапки рядом с шапкой оратора и становились около него. Так набирались внушительные партии отважных «гулебщиков» [2, с. 2]. Примечательно, что в этот период звания казаков еще не были казачьими чинами. Звание казачьего есаула или сотника даровалось казаку только на время осуществляемого казачьего похода, после которого казачий воинский начальник вновь становился рядовым казачьей общины [2, с. 2]. В этот период казаки все более действовали на основе «партизанщины», «тактики набегов». «Выследив неприятеля, ближе к ночи, в темноте нападали и рубились с ним до победы. Исчезали с добычей так же внезапно, как и появлялись. Если первая атака оказывалась неудачной, казаки рассеивались в разные стороны и собирались в условном месте. Затем повторяли набег, выбрав подходящий момент», - писал о данной тактике О. Агафонов [2, с. 2]. В этот период казаки часто отправляются в походы «за зипунами», поиски вольной казацкой добычи.
Отношения с центральной властью, Московией в этот период носят характер дипломатических. Ни о каком диктате центрального правительства
38
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
говорить не приходится. Это были отношения партнерства и союзничества. Тот же Агафонов по данному вопросу замечает: «Постоянно воюя с турками и татарами, донцы были прекрасно осведомлены о намечавшихся действиях неприятеля и в случае необходимости быстро посылали в Москву вестовую станицу (посольство) с донесениями. Они так же оказывали содействие царским послам к крымским татарам и турецкому султану, помогали проводить российские суда по Дону и выполняли другие поручения, за что получали от правительства похвальные грамоты, порох, свинец, хлеб, вино, деньги и др. При этом донцы сохраняли полную самостоятельность и независимость и жили по своим законам» [2, с. 3].
Система собственной государственной власти и государственного устройства в донском казачестве в рассматриваемый период была выстроена следующим образом. Вся полнота власти - законодательной, исполнительной и судебной - в войске принадлежала демократическим началам войскового круга. На нем все казаки, достигшие 17-и летнего возраста, кроме имевших вину (пенных), имели право решающего голоса по всем вопросам жизни войска и казачьих территорий.
Для созыва казаков на очередной круг издавалась (писалась) грамота. Она гласила примерно следующее: «Собирайтесь в войско все атаманы-молодцы, пенные и непенные, ослушние же да лишатся расправы в войске» [2, с. 3].
Решения на кругах принимались простым большинством голосов. Исполнителями воли круга назначался избираемый для этого временно атаман, два есаула и войсковой писарь - ему в помощь. Таким же образом осуществлялось и станичное управление.
В XVII в. царь Михаил Федорович пытается более тесно привязать к центру донское казачество, понимая его силу и мощь. Предание гласит, что первое государственное знамя донцы получили именно из его рук. В знак признательности царя за поддержку донцов на Соборе 1613 г., когда те выступили в поддержку семьи Романовых, претендовавших на царский престол. В 1615 г. донские казаки стали обладателями грамоты царя, которая гласила: «Вы, атаманы и казаки, нам, Великому Государю, служите, по шляхам разъезжаете, по перевозам лежите, ясырь отграмливаете и в наши украинские города приводите, русских пленных, струги и гребцов нанимаете и корм им покупаете и наших послов и посланников встречаете и провожаете в Царьград и в Большие и в Малые Ногаи» [2, с. 3].
С 1618 г. донское казачество начинает числиться за Посольским приказом.
Именно к этому времени по свидетельству историков [2] вольности донского казачества вступают в полосу своего расцвета. Но, и начинаются определенные «трения» с государственной властью, которая была крайне недовольна огромным количеством беглого люда, бежавшего на Дон в поисках там свободы и этих вольностей. Казаки заявляли власти традиционное казачье, -
Исторические науки
39
«С Дона выдачи нет!» Примечательно, что очень часто в качестве своих союзников донцы рассматривали запорожцев, с которыми неоднократно вместе ходили в военные и торговые походы по Черному морю, громили турецкий флот. Под пристальнейшим внимание донцов была территория Азовского моря. Именно за свои азовские походы донцы в 1630 г. были отлучены Патриархом от церкви, хотя и опала эта была крайне недолгой.
В период царствования Павла I с его тяготением ко всему военному мы видим возрождение донской автономии и Круга. Об этом говорит в своих работах историк И.И. Курицын (США). Донское войско одним из первых поздравило Павла I c его восшествием на престол, за что император не преминул откликнуться. «Уже 13 декабря 1796 г. Павел I восстановил ряд автономий, уничтоженных Екатериной II. Указом от 5 июля 1797 г. на имя генерала Орлова была восстановлена и донская автономия», - пишет исследователь [37, с. 1-6].
Однако, ряд лидеров казачества продолжали проводить сепаратистскую политику, тяжело переживая обиды, нанесенные им Екатериной, - бунтовали и против Павла. Один из таких раскольников, активно призывавший к бунтам и восстаниям против власти - полковник Грузинов был приговорен Павлом I к смерти и казнен им в 1800 г. [37].
Приход к власти Александра I означал для донцов возвращение к опыту и идеям Екатерины [37]. Государственный Сенат Российской Империи высказывал некоторые мысли касательно донской автономии. Тот же историк Курицын в своих работах приводит тезис из рассуждений Сената и сомнений, которые его одолевали: «Неоспоримо, что виды правительства в отношении к управлению казачьих территорий и войск клонились к тому, чтоб привести их в единообразие с прочими обывателями; но частные - воинский их состав, дух народный, нравы и обычаи - всегда налагали сильные сему препятствия» [37].
В бытность Николя II государство проводит в отношении донцов ряд реформ. Эта эпоха, по мнению ряда историков, характеризовалась двумя векторами движения. С одной стороны, - продолжилось дальнейшее наступление государства на права донской автономии, которая была практически полностью ликвидирована. С другой, - в самих недрах казачества усиливаются настроения и идеи Войскового Круга. Мнения по его обустройству были весьма различны, между казаками возникали противоречия: «То это был орган чисто сословный, казачий, который должен был ведать делами общины донских казаков, то Круг рисовался, как областной представительный орган с участием в нем лишь казачьего населения - потомков полноправных граждан края. Благодаря созданию Государственной Думы, возникла идея всесословного краевого (областного) земства». Все же Николай II своим указом (грамотой) подтвердил права и привилегии Войска.
В грамоте напрямую говорилось о заслугах донского казачества в области укрепления государственности российской земли, за которые и были
40
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
жалованы права: «В ныне минувшую войну с Японией, а особливо в наступившие дни смуты, донские казаки, свято исполняя завет своих предков -верою и правдою служить царю и России, - явили пример всем верным слугам и сынам отечества. За столь самоотверженную, неутомимую и верную службу объявляем близкому сердцу нашему, доблестному Войску Донскому, особое наше благоволение и подтверждаем все права и преимущества, дарованные ему в бозе почившими высокими предками нашими, утверждая императорским словом нашим как нерушимость настоящего образа его служения, стяжавшего Войску Донскому историческую славу, так и неприкосновенность всех его угодий, приобретенных трудами и кровью предков».
Революционные события и потрясения 1917 года стали для донского казачества во многом неожиданностью [46]. Особенно это касается той части мирного донского населения, которая не воевала в Первой мировой и ждала своих мужей, братьев, отцов с фронтов. Ветер перемен закружил и встряхнул Новочеркасск. Сдает свои полномочия наказной Атаман генерал фон Граббе. Его неофициальным приемником становится лидер интеллектуальной казачьей ветви профессор Митрофан Петрович Богаевский. Хотя его атаманские полномочия и не были закреплены, в среде простых казаков его личность пользовалась нескрываемыми симпатиями и большим уважением. Богаевский активно выступает с инициативой созыва экстренного Войскового Круга. Новым атаманом становится А.М. Каледин. На состоявшемся затем в Петрограде съезде делегатов казачьих войск донцы выступят с лозунгом, - «Вести войну до победного конца. Бороться за единую Россию и Казачество в ней» [46, с. 27].
Однако, история казачества кроме Каледина в этот самый же период дает еще один пример казака, ставшего уже одним из лидеров иного лагеря. Это бывший вахмистр гвардейской казачьей батареи, казак станицы Усть-Хоперской, 32-х летний Подтелков.
Проблема сложностей и противоречий в отношениях донского казачества с властными институтами российской государственности нашла свое отражение в историографии. Представитель эмигрантского направления профессор В.Г. Улитин, например, по данному поводу писал: «В отношении к государству на Дону всегда жило внутреннее противоречие, исходящее из самой сущности Казачества. С одной стороны воспитанная веками готовность грудью защищать интересы Отечества, а с другой - грозный клич го-лытьбы-волницы «Сарынь на кичку». Мне это особенно ясно видно в моем роду: по отцу - потомки вольницы Верхнего Дона, рек - Хопра, Медведицы; по матери - столбовые дворяне, потомки последнего войскового, из казаков, Атамана - Максима Гр. Власова. Да, вольница оставила свой след в истории, но степь родная, дедовская слава вместе с саблей от отца к сыну переходившая - вот корни природного патриотизма казака. «Конь боевой с походным вьюком» всегда был наготове. Хорошо передает песня службу царскую дон-
Исторические науки
41
ского казака: «Только враг зашевелится, наш казак уже на коне - рубит, колет, веселится в неприятельской стране» [46, с. 4-5].
Важно отметить, что многие лидеры донского казачества были не только величайшими полководцами и видными военными деятелями, но и деятелями государственного масштаба, активно работавшими и принимавшими участие в административном управлении территориями Дона. Например, Б. Богаевский в своей работе «Дон при Атамане Платове» уделяет равное место описанию воинских и гражданских заслуг атамана.
Однофамилец автора исследования - Митрофан Петрович Богаевский тоже личность, которую можно поставить в ряд талантливых администра-торов-государственников. Его деятельность пришлась на смутный период Гражданской войны. Богаевский М. являлся сподвижником Каледина и во многом разделял его взгляды.
Яицкое войско: Наследники традиций Сечи и Дона
Прославилось не только своим ратным служением на ниве защиты интересов российской государственности, но и явилось наиболее ярким и зрелищным примером проявления гордого, своевольного и бунтарского нрава казачества.
Яицкие казаки неоднократно конфликтовали с центральными российскими правителями и с оружием в руках выступали против неугодной им власти. Очень продолжительное время яицкие казаки жили под провозглашенным ими лозунгом самостийности, - «Ни под чьею державою», а своим собственным казацким умом и силою.
В XV веке на Яике формируются именно вольные негосударственные общины казаков, в отличие от иных более поздник пограничных территорий, куда казачество посылалось государством с целью погранично-охранных функций. Отсутствие тесных связей с верховной государственной властью и свободолюбивая концепция во многом роднит яицких казаков с их соплеменниками - донцами и запорожцами. По ряду общепринятых и укоренившихся теорий основу и яицкого и донского казачеств составлял именно беглый люд, переселенцы из Русского царства. В этом плане ряд источников упоминает, например, Хлыновские земли. Существенный приток давала и миграции с низовьев Волги, того же Дона.
Уже начиная с 1720 г. происходят массовые волнения яицких казаков и их выступления против власти. Причиной стала позиция в идеях собственной казачьей государственности. Власти с 1718 г. пытались производить назначения, а не выборы атамана, а также требовали безусловного возврата всего беглого люда. На что лидеры яицкого казачество отвечали отказом. Это еще раз подчеркивает родство яицких казаков с теми же донцами и их вековым непреклонными принципом, - «С Дона выдачи нет».
42
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Проявлением признака дуальности казачьего этноса может служить яркий образ и поведение, взгляды и идеология одного из лидеров казачьего движения Ермака. Деятельность Ермака как яркого представителя идеи государственного казачества снискала ему славу, хорошо известна и достаточно описана историками и исследователями, чего нельзя сказать о внутренней противоречивости дуальных воззрений этого лидера.
Ермак всемерно способствовал укреплению границ России, являлся проводником государственной концепции Москвы на Дону и Волге, активно досаждал своими военными действиями ногайской знати, нисколько не претендуя при этом на верховную власть на освоенных или захваченных его отрядами землях.
Вместе с тем в области т.н. региональной политики деятельность Ермака отличалась вполне законченной и оформленной независимостью в совершенном духе раннего казацкого этноса Запорожской Сечи и Дона. В его подчинении находились очень многочисленные отряды яицких казаков, и в несколько меньшей численности казачества других войск. Государственные настроения Ермака вполне сообразуются и согласуются в его действиях с вполне казачьим традиционным понятием и определением основных ценностей казачества - вольностей. Уже много сделав для традиционного государства (Дон, Волга), он присоединяет к своему отряду много беглых и откровенно разбойных людей. Так к отрядам Ермака пристает группа «воровских людей» под водительством Ивана Кольца. Основу ее составляли беглые крестьяне, солдаты, бунтари и мятежники, грабившие ранее посольские и купеческие обозы из Персии, Хивы, Дербента. Поскольку эти обозы считались царскими и направлялись с провиантом в Москву, конфликт Ермака с властью был почти неизбежен. Вряд ли атаман не понимал всей сложности и противоречивости ситуации, но продолжал поступать и действовать сугубо по-своему, мотивируясь исключительно логикой собственных решений. Объединенный «казачье-воровской» отряд Ермака продолжает громить поселения ногайской знати уже в пределах р. Яик. Кроме того много бед от казаков терпели другие кочевые народы, - персы, бухарцы.
По своей природе и сути, месту географического положения Яик представлял буферную зону на пути движения кочевых народов к центру Московии. Эти враги были многочисленны и очень опасны - Ногайская Орда, и более крупные, - властители Крыма, Турции. Достаточно предусмотрительные и хитрые ханы и мурзы жаловались Грозному на действия казаков Ермака. Ногайский хан Урус писал царю: «Приходили государевы казаки сего лета и Сарайчик повоевали и пожгли».
После подобного развития событий казаки вполне всерьез стали опасаться царского гнева, ответных мер со стороны Грозного, - «государева промысла» и окончательно покинули район Волги, полностью сосредоточив свои воинские отряды в районе Яика.
Исторические науки
43
Огромную роль на формирование государственных и политических концепций яицкого казачества оказало такое историческое событие, как реформаторская деятельность Патриарха Никона. Эти реформы начались в бытность царствования Алексея Михайловича (1645-1676 гг.).
Многие историки сравнивают их с реформами западно-еверопейской католической церкви (Мартин Лютер, Германия; Жан Кельвин, Франция; Ян Гус, Чехия и Словакия). При этом реформы Никона явно не обладали широтой размаха подобной западно-европейской практике. Они носили скорее частно-схоластический характер. Преобразования Никона касались вопросов тонкостей отправления церковной службы.
Однако для общества данные преобразования явились поводом начала волны массовых протестных настроений и открытых выступлений. Неприятие вызывали особенно насильственные методы и способы осуществления реформ. Для казачьего этноса реформы, очевидно, стали еще одним поводом заявить о себе, и вспомнить об идеях собственной традиционной казачьей государственности, самостийности. Внутри той же церкви в этот период эти процессы вылились в формирование больших сектантских групп и направлений.
Яицкое казачество наиболее остро и болезненно переживало идеи реформ Никона. Ряд историков находят объяснение тому в следующих фактах:
- В эпоху начала реформ граница Российского государства кончалась на правом берегу Волги, и Яицкое войско было далеко от Москвы.
- В период царствования Алексея Михайловича яицкие казаки пользовались еще широкой автономией. Сносились с Москвой через Посольский приказ, никаких вмешательств центральной власти в свои внутренние дела и, особенно, в дела веры в Бога не допускали. Поэтому они оставались не затронутыми, сторонними, этим реформам.
- При следовавших за Алексеем Михайловиче царях, при расширении границ Русского государства на восток, Яицкое казачье войско оказалось в весьма выгодном стратегическом (в смысле защиты границ) положении и, при всяких попытках Москвы переступить воображаемые обязательства царя Михаила Федоровича - «Служить казачью службу, - а в прочем ином неповинну стоять». Ставили, или намекали о возможности открытия границ. В обещание царя Михаила Федоровича яицкие казаки терпели, хотя письменного указа на это, на руках и не имели.
- Упорство их в защите своих прав доходило до прямого отказа от службы, вплоть до вооруженных сопротивлений против центральных властей.
- Не малую, положительную роль в тяжелый период для Яицкого войска сыграл наместник Оренбургского края действительный статский советник Иван Иванович Неплюев.
Историки упоминают о весьма решительных действиях казачьих раскольников от Яика. Казак Федор Рукавишников, - «В церковь не ходить, и
44
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
книг нынешних не слушать». Служитель церкви, посмевший возразить бунтарю и его товарищам, был утоплен.
Яицкое казачество, опираясь на идеи собственной казацкой государственности, возражало протест не только против назначения атаманов, оно не принимало и назначенных церковных иерархов. Власть признавалась, что ничего не могла поделать со сложившейся в войске ситуацией, и вынуждена была идти на поводу у казацких масс: назначения получали «сии явные клятвопреступники и богомерзкие раскольники» - протеже войска. Когда верховная власть попыталась ок. 1736 г. провести в войске поголовную перепись, то и это мероприятие казаками было воспринято как попытка наступления на их права. Без специального распоряжения Военной Коллегии казачество отказывалось идти и участвовать в переписи, царские наместники по данному поводу писали: «Учинить сие опасно, дабы в таком невежестве закостенелом, народ конфузии не учинил, причин не дать к побегу, к такому отчаянию, как в Исетской провинции, что сами себя жгли.»
Идеи политики осторожности в любых попытках надавить на казачью яицкую общины внушал власти царский администратор на Яике И. Неплю-ев, писавший: «Небезызвестно, какой важный военный корпус есть Яицкое войско, не только для защиты здешней безопасности от степных народов, но и для других государственных польз. Не малая потребность наблюдать, дабы оный в добром состоянии был». Неплюев так говорил, ибо отлично знал природную суть казачества, его внутренний дуализм и бунтарский дух, «они -народ сумасбродный, и ко всяким вольностям склонный». Вместе с тем, Неплюев был обязан подчиняться распоряжениям московского центра, что он и делал. Царские команды, рыскавшие по краю, начали хватать зачастую всех без разбору, а не только явных казачьих лидеров - раскольников и бунтарей. В число арестованных умудрялась попадать и элита, верхушка казачества из числа казачьих старшин. В обиход был введен термин - «укрывательство».
Одну из самых мощных попыток наступления на казачьи вольности Яика предпринял Император Александр I. Активно разрушавший их устои.
Сибирское казачье войско:
Этническое многообразие как элемент казачества
Тезис о том, что неверно связывать историю казачества исключительно только со славянской идеей и идеями православия исследователи выдвигали неоднократно. Так, историк З. Тычинских в одной из своих работ отмечает: «Представления о казачестве связаны с понятиями о казачьей вольнице, православии. Эти главные постулаты казачества претерпевают определенные изменения в Западной Сибири» [45, с. 1].
История Сибирского казачьего войска в свете идей особенностей его государственности некоторым образом отражена в трудах С. Андреева [4], С.И. Бритвина [6], Ю. Недбая [39, 40] и др.
Исторические науки
45
Огромную роль в формировании структуры войска, его общинного менталитета и идеологических концепций играли представители татарской национальной диаспоры и татарской элиты. Ряд фактов участия татарского населения в жизни и структуре Сибирского казачьего войска позволил в свое время сделать даже ряд очень смелых заявлений о роли этой группы в становлении государственности региона: «Тобольской губернии русские и иноверческие казачьи команды возвели начало от покорения Сибири» [13].
Казачьи команды из татар в структуре войска на всем протяжении своего существования сохраняли свою специфику и особенности, они оставались «магометанскими» не переходя в православие. Формировались исключительно на принципе «государственности» или принципе «служилости», что соответствовало принципам современного реестрового казачества. Казаки из татар были непростые. Как правило, правительство было заинтересовано в привлечение в состав казачества представителей татарской знати. Сибирское ханство дало войску множество смелых и отважных воинов. Так «особое положение» татарской феодальной знати было трансформировано русским государством в систему особых привилегий служилого казачества, что в немалой степени способствовало нивелированию возможных противоречий социальных групп и общностей.
Казаки из татар часто именовались еще «юртовскими служилыми татарами». В XVI в. о расположении их команд упоминается в Тобольске, Тюмени, Таре. В более поздний период, - в Томске, Кузнецке, Красноярске.
В XVII в. перед Московскими правителями встает вполне реальная и очевидная угроза возможности потери территории Сибири. Вотчина слабо контролировалась, и в ней наметились раскольнические, сепаратистские тенденции. Цель была поставлена: «От Кучума царя людей лучших отговаривать, чтобы ехали к государю служить». Реализация данной цели предполагалась государевой властью посредством развития казачьей государственной «служилой» идеологии среди местного населения, и особенно его лидеров. Отбор в казаки при этом был достаточно строгий, одного желания служить было мало. Кандидат в казаки должен был быть кристально чист и дать некий обет преданности государству, которому собирался служить. Не-больсон П. говорил: «Татары верстались в казаки за особые заслуги. Это было как поощрение. Часто по их собственной просьбе, но преимущественно из тех, «от которых измены не почаяти».
Кроме полностью мусульманских команд, естественно, были и другие -«русские», но состоявшие из тех же татар, только тех, кто перешел в православие. Они как бы и считались уже «русскими».
Однако, тех, кто спешил принять православие, было немного. Источники упоминают к 1633 г. о двадцати пяти таких представителях этого народа. Обычно такие татары-казаки служили первоначально на разного рода вспомогательных работах, т.н. «обозе». Они получали не постоянное годовое жалованье, а т.н. «кормовые» деньги. Достаточно быстро эти «подсобные ра-
46
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
ботники» казачьих войск превращались в настоящих казаков. Для этого они били челом о «поверстании».
Татары очень неохотно принимали православие, и это требуется признать со всей очевидностью. Но, служить в казаки, не меняя своей веры, шли служить весьма охотно, считая это «милостью» царя и власти. Большую работу об обращении татар-казаков в православие на территории войска проделывали русские просветители Филофий Лещинский и Сильвестр Главац-кий, которые придерживались принципа о казачьем православии. Москва избрала тактику очень осторожной дипломатической политики в отношении татарского населения войска. Она понимала, что любые репрессивные методы могут дать нежелательный результат и привести к большой беде, а положение в Сибири и так было непростое. Исповедовался принцип - к татарам применять «бережение и ласку». Об этом же говорится в указе царей Иоанна и Петра Алексеевичей, который был отписан тобольскому воеводе П.С. Прозоровскому, и в коем сказано: «Для того, что Сибирь государство дальнее и состоит меж бусурманских иных вер многих земель, чтоб тем тобольских татар и бухарцев и иных земель приезжих иноземцев не ожесточить». Документ датирован апрелем 1685 г.
Исследователь С.В.Бахрушин приводит статистические данные о служилых татарах войска примерно на тот период: В XVII в. в Тобольске - 250 чел., в Тюмени - 75, на Таре - 36. (Общее число казаков на тот момент: Тобольск -730 чел., Тюмень - 334, Тара - 425). К середине XIX в. по ряду источников можно с уверенностью говорить о том, что численность Сибирского линейного войска составляла 11943 чел. Это была достаточно грозная, хорошо вооруженная и обученная сила, с которой уже невозможно было не считаться. Исходя из процентного соотношения этносов и групп в составе войска, можно сделать вывод о том, что татарская часть войска имела значительное влияние.
Привлечением татар на государственную службу в казачество правительство во многом решало и чисто утилитарные задача мобилизационноприкладного характера. Обучение и подготовка казака в системе войска требовала значительных материальных ресурсов и затрат. Привлекая татар на службу, власть получала уже почти готовый военный продукт пригодный к использованию. Этот людской потенциал был хорошо обучен, обладал организацией и навыками, был способен к подчинению и самоорганизации, что было принципиально важно в создавшейся ситуации. Особенно ценны были умелые татары-наездники при несении конной службы.
Выводы
Таким образом, становится возможным сделать вывод о том, что казачество на определенных территориях развивалось совершенно по-разному. Данный фактор длительное время «не замечался» отечественной исторической наукой. В ряде авторских публикация автор исследования касается конкретных особенностей и обстоятельств, присущих данной общеисториче-
Исторические науки
47
ской тенденции в истории казачества [14-27]. В целом же, хочется отметить, что вопросы истории казачества нуждаются в использовании совершенно новых подходов, новой методологии и самих принципов исследования. Только это обеспечит непредвзятый и объективный результат сделанных выводов и предложенных прогнозов дальнейшего развития исследуемой культурно-социальной и этнической общности.
Список литературы:
1. Агафонов О. Казачьи войска Российской империи. - М.: Воениздат, 1995.
2. Агафонов О. Казачьи войска Российской империи. Донское казачье войско. Войсковая летопись [Электронный ресурс] // Казачья Сеть. - Режим доступа: http://cossackweb.narod.ru/kazaki/r_donagf.htm.
3. Актуальные проблемы социальной истории: Сб. науч. ст. Вып. 11 / Под ред. П.Я. Циткилова. - Ростов н/Д: Логос, 2010. - 145 с.
4. Андреев С. Сибирское казачье войско: возникновение, становление, развитие. 1808-1917 гг. - Омск: УОП Омской акад. МВД России, 2006. - 259 с.
5. Безотосный В.М. Казачество [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://his95.narod.ru/oren/kaz_spr.htm.
6. Бритвин С.И. Сибирское казачье войско // Преображение. - 2004. - № 9.
7. Бугай Н.Ф. Казачество России: проблемы возрождения // Обозреватель. - 1993. - № 28.
8. Бурятский и Тунгузский полки. Исторические сведения // Забайкальские областные ведомости. - 1867. - № 16.
9. Водолацкий В.П. Российское казачество: к теории вопроса // Научная мысль Кавказа. - 2006. - Доп. вып. 1.
10. Галушко Ю. Казачьи войска России. - М., 1993.
11. Гирин А. Возрождение казачьих войск [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.ruguard.ru/forum/index.php?topic=709.0.
12. Гусев Б.И., Кудряшов А.Ф. Волжское казачье войско 1560-1998 гг. История и современность. - Самара, 1997.
13. ГУТО ГА г. Тобольск Ф. 329. Оп. 13. Д. 7.
14. Ерохин И.Ю. Казачество в системе военной службы // Теория и практика общественного развития. - 2013. - № 4. - С. 172-174.
15. Ерохин И.Ю. Казачьи республики и вопросы государственности // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. - 2013. - № 4. -С. 77-82.
16. Ерохин И.Ю. Казачья семья: уникальный культурный феномен в системе государства // Современные исследования социальных проблем. -2013. - № 1. - С. 38-43.
17. Ерохин И.Ю. Казачья концепция государственности: в эпоху войн и великих потрясений // Белые пятна российской и мировой истории. - 2013. -№ 1-2. - С. 18-39.
48
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
18. Ерохин И.Ю. Казачьи республики как фактор государственности // Белые пятна российской и мировой истории. - 2013. - № 1-2. - С. 40-53.
19. Ерохин И.Ю. К вопросу формирования государственного мировоззрения казачества // Новый университет. Серия: Актуальные проблемы гуманитарных и общественных наук. - 2013. - № 4. - С. 34-38.
20. Ерохин И.Ю. Идеи государственности казачества Дона // Научный обозреватель. - 2013. - № 6. - С. 58-62.
21. Ерохин И.Ю. Основы казачьих традиций // Вестник Академии знаний. - 2013. - № 2. - С. 9-17.
22. Ерохин И.Ю. Казачье-крестьянская республика Н. Махно: к вопросам Казачьей государственности // Перспективы науки и образования. -2013. - № 3. - С. 168-176.
23. Ерохин И.Ю. Казачество и современное государство // Культура. Духовность. Общество. - 2013. - № 4. - С. 161-165.
24. Ерохин И.Ю. Государство и возрождение казачества // Приоритетные научные направления: от теории к практике. - 2013. - № 6. - С. 13-16.
25. Ерохин И.Ю. Казаки: революция и гражданская война // Фундаментальные и прикладные исследования: проблемы и результаты. - 2013. - № 6. -С. 32-35.
26. Ерохин И.Ю. Проблема дуализма в вопросах казачества // Приоритетные научные направления: от теории к практике. - 2013. - № 5. - С. 19-24.
27. Ерохин И.Ю. К вопросу особенностей формирования начал государственности Донского казачества // Культура. Духовность. Общество. - 2013. -№ 5. - С. 132-138.
28. Иванов Р. Краткая история Амурского казачьего войска. - Благовещенск: Тип-я Войскового правления Амурского казачьего войска, 1912. -224 с.
29. Изюмов А. История Уральского казачьего войска. - Илек: ГУП «РИД «Урал», 2007. - 292 с.: ил.
30. История происхождения и развития Оренбургского казачьего войска // Биржевые ведомости. - 1869. - № 182.
31. Казачьи войска. - СПб.: Тип. В.Д.Смирнова, 1909. - 496 с.
32. Казачьи войска [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://belka-zak.narod.ru/history2.html.
33. Казин В.Х. Казачьи войска. Краткая хроника казачьих войск и иррегулярных частей. Справочная книжка императорской главной квартиры. -СПб., 1912.
34. Карпов А. Памятник казачьей старины. Крат. очерки из истории Урал. войска. - Уральск: Войсковая типография, 1909. - 144 с.
35. Корин П. Из былого Уральского казачьего войска // Уральские войск. вед. - 1868. - № 23.
36. Краснов П.Н. Всевеликое Войско Донское // АРР. Т. 5. - М.: Терра-Политиздат, 1991.
Исторические науки
49
37. Курицын И.И. Донское казачество и Россия // Родимый край. - 1967. -№ 68 (январь-февраль). - С. 1-6.
38. Машин М. Оренбургское казачье войско. - Челябинск, 2000. - 191 с.
39. Недбай Ю. Сибирское казачье войско. - Омск: Наука, 2004. - 397 с.
40. Недбай Ю. История Сибирского казачьего войска. 1725-1861 гг. -Омск: Изд. ОмГПУ 2001. - 404 с.
41. Пудавов В. История войска Донского в старобытность начал казачества: в 2-х томах. - Новочеркасск: Типо-лит-я К. Минаева, Ти-я А. Поповой, 1890-1898. - 341 с. + 131 с.: ил.
42. Ригельман А. История повествования о донских козаках.
43. Стариков Ф. Историко-статистический очерк Оренбургского казачьего войска. - Оренбург: Типо-лит-я Б. Бреслина, 1891. - 275 с.: ил.
44. Стариков Ф. Краткий исторический очерк Оренбургского казачьего войска. - Оренбург: Оренбург. Губ. стат. ком., 1890. - 183 с.
45. Тычинских З. Татарское казачество в Сибири [Электронный ресурс] // Казачий взгляд. - 2008. - № 7. - Режим доступа: http://okvnk.narod.ru/o_ka-zachestve/tatarskoe_kazachestvo_v_sibiri.
46. Улитин В.Г. Казачество в славном прошлом России [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.xx13.ru/kadeti/kazaki.htm.
47. Хорошхин М.П. Казачьи войска: Опыт военно-статистического описания. - СПб.: Тип-я А.Суворина, 1881. - 390 с.: ил.
48. Хорошхин М.П. Очерк казачьих войск. - СПб.: Тип-я А. Суворина, 1884. - 65 с.
49. Шишов А. Казачьи войска России. - М.: Вече, 2007. - 333 с.
50. Экономическое, социальное и административно-политическое развитие Волжского казачьего войска до 1770 г. [Электронный ресурс] // История одного города. - Режим доступа: http://cityhistory34.ru/?р=201.
51. Эпоев Н. Забайкальское казачье войско. - Нерчинск: Тип-я М. Бутина, 1889. - 80 с.
ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ ЛИЧНОСТИ И РЕВОЛЮЦИОННОЙ ТЕОРИИ П.Н. ТКАЧЕВА В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКЕ
© Худолеев А.Н.*
Кузбасская государственная педагогическая академия, г. Новокузнецк
Статья посвящена источниковедческому аспекту изучения личности и революционной теории П.Н. Ткачева в отечественной исторической
* Профессор, заведующий кафедрой Отечественной истории и методики преподавания истории, доктор исторических наук, доцент.
