CC BY
222
Пивоварова Надежда Николаевна
адъюнкт кафедры уголовного права Краснодарского университета МВД России
(тел.: 88612584978)_
Объект криминальных банкротств
Аннотация
Дается анализ понимания объекта преступления в российской уголовно-правовой науке. Раскрывается содержание объекта криминальных банкротств.
Annotation
The analysis of the understanding the object of the crime is given in russian criminal-legal science. Opens the contents of the object criminal bankruptcy.
Ключевые слова: уголовная ответственность, преступления в сфере экономической деятельности, криминальные банкротства, объект преступления, объект криминальных банкротств.
Key words: criminal responsiblity, crimes in sphere of economic activity, criminal bankruptcy, object of the crime, object criminal bankruptcy.
Т
радиционно в отечественной науке считается, что основной характеристикой любого преступления является его общественная опасность, то есть способность причинить вред охраняемым уголовным законом объектам.
Не вдаваясь в теоретический спор о юридической природе категории "общественная опасность преступления" (поскольку этот вопрос находится за рамками исследования), отметим, что мы солидарны с позицией, согласно которой криминализация деяния происходит как раз в зависимости от ценности объекта правовой охраны, а также от степени воздействия деяния на таковой.[7; С. 10-12]
Как известно, Уголовный закон считает своей основной задачей охрану определенных прав, свобод и интересов человека, общества, государства и человечества в целом (ч. 1 ст. 2 УК РФ). В то же время в теории уголовного права традиционно считается, что статьи Особенной части Уголовного закона берут под охрану те общественные отношения, которые в теории получили определение "объекта преступления".
Мы не ставим своей задачей детально проанализировать все высказанные точки зрения по вопросу об объекте преступления и его видах, так как этот вопрос находится за рамками настоящего исследования. Однако, для нас весьма интересно определение интересов соблюдения установленного порядка банкротства применительно к доминирующему в науке пониманию объекта преступления.
В советский период развития уголовного права практически единогласным было понимание объекта преступления как общественного интере-
са, которому преступлением причиняется вред или в отношении которого создается реальная угроза причинения вреда. [6; С. 125-126]
В основных чертах такое понимание объекта преступления до сих пор является концептуальным и в современной отечественной уголовно-правовой литературе (правда, в связи с принятием УК РФ 1996 г. в ряде трудов в названную иерархию объектов уголовно-правовой охраны добавлен видовой объект преступления). Заметим, однако, что такая четырехзвенная классификация объекта преступления, предлагалась и ранее одним из самых фундаментальных исследователей этого элемента состава преступления Н. И. Коржанским. При этом он ссылался "на соответствие законам логики и взаимосвязи философских категорий общего - особенного -единичного". [6; С. 72]
Кроме этого в теории подчеркивалось, что содержание общественных отношений составляет "социально значимое поведение, включающее в себя все виды социального поведения; а общественные отношения - специфическая форма всей жизнедеятельности людей, сама их жизнедеятельность" [11, с. 14-15; 14, с. 64].
Итак, подавляющее большинство авторов под объектом уголовно-правовой охраны понимало общественные отношения, которым преступлением причиняется вред или которые ставятся преступлением под угрозу причинения вреда.
Вместе с тем А. Э. Жалинский считает, что параметры охраняемого блага и объекта преступного посягательства не совпадают, и обращает внимание на бездумность использования понятия "общественные отношения". [4; С. 50]
1Z8
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2010 • № 1 (28)
Такое общее определение объекта преступлений являлось исходной позицией для выявления признаков и сущности самих общественных отношений в социалистическом обществе и определения объекта преступления на уровне конкретного посягательства.
При этом подчеркивалось, что содержание общественных отношений составляет социально значимое поведение, включающее в себя все виды социального поведения; а общественные отношения - специфическая форма всей жизнедеятельности людей, сама их жизнедеятельность. [11; С. 64]
В настоящее время в теории уголовного права обосновывается позиция, что объектом уголовно-правовой охраны могут быть не только общественные отношения в традиционном их понимании.
Такой подход стал своеобразным возвращением к концепции объекта, существовавшей в конце XIX - начале XX в. [10; С. 138] Так, опираясь на определение права данное Р. Иерингом, немецкий криминалист Ф. Лист определял объект преступления как защищенный правом жизненный интерес. [12; С. 304]
На сходных позициях стоял и крупнейший представитель науки уголовного права дореволюционного (досоветского) периода Н. С. Таганцев. Он определял преступление как "деяние, посягающее на такой охраняемый нормою интерес жизни, который в данной стране, в данное время признается столь существенным, что государство ввиду недостаточности других мер угрожает посягавшему на него наказанием". [17; С. 40]
В постсоветский период развития отечественного уголовного права А. В. Наумов весьма последовательно "возвращает" его доктрину к более логичному пониманию объекта преступления, при этом говоря не только об "интересах", но и о "благах" в качестве составляющей основы объекта преступления. [12; С. 306]
Все эти рассуждения о понимании объекта уголовно-правовой охраны имеют самое непосредственное отношение применительно к преступлениям в сфере экономической деятельности в целом (и криминальным банкротствам - в частности).
Итак, обратимся к определению объекта криминальных банкротств, при этом, учитывая, что теоретические вопросы объекта преступления разработаны достаточно подробно. В этой связи следует заметить, что определение охраняемого блага (объекта) является исходным моментом для
криминализации и декриминализации тех или иных деяний, дифференциации ответственности и наказания.
Благами называются средства, удовлетворяющие потребности. Одни из них имеются в почти не ограниченных масштабах, а другие - в ограниченном размере. К последним, в частности, относятся экономические блага. Можно предположить, что блага - это и есть общественные отношения и охраняются они потому, что находятся в правовом поле -отношения людей к таким ценностям сложились, устоялись и восприняты всем обществом как необходимые. [19; С. 37]
Отметим, что при освещении объекта преступления в сфере экономической деятельности (глава 22 УК РФ) наблюдаются довольно серьезные расхождения. Так, в теории уголовного права не содержится единого понятия экономического (ранее - хозяйственного) преступления, хотя этой проблеме было посвящено немало научных трудов, относящихся к исследованиям уголовных законов прошлых лет и ныне действующего законодательства.
Для выработки понятия "экономические преступления" важно правильно определить видовой объект который является основанием объединения норм в единую главу, включая и нормы, регулирующие ответственность за криминальные банкротства. И здесь разброс мнений достаточно широк. В частности, видовой объект определяется как интересы государства и отдельных субъектов в сфере экономической деятельности. [22; С. 246] Однако не будем забывать, что интересы разных хозяйствующих субъектов могут быть противоречивыми и не соответствовать закону, и пример криминальных банкротств наглядное тому подтверждение - в составах преступлений, предусмотренных ст. 195197 УК РФ, как раз и проявляются различные интересы субъектов экономических отношений.
Трудно согласиться и с тем, когда видовым объектом применительно к главе 22 УК РФ понимают общественные отношения в сфере реализации принципов осуществления экономической деятельности. [8; С. 12] Как видно, в данном определении не совсем точно расставлены акценты. Объектом отношений является сама экономическая деятельность (то, по поводу чего складываются отношения), а не ее принципы. Принципы - это те основные начала, на которых базируется экономическая деятельность. [21; С. 352]
В ряде учебников по уголовному праву под видовым объектом преступлений в сфере экономической деятельности понимаются
179
общественные отношения, возникающие в целях осуществления нормальной экономической деятельности по производству, распределению, обмену и потреблению материальных благ и услуг [23, с. 143; 15, с. 163]. Вполне очевидно, что термин "нормальная экономическая деятельность" означает соответствие установленному порядку такой деятельности, однако, на наш взгляд, это следует более акцентировать.
Обобщая, вышесказанное можно определить видовой объект преступлений предусмотренных в главе 22 УК РФ как общественные отношения и интересы в сфере экономической деятельности, установленные государством в соответствующих правовых актах. Таким образом, этот видовой объект является общим и для всех видов криминальных банкротств, предусмотренных ст. 195-197 УК РФ.
Далее необходимо определиться с непосредственным объектом криминальных банкротств. Таковым являются конкретные общественные отношения, складывающиеся в процессе осуществления определенной сферы предпринимательской и иной экономической деятельности.
По мнению авторов одного из учебников непосредственным объектом криминальных банкротств являются кредитные отношения, то есть основанные на доверии имущественные отношения в сфере народного хозяйства, в которых одна сторона соглашается ждать исполнения обязательства другой стороной. Отношения эти регулируются в основном нормами гражданского права. Кредитные отношения имеют большое значение, позволяя непрерывно осуществлять хозяйственную деятельность в условиях временного недостатка материальных средств, а также обеспечивая рациональное и эффективное использование в экономической деятельности временно свободных материальных ресурсов. [21; С. 357]
Подобная позиция высказана и в другом учебнике: "Основным непосредственным объектом преступлений, входящих в рассматриваемую группу, являются кредитные отношения. Кредитование хозяйствующих субъектов осуществляется при соблюдении принципов срочности, возвратности и воз-мездности. Срочность кредита подразумевает его возврат в установленный договором срок. Возвратность заключается в обязанности заемщика вернуть полученные кредитные средства. Возмездность означает выплату установленного договором процента за пользование указанными средствами". [23; С. 274]
Однако нам представляется, что кредитные отношения в экономике имеют обычно более узкое значение и связываются, как правило, с деятельностью соответствующих кредитных учреждений (банков, финансовых групп и т.д.). Между тем банкротство хотя и связывается с неоплаченными долгами кредиторам, однако отношения должника-банкрота и кредиторов имеют значительно более широкие рамки, то есть здесь кредитор понимается расширительно, и речь не идет о чисто кредитных отношениях, в частности, кредиторами в контексте статей о криминальных банкротствах являются любые хозяйствующие субъекты, которые поставляли должнику какой-либо товар или оказывали какие-либо оплачиваемые услуги в соответствии с заключенными договорами.
По всей вероятности такое разное понимание стало одной из причин отсутствия единого подхода к определению непосредственного объекта криминального банкротства. Более того, некоторые авторы по-разному трактуют непосредственные объекты разных видов криминальных банкротств.
Так, Н. А. Лопашенко следующим образом определяет непосредственные объекты преступлений, предусмотренных ст. 195-197 УК РФ:
а) объект неправомерных действий при банкротстве: общественные экономические отношения, основанные на принципе добропорядочности субъектов экономической деятельности. При этом общественная опасность неправомерных действий при банкротстве заключается в нарушении принципов осуществления экономической деятельности и в причинении ущерба правоохраняемым интересам государства, личности, хозяйствующих субъектов;
б) объект преднамеренного банкротства: общественные экономические отношения, соответствующие принципу запрета заведомо криминальных форм поведения субъектов экономической деятельности. Общественная опасность деяния заключается в нарушении принципов осуществления экономической деятельности и в причинении ради личной выгоды вреда правоохраняемым интересам. Преступление зачастую связано с хищением собст-венности;
в) объект фиктивного банкротства: общественные экономические отношения, основанные на принципе добропорядочности субъектов экономической деятельности. Общественная опасность деяния состоит в нарушении принципов осуществления
_180
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2010 • № 1 (28)
экономической деятельности, в нечистоплотности ее отдельных субъектов, в причинении ущерба правоохраняемым интересам. [9; С. 285-286]
Представляется, что такой подход основывается на слишком общих формулировках. Так, формулировку "общественные экономические отношения, основанные на принципе добропорядочности субъектов экономической деятельности" можно отнести едва ли не ко всем составам экономических преступлений, и они отражают не столько объект общественно-опасного посягательства, сколько само собой предполагаемую презумпцию добросовестности хозяйствующих субъектов при осуществлении экономической деятельности.
Несколько иной, но не менее общий подход к определению непосредственных объектов криминальных банкротств предлагают С. А. Бронников, Ю. В. Логвинов и Е. В. Эминов. Так, по их мнению, основным непосредственным объектом неправомерных действий при банкротстве является общественное отношение, обеспечивающее установленный законодательством порядок признания организаций и индивидуальных предпринимателей несостоятельными (банкротами).
Далее под основным непосредственным объектом преднамеренного банкротства, по мнению указанных авторов, следует понимать общественное отношение, обеспечивающее защищенность обязательственных прав кредитора. И, наконец, основным непосредственным объектом фиктивного банкротства ими признается общественное отношение, обеспечивающее обязательственные и иные экономические права кредиторов в сфере предпринимательства, в том числе на вытекающее из закона или договора право на плате-жи и на возмещение по долгам. [3; С. 272]
Полагаем, что подобный подход слишком абстрактен и не вполне способствует уяснению содержания непосредственного объекта составов криминальных банкротств.
Совершенно другой подход к определению объекта криминального банкротства предлагает А. Э. Жалинский, понимающий под непосредственным объектом неправомерных действий при банкротстве (ст. 195 УК РФ) "нормативно-правовой порядок деятельности коммерческой организации (индивидуальных предпринимателей), а также финансовые и иные экономические интересы работников, акционеров, собственников предприятия, его кредиторов и государства". [14; С. 486] Как видно, согласно этому подходу объект разделяется на две составляющие. С таким методологическим подхо-
дом трудно согласиться, поскольку, например, указанные во второй части определения объекта "интересы" являются объектом практически любого экономического преступления, а не только криминального банкротства.
Он же в качестве объекта преднамеренного банкротства (ст. 196 УК РФ) определяет "установленный нормативно-правовыми актами порядок ве-дения дел в коммерческой организации и индивидуального предпринимательства". [14; С. 488] С этим также нельзя полностью согласиться - дело в том, что сам по себе порядок ведения дел даже в случае его нарушения с натяжкой можно считать объектом преднамеренного банкротства, то есть общественно-опасного посягательства, поскольку делопроизводство является лишь средством или формой реализации преступного замысла.
Что касается фиктивного банкротства, то А. Э. Жалинский считает, что объектом этого преступления является "установленные законом основания и порядок объявления банкротства". [14; С. 489] Здесь можно усомниться лишь в целесообразности слов "установленные законами", поскольку это имеется в виду как само собой разумеющееся.
Принципиально иной подход к определению непосредственного объекта криминальных банкротств избран Улезько С.И., который для всех трех составов преступлений, предусмотренных ст. 195-197 УК РФ, формулирует абсолютно идентичный объект, а именно "установленный порядок проведения процедуры банкротства и удовлетворения имущественных требований кредиторов". [5; С. 432-434] По мнению А. Тимербулатова, непосредственным объектом криминальных банкротств являются охраняемые законом ос-новы экономической деятельности, а также права и интересы кредиторов. [18; С. 27]
Таким образом, мы можем констатировать, в теории уголовного права наблюдаются совершенно различные подходы к определению непосредственного объекта криминальных банкротств. Такое положение мы можем объяснить тем обстоятельством, что составы криминальных банкротств были взяты под уголовно-правовую охрану сравнительно недавно и соответственно правоприменительная практика еще не сложилась. Нужно учесть также, что ученым-криминалистам пришлось осваивать экономические категории рыночной экономики, что также сравнительно ново для современной российской правовой науки. Отсюда и столь большой разброс мнений.
Полагаем, что наиболее целесообразен последний из указанных мето-дологических
181
подходов (единство непосредственного объекта для всех трех составов криминальных банкротств), поскольку он объединяет однородные общественные экономические отношения, связанные с одним институтом -банкротством. Другое дело, что сама формулировка, на наш взгляд, должна быть несколько иной. В ней должно найти отражение то обстоятельство, что речь идет о хозяйственной (предпринимательской) деятельности, что не совсем идентично с деятельностью коммерческой.
Так, ГК РФ различает юридические лица, которые ведут предпринимательскую деятельность и могут при этом как коммерческими, так и некоммерческими организациями (ст. 50 - "Юридическими лицами могут быть организации, преследующие извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности (коммерческие организации) либо не имеющие извлечение прибыли в качестве такой цели и не распределяющие полученную прибыль между участниками (некоммерческие организации)". Обанкротиться же могут и те, и другие. [16; С. 29] При этом индивидуальный предприниматель в рассматриваемом контексте может рассматриваться как разновидность коммерческой организации. [2; С. 29]
Также мы полагаем, что в предложенной С. И. Улезько формулировке излишним является указание на "удовлетворение имущественных требований кредиторов", поскольку соблюдение процедуры банкротства предполагает такое удовлетворение (разумеется, не всех, а договорных и в рамках имеющегося имущества должника). Кроме того не стоит забывать, что за нарушение процедуры может устанавливается также гражданско-правовая и административно-правовая ответственность. В данном случае, поскольку речь идет об уголовно-правовых отношениях, то имеется в виду такое нарушение процедуры банкротства, которая влечет за собой наступление общественно-опасных последствий.
В результате мы полагаем, что для всех трех составов криминальных банкротств (ст. 195-197 УК РФ) целесообразно определить единый непосредственный объект, и таковым является "установленная процедура банкротства субъектов хозяйственной деятельности, связанная с причинением крупного ущерба". Как показывает изученная нами практика, такой подход подтверждается и особенностями квалификации рассматриваемых деяний, которые совершаются одновременно одним лицом в рамках единого дела о несостоятельности (банкротстве).
Так, Крыловским районным судом Краснодарского края был осужден Т. за
совершение преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 195 и 196 УК РФ, в рамках дела о банкротстве предприятия, где он был председателем правления (общество с ограниченной ответственностью). В данном случае своими неправомерными действиями Т. посягнул на непосредственные объекты, охраняемые ст. 195 и 196 УК РФ, однако очевидно, в данной ситуации речь может идти только об одном непосредственном объекте. [1]
Литература
1. Архив Крыловского районного суда Краснодарского края. Уголовное дело № 1-114/ 2007 г.
2. Белых В. С. Субъекты предпринимательской деятельности: понятие и виды // Правовое положение субъектов предпринимательской деятельности. Сборник научных трудов. Екатеринбург, 2002.
3. Бронников С.А., Логвинов Ю.В., Эминов Е.В. Квалификация экономиче-ских преступлений по уголовному законодательству. М.: Норма, 2006.
4. Жалинский А. Э. Материальная сторона преступления // Проблемы юридической ответственности: Сборник научных трудов / Под ред. В.В. Лазарева. М.: МИЭП, 2006.
5. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (с постатейными материалами и судебной практикой) / Отв. ред. Улезько С.И., Смоленский М.Б. Ростов н/Д.: Издательский центр "МарТ", 2002.
6. Коржанский Н. И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980.
7. Кузнецова Н. Ф. Преступление и преступность. М., 1969.
8. Лопашенко Н. А. Вопросы квалификации преступлений в сфере экономической деятельности. Саратов, 1997.
9. Лопашенко Н. А. Преступления в сфере экономики: авторский комментарий к уголовному закону (раздел VIII УК РФ) (постатейный). М.: Волтерс Клувер, 2006.
10. Марголин А. Д. Из области уголовного права. Киев, 1907.
11. Мокроносов Г. В. Методологические проблемы исследования общественных отношений. Свердловск, 1972.
12. Наумов А. В. Российское уголовное право. Курс лекций: в 3-х тт. Т. 1. Общая часть / А. В. Наумов. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2007.
13. Никифоров Б. С. Объект преступления по советскому уголовному праву. М., 1960.
14. Практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федера-ции /Под общ. ред.
_182
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2010 • № 1 (28)
Х.Д. Аликперова и Э.Ф. Побегайло. М.: Норма, 2001.
15. Российское уголовное право. Особенная часть: Учебник/Под ред. М.П. Журавлева, С.И. Никулина. М., 1998.
16. Рузакова Е.В. Коммерческая организация как лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность // Предпринимательское право. 2008. № 1.
17. Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Лекции. Часть Общая. Т. 1. М., 1994.
18. Тимербулатов А. Преднамеренное банкротство //Законность. 2000. № 2.
19. Трунцевский Ю. В. Экономический правопорядок как объект посягательства и
материальный признак преступления // Уголовное право. 2007. № 2.
20. Уголовное право России. Особенная часть: Учебник/Под ред. А.И. Рарога. М., 1997.
21. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник (издание исправленное и дополненное) / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М.: ИНФРА-М, КОНТРАКТ, 2006.
22. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник / Под ред. Г. Н. Борзенкова и В. С. Комиссарова. М., 1997.
23. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: учебник/Под ред. А.И. Рарога. М.: Юристъ, 2004.
183
