CC BY
15С.В. ФЕДУЛОВ, А.Н. КОНЕЕВ, Б.А. БАРБАНЕЛЬ
S.V. FEDULOV, A.N. KONEEV, В.A. BARBANEL
ОБЕСПЕЧЕНИЕ БЫТА НЕМЕЦКИХ СПЕЦИАЛИСТОВ, РАБОТАВШИХ В ОСОБОМ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОМ БЮРО ВМС В СССР, И ИХ СЕМЕЙ (1947—1948)
MEETING THE DAILY NEEDS OF GERMAN SPECIALISTS WHO WORKED AT THE NAVY SPECIAL SCIENCE AND TECHNOLOGY BUREAU IN THE SOVIET UNION AND OF THEIR FAMILIES
C1947—1948)
f \
Сведения об авторах. Федулов Сергей Валентинович — доцент кафедры социально-экономических дисциплин Военно-космической академии имени А. Ф. Можайского, полковник запаса, доктор исторических наук, доцент (Санкт-Петербург. E-mail: serg.val.fed.661000@yandex.ru);
Конеев Алексей Николаевич — заведующий кафедрой истории войн и военного искусства ВУНЦ ВМФ («Военно-мор-ская академия имени Н. Г. Кузнецова»), контр-адмирал запаса, кандидат военных наук, доцент (Санкт-Петербург. E-mail: coneev2012@yandex. ги);
Барбанель Борис Аронович — академик РАЕН, заслуженный изобретатель РФ, вице-президент Российского НТО судостроителей имени А.Н. Крылова, член редакционного совета журнала «Изобретательство», кандидат технических наук (Санкт-Петербург. E-mail: cpntokrylov@mail.ru).
Аннотация. В статье показано, как осуществлялось финансовое и бытовое обеспечение немецких специалистов, работавших в Советском Союзе в интересах советских Военно-морских сил, и их семей.
Ключевые слова: СССР; Особое техническое бюро; Научно-технический комитет; Военно-морские силы; немецкие специалисты.
Information about authors. Sergei Fedulov—Assistant Professor of the Socio-Economics Department of the A. F. Mozhaisky Military Space Academy, Colonel (res.), D. Sc. (Hist.), Assistant Professor (St. Petersburg. E-mail: serg.val.fed.661000@yandex.ru);
Aleksei Koneev — Head of the War History and Military Art Department, the Navy MESC «Naval Academy named after N. G. Kuznetsov», RearAdmiralfres.), Cand. Sc. (Mil.), Assistant Professor (St. Petersburg. E-mail: coneev2012@yandex.ru);
Boris Barbanel — Full Member of the Russian Academy of Natural Sciences, Merited Inventor of the RF, Vice President of the Russian Ship Builders Society named after A. N. Krylov, member of the editorial board of the journal Izobretatelstvo (Invention), Cand. Sc. (Tech.) (St. Petersburg. E-mail: cpntokrylov@mail.ru).
Summary. The paper describes the daily life and financial support of German specialists who worked in the Soviet Union in the interests of the Soviet Navy and of their families.
Keywords: USSR; Special Technological Bureau; Science and Technology Committee; Navy; German specialists.
В ПРОЦЕССЕ демилитаризации промышленности и науки страны-агрессора на территории Германии немецким специалистам было запрещено заниматься разработками в области военной, военно-морской техники и вооружения. Руководство стран — союзниц по антигитлеровской коалиции приняло решение о проведении этих работ этими же специалистами на территориях своих стран. С этой целью из Германии в США и Великобританию были перевезены немецкие учёные первой величины с подчинёнными им целыми научными коллективами для развития собственного военного и военно-морского потенциала.
Аналогично поступило и руководство СССР. Как отмечалось ранее, Адмирал флота Советского
Союза Н.Г. Кузнецов предлагал переводить в СССР скомплектованные, сработавшиеся группы немецких специалистов для работы в научных учреждениях и предприятиях министерств и ведомств, выполнявших заказы в интересах ВМС. Если же данные министерства и ведомства не смогут принять эти группы по каким-либо причинам, то приглашать на работу в Советский Союз хотя бы отдельных высококвалифицированных немецких специалистов, размещать их на базах флота и прикомандировывать к научным учреждениям и предприятиям заинтересованных министерств и ведомств. Так оно и получилось. Министерства и ведомства, выполнявшие заказы в интересах ВМС, ссылаясь на невозможность создать необходи-
мые условия, не смогли принять ни групп, ни отдельных немецких специалистов. Всё это возлагалось на флот.
Так, в 1947 году было создано Особое научно-техническое бюро (ОТБ) Научно-технического комитета (НТК) ВМС. Его начальником был назначен инженер-капитан 1 ранга Н.П. Сербии. Заместителем — капитан 2 ранга Г.П. Титов.
В течение марта—июня 1947 года подразделения бюро были размещены на трёх площадках. А именно:
— первой площадкой являлась база 15-го Дома отдыха Северного флота в Сестрорецке. С 11 марта 1947 года она так и стала называться — «Особое научно-техническое бюро НТК ВМС»1;
— вторая — бывший Меншиков-ский дворец в Ораниенбауме, в
который 5 июня 1947 года начали перебазироваться основные отделы ОТБ ВМС2;
— третья — по согласованию с начальником морской контрразведки полковником Утяновым группа немецких специалистов в количестве 8 человек, работавших в ОТБ ВМС и командированных из Сестрорецка в научные институты промышленности Ленинграда, с апреля 1947 года проживала в гостинице «Нева». Оформлением немецким специалистам прописки и вида на жительство, а также осуществлением оплаты за проживание занималось командование ОТБ ВМС3.
В январе 1947 года первым местом пребывания немецких специалистов и членов их семей стал 15-й Дом отдыха Северного флота. После их размещения руководством ОТБ ВМС были приняты меры по организации питания. 12 января в целях упорядочения работы столовой и улучшения качества приготовления пищи для немецких специалистов и их семей в пределах установленных Правительством СССР норм приказом начальника ОТБ ВМС фрау К. Граф (жена одного из немецких специалистов, бывшая в Германии владелицей ресторана) была назначена руководителем столовой с подчинением ей всего обслуживающего персонала кухни и обеденного зала в вопросах, касавшихся обслуживания и приготовления пищи. Она подчинялась начальнику продовольственной службы бюро старшему лейтенанту Калиничеву4.
Не были немецкие специалисты и их семьи обделены и медицинским обеспечением.Так, 24 февраля 1947 года начальник ОТБ инженер-капитан 1 ранга Н.П. Сер-бин своим приказом определил порядок оказания им квалифицированной медицинской помощи5.
Кроме того, в целях лучшего решения вопросов хозяйственного, бытового и культурного обслуживания иностранных специалистов, идя навстречу их пожеланиям, начальник ОТБ ВМС утвердил избранную общим собранием немецких граждан совещательную комиссию (своего рода профсоюз) в составе: доктор Эккольдт, диплом-инженер Лавичек, инженеры Промнитц, Грамюллер, Лоренц6. Со всеми немецкими специалистами были
Меншиковский дворец (парадный вход)
Ораниенбаум
заключены трудовые договоры, в которых были определены их обязанности и права.
Немаловажным для успешной работы бюро являлось преодоление языкового барьера, поэтому 30 января 1947 года инженер-ка-питан 1 ранга Н.П. Сербии подписал приказ «О введении обязательного изучения немецкого языка для офицерского состава и советских специалистов». На основании данного приказа были сформированы три группы:
— 1-я группа — три обучающихся (преподаватель — капитан В.М. Медведев);
— 2-я группа — два обучающихся (преподаватель — немецкий специалист Левис с месячным испытательным сроком);
— 3-я группа — четыре обучающихся (преподаватель — вольнонаёмная В.А. Зыкова).
Методическое руководство, составление расписаний занятий, а также контроль за обучением возлагались на старшего лейтенанта Т.А. Лебедеву, непосредственно подчинённую заместителю начальника ОТБ капитану 2 ранга Г.П. Титову. Особенностью такой подчинённости являлось то, что сам капитан 2 ранга Г.П. Титов обучался немецкому языку в составе 1-й группы.
Этим же приказом начальнику финансовой службы предписывалось производить оплату преподавателям за проведение занятий согласно приказу начальника ОТБ ВМС № 527.
Тогда же, 30 января 1947 года, начальник ОТБ ВМС подписал
аналогичный приказ «О введении обучения русскому языку иностранных специалистов и членов их семей». Методическое руководство, составление расписаний занятий, а также контроль за обучением возлагались опять же на старшего лейтенанта Т.А. Лебедеву8.
Однако реализация этих приказов оставляла желать лучшего. Поэтому 10 марта 1947 года начальник ОТБ ВМС своим приказом конкретизировал порядок решения данной задачи. В нём отмечалось, что офицеры и научные работники бюро не приступили к систематическим занятиям по изучению немецкого языка, отсутствовала методическая работа со стороны старшего лейтенанта Лебедевой. Согласно приказу была сформирована 4-я группа из трёх офицеров, уточнены руководители занятий,конкретизированы дни их проведения (для 1-й и 2-й групп — понедельник, для 3-й и 4-й групп — вторник, четверг), определено время занятий.
8 марта 1947 года на основании приказа начальника ОТБ, исходя из пожеланий немецких специалистов и членов их семей, были созданы две группы по изучению русского языка. Занятия проводились один раз в неделю по средам в первой группе и по четвергам во второй группе с 19.00 до 21.00. Руководителем этих групп была назначена (уже капитан) Т.А. Лебедева9.
С 23 апреля 1947 года в Бюро был введён следующий распорядок рабочего дня для со-
ветских работников и немецких специалистов:
— завтрак: 7.30—8.30;
— начало рабочего дня: 8.30;
— обеденный перерыв: 13.00— 14.15;
— окончание рабочего дня: 17.45;
— выходной день — воскресенье10.
Однако через месяц по просьбе совещательной комиссии немецких специалистов рабочий день был изменён. Рабочее время в понедельник, вторник, среду, четверг и пятницу было увеличено на 1 час (до 18.45), а в субботу сокращено на 5 часов (до 12.00).
Необходимо отметить, что в свободное от работы время немецкие специалисты и члены их семей не находились взаперти. Так, 15 апреля 1947 года начальником ОТБ ВМС был установлен порядок увольнения немецких специалистов и членов их семей за пределы г. Сестрорецка. Немецкие специалисты увольнялись с разрешения начальника бюро или его заместителя на основании письменных заявок начальников отделов. Члены семей специалистов подавали письменные заявления с подробным указанием, куда и с какой целью желают выехать, и через глав семей передавали заявления начальникам отделов. Те в свою очередь представляли эти заявления в установленном порядке начальнику Бюро или его заместителю со своим ходатайством. Спецкомендант ОТБ ВМС строго следил за соблюдением установленного порядка и не вы-
давал увольнительных удостоверений без этих документов11.
За нарушение установленного порядка виновные привлекались к ответственности. Так, 23 декабря 1947 года немецкий специалист Мысливечек без всякого разрешения самовольно уехал по личным делам в Ленинград. За данное нарушение с него через финансовый отдел был удержан штраф в размере 100 рублей, а также он был предупреждён, что при повторном нарушении будут применены более строгие меры12.
В соответствии с договором и трудовым законодательством СССР немецким специалистам по графику, утверждённому начальником ОТБ, предоставлялись отпуска продолжительностью 24 рабочих дня, которые, судя по архивным источникам, они проводили в Москве, Ленинграде, Ораниенбауме, Сестрорецке13.
Что же касается заработной платы, то она определялась трудовым договором и зависела от квалификации специалиста, его должности и сложности выполнявшейся задачи. Так, в январе 1947 года в соответствии с раздаточной ведомостью было выплачено:
— доктор, профессор, руководитель группы — 10 500 рублей (7 человек);
— доктор, диплом-инженер, руководитель группы — 7000 рублей (5 человек);
— доктор — 5500 рублей (1 человек);
— доктор — 6000 рублей (4 человека);
— диплом-инженер, руководитель группы — 6000 рублей (5 человек);
— инженер-конструктор, инженер — 2000—4000 рублей;
— ассистенты — 600—1500 рублей.
Всего 49 человек — на общую сумму 239 250 рублей14.
Помимо квалифицированных немецких специалистов в ОТБ трудились и вспомогательные работники — немецкие граждане, как правило, члены семей приглашённых специалистов. Они также ежемесячно получали следующую заработную плату:
— машинистки-стенографистки — 823—1000 рублей;
— лаборанты — 1000—1300 рублей15.
Для сравнения необходимо привести оклады советских специалистов, работавших совместно с немецкими специалистами в г. Ораниенбауме, утверждённые министром судостроительной промышленности 26 мая 1947 года. Так, зарплата советских специалистов составляла:
— ведущий инженер — 1200 рублей;
— старший инженер — 1100 рублей;
— инженер 1 категории — 880— 900 рублей;
— конструктор 1 категории — 800 рублей;
— техник-лаборант — 550 рублей;
— лаборант — 450 рублей16.
Чтобы более конкретно определить, много или мало получали немецкие специалисты, необходимо пояснить, что они сами и их семьи обеспечивались всем необходимым по всем видам довольствия. За это у них из зарплаты удерживались определённые суммы. А именно:
— 24 апреля 1947 года было удержано за материал на пошив верхней одежды (мужские, дамские и детские пальто, мужские и дамские костюмы) — с 38 человек на общую сумму 21 656 рублей17;
— 24 апреля 1947 года было удержано за выданное имущество (мужское и женское бельё, дамские чулки, мужские носки, сорочки, шляпы) — с 41 человека на общую сумму 1576 рублей18;
— 22 сентября 1947 года было удержано за амортизацию имущества, находившегося в пользовании немецких специалистов
Меншиковский дворец (вид со двора)
Ораниенбаум
■
Дом отдыха Северного флота
г. Сестрорецк
и членов их семей, проживавших в г. Ораниенбауме (простыни, матрацы, подушки, наволочки, одеяла «Ноблес», одеяла байковые, одеяла шерстяные, валенки, галоши, жилеты меховые), — с 28 человек на общую сумму 4875 рублей19;
— 23 сентября 1947 года было удержано за амортизацию имущества, находившегося в пользовании немецких специалистов и членов их семей, проживавших в г. Сестрорецке (валенки, галоши, жилеты меховые, матрацы, подушки), — с 12 человек на общую сумму 1126 рублей20;
— 3 октября 1947 года было удержано за питание, мыльное и табачное довольствие с 15 человек на общую сумму 18 958 рублей21;
— в ноябре 1947 года было удержано за мытьё в бане 29 взрослых и 2 детей — 180 рублей22.
Помимо этого немецкие специалисты обеспечивались квартирами, причём предоставлявшаяся площадь зависела от их статуса и количества членов семьи. Плата за квартиру также удерживалась из их заработной платы. А именно:
— в мае 1947 года удержано с 12 немецких специалистов, проживавших с семьями в г. Сестрорецке, за февраль, март и апрель 1947 года (квартплата, освещение, отопление,канализация, водоснабжение) — от 97 (квартира площадью 10 м2) до 527 (квартира площадью 54,7 м2) рублей на общую сумму 4068 рублей23 (и это за три месяца!);
— за октябрь 1947 года удержано с 28 немецких специалистов, проживавших со своими семьями во дворце Александра Меншикова в г. Ораниенбауме (квартплата, освещение, отопление, водоснабжение, эксплуатация мебели), — от 33 (квартира площадью 12 м2) до 197 (квартира площадью 83,5 м2) рублей на общую сумму 1564 рубля24.
Из представленных данных становится очевидным, что зарплаты немецких специалистов не идут ни в какое сравнение с их расходами. И вместе с тем условиями трудового договора им предоставлялась возможность отправлять в Германию денежные переводы, промтоварные и продуктовые посылки.
Немецких специалистов, желавших отправлять денежные пере-
воды, было такое количество, что начальник ОТБ ВМС был вынужден упорядочить этот процесс. С этой целью 4 февраля 1948 года инженер-капитан 1 ранга Н.П. Сербии подписал приказ «Об упорядочении отправки денег от немецких специалистов для перевода в Германию». Этим приказом определялся следующий порядок:
1. Деньги для перевода в Германию от немецких специалистов принимались каждый вторник в течение рабочего дня.
2. Начальник финансового отдела старший лейтенант Горо-вой организовывал приём денег в установленные дни.
3. Отправка денег производилась три раза в месяц установленным начальником НТК ВМС порядком25.
Следует отметить, что в рассматриваемый период в соответствии с курсом валют 1 марка Германии равнялась 50 копейкам СССР, поэтому родственники немецких специалистов в Германии получали довольно солидные суммы.
Посылки в Германию отправлялись ежемесячно и централизованно в соответствии со списками, утверждёнными начальником ОТБ ВМС26.
На такое обеспечение в СССР немцы отреагировали молниеносно. В марте 1947 года начальник ОТБ ВМС обратился к начальнику Организационной секции НТК ВМС с просьбой о разрешении следующих вопросов:
— инженер X. Магерштедт просил перевезти к нему из Германии
его мебель, предметы домашнего обихода и личные вещи;
— инженер Э. Кампа просил перевезти из Германии в Ораниенбаум его жену, сына, все вещи и мебель;
— инженер-конструктор Г. Бах-ман просил дать разрешение на приезд в Ораниенбаум его невесте27.
25 мая 1947 года инженер-капитан 1 ранга Н.П. Сербии представил руководству ВМС список немецких специалистов, желавших перевезти своих родственников из Германии в г. Ораниенбаум, а именно:
— инженер В. Шольц — тёщу;
— инженер К. Ион — жену, дочь;
— инженер-конструктор Г. Бах-ман — невесту;
— инженер Э. Кампа — жену, сына;
— инженер X. Магерштедт — дочь28.
Ещё одним характерным примером отношения руководства ВМС к обеспечению немецких специалистов служит следующее: 24 июня 1947 года у инженера X. Магерштедта родилась дочь, и в скором времени приказом главнокомандующего ВМС она была оформлена для получения детского питания по линии Ленинградского горторготдела29.
Важная деталь: к членам семей немецких специалистов приравнивались и близкие, и дальние родственники, прибывшие из Германии в Советский Союз, которые ставились в ОТБ ВМС на все виды довольствия.
Что же касается личных вещей и мебели, то приглашённые в СССР немцы везли буквально всё. Например, диплом-инженерам Коллю и Шольцу из Германии были доставлены их личные автомобили, на которые 5 июня 1947 года руководством ОТБ ВМС через соответствующие государственные органы были оформлены документы и выданы советские государственные номера30.
Или, например,перевезённое имущество диплом-инженера Лавичека составляло 29 ящиков с личными вещами, 50 мест мебели и другие домашние вещи31. В Германии для перевозки из квартиры под загрузку на вокзал такого количества вещей было выделено 2 грузовых автомобиля. Под руководством офицера КБ ВМС в Берлине инженер-капитана Воронова доставкой и загрузкой этого имущества занимались 1 матрос и 10 нанятых грузчиков-немцев32. При этом Лавичеком была предъявлена претензия руководству ОТБ ВМС, что не все вещи были доставлены. Как позже выяснилось, ряд вещей, а именно: стол, 2 кресла, тюке коврами, ванны, 4 ящика с вещами по указанию жены Лавичека забрал её дядя — уполномоченный ею на отправку имущества, и оно вообще не отправлялось в СССР33.
Необходимо отметить, что такое отношение было обусловлено квалифицированностью, добросовестностью, скрупулёзностью и качеством работы немецких специалистов при выполнении задач согласно тематическим планам. Вместе с тем они привлекались к проведению и других мероприятий. Так, 18 июля 1947 года по заданию Центрального научно-исследовательского института военного кораблестроения (ЦНИВК) доктор Гутше и доктор, профессор Любке в Ленинградском кораблестроительном институте (ЛКИ) выступили с докладами на совещании ведущих советских специалистов-кораблестроителей34.
Деньги немецким специалистам просто так не выплачивались. Пример этому — приказ председателя НТК ВМС В.П. Боголепова от 20 марта 1947 года «О недобросовестной работе, представленной доктором, профессором Любке». В приказе отмечалось, что работавший в ОТБ ВМС иностранный специалист представил
ошибочные расчёты для группы, руководимой диплом-инженером Р. Коллем. В результате разработанная на их основе конструкция оказалась негодной, и вся работа, проведённая группой Р. Колля в течение двух месяцев, оказалась безрезультатной.
За это с доктора, профессора Любке был снят персональный оклад за период март, апрель, май 1947 года и ему была выплачена зарплата по 7000 рублей в месяц вместо 10 500 рублей35. Стоит подчеркнуть, что это был 1947 год. Если бы аналогичное произошло с советским специалистом, он тут же был бы обвинён «во вредительстве» и недлительный срок сменил бы уют бывшего дворца Александра Меншикова на гораздо менее уютную обстановку лагерного барака за Магаданом.
Наряду с этим к немецким специалистам применялись меры дисциплинарного воздействия и штрафные санкции за нарушение служебной дисциплины и правил поведения в быту. Если первоначально начальник ОТБ ВМС к нарушителям применял только профилактические меры воздействия в виде письменных предупреждений, то в дальнейшем издавал приказы о мерах дисциплинарного и санкционного характера.
Так, например, 1 сентября 1947 года сотрудник ОТБ ВМС М. Л ибер в служебное время покинул бюро и появился дома лишь около полуночи в весьма пьяном состоянии. Так как он ушёл без разрешения и оставленной запиской сделал своё исчезновение загадочным, командование ОТБ ВМС было вынуждено поднять на ноги сотрудников бюро, матросов и милицию г. Ораниенбаума. Таким образом, поступок М. Либера скомпрометировал всю местную немецкую колонию. Кроме того, он не вышел на работу ни 2, ни 3 сентября и отказался дать соответствующие объяснения офицеру-руководителю. Своим письменным распоряжением от 3 сентября 1947 года начальник ОТБ ВМС инженер-капитан 1 ранга Н.П. Сербии доводил до сведения М. Либера, что если подобное повторится, то к нему будут приняты самые строгие меры. И если он 4 сентября не появится вовремя на своём рабочем месте и не выполнит доверенной ему работы, то немедленно
будет снят с должности, лишён оклада и соответствующей нормы питания36.
24 апреля 1948 года дипломированный инженер Р. Колль при служебном разговоре с временно исполняющим должность начальника 2 отдела допустил грубую, ничем не объяснимую ругань. В приказе начальника ОТБ ВМС от 12 мая 1948 года «О наложении взыскания на диплом-инженера Р. Колля» указывалось следующее: «Р. Колль до сего времени, очевидно, не понял, что подобная грубость в советском учреждении недопустима и строго наказывается. Учитывая то, что Р. Колль признал свою вину и обещал не повторять подобного случая, ограничиваюсь объявлением ему выговора. Предупреждаю, что за подобные случаи в будущем будут приняты более строгие меры. Приказ довести до 100% немецких специалистов»37.
Подобный случай повторился, и меры были приняты более строгие, нежели выговор. 20 мая 1948 года немецкий специалист П. Зиммель оскорбил спецкоменданта лейтенанта Степанова во время исполнения им своих служебных обязанностей. В приказе начальника ОТБ ВМС «О наложении штрафа за грубость и нетактичное поведение по отношению к офицеру на немецкого специалиста П. Зиммеля» от 25 мая
1947 года предписывалось: «За оскорбление офицера во время исполнения им служебных обязанностей и недостойное для культурного человека поведение при разговоре иностранного специалиста оштрафовать на сумму 100 рублей. Приказ довести до 100% немецких специалистов»38.
В этот же день, 20 мая 1948 года, был совершён курьёзный проступок. Доктор Мекбах, направляясь в свою квартиру в Мен-шиковском дворце (г. Ломоносов), не счёл нужным войти в здание через дверь, как все сотрудники ОТБ ВМС, а пролез через окно. В приказе начальника ОТБ от 25 мая
1948 года «О наложении штрафа на немецкого специалиста доктора Мекбаха за нарушение распорядка» было определено: «Такой способ входа и выхода из служебного помещения, кроме того, что является нарушением внутреннего распорядка, показывает некультурность отдельных
немецких специалистов и пренебрежение к установленным правилам поведения сотрудников. Тем более, поступок доктора Мек-баха является отрицательным, так как совсем недавно начальником 2-го отдела все немецкие специалисты были предупреждены через руководителей групп о необходимости выполнения установленных правил. За нарушение внутреннего распорядка доктора Мекбаха оштрафовать на сумму 100 рублей. Приказ довести до 100% немецких специалистов»39.
Начальнику ОТБ ВМС приходилось решать и неслужебные, но тем не менее важные проблемы. 8 апреля 1947 года немецкий специалист доктор Ф. Пооль подал инженер-капитану 1 ранга Н.П. Сербину заявление следующего содержания: «В связи с состоявшимся сегодня обсуждением с господином контр-адмиралом В.Ф. Бурхановым, я делаю следующее заявление: Я имею намерение расторгнуть брак со взаимного согласия с женой Д. Пооль и вступить в брак с фрейлин И. Шроер, проживающей в Германии, г. Лейне, Загсенштрассе, 2. В связи с этим я прошу согласия об официальном засвидетельствовании развода и предстоящего брака командованием Бюро.
Мое заявление обосновано следующим: Моя жена и я в дружеском согласии и после зрелого размышления решились расторгнуть наше брачное содружество. Это решение было подкреплено в значительной степени тем обстоятельством, что моя жена с момента нашего пребывания в г. Сестрорецке познакомилась с господином Мартин (также немецким специалистом. — Прим. авт.) и имеет намерение выйти за него замуж.
Я заверяю, что мой развод и уход от меня моей жены не принесёт никаких трудностей для Бюро. Мой брак был бездетным. Фрейлин И. Шроер — полная сирота и совершеннолетняя. Я сам хотел бы жениться на фрейлин И. Шроер, моей бывшей сотруднице на химическом заводе в г. Лейне. Фрейлин И. Шроер, в смысле её профессиональных способностей, будет являться для меня хорошей сотрудницей и весьма полезной помощницей при решении поставленных передо мной задач.
Господин контр-адмирал В.Ф. Бурханов обещал мне, что фрейлин И. Шроер будет доставлена сюда наибыстрейшим образом. Отсюда будет отправлена моя личная телеграмма фрейлин И. Шроер с соответствующими указаниями контр-адмирала В.Ф. Бурханова в КБ в Берлине. Фрейлин И. Шроер не имеет никакого багажа, кроме нескольких чемоданов. Прошу учесть мою предстоящую женитьбу с возможными изменениями в распределении квартир»40.
Насколько была решена эта проблема, судить по архивным документам довольно сложно, однако и то, что было обнаружено, даёт основания полагать, что частично она всё-таки была решена. Так, на основании приказа главнокомандующего ВМС от 23 сентября 1947 года группа немецких специалистов, выполнивших порученные им работы, и члены их семей 11 октября 1947 года были исключены из списков ОТБ ВМС, сняты со всех видов довольствия и отправлены в Германию. В составе этой группы был и доктор Ф. Пооль, но уже без жены. Помимо него в состав группы входили следующие немецкие специалисты и их семьи:
— доктор Г. Кауфман, жена (машинистка ОТБ), сын;
— доктор К. Смайкл;
— доктор Г. Пайнце, жена (секретарь-машинистка ОТБ), сын;
— доктор Г. Эккольд, жена (ассистент ОТБ ВМС), 4 дочери;
— докторА. Вишомирский,жена (техник-ассистент ОТБ), 2 сына, дочь;
— доктор Д. Фон-Дер-Хорст, жена (секретарь ОТБ), дочь;
— доктор Г. Гайзелер, жена (секретарь ОТБ), сын, дочь;
— диплом-инженер Э. Отто, жена (конструктор ОТБ), дочь;
— мастер В. Лоренц, жена (секретарь-машинистка ОТБ), сын;
— мастер К. Фризе, жена (секретарь-машинистка ОТБ), 2 дочери41.
По мере выполнения работ из Советского Союза в Германию убывали немецкие специалисты и члены их семей таким же образом, как ввозились, т.е. эшелонами, с личными вещами и мебелью. Без пограничного и таможенного досмотра.
Итак, в Германии в 1945 году было создано КБ ВМС, в котором были сформированы несколько
групп немецких специалистов в области военно-морской техники и вооружения. В конце 1946 года эти группы и ряд крупных немецких учёных в данной области были перевезены в Советский Союз. При этом они были объединены в ОТБ ВМС, которое размещалось в пригородах Ленинграда. Город на Неве был выбран потому, что именно в нём был сформирован военно-морской научно-технический и производственный кластер.
Несмотря на то что Ленинград, как никакой другой город СССР, пострадал в годы Великой Отечественной войны от 900-дневной жесточайшей блокады, немецким специалистам и их семьям были созданы все условия для успешной работы и нормального быта. По мере выполнения тематических планов и стоявших задач они отправлялись обратно в Германию.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Филиал Центрального архива Министерства обороны РФ (архив ВМФ, г. Гатчина). Ф. 914. Оп. 1733. Д. 5. Л. 10.
2 Там же. Л. 78.
3 Там же. Д. 23. Л. 3.
4 Там же. Д. 5. Л. 15.
5 Там же. Л. 22.
6 Там же. Л. 16.
7 Там же. Л. 9.
8 Там же. Л. 10.
9 Там же. Д. 10. Л. 19.
10 Там же. Д. 5. Л. 63.
11 Там же. Л. 55.
12 Там же. Д. 7. Л. 38.
13 Там же. Оп. 1732. Д. 23. Л. 69-71.
14 Там же. Д. 210. Л. 5-7.
15 Там же. Л. 9-10.
16 Там же. Оп. 1733. Д. 6. Л. 68.
17 Там же. Оп. 1732. Д. 210. Л. 32.
18 Там же. Л. 33.
19 Там же. Л. 109.
20 Там же. Л. 108.
21 Там же. Л. 107.
22 Там же. Л. 151.
23 Там же. Л. 116.
24 Там же. Л. 140.
25 Там же. Оп. 1733. Д. 10. Л. 17.
26 Там же. Оп. 1732. Д. 23. Л. 24,30,47,50.
27 Там же. Д. 23. Л. 45.
28 Там же. Л. 56.
29 Там же. Л. 40.
30 Там же. Л. 16.
31 Там же. Л. 81.
32 Там же. Л. 74.
33 Там же. Л. 76.
34 Там же. Д. 5. Л. 92.
35 Там же. Л. 49.
36 Там же. Д. 23. Л. 86.
37 Там же. Оп. 1733. Д. 10. Л. 27.
38 Там же. Л. 30.
39 Там же. Л. 29.
40 Там же. Оп. 1732. Д. 23. Л. 21.
41 Там же. Д. 7. Л. 23—24. ■
