CC BY
17УДК 343.82
В. В. Шефер
ОБЕСПЕЧЕНИЕ ОХРАНЫ ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ СССР В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
V. V. Shefer
ENSURING PROTECTION OF CORRECTIONAL FACILITIES OF THE USSR IN DAYS OF THE GREAT PATRIOTIC WAR
В статье рассмотрены вопросы охраны исправительных учреждений СССР в годы Великой Отечественной войны. Проанализированы характерные особенности деятельности исправительной системы СССР. Рассмотрена организация службы охраны исправительных учреждений при 30 %-ной укомплектованности личным составом отделов с сохранением прежних объемов службы. Показана негативная роль заключенных, прибывших из прибалтийских республик. Изложены принципы организации самоохраны исправительных учреждений с привлечением для этих целей спецконтингента. Указан рост преступлений, совершаемых осужденными в учреждениях, особенно в первые месяцы войны. Отмечено большое сокращение в годы Великой Отечественной войны лиц, пользующихся правом передвижения без конвоя. Показано несовершенство инструкции по организации режима 1942 г. Даны ответы на вопросы, кем были укомплектованы штрафные роты, батальоны, какую роль играли штрафные подразделения в победе в Великой Отечественной войне. Автор приходит к выводу, что уголовно-исполнительная система справлялась с возложенными обязанностями в военное время. В некоторые периоды войны было даже достигнуто сокращение побегов из-под охраны, также в 1943 г. снизился уровень преступлений, являющихся контрреволюционным.
In article questions of protection of corrective establishments of the USSR in days of the Great Patriotic War are considered. Characteristics of activity of corrective USSR system are analysed. The organization of security service of correctional facilities at 30% is considered — ache completeness staff of departments with preservation of former volumes of service. The negative role of the prisoners who arrived from the Baltic republics is shown. The principles of the organization of self-protection of correctional facilities with attraction for these purposes of special squads are stated. Growth of the crimes made condemned in establishments, especially in the first months of war is specified. Big reduction in days of the Great Patriotic War of the persons having the right of movement without escort is noted. Imperfection of the instruction on the organization of the mode of 1942 is shown. Answers to questions who completed penal companies are given, battalions, what role played penal divisions in a victory in the Great Patriotic War. The author comes to a conclusion that the criminal and executive system coped with the assigned duties in a wartime. During some periods of war even it was
© Шефер В. В., 2015.
reached are reduced escapes from under protection, also in 1943 the level of the crimes which are the counterrevolutionary decreased.
Ключевые слова: охрана; контроль; исправительные учреждения; штрафной батальон; Великая Отечественная война; самоохрана; расконвоированные.
Keywords: protection; control; correctional facilities; penal battalion; Great Patriotic War; self-protection; the released.
В год 70-летия Победы над фашистской Германией представляется уместным обратиться к рассмотрению организации охраны исправительных учреждений в годы Великой Отечественной войны. Изучение истории необходимо как для воспитания подрастающего поколения, так для того, чтобы избежать ошибок того времени в настоящем.
Несмотря на военное время, исправительная система СССР продолжала функционировать и выполнять возложенные на нее функции. Перед войной в основу режима содержания правонарушителей были положены следующие принципы: 1) обеспечение надежной изоляции в соответствии с тяжестью уголовного наказания; 2) достижение наибольшей эффективности труда заключенных; 3) обязательность работы каждого заключенного по назначению администрации; 4) поощрение честного отношения к труду и соблюдения режима.
С началом войны перед НКВД СССР встала задача перестройки работы лагерей и колоний в соответствии с требованиями военного времени. Для предотвращения возможных случаев совершения вражескими элементами диверсионных актов была усилена охрана складов с оружием, взрывчатыми и отравляющими веществами, промышленных объектов, теплосиловых установок, материальных баз и других важнейших объектов.
Военизированная охрана перешла на военное положение с казарменным размещением всего личного состава. Особое внимание уделялось повышению боеспособности охраны, подвергшейся значительным качественным изменениям вследствие передачи в Красную армию 69 % общего числа бойцов и командиров. Их заменили лица пожилого возраста, инвалиды и женщины [3, с. 162].
С началом Великой Отечественной войны руководство лагерей получает от руководства ГУЛАГа и НКВД СССР ряд указаний и распоряжений об изоляции заключенных, усилении охраны, изъятии репродукторов, запрещении выдавать газеты, прекращении свиданий, переписки с родственниками и перевода им денег, увеличении до 10 часов рабочего дня и нормы выработки на 20 %, прекращении освобождения отдельных категорий заключенных, сосредоточении особого контингента на специальных лагерных пунктах и т. д. Ряд ограничений носил кратковременный характер.
В первые дни войны был изменен режим отбывания наказания как в лагерях, так и в колониях. Независимо от характера совершенного
преступления для всех заключенных устанавливался единый режим отбывания наказания — строгий. Тем не менее, осужденные за контрреволюционные преступления, бандитизм, разбой и побеги, а также заключенные — подданные иностранных государств и рецидивисты были взяты под усиленную охрану. Максимально было сокращено количество лиц, пользовавшихся до этого правом передвижения без конвоя, что позволило не допустить в сложных условиях работы увеличения числа побегов из мест заключения. Статистические данные показывают: в 1941 г. бежало 11 796 человек, что составило 0,36 % к среднегодовому количеству заключенных. В 1940 г. этот показатель составлял 0,37 %, т. е. произошло даже незначительное сокращение числа побегов.
С началом войны прекратилось освобождение заключенных, осужденных за особо опасные преступления (шпионаж, террор, диверсии и др.). Общее число лиц, задержанных с освобождением до конца войны, составило 17 000 человек.
Для усиления охраны заключенных администрация исправительно-трудовых учреждений (ИТУ) получила право назначать в самоохрану осужденных за малозначительные преступления, но их число не должно было превышать 20 % личного состава подразделений охраны. Заключенные, зачисленные в самоохрану, хотя и несли службу без оружия, тем не менее, назначались во все караулы и конвои [3, с. 164].
Напряженная фронтовая обстановка первого периода войны, эвакуация заключенных из прифронтовой полосы, рост более чем в полтора раза числа осужденных за контрреволюционные и иные опасные преступления, прекращение освобождения во время войны этой категории осужденных — все это повлекло за собой создание многочисленных повстанческих и диверсионных организаций и групп, подготовку вооруженных групповых побегов, распространение пораженческих настроений, усиление бандитизма и др. Наиболее активную повстанческую работу проводили прибывшие в лагеря из мест заключения прибалтийских республик, осужденные пособники и агенты немецких оккупантов. Это потребовало усиления охраны заключенных и агентурно-оперативной работы среди них.
Заметно активизировалась работа по привлечению заключенных к уголовной ответственности, что подтверждается статистическими данными. В частности, в Воркутинском исправительно-трудовом лагере (ИТЛ) в 1941 г. было осуждено за антисоветскую агитацию 322 человека, побеги — 488, отказы от работы — 204, по другим статьям Уголовного кодекса — 316 человек. Из них к высшей мере наказания были приговорены 431 человек. Большее количество указанных фактов приходится на период с 22 июня по 31 декабря 1941 г. За это время за антисоветскую агитацию привлечено — 295, за побеги — 301, отказы от работы — 94 и по другим статьям — 123 человека. Из них приговорено к высшей мере наказания 398 человек. Рост выступлений заключенных, подогреваемых слухами о предстоящем массовом уничтожении в связи с
тяжелой обстановкой на фронтах, делал обычные меры репрессивного характера — водворение в штрафной изолятор, новое осуждение — недостаточно эффективными.
Требовалось принять иные меры, способные приостановить негативные процессы. Этой цели послужила Инструкция по режиму 1942 г., в которой предусматривались решительные меры по поддержанию правопорядка в местах лишения свободы. Вскоре после введения в действие этой инструкции с мест стала поступать информация об имевших место «перегибах» в применении ее отдельных положений. В связи с этим заместитель наркома НКВД СССР С. Круглов направил в адрес руководителей лагерей и колоний телеграмму с требованием сообщать лично ему для доклада наркому о результатах расследования по фактам чрезвычайных происшествий, возникших в связи с применением Инструкции [3, с. 165].
Начиная с 1943 г. сокращается число побегов из мест лишения свободы, значительно снижается количество всех видов преступлений, относимых к контрреволюционным, но намечается тенденция к увеличению общеуголовных преступлений в связи с поступлением в лагеря лиц, сотрудничавших с фашистами. Причем попытки администрации лагерей приостановить рост уголовной преступности, особенно на почве вражды между группировками профессиональных преступников, прежними мерами успеха не имели. Тогда был найден более эффективный путь предотвращения преступлений — установление круглосуточного контроля за поведением заключенных в жилых и производственных зонах. На основе этого опыта в декабре 1943 г. во всех ИТЛ и колониях была создана специальная надзирательская служба. Возложение на начальников лагерных пунктов (колоний) обязанностей по руководству надзирательской службой позволило более оперативно реагировать на изменение обстановки в подразделениях, усиливало их ответственность за общее положение дел. Для предотвращения побегов надзирательские службы стали создавать из заключенных специальный аппарат на доверительной основе без документального оформления лиц, пожелавших сотрудничать с надзирательской службой.
В целом создание надзирательской службы оказало положительное влияние на поведение заключенных в жилых и производственных зонах. В то же время контроль за поведением расконвоированных заключенных был ослаблен. Изучение состояния режима в отдельных ИТЛ и ИТК показало, что в результате бесконтрольности они имели возможность не только посещать квартиры граждан, но и кинотеатры, рестораны, базары. Отдельные из них направлялись в командировки. Без санкции ГУЛАГа открывались мелкие производственные объекты с постоянным проживанием заключенных в данной местности, что отрицательно сказывалось на состоянии режима. Отсюда число нарушений режима расконвоированными составляло по лагерям 73 %.
На практике получило распространение незаконное назначение заключенных на должности комендантов лагерных пунктов, их помощников, которые совместно или при попустительстве надзирательского состава допускали факты притеснения отдельных групп заключенных [3, с. 167].
Также, помимо деятельности связанной с охраной исправительных учреждений в период Великой Отечественной войны, просто необходимо упомянуть о тех заключенных, которые отправлялись в так называемые штрафные батальоны, проходя службу в которых, «зэки могли кровью обрести себе свободу».
До сих пор, несмотря на множество публикаций о штрафниках Великой Отечественной и явный интерес к этой теме, в нашем обществе господствует о ложное представление о штрафных батальонах, в которых якобы воевали прежде всего заключенные — политические и уголовники. Между тем, на самом деле «штрафбаты» в основном укомплектовывались офицерским составом, принципиально отличавшимся от отдельных штрафных рот. Это были совершенно разные формирования, отличавшиеся прежде всего по своему составу: «штрафбаты» состояли из разжалованных офицеров, штрафные же роты — из наказанных рядовых и сержантов, а часто и из заключенных из лагерей.
Существует легенда, будто бы некий военный летчик, неожиданно приехав с фронта домой, застал жену с любовником, убил их обоих и, будучи приговорен к расстрелу, в письме Сталину попросил разрешить ему умереть в бою. Сталин, сказав: «А вдруг он хотя бы одного немца убить сможет?», — якобы принял решение создать штрафбаты.
Но помимо легенд, существуют и документы. В знаменитом приказе наркома обороны № 227 от 28.07.1942 предельно четко сказано: «Верховное Главнокомандование Красной Армии приказывает:
1. Военным советам фронтов и прежде всего командующим фронтов:
в) сформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальона (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины;
2. Военным советам армий и прежде всего командующим армиями:
в) сформировать в пределах армии от пяти до десяти (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной» [2, с. 267-269].
26 сентября 1942 г. заместитель наркома обороны генерал армии Г. Жуков подписал «Положение о штрафных батальонах действующей армии». В 3-м разделе этого положения «О штрафниках» было сказано:
«Лица среднего и старшего командного, политического и начальствующего состава, направляемые в штрафной батальон, тем же приказом по дивизии или бригаде (корпусу, армии или войскам фронта соответственно) (ст. 9) подлежат разжалованию в рядовые.
Перед направлением в штрафной батальон штрафник ставится перед строем своей части (подразделения), зачитывается приказ по дивизии или бригаде (корпусу, армии или войскам фронта соответственно) и разъясняется сущность совершенного преступления.
Ордена и медали у штрафника отбираются и на время его нахождения в штрафном батальоне передаются на хранение в отдел кадров фронта. Штрафникам выдается красноармейская книжка специального образца. За неисполнение приказа, членовредительство, побег с поля боя или попытку перехода к врагу командный и политический состав штрафного батальона обязан применить все меры воздействия вплоть до расстрела на месте» [2, с. 277].
Помимо официальных документов, важнейшим источником информации о войне являются воспоминания ее участников. По понятным причинам воспоминания ветеранов штрафных батальонов — явление достаточно уникальное. Тем не менее, такие мемуары в России изданы. Так, например, Александр Васильевич Пыльцын, командир взвода, затем роты 8-го отдельного штрафбата 1-го Белорусского фронта написал чрезвычайно интересную книгу воспоминаний «Штрафной удар, или Как офицерский штрафбат дошел до Берлина» [1].
Таким образом, уголовно-исполнительная система справлялась с возложенными обязанностями в военное время. Прежде всего это заслуга советского народа, людей, которые в сложное время не опустили рук и совершили подвиг, которым каждый из нас гордится по настоящий день.
Литература
1. Пыльцын А. В. Штрафной удар, или Как офицерский штрафбат дошел до Берлина. — СПб., 2003.
2. Русский архив: Великая Отечественная: приказы Народного комиссара обороны СССР 22 июня 1941 — 1942 г. — Т. 13 (2-2) / сост. Барсуков А. И. и др. — М., 1997.
3. Уголовно-исполнительное право России : учебник для вузов / под ред. д-ра юрид. наук, проф. А. И. Зубкова. — М.: Норма, 2006.
